Социальные конфликты и политические отношения

А 25 января в Египте объявлено национальным праздником в честь начала народного восстания, жертвами которого стали как минимум 800 человек.

Египет после Мубарака

В июне 2012 года президентские выборы выиграл исламист Мохаммед Мурси, что явилось результатом роста радикальных и даже экстремистских сил: в стране постоянно происходили стычки между «Братьями-мусульманами» и их противниками, военными и теми, кто отстаивал светский путь развития государства. В какой-то мере эту ситуацию можно обозначить как «конфликт всех против всех», при этом конфликт с невыраженными целями его участников и вследствие этого – невозможностью прийти к консенсусу.

Избрание лидера Партии свободы и справедливости Мохаммеда Мурси (1951-2019) не привело Египет к стабильности. Социальная и экономическая ситуации стремительно ухудшались, и спустя всего два года после свержения Хосни Мубарака, в День революции 25 января, площадь Тахрир вновь заполонили протестующие. Только теперь они требовали отставки демократически избранного президента Мурси. Одновременно начались митинги, демонстрации и забастовки и в других городах страны. Время от времени между сторонниками и противниками Мохаммада Мурси возникали ожесточенные столкновения. Так продолжалось в течение полугода, пока 1 июля 2012-го военные под руководством министра обороны Абдул-Фаттаха ас-Сиси не выдвинули Мурси и его правительству требования о немедленном разрешении политического кризиса в стране. Предсказуемо, сделать этого не удалось, и 3 июля 2013 года первый за 30 лет демократически избранный президент Мохаммад Мурси был отстранен от власти и арестован. Впоследствии он был обвинен во взятках, шпионаже, связях с террористами, и приговорен к пожизненному заключению. В июне 2019 года Мохаммад Мурси умер в каирской тюрьме.

В 2014 году Абдул-Фаттах ас-Сиси выиграл президентские выборы и Египет обрел относительную стабильность, что подтвердил и успех ас-Сиси на выборах 2018 года. И действительно, уже к 2015 году ему удалось вывести упавшие экономические показатели на «дореволюционный» уровень, восстановить доверие внешних инвесторов к стране. Впрочем, оппозиция заявляет, что ас-Сиси вернул Египет во времена Хосни Мубарака.

«Единственный практический результат революционной лихорадки – демонстрация неспособности умеренных исламистов построить демократическое государство и решать реальные проблемы страны даже при существенной внешней поддержке, – пишет в своей статье «Египетская революция: новые трудности вместо демократии» политолог Николай Сурков. – Пришедшие к власти «Братья-мусульмане» показали себя узурпаторами и популистами, не умеющими эффективно руководить государством. В итоге Египту ничего не оставалось, как вернуться к прежней модели. Однако реставраторы режима ограничились косметическим ремонтом фасада, и шанс на исправление ошибок был упущен»8. В связи с этим, по мнению эксперта, следует ожидать нового витка социальной напряженности через 5–10 лет, за которым последует новая революция. Возможно, за счет наращивания репрессивных мер взрыв удастся отсрочить, но изменить сам тренд только полицейскими мерами не удастся. Только эта революция будет уже направлена не против конкретного авторитарного правителя, а против военной диктатуры в целом и в ней примут активное участие различные вооруженные группировки, что чревато гораздо более серьезной дестабилизацией обстановки и даже гражданской войной.

Одним из наиболее ощутимых последствий событий «арабской весны» для Египта и Туниса (а также для остальных стран региона, в которых прошли волнения, завершившиеся сменой правящих режимов) стало существенное укрепление политических позиций радикального ислама. В результате рассмотренных социальных конфликтов, трансформировавшихся в политические, с национальной политической арены ушли прежние национальные лидеры. Да, они использовали авторитарный стиль управления, но, в то же время, они объективно сдерживали исламизацию региона. Теперь же исламские партии участвуют в выборах, и их программы, разумеется, не направлены на развитие парламентаризма и демократических ценностей ни в том виде, как их понимают США и Евросоюз, ни в том виде, как их понимают в России. Это обстоятельство признано не только научным сообществом, но и структурами госдепартамента США. Некоторые исследователи даже предлагают называть этот процесс «исламской осенью» – усилением антизападных настроений в мусульманской среде. «Первоначальное подражательство западным идеалам все ощутимее перерождается в критическое неприятие предложенных моделей и институтов управления», – пишет Флюра Нуриахметова в своей статье «Арабская весна»: последствия и исторические уроки9. Все это приводит к попыткам формирования своеобразного «третьего пути» развития – так называемой «мусульманской демократии». Чтобы понять этот феномен, необходимо иметь в виду, что практически повсеместно сохранившийся в арабских странах родовой и общинный уклад жизни накладывает на любую социально-политическую активность свой отпечаток: здесь человек не может реализовать себя вне общины, к которой принадлежит и, в случае разрыва с общиной, личности грозит почти неминуемая гражданская смерть. В то же время община дает существенную поддержку и свое покровительство, зачастую даже более существенную, чем дает своим гражданам современное либеральное государство западного типа. Именно поэтому само понятие свободы на Востоке качественно отличается от того, что в это же понятие вкладывает западная христианская цивилизация: это не личная свобода от каких-то запретов или ограничений, это свобода пользоваться наравне с другими членами общины всеми благами и преимуществами, которые эта община дает, направляя их к умножению процветания общины. Именно поэтому радикальные исламистские организации завоевали существенную популярность среди простого народа еще до событий «арабской весны» и в первую очередь благодаря тому, что в условиях тотальной государственной коррупции, нестабильной экономики и относительно слабого развития государственных институтов социальной направленности реально брались за разрешение насущных проблем: создавали фонды помощи малоимущим, оказывали помощь в трудоустройстве, открывали школы, больницы, пункты помощи неимущим и так далее, то есть выполняли, в известной степени, функции, характерные для западноевропейских организаций «третьего сектора».

* * *

Как можно увидеть на примере Туниса и Египта особенности трансформации социального конфликта в конфликт политический в ходе «арабской весны» заключаются в следующем:

– Рассматриваемые страны относятся к развивающимся экономикам и к странам с переходным политическим строем. На момент начала протестов обе характеризовались разбалансированностью политической, экономической и культурно-образовательной стратегий правящих режимов.

– Развитие социального конфликта и его трансформация в политический происходили при активном и публичном вмешательстве внешних сил во внутренние дела.

– Социальный конфликт был вызван сменой модели взаимоотношений власти и общества в период экономической и политической либерализации и недостаточно эффективными компенсаторными социальными механизмами – безработица среди образованной молодежи, отсутствие социальных лифтов.

– Отсутствие реальной политической конкуренции, эффективной оппозиции, развитого гражданского общества.

– Усталость существенной части общества от правящих элит в связи с отсутствием их разумной ротации, объективным оскудением идейных ресурсов.

– Стремительное развитие событий: от мирного протеста до ожесточенных уличных столкновений с человеческими жертвами.

– Рост влияния так называемых «общемировых» ценностей на традиционные и недовольство этим со стороны значительной части населения.

– Активизация «молодежного» фактора.

Протесты в странах Северной Африки возникали последовательно, оказывая друг на друга известное влияние, особенно в формах организации протеста и в способах управления конфликтов со стороны всех участвующих в них сторон. Также можно предположить, что именно события «арабской весны» сыграли роль своеобразного «триггера» начавшейся впоследствии волны глобальной социально-политической дестабилизации, масштабы «глобального эха» тех событий значительно перекрыли их собственные региональные масштабы10. Именно поэтому подробный обзор событий в Тунисе и Египте представляется чрезвычайно важным – на примере этих стран можно увидеть зарождение, эскалацию, политизацию и разрешение социальных конфликтов, приводящих к насильственной смене власти, этакий алгоритм «свержения режима», вне зависимости от степени его авторитарности, заслуг его лидеров перед гражданами и государством при полном непонимании участниками протестов своего и страны ближайшего будущего. И в этом смысле очень интересной представляется история возвышения и падения ливийского лидера Муаммара Каддафи.

Глава 2. Взлет и падение Муаммара Каддафи

Формально свержение и убийство ливийского лидера Муаммара Каддафи также относится к событиям «арабской весны», но в целом социально-политическая ситуация в Ливии накануне государственного переворота и после него представляется более противоречивой и сложной, чем в других странах Северной Африки, и заслуживает отдельной главы. Эти особенности связаны прежде всего с внешней и внутренней политикой экстравагантного и харизматического Братского Вождя и Лидера Революции, полковника Муаммара Каддафи, правившего Ливией сорок два года.

Человек пустыни

Точная дата рождения Муаммара Мухаммада Абу Миньяра аль-Каддафи неизвестна: принято считать, что он родился 7 июня 1942 года в семье пастухов-бедуинов в трех десятках километров от города Сирт. Его родители принадлежали к небольшому ливийскому племени Кадафа. Интересно, что Каддафи всю жизнь стыдился своего «низкого» происхождения, а из семейной истории предпочитал подчеркивать лишь то, что во время Второй мировой войны его родственники принимали активное участие в борьбе с итальянскими оккупантами. Также Муаммар всю жизнь позиционировал себя как «человека пустыни» – родившись в ней, он постоянно демонстрировал, что именно пустыня дает ему силы. Уже став влиятельным правителем, он часто удалялся в пустыню и ночевал там в бедуинском шатре. Считается, что он медитировал среди песков.

Кроме того, Каддафи предпочитал жить в шатре и во время зарубежных визитов, в которых, а также в поездках по стране, его сопровождали 15 женщин-телохранительниц – «революционных монахинь» или, как называли их иностранные СМИ, представительниц «гвардии амазонок». Отряд из прошедших специальную подготовку девушек был создан в начале 1980-х годов. Некоторые биографы Каддафи предполагают, что ливийский лидер боялся покушения, но по какой-то причине считал, что по женщинам арабские террористы стрелять не будут. Но наиболее распространенной версией необходимости подобной охраны является мнение о том, что ливийский лидер любил привлекать к себе внимание, используя для этого самые разные, но всегда эпатажные способы. Каддафи лично отбирал девушек к себе в охрану. Все они обучались рукопашному бою, владению холодным и огнестрельным оружием, а также якобы давали обет целомудрия. «Амазонки» носили камуфляжную форму натовского образца, туфли на высоких каблуках, европейские прически, яркий макияж и маникюр. Считается, что их внешний образ разрабатывал лично ливийский лидер. Впрочем, вопреки распространенному мнению об исключительно имиджевом характере «революционных монахинь», в 1998 году во время одного из покушений11 на Каддафи одна из «амазонок» спасла его ценой собственной жизни. Часть «революционных монахинь» погибла вместе с Каддафи, а после падения установленного им режима Джамахирии спецотряд телохранительниц был распущен. Причем некоторые представительницы спецотряда заявили, что фактически находились в сексуальном рабстве у ливийского лидера.

В шатре посреди пустыни он устраивал и встречи с иностранными гостями. Широко известна история о том, как в 1998 году Каддафи поселил в роскошном шатре генерального секретаря ООН Кофи Аннана, однако всю ночь Аннану мешал спать рев верблюда, который, по распоряжению Каддафи, был привязан возле шатра. По мнению аналитиков, таким образом ливийский лидер «пугал» генсека ООН и вообще демонстрировал пренебрежение дипломатическим этикетом.

Столь же вызывающе он вел себя и с другими иностранными делегациями и чиновниками. Например, в 2004 году во время одного из визитов в Триполи президента Франции Жака Ширака Каддафи попросил прислугу подмести пыль в шатре, где проходила встреча. «Уборка продолжалась долго, пыль стояла столбом. Когда один из приближенных Каддафи попросил прекратить мести, прислуга отказалась. Только после того, как сам Каддафи приказал остановиться, уборка, наконец, закончилась. Представьте, что испытывал тогда Ширак», – рассказывал позже один из членов французской делегации12.

Трудно сказать, что именно стояло за таким поведением ливийского лидера – экзистенциальное презрение к западному миру или попытка компенсировать нищее детство почти безграничной властью над другими людьми, но так или иначе Муаммар Каддафи постоянно давал мировым СМИ поводы о себе говорить.

Первые шаги к власти

Несмотря на бедность, родители Муаммара нашли возможность отправить его в школу в Сабхе. Впрочем, оттуда его выгнали за активизм – Каддафи создал в школе арабскую националистическую группу, а его семью местная община выгнала из Сабхи. Так что среднюю школу Муаммару пришлось оканчивать в Мисрате. Также Каддафи много занимался самообразованием: изучал историю Великой Французской революции, читал биографии Авраама Линкольна, Мустафы Кемаля Ататюрка, интересовался панарабистскими теориями. Впрочем, ни к одному из существовавших в то время арабских политических движений вроде «Братьев-мусульман» или партии «Баас» он так и не присоединился.

С юных лет его кумиром был президент Египта Гамаль Абдель Насер, пришедший к власти в результате военного переворота. В то время Каддафи вообще считал армию единственной силой, способной навести в Ливии порядок и избавить ее от иностранного, в первую очередь, британского влияния. Именно поэтому, недолго проучившись на историческом факультете университета Бенгази, Муаммар решил продолжить образование в военной академии. К тому же, военная служба в то время являлась единственным социальным лифтом для выходцев из бедных семей.

Однако революционную деятельность он не прекращал, можно сказать, ни на минуту, и сколотил в академии из недовольных правлением короля Ливии Идриса ас-Санусси курсантов группу, которой дал название «Свободные офицеры». Недовольство молодых военных в первую очередь вызывало возросшее при Идрисе британское влияние. Фактически они считали короля ставленником британцев. В частности, вооруженные силы Ливии обучались британскими инструкторами, что злило молодого Каддафи, считавшего британцев империалистами. Несмотря на плохие отношения и многочисленные конфликты с преподавателями, постоянно пытавшимися его отчислить, Муаммар не только в 1965 году окончил Королевскую академию в Бенгази, но и был отправлен в Великобританию для продолжения обучения.

Вернувшись из Британии в 1966 году, Каддафи возобновляет деятельность созданной им еще в годы учебы в Академии подпольной организации «Свободные офицеры». Участники организации создали два подпольных центра в Триполи и Бенгази, а также многочисленные ячейки по стране. Они собирали и анализировали данные о состоянии вооруженных сил Ливии и занимались пропагандой среди военных.

Спустя три года подпольной деятельности, «Свободные офицеры», решили, что пришло время свергнуть монархию. Тем более что король Идрис уехал на отдых в Турцию и Египет. В конце августа 1969 года члены «Свободных офицеров» изолировали всех «силовиков» страны, захватили аэропорты и военные объекты. Интересно, что особого сопротивления заговорщики не встретили.

В семь утра 1 сентября 1969 года Муаммар Каддафи обратился к ливийскому народу по радио. «Граждане Ливии! В ответ на ваши сокровенные чаяния, в ответ на ваши непрестанные требования перемен и духовного возрождения армейские силы свергли реакционный и коррумпированный режим, зловоние которого вызывало тошноту и шокировало нас всех», – заявил он, а также сообщил о создании Ливийской арабской республики.

После свержения монархии «Свободные офицеры» создали высший орган власти в Ливии – Совет революционного командования. В него вошли 12 наиболее влиятельных участников переворота. Председателем Совета стал лейтенант Каддафи, мгновенно получивший звание полковника и фактически сосредоточивший всю полноту власти в своих руках. Муаммару было 27 лет, да и остальные члены нового ливийского правительства были очень молодыми людьми.

Нефть и закон

Придя к власти, Совет революционного командования объявил о начале реформ и модернизации страны, подготовленных Каддафи. По его мнению, главным источником социальной несправедливости в стране было распределение доходов от продажи нефти, которую обнаружили на территории Ливии в 1955 году. Однако доходы от нее получали только король Идрис и его коррумпированные приближенные. Остатки же этих доходов распределяли между собой иностранные компании. И хотя формально к моменту прихода к власти Каддафи доход на душу населения вырос с 30 долларов на душу населения в 1951 году, когда Ливия получила независимость, до 2000 долларов к концу 1960-х, на жизнь бедного и безграмотного населения это никак не влияло.

Каддафи не устраивало такое положение вещей, он заявил, что иностранным компаниям добыча нефти выгоднее, чем ливийцам, и пригрозил сократить добычу, а также поднял цену нефти и добился от нефтяных компаний уплаты подоходного налога. Эти меры принесли дополнительный 1 млрд долларов уже в первый год правления Совета революционного командования. А затем ливийское правительство запустило программу национализации нефтяного сектора: была экспроприирована доля British Petroleum в одном из месторождений, а в сентябре 1971 года были национализированы контрольные пакеты (51%) акций всех работающих на территории страны иностранных нефтяных компаний. Реформы Каддафи коснулись и банковского сектора – иностранным финучреждениям предписывалось или покинуть страну, или трансформироваться в акционерные, с большой долей ливийского капитала.

Доходы, полученные от продажи нефти Каддафи, и его правительство в первую очередь направили на строительство жилья, улучшение здравоохранения и образования. За несколько лет работой в государственном секторе были обеспечены тысячи людей.

Под руководством Каддафи уже к 1979 году Ливийская арабская республика достигла невероятных экономических показателей, обогнав по доходам на душу населения Великобританию, Италию и Японию, и став самой богатой страной африканского континента. Однако власти слишком быстро и радикально перестраивали экономику: ограничения деятельности частного сектора привели к нехватке рабочей силы, что сказалось на темпах строительства; программа «зеленой революции» – ирригационных мероприятий для расширения посевных площадей с целью вывести Ливию на самообеспечение продовольствием и независимость от импорта – не сработала; а доходы от продажи нефти упали к середине 1980-х. Большой ошибкой Каддафи было сделать нефтяную ренту основой экономики страны. Вследствие этого его внешне- и внутриполитический курс колебался вместе с ценой на нефть и возможностью ее продавать.

Каддафи жестко подавлял любые проявления коррупции – множество чиновников и высших офицеров были отправлены в тюрьмы. Кроме того, полковник Каддафи начал серьезное переустройство общественного уклада. Он инкорпорировал законы шариата в свой «социалистический» строй. В частности, запретил на территории Ливийской арабской республики продажу и употребление алкоголя, что привело к вырубке виноградников. В стране были закрыты ночные клубы и христианские церкви, поощрялось ношение национальной одежды, а единственным официально разрешенным языком стал арабский. Каддафи пытался следовать идее общеливийской идентичности – для этого он вел жесткую политику в отношении лидеров племен: их объявляли агентами «старого режима», а некоторых даже судили за контрреволюционную деятельность.

Идеологические эксперименты Каддафи

С 1973 года Муаммар Каддафи занялся обустройством Ливии в соответствии с теориями, которые вынашивал еще во время учебы. Сначала он объявил о том, что Ливийская арабская республика должна не только победить западный империализм, но и строить социализм по-особому, несоветскому (марксистско-ленинскому), пути. Дело в том, что полковник считал Советский Союз таким же империалистическим государством, как США. Особенно не нравился ему принятый в СССР атеизм. По мнению Каддафи, для победы над империализмом арабский мир должен был объединиться, а Ливия стать лидером этого союза. Свою «Третью всемирную теорию» – Каддафи обобщил в изданной в 1976 году трехтомной «Зеленой книге».

В первом томе этого труда Каддафи делится своими демократическими идеями и описывает недостатки системы представительной демократии («Представительство – это обман»). Он настаивает на управлении социалистическим обществом прямыми Всеобщими народными конгрессами. Во втором – излагает свои социалистические идеи. В третьем – говорит о социальном: роли в обществе семьи и племени, а также заявляет о социальном равенстве полов. Впрочем, по его мнению, будучи социально равными, мужчины и женщины биологически детерминированы для разных ролей в жизни и требовал учитывать этот факт при устройстве женщин на работы, требующие тяжелого физического труда. Каддафи вообще противопоставлял свое отношение к женщинам остальному миру. «Все мировые сообщества считают женщину чем-то вроде товара. На Востоке полагают, что ее можно купить и продать, Запад же отказывается признавать ее феминность», – писал он. Трудно сказать, что именно имел в виду полковник, после смерти обвиненный в насилии над женщинами, в том числе из отряда своих телохранительниц, а также в содержании тайного гарема, но факт, что в первое десятилетие его правления среднее образование получили в 4 раза больше женщин, чем при короле Идрисе, отрицать невозможно.

Также ливийский лидер защищал права национальных меньшинств, однако настаивал на том, чтобы в Ливии имела значение только одна религия – ислам. Религиозное разнообразие, считал Каддафи, приведет страну к катастрофе. Верховенство шариата было прописано в конституции.

Основная проблема понимания демократии ливийским лидером заключалась в том, что, провозглашая прямую власть народа через Всеобщие народные конгрессы, он считал недопустимыми свободу собраний, проведение референдумов, многопартийность и т.п. Как в таком случае могла осуществляться «прямая демократия», совершенно непонятно, да и собирался ли Каддафи осуществлять ее или предпочитал, используя популистские лозунги, сохранять в своих руках всю полноту власти?

В 1977 году Всеобщий народный конгресс принял Декларацию об установлении власти народа. Ливийская арабская республика была переименована в Великую Социалистическую Народную Ливийскую Арабскую Джамахирию. Это «государство масс» было создано в соответствии с идеями Каддафи и должно было управляться Народными конгрессами. Тем не менее, конгрессы имели скорее декоративную функцию, поскольку основные решения все равно принимались лично ливийским лидером и его ближайшим окружением.

Муаммар Каддафи неоднократно менял название собственной должности, но сути это не меняло – как бы он себя ни называл и о каких изменениях в государственном устройстве Джамахирии ни заявлял, с каждым годом его правление приобретало все более авторитарный характер. Точно так же единолично он менял внутри- и внешнеполитический курсы государства, вносил изменения в экономический уклад. И каждый раз находил этим переменам идеологическое обоснование. Например, в конце 1980-х, когда цена на ливийскую нефть упала из-за санкций против Ливии и мировой конъюнктуры, Каддафи понял, что полноценный социализм ему построить не удалось и объявил либерализацию, назвав ее «революцией внутри революции»: отменил государственную монополию на торговлю. Его новые реформы возродили малый бизнес, а также привели к освобождению сотен политических заключенных.

Бешеная лиса Ближнего Востока

А также «раковая опухоль», «бешеный пес», «маньяк» – так величали Муаммара Каддафи западные СМИ в 1980-е годы. Ливийский лидер не оставался в долгу и называл Соединенные Штаты Америки «адом» и «источником зла на Земле». В 1979 году США внесли Ливию в список государств-спонсоров терроризма за финансовую поддержку революционных движений по всему миру, а также тесные отношения с Организацией освобождения Палестины – одной из внешнеполитических целей Каддафи на этом этапе было уничтожение государства Израиль, которое он рассматривал как оккупацию, навязанную арабскому миру Соединенными Штатами Америки. В 1970-м Каддафи создал Фонд джихада, в задачу которого входило финансирование антиизраильских радикальных активистов. Примечательно, что ливийский лидер спонсировал и боевиков, убивших израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене (1972). А после ликвидации тела террористов были доставлены в Ливию, где похоронены с почестями.