Почти научная фантастика

На вокзале повезло с билетом, кто-то только что отказался. Удачно получилось с поездом, ждать пришлось всего час. Сказочно подфартило с местом – купе, да ещё и с одним соседом, пожилым молчаливым старичком, было время выспаться, всё обдумать и принять решение, как действовать дальше, если эта наводка с Алупкой окажется случайностью. Хотя, что-то в такие случайности не верю. В Симферополь поезд прибыл в час дня. Троллейбус через перевал на Ялту, казалось, ждал меня: последнее свободное место, последняя минута и мы тронулись в путь. По прибытии в Ялту, пошёл искать свободное такси: не хотелось ехать до Алупки в душном автобусе днём, два часа, по крутящейся серпантином дороге. За спиной услышал сигнал машины и повернулся посмотреть, кто там наглеет, я же на тротуаре, а не проезжей части. Оказалось, сигналило такси. Наклонился спросить не свободно ли и чуть не опешил от неожиданности: за рулём был тот самый таксист, который привёз первый раз в институт. Он хитро улыбнулся и спросил, не надо ли подвезти к институту. Решил, мне устроили проверку, отпустив домой, а теперь послали за мной сотрудника, работающего под прикрытием таксистом, иначе как объяснить такое стечение обстоятельств. Ничего не говоря, открыл дверцу и сел рядом с ним. Машина рванула с места, и скоро город оказался позади, а извилистая дорога уходила вверх, к предгорью. Впереди, словно из марева выплыло поле, поросшее чабрецом, а дорогу окаймляли заросли шиповника. Поворот, ещё поворот, и ещё, и передо мной, предстало во всей красе, так знакомое мне здание института. Такси остановилось у ворот. Только вышел, как машина тут же уехала. Проходя по дорожке к входной двери института, как мантру повторял, этого не может быть, не может быть. Дверь открылась и в проеме увидел того, кого меньше всего мог ожидал – маму. За её спиной стоял куратор Игорь и ехидно улыбался. Мама обняла и сообщила, что как только уехал, ей позвонил Игорь и пригласил сюда отдохнуть. Она очень обрадовалась и вчера прилетела. Закрывая за собой дверь, пощупал стену, желая проверить настоящая ли она. Стена была настоящая и коридоры, и обстановка вокруг были такие как запомнил. Олег Игоревич встретил нас в коридоре и предупредил, все вопросы потом, а сейчас надо надеть экзоскелет и поесть в столовой. Мама сообщила, что её комната на втором этаже, поэтому могу забежать, когда буду свободен.

В столовой, сразу подошёл к Аркадию с Ириной, Андрея не было. Спросил, как дом оказался здесь. Они ответили, что уснули там, а когда проснулись, дом уже был тут, и Андрея нигде не было. Олег Игоревич подтвердил, что проект «Хёрст» решил поменять дислокацию, Андрей, по его словам, поехал, как и я, навестить родителей и скоро вернётся.

После ужина собрались у Олега Игоревича, по его просьбе. Посреди кабинета стояла школьная доска, лежал обычный мел и мокрая тряпка. Это так рассмешило, что не мог сдержать улыбки. Двадцать первый век, компьютеры, интерактивные доски, передовые технологии, которыми буквально напичкан этот институт и на тебе старая школьная доска, мел и эта мокрая тряпочка. Увидев мою смеющуюся физиономию, Игоревич улыбаясь отметил, у него страсть ко всему архаичному, из того времени, когда он был такой же молодой, как мы. Это словно удобный, пусть немного поношенный, пиджак. Когда его надеваешь, то вспоминаешь самые лучшие моменты прожитой жизни и на душе становиться тепло и спокойно.

Он прошёлся вдоль доски и, хорошо поставленным голосом лектора, напомнил нам, что ещё его дед начал заниматься этой темой и когда был создан этот институт, они посылали во все археологические экспедиции своих сотрудников, чтобы искать всё необычное, нестандартное на раскопках. Накануне второй мировой войны, их сотрудник привёз из экспедиции с Алтая очень интересную информацию. Они в тайге случайно набрели на хижину, сделанную из небольшого морского парусного судна. Экспедиция облазила её снаружи вдоль и поперёк, поражаясь тому, что дерево было такое старое, что от времени окаменело. Судно напоминала каравеллу, перевернутую вверх килем, с обрубленным носом. Корма служила хижине задней стенкой, а обрубленная носовая часть была зашита досками и в ней стояла дверь, как в каюту капитана. Перед дверью на ступеньке обнаружили выжженное слово, похожее на «Хёрст». Но самое интересное ждало их впереди. Если снаружи дом был обычных скромных размеров, то внутри имел несколько этажей, большое количество комнат. Правда там было пусто и никаких артефактов не было. Когда они вернулись на другой день к хижине, её и след простыл, словно она провалилась под землю. Они опросили местных жителей и узнали, что она существует тут с незапамятных времен, её помнят все поколения местных жителей и зовут «домом чёрта», так они прочитали надпись на её пороге. Хижина появляется то там, то тут, может быть и несколько раз в одном месте. Иногда её видят по вечерам на одном из отрогов Саян. Это знак, завтра будет хорошая погода.

Дед так загорелся этим известием, что провел целое лето в поисках этой хижины. Её то там видели, то тут, а он приходил на место, её уже нет. Только осенью, в ненастную погоду, по уши в грязи от расползшихся проселочных дорог, когда уже махнул рукой на всё, и экспедиция направлялась к ближайшей железнодорожной станции, они наткнулись на неё и там переночевали. А утром обнаружили, за ночь хижина их перенесла прямо во двор их института. В ту ночь деду приснился сон, он строит вокруг хижины дом, и это будет новое здание его института. Сон стал пророческим. Институту неожиданно выделили деньги на новое здание. Прежде чем строить, надо было выяснить, почему хижина путешествует. Днём она стояла как ни в чем ни бывало во дворе института, на ночь пропадала, а утром опять была на месте. Похоже она признала деда за своего, поэтому и возвращалась к нему. По ночам ему стали сниться необычные сны: истории о путешествиях по мирам вселенной до нашей планеты и о зарождении жизни здесь. Во снах то и дело всплывали места хранения редких старинных рукописей, рассказывающих о создателе. За этими рукописями, по всему миру, стали рассылать сотрудников и находили там, где они были показаны во сне. Так хижина общалась с дедом, но во снах ничего не сообщалось, почему она путешествует и как. Никакого скрытого механизма, магнетизма или наличия электричества в ней не обнаружили. Пока новое здание института проектировали, послали вторую экспедицию на Алтай, проанализировать самые частые её стоянки. Выяснили, под ними кора Земли тоньше, чем в других местах и поле магнитное сильнее, везде в почве обнаружили очень редкий на Земле металл. Получалось, что, таким образом, она пополняла запас своей энергии и восстанавливала себя. Решили под здание подвести плиту из сплава с этим металлом, армировав со всех сторон её керамической плитой, кроме места, где будет стоять хижина. Когда построили на плите здание института, хижина оказалась внутри него. По мере обживания института, сотрудники стали обнаруживать всё новые и новые этажи и комнаты, уходящие под землю, ниже плиты на которой стояла хижина и здание. Так образовалось десять подземных этажей.

Десятилетие за десятилетием шла кропотливая работа по изучению истории создателя на Земле и постепенно возникла идея проекта «Хёрст»: собрать людей, наделенных максимальным количеством генов создателя, объединить их и постараться восстановить облик Земли, постепенно разрушающейся у нас на глазах. Отец Олега Игоревича и он с детства росли в стенах этого института, им тоже рано начали сниться сны про создателя, поэтому они продолжили это дело, осознавая всю его важность. Долгие годы хижина, вместе с новым зданием института не путешествовала, и они решили, ей это не по силам. Но после смерти деда, когда институт возглавил отец Олега Игоревича, хижина перенесла здание в отдаленный сибирский город, где нас и собрали. Причина такого его поступка им казалась ясна: она не хотела, чтобы окружающий пейзаж напоминал о деде. Но почему она перенесла сюда, в Крым, им не известно. Кроме того, было непонятно, почему она Игоревичу во сне показала мою маму и попросила пригласить её сюда. Если учесть, что моя мама когда-то отдыхала именно здесь и очень хотела сюда приехать ещё раз, то прослеживается некая связь между этими событиями, но не более того.

Закончив экскурс в историю института, Олег Игоревич объявил, все наши планы остаются в силе и тренировки продолжаются, поскольку Андрей пока не прибыл, то буду тренироваться с мамой. Им интересно, что из этого получится.

Спросил Игоревича, почему его сотрудник, который меня второй раз привозит в институт, работает под прикрытием таксистом. Олег Игоревич откровенно удивился, никакого таксиста не знает, просто делают заявку в диспетчерскую службу и всё, попросил описать его, что я и сделал. Затем произошло неожиданное. Оказалось, все ребята помнят этого таксиста, но номера такси не помнят и как платили ему деньги за поездку, тоже не припоминают. Игоревич посмотрел на Игоря и потребовал срочно всё выяснить про этого таксиста.

Глава 11

После собрания, поднялся на второй этаж, отыскал комнату мамы. Постучал. Никто не ответил. Дверь была открыта. В комнате было пусто, сквозь полуприкрытую балконную дверь доносились звуки песни. Понял, мама в своём репертуаре, и шагнул к балкону. Стоп. В этом здании нет балконов. Точно знаю: столько раз рассматривал фасад. Но вот стою перед балконную дверью, от ветра прямо передо мной развевается тюлевая штора, вижу через стекло маму, сидящую в кресле-качалке, с ридером в руках и напевающую романс. Открываю дверь и осторожно ступаю на балкон, проверяя его прочность, спрашиваю, нравиться ли ей тут. Она ответила, всё превосходно, только когда заселилась в комнату, немного расстроилась, что нет балкона, и не сможет любоваться крымскими пейзажами. А когда пришла после завтрака, то обнаружила, балкон есть, просто она его вначале не заметила. Уж как рада, как рада, на балконе есть любимое ею кресло-качалка и вазон с дикими ирисами. Всё это напоминает о детстве. Просто, сказка, какая-то.

Пригласил её в комнату, чтобы объяснить всё сразу, не дай бог, балкон растворится у нас под ногами. Думал, будет трудный разговор, но мама всё прекрасно поняла и пришла в восторг, что можно так украшать свою жизнь, она, почему-то, всегда была в этом уверена.

Попрощавшись, ушёл в свою комнату, не представляя, чем мы завтра будем на тренировке заниматься. Мама всегда полна неожиданностей.

Ну, в общем, мама повеселилась, как могла. Фантазии её не было предела. Она не создавала мир вокруг, она создавала конкретные утилитарные вещи для жизни, но с фантастической начинкой. Это было, к примеру, транспортное средство в виде ступы бабы яги, с входной дверью, сидением внутри, которое могло, на высоте пятнадцати сантиметров от земли, летать со скоростью от восьми до сорока километров в час. Для него подъемной силой и двигателем служило дно ступы, преобразующее магнетизм земли в электромагнитную воздушную подушку, по принципу однополярности. Так она мне объяснила, хотя зря. Это полная тарабарщина, однако, перемещаться в ступе было не только прикольно, но и удобно.

Потом было плавающее крыло, которое могло подниматься над водой уже на несколько метров и использовало энергию турбулентности воздуха, которая гнала волны. Но даже в штиль оно могло двигаться невысоко над водой, т.е. чем сильнее волна, тем больше подъемная сила.

Затем появился трансформирующийся дом, который изначально представлял собой раскидистый дуб с диаметром ствола около метра. Причём вырос он за несколько секунд из виртуального желудя, посаженного в землю. Трансформировался дуб в дом так: сначала ствол начинал расширяться во все стороны до диаметра кроны. Затем в коре сформировались дверь, окна со створками, крона превратилась в крышу, крытую дубовыми листьями, как черепицей. Внутри вся мебель была из дуба, посуда из обожженной глины, она сама себя нагревала и кипятила воду, варила и жарила пищу. Был тут и большой камин, сделанный, как и посуда из обожженной глины. Ну, в общем, мамин рай. Мы тут поели, отдохнули. В общем, не тренировка, а сказка, аттракцион.

Неделя прошла незаметно. На последней тренировке мама сообщила, что всё это конечно интересно, но она хочет жить поближе к морю, устроиться куда-нибудь на тихую спокойную работу, например, в музей, чтобы у неё было время писать свои «вирши». Понял, всё-таки дает знать возраст, и она просто устала от такого экстрима, хотя и интересного.

Вечером, когда зашёл к ней, узнал, что Олег Игоревич нашёл ей место смотрителя в местном музее, а одна из сотрудниц предложила комнату в своем доме, как раз на берегу моря. В общем, она завтра переезжает. Это было хорошее решение. Главное буду знать, она где-то рядом и не одна.

Глава 12

Пока шли наши тренировки с мамой, история с таксистом имела продолжение.

Сотрудники института понатыкали камер на ворота, по дороге к городу, подключились к камерам видеонаблюдения всего побережья. Затем как обычно вызвали такси. По легенде Игорь должен был приехать на вокзал якобы встречать Андрея, который до сих пор не объявился.

Приехало такси, Игорь скрытой камерой передавал всё происходящее в кабине машины на монитор компьютера в кабинете Игоревича. Все присутствующие в один голос узнали таксиста. Игорь доехал до автовокзала, автоматически вышел из машины и хотел расплатиться, но машины уже не было. Камеры наблюдения зафиксировали, как только Игорь вышел из машины, она мгновенно дала задний ход, развернулась и на большой скорости скрылась за поворотом. По камерам видеонаблюдения удалось отследить её маршрут. Она въехала в один из тупиков между домами. Сотрудники нашли этот тупик. Машины там не было, хотя камеры не зафиксировали её выезд оттуда. Тупик обследовали, никаких скрытых дверей и тайников не нашли. Единственное на что обратили внимание, дома здесь очень старые, кладка датируется третьим веком до нашей эры. Скорее всего, тут раньше была широкая крепостная стена, внутреннюю часть которой потом переделали под жилье. Так появилась улица, где фасады домов сливались один с другим без промежутков. Только этот тупик в конце улицы образовался от обвала наружной стены, вероятно в результате землетрясения. Как мимо этого прошли местные археологи, непонятно, ни в одном из открытых источников упоминания об этих стенах или бывшей тут крепости не было.

В этом тупике установили видеокамеры. Через три дня ожиданий, в полдень, в тупике, буквально из воздуха выпало такси и поехало в сторону вокзала. Проезжая мимо очереди на автобус, машина остановилась около молодого человека с рюкзаком, в котором признали нашего пропавшего Андрея. Он сел в такси, и машина на большой скорости помчалась в сторону нашего института. У ворот такси уже ждали, и когда машина остановилась, не дали Андрею выйти, заблокировав дверь, а таксисту предложили пройти в институт. Когда таксист вышел из машины, она растворилось в воздухе, а растерянный Андрей стоял на дороге с вещами в руках, и непонимающе смотрел по сторонам. Андрея и таксиста развели по разным комнатам. С Андреем разговаривал Игорь, а с таксистом Олег Игоревич.

Вот рассказ Андрея.

После тренировки со мной, он ещё остался в зале и попытался сам что-нибудь создать. Но всё, что появлялось, походило на мираж. Наконец, ему удалось создать примитивный радиотелефон. Он был похож на надувной, такой мягкий, податливый. Когда он набрал номер родителей, то услышал устойчивый сигнал. Потом механический голос ответил, соединение не может быть установлено и пошли короткие гудки. На фоне этих гудков Андрею показалось, он слышит какой-то ещё сигнал, слабый и непрерывный. Его настолько заинтересовало это, что он смог достаточно успешно модернизировать созданный телефон и замерить частоту, на которой был слышен сигнал. Вдруг ему показалось, хлопнула дверь, он подумал, что это я вернулся, оглянулся на секунду, и всё – телефон растаял в воздухе. Ругал, проклинал себя, за то, что отвлекся. Попытка повторить опыт была безуспешной.

Вернувшись после ужина в комнату, сразу же лёг в постель и уснул. Проснулся у себя дома. Бегал по комнатам, как ошалелый, ничего не понимая. Ему было не до родителей, которые радостно смотрели на него, удивляясь его поведению. Наконец, когда он остановился, бросились обнимать, Андрей вместо приветствия спросил, как тут оказался. Родители удивились, ведь у него был ключ, видимо, чтобы их не будить, когда приехал поздно ночью, им он и открыл дверь, прошёл в свою комнату и уснул. Утром, когда они увидели его вещи в прихожей, обрадовались, что он вернулся. Отец, смеясь, предположил, что сынок, на радостях, что возвращается домой, там у себя, в больничке, хватил лишнего, вот и не помнит, как вернулся.

Андрей целый день ходил по квартире, проверяя, не иллюзия ли это. Нет не иллюзия: телевизор показывает свежие новости, телефон работает. Он обзвонил всех своих друзей, договорившись вечером встретиться «У Клавы». В этом кафе любили собираться те, для кого «клава», клавиатура, была главным рабочим инструментом. Встретившись с друзьями, он лишний раз убедился, это не иллюзия, а жизнь. Отдохнув два дня и насладившись прелестями информационных технологий, Андрей собрал вещи и решил навестить институт, который его так кинул. Приехав в город, он еле нашёл таксиста, согласившегося ехать в Громобоево, который утверждал, что здесь много лет работает и точно знает, никакого института в Громобоево нет. Доехав до места, Андрей сначала впал в ступор, потом начал бегать по полю, искать непонятно что. Наконец добежав до островка из деревьев и кустарников, посреди поля, бывшего раньше внутренним двориком института, он плюхнулся на скамейку. Через минуту бессмысленного сидения, пришла, наконец, дельная мысль, а не проверить ли ту частоту, которая ему случайно попалась на тренировке. Программой проверки частот, предусмотрительно установленной на телефоне, поискал сигнал. На той же частоте он нашёл его – слабый, но устойчивый. Источник сигнала попытался отследить усовершенствованным навигатором. Сигнал вел на юг и уткнулся в станцию телефонной связи города Алупка. Трясущимися руками отыскал в интернете телефон технической службы этой станции. Чтобы не забыть, ключом нацарапал его на скамейке. Набрал номер. Механический голос, который он уже однажды слышал, ответил, все операторы заняты, просят позвонить позднее. Точно, решил Андрей, он на верном пути.

Поэтому то, без вариантов, и поехал в Алупку. А знакомый таксист, как нельзя кстати, оказавшийся здесь, довез сюда. Когда Андрей, во время поездки, спросил таксиста, как он тут оказался, тот ответил, надоело жить на севере, потянуло в родные края. Поскольку память у того фотографическая, то он сразу узнал его, и вспомнил, что недавно здесь видел такое же здание, куда отвозил его прошлый раз, наверное, филиал того института, поэтому решил подвезти по старой памяти. Когда его в машине у ворот заблокировали сотрудники института, то до него дошло, встреча с таксистом не случайна. Но главное, он рад, что нашёл нас.

Глава 13

А теперь рассказ таксиста.

– Меня зовут Архонт. Рад познакомиться, давно хотел с вами поговорить, но никто не замечал и не приглашал сюда. Родился здесь, на этом побережье, давным-давно. Уже не помню, какой это был век, год. Родители умерли рано, и, ещё пацаном, приняли на рыбацкое судно. Повезло с хозяином, он относился по-отечески, но без сюсюканья, обещал, что сделает из меня хорошего рыбака. Это он поселил в моей душе мечту о морских путешествиях, рассказывая байки из своей молодости, о приключениях и службе в армии. Иногда к нашим берегам приходил корабль, о котором ходило много слухов. Его помнили даже старики, удивляясь, капитан его не стареет, как и его команда. Они привозили сюда диковинные товары, рассказывали о дальних странах, чудных людях, рыбах и зверях. Каждый молодой парень на побережье мечтал попасть в команду этого корабля. Но капитан, высокий, статный, неопределенного возраста, с длинными кудрявыми русыми волосами, забранными в хвост на затылке, никого не брал, говоря, его команда постоянная и свободных мест нет. Как-то раз, когда в очередной раз пришвартовался это корабль, повез улов на телеге в город. Поскольку дорога была каменистая, то колеса все время проскакивали назад. На одном из поворотов, колесо сорвалось с оси, и телега стала скатываться в сторону обрыва. Еще секунда, решил, свалюсь с телегой в глубокий овраг. Даже закрыл глаза от страха. Секунда прошла, другая, чувствую, телега стоит прямо и никуда не едет. Открыл глаза и увидел, колесо на месте, а рядом стоит капитан того самого корабля и улыбается во всё лицо. Мне стало стыдно, что струсил и оказался не так ловок, как он. И откуда он тут взялся, да ещё успел удержать телегу и накинуть колесо. Какой силой и ловкостью надо обладать, чтобы проделать такой трюк? Не зря у нас все за глаза зовут его морским чёртом. Посмотрев на меня внимательно, спросил, не хочу ли присоединиться к его команде – у него освобождается одно место. От счастья даже язык потерял, только мотнул головой. Капитан предупредил, чтобы вечером был на корабле: завтра, рано утром, они отплывают. Вскочил на своего коня и в мгновение ока скрылся за поворотом. Не помню, как добрался до рынка, сдал улов и вернулся на рыбацкое судно. Попросил благословение у хозяина. На прощание, обняв, он выдавил скупую слезу и пожелал удачи, просил не забывать его и навещать, когда буду здесь вновь. Прихватив свои хлипкие пожитки, бегом припустился на причал, где стоял корабль моей мечты, боясь, что он растает в наступающих летних сумерках. Приняли хорошо. В команде были люди из разных стран, разных вероисповеданий, которые слаженно и дружно работали и жили. Капитан приставил ко мне самого старого члена команды – Иосифа. Когда спросил сколько ему лет и давно ли он плавает, тот ответил, сам помогал строить этот корабль и здесь почти с сотворения мира. Я принял это за шутку. Ещё он посоветовал, чтобы ничего не боялся: ни шторма, ни урагана, ни пиратов, ни морских животных – их кораблю всё нипочем. И действительно, столько за первый год повидал, в каких переделках побывала наша команда, но каждый раз корабль выходили из них целым и невредимым. Капитан любил плохую погоду, ураган, шторм, огромные волны вызывали у него радость, восторг, он обожал буйство природы, словно заряжался от них энергией и получал силы способные победить всё. Сбился со счёта сколько лет проплавал, в каких странах побывал, что повидал, но оставался внешне таким, каким ступил на палубу корабля, и команда за эти годы ни капельки не постарела. В команде считали это даром богов, которые покровительствовали нашему капитану, хотя порой подумывали, а не является ли он сам богом. Тому пример – прощание с Иосифом. Нас всех позвали на палубу. Там уже стоял капитан. Иосиф подошёл к нему, затем повернулся к команде и сказал, что все мы друзья, плаваем давно, но он слишком стар, душа его устала и требует отдыха, поэтому просит капитана отпустить его на покой. Капитан кивнул головой, подошёл к нему и коснулся указательным пальцем его лба. На наших глазах Иосиф исчез, только зелёный луч скользнул за горизонт с уходящим солнцем. Капитан сказал, каждый из нас вправе выбирать себе срок жизни, если Иосиф устал и хочет покоя, то так тому и быть, человек частица этого мира, поэтому он возникает из него и уходит в него, переживать о его уходе не стоит, память о нём всегда с нами. В команде осталось десять человек, и мы продолжили свое плавание. Наш путь в очередной раз вёл к родным берегам. Корабль под завязку был гружён товаром, я всё время находился на палубе и с нетерпеньем смотрел на линию горизонта. В этот раз всё было необычно: капитан случайно увидел на берегу девушку, в которую влюбился, видать, ничто человеческое ему было не чуждо, и он разыграл целый спектакль, чтобы влюбить её в себя. Они поженились, и мы прожили на берегу почти три месяца, прежде чем вышли в море. Капитан купил жене красивый дом на берегу, что бы она могла первой увидеть его корабль, когда он вернется через год. Через год, когда мы вернулись, капитан узнал, у него родился сын. Он был счастлив. Каждый год мы возвращались, такие, какие были и раньше, а жена капитана старела, сын рос, но она не хотела покидать землю и жить вечно, как мы. Она твердила, всё должно идти своим чередом, вечная жизнь притупляет чувства, лишает радости жизни, доброта уходит, делая нас равнодушными. Когда вернулись в последний раз, то не узнали до боли знакомые нам места. Произошло землетрясение, и часть побережья мгновенно ушла под воду, никто не спасся. Жена и сын капитана погибли. Он был так расстроен, что мы боялись подойти к нему. Наконец, он нас собрал и сообщил, что Земля лишила его последней надежды. Сколько любимых людей он потерял за свою бесконечную жизнь – это была последняя жертва. Он покидает нас навсегда, а мы продолжим жить, затеряемся среди людей, нашего опыта и знаний хватит, чтобы жить безбедно. Корабль позаботится о себе сам, но, если попросит помощи, не отказывайте ему: он был вашим домом целую вечность и останется вашей связью друг с другом, если это понадобится. С этими словами он коснулся своего лба указательным пальцем и растворился в воздухе, как Иосиф. Поскольку это было вечером, решили перенести все приготовления по уходу с корабля на утро, и легли спать. Нас разбудил странный вибрирующий звук, исходивший от стен корабля и свист за корпусом. Выглянув в окно, увидели, летим на большой высоте, и прямо по курсу гряда гор, о которую мы вероятно ударимся. Вдруг нас, словно бестелесные создания швырнуло, прямо сквозь обшивку корабля, и мы, вместе с пожитками, оказались на земле. Подняв голову, увидели, как корабль врезался в вершину горы и покатился вниз по её склону, ломая деревья и кустарники на своём пути. Затем по окрестностям разнесся звук удара корабля о землю. Мы бросились бежать в ту сторону. Путь оказался не близок, только к вечеру добрались до места падения. Картина была страшная. Корабль, скатившись с горы, обломал все мачты, все палубные сооружения, нос его отвалился, и киль торчал вверх. Он стал похож на хижину, построенную из останков корабля. Хорошо, носовая часть отломилась до перегородки, где была дверь в каюту. Мы переставили её, чтобы удобно было открывать снаружи, вместо порога положили валявшуюся неподалёку крышку от трюма. Здесь нам и пришлось заночевать, предварительно расчистив внутри место для ночлега и вытащив из останков корабля весь мусор, в который превратилась мебель и наша утварь. Проснулись от резкого толчка, нас опять прямо через обшивку корабля, словно бестелесные тени выбросило с вещами на землю, а хижина исчезла прямо на наших глазах, но затем появилась вновь, чуть правее, на освещенной солнцем поляне. Она как бы звала нас, пора в дорогу. Мы собрали вещи и уже хотели уходить, как вдруг заметили, хижина на поляне исчезла, а через секунду мы уже были внутри неё и сидели на полу. Раз хижина могла нас перемещать через стену, значит, и мы можем попробовать так же сами переместиться наружу. Что и мы сделали, взявшись за руки. Затем таким же образом, но, поодиночке, вернулись в хижину. Вот какой дар нам оставил капитан: бессмертие и возможность перемещаться куда захочешь. Тут было над чем поразмыслить. На побережье, мы вернуться не могли, нас там многие знали, надо было уходить в другие края и устраиваться, не привлекая внимания. Мы почувствовали толчок, затем приземление, всё это свершилось в одно мгновение. Когда открыли дверь, то поняли, находимся совсем в другом месте. Его узнал один из членов команды – это была его родина. Со словами «так тому и быть» он попрощался с нами и вышел их хижины. Только дверь закрылась за ним, поняли, что опять, куда-то, переместились. Теперь оказались на родине другого члена экипажа. Он попрощался с нами и ушёл. И так продолжалось до тех пор, пока в хижине не остался один. Меня хижина высадила в тайге. Так попал на Алтай, а хижина стала блуждать недалече в лесах. Мне приходилось каждые десять лет менять место жительства, чтобы не привлекать внимание к тому, что не старею. Кем только не работал, даже институт геологический закончил, что бы можно было дольше пропадать в тайге, не обращая на себя внимание. Иногда хижина посылала мне сны с просьбами. Чаще всего, надо было кого-то навестить, с кем-то поговорить, что-то передать. Потом, она попросила устроиться в археологическую экспедицию и вывести к месту её временной стоянки. Так она познакомилась с вашим отцом, он ей чем-то напоминал хозяина. Она позволила построить вокруг себя институт. Затем стала помогать ему в исследованиях, подсказывая места, где сохранились древние артефакты и сведения о хозяине. А я продолжал выполнять её поручения. Почему она переместилась сюда, – не знаю, может, соскучилась по местам, где прошла молодость, а может, здесь должны произойти события, которые будут иметь огромное значение для всех нас. Поживем, увидим.