Легенды Эоса. Украденная душа

– И я почему-то уверена, что не самая правдоподобная. Ну да Шаид с ним! Олаи, ты узнала достаточно о вещах, разложенных на доске. Закрой глаза, сосредоточься и попробуй мысленно воззвать к каждой из них.

Исма сделала, как попросила Астара, но ничего не произошло. Лишь немного загудела светящаяся сфера, а из игорной залы послышался приглушённый смех.

Ис открыла глаза.

– Госпожа, я ведь не колдовала ни разу.

– Ошибаешься. По твоему узору я вижу, что сила пробуждалась в тебе не меньше трёх раз. Но из-за того, что всё случалось спонтанно, ты могла этого не заметить. Самоучки воспринимают дар, как дополнительное чувство. Оно смутно напоминает о себе временами, но не кажется чем-то странным или противоестественным. Попробуй-ка ещё раз.

Исма сдвинула брови, напряглась и представила, что берёт в руки все предметы по очереди. И опять ничего.

– У тебя почти получилось, – медленно произнесла Астара, вводя ученицу в транс. – Держи глаза закрытыми. Вспомни ночь у обелиска. Вспомни, почему прибежал лисёнок. Вспомни, почему он светился и защищал тебя. Вспомни…

Под туникой Ис засиял медальон.

– Вот так, дыши глубже. Пусть узоры сами складываются в печать. Пусть сила течёт свободно…

Перо острокрылой гарпии взмыло вверх, стукнувшись очином о потолок, и плавно опустилось в раскрытую ладонь ученицы.

– Великолепно! Значит, всё-таки Пранис…

– Это что? – Исма очнулась от транса. – Я сама?

– Сама, – подтвердила Астара. – Теперь понятно, почему тебе легко далась мысленная речь и призыв лисёнка. Аркана воздуха лучше всего подходит для такого волшебства. Вот только… начинать с неё – всё равно что учиться фехтованию в пылу битвы, но я верю, что ты справишься.

Ис посмотрела на перо, а потом на волшебницу. В этот миг она твёрдо решила, что будет доверять Астаре и беречь её секрет даже от друзей.

Чародейка выдвинула сундук, стоявший под кроватью, открыла и оглядела содержимое. Внутри лежали пустые склянки, не тронутые чернилами свитки и угольные стержни. Взяв что нужно, волшебница сказала:

– Сейчас я нарисую печати основных аркан и напишу их названия рунами Древнего Языка. Смотри и запоминай, Олаи. Через неделю устрою тебе проверку.

Глава 8

Иллионцы

– Гебб, ты же понимаешь, что волен не идти со мной? – обратился Аристей к другу на Ильреке.

Фраса высунул любопытную мордочку из плаща, втянул морозный воздух и фыркнул, вспомнив перевал, с которого они спустились месяц тому назад.

– Я знаю, господин. Не обязательно каждый раз мне об этом напоминать. Я тоже хочу вступить в дозор. Такова моя воля.

– Хорошо, но я не уверен, что Дугра нас примет. Мы ведь этому городу чужие, хотя, с другой стороны, есть ли у магистра выбор? Людей мало, зима близко, а в Эдду больше никого не впускают, даже подкреплению из Этты здесь нынче не рады. По словам Эссы, верховный совет решил, что так будет правильнее.

Гебб пожал плечами и решил сменить тему:

– Ты уже говорил с Атсушем про Айолу и Беррэ?

– Да, он согласился помочь. Пообещал, что расчистит старый склад и будет молчать о наших встречах, если я окажу ему услугу.

– Вот как! И что же это за услуга такая?

– Пока не знаю. Сказал, что буду ему должен и что долг обязательно придётся выплатить, но в детали он меня посвящать не стал.

Юноши свернули с Королевской Дороги в сторону Нижнего Пруда – гарнизон Дугры располагался прямо за ним – и пошли по узким дворовым улочкам. Навстречу им брела женщина, волоча по скользкой брусчатке авоську. Заметив смуглолицых южан, она перепугалась, гневно махнула рукой и нырнула в переулок. Над черепичными крышами пролетела шумная стая рурру. Лисёнок нервно заурчал и вильнул хвостом, коснувшись шеи Ариса.

– Эй, Фраса, сиди там спокойно. Вернёмся в Дом, и я тебя покормлю.

– Он выглядит здоровым, господин мой. Может, пора его вернуть Исме?

– Верну, но её давно нигде не видно. Беррэ говорит, что в Кругу Женщин она стала появляться реже. Молитвы пропускает и сторонится жриц.

– Наверное, это из-за чудища. После той битвы многое изменилось. Мы вот решили присоединиться к дозорным, чтобы защищать город, а наши подруги с Ильсата напросились к тебе в ученицы. Кстати, они уже выбрали оружие?

– Да, Айо хочет сражаться на клинках, а Беррэ с боевым посохом. Придётся обеих учить и тому, и другому.

– Хочу на это посмотреть. В Иллионе женщины не такие смелые. Не думаю, что твои сёстры отважились бы на это.

– Ну, за мечи они бы не взялись, тут ты прав, а вот про смелость я бы с тобой поспорил. Мне неведома и половина тех наук, что постигли они. Не зря же мастер Джуннис повторял изо дня в день, что учение бывает разным, а знания открываются лишь храбрейшим. – Аристей весело подмигнул Геббу. – Я даже рад, что стану наставником. Жаль только, что Ис не пришла с той же просьбой.

– Госпожа Исма другая, и у неё очень красивые глаза.

– Да, красивые, – согласился вслух Аристей и поразился нежности собственного голоса.

– Кажется, мы на месте.

У кованых железных врат стояли стражи в золотых доспехах: один высокий и худощавый, а второй низкий, но широкий и плотный, как боров. За вратами виднелся внутренний двор и длинное здание, являвшееся одновременно казармами, госпиталем и резиденцией Дугры. Мрачное и заросшее плющами, оно тянулось к небу острыми, точно клинки, шпилями.

Высокий крепко сжал алебарду, выставив её вперёд, и приказал юношам остановиться. Низкий мрачно поглядел на паломников и постучал кулаком по увесистым ножнам, намекая на то, что шутки с ним плохи.

– Не очень-то дружелюбно вы приветствуете рекрутов, – сказал Аристей, раскрыв руки ладонями к стражникам. – Проблемы нам не нужны, господа.

– Мдэ-э-э, чего ты? Каких ещё рекрутов? Набор закончен неделю как, – раздражённо проговорил в нос Высокий.

– А мы добровольцы. Желаем присоединиться к дозорным и защищать граждан под чутким руководством военного магистра.

– Больно ты мутный какой-то и чёрный. – Низкий оскалился и плюнул под ноги Арису. – Вали давай, пока кости целы! Грязные иллионцы нам не нужны.

Глаза Гебба вспыхнули. Он повернулся к товарищу и сложил пальцами слова, которые точно бы не понравились стражникам.

Аристей перевёл, смягчив некоторые углы:

– Мой друг говорит, что готов доказать столь благородным господам, как вы, всю необходимость нашего участия в жизни гарнизона.

– Это я те щас кое-что докажу и покажу! – взревел Низкий.

Стражник потянулся к рукояти, но Гебб среагировал молниеносно, ударив его кулаком в нос. Низкий скрючился и застонал. Из носа хлынула кровь.

Высокий рубанул алебардой наотмашь, чем заставил Гебба резко отскочить вбок. Яростно прогнусавив невнятные ругательства, стражник замахнулся ещё раз, но кулак иллионца уже влетел в небритую челюсть Высокого. Раздался характерный хруст. Стражник упал на врата, и те с грохотом распахнулись.

– Лучше бы вам больше не шевелиться, господа, иначе мой иллионский друг будет вынужден драться в полную силу. И делать это он будет не в одиночку.

Юноши прошли во двор и только тогда негромко рассмеялись.

– Они, конечно, сами виноваты, Гебб, но надо же было полегче. Это повезло, что воины магистра распределены по городу. Представь, как бы нам туго пришлось, если бы на стенах стояли лучники. И вообще, – Арис похлопал товарища по плечу, – с таким напором врагов лупасят, а ты своих.

– Да разве ж свои обзываться будут?

– Тоже верно. Ну и ладно, пойдём уже к Дугре. Скажем, что охрана у него никчёмная, и будем молиться, чтобы он нас в темницы за это не бросил.

Когда юноши попали в кабинет магистра, лица их выглядели измождёнными, а руки были туго замотаны верёвкой. Потрепали рекрутов основательно. Не тронули только Фрасу, потому что он заблаговременно спрятался в капюшоне Аристейя. Стражи в резиденции оказались значительно крепче. Более того, кто-то успел донести им о драке, поэтому, как только Гебб с Арисом показались у главного входа, их скрутили, отвесив пару солидных ударов в живот, и потащили на расправу к Дугре.

Магистр сидел за широким столом из красного дерева и перебирал бумаги, большую часть которых составляли жалобы от горожан. Всё, что так или иначе касалось безопасности Эдды, уличных беспорядков и нарушений городских законов, проходило через Дугру. Письма с просьбами от эддийцев тоже попадали к нему на стол. К примеру, жёны кузнецов сетовали на то, что их мужьям запретили ковать изделия для частных заказчиков и обязали работать исключительно на нужды магистра. Торговцы жаловались на убытки, связанные с введением комендантского часа, и требовали усилить охрану на Рыночной Площади. А безумная женщина с Монетной Улицы заваливала Дугру письмами о чудищах, досаждающих ей каждую ночь. Она утверждала, что эти зловредные твари скребутся под полом, пищат и замышляют её съесть.

Магистра донимала головная боль, но он всё равно продолжал читать бесчисленные бумаги, писать ответы, лить расплавленный сургуч и ставить печати. Дугра был так сосредоточен, что не заметил, как в кабинет к нему привели двух темнокожих южан.

Минуту капитан бездействовал, дожидаясь хоть какой-нибудь реакции, но той не последовало. Тогда он бодро отчитался о том, что эллирийцы схвачены, получил от магистра равнодушное «угу» и откланялся.

Встав с кресла, Дугра выжидательно посмотрел на юношей и громко хмыкнул в усы. Аристей подумал, что за этим звуком последует гневная тирада о том, какие они с Геббом подлецы и преступники, но магистр прогудел спокойным басом всего два слова:

– Вы приняты.

У иллионского принца едва не отвалилась челюсть.

– Но мы ведь ничего не успели сказать! – воскликнул Арис.

– Это ни к чему. Мои люди следили за вами, – сухо пояснил Дугра. – К тому же госпожа Эсса сообщила мне лично, что ваши боевые навыки не раз пригождались ей на Тропах Света, и заверила, что городу они тоже будут полезны.

– Почему же в таком случае нас не взяли в гарнизон, когда резиденция набирала рекрутов?

– Нужно было кое-что уладить. В прошлом Эллирия воевала с королевствами Континента. А в совете остались люди, пережившие войну.

– Значит, совет не доверяет нам?

– Так точно, однако госпожа Эсса обо всём позаботилась. – Магистр размял затёкшую шею. – Я планировал послать за вами завтра, но вы объявились сегодня и избили стражей резиденции. Неужто думали, что обойдётся без последствий?

Юноши понурили головы.

– Угу… Ночь проведёте в темнице. Без еды и питья. Утром, как выпустят, сразу же отправляйтесь в казармы. А теперь прочь с глаз моих! – рявкнул Дугра. – Конвоиры ждут за дверью. Попробуете сбежать, брошу в подземелья на год. Усвоили?

– Так точно! – отозвался Аристей.

«Так точно!» – подумал Гебб и ударил в грудь кулаком.

Глава 9

Дочери Ильсата

На складе было пусто, темно и пыльно. Окон там не имелось, поэтому Атсуш оставил Аристейю ларь со свечами и большую масляную лампу, однако даже этого с трудом хватало, чтобы осветить столь просторную «палестру». Ребята тренировались один раз в день не больше часа, чтобы растянуть подарок содержателя и не выпадать из обыденной жизни надолго. За паломниками пристально следили не только подчинённые военного магистра, но и жрицы. В городе ввели комендантский час, и даже Астара была вынуждена сократить время проповедей на Солнечной Площади. Эдда замкнулась в себе, закрылась от внешнего мира, пытаясь разобраться с проблемами самостоятельно.

Сегодня Айола и Беррэ задержались, помогая старшим Дома с зимними заготовками, и вели себя немного иначе. Геббу они показались то ли уставшими, то ли раздражёнными, но Аристей всё равно гонял их по складу нещадно:

– Так, разогрелись, теперь на пол. Отжимайтесь до отказа. Мы должны сделать ваши руки сильными. – Арис отдал Фрасу товарищу и взял тренировочные шесты, позаимствованные из магистерской оружейни. – Вчера были клинки, так что в этот раз бьёмся на посохах. Но сначала разминка.

–Аршас! – кряхтя, выругалась Айо. – Ненавижу эти палки.

– Да брось ты! Не всё же мне с порезами ходить. Хорошо хоть лезвия тупые, а то жалишь ими как скорпиониха!

Аристей с первой встречи на складе понял, что ильсатский нрав горяч, а удары стремительны, поэтому хотел измотать девушек до того, как вручит им шесты.

Айола выдохлась первой и, не сумев подняться, рухнула на скрипучий пол. Следом сдалась Беррэ.

– Отдохнули уже? Вставайте! Лежать холодно, а заболеете, о тренировках придётся забыть.

Они послушались Ариса и вскочили с пола, разминая налитые тяжестью мышцы. Айо смотрела в глаза подруги и видела в них огонь соперничества. Свирепый, но вместе с тем снисходительный взгляд, твёрдая стойка и готовность атаковать выдавали в Беррэ прирождённую воительницу.

Аристей вложил в руки девушек посохи и сказал:

– Покажите, чему научились, но не забывайте, что настоящего врага здесь нет. Кто упадёт трижды, проиграет. По голове бить нельзя. Всё понятно?

– Понятно! – друг за другом ответили девушки.

Айо пнула посох, придав тому силу вращения, а затем крутанула им возле лица Беррэ, чем заставила её отступить.

Гебб напряжённо сглотнул слюну и прижал Фрасу к груди.

Резким движением Беррэ остановила шест соперницы и пнула её в живот.

Айола отскочила и сердито взглянула на подругу, понимая, что победить, скорее всего, не сможет. Снова вращение, удар, блок. Беррэ незаметно вынырнула сбоку, присела на колено и хлестнула Айо по ноге. Девушка упала и, поджав губы, закричала:

–Аршас, Беррэ! Чтоб тебя! Я ведь не железная!

– Будь внимательнее, Айо, – менторским тоном сказал Аристей. – Если полагаться только на собственную скорость и не следить за оппонентом, можно ненароком допустить ошибку. А ты, Беррэ, теряешь контроль, поддаваясь на простейшие провокации. Постарайся быть сдержаннее.

– Ну, когда мы сражаемся на клинках, Айола вот совсем не сдерживается…

– И теперь не стану! – Айо поднялась, потирая ногу. – Я тебе не уступлю.

Шаг, прыжок, удар. Ещё удар. Хлопок. Пол. Беррэ тёмной скалой выросла над поверженной соперницей.

Глаза Айолы заблестели от боли и обиды. Она вскочила и яростно прошипела:

– Плевать! Отойди от меня. Есть последняя попытка.

– Не надо. Две победы из трёх за мной. Это бессмысленно. – Беррэ протянула руку, но Айола её отбила.

– Я же сказала, что буду драться, значит, буду!

Девушки вернулись на исходную позицию. Аристей с неохотой позволил последнему бою начаться.

Айо сделала выпад, целясь в живот, потом в грудь и в ногу, но Беррэ умело отразила нападение. Нанося очередной удар, Айола ощутила резкую слабость. Ноги задрожали и подкосились. Девушка упала на колени, выронила посох и закрыла лицо руками.

– Всегда ты так, Бер…

– Эй, ты чего? Всё в порядке? – Беррэ села рядом и обняла подругу.

– Нет, не в порядке. И уже давно! – ответила она сквозь слёзы. – Ты правда думаешь, что я стараюсь ради победы? Что на клинках я дерусь отчаянно и доказываю превосходство? Да я же согласилась учиться, только чтобы тебя защищать! Чтобы достучаться до тебя, понимаешь? Но ты закрываешься и бьёшь так жестоко, как будто бы я тот монстр, которого все боятся! А потом мы возвращаемся в Круг Женщин, и там ты не слышишь и не видишь меня настоящую. Это потому что я недостаточно сильная? Или не такая умная и красивая, как Исма, да? С ней-то вы общаетесь по-другому…

– Что?! Айо, при чём тут Ис? Я не хотела…

– Притом! Всё ты хотела! Не ходи за мной!

Айола выбежала из склада, раскрыв нараспашку дверь. По-зимнему ледяной ветер ворвался внутрь и задул свечи. Воцарилась тишина. Фраса печально посмотрел на Беррэ. Аристей подошёл к ней и сказал:

– Прости меня. Надо было прервать бой. Может, Дугра ошибается и монстров больше не будет. А если так, тогда мы зря тренируемся, и вы…

– Не зря. – Беррэ встала, поправляя одежду. – Всё может быть. Магистр ведь потому и ввёл комендантский час – из страха перед чудищами.

– Да, это так, но из-за меня вы с Айолой поссорились.

– Нет, тут только я виновата. – «Ящерка» вернула Аристейю посох. – Обида давно зрела в её сердце, а я отмахивалась и слишком долго тянула с разговором. Мне казалось, что если не будем отвлекаться, то станем сильнее. И стали, но какой ценой.

– Да уж… Ладно, возьмём перерыв. Ты поговори с ней. Я верю, что всё наладится.

– Твои бы слова да в ладью Палланты.

– Ну, за Богиню не ручаюсь, а вот подруга точно услышит, если говорить искренне. Кстати, о друзьях. – Арис подозвал лисёнка, тот спрыгнул с рук Гебба и подбежал к иллионскому принцу. – Отведёшь его к Исме? Фраса полностью здоров и даже подрос немного, пока был у меня.

– Конечно, отведу. Ис вроде бы в другую келью поселили, но это не проблема. Дом-то один. Спрошу у Эссы. А что насчёт самой Исмы?

– В смысле?

– В смысле передать ей что-нибудь от тебя или от Гебба?

– А, ну да, было бы здорово. – Голос Аристейя прозвучал по-мальчишески робко. – Да, передай, что мы оба благодарны за гальярду и надеемся однажды станцевать ещё. И расскажи, пожалуйста, что мы в дозоре.

– Хорошо, расскажу. Ну, пойдём со мной, Фраса. Исма тебя заждалась.

Глава 10

Тайна

– Итак, первым делом нужно начертить круг силы. – Юная чародейка провела в воздухе линию, и та засияла, замкнувшись в идеальную окружность. – Теперь ставлю узлы и заполняю печать внутри, как показала Астара…

Когда печать была почти завершена, один из узлов вспыхнул и магический рисунок исчез, как будто Ис и не колдовала вовсе. Девушка медленно опустилась на кровать, держа в руке перо острокрылой гарпии.

– Что ж я за волшебница, если даже с предметом, усиливающим чары, у меня ничего не выходит?..

Достав из сумки исчирканный углём свиток, она развернула его и в сотый раз проверила устройство печати: круг силы, три больших узла, два малых и прямые, соединяющие эти узлы в специальном порядке, который Исма запомнила наизусть.

– Ничего нового, – устало пробубнила она, – но почему-то магия разваливается и потом появляется тяжесть в груди. Наверное, это откат, о котором предупреждала госпожа. Да уж… Мало приятного, а это я только собираю печать и даже не наполняю её узорами. Что же будет, когда призову полноценное заклятье?

– Ничего не будет. – В голове Ис зазвучал голос, знакомый и не слишком громкий, но появившийся столь неожиданно, что девушка невольно вскрикнула.

– Ой, Астара! Нельзя же так врываться! Вы бы хоть предупреждали.

– А я и послала тебе «вестника», но ты была занята чарами и не обратила на него внимания. Умница, хвалю! Без концентрации сложных заклятий не соткёшь.

Исме слова колдуньи пришлись по душе, по всем трём сразу, потому что Астара хвалила ученицу только за внятные и зримые достижения. Излишней поддержки от неё можно было не ждать. Из-за проповедей, призванных успокоить городских жителей, большую часть дня Астара проводила на храмовой площади. Встречалась с Исмой она теперь редко и всё чаще прибегала к мысленной речи.

– Госпожа, как же ничего не будет, если я уже ощущаю последствия от использования магии?

– А вот так… Сильно тебе тяжело после наших ментальных бесед?

– И правда, совсем не тяжело, – удивилась Ис. – Но почему?

– Потому что я тебе немного помогла, – дребезжа ответил голос, – и ты запомнила сложный узор, необходимый для этой магии. Теперь ты повторяешь его, призывая печать воздушной арканы мгновенно, без особых усилий. Но то была учительская хитрость во благо нам обеим. Дальше ты должна изучать и запоминать узоры самостоятельно, иначе не станешь волшебницей.

– То есть узор – это не детально выстроенный образ заклятья в моей голове, а что-то другое?

– Самой собой, Олаи! Узор – это суть всего, суть самой жизни, полотно мироздания, которое мы с тобой можем менять.

– А я-то всё в толк не возьму… – Исма коснулась носа указательным пальцем. – Думаю, как мне образ перенести в печать, а здесь и не в этом дело. Получается, что узоры взаправду видны людям, словно орнамент на стенах храма Палланты?

– Да, но не всем, а лишь тем, кто наделён силой. Кто умеет её использовать.

– И как же мне разглядеть хотя бы самый простой узор?

– Опустоши разум и созерцай мир. Выйди из комнаты, отыщи проявление арканы, стихию, и смотри… Смотри так долго, пока не увидишь.

– А что потом?

– На какое-то время узор задержится в твоей памяти. Постарайся зарисовать его на одном из свитков, которые я тебе дала в прошлый раз. Остались чистые?

– Остались.

– Великолепно! Но если закончатся, иди в Седьмой Угол. Я припрятала там ещё.

Голос Астары стих.

– Госпожа?!

– Э-э-э, да?

– А что с узорами-то?

– Ох, точно, отвлеклась! Сложно, знаешь ли, во время единственного перерыва меж проповедями обучать ученицу и разговаривать с Дугрой, который вызвался сопроводить меня до Залы Советов. В последнее время он слишком настойчив и любопытен. Пора бы нам уже заканчивать урок.

– Но узоры, госпожа?! Что делать с ними?

– Вплети их в печать и посмотри, что получится. Помни только, что чем правильнее узор, тем слабее откат. Всё, Олаи, мне некогда. Удачи!

Магия Астары оборвалась, и ментальная связь тоже. Исма немного посидела в тишине, слушая звон, который остаётся после мысленного разговора, а потом записала сказанное наставницей на свитке.

Огонь в камине доедал последнее полено. Задыхаясь от золы, он кашлял дымом и собирался уже погаснуть, когда Ис заметила неладное. Она вычерпала из очага лишний пепел и кинула на тлеющие угли немного сухой щепы. Пламя стало сильнее. Исма подложила два сосновых поленца, и в келье приятно запахло смолой.

В дверь что-то постучало, а затем поскоблилось.

Ис спрятала в сумку чародейские атрибуты и неуверенно протянула:

– Откры-ы-ыто?!

Дверь заскрипела, и из тёмной щели в комнату вбежал Фраса. Следом вошла Беррэ.

– Искорка! – радостно вскрикнула Ис и наклонилась, протягивая руки.

Лисёнок понюхал пальцы, жалобно заскулил и бросился в объятия хозяйки.

– Я тоже скучала, мой хороший. Какой ты стал большой! Лапы такие длинные и хвост, да?

Фраса согласно тявкнул и принялся лизать лицо Исмы.

– Я рада, что вы, наконец, вместе, – тихо сказала Беррэ, закрывая дверь.

Она улыбалась, но в той улыбке таилась печаль, которую сразу же распознала Ис.

– Спасибо, что привела Фрасу! А где Айо? Она не с тобой?

– Нет, – беззвучно ответила «ящерка», сжимая кулаки. – Я обидела Айолу, и теперь она не хочет меня видеть.

Исма усадила её на кровать, зачерпнула в кружку воды из ведра и подала подруге. Беррэ взяла кружку трясущимися руками и отпила немного. Искорка догадался, что радость лучше оставить на потом, и, тщательно обнюхав келью, прилёг подремать на половике.

– Помнишь, я говорила тебе однажды, что мы упросили Аристейя научить нас, как драться и использовать в бою оружие? В тот самый день, когда власти объявили, что город закрывается.

Ис кивнула.

– Так вот, это была моя идея, а Айо поддержала. Это я её потащила, а она-то, наверное, не хотела учиться. Но я испугалась чудища, как сейчас его боятся все вокруг, и потому настояла.

– Понимаю. И-и-и, видимо, что-то случилось на тренировке?

– Да, я не рассчитала силу и больно её ударила. Дважды. Но, как говорят на родине, то лишь песчинка на склоне дюн… – Беррэ запнулась и ушла в себя.

Повисло неловкое молчание.

– Ты можешь говорить со мной о чём угодно. Мы ведь подруги, – сказала Исма и вдруг поняла, что за время, проведённое в паломничестве и в Эдде, они с «ящеркой» стали по-настоящему близки. У каждой из девушек была тайна, которую они боялись доверить друг другу, но, безусловно, этого хотели. Особенно Исма, но сейчас она могла только слушать.

Беррэ осушила кружку, отставила её в сторону и продолжила:

– Я знаю, Ис. Просто мне неловко. Такое обычно не обсуждают. Во всяком случае, на Ильсате. – «Ящерка» тяжело вздохнула, сдаваясь нахлынувшим на неё чувствам. – Нас изгнали с острова за то, что мы преступили древний закон и совершили зло, очернив имена матерей.

– Убийство? – не подумав выпалила Исма.

Её предположение прозвучало настолько абсурдно, что девушки засмеялись и лицо Беррэ просветлело.

– Дыханье Палланты, нет! На самом деле – любовь… Может странно звучать, но я попробую обяснить. Видишь ли… В общем, как бы правильнее… Фух, ну ладно, слушай! Девушкам нашего племени положено становиться жёнами только тех мужчин, которых им выбирает матриарх. Но мы с Айо не смогли с этим смириться. Она выбрала для себя другого, а мне и вовсе никто был не нужен. Я желала свободы. – Беррэ провела костяшками по подбородку. – В сезон дождя, как водится, пришли мужчины. Был большой праздник и церемония, но мы не встали в Круг Невест. Тогда Великая Мать разозлилась, прокляла и отвергла нас с Айо. Потому-то мы и отправились в паломничество.