В Государственной Думе (12 декабря 1993 г.– 16 января 1996 г.): выступления, статьи, интервью, документы, дневниковые записи

Второй момент. Я выскажу точку зрения, что вопрос о рассмотрении законов, указанных в ст. 106, сроков рассмотрения не может быть предметом Регламента Совета Федерации.

Такое понимание привело к тому, что сейчас в Государственной Думе рассматривается внесенный Президентом Российской Федерации законопроект о порядке принятия федеральных и федеральных конституционных законов, где делается попытка определить сроки для Совета Федерации, для Государственной Думы по некоторым проблемам, в том числе и по этой проблеме. То есть эта норма выходит за пределы регламентной нормы. Это норма, которая должна иметь законодательное значение и должна быть урегулирована законом.

Подводя итоги, считаю, что в данном специальном случае необходимо дать толкование в том аспекте, оговорюсь, что эта точка зрения во многом может быть частная, в том аспекте, что все законы подлежат рассмотрению в Совете Федерации в течение 14 дней. Это один момент.

И второй момент. Несоблюдение этого 14-дневного срока влечет разные юридические последствия для обычных федеральных законов и для законов, указанных в ст. 106 Конституции Российской Федерации. Законы, указанные в ст. 106 Конституции Российской Федерации, во всяком случае, должны в обязательном порядке быть рассмотрены в Совете Федерации, даже если пропущен 14-дневный срок.

Спасибо.

Туманов В. А. Спасибо.

Вопросы? У судей есть вопросы? Пожалуйста, судья Аметистов.

Аметистов Э. М. Раз уж вы затронули тот самый вопрос о том, где должен регулироваться срок – в Конституции или в Регламенте, ваши аргументы, почему он не должен регулироваться в Регламенте, а должен регулироваться в Конституции?

Митюков М. А. Уважаемый судья Конституционного Суда!

Роль Регламента в нынешнем двухпалатном парламенте, где каждая палата стала автономной, независимой друг от друга, изменилась, чем был Регламент в прежнем парламенте.

В прежнем парламенте Регламент носил силу закона, утверждался законом, сейчас же Регламент превратился в сугубо внутренний акт палаты. И норма, содержащаяся в нем, обязывает только палату, но не является общеобязательной, общегосударственной нормой. А как вы знаете, в законодательном процессе завязаны не только одна палата, допустим, Совет Федерации или Государственная Дума, но и субъекты законодательной инициативы, которые могут требовать соблюдения этой нормы, поскольку у них есть определенные политические и юридические ожидания того, когда закон вступит в силу. Поэтому я считаю, что такая норма должна быть определена в федеральном законе.

Туманов В. А. Пожалуйста, Борис Сафарович.

Эбзеев Б. С. Михаил Алексеевич, в отношении вашего ответа на вопрос коллеги Аметистова, вы сказали о том, что Регламент – это, по существу, внутреннее право самого Совета Федерации и что Регламент не порождает каких-либо обязанностей для иных субъектов конституционных правоотношений.

Может ли Совет Федерации для себя установить такое правило, что некоторые законы также подлежат обязательному рассмотрению в рамках Совета Федерации и требуют соответствующего одобрения или неодобрения? Причем я повторяю, что эта норма не порождает никаких обязанностей для иных субъектов конституционных правоотношений. Президент обязан будет подписать, обнародовать и так далее…

Митюков М. А. Уважаемый судья Конституционного Суда!

Как мне помнится из теории государства и права, Регламент – тоже нормативно-правовой акт, который занимает определенную нишу нормативно-правовых актов, и, следовательно, он должен следовать Конституции, федеральным законам, конституционным федеральным законам и не противоречить им. Если содержится норма, текстуально противоречащая Конституции в Регламенте, то с такой нормой нельзя согласиться.

Туманов В. А. Есть еще вопросы? Нет.

А у представителя заявителя есть вопросы?

Костоев И. М. Я хотел бы, уважаемый Михаил Алексеевич, выяснить одни вопрос. Если по ст. 105 Совет Федерации может, и мы не спорим с тем, рассмотреть все законы, принимаемые Государственной Думой, и в ст. 106 дан перечень по Конституции обязательного рассмотрения. Но если мы можем рассматривать все законы, а у нас в ст. 72 регламентируются вопросы взаимоотношений субъекта и федеральных властей, а в Совете Федерации сидят все руководители субъектов, мне непонятно, почему в нашем Регламенте нельзя акцентировать внимание нам, когда мы можем все рассматривать, почему нельзя записать, что мы можем рассмотреть те законы, которые исходя из состава депутатов Совета Федерации наиболее существенны, что мы акцентируем внимание на эти законы?

Митюков М. А. Дело в том, что формула «обязательному рассмотрению подлежат в Совете Федерации» – это формула конституционная. Поэтому в Регламенте необходимо следовать этой конституционной формуле.

Что же касается рекомендации рассмотрения и других актов, то она может быть изложена, но с точки зрения юридической техники, это должно быть изложено другим образом.

Туманов В. А. Еще вопросы есть? Пожалуйста.

Рудкин Ю. Д. Уважаемый Михаил Алексеевич, пожалуйста, ответив на такой вопрос: как вы считаете, ч. 4 ст. 105, где речь идет о 14-дневном сроке, она применима к ст. 106? И каковы будут правовые последствия, если законы, которые перечислены в ст. 106, приняты за пределами указанного срока Советом Федерации?

Митюков М. А. Я, уважаемый судья-секретарь Конституционного Суда, уже пытался в своем обосновании привести аргументы того, что 14-дневный срок рассмотрения обязателен для всех законов. Но юридические последствия разные для законов, которые предусмотрены 106-й и те, которые предусмотрены 105-й, поскольку термин «обязательному рассмотрению» двусмысленному толкованию не может подлежать.

Рудкин Ю. Д. Я хочу уточнить, Михаил Алексеевич.

То есть, если законы, перечисленные в ст. 106, приняты за пределами 14-дневного срока, то, по вашему мнению, они являются принятыми в пределах законодательной формулы?

Митюков М. А. Да, в пределах законодательной формулы Конституции, и такая практика, такой прецедент сложился с нынешнего времени, и этому следуют палаты.

Рудкин Ю. Д. Спасибо.

Туманов В. А. Пожалуйста, Марат Викторович.

Баглай М. В. Если я вас правильно понял, что, семантически толкуя термин обязательности, вы считаете, что он все равно требует 14-дневный срок?

Митюков М. А. Да.

Баглай М. В. Прошу прощения, а в этом случае какая, по вашему, разница между 105-й и 106-й статьей, где говорится обязательно, и слово «обязательно» не содержится?

Митюков М. А. Разница в том, что здесь мы уже связаны другими конституционными формулами, конституционной формулой одобрения.

Совет Федерации рассматривается как палата, которая не принимает законы, оговариваюсь, кроме федеральных конституционных законов. Ее задача – одобрить или отклонить закон, принятый Государственной Думой, высказать по этому вопросу свое мнение.

Поскольку Государственная Дума принимает большой поток законодательных актов, естественно, в Конституции предусмотрены те направления, на которых должен сосредоточить свою деятельность Совет Федерации. Эти направления и предопределены в ст. 106.

Но, чтобы весь поток законов не тормозился, и предусмотрен 14-дневный срок, который может применяться именно в сопоставлении со ст. 106.

Почему 14-дневный срок нужен для рассмотрения законов, непредусмотренных в ст. 106? Да, для одной цели – чтобы процесс законодательный не затормозился на месяца, годы в Совете Федерации, чтобы законы эти не откладывались и не ждали своей очереди.

В то же время я понимаю некоторую уязвимость своего толкования, чем и вызван ваш вопрос. Поэтому, здесь норма не в том, чтобы нарушить права Совета Федерации, эти законы подписывались президентом вопреки мнению Совета Федерации, не выслушав мнение Совета Федерации. Здесь нужно с этим сроком связывать ст. 106-ю по одной причине – по причине именно обеспечения более интенсивного законодательного процесса.

Баглай М. В. Разрешите?

Туманов В. А. Пожалуйста.

Баглай М. В. Но, продолжая наш разговор, не кажется ли вам, что уже вошло в обыкновение понимание того, что термин «обязательный» все-таки со сроками не связан? Посмотрите, был случай, как нам сказали, когда Совет Федерации вышел за пределы 14-дневного срока при рассмотрении вопроса, относящегося к перечню ст. 106, то президент счел, что все-таки должен рассмотреть. Получается, что своеобразный обычай сложился. Как вы думаете?

Митюков М. А. Да, обычай такой сложился. Если в 14-дневный срок законы, предусмотренные в ст. 106, не рассмотрены, то юридическое последствие таково, что рассмотренный такой закон за пределами 14-дневного срока рассматривается президентом, подписывается либо отклоняется. Но этот обычай во многом сейчас обусловлен именно аспектами организационного порядка.

Если же мы укажем (может быть, я несколько недипломатично выражаюсь) и дадим толкование 14-дневному сроку, не связанному с принятием законов, указанных в ст. 106, думаю, последствия организационные будут весьма отрицательными. Это приведет к растягиванию рассмотрения таких важных законов, как о федеральном бюджете, о войне и мире на месяцы.

Баглай М. В. А если будет разумный срок? Скажем, Совет Федерации считает возможным продлить это до 30 дней. Поначалу, не вдаваясь в оценку, представляется, что вроде бы разумный срок. Что в этом случае страшного по последствиям?

Митюков М. А. Границы между разумным и неразумными сроками весьма нечеткие, эти границы определяет все-таки человек, разум.

Баглай М. В. Но когда вы употребили выражение «будет растянуто на месяцы», то это заставило меня противопоставить с вашим предположением простой разумный срок – один месяц. Поэтому, и вы лишнее не говорите, и я не буду.

Митюков М. А. Я думаю, что касается конкретных сроков, здесь, к сожалению, Конституционный Суд, на мой, конечно, взгляд, толкований не может дать о конкретном сроке. А вот где решить вопрос об этом сроке по мнению Конституционного Суда – в Регламенте или в федеральном законе, – может быть. Тут я солидарен был с той точкой зрения, когда Конституционный Суд высказался о том, что этот вопрос подлежит разрешению в федеральном законе.

Баглай М. В. Спасибо.

Туманов В. А. Судья Гаджиев, пожалуйста.

Гаджиев Г. А. Уважаемый Михаил Алексеевич, мои вопросы будут продолжением тех вопросов, которые задавал коллега Баглай.

Если я вас правильно понял, вы считаете, что в том документе, который называется регламент, не могут регламентироваться сроки рассмотрения законопроектов, то есть сроки, касающиеся законодательного процесса.

Касается ли этот ваш вывод в равной степени и Регламента Государственной Думы, я имею в виду то положение Регламента Государственной Думы, которое устанавливает срок для правительства, если я не ошибаюсь, 14 дней для рассмотрения заключений?

Митюков М. А. Уважаемый судья Конституционного Суда!

К сожалению, я констатирую, что вы меня очень расширительно поняли. Речь шла о конкретном сроке, о конкретной ситуации, речь шла о сроке, который связан с Конституцией, в связи с чем возникла проблема толкования. А те сроки, которые не связаны с Конституцией, не вытекают из действующих федеральных или федеральных конституционных законов, естественно, они должны быть урегулированы в Регламенте.

Гаджиев Г. A. То есть вы считаете возможным в Регламенте Совета Федерации?

Митюков М. А. Естественно, то, что не связано с этой ситуацией.

Гаджиев Г. А. Я хотел бы и дополнить – определить сроки рассмотрения тех законопроектов, которые перечислены в ст. 106.

Митюков М. А. Нет. Проблема 106-й завязана сроком, указанным ст. 105 Конституции.

Гаджиев Г. А. То есть эти сроки могут устанавливаться только в том законе о законах, о котором вы говорили?

Митюков М. А. Да.

Гаджиев Г. А. Спасибо.

Туманов В. А. Пожалуйста, судья Морщакова.

Морщакова Т. Г. Уважаемый Михаил Алексеевич! Я хотела бы обратиться к вашему тезису о том, что необходимо различать акты принятия законов и акты одобрения законов, и процедуру соответственно принятия и одобрения законов.

В связи с тем, что вы настаиваете, сейчас это прозвучало в ваших ответах, на таком тезисе: 14 дней – этот срок распространяется и на рассмотрение вопросов, предусмотренных ст. 106, как обязательный для Совета Федерации.

Если мы с вами берем этот срок, как обязательный для рассмотрения всех вопросов в Совете Федерации, вы говорили здесь о том, что различаться процесс прохождения законов, предусмотренных в ст. 106 и других, должен не по сроку, а по последствиям. Продлим этот тезис дальше. Если закон, не перечисленный в статье 106, не рассмотрен в 14-дневный срок, то согласно ст. 105 – это форма его одобрения. Так я вас поняла, да?

Митюков М. А. Да.

Морщакова Т. Г. Если же закон, перечисленный в ст. 106, не рассмотрен в 14-дневный срок, то здесь мы последствия, очевидно, должны видеть иначе. Вы предложили такую конструкцию этих последствий: закон все равно должен быть рассмотрен и после 14 дней. Скажите, пожалуйста, не видите ли вы возможным рассмотреть такое последствие для этого случая, если вы считаете обязательным 14-дневный срок в отношении законов, перечисленных в 106-й статье? Если эти законы не рассмотрены в 14 дней, они как бы считаются вообще не принятыми и тогда законодательный процесс нужно начать с самой первой отметки его, т. е. с нового рассмотрения вопроса Государственной Думой, если 14 дней вы рассматриваете как обязательный срок и по вопросам, предусмотренным в ст. 106.

Митюков М. А. Дело в том, что соблюдение 14-дневного срока как формула одобрения законов относится ко всем законам, кроме перечисленных в 106-й.

Что же касается несоблюдения 14-дневного срока законом, указанным в 106-й, тут уже не формула одобрения, а формула организационного просчета. Не успел Совет Федерации рассмотреть в этот срок. Формула обязательного рассмотрения означает одно: закон должен быть рассмотрен.

Морщакова Т. Г. Значит, в любой срок, не обязательно в 14 дней?

Митюков М. А. Да. Из Конституции не вытекает, что законы, указанные в ст. 106, если они не были рассмотрены в 14-дневный срок, что они не одобрены. Не вытекает.

Морщакова Т. Г. Спасибо.

Баглай М. В. Михаил Алексеевич, продолжая вашу мысль, я так формулирую: неодобрение в 14 дней обязательного закона – есть нарушение обязательности, т. е. Конституции?

Митюков М. А. Да, нарушение 14-дневного срока – есть нарушение конституционной нормы о сроке, но последствия этого нарушения…

Баглай М. В. Я обращаю внимание на слово «обязательности». Нарушение Конституции?

Митюков М. А. Естественно, никто бы не спорил.

Рудкин Ю. Д. Разрешите?

Туманов В. А. Пожалуйста.

Рудкин Ю. Д. Уважаемый Михаил Алексеевич, я в продолжение все-таки этого вопроса. Скажите, пожалуйста, на основании какой статьи вы делаете вывод, что законы, перечисленные в ст. 106, не подпадают под ч. 4 ст. 105, там говорится о всех федеральных законах.

Митюков М. А. На основе логического сопоставления двух статей.

Рудкин Ю. Д. Спасибо.

Митюков М. А. Из сложившейся практики и конституционных обычаев.

Туманов В. А. Пожалуйста, судья Гаджиев.

Гаджиев Г. А. Уважаемый Михаил Алексеевич! Вот такая ситуация: если принимается федеральный закон, касающийся федеральных налогов, это такой закон, как, скажем, Налоговый кодекс, в котором регламентируются как федеральные налоги, так и налоги субъектов Федерации. Как вы считаете, в таком случае такой закон подлежит обязательному рассмотрению?

Митюков М. А. Дело в том, что п. «б» ст. 106 обязывает рассмотреть этот закон Совету Федерации обязательно.

Гаджиев Г. А. Спасибо.

Туманов М. А. Больше нет вопросов? Присаживайтесь, Михаил Алексеевич.

Митюков М. А. Спасибо.

ОБЩЕСТВЕННАЯ ПАЛАТА ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Выступление на заседании 15 апреля 1995 года20

М. А. Митюков. Дорогие участники заседания Общественной палаты! Позвольте вас сердечно, от имени Редакционной комиссии поздравить с 50-летием Победы над фашизмом. Понимая, что от Общественной палаты должен исходить полезный документ, Редакционная комиссия внимательно рассмотрела многочисленные замечания по проекту Обращения Общественной палаты к гражданам Российской Федерации.

Среди предложений – в основном предложения редакционного характера, но есть ряд замечаний, которые затрагивают существо содержания проекта. С некоторыми из них Редакционная комиссия рекомендует согласиться. Это прежде всего предложение, в котором акцентируется внимание на источниках Победы нашего народа в Великой Отечественной войне. В первом абзаце предлагается указать, что Победа над фашизмом стала возможной благодаря общенациональному единству, высокому моральному духу и патриотизму народа.

Б. Н. Топорнин. Давайте сразу же решать. Кто за это предложение? Соглашаемся.

М. А. Митюков. Во-вторых, содержится предложение о реальной социальной поддержке ветеранов, поэтому в четвертый абзац включаются слова: «Мы считаем, что незамедлительно должен быть реализован федеральный закон о ветеранах».

Б. Н. Топорнин. Нет возражений? Принимаем.

М. А. Митюков. Редакционные изменения предлагаются в шестой абзац. Они касаются замены слова «помехи» на «трудности». И формулировки, что и сегодня для нас особенно важно, чтобы сохранилась и окрепла преемственность поколений, чтобы консолидация общества, сплоченность народов во имя спасения и возрождения Родины преодолела все невзгоды и трудности. Эти слова подчеркнуты, далее по тексту.

Б. Н. Топорнин. Нет возражений против этой поправки? Хорошо.

М. А. Митюков. Существенные изменения предлагаются в первый абзац на второй странице. Здесь исключается по редакционным причинам второе предложение. Оно излагается сейчас так: «Мы должны извлечь уроки из минувшей войны, один из которых состоит в необходимости постоянной и последовательной борьбы – с проявлениями фашизма и национальной розни».

Б. Н. Топорнин: Нет возражений? Принимаем.

М. А. Митюков: В то же время, уважаемые коллеги, Редакционная комиссия сочла нужным не затрагивать предложения, которые имеют дискуссионный, идеологический характер, разъединяющий, а не объединяющий нас. Общественная палата, как вам известно, является инструментом Общественного согласия. Она должна служить этой цели и предлагать, естественно, взвешенный и сбалансированный документ. Благодарю за внимание.

Б. Н. Топорнин. Нет других замечаний? Спасибо, Михаил Алексеевич.

С места. Добавление можно сделать? Чтобы Обращение носило адресный характер, нужно попросить руководителей субъектов Федерации взять на учет каждого ветерана войны и каждого ветерана труда времен войны, каждого пофамильно. Это должно быть обязательно записано. Прошу такую добавку отредактировать и внести.

Второе. Надо записать, что празднование 50-летия Победы должно поднять престиж и авторитет человека в погонах, чтобы мы не стеснялись носить военную форму во время работы, после работы, в поезде, где угодно. Необходимо поднять престиж армии и флота, человека Вооруженных Сил, где бы он ни был.

И третье предложение. Здесь должно быть записано хотя бы два слова о консолидации с такими же ветеранами Англии, Франции, которые делали Победу вместе с нами. Спасибо за внимание.

М. А. Митюков. Дорогой товарищ, дело в том, что наш документ носит характер обращения, а не характер постановления правительства или указа президента. Например, два первых ваших предложения есть в правительственной программе по этому вопросу. Об этом говорится и в законе о ветеранах.

Б. Н. Топорнин. Спасибо. На этом объявляю заседание Общественной палаты закрытым.

СЪЕЗДЫ, КООРДИНАЦИОННЫЕ И УЧЕНЫЕ СОВЕТЫ. КОНФЕРЕНЦИИ, СЕМИНАРЫ, СОВЕЩАНИЯ. ТОРЖЕСТВЕННЫЕ ЦЕРЕМОНИИ

Приветствие делегатов Третьего Всероссийского съезда судей (24 марта 1994 г.)21

Митюков М. А.: Уважаемые участники III Всероссийского съезда судей, дорогие коллеги! Позвольте от всей души приветствовать вас от имени Государственной Думы и пожелать самой успешной работы вашему съезду.

Для меня не только как для депутата, но и как для человека, отдавшего много лет судейской работе, большая честь и большая радость выступить с этой трибуны перед аудиторией, собравшей цвет судейского сословия России. Вам не надо объяснять, сколь важна роль судьи – представителя самого высокого государственного органа, стоящего на страже закона. Я не понаслышке знаю, сколько сил, мастерства и мужества требуется для выполнения функции судьи. «Пусть погибнет мир, но восторжествует юстиция», – говорили римские юристы, приступая к правосудию как к священнодействию. Только вы, сами вершившие суд, знаете, какую цену может заплатить тот судья, который всерьез и неуклонно будет следовать букве и духу закона в своей работе. Подчас этой ценой является жизнь. Поэтому я могу без преувеличения и комплиментарности сказать, что работа настоящего судьи сродни геройской.

Очень рад, что сейчас понимание громадной роли судьи в государстве получает все более широкое признание в нашей стране. Отражением этого признания являются сами съезды судей, лишь недавно конституированные в нашей правовой действительности. Благодаря проведению судебной реформы и существованию Совета судей России, избираемого на таких съездах, стало действительностью.

Судебная реформа положила начало новой эпохе в истории российского суда, начавшейся со сравнительно скромных нормативных актов, как, скажем, законов об изменении в Уголовно-процессуальный кодекс от 29 мая 1992 года, передавшего большое число дел на единоличное рассмотрение судей. Реформа в дальнейшем повлекла за собой принятие таких законов, как закон о статусе судей, закон о военных судьях, закон о Высшем Арбитражном Суде и Арбитражный процессуальный кодекс, Закон о внесении изменений в УПК, расширивший сферу судейских правомочий в стадии предварительного расследования, а затем нормативных актов, возвративших в России суд присяжных.

Одновременно с этим растет престиж судейской профессии и достойное ее обеспечение со стороны государства. Все принятые в этой области законодательные акты являются, безусловно, тем положительным моментом, который мы унаследовали от прежнего парламента.

Не менее важные задачи в этой области стоят перед Государственной Думой как законодательствующей палатой нынешнего российского парламента на будущее. На рассмотрение Государственной Думы в ближайшем будущем будут внесены законопроекты: о борьбе с организованной преступностью; о внесении изменений и дополнений в УК, УПК, ГПК, КоАП РФ; проекты новых ГК и УК; закон о Конституционном Суде РФ; о судоустройстве РФ; закон о Верховном Суде РФ. Ведется работа над проектом закона об адвокатуре и над изменениями в закон о прокуратуре. Сейчас уже включен в повестку Государственной Думы проект закона о защите участников судебного процесса, в том числе судей, также проект закона о внесении изменений в закон о статусе судей, предусматривающий возможность иметь судьям оружие. Разумеется, хорошие законопроекты даются трудно, они рождаются в спорах, как результат долгой кропотливой работы, и вам судить об их качестве, когда они станут законами.

Но для меня, несомненно, одно – все эти законы внесут свой, важный вклад в реформирование российской судебной системы, совершенствование работы российских судов, призванных воплотить в жизнь идею российского правового государства.

На этой ноте позвольте мне закончить свое выступление и пожелать вам успеха на тернистом пути реального проведения судебно-правовой реформы в России.

(Аплодисменты.)

Выступление на научно-практической конференции, посвященной 73-й годовщине со дня рождения А. Д. Сахарова.

(Старая площадь, дом 4, под. № 6, 21 мая 1994 г.)

Дорогие коллеги, друзья!

Сердечно благодарен тем, кто пригласил меня сюда, в первую очередь – Елене Георгиевне Боннер за оказанную честь выступить на конференции, посвященной дню рождения Андрея Дмитриевича Сахарова, от имени Государственной Думы.

Сегодня великому гражданину России и великому гражданину мира исполнилось бы 73 года. Именно в такой день особенно остро ощущаешь, как несправедлива судьба к России, жестоко отняв у нас этого человека четыре с половиной года назад.