Багорт. Том 1

Все посмотрели на Омеллу, но та ничего перед собой не видела, стояла как зачарованная. К девушке подошла Родмила, бережно взяла ее под руку и, переместив мешочки с волшебными порошками с пояса на шею, вступила в озеро вместе с ней. Оно оказалось глубоким, уже через пару шагов их ноги полностью скрылись в воде, а еще через пару скрылась и грудь. Омелла изящно высвободилась из Родмилиных рук и ушла под воду с головой.

Все замерли, затаив дыхание и не зная, чего ожидать, но Озерная дева не заставила себя долго ждать. Не прошло и минуты как минут она вынырнула, блеснув серебристым хвостом в воздухе, и оставив круги на воде. С глубины донесся смех.

– Омелла, – позвала Озерную деву Родмила.

Девушка отозвалась не сразу.

– Здесь чисто, никаких подводных тварей. Милости просим, – пропела она звенящим голоском.

– Я же говорил, рыбе место в воде.

– Сеслав, – одернул парня Ян.

– Я все слышала, красавчик. Смотри, как бы я и тебя не утащила в свое логово. Страсть как люблю темненьких, – и она залилась чистым, звонким смехом.

– Ладно, чего мы ждем, переплывем уже это озеро, – предложил Сеслав, не придавая особого значения шаловливым угрозам Омеллы. – Если оно одно из испытаний, пройдем его поскорей.

Ян незамедлительно с ним согласился, и ребята направились к воде. Только Невзор продолжал недобро смотреть на темную воду, не желая двигаться с места.

– Эй, Невзор, ты чего стоишь как истукан? – позвал его Ян.

– Он боится воды, – ответила ему Родмила, – Не так ли, Невзор?

– Мне не перебраться на ту сторону, я не умею плавать, потому что действительно боюсь воды, – неохотно ответил тот.

– Брось, Невзор, не дури, это всего лишь озеро, – уговаривал его Сеслав. – Омелла поможет тебе.

– И вы ей верите? – горбун нервно рассмеялся. – Да она вас сама всех на дно утащит и останется последняя победителем.

– Ты в своем уме?! – гаркнул на него Ян. – Ты, жалкий коротышка. Это всего лишь турнир! Ты всерьез думаешь, что кто-то готов перебить половину участников ради звания победителя?

– Оставь его, Ян, – обратилась к разгоряченному парню Родмила, – ты прав, он сейчас действительно не совсем в уме. Им руководит страх и в данный момент мы проходим его испытание, не наше. Для нас переплыть это препятствие не стоит ничего, но не для него. Для него окунуться в воды этого озера все равно, что погрузиться в глубины своего страха.

– Что ты знаешь о страхе, ведьма! – заорал Невзор. Лицо его исказилось, глаза были полны ненависти, сейчас он казался еще меньше и еще сгорбленней, чем обычно.

– Если переплывешь на ту сторону, увидишь и мой страх.

– Ну, уж нет! Я не полезу в озеро, пока в нем Озерная дева! Знаем мы, как они молодых парней на дно утаскивают.

– Фу, сдался ты мне, злюка. Я лучше Сеслава утащу, он хотя бы симпатичный, – и она снова засмеялась, бросив кокетливый взгляд на приглянувшегося ей Сагорта.

Сеслав улыбнулся в ответ и троица полезла в озеро.

Родмила и Ян уже перебрались на противоположный берег, а Сеслав все еще был на середине. Омелла кружила вокруг него, выныривала, щекоча хвостом и окатывая брызгами, да дергала за ноги. В конце концов, он сбился и начал захлебываться. Русалка подхватила его и вынесла на берег, не забыв про искусственное дыхание.

– Извини, заигралась, – она нежно улыбнулась ему и, подмигнув, нырнула обратно в озеро.

Приподнявшись на локтях, Сеслав осмотрелся. Ян выжимал свой плащ, Родмила волосы, и оба смотрели на него ехидно ухмыляясь.

– Чего развалился ловелас? – поинтересовалась Родмила.

– Да вот думаю, не прикорнуть ли мне на удобном, каменном бережочке часок?

– Не прикорнуть, – ответил ему Ян, протягивая руку.

Сеслав воспользовался помощью и поднялся.

– Нам пора двигаться дальше, – сказала Родмила, поднимая с камня факел и свои мешочки, переправленные на этот берег русалкой.

– А как же Омелла? – удивился Сеслав.

– Ты видел, что вода смыла чары? Она не сможет двигаться с нами дальше. Для нее испытания закончены. Нас осталось трое и еще три испытания.

Сеслав обернулся назад. На том берегу так и остался сидеть на камне Невзор, а над поверхностью воды мелькала светлая головка и два внимательных глаза следящих за ним.

– Вот значит, как это происходит, – бормотал парень себе под нос. – Озерной деве требуется всего несколько минут, чтобы заставить тебя, думать о ней. Когда она в своей стихии, она и правда, неотразима.

Оставшаяся троица двинулась, вперед клацая зубами от холода. Ян впереди, за ним Родмила и в конце Сеслав. Ноги его заплетались, но на губах играла глуповатая улыбка.

Ребята шли, шли, а проход все не кончался и не кончался, только становился уже. Яна начинало клонить в сон и вот, но уже задремывал на ходу.

– Эй, дружек, – позвал кто-то Яна, толи во сне, толи наяву.

Он понял, что задремал, только когда встрепенулся и открыл глаза. Впереди стояла фигура – тонкая и высокая. Голова и подол платья тонули во мраке, в свете уже догорающего факела Ян видел только спину. Она светилась белизной, невозможно ярко контрастируя с окутывающей ее тенью. Девушка повела плечами, и не зашнурованное на спине платье стало медленно съезжать вниз. Яну показалось, что вселенная взяла его в оборот и закружила со скоростью света. Он выронил факел и облокотился о стену. Чьи-то мягкие руки приобняли его за плечи, не давая упасть.

– Это не взаправду, это не по-настоящему, – бормотал Ян.

– Правильно, Ян, – шепнули ему на ухо, – подойди к ней и сделай то, что должен.

– Не могу.

– Почему.

– Это слишком личное, а на нас сейчас смотрят сотни глаз.

– Мне прогнать ее?

– Нет, я подойду, но не стану делать того что хочется.

Он приблизился к девушке и резким движением запахнул обнаженную спину. Видение растворилось словно дым.

– Родмила, почему ты сказала, что нас впереди ждут три испытания?

– Уже два, Ян. Подземелье проецирует твои страхи, делая их реальными, осязаемыми. Со стороны они кажутся пустяковыми, но это только со стороны.

– Да, я даже не хочу думать, чего на самом деле боялся Невзор. Ну почему мне не привиделось полчище вооруженных скинхедов или там экзамен по алгебре.

– Потому что их ты боишься меньше чем ее, – ответила ему Родмила. – Вся соль в том, что всплывает не просто страх, а самый сокровенный, такой в котором ты не в силах никому, признаться. И ты должен побороть его сам.

– Это не справедливо, черт подери! – возмутился Ян. – Как я должен был его побороть, если на площади транслируют все происходящее здесь!

– Да, – согласилась с ним Родмила, – но звука то нет, да и картинка, довольно расплывчатая.

– Все равно, это, как говориться, восемнадцать плюс, а на трибунах дети.

– Не стоит обижаться на судьбу, Ян, зато теперь ты точно знаешь, чего боишься больше всего. А подземелье, оно не виновато. Не оно заставляет нас страшиться чего-либо, оно только раскрывает тебе глаза.

– Эй, голубки, – подал голос скучающий Сеслав. – долго вы там шептаться будете. Что за ведьму вы там изгоняли?

– Да так, – ответила за Яна Родмила, – это всего лишь мираж, сбивающий путников с дороги. Двигаем дальше.

– Да, только впереди пойду я, а то вы с миражами долго возитесь.

Ян не стал спорить, лишь с саркастической улыбкой протянул ему факел, и они двинулись вперед. Огонь догорал, освещая проход все хуже, ребята шли медленно, осторожно прощупывая ногами земляной пол. Света хватало только чтобы разглядеть путь, окружения видно не было, и у Яна обострился слух и обоняние. В подземелье они были явно не одни, под ногами шуршал не только песок, но и мыши, а может и жирные голодные крысы. Ян поежился, хоть он и был Сагортом, не вся живность вызывала в нем нежные чувства. Пройдя добрых шесть сажень, он уловил легкое дуновение ветерка, воздух в проходе уже не был таким затхлым.

– Чувствуешь? – спросила его Родмила.

– Впереди, что-то есть. Может это выход.

– Нет, Ян – это невыход. Не забывай, еще два испытания, так что соберись.

Ян напрягся и уже хотел было забрать у Сеслава факел и возглавить шествие, чтобы принять, если что, удар на себя, а потом вспомнил слова Родмилы и понял, что их страхи все равно найдут их здесь.

Когда тоннель закончился, троица очутилась в зале. Свежий и влажный воздух исходил именно отсюда и, судя по разносящемуся эху, пол был каменным, а размеры залы внушительными.

Стоило ребятам войти, как тишину тут же взрезало полоскание крыльев. Это были летучие мыши, которых они спугнули своим появлением. Некоторые налетели прямо на ребят, Сеслав уронил факел, закрываясь от них руками, и тот погас.

В голове Яна пронеслись упреки в их адрес и он понял, что слышит возмущение здешних обитателей, чей сон они потревожили. Спохватившись, он попытался усмирить взбунтовавшийся зверинец, заверяя, что они не нарочно и, что, мол, готовы убраться отсюда, если им дадут пройти.

Летучие твари отступили.

– Уф, некогда бы не подумала, что подвергнусь нападению животных в обществе Сагортов, – пожаловалась Родмила, доставая остатки мерцающего порошка.

Ведунья подкинула звездную пыль в воздух и они, наконец, смогли разглядеть обстановку. Это была и в самом деле зала, выдолбленная в массиве скалы, судя по всему, той же, что возвышалась над городом и была преобразована в замок. Стены с серыми прожилками грубо обтесаны и не отполированы в отличие от пола и анфилады колонн в два ряда, что устремлялись к постаменту, на котором обломанным зубом великана торчал полуразрушенный каменный трон. Весь сводчатый потолок был усеян черной копошащейся массой. Мыши нетерпеливо ждали, когда Сагорт исполнит обещанное и уберется со своими спутниками из их логова. Ян обратил внимание, что второго выхода в зале нет и вопросительно посмотрел на Родмилу.

– Судя по всему – это конец, – произнесла девушка шепотом.

– Давайте посмотрим, может за троном есть потайная дверь, – предложил Сеслав.

Родмила кивнула, и они пошли через анфиладу к трону. Летучие мыши восприняли это как вторжение и неистово заверещали. Звуки шагов потонули в этом чудовищном писке и ребята не услышали, как трещит камень, но почувствовали колебания и толчки, когда были уже на середине пути.

Паутина трещин стремительно расползлась по мраморному полу, деформируя его, он больше не выдержал тяжести колонн.

«Последний день Помпеи», – пронеслось в голове у Яна, когда колонны с грохотом начали уходить куда-то вниз, подламываясь у основания.

Пол вздыбливался, а ошалевшие мыши кружили над ними, отвратительно вереща. И вот, удерживаться на ногах не было уже никакой возможности. Впереди зияла дыра, поглощающая и перемалывающая все это архитектурное великолепие. Ян потерял из вида Родмилу и поспешно вцепился в чудом уцелевшего Сеслава.

– Держись за меня! – орал он парню прямо в ухо, и тот держался, пока ненасытная дыра не поглотила и их.

Они летели в бездну не знающую конца. Ян изо всех сил напрягался, чтобы, не дай бог, не выпустить обмякшего Сеслава. Мимо них проносились обломки полированного камня, один из них пришелся Яну по плечу.

«Вот бред! Это же даже не мой страх, а я так глупо погибаю», – подумал он на лету.

Падение не длилось и пяти секунд, но мыслей в голове у Яна пронеслось уже предостаточно. О своем не сложившемся триумфе, о Деи и своей трусости, о новом доме и новых друзьях, о Маюн.

«Конечно же!», – его внезапно озарило. Маюн! Ведь она подарила ему свое перо и сказала, что придет на помощь, если ему таковая понадобиться. Ян крепче сжал пальцы правой руки, поддерживая жилистого, но худоватого Сеслава, а левой дотронулся до пера и позвал Маюн.

В первые секунды ничего не произошло, и Ян уже было подумал, что в подземелье Страж-птица ему не поможет. Он почти отчаялся, как вдруг мимо него пронеслась стайка крошечных пташек – маленьких помощниц Маюн.

Птахи шумно щебетали, а вслед за ними летел целый ком летучих мышей. Настигнув падающих, они вонзили десятки своих крошечных коготков в Сагортов, замедлив их падение, а потом плавно опустили на землю.

Оглядевшись, Ян понял, что они оказались там же откуда и начали свой путь – в зале с земляным полом под мозаикой. Никаких следов крушения он не обнаружил, но это его и не удивило. Ян понял, что испытания окончены, потому что стеклянная мозаика снова была сложена в виде лестницы.

Он ощутил невероятную усталость. Казалось, еще минуту назад он был готов бежать, рубить, лететь и плыть, а теперь не было сил ни на что. Ян поискал глазами Сеслава. Его опустили между двумя тоннелями, привалив к стене. Голова парня безвольно клонилась на бок, изо рта свисала тонкая ниточка слюны. Ян вытер беднягу своим рукавом, закинул бесчувственное тело на плече и стал взбираться по разноцветным ступеням вверх.

Глава 11

Черная роза.

Дея уже несколько часов неотрывно следила за проекцией подземелья. Практически все участники выбыли, остались только Ян, Родмила, да тот самый молодой Сагорт, что прибыл верхом на волке.

Смотреть, как они проходят испытания, оказалось довольно трудно. Звук отсутствовал, картинка была довольно мутной, к тому же она отображала все подземелье, а участники разделились еще в самом начале. Но все равно было ясно, что Ян держится молодцом и, судя по всему, даже взял вначале инициативу в свои руки. Правда потом их группа таскалась за горбатым коротышкой и почему-то бросила его одного на берегу подземного озера.

По трибунам время от времени проносились отчаянные возгласы, всхлипывания и шепотки, пару раз даже аплодировали, будто участники могли это слышать. Деи казалось, что она единственная не понимает, в чем смысл испытаний и ей ужасно хотелось поинтересоваться у Влада, чего же у них там происходит, но она не решалась. Правда, когда Дея увидела в подземелье Яна, подходящего к полуголой девицы, она все же осмелилась и обратилась к Веду за разъяснениями.

– А на сколько испытания реальны, участники могут серьезно пострадать? – зашептала она, оборачиваясь к нему.

– Все препятствия, что они встречают в подземелье – плод их воображения. И тем не менее, опасность будет для них реальной. Сама-то как считаешь, побороть собственных демонов, серьезное испытание?

Дея была настолько поглощена трансляцией, что даже не обратила внимания, как Влад перешел на «ты».

– А мне одной непонятно кому, какие страхи принадлежат?

– Конечно, нет. Достаточно того, что их транслируют на всю площадь. Это же испытания, а не стена позора. Поверь мне, там воплощаются не те страхи, в которых можно легко, признаться, –уголок его рта дрогнул, выдавая подобие улыбки. – Вот например твой парень, он всегда так робок с тобой?

Влад смотрел на Дею с высоты своего нешуточного роста, продолжая кривовато улыбаться, и на этот раз ей совершенно не понравилась его улыбка. Было в ней что-то хищное и неприятное, что-то такое с чем Дея прежде не сталкивалась.

– Во-первых – он не мой парень, – проговорила она глухим голосом, – а во-вторых – с чего ты взял, что он робок?

Влад небрежно повел плечами.

– Просто смотрел внимательно.

Дея решила, что глупо спорить, она и сама заметила – Ян как-то обмяк, когда возникло видение девушки. Конечно, Влад подумал, что это ее Ян увидел в подземелье, ведь именно она, а не кто-то другой провожала его на состязание.

Бросив робкий взгляд на собеседника, Дея снова наткнулась на его неприятную улыбочку и подумала, что это все-таки не испытания, а действительно какая-то стена позора. Ее лучший друг, такой сильный и мужественный испугался девчонки, и это обстоятельство не укрылось от проницательного Веда.

Ей захотелось защитить друга, как-то оправдать эту его маленькую слабость.

– Мы с Яном росли в довольно замкнутой обстановке, – начала она, – но даже если ты прав и он действительно робок с девушками, то это не беда, потому как они с ним не особо стеснительны, – она вспомнила Ждану и непроизвольно скривилась, замечая, как Влад всверливает в нее свои сузившиеся глаза.

Ее пробрал озноб.

– Подозреваю, что проблемы подобного рода возникают у него с одной единственной девушкой, – проговорил он нарочито медленно.

Потом неторопливо, словно нехотя отвел взгляд и снова уставился на проекцию, где последняя троица уже шла по каменному залу освещенному волшебной пылью.

Развернувшаяся там сцена заставила сердце Деи на миг остановиться. Она с такой силой вжала свои пальцы в край скамейки, непроизвольно подаваясь вперед, что послышался хруст ломающихся ногтей. А когда Ян падал в нескончаемую бездну, она потеряла его из виду.

Дея тщетно искала в мутном отображении подземелья друга, но и Ян, и Сеслав исчезли. Зато Родмила по-прежнему была там, к тому же, чудесным образом раздвоившаяся – одна Ведунья лежала на земле в лужи крови, другая – (ее копия) стояла над бездыханным телом, в истерики заламывая руки. Тишина, в которой разворачивалась эта горестная картина, усиливала общее напряжение, и вот уже волна оцепенения прошлась по всем трибунам, лишая зрителей самой возможности дышать.

Сначала Деи почудилось, будто она смотрит немое кино времен Чарли Чаплина, столь нелепым и наигранным казалось отчаяние девушки. Но потом она вспомнила слова Влада, осознав, наконец, истинную силу страха. Бесплотный, эфемерный, пускающий извилистые корни в самую глубь твоего естества, он способен убить тебя медленно и мучительно, либо же в одночасье. Твой самый коварный и опасный враг – порождение твоего же ума.

Теперь Дея видела – отчаяние Родмилы было неподдельным. Девушка упала на колени и зарылась лицом в волосы своего двойника, сотрясаясь в рыданиях. Потом неожиданно и порывисто вскочила на ноги, не женственно утерла слезы рукавом и направилась в сторону одного из порталов, в глубине которого, как показалась Деи, мелькали языки пламени.

Из оцепенения ее вывел скрежет мозаики, она снова складывалась в ступени. А вскоре на поверхность вышла и сама Родмила. Она шла, будто железный дровосек на негнущихся ногах и затравленно озиралась по сторонам.

Трибуны взорвались аплодисментами. Кто-то крикнул – «черная роза» и вот уже все ярусы скандировали экспромтное прозвище победительницы.

– Черная роза! Черная роза! – орали сотни глоток.

Дея была настолько потрясена происходящим, что даже не заметила, как Влад поднялся с трибуны. Только что сидел рядом и вот уже идет навстречу к своей подруге. Высокий и изящный, с мнимой небрежностью он взял ее под локоть и провел по кругу. Возбужденный народ кричал и свистел. На еле передвигающую ногами Веду, посыпались цветы и поздравления. Толпа шумела, гудела как огромный колокол, казалось еще чуть-чуть и дома стоящие близ площади, зайдутся тряской.

И вдруг трибуны смолкли.

По стеклянным ступеням взбирался пыльный и измотанный Ян, со своей безвольной ношей.

Дея сорвалась с места, бросилась к другу и чуть было не упала, запутавшись в платье.

Прекрасная рубаха расшитая звездами была порвана, волосы и плащ припорошены пылью, в глазах читалась усталость и тоска. Дея обняла его и нежно погладила по голове, словно пытаясь утешить, но чьи-то руки отстранили ее, чтобы принять у Яна бессознательного Сеслава.

***

После, когда все закончилось, Ян и Дея сидели в его комнате и вспоминали, как выступал Вайес. Его речь была немногословной, но емкой – он возносил хвалы Родмиле и Яну за отвагу и находчивость, за отзывчивость и благородство душ, а еще за то, что смогли сплотить воедино соревнующихся между собой людей.

Ян уже было решил, что провалился и опозорил себя, поэтому никак не рассчитывал на столь громкие дифирамбы в свой адрес. И конечно у него не возникало сомнений в том, кому должно было принадлежать звание победителя, ведь свое испытание он все-таки провалил в отличие от Родмилы.

Оказалось, что Ведунья страшиться смерти и ей привиделось, что она разбилась вовремя падения и как бы смотрит на себя со стороны. Но она нашла в себе силы и шагнула в неведомое и неизбежное – туда, куда по ее мнению попадают все Веды после смерти. На деле же, она вышла на поверхность победителем.

Как и предвидела Омелла, всех остальных участников забрали из подземелья сразу после окончания турнира. Больше всего пострадал, граничный Страж, которого Ян вынес с подвесного моста. Его переломы оказались вполне реальными, и бедняге предстояло провести месяцы во врачевальнях Мрамгора.

Но даже это не сильно омрачило всеобщего ликования и восторга. Багортцы шумели еще долго и буквально на руках несли Родмилу и Яна до ворот замка, где победительница и отважный Ян (так его прозвали жители Багорта) должны были привести себя в порядок и отдохнуть перед балом в честь участников турнира.

Ян улежал на диванчике подле камина и ерошил еще влажные после мытья волосы, пересказывая Деи их злоключения в подземелье. Она тоже делилась своими впечатлениями стороннего зрителя, который чуть не до самого конца смотрел все в полном непонимании происходящего. Эпизод с обнаженной девичьей спиной оба деликатно опустили. Дея боялась того, что Влад окажется прав и в видении Яна действительно была она. Ян же просто не мог сознаться подруге в том, что выставил на всеобщее обозрение, столь интимную сторону своей внутренней жизни. Ему казалось, что он своим позором замарал и Деину честь тоже.

Глава 12

Звездный дождь.

Вайес снова прислал Деи новое платье, аргументируя это тем, что спутнице героя негоже представать на балу в том же наряде, что и на турнире.

Городские праздники проводились в Багорте не так часто, и каждая деталь туалета участков и их сопровождающих еще долго обсуждалась простыми жителями, охочими до красочных зрелищ и шумных гуляний. Яну тоже презентовали праздничные одежды, и новую небесно-голубую рубашку.

– Я поражаюсь щедрости Вайеса, – щебетала Дея, разворачивая сверток с подарком. – такие роскошные ткани и главное непонятно за что?

– Ну как за что? – поражался Ян, – просто за то, что ты такая красивая.

– Да ну тебя, – отмахнулась Дея, воспринимая слова друга как шутку. – Пойду к себе, переоденусь, – и она оставила Яна, приводить себя в порядок перед балом.

Облачившись в новое платье, которое, судя по всему, подбирали к наряду Яна, она с восхищением разглядывала свое отражение в зеркале.

Конечно, иногда ей ужасно не хватало ее легких коротеньких сарафанчиков, джинсового комбинезона и кедов, но она уже начинала привыкать к тем нарядам, что носились в Багорте. Они являли собой смесь средневековой целомудренности и замысловатости. Правда некоторые туалеты, на которые Дея обратила внимание на турнире, имели странный налет барочности, столь дико смотрящийся среди утонченного изящества принятого здесь за основу. Но тогда она подумала, что люди с отсутствием вкуса есть, судя по всему, везде и Багорт не исключение.

Ее же новое платье глубокого кобальтового цвета, было совершенно и как нельзя лучше подчеркивало огонь ее волос. Легкий струящийся шелк обволакивал, словно морская пена. Многочисленные слои ткани были невероятно тонкими и воздушными. Дея нежилась в этом ласкающем ее коконе и думала, что все-таки Вайес знал толк в женских нарядах, на бал, по крайней мере, он выбрал его весьма умело. Тончайшие драпировки колыхались и переливались при малейшем движении, делая и без того грациозную Дею похожей на нимфу, готовую вот-вот раствориться в сумерках.

Убрав волосы в высокую прическу, чтобы открылась изящная, лебединая шейка и, оглядев себя напоследок в зеркало, она спустилась в сад. Ян уже ждал ее на лестнице у центрального входа.

– Дея, ты… Ты… – задохнулся он, не в силах подобрать эпитета. – Ты как Афродита вышедшая из пены морской, – нашелся он, наконец.

Девушка смущенно улыбнулась, а Ян подошел ближе и аккуратно вынул заколку из ее волос, позволяя им рассыпаться по молочно-белым плечам.

– Мне кажется, так будет лучше, – пояснил он, пряча заколку за пазуху.

Дея рассмеялась и, взяв друга за руку, пошла с ним за ворота, где их уже поджидал экипаж.

Бал был назначен на шесть вечера, на той же центральной площади где происходило состязание. Трибуны уже разобрали и вместо них по периметру установили дощатые столы с яствами: фруктами и водами, хлебами и орехами в меду, соленьями и маринадами, а также всевозможными легкими закусками. В центре каждого стола стояла бочка с вином или сидором.

По традиции бал открывал победитель со своей парой. На второй танец – диковинный и замысловатый, со сменой партнеров, приглашались остальные участники со своими провожающими. И только после того как все герои торжества продемонстрируют свое мастерство в танце, горожане желающие веселиться, выстраивались в цепочку. Они брали друг друга за руки и заводили змейку, закручиваясь в кольца и восьмерки под несмолкающие бубенцы, трещотки, кугиклы и флейты.