Заснеженный рояль

Пошатываясь, Александр вошел в широко распахнутую для него дверь.

– Твой номер на втором этаже, – бросил ему ключ бородач. – Там же рядом душевая и прачечная. Найдешь там все, что нужно. Эк они тебя помяли!..

– Спасибо, спасибо вам огромное, – горячо принялся благодарить Александр. – В этом городе такие добрые люди.

– Ладно, ладно, не растрачивай слова понапрасну. В городе все очень уж любят без дела болтать… Да, утром спускайся на завтрак в гостиную.

– Спасибо, спасибо! – опираясь на перила, поплелся Александр в душ.

Завернувшись в полотенце, он бросил одежду в большую стиральную машину с сушилкой и пошел в номер.

Чувствовал он себя уже вполне сносно, хоть побои по-прежнему давали знать о себе.

На столике в номере Александра ждал горячий шоколад – так отлично и сладко заканчивался старый, а может, уже начинался новый день.

Постель пахла свежестью, а главное, в раскрытую форточку не забрался запах черемух.

ГЛАВА 2

У ЭЙО

1

Проснувшись и лежа в постели, Александр никак не мог понять, хорошим или все-таки не очень выдалось утро. С одной стороны он неизвестно где и не понятно, как выбираться теперь отсюда, его тело все еще болело, и все происходящее более, чем странно.

Но, с другой стороны, добрые люди рассказали ему о Часовщике, который (на него вся надежда!) может помочь выпутаться из этой неразберихи.

Аптекарь подарил ему лекарств, а хозяин таверны спас от бандитов и приютил в дождливую ночь, угостил горячим шоколадом.

В гостиной его ждет завтрак, а затем новый день, полный неожиданностей и приключений – в чем-в чем, а в этом Александр не сомневался ни секунды.

И все-таки его не покидало ощущение, что все это происходит не с ним, но зеркало в душевой убеждало в обратном: хорошо сложенный мужчина тридцати пяти лет среднего роста. Волосы темные, волнистые, почти доходят до плеч.

Карие глаза, прямой, немного широкий нос, большеватый рот и резкие скулы в кровоподтеках.

Повезло, еще нос не сломали и зубы, кажется, на месте. Еще два повода порадоваться наступающему дню.

В гостиную Александр спустился чисто выбритым со свежевымытыми волосами и в хорошем настроении.

– Как огурчик! – похвалил хозяин таверны. – Говорю же, у нас все по высшему классу. Меня, кстати, зовут Ардалион, но чаще меня называют Гостеприимный Ал.

– Александр, – пожал протянутую руку Александр. – Кстати, в этом городе много бывает путешественников?

– Какие путешественники! – махнул рукой хозяин таверны. – Ты первый путешественник за целый год.

В зале кроме них двоих никого больше не было.

– А для чего тогда в городе таверны? – продолжал удивляться Александр.

– Бывает, приезжают из пригорода, а путь назад не близкий.

– Из пригорода?

– Ну да. Из верхних или, что еще реже, кто-то из нижних одумается вдруг и решит начать жизнь сначала – надо же ему где-то ночевать, пока не заработает достаточно талантов, чтобы обосноваться в городе. Но ты, видно, не из тех и не из других, экзотический фрукт.

– Да, это точно, – вздохнул Александр и огляделся.

Гостиная просторная и уютная – несколько столиков из добротного дуба, такого же цвета рояль в углу среди кряжистых пней… Да и сам инструмент как будто прорастал корнями в пол.

– Я музыкант. Никогда не видел рояля с корнями, – признался Александр. – Какой необычный дизайн…

– Между прочим, лучшего дизайнера роялей в городе… Вот, возьми, может, пригодится, – Ардалион извлек из-за пазухи пачку визиток и протянул одну из них Александру.

– Спасибо, – взял ее музыкант, подумав, что вряд ли ему понадобится эта услуга в городе, где он совсем ненадолго, тем более, что у него нет местной валюты заплатить за нее. – А можно мне на нем сыграть?

– Не можно, а нужно, – приободрил хозяин таверны, большой и сильный, как медведь в чаще леса.

Александр открыл крышку и нажал несколько клавиш. Рояль звучал гулко, строго и вместе с тем лирично, как будто тенистая тропинка уводила в чащу, обещая приключения и, может, даже чудеса.

Идеальный инструмент, чтобы играть на нем Вивальди…

Как град на землю, пальцы музыканта опустились на клавиши, и музыка потекла бурной рекой, заполняя собой все пространство таверны и оставляя семицветное послевкусие.

– Браво! Браво! – зааплодировал Ардалион.

Отличное начало дня.

Гостеприимный Ал приподнял крышку на огромном блюде, предлагая Александру позавтракать тостами с авокадо и омлетом с грибами и сыром. В кувшине переливался в лучах утреннего солнца ягодный сок.

– Приятного аппетита. Завтракайте, а я пока сварю свой фирменный кофе.

– Мне даже как-то неловко, – смутился Александр. – Вы так гостеприимны, а у меня нет ни одного таланта, чтобы рассчитаться с вами.

– Вы же только что сделали это, – удивился Ардалион.

– Я… я же просто сыграл на рояле…

– Ну да, – пожал плечами хозяин таверны. – Заплатили один талант.

– Так значит вот какие таланты здесь все имеют в виду! – захохотал Александр. – Так значит у меня есть талант!

– Конечно! Он есть у всех, кроме этих бурдаланов. Неужели вы думали, что таланты – это что-то вроде бумажек, которые вы мне вчера предлагали? Неужели где-то за них, и правда, можно что-то купить?

– Я думал, таланты – это какие-то крупные золотые монеты, – признался Александр.

– Золото? – расхохотался Ардалион. – Да кому оно нужно? Его полно в Низине под ногами. Бурдаланы даже умудряются расплачиваться этими слитками друг с другом, но здесь, в Городе, эти слитки никому не нужны, разве что только для строительных работ иногда.

– А как называется этот город?

– Просто Город, – пожал плечами Ардалион. – Зачем какое-то название, ведь нет же других городов, иначе была бы вражда и все такое, а нам итак с бурдаланами хватает разборок вот так, – Ардалион провел запястьем по своей могучей, как ствол дуба, шее.

– А кто такие эти бурдаланы?

– Это те самые типы из Низины, с которыми вы имели честь познакомиться этой ночью, это у них вместо талантов куски желтого железа, за которые они покупают друг у друга брагу и самокрутки, которыми дымят с утра до вечера. Но больше ничего за эти куски металла не купишь, а талантов у бурдаланов нет, поэтому они и делают иногда такие ночные вылазки, отбирая у припозднившихся горожан одежду и еду. А весь день только и делают, что орут и дерутся, да еще едят и совокупляются.

– А другие, которые останавливаются в вашей таверне?

– У них все наоборот и тоже свои причуды. То они месяцами молчат, то месяцами молятся беспрестанно. Они обожают рассуждать о высоких материях и мечтают, чтобы все ушли не только из Города, но и из Низины однажды к ним в горы. Вы только представьте себе: из Низины – в Горы. Правда… однажды случилось такое. Чего только на свете не бывает…

2

Полдня Александр напрасно прождал у Башни до обеда.

Когда часы пробили полдень, головная боль и насморк напомнили ему, что пора бы принять таблетку от аллергии.

В таверне Александра ожидала молодая женщина. Она нервно покусывала кончик авторучки и так сосредоточенно смотрела в чашку с остывающим кофе, как будто собиралась гадать на кофейной гуще.

Бархатистое цвета шоколада платье женщины, открытое, без рукавов, почти сливалось с пнями и кряжистым роялем.

На столике возле чашки лежали блокнот и газета.

Заметив Александра, женщина одновременно выпрямилась, улыбнулась, подвинула к себе нераскрытый блокнот и приняла замысловато-красивую позу, став похожей на скрипичный ключ.

Лицо с высокими довольно широкими скулами, узким подбородком окутывало орехово-дымчатое облако волос.

Нижняя губа, слегка отвисшая, выдавалась вперед, почти как у бурдаланов, что в сочетании с верхней, тонкой губой придавало ее лицу капризное выражение.

Глаза как спелые маслины – что-то ощущалось в ней скользкое, но при этом дама производила, скорее, приятное впечатление.

– Виола Рерайт, журналист, прапраправнучка великой писательницы Виолы Рерайт, – чуть наклонила она голову. – Скажите, это на вас напали ночью бурдаланы? Полгорода слышали выстрелы, и наш фотограф успел сделать фото убегающих в низину бурдаланов.

Молодая женщина разложила на столе черно-белые фотографии, на которых негодники уносили часть одежды Александра.

Да. Они напали на меня, когда я спал.

– Вы спали на улице? – уточнила журналистка.

Александр улыбнулся. Даже журналисты и фотографы здесь, похоже, никуда особенно не торопятся. Да, этот город – просто идеальное место для спокойного отпуска.

Точнее, в перголе, и это спасло меня от дождя.

– Как это романтично… – сказала журналистка. – Только эйо любят спать под дождем.

– Я не эйо, – поспешил разуверить журналистку Александр.

– Но вы не из местных… И, явно, не из бурдаланов, ведь, я слышала, вы играете на рояле. Так кто же вы?

– Я музыкант.

– А-а, – многозначительно покачала головой журналистка, как будто это что-то объясняло.

Но напрасно Александр решил, что она удовольствуется коротким ответом. И в этом неспешном городе журналисты довольно настырны.

– Так откуда же вы?

– Я… из пригорода.

В этот раз журналистка, как ни странно, осталась довольна ответом и как-то заговорщицки улыбнулась.

– Как называется ваша газета?

– «Газета», – удивилась журналистка. – Как же еще может называться газета? Вы не против, если мы сделаем несколько ваших фото?

– Хорошо, – развел руками Александр.

– Так, хорошо… – отошла на пару шагов назад журналистка, пока бородатый фотограф запечатлевал Александра в недоуменной позе.

– А теперь сядьте, пожалуйста, за рояль, ведь вы музыкант, – вошел во вкус фотограф.

Александр послушно исполнил просьбу и, когда камера несколько раз нетерпеливо щелкнула затвором, быстро поднялся со стула.

– Все, мне можно идти?

И, приветливо кивнув газетчикам на прощание, направился к лестнице, ведущей наверх.

– Спасибо! А это вам! Свежие новости.

3

Утром, когда Александр спустился на завтрак в гостиную, хозяин таверны читал газету, оставленную вечером репортершей, и попивал свой фирменный кофе.

– Почитай, что творят бурдаланы, – захлопнув газету, протянул ее Александру.

«Бурдаланы устроили в Городе охоту на собак», – гласил заголовок на первой странице.

В статье говорилось о том, что бурдаланы похитили за ночь у горожан с десяток собак.

После того, как жители Низины уничтожили всех немногочисленных оставшихся в Городе бродячих собак, они принялись за домашних питомцев.

В заключение журналист призывал не оставлять своих питомцев без присмотра, особенно в темное время суток.

На другой странице рассказывалось и вовсе о каком-то странном происшествии.

«Похитить стрелки часов с Башни давно уже стало навязчивой идеей бурдаланов, – говорилось в «Газете». – Прежде многочисленные попытки заканчивались ничем, даже каким бы то ни было наказанием виновных, поскольку установить их тоже не удавалось.

И хоть «Газета» не раз выступала с инициативой выставить охрану у ворот Башни, этого так и не было сделано.

Поэтому не приходится удивляться очередной попытке похитить стрелки. Бурдаланы подобрались к ним близко как никогда, но не смогли их снять с механизма, а только искривили их, что, к счастью поправимо.

Не удивляйтесь же, когда однажды случится то, что при таком подходе должно случиться рано или поздно.

Попытка похищения предпринята в отсутствии Часовщика, который, символично, находится сейчас где-то в Низине, – сказал один из смотрителей за порядком Грэг Магрег. – Можно предположить, что бурдаланы, зная, что Часовщика сейчас нет в Башне, воспользовались моментом, чтобы попытаться похитить стрелки, которые, как известно, сделаны из золота высочайшей пробы, а жители Низины очень падки на все блестящее, особенно на желтый металл.

В смотрительстве за порядком заявили, что будет проводиться тщательное и независимое расследование инцидента, а значит, можно с уверенностью предположить, что результаты его мы узнаем еще очень нескоро.

Также мы обратились за комментариями к руководителю Музея Истории Города, и в этот раз он даже не отказался высказать свое мнение.

– Стрелки часов для бурдаланов некий символ могущества, – сказал Хамелион Миллионов. – Символ могущества и превосходства над горожанами, и это для них гораздо важнее, чем то, что стрелки эти сделаны из желтого металла, что может, на первый взгляд непосвященного, показаться основным мотивом несовершенного преступления.

Сами бурдаланы традиционно отказались давать комментарии, но, как обычно, охотно попозировали нашим фотографам и потребовали привезти им в Низину побольше номеров этого выпуска «Газеты».

Газеты в обмен за эту не слишком любезно оказанную ими услугу.

3

Что-то не так в этом мире, и Александр никак не мог понять, что именно, сосредоточенно поворачивая в руке за столом в гостиной таверны в меру недозрелый плод авокадо.

– У вас же здесь вроде как вечная весна? – спросил Александр.

– Вечная, – вздохнул Ардалион.

– Но откуда тогда плоды авокадо?

– А для чего оранжереи? – непонимающе уставился Ардалион на Александра, не нашедшего ответ на такой простой вопрос.

– Ну да, оранжереи…

Каждый вечер горожане приходили теперь в таверну Ардалиона послушать Александра и платили ему за игру своими талантами. Кто-то приводил в порядок цветы в таверне и на клумбах вокруг нее. Кто-то делился с хозяином таверны фамильными рецептами. Кто-то начищал до блеска окна и зеркала. А одна художница написала портрет хозяина таверны, украшавший теперь гостиную. Один завсегдатай, талантливый мастер, наплел ему корзин.

В общем, Ардалион стал теперь весьма состоятельным человеком, и каждое утро благословлял ту ночь, когда у его порога Александра избили бурдаланы. А музыкант задумался о приобретении велосипеда, чтобы отправиться на нем в Горы к эйо искать Часовщика.

4

Александр назвал бы продавца велосипедов весьма милой дамой если бы не ее дотошность и непонятливость. Она продавала велосипеды прямо на улице, у дороги – прекрасные велосипеды – для улицы и горных троп.

Осталось только оседлать и мчаться навстречу новым приключениям, но сначала оплатить, конечно.

– Как? Вы хотите сказать, у вас есть собака и всего только один талант? – удивилась продавец велосипедов. – Так не бывает. Иначе в Городе было бы полно бродячих собак.

– В этом городе так много собак, – согласился Александр, – но до сих пор я не встретил ни одной кошки.

Все кошки ушли в горы к эйо поближе к птицам, – многозначительно повернулась продавец велосипедов в сторону гор, подставляя солнцу усыпанное веснушками лицо.

– Но какое отношение собаки и кошки имеют к талантам?

– Самое прямое, – рассмеялась женщина, и ее узкие глаза еще больше сузились, и веселые лучики разбежались от их уголков. – Разве дрессировать животных не талант?

– Конечно, талант!

– Вот вам и ответ!

– Но если… если у меня нет таланта дрессировать животных?

– Тогда поищите другой, – невозмутимо пожала плечами продавец, явно, не собиравшаяся делать ему скидку.

– Ладно, поищем, – решительно зашагал Александр в сторону цирка. Почему-то на площади перед ним думалось легче. Наверное, потому что освежают фонтаны.

Возле цирка музыканту помахали хвостами уже знакомых ему четыре разноцветных пуделя и рукой – их хозяйка.

В другой руке в девочки покачивалась корзинка. В ней находились мячи.

– Вы снова какой-то печальный? – сказала девочка. – Вам не помогли лекарства?

– Лекарства не помогут вернуться назад…

– Туда, откуда вы пришли?

Александр кивнул.

– Вы забыли дорогу?

– Нет, я помню ее.

– Тогда что вам мешает вернуться по ней обратно туда, откуда вы пришли?

– В самом деле!

Ведь все очень просто, это он уже несколько дней подряд зачем-то намеренно отчаянно усложняет свою жизнь.

Видимо, подсознательно ему все-таки о-о-очень не хватило в своей спокойной, наполненной музыкой жизни приключений.

Несколько секунд Александр ошарашенно смотрел на девочку, подсказавшую ему такое простое, очевидное даже решение.

Сейчас он поднимется со скамьи. Пойдет, нет, даже побежит обратно к тому лесу, сядет там за тот самый белый рояль и сыграет на нем ту же мелодию.

Все то же самое, но в обратном порядке. В этом определенно была своя строгая логика.

– Смотрите, – сказала девочка, – у моих собак тоже есть таланты. Они умеют ходить на задних лапах, подавать лапу, прыгать через скакалку и ловить мячи. Они очень талантливы.

– В другой раз, в другой раз обязательно, – пообещал Александр, понимая, что другого раза не будет, и быстро зашагал в сторону леса.

Оставшуюся часть пути Александр проделал почти бегом, предвкушая, как усядется за рояль, и клавиши, подчиняясь его рукам, наполнят лес звуками, в которых его мысли и чувства-ожидания, мечты, воспоминания, и черемуха вновь станет снегом, только что выпавшим снегом, как в тот день, слишком чистый для конца февраля.

5

Лес, казалось, узнал его. Зашептались черемухи, дружелюбно зачирикали птицы.

Белая пахучая пена уже не так пугала Александра – еще немного, и он выберется из нее, остается только отыскать в ней белый рояль.

Но черемуха как будто насмехалась над музыкантом, надежно скрывая сакральный инструмент.

А, может, его здесь больше нет? И, может быть, даже и не было. И белый рояль, и та дама с болонкой просто померещились ему…

Все просто. Он бредит. Он сходит с ума.

Александр сжал руками виски и сполз по стволу могучего дуба.

Да, сначала ведь были дубы – много дубов и никаких черемух…

Александр зажмурился…

Наваждение… Какое-то наваждение.

Сейчас он откроет глаза и снова увидит снег, и рыжая такса выведет его из заснеженного леса.

Где-то рядом затрещали ветки, залаяла собачонка.

Сердце Александра радостно забилось.

Он открыл глаза и увидел собаку. Ту самую болонку, но теперь она почему-то здесь одна, без хозяйки…

– А где же?.. – растерянно оглядывался Александр.

Никого из людей рядом не было.

Болонка вопросительно смотрела на него и жалобно взвизгивала.

– Ну что ты, дружище? Ты хочешь мне что-то сказать? – потрепал Александр болонку по шерсти. – Ну же, где твоя хозяйка?

Болонка снова жалобно взвизгнула, заглядывая в глаза Александру.

– Ты голодная? – догадался он. – Извини, ничего с собой нет.

Александр поднялся, забыв о собственных неурядицах.

У него появилась маленькая цель, даже две, – накормить голодную собачку и помочь ей найти хозяйку.

Морщась от запаха черемухи и чихая, Александр заспешил прочь из леса.

Болонка бежала за ним.

Вернувшись в таверну, Александр первым делом позвонил в «Газету».

Ему ответил уже знакомый женский голос с хрипотцой – то немного высоковатый, то, напротив, низковатый.

– За мной увязалась собака в черемуховом лесу… Пришлось забрать ее с собой в таверну, – сказал Александр.

– Какой вы… благородный! – восхитилась журналистка и кокетливо спросила. – Вы, точно, не из эйо? Мы обязательно напишем об этом, но в следующем номере. Этот уже закрыт.

– Да, напишите, пожалуйста, поскорее.

– А, кстати, что вы делали в черемуховом лесу? – поинтересовалась журналистка.

– Так, ничего, – почти не солгал Александр.

– Ясно… – вздохнула женщина на другом конце повода.

6

Образовавшееся свободное время Александр решил заполнить с пользой, посвятив его осмотру местных достопримечательностей и культурно отдохнуть, а заодно узнать, наконец, историю города, в котором он неизвестно каким образом оказался.

Болонка увязалась за своим новым хозяином. Он не возражал, только, вернувшись, попросил у Ардалиона поводок. Прежний, видимо, остался в таинственном лесу. Теперь, с собакой, Александр выглядел как самый обычный горожанин.

Обычно, оказавшись в незнакомом городе, музыкант, если не был слишком занят, старался побывать в театре, ведь здесь можно узнать о том месте, куда тебя привела судьба, ничуть не меньше, чем в краеведческом музее.

– Извините, – остановил Александр одного из горожан, высокого темноволосого господина с тонкими усиками и в шляпе-цилиндре. – Вы не подскажете, где у вас театр?

– Театр? – вскинул брови местный. – А что такое – театр?

По выражению лица горожанина Александр понял, что тот и впрямь впервые слышит это слово. Вполне возможно, театр у них называется не театром, а как-то иначе.

– Место для культурного досуга, где актеры воплощают на сцене разные роли – героев, злодеев, принцесс – кого угодно…

– Притворяются другими людьми? – удивился прохожий, и лицо его слегка покраснело от негодования. – Но это же… абсурд… это возмутительно, это же … это же… обман, не достойный даже бурдаланов, – подобрал, наконец, горожанин слова, выражающие его чувства. – Неужели в Городе могло появиться такое ужасное место? Что стало с Городом, что стало с миром!.. Нет, я не буду молча за этим наблюдать, я… я немедленно напишу жалобу в совет горожан, в смотрительство за порядком, я буду жаловаться в «Газету»!

И, не дав Александру опомниться, прохожий помчался жаловаться.

А Александр пошел к Башне, на воротах которой все так же висел замок, а оттуда по уже привычной траектории – к цирку.

На площадке у фонтанов о чем-то оживленно беседовала стайка детей и подростков. Каждого из них сопровождала собака, а кого-то даже две и больше. Взгляд Александра выхватил в этой пестрой щебечущей компании четыре знакомых разноцветных пятна и хозяйку пуделей.

Девочка отбилась от стайки и радостно помахала рукой Александру.

– Вы нашли свою собаку и решили остаться в Городе? – обрадовалась девочка.

– Точнее, она нашла меня.

– Вы уже видели? О вас написали в «Газете»…

Девочка с любопытством смотрела на Александра.

– Скажите, а это правда, что вы прилетели с другой планеты? – спросила вдруг она. – И ваша летающая тарелка приземлилась в черемуховом лесу?

– Какие глупости! – воскликнул Александр. – Как можно было выдумать такое?

– Я так и подумала, что это глупости, – пожала плечами девочка. – Журналисты часто пишут глупости, у них весьма сомнительный талант. Лучше бы они дрессировали собак! А еще они пишут… Вот, почитайте сами…

Девочка открыла маленькую сумочку, достала из нее сложенную вчетверо газету, но не дала ее Александру, а развернула и принялась читать вслух сама, то и дело поглядывая на его реакцию.

«Бурдаланы напали на пришельца». Это так называется статья, – пояснила девочка. – Вот, послушайте, что они пишут… Никто не знает, откуда он появился в Городе, но, точно известно, он проживает здесь несколько дней в таверне рядом с главным парком.

Мы провели свое журналистское расследование и выяснили, что первые встречи таинственного пришельца с горожанами произошли в районе черемухового леса.

Интересный факт: у загадочного молодого мужчины аллергия на черемуху, и при этом он не признает методы современной медицины и арт-терапии предпочитает медикаментозные химические средства, популярные в Низине.

На этом, к счастью, сходство с бурдаланами у Александра заканчивается.

Известно, что он обладает как минимум одним большим талантом – прекрасно играет на рояле.

Местные, живущие вблизи черемухового леса, слышали звуки рояля в зарослях. Причем, звучали в основном не знакомые им, как будто инопланетные мелодии.

Никакого рояля на указанном месте нам, правда, обнаружить не удалось, да и само событие успело обрасти слухами.

На месте, где якобы находился рояль, действительно, сильно примята трава, и некоторые всерьез полагают, что это след от летающей тарелки, на которой прилетел Александр, может быть, с другой планеты, а, может, из другой эпохи.

– Я шла на лекцию, когда увидела на улице молодого мужчину без собаки, – рассказала нашему изданию профессор философии ведущего университета Города Апрелия Жукова. – Он выглядел так, как будто заблудился во времени и пространстве, но тогда я не придала этому особого значения.

Возможно, приезд (или прилет) пришельца так бы и остался незамеченным, если бы не недавнее громкое происшествие.

В первую ночь своего пребывания в Городе Александр решил заночевать перед таверной практически под открытым небом. В это время на него напала группировка бурдаланов.

Как сообщили в смотрительстве за порядком, по фотографиям, сделанным, кстати, фотографом «Газеты», удалось установить, что возглавлял нападение некий Рэк, больше известный по прозвищу Верзила.

На помощь Александру, отбивавшегося от ночных бандитов, пришел хозяин таверны.

Я услышал на улице какую-то возню и понял, что это снова что-то под прикрытием темноты вытворяют бурдаланы, – сказал Ардалион – И не ошибся. С собой я взял воздушное пневматическое шумовое ружье. Оно совершенно безопасно, но вид имеет внушительный и стреляет громко.