Темные ночи. Роман

Та отведала деликатес. Работницы вопросительно посмотрели друг на друга.

– А ну, открой другую, – предложила Валюха.

Напарница вскрыла следующую банку. Там тоже вместо сельди оказалась икра. Валюха прочла на банке этикетку: «Сельдь Астраханская».

– Так… Эти себе возьмем, а я со склада другие принесу, – приняла она решение.

– Спрячь, и никому ни слова, – передала она банки напарнице, поправила чепец и отправилась на склад.

Когда она вошла, Ашот и кладовщик, которого уважительно именовали Степаныч, сидели за письменным столом. Ашот изучал какую-то бумагу, а кладовщик давал ему пояснения.

Валя несмело подошла и остановилась в ожидании паузы для своей просьбы. Наконец кладовщик поднял на нее глаза.

– Ты что, не видишь, я с начальником разговариваю? – укорил он бестолковую работницу.

Умудренный годами работы Степаныч знал правила общения с начальством. Главные из которых: «не лезь поперек батьки в пекло» и «не встревай в разговоры старших». Валя же этих правил не знала, и это сыграло с ней злую шутку.

– Мне только взять сельди, – поспешно выдала она, зачем пришла.

Кладовщик кивнул на полку с банками – бери и уходи, но, что-то сообразив, он изменил свое решение.

– Ты же брала. Если тухлые, будем всю партию менять.

Валя замялась. Присутствие на складе Ашота лишило её уверенности.

– Они не совсем…, – ответила она уклончиво.

Проницательный Ашот сходу заметил странную робость кухонной рабочей.

– Говори прямо, что случилось? – по-свойски спросил он её, как бы желая помочь в проблеме.

– Ничего не случилось, – попыталась уйти от ответа Валя, – Если больше взять нельзя, я пойду.

Ашот ее остановил.

– Не юли. Я все равно узнаю, – с нажимом произнес он, – Домой селедки ты бы и так взяла, без разрешений.

– Там не селедка, – замялась Валя.

– А что там? – начал допрос Ашот.

Не ответить ему или пытаться что-то скрыть стало невозможно.

– Там икра. Черная, – обреченно выдала Валя.

– В банках с сельдью? – заинтересованно уточнил Ашот.

– Вместо нее.

– Во как! – удивился Ашот и встал из-за стола.

– Пойдем, покажешь, – по-хозяйски распорядился он, – Молодец, что сразу пришла.

Ашот и Валя направились на кухню. Степаныч тоже поднялся, но Ашот его остановил:

– Занимайся своими делами.

Ашот с работницей вошли на кухню. Увидев начальника, напарница Вали тут же выставила на столешницу вскрытые банки. Поникший вид Вали без слов объяснял, что произошло.

Ашот отогнул крышку банки, пальцем зачерпнул из нее икры, попробовал на вкус.

– Будем возвращать…, – смакуя икру, объявил он, составил банки одну на другую и вышел с ними из кухни.

– Как же! Возвращать они будут, – в сердцах обронила Валюхе напарница.

Работникам, непосвященным в сложные дела руководителей, представляется, что начальство получает все легко и просто. На самом деле, свои барыши те, как правило, добывают хитроумными способами.

Ашот принес банки на склад, выставил на стол. Степаныч с интересом поджидал босса.

– Икра, – ткнул в банку пальцем Ашот, – надо посмотреть, что в остальных. У тебя их сколько?

– Двадцать банок. Вчера получили, – оглянувшись по сторонам, пояснил кладовщик, встал из-за стола, и они с Ашотом прошли вглубь склада, где поштучно пересчитали упаковки астраханской сельди.

Возле одного из стеллажей Степаныч заметил праздно сидящего рабочего. Нагруженную картофелем тележку он поставил у стеллажей, а сам уселся на пустой ящик.

В обычной ситуации Степаныч не придал бы этому значения, но в присутствии Ашота он проявил служебное рвение.

– Ты чё расселся, – окликнул он рабочего.

– Так «Требование» надо подписать, – встрепенулся работник, быстро поднялся и принес кладовщику стандартный листок.

– Неделю работаешь, а не выучил. «Требования» я подписываю все разом, а не каждую по отдельности. Забыл что ли? – быстро черкнул подпись Степаныч, – Давай, живо вези на кухню.

Работник сунул бумагу в карман халата и удалился. Ашот и кладовщик продолжили стоять у банок с сельдью. Ашот достал складной нож и прорезал крышку банки. В ней была черная икра.

Не говоря ни слова, они с кладовщиком вернулись к столу. Ашот поднял трубку телефона.

– Кире будешь звонить? – залебезил кладовщик.

– Э-э-э.., зачем? Тигран в баре продаст, – беспечно объяснил кладовщику Ашот, подразумевая и его интерес в этом деле.

Умудренный Степаныч кивнул в знак согласия, но решил подстраховать свое участие. Мягко, в виде совета, он повторил свое предложение.

– Кире бы все-таки надо сообщить. Нехорошо может получиться… Начальство!

Ашот понял намек и, уже набирая телефон Тиграна, подтвердил кладовщику его участие в доходе от махинации.

– Степаныч-джан, а я что, тебе не начальство? Сказал, не обижу, – произнес он твердо.

Такой ответ кладовщика не устроил. Он красноречиво кашлянул и, почёсывая затылок, продолжил раздумывать.

– Ладно. Эти возьми, – ткнул в открытые банки Ашот, – У тебя женщина молодой есть, будете кушать. Икра для тонуса хорошо. Поднимает, – подмигнул он Степанычу.

Тот кивнул, что согласен получить свою долю банками, и вопрос разрешился.

Ашот умело решал дела. И не только в системе общепита. За эти способности Кира и держала при себе проворного помощника Ашота.

Должность он занимал неприметную, отвечал за сбыт продукции. Но все знали, что именно он правая рука всесильной начальницы.

А вот Тиграна, своего младшего брата, Ашот устроил на весьма доходное место – директором валютного бара-ресторана. Кира не допускала семейственности в системе управления ее ведомства, но для Ашота сделала такое исключение.

Теперь Ашот вполне обоснованно полагался на Тиграна. В валютном баре несложно провернуть комбинацию по продаже «левой» икры. Денег это сулило немало, могло хватить на подержанный Жигуль.

Ашот рассчитывал, что это будет нехитрая операция, но те, кто как бы по ошибке поставили на склад Пищекомбината банки с икрой вместо сельди, задумали весьма сложную игру.

Пока Ашот и кладовщик обсуждали как им поступить с «левой» икрой, скучавший до этого рабочий склада выкатил тележку за двери, но прикрыл их не до конца, стоял и наблюдал за ними. Намерения Ашота понять было не сложно по его жестикуляции.

Рабочий снял трубку с висевшего на стене телефона, набрал номер и произнес:

– Он клюнул… Помощник начальницы Ашот. У него черная Волга 27—720, выезжать будет с грузового двора.

Не дожидаясь ответа, рабочий повесил трубку и покатил тележку с картошкой в направлении кухни.

Ашот беседовал с братом более обстоятельно. Как только тот ответил, он сразу перешел к делу:

– Слышь, Тигран, купи в магазине двадцать банок селедки по два кг и привези на Пищекомбинат, – выдал он брату указание.

Тигран удивился такому заданию, начал расспрашивать, зачем это надо, но Ашот его остановил. Все объяснения он сделает потом, а сейчас он ждет его с банками.

Тигран снова запротивился, стал канючить, что у него нет пропуска и он не сможет занести на комбинат банки из магазина.

Ашот начал злиться, перешел на армянский, обозвал Тиграна тугодумом.

– Какой пропуск? Я сам к тебе выйду! Давай, одна нога там, другая здесь, – скомандовал он строго и повесил трубку.

– Скоро будет, – перевел он кладовщику с армянского на русский свой разговор с братом, – Давай грузи, – показал он на стеллаж с банками «премиальной сельди», – отвезем банки на проходную, там с Тиграном обменяемся.

Ашот проводил свою шкурную операцию, а сочинский отдел КГБ проводил свою в интересах ведомства. Руководили этой операцией из Москвы.

Звонок работника склада – осведомителя КГБ- запустил её очередной этап.

Неискушенным обывателям представляется, что операции спецслужб сложны и хитроумны. Так бывает. Но чаще они весьма незатейливы. Исполняют их не супергерои, а рядовые сотрудники отделов. А еще в любой громоздкой структуре, коей и являлась госбезопасность, существует длинная цепь подчинения, и проявлять личную инициативу никто не решается. В случае неудачи инициатива наказуема, а в случае успеха награду получит начальник.

Приняв звонок от осведомителя, майор сочинского отдела КГБ отправился с докладом к начальнику. Тот созвонился с кем-то вышестоящим, получил инструкции, и выдал их сотрудникам. Время шло, гебешники совещались, а Ашот свою операцию практически завершил. Степаныч загрузил в тележку банки с икрой, и они с Ашотом привезли их на проходную комбината. Там их дожидался Тигран.

Уложив руки на вертушку турникета, он постукивал по ней ладонями.

– Привез? – спросил его Ашот.

– Ты сказал – я сделал. В машине лежат, – распрямился Тигран.

– Молодец, – похвалил брата Ашот, – Щас обменяем твои банки на наши, – толкнул он вертушку проходной.

Она оказалась закрытой, Ашот заглянул в окошко вахтера.

– А он ушел. Попросил меня тут побыть, – пояснил отсутствие вахтера Тигран.

– Как ушел? Куда? – проявил начальственный гнев Ашот.

– Через дорогу пошел, в магазин. Пивом затариться. Закуска у вас тут есть, а пива нет, – рассмеялся Тигран.

Ашот по-армянски выругался. Не злобно, а так – для придания живости.

– Может и лучше, что его нет, – просунул он пару банок из тележки под турникет.

Степаныч последовал примеру начальника. На стороне Тиграна быстро выросла горка из банок.

– Ашот, чё за цирк ты устроил? Я такие же привез, – сдвинулся в сторону Тигран, освобождая для банок место.

– Нет брат, не такие. Забирай, – продолжил двигать банки по полу Ашот.

Тигран составил из банок стопу и понес её перед собой, как носят на стройке кирпичи. Обратно он принес такую же стопку банок из машины.

Обмен произвели всего за несколько минут, еще до прихода вахтера. Банки с икрой Тигран повез в бар, а купленная им в магазине сельдь заняла место на складе Пищекомбината.

Спустя час Ашот выехал из ворот комбината, проехал метров сто, и его остановил гаишник. Сразу за милицейским авто стоял белая «Волга». Ашот покривился, съехал на обочину и вышел навстречу милиционеру.

– Как-то это неправильно, – промелькнуло у него в голове.

– Капитан Касатонов, – откозырял Ашоту гаишник, – Ваше водительское и техпаспорт.

– Что-то не так? Я лишь выехал, – прощупывая ситуацию, дружелюбно начал Ашот, неспешно вынул и передал гаишнику документы.

Тот взял их и направился к впереди стоящей Волге. Из нее как раз вышли двое в штатском.

Гаишник показал им документы, и штатские подошли к машине Ашота. Один из них, бравой военной выправки, заглянул в салон, второй, постарше, обошел машину.

– Багажник откройте, – подозвал он Ашота.

– Э…, – поднял ладонь Ашот, – Там ничего. Пусто. А вы кто? ОБХСС?

Вопрос Ашота вызвал у того, что постарше, кривую ухмылку.

– Госбезопасность, – предъявил он Ашоту красные корочки и повторил свое требование.

Ашот пожал плечами, отомкнул замок и поднял крышку багажника.

Там ничего кроме запаски не было. Гебешники переглянулись.

– Вы же здесь работаете? – в упор глядя на Ашота, спросил его старший.

– Здесь. А где еще? – простецки отреагировал Ашот, – Есть проблема?

– Проблема? – задумчиво задал самому себе вопрос гебист, пытаясь уловить реакцию Ашота, и, чуть помедлив, продолжил:

– Экскурсию нам проведете? На ваш склад, – с прищуром посмотрел он в глаза Ашоту, но умудренный жизнью армянин лишь улыбнулся, не проявив и йоты волнения.

– А всё. Склад до часу, – постучал пальцем по циферблату часов Ашот, – Никого нет.

– Но мы то с вами есть… Заведующую пригласим, – с долей ненависти произнес старший гебист, документы Ашоту не вернул и кивнул напарнику идти в их машину.

Сотрудники КГБ сели в служебную Волгу. Старший кашлянул, расслабился и снял трубку радиотелефона. Его бравый напарник в ожидании звонка, напротив, напрягся.

– Прокол. Гарантированно выдадут тюлей. Доложим обстановку, получим новые указания, – пояснил ему старший.

Бравый напарник кивнул, что готов к новому указанию, раз предыдущее выполнить им не удалось. Старший усмехнулся.

– Сначала тюлей получим, – поднял он палец.

Гебист созвонился с начальником, кратко объяснил ситуацию и получил новые указания. Временами он отвечал: «так точно», «понял», «обязательно выясним и проверим».

Завершив беседу, он объявил:

– Двигаем с армянином на их склад, хотя, уверен, что там уже пусто. Видишь, как он держится. Главное – найти банки с икрой. Результат нужен сегодня, иначе кердык. Такие дела, – развел он руками, – Враги не дремлют.

Гэбисты вышли из машины и направились к Ашоту.

Изображая безразличие, он расслабленно сидел в своей Волге, и только глаза выдавали напряженную работу мыслей в его голове.

***

Виталий в этот день появился на работе ближе к обеду. Строгого режима работы у него не было, особой ответственности тоже. И хотя должность завхоза не престижна, получить ее в лучшей сочинской гостинице «Жемчужина» совсем не просто. Виталия же взяли и без опыта работы, и без минимального обучения. Приложила к этому руку мать Виталия – Кира. Для нее это не стоило ничего. Достаточно было лишь ее звонка директору гостиницы, и все тут же решилось.

Должность завхоза для сына начальницы Общепита просто придумали. Раньше ее не было. Кладовщица и кастелянша вполне справлялись с этими делами, но Виталию выделили кабинет, и он «маневрировал» между различными службами гостиницы.

То, чем занимался Виталий, было скорее досугом, чем работой. Кира устроила сына на работу вынужденно, при весьма неприятных обстоятельствах.

Виталий относился к детям, о которых говорят – ребенок обоих родителей. Черты лица он получил от отца, такие же мягкие и приятные. Конституцией же пошел в мать – стройный, спортивный. От нее же Виталию передались скрытность и умение манипулировать людьми. Еще он мог проявить жесткость, если не сказать жестокость, как по отношению к другим, так и к самому себе. Окружающие ее не замечали. По крайней мере, сразу. Она маскировалась за присущим Виталию мягким обращением. Это качество он унаследовал тоже от отца.

Еще школьником Виталий сбежал из турпохода, поехал в Ростов и поступил в цирковое училище. Стать цирковым клоуном он мечтал с детства. Когда все это выяснилось, Кира поехала в Ростов и разрушила, как она считала, глупые планы сына. Виталий вернулся домой, окончил десятый класс и поступил в московский вуз.

Замечание младшему брату о возможностях пуститься в бега с паспортом, Виталий сказал неспроста. У него опыт такого побега был.

Поначалу учеба в московском универе у Виталия шла успешно. Он сдал сессию, вернулся домой и решил поработать во время каникул. Многие студенты поступали так: подзаработать собственных денег считалось престижным. Виталию приглянулась работа бармена, и Кира устроила его в ресторан «Жемчужины».

В Москву Виталий уехал лишь в начале октября, а уже в первых числах января вернулся.

– С учебой полный порядок, – объяснил он домочадцам, – экзамены сдал досрочно.

Клавдия Ивановна порадовалась за внука, Леонид Семенович вникать в дела с обучением не стал. Он и в школу-то, где обучались дети, ни разу не заходил. Только Кира с недоверием отнеслась к заверениям Виталия. Она позвонила в университет, и вскрылось истинное положение. Занятия он не посещал, зачетную сессию пропустил, и его не допустили к экзаменам. Теперь исправить что-либо было поздно, дальше отчисление.

Кира не делала упреков в «пустой след», она предпочитала рациональность, и Виталий попросил мать устроить его на работу, снова в «Жемчужину». Теперь он, правда, хотел получить именно должность, а не место в баре. Со своей стороны он обещал взять академ и продолжить учебу в Москве через год.

***

Виталий вошел в холл гостиницы и направился к стойке регистрации. В замшевой куртке, джинсах и светлых туфлях он скорее походил на отдыхающего, чем на сотрудника «Жемчужины».

– Всем привет, – положил он ладони на стойку регистрации.

Хмурая девушка в деловом костюме кивнула Виталию вместо приветствия, и он переключился на её напарницу.

– Как поживает мой Светик—Семицветик? – улыбнулся Виталик юной блондиночке.

– Хорошо. Работаем, – смутилась девушка, и на её щеках проступил легкий румянец – верный признак влюбленности.

Она сняла с крючка ключ и положила перед Виталием.

– Это от кабинета, а от кладовой ты не сдавал.

Виталий похлопал по карманам куртки, на секунду задумался.

– Дома оставил, – произнес он беспечно и повернулся уходить.

Напарница Светы, следившая за их переговорами, незаметно толкнула её в бок – мол, действуй. Света встрепенулась, и, собравшись с духом, окликнула Виталия.

– Я принесу ключ. Ну, забыл, – повернулся он к девушке.

Она замялась, и потом высказала заученную фразу:

– В Юбилейном «Москва слезам не верит» идет. Мне два билета достали…

– Ты что, меня в кино приглашаешь? – мило улыбнулся юной девушке Виталий.

– Да…, Если ты не против… На восемь вечера, – выдала сразу все, что заготовила Света предмету воздыхания и для уверенности вынула из кармана два билета.

– Тогда с меня кофе с шоколадкой. Любишь сладкое? – бросил щеголь на девушку заинтересованный взгляд.

Света кивнула головой, и Виталий улыбнулся ей в ответ.

– Пойдем, у меня есть, – предложил он мягко.

– А работа..? – засомневалась Света, идти ей с Виталиком или нет.

– Я одна справлюсь, – незаметно тронула Свету локтем напарница, что та должна действовать решительнее.

– Ну так что? Идем? – более настойчиво спросил Виталий.

Света вышла из-за стойки.

Они спустились этажом ниже, прошли к двери с табличкой «Кладовая». К той самой, где вчера переодевались Жанна с подельниками после неудачного развода вахтовика.

Виталий отомкнул дверь, пропустил Свету вперед.

– Настоящий кабинет, – осмотрелась по сторонам Света, – только ведь кофе здесь нет.

– А я же шоколадку обещал. Как в кино, – весело произнес Виталик, рассматривая оставленную ему Жанной бутылку коньяка.

Света неуверенно села на краешек дивана и сложила руки на коленях, в ожидании предложений от кавалера. Он откупорил бутылку.

– Коньяк будешь? – взял он со стеллажа стакан.

– Нет. Ты что?! Я на работе, – повела плечами девушка.

– Я тоже не на прогулке, – улыбнулся Виталик, наливая в него до половины коньяк.

– Ну, давай, – вручил он стакан девушке.

Она приняла стакан из его рук, не решаясь как ей поступить дальше.

Виталий оставил её, пошел и запер на ключ входную дверь.

– Чтобы нам не никто не помешал, – пояснил он, вернувшись к Свете. Она так и сидела со стаканом в руке.

– Помочь? – взял он ее руку, направляя стакан ко рту.

– Не надо. Я сама, – высвободила ладонь Света и сделала пару глотков коньяка.

С непривычки она закашлялась.

– А закусить нечем…, – Виталик забрал у девушки стакан с остатками коньяка, поставил на стол и тут же начал ее целовать.

Света сжалась. Хаотичные поцелуи Виталия не вызывали у нее взаимности. Но его это не интересовало, он завалил девушку на диван, запустил руку ей под юбку.

– Не надо, пожалуйста, – без усилия попыталась остановить его девушка. Но превратившийся в мужлана парень потерял над собой контроль, грубо придавил ее к дивану и в момент, с силой порвал на ней колготки и нижнее белье.

– Щас… Будет сладко-сладко.., – Виталий спешно расстегнул джинсы.

Света попыталась вырваться, но он навалился на нее всем телом.

– Ты же хотела, – сделал он резкое движение, девушка вскрикнула.

Спустя четверть часа они молча сидели на диване. Виталий придвинулся к Свете вплотную, но нежности не проявлял. Он положил ладонь на её колено, и по сути удерживал её. Она же едва сдерживала слезы, перебирала пальцами порванные колготки и вздрагивала.

– Свет, ну ты же сама… Я, правда, не знал, что у тебя «кино» в первый раз, – улыбнулся расстроенной девушке наглец, будто речь шла о забавном недоразумении.

Свету его слова не успокоили и не ободрили.

– Я думала… Мы… У нас…, – начала она всхлипывать.

– Ладно, ну все уже, – с нажимом произнес Виталий, подводя итог случившемуся.

– Мне пора, – встав с дивана, вынул он из кошелька 10 рублей, – Это на колготки. Как-то они порвались, – положил он деньги на стол.

– А можно я здесь еще посижу, – подняла на Виталия несчастные глаза Света.

– Посиди. Только недолго. И причешись, – подбадривая девушку, пошевелил он волосы у нее на голове, отстранился и посмотрел на часы.

У Виталика была назначена встреча. На нее он уже опоздал и потому быстро спустился в холл гостиницы.

Напарница Светы подняла на него глаза.

– Светик скоро будет, – упредил её вопрос Виталий и собрался уже уйти, но его заинтересовала необычная картина.

В холле за журнальным столиком расположились милиционер и крепкий мужчина средних лет. Нога у мужчины была в гипсе, рядом с креслом стояли костыли. Крепыш что-то объяснял милиционеру, а тот записывал.

– Эт чё такое? – кивнул девушке на мужчину в гипсе Виталий.

– Это? – поморщилась девушка, – Инцидент вчерашний. Мужик напился, устроил в номере разгром. Стул сломал, графин с водой вдребезги, а потом с балкона сиганул.

– Ну, бывает. А мента зачем вызвали? – как из любопытства продолжил расспросы Виталий.

– А чувак платить не хочет. Он видите ли заслуженный работник, вахтовик.

– За стул что ли вахтовик не может заплатить? – не поверил Виталий.

– Стул – ерунда. От воды из графина паркет в номере поднялся. А это уже не хило получилось. Мы ему счет за ремонт выставили, а он ментов вызвал. Говорит, на него бандиты напали. Такое несет: какая—то девушка из ресторана, а с ней мент. Глюки, короче.

– Ну-ну, бандиты… Пусть платит. Аферист, – Виталий бросил быстрый взгляд на вахтовика и вышел из гостиницы.

Там он пересек площадь и ускорил шаг по дорожке сквера. Навстречу ему шла Жанна, они встретились и остановились напротив друг друга.

– Ты зачем тут? Я же сказал, лишний раз возле «Жемчужины» не светиться, – мягко произнес Виталий, но от этого его хамский упрек только усилился.

– А ты на часы смотришь? – нервно отреагировала на укор в свой адрес Жанна, – Я полчаса тебя прождала. Мы идем в ресторан?

– Да ну? Прождала? Рассказать мне ничего не хочешь? – Виталик пристально посмотрел в глаза Жанне, – Это не твой клиент в гипсе у нас в холле сидит, заяву на тебя пишет?

– Да ты чё? – перепугано отстранилась Жанна, – Я ваще ни при чем. Это Крокодил с Арой упороли.

Жанна хотела объяснить, как все произошло, но Виталий ее оборвал.

– Эта тема закрыта. Приехали. И скажи Араму, пусть ваш ментовский маскарад из кладовки уберет и ключик мне сдаст.

Виталий развернулся и, не попрощавшись, зашагал в обратную сторону. Жанна присела на скамейку сквера.

– Тварь, – глядя под ноги, раздраженно произнесла она.

Открыв сумочку, она бросила туда стольник. Свернутую в трубочку купюру она сжимала в ладони и хотела вручить Виталику его долю в качестве сюрприза.

Жанна и до этого сталкивалась с прохладным отношением к ней Виталия, а теперь это перешло в открытое хамство.

Но в данный момент не это обеспокоило ее.

– Что, если милиция прямо сейчас начнет меня разыскивать? – пронеслось в голове у Жанны, – А в кладовой гостиницы остались мои вещи. Надо их оттуда забрать. В особенности этот дурацкий браслет.

Ценности в нем не было никакой, дешевая подделка под золото. Но он мог стать важной уликой. Этот браслет ей подарил Виталий в начале их знакомства и сделал на нем гравировку: «Лучшей на свете Жанне от Циркача».

Действовать она решила немедленно. Ключ от кладовой лежал у неё в сумочке. Арам уехал на два дня к тетке в Туапсе и оставил его ей.

Жанна планировала вернуть этот ключ Виталию, но тот не дал сказать ей и слова.

Она встала со скамейки и пошла в гостиницу. Попасть туда можно было минуя холл, через служебный вход.

Спустя несколько минут Жанна вставила ключ в дверь кладовой, но он не повернулся. С тем же результатом она сделала повторную попытку и слегка потянула за ручку. Дверь оказалась не заперта. Жанна вошла внутрь.

Там на диване сидела белокурая девушка, а на столе стояла початая бутылка коньяка.

– Вы к завхозу? – встрепенулась девушка.

– Да…, – разглядывая девушку, протяжно ответила Жанна.

Юную блондинку она узнала сразу. Жанна видела ее несколько раз в гостинице за стойкой регистрации. Необычным был только ее вид. Перепуганная девушка сидела без чулок и без обуви. В руках она держала губку и банку с водой, и при появлении Жанны поспешно убрала их за спинку дивана.

Жанна бросила взгляд на диван. Девушка губкой пыталась удалить с него пятно крови, но от воды оно размылось еще больше.

Все было очевидно. Жанна сочувственно посмотрела на белокурую девчушку. Ни ревности, ни злости у Жанны не возникло. Только жалось к этой юной глупышке, и где-то к самой себе.