Двое на башне

– Если вы позволите пройтись с вами, я объясню природу открытия. Оно объясняет непостоянную зеленую окраску Кастора и другие загадки. Я сказал, что буду Коперником звездной системы, и я уже начинаю им быть. Но кто знает?

– Ну, не надо так волноваться! Я не пойму вашего объяснения и предпочла бы его не знать. Я узнаю о нем и так, если оно будет выдающимся. Женщины, знаете ли, не являются надежными хранителями столь ценных секретов. Вы можете немного пройтись со мной, с большим удовольствием. Затем идите и напишите свою статью, чтобы закрепить свое право собственности на открытие… Но как вы наблюдали! – воскликнула она с внезапным приливом беспокойства, поворачиваясь, чтобы получше рассмотреть его. – Орбиты ваших глаз налились свинцом, а веки покраснели и отяжелели. Не делайте этого – умоляю, не делайте. Вы заболеете и сляжете.

– Я, правда, немного заработался на прошлой неделе, – весело сказал он. – На самом деле, я не мог оторваться от экваториала; это такое чудное богатство, что оно удерживает меня там до рассвета. Но какое это имеет значение теперь, когда я сделал открытие?

– Ах, это действительно имеет значение! А теперь пообещайте мне – я настаиваю, – что вы больше не совершите подобного безрассудства; ибо что мне делать, если мой Королевский астроном умрет?

Она рассмеялась, но слишком нервно, чтобы это было убедительным проявлением легкомыслия.

Они расстались, и он пошел домой писать свою статью. Он пообещал сообщить, как только его открытие будет опубликовано. Затем они стали ждать результата.

Невозможно описать трепетное состояние леди Константин в этот отрезок времени. Горячий интерес, который она питала к Суитэну Сент-Кливу – многие сказали бы, что опасно горячий интерес – сделал его надежды ее надеждами; и хотя она иногда признавалась себе, что в будущем и потребуется большая снисходительность к самонадеянной уверенности юности, она позволила себе быть слепой к вероятностям ради удовольствия разделить его сны. Казалось вполне разумным предположить, что нынешний час станет началом осуществления ее заветного желания, чтобы этот молодой человек стал знаменитым. Он много работал, и почему бы ему не прославиться пораньше? Сама его простота в мирских делах давала твердое основание предполагать, что в делах небесных он может быть мудрым. Чтобы найти подтверждение этой гипотезе, ей стоило только задуматься над жизнями многих выдающихся астрономов.

Она лихорадочно ждала, когда издалека донесутся звуки труб, которыми, как она ожидала, будет встречено сообщение о его открытии. Зная, что он сам немедленно сообщит ей об этой вспышке, она каждое утро наблюдала из окон Большого Дома, ожидая увидеть его фигуру, спешащую по поляне.

Но он не приходил.

Длинная череда дождливых дней пронеслась перед ней своими унылыми очертаниями и сделала ожидание еще более утомительным. В один из таких дней она побежала к башне, рискуя сильно простудиться. Дверь была заперта.

Через два дня после этого она пришла снова. Дверь была заперта по-прежнему. Но только этого и следовало ожидать в такую погоду. И все же она пошла бы даже к нему домой, если бы не было слишком много причин против такой поспешности. Как астроном с астрономом, в их встречах не было ничего дурного; но как женщина с мужчиной, она их боялась.

Десять дней прошло, как его не было видно; десять размытых и тоскливых дней, в течение которых со всего пейзажа капало, как со швабры; деревья парка смахивали гравий с дорожки, в то время как небо представляло собой цинковый свод из неподвижных облаков. Казалось, будто вся наука астрономия никогда не существовала в реальности, а небесные тела с их движениями были такими же теоретическими, как линии и круги в давно решенной математической задаче.

Она больше не могла довольствоваться бесплодными визитами к колонне, и когда дождь немного утих, она отправилась в ближайшую деревушку и в разговоре с первой попавшейся старушкой ухитрилась подвести разговор к Суитэну Сент-Кливу, заговорив о его бабушке.

– Ах, бедное старое сердце, для нее сейчас тяжелые времена, миледи! – воскликнула пожилая дама.

– Что?

– Ее внук умирает; и такой джентльмен до мозга костей!

– Что!.. О, это как-то связано с тем ужасным открытием!

– Открытием, миледи?

Она оставила старуху с уклончивым ответом и с разбитым сердцем поплелась по дороге. Слезы наполняли ее глаза, пока леди шла, и к тому времени, как она скрылась из виду, все тело ее содрогалось бурными рыданиями.

– Я слишком привязалась к нему! – простонала она. – Но ничего не могу с собой поделать; и мне все равно, если это неправильно, – мне все равно!

Без дальнейших размышлений о том, кто наблюдает за ее действиями, она инстинктивно направилась прямо к дому миссис Мартин. Она уже успокоилась настолько, что увидев приближающегося мужчину, спросила его сквозь опущенную вуаль, как поживает сегодня бедный мистер Сент-Клив. Но получила все тот же ответ: «Говорят, он умирает, миледи».

Когда Суитэн расстался с леди Константин в прошедшую Пепельную среду, он отправился прямо к себе домой и подготовил статью о «Новом астрономическом открытии». Возможно, она была написана в слишком пылкой манере для истинно научного труда; но не было никаких сомнений, что его утверждение с поразительной точностью отвечало всем трудностям, которые сопровождали общепринятые теории о явлениях, происходящих с этими переменными солнцами диковинных систем, расположенных столь далеко. Это объясняло туманную дымку, окружающую самое короткое время некоторые из них; короче говоря, он занял вероятностную позицию, которая еще никогда не подвергалась успешной критике.

Научная статья была написана в трех экземплярах и тщательно запечатана синим сургучом. Один экземпляр был адресован в Гринвич40, другой – в Королевское общество, третий – одному видному астроному. К тому же краткое изложение сути открытия было подготовлено для ведущей ежедневной газеты.

Он считал эти документы, воплотившие в себе два года его постоянных размышлений, чтения и наблюдений, слишком важными, чтобы доверить их посыльному; слишком важными, чтобы отправить их в ближайшее почтовое отделение. И хотя день был сырой, промозглый, он пошел с ними пешком в главную почтовую контору, расположенную в пяти милях отсюда, и зарегистрировал их там. Совершенно измученный прогулкой, после долгой ночной работы, промокший насквозь, но поддерживаемый чувством великого достижения, он зашел к книготорговцу за астрономическими периодическими изданиями, на которые был подписан; затем, немного отдохнув в гостинице, он побрел домой, по пути читая свои газеты и планируя, как будет почивать на лаврах неделю или даже больше.

Он шел под дождем, держа зонтик вертикально над раскрытой страницей, чтобы она оставалась сухой, пока он читает. Внезапно его взгляд привлекла одна статья. Это была рецензия на брошюру американского астронома, в которой автор объявлял об окончательном открытии, касающемся переменных звезд.

Это открытие было именно открытием Суитэна Сент-Клива. Другой человек опередил его славу примерно на шесть недель.

Затем юноша обнаружил, что богиня Философии, которой он поклялся посвятить всю свою жизнь, в ответ не поддержит его ни в один час отчаяния. По правде говоря, озорство обстоятельств было для него куда неожиданнее, чем для семидесятилетнего философа. Охваченный диким порывом самоуничижения, он бросился на заросли вереска, лежащие чуть в стороне от дороги, и остался неподвижным на этом влажном ложе, между тем как время шло незаметно.

Наконец от абсолютной скорби и усталости он заснул.

Мартовский дождь безжалостно хлестал его, капельки влаги с сильно намокших прядей вереска проникали под одежду через спину и бока, а волосы его слиплись в неприглядные бляшки и пучки. Когда он проснулся, было уже темно. Суитэн подумал о бабушке и о том, что она, вероятно, встревожена его отсутствием. Попытавшись подняться, он обнаружил, что едва может сгибать суставы, а одежда от сырости стала тяжелой, как свинец. Со стучащими зубами и дрожащими коленями он продолжил свой путь домой, где его внешний вид вызвал большое беспокойство. Ему пришлось сразу же лечь в постель, а на следующий день он бредил от озноба.

Прошло около десяти дней после этого несчастного случая, когда леди Константин узнала новость, описанную выше, и поспешила в усадьбу в том состоянии душевной муки, когда сердце больше не подвластно рассудку, а самоотречение даже в заблуждении граничит с героизмом.

Когда она добралась до дома в Уэлланд-Боттоме, дверь ей открыла старая Ханна, у которой был прилежно-печальный вид; и леди Константин провели в большую комнату – такую широкую, что балки прогнулись посередине, – где она села в одно из методично расставленных кресел, под портретом преподобного мистера Сент-Клива, сумасбродного отца ее астронома.

Восемь неполитых засыхающих растений в ряду из восьми цветочных горшков указывали на то, что в доме что-то не так. Миссис Мартин спустилась вниз взволнованная, ее удивление при виде леди Константин не могло вытеснить прежнее настроение скорби.

– Вот, миледи, дела – как сажа бела! – воскликнула она.

Леди Константин сказала: «Тише!» – и вопросительно указала вверх.

– Он не над нами, миледи, – ответила бабушка Суитэна. – Его спальня находится в задней части дома.

– Как он сейчас?

– Как раз в этот момент ему лучше, и у нас больше надежд. Но все быстро меняется.

– Могу я подняться к нему? Я знаю, он хотел бы меня видеть.

После того как о ее присутствии стало известно страдальцу, ее провели на верхний этаж, в комнату Суитэна. Путь туда лежал через большую комнату, которую он использовал как кабинет для изготовления оптических инструментов. Там лежал большой картонный телескоп, потерпевший такую же неудачу, как и большая лодка Крузо41; там были его схемы, карты, глобусы и всевозможные небесные приборы. Отсутствия работника из-за болезни или смерти достаточно, чтобы самая прозаическая мастерская и инструменты в ней приобрели оттенок пафоса, и леди Константин с тяжестью в груди прошла через эту арену его юношеских занятий в маленькую каморку, где он лежал.

Старая миссис Мартин села у окна, а леди Константин склонилась над Суитэном.

– Не разговаривайте со мной! – прошептала она. – Это ослабит вас; это возбудит вас. Если вы все-таки заговорите, то только очень тихо.

Она взяла его за руку, и на нее упала одна безудержная слеза.

– Теперь меня ничто не взволнует, леди Константин, – сказал он, – даже ваша доброта, что вы пришли. Мое последнее волнение было, когда я проиграл битву… Знаете ли вы, что мое открытие было предупреждено? Вот, что убивает меня.

– Но вы поправитесь; говорят, вам лучше. Это так?

– Сегодня я думаю, что да. Но кто может быть уверен?

– Бедный мальчик так расстроился, узнав, что его труд был выброшен на ветер, – сказала его бабушка, – что лег под дождем и продрог до костей.

– Как вы могли так поступить? – прошептала леди Константин. – О, как вы могли так много думать о славе и так мало обо мне? Ведь на каждое сделанное открытие приходится десять, которые ждут своего часа. Покончить с собой вот так, как будто в мире нет никого, кому вы дороги!

– Это было сделано в спешке, и я очень, очень сожалею об этом! Я умоляю вас и всех моих немногочисленных друзей никогда, никогда не прощать меня! Я бы умер от самобичевания, если бы вы простили мое безрассудство!

В этот момент объявили о приходе доктора, и миссис Мартин спустилась вниз, чтобы принять его. Леди Константин решила остаться и выслушать его отчет, с этой целью она удалилась и села в укромном уголке смежной рабочей комнаты Суитэна, доктор встретил ее, проходя через комнату в каморку больного.

Он пробыл там мучительно долго; но наконец он вышел в комнату, в которой она ждала, и пересек ее, собираясь спуститься вниз. Леди встала и последовала за ним к лестнице.

– Как он? – с тревогой спросила она. – Он справится с этим?

Доктор, не зная глубины ее интереса к больному, отвечал с прямотой, естественной для сравнительно равнодушного исследователя.

– Нет, леди Константин, – ответил он. – Налицо ухудшение.

И он удалился вниз по лестнице.

Едва сознавая, что делает, леди Константин подбежала к Суитэну, бросилась на кровать и в приступе горя поцеловала его.

X

Безмятежные обитатели прихода Уэлланд, включая поющих возчиков, одиноких пастухов, пахарей, кузнеца, столяра, садовника в Большом Доме, управляющего и поверенного, священника, причетника и других, ежечасно ожидали объявления о смерти Сент-Клива. Пономарь собирался навестить своего шурина, жившего в девяти милях отсюда, но срочно отложил визит на несколько дней, чтобы здесь присутствовал штатный профессиональный служитель и звонил в колокол с должной полнотой и торжественностью; ведь во время его предыдущего отсутствия попытка помощника выродилась в жалкий заикающийся лязг, ставший позором для прихода.

Но Суитэн Сент-Клив не умер – вот обстоятельство, которое, несомненно, опытный читатель прекрасно понимал с тех самых пор, как дождь обрушился на молодого человека в девятой главе и привел к его тревожной болезни. Хотя, если уж на то пошло, столько трагических историй ежечасно разыгрывается в этом окрашенном в темные тона мире, чтобы придать почти приоритетный интерес повествованиям о тех,

«Кто бессмертья камень заложил,

Не более надежный, чем руина»42.

Вот как получилось, что он не умер; и его пример представляет собой еще один случай того рефлекторного господства вассальной души над правящим телом, которое, функционируя так замечательно в гибких натурах и более или менее хорошо во всех остальных, первоначально породило легенду о том, что превосходство лежит на его стороне.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Ричард Крэшо (англ. Richard Craschaw; ок. 1613 – 1649) – английский поэт. Выходец из семьи пуританского проповедника, священник англиканской церкви, впоследствии перешел в католичество, после 1645 жил во Франции и Италии. Сборники стихов «Ступени к храму», «Забавы муз» (оба 1646), «Песнь Господу нашему» (опубликована в 1652).

2

Витенагемот (иногда сокращается до витан; др.-англ. witenagemot: букв. собрание мудрых) – народное собрание в англосаксонский период истории Англии.

3

Лотарио – мужское имя, обозначающее бессовестного соблазнителя женщин, основанное на персонаже Дерзкого любопытного мужчины, истории в истории романа Мигеля де Сервантеса «Дон Кихот» 1605 года.

4

Дон Хуан, или Жуан, также известный как Дон Джованни (итальянский), легендарный вымышленный испанский развратник, посвятивший свою жизнь соблазнению женщин. Известные версии истории включают пьесу 17-го века «Эль бурладор де Севилья и конвидадо де Пьедра» («Севильский обманщик и каменный гость») Тирсо де Молины, оперу 1787 года «Дон Жуан» на музыку Моцарта и либретто Лоренцо да Понте, а также сатирическую эпическую поэму «Дон Жуан» лорда Байрона.

5

Вероятно, имеется в виду картина Рафаэля Санти «Иоанн Креститель в пустоши», 1518—20 гг.

6

Пятидесятница – пятидесятый день после Пасхи, в западнохристианской традиции в этот день празднуют сошествие Святого Духа на апостолов.

7

Суи́тэн – английское имя Swithin (др.-англ. Swīþhūn, букв. сильный медвежонок) давалось в честь епископа Уинчестерского в IX веке и святого покровителя Уинчестерского собора.

8

Калибан – один из главных персонажей романтической трагикомедии Уильяма Шекспира «Буря». Антагонист мудреца Просперо, восстающий против хозяина слуга, грубый, злой, невежественный дикарь Калибан не одномерен и не прост, в нём есть природная, дикая сила, за ним есть своя правота. Темы, связываемые с Калибаном – победа человека над разрушительными силами природы, невозможность облагораживающего натуру образования, неискоренимость (врожденность) социального неравенства.

9

Стефан Первомученик – первый христианский мученик, был привлечён к суду Синедриона и побит камнями за христианскую проповедь в Иерусалиме около 33—36 года н. э. Художественно-символически изображается с камнем на голове, иногда и на плечах.

10

Второзаконие – пятая книга Пятикнижия (Торы), Ветхого Завета и всей Библии.

11

День святого Мартина (англ. St. Martin’s Day) – международный праздник в честь дня памяти о епископе Мартине Турском. Отмечается ежегодно 11 ноября во многих странах, преимущественно католических. Праздничные мероприятия включают в себя торжественные шествия по улицам, детские фонарики из тыквы или современных материалов со свечой внутри, подача к ужину печёного гуся и кондитерской выпечки.

12

Скребок для ног или декроттуа́р (фр. décrottoir) – приспособление для очистки обуви от грязи и снега, располагающееся у входа в дом. В простейшем исполнении представляет собой скобу, вбитую в землю у входной двери или размещенную на крыльце.

13

Мон-Сен-Мишель (фр. Mont Saint-Michel – гора святого Михаила) – небольшой скалистый остров, превращённый в остров-крепость, на северо-западном побережье Франции.

14

Имеется в виду ахроматический телескоп – преломляющий телескоп, который использует ахроматическую линзу для коррекции хроматической аберрации (погрешности изображения).

15

Сириус (лат. Sirius от др. греч. «яркий», «блестящий») – двойная звезда в созвездии Большого Пса. Ярчайшая звезда ночного неба.

16

Строки из поэмы «Гудибрас» Сэмюэла Батлера (англ. Samuel Butler; 1613 – 1680, Hudibras: Part 2 – Canto III).

17

Имеется в виду экваториальная (параллактическая) монтировка – устройство для установки телескопа (или другого астрономического инструмента) так, чтобы одна из его осей была параллельна земной оси (и, соответственно, перпендикулярна небесному экватору).

18

Бернар Палисси́ (фр. Bernard Palissy; ок. 1510, Сент – ок. 1589, Париж) – выдающийся французский учёный-естествоиспытатель и художник французского Ренессанса, один из самых необычных и противоречивых в своём творчестве мастеров. Палисси был человеком Возрождения, энциклопедически образованным и разносторонним – ботаник, химик, рисовальщик, живописец по стеклу, керамист-технолог, эмальер, писатель и теоретик искусства. В декабре 1586 года он был арестован как гугенот, умер в Бастилии «от голода, холода и жестокого обращения».

19

Антино́й (лат. Antinous, вероятно, 20 ноября 110 – вероятно, 30 октября 130) – греческий юноша, фаворит и возлюбленный римского императора Адриана. О его жизни практически ничего не известно. После трагической гибели Антиноя в Египте император Адриан обожествил его. Культ юноши достиг беспрецедентных для римской истории масштабов: недалеко от места его смерти был основан город Антинополь, его именем назвали новое созвездие, в различных городах империи в его честь были учреждены праздники и игры, возводились посвящённые ему храмы и алтари, чеканились монеты с его портретами, создавались многочисленные скульптуры.

20

Аспект – угловое расстояние между точками небесной сферы.

21

Цирцея – волшебница и второстепенная богиня в греческой мифологии. Цирцея славилась своими обширными познаниями в зельях и травах. Во время морских странствий на её острове оказался Одиссей. Несколько его спутников отправились осматривать остров, но были превращены Цирцеей в свиней. Одиссей прожил на острове год в неге и довольстве, победив ее чары с помощью чудесного растения моли.

22

Калипсо – в древнегреческой мифологии нимфа острова Огигия, куда попал спасшийся Одиссей на обломке корабля. Калипсо держала у себя Одиссея восемь лет, скрывая от остального мира.

23

Лимб (лат. limbus – рубеж, край, предел) – термин, использовавшийся в средневековом католическом богословии и обозначавший состояние или место пребывания не попавших в рай душ, не являющееся адом или чистилищем. Согласно представлениям о лимбе, в нём пребывают души тех, кто не заслужил ада и вечных мук, но не может попасть в рай по независящим от него причинам. Считалось, что в лимбе пребывают души добродетельных людей, умерших до пришествия Иисуса Христа (limbus patrum – лимб праотцов, то есть предел античных праведников), а также души некрещёных младенцев (limbus puerorum – лимб младенцев). Понятие о лимбе широко распространилось в западном богословии, начиная с XIII века.

24

Алессандро Калио́стро, граф Калиостро, настоящее имя – Джузеппе Джованни Батиста Винченцо Пьетро Антонио Маттео Франко Бальсамо (1743, Палермо – 1795) – итальянский мистик, алхимик и авантюрист, называвший себя разными именами. Во Франции также был известен как Жозеф Бальзамо́.

25

Собрание Доркас – английское женское благотворительное общество для снабжения бедных одеждой, названо в честь Доркас (также называемой Табитой), христианки из Иоппии в Иудее, известной своей благотворительностью, описанной в Деяниях Апостолов (9:36).

26

Лорд Анджело – герой пьесы Уильяма Шекспира «Мера за меру».

27

Клавдий Птолеме́й (ок. 100 – ок. 170) – позднеэллинистический астроном, астролог, математик, механик, оптик, теоретик музыки и географ. Геоцентрическая система мира Птолемея – представление об устройстве мироздания, согласно которому центральное положение во Вселенной занимает неподвижная Земля, вокруг которой вращаются Солнце, Луна, планеты и звёзды, – была практически общепринятой в западном и арабском мире – до создания гелиоцентрической системы Николая Коперника.

28

Евдо́кс Кни́дский (ок. 408 год до н. э. – ок. 355 год до н. э.) – древнегреческий математик, механик и астроном, чья научная школа сыграла большую роль в развитии античной астрономии и математики. Историки науки относят Евдокса к числу основоположников интегрального исчисления и теоретической астрономии. В частности, он создал теорию геометрических величин (античный аналог вещественных чисел), метод исчерпывания (прообраз анализа криволинейных фигур) и первую теоретическую модель движения небесных тел.

29

Доминик Франсуа Жан Араго́ (1786 – 1853) – французский физик, астроном и политический деятель. Открыл поляризацию рассеянного света неба.

30

Сцинтилляция (от лат. scintillatio, «мерцание») – люминесценция малой продолжительности (длительностью от наносекунд до микросекунд) возникающая в результате взаимодействия сплошной среды-сцинтиллятора с ионизирующим излучением.

31

Барон Фридрих Вильгельм Генрих Александр фон Гу́мбольдт (1769 – 1859) – немецкий географ, натуралист и путешественник, один из основателей географии как самостоятельной науки.

32

Арктур (др. греч. «Страж Медведицы») – двойная звезда в созвездии Волопаса на расстоянии приблизительно 37,3 световых лет от Солнца.

33

Капелла (лат. Capella – «Козочка») – двойная звезда в созвездии Возничего, шестая по яркости звезда на небосклоне и третья по яркости на небе Северного полушария.

34

Видимо, имеется в виду гравюра (около 1470—75 г.) Мартина Шонгауэра на популярную в искусстве 15-го века сцену. Мартин Шонгауэр (ок. 1450—53 – 1491) – немецкий гравер и живописец.

35

Ка́стор и Поллу́кс – наиболее яркие звёзды созвездия Близнецов. Кастор и Поллукс символизируют головы близнецов, Диоскуров, ноги которых, обращённые на юго-запад, стоят на Млечном Пути.

36

Видимо, имеется в виду строка из оды Джона Драйдена (1631 – 1700) «Пир Александра, или сила музыки» (1697).

37

Пепельная среда – день начала Великого поста в латинском обряде католической, англиканской и некоторых лютеранских церквей. Отмечается за 46 календарных дней до праздника Пасхи. В католицизме в этот день предписывается строгий пост. В православии соответствует чистому понедельнику. На мессах этого дня проводится специальный обряд посыпания голов верующих освящённым пеплом (иногда вместо посыпания пеплом головы наносится на лоб пеплом знак креста). Этот обряд знаменует сокрушение и покаяние, которые требуются от христиан во время поста. Во время обряда священник говорит каждому верующему «Покайтесь и веруйте в Евангелие» (Мк. 1:14), либо «Прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3:19). Пепел, по традиции, получается от сожжения ветвей, сохранявшихся с прошлого Вербного (Пальмового) воскресенья.