РомФак. Факультет Романтики

С этими словами Демон осторожно опустил свои тяжелые ледяные ладони на хрупкие плечи голубоглазой девушки с короткой стрижкой, словно взвалил на нее всю тяжесть одиночества и безысходности.

– Меня сейчас тоже бесит эта ванильная парочка! Пара года – два урода! Как же я тебя понимаю…, – сочувственно прошептал ей на ухо черноглазый, самодовольно улыбаясь, словно жаждущий спектакля зритель. – Зачем они встали рядом с тобой? Издеваются, гады, да? Не видят, как тебе тяжело? Как одиноко и противно это видеть! Или, наоборот, все понимают, но твари…

– Отойди от нее! – закричал Купидон, с ужасом глядя, как крепко сжимаются кулаки девушки – от обиды и нарастающего гнева. – Клянусь небом, я выстрелю! Отошел быстро!

– Очень не советую мне угрожать! Просто подумай о гневе моего отца, голубок, – отмахнулся Демон, будто бы у Джонаса был игрушечный лук, – я не только младший сын Аида, но и самый любимый! Если я сегодня же не вернусь в Тартар, тебя посадят, как джина, в бутылку, которую… засунут в одно место самому старому дракону с хроническим запором!

И он громко раскатисто засмеялся над своей же не смешной шуткой. Его длинный хвост словно жил своей жизнью отдельно от хозяина. Он то опрокинул пару чашек чая на колени удивлённых гостей, то щёлкнул по заднице проходящую мимо девушку, которая в ответ дала звонкую пощёчину случайно оказавшемуся рядом молодому человеку. Так в некогда маленькой уютной кофейне потихоньку наступал абсолютный хаос. Гости мерзли, получали подзатыльники из неоткуда, злились, пугались, отчаивались и боялись. А между тем Даниэль и Антонина, как самые близко стоящие к Демону получили самые большие дозы его одурманивающего яда, уже повернулись лицом к лицу, сверкая ненавистью в глазах и готовые пустить в ход кулаки. Правда Демон уже успел шепнуть на ухо парню о том, как «…эта страшная паршивка снова все загадила! Она разбила графин и испортила такую красивую и романтичную помолвку! Дженни этого не простит! Второго шанса не будет!»

– Остынь, голубок, – криво улыбнулся Люциморт, блестя своими длинными острыми клыками. – Присядь и наслаждайся спектаклем. Ставлю свой плащ на то, что эта девчонка сейчас расквасит нос этому хлюпику-смертному. А ты давай сюда свои стрелы. Ну хоть одну поставь!

– Отстань от них! Прекрати! – напрасно требовал Купидон, чувствуя всю безысходность ситуации – ему никогда не совладать с сыном Аида, который почему-то совершенно не боялся его золотой стрелы.

– Прошу приготовиться! Драка года начнется через три, два, один… – веселился Демон, пока, вдруг… – О, проклятье! Ну что еще?!

В этот самый ответственный момент громко зазвенел колокольчик, и дверь в кофейню распахнулась, впустив вовнутрь хоть и осенние, но еще яркие лучи заходящего солнца. Именно они подействовали на дерущихся, как опрокинутая пара ведер холодной воды. Это было именно то, что необходимо было сделать в такой непонятной ситуации, когда внезапно налетает гнев, отчаяние или страх. Нужно просто выйти на улицу или распахнуть окно, встать лицом к солнцу, и тогда Демонические силы отступят, как исчезают тени перед рассветом.

Дани и Антонина не просто тут же отпустили друг друга, но и буквально отпрыгнули в разные стороны, мгновенно опомнившись, словно проснувшись от колдовского сна. Им обоим сейчас было очень стыдно.

– Проклятая блохастая белка! Все испортила! – рявкнул Люцимортт, кинувшись на испуганного зверька, что в это время висел на дверной ручке, вцепившись в нее крохотными лапками. Городской грызун уже, видимо, был знаком, с грубым обращением, раз у него полностью отсутствовал пушистый хвост – краса и гордость любой уважающей себя белки. – Ненавижу этих лесных троллей! Брысь! Поймаю, сделаю из него мочалку!

После таких угроз белка не заставила себя долго ждать – тут же пустилась наутек, словно поняла каждое ругательство, брошенное в ее сторону.

Первой опомнилась Антонина, она поправила полу-разорванный воротник своей темной футболки и, пробормотав что-то вроде «Прошу понять и простить!», выскочила из кофейни на улицу. Следом за ней бесшумной тенью мелькнул Демон и ярким зайчиком света скользнул Купидон.

Глава 2. Закат

Ярко-красное солнце уже совсем низко висело над горизонтом, не желая больше смотреть на каменные джунгли нашего приморского городка. Уверенно и быстро я иду по территории самой большой и престижной академии в нашей стране, а то, может, и в мире. Попасть сюда учиться немногим легче, чем в Хогвартс. Даже все платные места всегда заранее распределены между самыми богатыми представителями самых жирных «сливок» общества. Но чудеса случаются! академия проводит сложные многоступенчатые конкурсы, всячески испытывая победителей, и тем самым отбирает для себя самых талантливых и способных ребят, которых обучает бесплатно. Одним из таких «счастливых студентов» еще вчера была я – посещала лекции, иногда отсыпалась на последней парте, писала шпаргалки на зачеты, делала для особо обеспеченных, но не особо одаренных студентов курсовые и проектные работы.

Можно смело сказать, что я была счастлива, жила в общаге с пусть простоватой и помешанной на здоровом образе жизни соседкой-дизайнершей, одевалась почти по погоде и чаще накормлена, чем голодна. А что мне еще было нужно? Любовь? Отношения? Ну уж нет! Пожалуй, на что у меня не было сил, времени и нервов, так вот уж на эту бесполезную трату времени – переписки, свиданки, разборки… Говорят, что для настоящей гармонии все нужно научиться делать параллельно – и учиться, и встречаться. Но мне совершенно не хотелось терять голову, когда на кону мое будущее, одна неловкая влюбленность не в того парня может разрушить все. Однако, не только любовь может испортить карты, но и ненависть тоже. Любить «не того» парня – это беда, а вот ненавидеть «не того» парня может оказаться гораздо большей проблемой.

Практически во всех сказках присутствует ужасный и злой дракон, который держит в страхе всю местность, терроризирует и грабит несчастных беспомощных жителей. Так вот и в нашей академии, да и в общем-то во всем небольшом приморском городке таким «драконом» был Константин Блэкстоун, единственный сын и наследник самого богатого и влиятельного бизнесмена. С детства парню все покупалось и все позволялось. Так вот теперь, повзрослев, он стал выбирать своими игрушками не только дорогие тачки и мотоциклы, но и живых людей, а особенно – девушек, которые слетались к нему, как мотыльки на пламя. Странное дело, но чем больше они обжигались, плакали, ревновали и страдали, тем отчаянней стремились оказаться рядом с ним, хоть ненадолго, хоть даже если всего на одну ночь. Пожалуй, я была единственная здравомыслящая девчонка в нашей академии, которая была больше заинтересована в продаже курсовых для этого плохого парня, чем в его внимании. У меня был словно «иммунитет» к его чарам.

Все было просто отлично, пока однажды этот мерзавец не стал нагло приставать к моей подруге, за что тут же получил кулаком в нос. Угадайте-ка, кто посмел разозлить дракона? Конечно же я! А что еще я могла сделать? Просто стоять и смотреть, позволить этому хаму нагло издеваться над моей подругой? Ну уж нет! Я ни о чем не жалею! И если бы у меня был шанс что-то изменить, я бы посильнее заехала ему с правой. Может быть, успела бы и пару раз. Ему очень полезно!

Этот удар стоил мне многого, точнее, из-за неумения держать себя в руках я лишилась всего. Молодой «дракон» был в страшнейшей ярости! Он даже позвонил и нажаловался своему всесильному папаше. В итоге меня обвинили во всем, с позором отчислили из академии, выгнали из общежития и наложили трехэтажный штраф. Так мы с Константином Блэкстоуном стали злейшими врагами, буквально сходящими с ума от ненависти друг к другу. Даже сейчас я проклинаю его имя, используя его вместо ругательства, и мне хочется просто прибить этого гада. Однако, я совершенно не подозревала, что часто в сказках тот, кто убьет дракона, становится новым драконом.

Но на этот раз у меня есть для него небольшой сюрприз. Точнее, я уже не просто беззащитная и униженная девчонка, которой больше некуда пойти, потому что он отнял все – обучение в престижной академии, проживание в общежитии, последние сбережения, которые ушли на оплату несправедливых штрафов. Сейчас моем правом кармане лежит смятый чек на довольно крупную сумму денег. Вот это и есть настоящая магия в нашем продажном мире смертных! Не спрашивайте откуда! Я и сама с трудом верю, что всего пару часов назад в моем распоряжении был ледяной кристалл, который мог замораживать само время и белый плащ, который мог не только сделать меня невидимой, но и перенести в любую точку пространства. С замиранием сердца я представляла, как буду носиться в этой мантии-невидимке на кухне какого-нибудь суперэлитного ресторана или же просто в дорогом супермаркете премиум класса… а с помощью кристалла остановки времени я могла бы стать самым высокооплачиваемым шоуменом Земли. Но увы, кристалл быстро растаял, я сама даже не заметила как. К счастью, подаренных им минут хватило для того, чтобы спасти жизнь моему если не близкому другу, то очень хорошему знакомому.

Волшебную мантию у меня тут же отобрали. Стыдно признаться, но я ее сама по глупости отдала прямо в руки, а точнее – в лапы врага-предателя, после чего мне пришлось спешно уносить ноги. Но ничего! У меня еще остался последний козырь! Сейчас я обналичу весьма солидный чек с приличным количеством нулей, восстановлю свое место в академии и наваляю промеж ушей этому Косте. Все будет, но не сразу!

Студенческий городок – волшебное место, где время словно остановилось в юности. Все молоды, прекрасны, полны энергии, верят в мечты и в счастливое будущее. У нашей академии было несколько факультетов, куча специальностей, а потому и так много корпусов, разбросанных по необычайно огромной территории. Такой большой, что из одного конца в другой по рельсам бегали новенькие трамвайчики, словно блестящие разноцветные змейки. Для студентов они, естественно, были совершенно бесплатны. Но только для тех, кто действительно являлся полноправным студентом и обладал пластиковым студенческим билетом-карточкой. Меня же, благодаря треклятому Косте, чтобы его понос пробрал с утреца, с позором отчислили из академии, даже после того, как я с таким трудом, буквально с потом и кровью, сюда поступала на бюджетное место. Из-за недействительного студенческого и не имения совершенно никаких средств в дырявых карманах своих потрепанных джинсов, я просто молча шла по трамвайным путям среди аллеи высоких сосен, ничего и никого не замечая вокруг. Самое главное в нашей жизни – уметь наслаждаться мелочами, короткими мгновениями. Так и я на несколько минут забыла о всех своих проблемах, допивая из бумажного стаканчика хоть и остывший, но вкусный кофе и заедая его большим шоколадным кексом, который я без спроса взяла не спрашивайте где. А я по шпалам, опять по шпалам…

– Антона Эванс, ты виновна в краже магических предметов и незаконном использовании их в земном мире на полном виду у множества смертных, – на одном дыхании произнес приятный юношеский голос за моей спиной. Эту фразу он знал наизусть, этой фразы боялись все в Зазеркальном мире, ведь расплатой за такое, одно из самых тяжких преступлений, являлась смерть. – Ты должна отправиться с нами на Суд Старейшин!

От знакомого голоса по моей спине побежали мурашки, я резко обернулась. Передо мной стоял высокий статный юноша с самой эпатажной прической на свете – его темные густые слегка вьющиеся волосы с левой стороны головы были очень коротко подстрижены, практически сбриты под ноль, а с другой остались нетронутыми и такими длинными, что доходили почти до талии. Самсон, самый неуязвимый и сильный солдат из Светлого Легиона. Своей правой рукой, что была с той стороны, где он не стриг волосы, он мог в прямом смысле выжать из камня воду. Такой силищей обладали бы его обе руки. Парень просто не мог ее контролировать, он все вокруг крушил и ломал, не умея рассчитывать свои усилия. Секрет такой мощи крылся в его волосах – чем длиннее пряди, тем сильнее руки. Вот потому парень и сбрил свой левый висок – дабы хотя бы левой рукой здороваться с товарищами в Зазеркалье, пожимая им руки, и при этом никому не ломать пальцы. Сейчас же я совсем была не рада видеть Самсона в мире смертных, а особенно – повстречаться с крепким кулаком его правой руки.

Рядом с загорелым коренастым юношей стояла стройная девушка с ярко-рыжими волосами, ее короткую стрижку игриво взъерошил налетевший порыв ветра. Это была Диана, самая ловкая, гибкая, быстрая и просто лучшая из амазонок. Если ее тоже отправили за мной в мир смертных, значит, мои дела совсем плохи. Светлые Легионеры очень часто использовались в качестве полиции, как в мире Зазеркалья, так и в обычном мире смертных. Естественно, ведь преступники могли свободно перемещаться между мирами, проходя сквозь порталы-зеркала, как сквозь двери.

Сзади меня на остановке только что с резким скрипом тормозов остановился трамвай. Он то и вернул меня обратно в мою печальную реальность.

– Привет, ребята, – пробормотала я, с ужасом глядя на серьезные лица «полицейских» из Зазеркалья. Мы втроем прекрасно понимали, что все вышесказанные обвинения в мой адрес были чистой правдой. – Классные у вас… шмотки!

Эта странная, но отнюдь несладкая парочка переглянулась между собой. На обоих была дорогая фирменная одежда обычных смертных студентов, правда размеры были слегка перепутаны и многие вещи одеты совсем не так, как надо. Например, на Диане были явно мужские зауженные джинсы, а Самсон, наоборот, натянул на свои мышцы женский безмерный кардиган. Было заметно, что эти ребята с Факультета Преданных из волшебной академии Зазеркального мира совсем не привыкли носить земные шмотки и очень скучали по своим серебристым латам и ярко-алым мантиям легионеров. Наступила неловкая пауза, в тишине которой, словно в недрах длинного туннеля угрюмо прозвучало предупреждение:

«Осторожно, двери закрываются, следующая остановка Главный Корпус академии» Бип-бип-бип… раздался громкий звуковой сигнал, вместо которого я вполне могла вставить все самые нецензурные бранные слова. Словно это закрывались двери в мое несуществующее будущее… Хотя, подождите-ка!

– Вот, держите крепче! – с нервной улыбкой я торжественно вручила Самсону свой недопитый холодный кофе, а Диане – покусанный кекс. И пока те с недоумением пялились на них, я резко развернулась и со всей дури кинулась в закрывающиеся двери трамвая. Они захлопнулись прямо перед сморщенным от негодования хорошеньким носиком Дианы. Самсон был находчивее – он схватился своей правой, самой сильной рукой за заднюю фару трамвая, которая с треском оторвалась, едва машина тронулась с места. На мое счастье водитель не заметил потери и, весело насвистывая, продолжил увеличивать скорость.

– Ты должна с нами отправиться на Суд Старейшин, – пробормотала, прижавшись носом к заднему стеклу и с наслаждением глядя, как от нас быстро удаляется пара высоких фигур, застывших в ступоре на остановке. – Сами идите-ка в такую даль! Болваны!

Наконец, мои ошарашенные преследователи скрылись за первым поворотом, и я, глубоко облегченно вздохнув, развернулась, дабы посмотреть, кто же сейчас ехал со мной в этом спасительном трамвае. Самое главное – не нарваться в такой неудобный момент на контролеров. Но я совершенно не успела разглядеть своих попутчиков, даже не смогла толком обернуться вокруг. Мой взгляд застыл на ближайшем пустом сидении, точнее – на его мягкой спинке, обитой темным дерматином. Там с любопытством пялясь на меня своими темно-зелеными бусинами чинно восседала моя недавняя знакомая – та самая бесхвостая белка, которая в нужный момент открыла дверь в кофейню и спасла зубы Даниэля от моего кулака.

– Ты-то что тут делаешь? До дупла с нами решила прокатиться? – шепотом спросила я, наклоняясь над храбрым зверьком. Тот навострил свои острые уши с кисточками, словно понимая каждое слово, которое я ему сейчас говорила. – Может, ты дрессированная и ручная? Сбежала из цирка? Сможешь дать лапу?

Зверек возмущенно пискнул и быстро повернулся к огромному заднему окну трамвая и забарабанил по нему своей маленькой когтистой лапкой, словно пытался мне что-то сказать. Я посмотрела туда, куда он указывал, и обомлела, мои руки затряслись, а колени подкосились. На фоне ярко-красного неба, раскрашенного пожаром заходящего солнца, отчетливо были видны два темных силуэта. За нашим трамваем, словно бы он гнал не под семьдесят километров в час, а раз в десять медленнее, спокойно бежала знакомая мне парочка. Рыжая девчонка и парень с длинными волосами на один бок, пряди которых сейчас развивались по ветру. Легко, непринужденно, словно на утренней пробежке, они быстро догоняли наш общественный транспорт. Через пару ударов моего почти остановившегося от ужаса сердца тромвай и вообще стал предательски тормозить, подъезжая к следующей остановке.

– Мы в дерьме, пушистый! – только и смогла произнести я, опускаясь на четвереньки и заползая в узкое пространство между сиденьями.

– Гражданочка, вы что совсем рехнулись? – с брезгливым визгом накинулась на меня пожилая дама, которая в самый последний момент взяла из проема на руки своего пушистого пуделя, трусливо поджавшего хвост. – Фу, Баркли, фу! В следующий раз поедем на такси!

– Я эм… не трону вашего пса, – быстро промямлила я, оправдываясь, – я тут… уронила колечко… дорогое. Вот ищу!

Как только двери трамвая тихим шуршанием распахнулись, в салон влетели Диана с Самсоном, а за ними чинно на борт поднялась пара строгих коренастых контролеров, одетых в фуражки и темно-синюю форму. Все перечисленные, разумеется, вошли через переднюю дверь, так как остальные пары дверей работали только «на выход» и открывались строго по требованию. Пока легионеры «прочесывали» опытными взглядами салон, я успела подползти на четвереньках, дабы меня не было видно, к задней двери и нажала красную кнопку выхода. Водитель тут же получил сигнал и послушно открыл дверь. Первой из салона вылетела белка и ускакала в неизвестном направлении, затем по ступенькам кубарем выкатилась я и рухнула прямо на мокрые шпалы.

«Осторожно, двери закрываются, следующая остановка «Стадион и Бассейн» – звонко предупредил приятный женский голос. Солнце уже почти село, в трамвае давно горел свет, так что снаружи было отчетливо видно, как среди пассажиров мелькнули рыжие волосы Дианы, а затем и широкие плечи Самсона. Проклятье! Эта парочка все-таки успела меня заметить и теперь летела ко все еще предательски открытым дверям, грубо расталкивая ворчащих пассажиров и наступая всем на ноги, а пуделю – на хвост. Затем раздалось спасительное «Бип-бип-бип», самое долгое и громкое в моей жизни. Под жалобное скуление, громкие ругательства пассажиров и строгое контролерское «Молодые люди! Куда это вы собрались?! Предъявите свои проездные документы!» двери трамвая громко захлопнулись. Еще никогда в своей жизни я не была так рада видеть контролеров, которые только что поймали пару самых необычных «зайцев» нашей академии.

Солнце уже почти совсем село, еще две-три минуты, и его ярко-красная макушка совсем скроется за горизонтом. Несмотря на сумерки, вокруг было довольно светло – вдоль трамвайных путей над провисшими звенящими проводами горели желтые старинные фонари с современными электрическими лампочками. Они отлично освещали улицу и заставляли блестеть пару бесконечных рельсов, убегающих в даль. Отполированные колесами до блеска, они, словно бесконечные змейки, никогда не пересекались, оставляя между собой очень ровное и довольно широкое пространство. Но здесь точно было запрещено ходить пешеходам и ездить на велосипеде или мотоцикле. Нельзя всем, кроме меня, разумеется! Ничего удобнее, чем сократить свой путь, шагая по рельсам, я не могла себе представить.

Мой трамвай быстро уносился вдаль, сквозь запотевшее заднее окно я увидела недовольные рожи легионеров, их красивые юные лица, перекошенные гневом. Самсон пытался выломать дверь правой рукой, но, боясь привлечь к себе нежелательное внимание смертных, действовал очень осторожно, а потому – неэффективно и медленно. Рядом мелькали ярко-красные от возмущения рожи контролеров. Видимо, внутри разгорался настоящий скандал. Диана, не сводя с меня блестящих от ярости глаз, медленно провела указательным пальцем вдоль своей загорелой шеи – мол, тебе хана, смертная!

Мой ответ последовал незамедлительно. Высоко и гордо я подняла вверх обе руки, зажатых в кулаки с отогнутыми средними пальцами. Получайте, бессмертные! И никогда не думайте, что я вас боюсь! Вы никогда не станете моими богами!

В тот момент в порыве гнева, я совершенно не заметила, как Самсон прекратил барабанить по двери и вытаращил свои темные глаза от шока, как Диана в ужасе прижала свою ладонь к раскрытому рту. А позади меня едва не свалилась с самой высокой сосны зазевавшаяся бесхвостая белка…

Резкий рев мотора раздался за моей спиной, я опустила руки и, как могла, резко обернулась. Увы, как это часто бывает в такие моменты – слишком поздно. Меня мгновенно ослепил яркий дальний свет передней фары мотоцикла, я никогда бы не успела разглядеть его наездника в черной кожаной куртке. Раздался сильнейший удар, все вокруг опрокинулось, мое тело резко подбросило вверх и отнесло на несколько метров в сторону. Падая, я сильно ударилась виском о трамвайные рельсы и тут же, слегка дернувшись, навсегда затихла…

Почти добежавший до поворота трамвай резко затормозил – рыжая Диана все-таки смогла дотянуться до стоп-крана. Заклинившую заднюю дверь одним ударом выбил Самсон. У легионеров был четкий приказ – доставить эту смертную бунтарку на Суд Старейшин живой и целой. Они выскочили из трамвая под взгляды и «охание» остальных пассажиров: «Кошмар! Какое испорченное молодое поколение, Баркли!», «Вандалы бескультурные! Оплатите проезд! С вас штраф за порчу имущества!».

В нужный момент Диана резко захлопнула двери прямо перед самым носом рвущихся в бой контроллеров, а Самсон, пользуясь моментом, подошел сзади к трамваю и со всей силы толкнул его своей правой рукой. Пожалуй, это был первый в мире общественный транспорт, разогнавшийся за десятую долю секунды до ста километров в час. Как сыр по маслу, трамвай унесся в даль, высекая фейерверки ярких искр большими металлическими колесами, а самое главное – он забрал с собой всех ненужных свидетелей. Вагон резко остановился примерно через пару километров, оборвав своими рогатулинами паутину толстых и крепких проводов. Оставшись без питания, погасло сразу несколько уличных фонарей. Трамвай проехал бы дальше, если бы не одуревший от шока водитель, который все это время усиленно давил всем своим весом на тормоза. Законы физики никто не отменял – пассажиры кубарем катались туда-обратно по просторному салону. Шоу только начиналось. Совсем скоро оборванные тонкие металлические провода превратятся в невидимые прочные нити – самое страшное, что только могут встретить на пути лихие ночные байкеры.

– Дилан! Хочешь прикол?! Я только что сбил ту самую девку… ну страшную эту, что вечно путается под ногами у Косты, – ухмыляясь, закричал светловолосый парень, снимая свой фирменный красно-черный шлем. Под ним оказалось загорелое и очень симпатичное лицо юноши. Судьба всегда дает таким козлам красивую внешность, словно компенсируя ей гнилую душу. – Иди сюда, сделаем селфи, бро! Косте покажем!

Он достал из глубокого кармана своей кожаной куртки навороченный телефон, нетерпеливо ожидая, пока его рыжий приятель тоже слезет со своего дорогущего спортивного байка и встанет рядом. Дилан медлил, подозрительно осматривая край черного кожаного сидения позади себя. На ощупь оно было холоднее самого льда, а сверху сплошь покрыто белесым узором пушистого инея. Все дорогу рыжий байкер ощущал чье-то леденящее дыхание позади себя, будто кто-то невидимый и очень холодный сидел на его пассажирском сидении. Едва мотоцикл затормозил, как с него в сторону мелькнула черная тень – это спрыгнул его невидимый «ледяной» пассажир.

– Доминик, да ты просто псих! – пробормотал рыжий Дилан с опаской осматривая бездыханное неподвижное тело несчастной девушки. – А она что, того? Блин! А, вдруг, нас обвинят в чем-нибудь? Бр-р-р, холодно-то как!

– Да не сыкуй! У Косты везде связи, он нас, своих верных корешей нигде не бросит! – пожал плечами белобрысый, поправляя челку. Он передернул плечами от холода, с недоумением глядя, как его дыхание превращается в пар. – К тому же, у этой стремной девки нет ни друзей, ни родни! Ее и искать-то никто не будет! Давай скорее селфи, я замерз тебя ждать!

Он уже улыбнулся на камеру своей неподражаемой улыбкой, выровненной и отбеленной лучшими стоматологами города. Вдруг, в его модную белобрысую макушку откуда-то сверху прилетела крепкая сосновая шишка – небольшая, но довольно остроносая и твердая.

– Да что за фигня? Я не понял! – парень резко обернулся, его серо-голубые глаза взметнулись вверх и забегали вдоль высоченных вековых сосен. Вторая шишка прилетела прямо в его высокий лоб. – Ай! Блин! Вот дерьмо!