Куда исчезают города? Кукла Палача

Услышав новость, влюблённый бросился к женщине и грудью закрыл бывшего противника. В глазах Юга блестел коварный огонёк: «спасал меня, спасёшь обоих».

– Не торопись отдавать жизнь за шапочное знакомство, – унимая ярость, толковал союзник. – Ты для нее расходный материал. Вспомни хлопок перед падением горящего столба. Это лопнула шаровая молния. Такая же в которой пыталась запереть меня. Теперь барейка создала укрытие себе.

– Но, но… там было всего пару секунд! – протестовал Юг, не понимая, к чему ведут намёки.

– Волшебница за миг до гибели разгрызла камень на груди и разом выпустила уйму энергии. Такое количество силы, словно глина для умелого мага. Жаль, времени не хватило. Чувствуешь горький запах? Барейка не успевала быть аккуратной. Она соткала шар, грубо отбрасывая лишнюю магию. Камень кровоточил и страдал, но ей плевать. И магия решилась отомстить. Взгляни, чародейка пострадала больше от собственной ворожбы, чем от огня.

– Точно-точно у оборванки только волосы, да спина подгорели! – вмешался Палач, приподнимая раненную, как кусок колбасы. – Зато одёжа заляпана какой-то чёрно-зеленой дрянью. По цвету сродни плавленому камню. Кстати, булыжник тю-тю из ожерелья.

Юг потупился. Львиную долю точёной фигуры покрыла пузырящаяся жижа. Цвет состава повторял оттенки пропавшей безделушки из ожерелья. Вязкая каша разъедала плоть, словно ржавчина. От уголков губ шли влажные чёрно-серые дорожки, разбавленные кровью. Ведьма действительно «разгрызла» бусы.

– Подумай! Ради этой драгоценности магичка превратила двух братьев в многорукое чудище. Заменила их души послушной молнией. Перекосила добрую половину горожан. А когда поняла, что выхода нет, раскусила камень, как орех лишь бы спасти свою шкуру. Тебя используют и вышвырнут, как сломанную игрушку. Не глупи. Дай завершить дело.

– Пошли ну-же! – понизив тон, шептал Палач, отводя хозяина на безопасное расстояние – Я хочу, как лучше.

– Как лучше? – откашлялась барейка, сплёвывая остатки булыжника. Она с трудом подняла голову. – А когда ты напоил хозяина в кабаке и проклял золото, которым тот оплатил комнату, тоже хотел помочь?

Юг стряхнул когтистую лапу и обиженно посмотрел на Палача. Невозмутимый демон даже бровью не повёл. У него попросту не было бровей. Ощутив разочарованный взгляд, мрачник когтем нарисовал опущенные губы. Маску сожаления подсвечивали ярко красные глаза. Угольки на сером лице пылали ненавистью. Единственное, о чём жалел дух, то, что хозяин уцелел.

– Я не могла взять проклятое золото! – барейка поднялась на локтях, из последних сил наполняя голос сожалением. – Иначе люди начнут шептаться, скажут, я монеты не различаю. Наш небольшой спектакль под окнами таверны единственный способ мне сохранить имя, а тебе оплатить долг.

– Она тянет время! Не слушай! – крикнул мехогар, жезлом придержав союзника.

– Нелюдями слово не давали! – огрызнулась барейка. – Ловушки ставишь, как мехогар, огнём правишь, как пепельник. Я дитя молнии, а ты, чьих будешь?

Воина будто пронзило стрелой. Он открыл рот, но не смог найти аргументов. Колдунья не унималась:

– Дай руку. Седив умнее сотни мудрецов, он поможет изгнать демона! – барейка потянулась к парню. Влюблённый наклонился к даме. Воздух между парочкой наэлектризовался, как перед грозой.

– Ядрёны помидоры, опять лишние жертвы! – воин огрел Юга посохом, так что тот шлёпнулся на спину рядом с возлюбленной. – Без добычи не уйду, даже если ваши тела срастутся от жара!

Мехогар навёл огнеметы на ошалелую парочку.

– Разделяю вашу досаду, владыка, – затараторил Палач, нервно разминая когти. – Но как же я? Вы всю живность перебили мне даже вселиться не в кого. Придёт Соночей, тогда…

– Хватайся щенок! – взревела барейка, подставив запястье.

Юг извернулся, выбрасывая руку вперед. Мозолистые пальцы коснулись сбитых женских ногтей. Бум! Тррум! – воздух взрывался сотнями крохотных пузырьков. Между рук «влюблённых» струились воздушные потоки.

– Она сейчас прыгнет! – предупредил зычный голос, откуда-то сверху.

– Держи головешку, иначе он всё испоганит! – сипел уверенный бас.

Мехогар поднял недовольный взгляд. Руку уже обмотал хлыст, с синим камнем на конце. Второй, третий. Из дырявой кровли, словно тёмная паутина тянулись витые дорожки упругой чёрной ткани. Воин пытался разглядеть нападавших, но узы кончались у плотной каменной кладки. Казалось само здание, протянуло тонкие пальцы и теперь защищает хозяйку.

– Пламя всегда найдёт ветошь! – угрожающе крикнул мехогар и отжал рычаги над ладонью. Огнеметы скрипнули, запуская по кнутам горячие оранжевые струи. Однако жар не сделал и двух шагов. Ощутив, что атмосфера накаляется, кнуты выдвинули шипы. Стоил жару дойти до колючек и тепло впитал нарост, выпуская струю пара. Мехогар озадаченно хлопал глазами. Подожжённые кнуты остыли, будто макаронины на ветру. Остался только пар.

– Я слышал о розах, гасящих искры, но сделать оружие из цветка… – мехогар бубнил, пока веревки захватывали тело. Некоторые путы шли из пола подобно корням, другие росли из стен. За считанные мгновенья кнутов стало так много, что узы почти скрыли доспех. Веревки натянулись, вгоняя шипы под огненную броню.

– Не шагу дальше волшебник! – предупредил раскатистый голос с крыши. – Одно лишнее заклятье и будет маг на приготовленный на пару.

Странно, но Югу казалось, что за пылающей маской воин улыбается. Кнуты рывком бросили союзника на колени. Пленник выжидающе посмотрел на барейку.

– Твой ход женщина, – мехогар коротко кивнул. Последний кнут заткнул рот синим камнем. И огненный человек застыл, растянутый десятками хлыстов.

– Задержите лучеголовую! – звенел командный голос. – Живо!

– Кто сказал, что я сбегу? – рыкнула дева, когда ощутила лёгкое касание дрожащих рук Юга. Уверенная хватка грубо притянула влюблённого.

– Наши чувства так сильны! Я дрожу от возбуждения! – лепетал Юг будто деревенский дурачок. По мышцам уже бежали змейки разрядов.

– Это тебя током колотит чурбан неотёсанный! – сипел Палач, стараясь оттащить подопечного за горло. – Пусти, её иначе задушу.

– Скрепим любовь поцелуем? – переступая через гордость, предложила девушка. И дождавшись робкого кивка, впилась в сухие губы. За сладкие мгновенья близости нутро Юга перевернулось, а глаза закатились. Он ощутил себя сосудом, который властная длань поставила верх ногами. Теперь изящная ладонь колотила по донышку, надеясь выбить максимум из жертвы.

– Тащи за шею лучеголовую! – для Юга приказ из внешнего мира звучал где-то далеко. Что-то рвануло барейку назад, мгновенно возвращая зрение. Юг успел заметить, серебряные струны, перетекшие с его губ в рот возлюбленной. Краденая сила играючи скрылась меж ровных зубов. Но барейке было мало. Ненасытный взгляд, в котором смешались голод и вожделение, с жадностью прожог парня. Руки тянулись за новой порцией жизни, но хлыст оттягивал барейку. Синий камень у кадыка нетерпеливо ёрзал чтобы перехватить любой поток.

– Кольцо молний пробили! – сипела барейка грубым металлическим голосом. – Выручай любимый!

Юг тяжёлым взглядом проследил щербатые хлысты. Витые дорожки терялись позади барейки. Кто же мог прервать сладкий поцелуй? Палача нигде не было, зато разносилось натуженное сопение. Оказалось, демон превратился в черные серпы и изо всех сил рвал защитное кольцо молний. В дыру уже прыгнул хлыст, который и заарканил девушку.

Юг отстранился, жадно хватая ртом разряженный воздух. Мышцы налились свинцом, а ноги подкосились. Вожделенный силуэт медленно скрылся в дымке. Из тела выпили слишком много, даже смотреть было больно.

– Что я говорил герой-любовник? – брюзжал Палач. Убедившись, что конкурента повязали, демон чёрным дымом полетел к подопечному. Дым за ногу оттащил Юга, продолжая сыпать нравоучениями. – Позор! Осушили, как стакан воды. Ничего. Украсть жизнь – это полдела, надо прожевать наворованное!

Защитное кольцо молний рассеялось, испустив прощальный ш-ш-ш. Стая кнутов будто питоны набросились на ослабевшую добычу. Чёрные путы с синими наконечниками плотно оплели увечное тело. Ни осталось и сантиметра свободной плоти, только глаза. Белые очи выпучились от натуги. В зрачках все ярче играли ниточки разрядов. Барейка, даже вдохнуть не могла, но глазные яблоки наполняла белизна будто термометры от подскочившей температуры.

– Она передаёт силу! – взвизгнул кто-то из отряда. – Как пиявки под таверной! Поблизости должен быть ещё один бареец!

– Не можешь проглотить сама, дружку отправляешь? – грозно рыкнул командир. – Остановить!

Барейка покачнулась от тысячи игл, вогнанных под кожу. Пар из длинных шипов мягко укрыл комнату. Сквозь молочное марево безжизненно взирали белые очи. Невозмутимые, холодные овалы утратили зрачки и теперь напоминали куски мёртвого льда. Усталые путы, обожжённые собственным паром, понуро обвисли на исколотых мышцах. Только надменная усмешка продолжала играть на бледных губах колдуньи. Что-то было не так.

Барейки облегчённый выдохнула. Сила из глаз комом спустилась по горлу.

– Безумная баба! – истерично вскричал командир. – Ты сделала из глазных яблок мешки для магии. Ты ни с кем не делилась. Ты спрятала энергию в глазах, как хомяк за щеками. Мы оставили тебе глаза чтобы контролировать баланс сил в организме, а ты… ты…

На груди барейки в подтверждение догадки разлилось тёплое сияние. Оранжевый свет мягко пробивался сквозь паутину жгутов. Один из брусков в ожерелье успел зарядиться. Барейка зычно рыгнула, «проглатывая» остатки сил. Она махнула головой, пытаясь вытряхнуть белизну из-под ресниц. Но глаза оставались белыми.

– Ослепла умница? Так тебе и надо! – язвительно похвалил командир. – Умная безрукая баба. В ведре палача умные и тупые головы воняют одинаково. Ну-ка дружно растяните ее хлыстами. Сами достанем, что забрала.

Послышался раскатистый звук, будто колёса катят по полу. Хлысты натянулись и рванули в разные стороны.

– Я вижу мальчишка! – зачарованно шептал Палач. – Вижу, как люди в прозрачных плащах достают колёса из-за спин и наматывают хлысты на них. Сейчас твою подругу разорвут на лоскуты.

Барейка взвыла, чувствуя, как суставы покидают насиженные места. Да она зарядилась, но, если не применит магию чтобы удержать кости, ее порвут без труда. Из ожерелья побежали молнии, только они не жалили, а склеивали напряжённые мышцы.

– Ещё можешь терпеть? – насмехался командир. – Доставай свою молнию! Кричи! Пусть придёт второй бареец. Пусть спасёт, если ты важная птица.

Колдунья напрягла раненную культю. Хлысты буквально вытащили двупалую руку-молнию из кровавого обрубка. Электрические пальцы попытались щёлкнуть, но вышел п-п-п-щёлк. Пальцы, потерянные в поединке, обошлись слишком дорого. Вместо опасного разряда к потолку поднялся блёклый сноп искры.

– Любимый, где ты? – задыхалась барейка. Она беспомощно искала Юга белёсыми глазами. Палач саркастически кривился. Демон почти донёс хозяина до выхода. Ещё пару шагов и даже лучший лучник их недостанет. Однако улыбку стёрла наэлектризованная струя воздуха. Стая искр настигла парочку у порога.

– Собирай тёмные кости и тащи мальчишку ко мне! – приказали взбудораженные электроны голосом барейки. Искры сложились в чёткую речь, словно мозаика. – Иначе следующим ударом я одни головешки оставлю от вас обоих.

Последние фразы разнеслись подобно громовым раскатам. Палач осёкся, добела сжав кулаки. Мало того, что барейка точно отследила беглецов. Она верно рассчитала угол удара электрическим воздухом и могла воплотить угрозу.

– Ну что ж тебе это не понравиться, а меня повеселит, – буркнул Палач, придерживая голову парня за волосы. – Доводилось быть живым тараном?

В ответ Юг промычал что-то вроде «ннееннадоо». Демон без раздумий побежал к стене, держа Юга головой вперед. Раздался глухой удар о дерево. Палач, выпрыгнул на другой стороне комнаты, а следом с явной брезгливостью вынул из стены оглушенного хозяина.

– Что это? – Юг очнулся, потирая шишку на лбу.

– Прыжок мглы! – небрежно отмахнулся дух. – У меня нет сил, принять бестелесность. Поэтому будем прыгать туда, где тень смыкается швами. А ты что-то вроде тарана. Глянь! Новый проход.

Юг укутался мантией Палача и поднял голову. Впереди сверкала тонкая золотая полоса. Нитка стягивала мрак в дальнем углу комнаты. Там, где шов плохо прилегал виднелось оранжевое зарево. Юг засмотрелся и поздно осознал, что его несут словно иглу к ткани мира. Удар! Югом выбили очередную незримую дверь. Усталое лицо внутри темноты с размаху шлёпнули чем-то склизким. По ощущениям Юг отхватил леща буквально. Кто-то подкрученным ударом смял челюсть колючей чешуёй.

– Какого рожна? – протестовал Юг, вырываясь из захвата. – Почему меня снова лупят незнакомцы?

– Кому понравится если дом использовали, как проходной двор? – осадил Палач, перехватывая чересчур живой груз. – Жил себе жил во мраке Второкожья, а тут парадную дверь взламывают и уходят через окно. Любой будет защищаться.

Глаза обожгло светом. Парочка снова попала в разрушенную таверну. Мехогара всё также прижимали к полу. Барейка из последних сил сдерживала хлысты, чтобы предотвратить собственное четвертование. Несколько кнутов полетели за Палачом. Но демон прыгнул через очередной золотой шов, оставляя врагов без добычи.

– Один усталый мешок с костями для безумной леди! За сходную плату! – дух придерживал Юга, надеясь еще по торговаться. – Кандидат высокий, статный, выносливый. Эй! Ты слушаешь?

Позади демона зиял разорванный мрак. Палач нервно поглядывал на обратный ход.

– Цель в зоне поражения! – отрапортовал зычный голос. – Это не бареец. Просто мрачник со сломанной куклой.

– Вяжите всех! Ждать больше нечего! – отозвался командир. – Не дайте ей еще зарядиться.

Дюжина хлыстов с разных сторон полетела к смутьянам.

– Прости за это, – шепнула барейка, смотря сквозь демона. – У нас отняли время на поцелуи.

Над плечом Палача искры сложились в плотный пучок, похожий на набалдашник цепа. Удар. Оглушенного Юга отшвырнуло к барейке. Ей даже не пришлось стараться чтобы выкачать энергию. Тело растянули хлыстами, кое где даже проглядывали внутренности. Другими словами, пыточники сами сократили путь пищи до пустого желудка. Молнии, те, что клеем облепили раны, с довольным треском приняли еду. Разряды сложились в белые зубы. Пока искры прижимали, электрические клыки «жевали» Юга. Незаметно ослабла защита тела. Конечно, охрана ела, пока хозяйку рвали. Хлысты рванули с удвоенной силой. Хруст плоти перекрыл нечеловеческий вопль. Палач улыбался.

Барейка распалась тысячью разрядов. Ударная волна разрушительным тайфуном накрыла зал. Заряды вырвались, словно дикие звери. Одни порушили часть крыши, другие пробили стены. Обладатели хлыстов беспомощно вопили. Воздух неестественно искажался, подсказывая что невидимые охотники пытаются схватить беглянку. Но барейка играю расшвыривала сгустки искажённого воздуха. Она сама стала молнией. Живой энергией, обозлённой из-за того, что её вынудили принять истинную форму. Белый заряд барейки был сродни прочим самое то, чтобы исчезнуть меж других сверкающих полос.

– Я же говорила! – голос барейки торжествующий и грозный звучал из каждого угла комнаты. – Мне жалко расставаться с плотью! А чтобы стать молнией понадобились такие дурни как вы. Провали врага? Теперь порвите молнию!

Разум барейки тревожила последняя мысль – бежать! Змеевидное электрическое тело устремилось к свету, который лился из дырявых стен. Колдунья лишилась обычного зрения, зато видела, то, же что молния. И чувствовала то, что ощущает молния за секунду до удара о землю. Страх. Леденящий кровь ужас заживо съедал нутро, вынуждая извиваться по-змеиному. Совсем, как разряд, пронзающий небеса. Молния больше всего на свете боялась разбиться о камни. Эта невыносимая жгучая боль, словно болезнь, разъедала электроды.

– Сейчас ты поешь, потерпи, – сама себе повторяла барейка, выскочив на крышу. Молния осьминогом поползла по черепице в поисках пищи. Мир для волшебницы стал чёрно белым. Белое, возможный источник энергии. Чёрное – пустота, куда отправиться молния, когда погаснет.

Взгляд ощупал землю под окнами. Колдунья знала, куда смотреть. Подле таверны едва угадывался ровный круг тел, кольцом отделяющий здание. Чёрно-белые мертвецы подсвечивались бледной дымкой, танцующей от игры воздуха. Казалось вокруг таверны, запалили валежник и выложили, чтобы отрезать пути к отступлению.

– Жри давай! – взревела барейка направляя молнию к трупам.

– Нет! Хватит! Я погибну! Исчезну в пустоте! – вопила энергия, стараясь перехватить управление. – Не хочу в ничто, в никуда.

Разряд набрал высоту. Два инстинкта сошлись, разрывая разум. С одной стороны, молния боялась удара, с другой она хотела жить и понимала, что без подпитки долго не протянет.

– Вкусная трупятина м-м-м! – хозяйка трактира, знаменитого изысканной кухней, как могла зазывала единственного постояльца. Но земля неуклонно отдалялась. Молния до дрожи боялась неудачного падения и летела к облакам.

– Послушай! Не хочешь трупы? Хорошо. Рядом с телами есть пиявки с маленькими молодыми молниями внутри. В них еще остались крупицы сила. Давай хотя бы их заберем.

– Поедим покушаем и домой в кроватеньку! – повторила молния, разворачивая заряд к земле. – В Громогород.

– Во славу Громогорода! – воскликнула барейка, направляя падение. – Так держать!

Молния с шипением вгрызлась в трупы. Поесть мертвечины на дорожку так себе удовольствие. Барейка старалась отвлечься, вглядываясь в шатающееся здание таверны. Интересно, как там погоня? Выжал ли тот симпатичный мальчик со странными железками на теле. Б-р-р… Неужели я назвала его симпатичным. Низость какая. Надеюсь, они передавят друг друга. Дом опасно накренился, а сердце барейки защемило. Она еще не знала за кого волнуется больше за случайного знакомца или за Новое Звено. Одно барейка знала точно, ей до коликов интересно, что твориться в таверне.

– Не уйдёшь! – крикнул мехогар, стряхивая ослабевшие хлысты. Разрушенный зал усеяли тела людей в серых плащах. На первый взгляд вещи не имели ни своего цвета или формы. Ткань выделялась только из-за налипшей грязи. Больше всего материал напоминал затвердевшие белые облака. Чужаки истекали кровью, но их было едва различить, даже когда те не прятались. Походный костюм идеально продолжал рисунок любой поверхности. Залёг под камнем – плащ новый булыжник, притаился на лестнице, плащ – пара лишних ступенек. Но маскировка не даёт бессмертие, и хозяева пут беспомощно лежали поражённые молниями. Таверна покосилась, накренив изломанный пол. На улице злобно трещали разряды. Барейка не хотела погони и надеялась обрушить здание вместе с врагами.

– Парень отзовись! – громогласно воззвал мехогар. С помощью пламени и щепотки магии мехогар вылепил из тусклой сферы барейки управляемый шар. Десять минут назад мехогара чуть не поджарили внутри этого кокона. Теперь это огненный шар с круглой дверью, который должен вывести из здания. – Отзовись говорю! Что за дети пошли?

Мехогар недовольно хмыкнув, прыгнул в сферу и вдавил рычаги. Он найдёт бедолагу всё-таки Новое Звено. Шар катался по полу, увлечённо давя агрессоров, пока его не окликнул знакомый голос.

– Эй, не человек! – взвизгнул Палач, заметив отблески горящей сферы. – Помоги, а? – демон камень за камнем отбрасывал валуны, склонившись над сморщенным телом Юга.

– М-да, любимая выжила все соки из молодого поклонника, – безрадостно отметил демон, видя, как открываются старые раны. – Такой сосуд даже заселять стыдно.

Обломки так и норовили размозжить голову мальчугану. Но демон отбрасывал любую угрозу еще на подлете.

– Спасаешь его, потому что нет сил прыжок мглы, сделать! – вещал скабрезный голос из шара. – Ты хоть что-то делаешь бесплатно?

– Делаю! – огрызнулся Палач, на лету разрывая упавшую деревянную балку. – Я даю советы. Например, если нас не вытащить все поляжем под обломками.

– Уговорил, – огненный шар разинул беззубую пасть и разом поглотил обоих. Пол распался чёрными трещинами, показывая горящие сваи на нижнем этаже.

– Вот это я понимаю, лучеголовая прощальный костерок затеяла! – восторгался мехогар, объезжая трещины. – Кого не задавит дом, тот сгорит заживо. Держитесь! Сейчас будет отрыв.

– От-т-т-рыв? – заплетающимся языком переспросил дух. Шар подкатился к дыре в потолке. Толчок. – Ты же обещал нас вывести!

– Не обещал, – беззаботно отмахнулся мехогар, выкатываясь на крышу, – Я сказал, что ты меня уговорил, а на что видно будет.

Молния трижды обогнула таверну по выложенному кругу трупов. Тела выгорели до костей, а пиявки лопались, словно мыльные пузыри.

– Ещё разряд! Ну же! – настаивала разрушительная сила раз за разом кусать таверну, подобно змее. – Здание почти рухнуло.

– Довольно! – рыкнула барейка, когда огонь достиг третьего этажа.

– Убьём всех! Погубим! Порешим! – в запале ярости кричала молния, как обычно пытаясь укусить дом. Но белое тело не послушалось.

– Умница! – похвалила барейка без тени уважения. – Ты потратила всю свою силу. Та, что в трупах и пиявках, моя. – Я больше не попутчик, а хозяйка. Ты говорила про пустоту, к ней и отправишься.

Изрядно раздобревшая белая молния отбросила блёклый разряд, как ящерица лишний хвост. Теперь заряженная барейка напоминала откормленного питона на тонких перепончатых крыльях. Зверь шумно махнул крылами, и таверна сложилась, как карточный домик.

– Пора домой. Надобно сообщить о Новом Звене! – подумала чародейка, направляя молнию к облакам. – Если он мёртв, вернусь за телом.

Змей зацепился хвостом тучу и побежал по небосводу, словно грозовой разряд. Не успела пыль осесть от рухнувшего дома, как из дыма выплыл огненный шар. Горящий метеорит лихо набирал обороты, преследуя грозового змея.

– Мы догоним лучеголовую, – сухо пояснил мехогар, приоткрыв люк. К троице присоединился растрёпанный ворон. Тот, что увидел Юга на площади. Птица села на плечо мехогару и продолжила говорить его голосом.

– Вы двое слушайте не моргайте. Ты мрачное отродье, собирай вещички. Надеюсь, уйдёшь раньше, чем мы встретимся снова. Покамест найдёшь себе занятие на окраине города.

– Белены объелся мешок гари? – хохотнул демон, вальяжно уложив ноги на подопечного. – Мы почти в центре города. Куда же я де… Дух не закончил. Между Югом и демоном уже выросла огненная мембрана. Палач протестующе махал лапами, но кусок корабля с демоном внутри отвалился и полетел на север.

– А ты? О, вижу, отогрелся. Ты найди меня по Лошадиному закону. Внутри шара всё заживает лучше, пользуйся, пока огонь есть. – Юг обнял коленки, готовясь так же, как Палач, упасть на землю. Где тебя высадить?

– Во-о-о-о-н у той башни! – Юг указал на противоположный край селения, где стояла покосившаяся твердыня с колоколом. – Спасибо за всё.

– Быть посему, – прощался союзник, ни разу не обернувшись во время беседы. Второй горящий осколок полетел к башне. Метеорит набрал ход и без лишнего груза быстро превратился в точку.

– Глядите четыре угля в небе! – горланил народ с улицы. – колдун только в одном. Кликните стражу! Будем искать! Смерть волшебнику!

Юг очнулся на земле. Огненный шар едва горел и теперь мог сойти за бесполезный валун, подогретый солнцем. Парень мастерски забрался по отвесной стене, пользуясь выступами да карнизами. Он уже бывал в этой башне. Именно здесь Палач пытался отрубить ему голову с помощью фальшивого суда во сне. Регал, так звали сгусток справедливой магии, который должен вынести приговор. Будь это настоящий шар справедливости, он бы не потерпел драку на суде. Демон провернул очередной обман. Юг с интересом заглянул в пробитую стену. Дыру наскоро закрыли досками, оставив узкое окно. Что же творится в обсерватории, коли демон смог учинить расправу именно тут?

Внутри сгорбленный звездочёт воодушевлённо вертел телескоп. Смешной колпак, ночная рубашка с корабликами и тапочки один больше другого. Пальцы, потные от ожидания, медленно настроили оптику.

«Тут говорят, что звёзды прячут судьбу человека, – задумался Юг, отслеживая телескоп. – Может звездочёт разглядел в свою махину, тайну, которая приведет к тысячам смертей и умолчал? Поэтому еще его выбрал кровожадный демон?»

Длинный телескоп озадаченно вертел стеклянным глазом. Оно и понятно, городские небеса спрятаны за пеленой смога. В дыму небесных тел не разглядеть, за то вполне виды тела обычные. Старичок растянул беззубый рот, видя стройную молодку за ставнями. Девушка развязала корсет, приспустила бельё. Монокль выскользнул в самый ответственный момент.

– Ах ты, пижамный развратник! – выругался Юг. Вот почему под троном Палача гнездились обнажённые фигуры. Извращенец уже весь город успел рассмотреть через затёртый телескоп. Статуи каменные потому, что у тебя память крепкая, как булыжник. Всех молодых дам запомнил. Старая колоша даже не знает, что помогал убить человека. Демон запихнул Юга для суда к пошлому звездочёту. Парень разочарованно сплюнул и бесшумно забрался на крышу. Конечно, черепица не пуховый матрац. Но и Юг не принц, потерпит. Улёгся, осмотрелся, город как на ладони. Погоню видать издали. Палач наверняка вернётся к завтраку. Юг опустил брезгливый взгляд на окно, из-за которого раздавалось хихиканье. Завтрак из грешника почти готов.