Обратный эффект

– Что это? – спросил Олег.

– Похоже на обрывок газеты, – ответил Юргис.

– Можно мне? – попросила Надежда, подойдя к Юргису.

Он передал ей находку. Надежда внимательно осмотрела обуглившийся обрывок.

– Это моя статья из «Черного фонтана», ее еще в марте печатали. Про рекордный уровень добычи на одной из наших вышек.

– Что он здесь делает? – непонимающе спросил Олег.

– Геологи взяли с собой в экспедицию пачку газет. Я видела их в штабной палатке. Предполагаю, что ваш Зубарев прихватил одну из них.

– И использовал для разжигания костра, – заключил Юргис. – Еще одно подтверждение, что мы на верном пути. Раз те, кого мы ищем, останавливались здесь, предлагаю и нам остановиться. Поужинаем, переночуем и с утра продолжим поиски.

Алексей отстегнул Диего, и тот, обрадовавшись свободе, принялся бегать вокруг, обнюхивая остатки костра и примятую траву. Пока Олег с Айкизом раскладывали палатки, Юргис позвал Сергея помочь ему с заготовкой дров. Литюк принялся разжигать костер.

Диего, крутившийся рядом, вдруг остановился у подножия одной из сосен, и долго что-то вынюхивал в траве. Потом схватил зубами что-то белое и бросился к Алексею, помогавшему доктору ставить палатку. Он остановился рядом с хозяином, сел и положил у его ног свернутый вчетверо белый лист.

Алексей поднял его и развернул . Сначала у Алексея брови поползли вверх, а затем на лице заиграла улыбка.

– Что это? – спросила Надежда.

– Любовное послание в стихах. Можешь сама взглянуть.

Надежда взяла протянутый Алексеем лист, видимо вырванный из тетради, на котором красивым почерком были выведены два четверостишия, а вокруг красовались нарисованные ручкой разные цветочки и завитушки. Она начала читать вслух:

«Разбилась последняя капля надежды.

Устала я ждать, когда ты улыбнешься в ответ.

Я с радостью скинула б тесные листья-одежды

И тонкие ветви к тебе протянула б на свет».

– Тьфу, тут так все откровенно, – сказала она, прервав чтение.

– А что, очень даже ничего, – произнес Алексей. – Мне нравится.

Он отобрал лист у Надежды и продолжил чтение:

«Твоею хвоей до дурмана я б наслаждалась,

Кололась, но счастья не знала б конца.

И к теплой шершавой коре я бы вся прижималась,

Потому что люблю я тебя дурака-подлеца».

– И не стыдно тебе это читать? Девушка признается кому-то в любви, а ты…

– А что я? – Алексей свернул лист. – Придаю тайное послание гласности. Это, между прочим, документ, который поможет нам в поисках.

Из леса вышли Юргис и Сергей, таща толстые сухие сучья. Они свалили их около задымившегося костра.

– О чем у вас спор? – спросил Юргис.

– О поэзии, – ответил Алексей. – Вот обсуждаем с Надеждой, можно ли читать стихи, написанные таинственной незнакомкой, признающейся в них в любви.

Юргис с удивлением посмотрел на него.

– Вот, можешь сам прочесть, – уже более серьезно сказал Алексей, протягивая ему лист. – Его нашел Диего.

Юргис пробежал глазами стихи, повертел лист, рассматривая его со всех сторон.

– Он вырван из той же тетради, что мы видели с тобой в палатке девушек.

– Интересно, какая из них написала это признание? – спросил Алексей.

– Какая разница, – Юргис пожал плечами. – Главное, что они были здесь, похоже, в полном составе. Но, видимо, ушли дальше.

Он постоял, подумал и добавил:

– Долго спать мы не будем. Часа в четыре подъем. По глотку чая и в путь. Нам надо догнать Зубарева и девушек. Ночью дежурим по двое. А сейчас каждый может поужинать сухим пайком, и давайте укладываться. Первыми дежурят Алексей и Олег. Их сменю я и студент.

– А можно вместо Олега я подежурю с Алексеем? – спросил Айкиз.

– У тебя же нет оружия, – с удивлением посмотрел на него Юргис.

– Если Олег одолжит…

– С удовольствием, – произнес Олег. – Я буду только рад. Лишняя пара часов сна мне не помешает.

Глава 17. Ночь

Солнце уже давно скрылось за сопками, но небо оставалось еще светлым. Не голубым, как положено, а каким-то поседевшим, молочно-серым, с огненными отсветами над черной линией протянувшейся с севера на юг гряды. Лишь на востоке, куда уходила проложенная вездеходом дорога, небо наливалось чернильной густотой, на которой проклевывались первые редкие звездочки.

С востока веяло прохладой и сыростью. Оттуда доносилось далекое карканье и хлопанье невидимых крыльев.

Ужин, который ужином назвать можно было с большой натяжкой (так, легкий перекус), закончился быстро. Олег и Литюк первыми поднялись и направились к одной из трех палаток. Юргис тоже встал и, позвав Сергея укладываться, забрался во вторую палатку. Третья предназначалась Надежде. Она уже собралась было к себе, но Сергей остановил ее на полпути.

– Можно тебя попросить об одной вещи?

Надежда с удивлением посмотрела на него.

– Этот последний случай с медведями не выходит у меня из головы. Я чувствую себя кругом виноватым. Но хуже всего, будь у меня тогда с собой ружье, я все равно бы не смог им воспользоваться.

– Почему? Неужели ты совсем не умеешь стрелять?

– Я говорил об этом. Помнишь? Тогда еще в лагере.

– Это плохо, – Надежда вздохнула.

– Конечно, плохо, – Сергей снял с плеча двустволку. – Вот я и хочу, чтобы ты научила, как с ним обращаться.

– По-моему, об этом лучше попросить Олега или Алексея.

– Но ты же сама говорила, что хорошо разбираешься в ружьях. А к Олегу с Алексеем подходить я не хочу. Лишний раз услышать их насмешки? Ну уж нет.

Надежда молча посмотрела на Сергея, видимо, раздумывая над его словами. Наконец, произнесла:

– Юргис что сказал? Всем спать. А ты предлагаешь устроить учебную стрельбу.

– Да зачем стрельбу? Просто покажи, как оно заряжается. И как правильно целиться. Мне хотя бы это знать. А то ведь в следующий раз, не дай бог, конечно, подведу всех по-настоящему.

Надежда вздохнула, глядя на блестящий приклад ружья, которое Сергей держал перед ней.

– Ладно. Пошли отойдем. А то Алексей с Айкизом увидят, чем мы тут занимаемся, точно тебя засмеют.

Рядом с поляной сразу за широким стволом старой сосны начинался спуск в ложбину, по дну которой протекал ручей. Из земли выступали широкие плоские камни, образуя ступени. На одной из таких ступеней Сергей и Надежда остановились.

– Дай ружье, – сказала Надежда.

Сергей протянул ей двустволку. Она взяла ее уверенным движением, повертела в руках.

– Смотри, вот здесь сверху есть рычажок. Его сдвигаешь вправо, и стволы отщелкиваются, – она продемонстрировала Сергею сказанное. – Сюда вставляешь патроны. У тебя они с собой?

– В рюкзаке. Надо принести?

– Нет, обойдемся без них. Патроны вставил, стволы защелкнул. В этом месте находится предохранитель. Перед выстрелом сдвигаешь его. У ружья два спусковых крючка. Один для правого ствола, второй для левого.

Она нажала на один, в ружье звонко щелкнуло. Потом на второй.

– Снова на рычажок, – она откинула стволы. – Вынимаем использованные гильзы. Снова заряжаем. Вот и все.

– Так просто, – Сергей принял у Надежды ружье и повторил все, что она показывала. – А целиться как?

– Тебя и этому никто не учил?

Она снова взяла у Сергея ружье и показала, как надо целиться.

– Я представляю, как бы ты стрелял в медведицу, если все-таки взял бы его с собой. Без патронов, не заряженное.

– Да, стыдоба.

Сергей провел рукой по гладкому цевью. Все казалось не таким уж и сложным. Надо бы еще закрепить полученный урок на практике.

– Ну все, теперь спать, – сказала Надежда. – Тебя еще дежурство ждет.

Сергей пожелал ей спокойной ночи и направился к палатке.

Юргис уже вовсю храпел. Сергей осторожно прополз, чтобы не разбудить начальника, и улегся на свободный спальник. Прямо в одежде, не раздеваясь, лишь сапоги оставил у входа.

Спать не хотелось. Вспомнился отец. Где он сейчас? Жив ли? Очень хотелось верить, что жив. Уставшие ноги гудели, в спине растекалась тягучая боль. Образы в голове начали путаться, глаза сами собой сомкнулись, и Сергей не заметил, как заснул.

***

Надежда, расставшись с Сергеем, двинулась к своей палатке. Подойдя к ней, остановилась. На лес опустилась темень. Лишь то место, где горел костер, светилось ярким расплывчатым пятном. Там сидели Алексей и Айкиз. Было видно, как они оживленно о чем-то говорили. Надежде очень захотелось услышать, о чем. Она приблизилась, стараясь держаться в темноте.

– …Не надо, я говорю тебе, оставь, – долетел до нее голос Айкиза. – Тебе что, баб мало?

– Да ничего ты не понимаешь. Я же не могу иначе. Она молода, красива. Свежий сок. Да еще из самой столицы. Таких в наших краях днем с огнем не сыщешь. Это не то что киренские девахи.

– А ты не думал, что можешь разбить ей сердце?

– Айкиз, умоляю. У этих столичных штучек таких как я – целый полк. И то что она обратила на меня внимание, еще ничего не значит. Я считаю, что надо воспользоваться случаем.

– Но все же. Вдруг она поверит тебе? А ты ведь ей ничего не сможешь предложить. Ты связан по рукам и ногам. Ты же не бросишь жену и детей.

– Конечно, не брошу. Об этом и речи быть не может.

– Тогда ты должен ей честно сказать все.

– Айкиз, прошу тебя, не надо этих моралей. Девчонке хорошо, и мне. Зачем все усложнять? Пусть для нее этот поход станет незабываемым романтическим приключением. Такое редко в жизни выпадает. Она еще с благодарностью будет вспоминать меня.

– Мудак, ты Леша. Нет у тебя сердца.

– Сердце у меня есть. Только оно слишком большое, – Алексей глубоко вздохнул и нагнулся к костру, чтобы поправить горящую ветку.

Надежда, осторожно ступая, отошла и незаметно для дежуривших скользнула к своей палатке.

***

Разбудил Сергея толчок в плечо.

– Вставай, студент, – громко прошептал Юргис. – Пора на дежурство.

Они вышли из палатки. Подошли к костру. Диего, лежавший рядом с Алексеем, поднял морду и навострил уши. Юргис спросил, все ли в порядке? Получив от Айкиза утвердительный ответ, он отправил дежурных спать.

Сергей проводил взглядом Алексея, который не пошел вместе с Айкизом, а направился к палатке Надежды. В темноте было видно, как Алексей заглянул внутрь, и уже через несколько секунд пропал за пологом. А Диего, сопровождавший хозяина, лег у входа в палатку.

– Что смотришь? – раздался голос Юргиса. – Завидуешь, поди?

– Чему?

– У Викторовича это лихо получается. Любит он с бабами шашни крутить.

– Мне все равно, – ответил Сергей. – Главное, найти отца.

– Это ты верно сказал. С девками можно и потом погулять, – Юргис подбросил в костер пару толстых веток. – Меня не покидает мысль, зачем Зубарев не дождался нас?

– Так в записке же сказано, что они сами захотели найти своих товарищей.

– Это понятно. Но ведь он был единственный, кто видел, куда приземлился объект. И если бы он нас дождался, мы бы знали примерное место, к которому направлялся твой отцец. Это бы помогло нашим поискам. А так нам приходится идти по следам Зубарева, ничего другого не остается.

– И в чем же вы видите здесь проблему?

– А в том, что Зубарев ушел один. Две девицы – не в счет. Они себя защитить не смогут. Если с геологами случилось что-то страшное, а их было все-таки семь человек, то что сделает один Зубарев с двумя немощными девицами?

– А вы думаете, что с ними случилось что-то страшное? – у Сергея внутри все похолодело от предположений Юргиса.

– Я ничего не исключаю, – Юргис подкинул еще одно полено. Вынул из кармана куртки какое-то устройство, у которого тут же засветился небольшой прямоугольный экран. – Это навигатор. Смотри. Вот тут находимся мы. Дорога уходит на восток, вот сюда. Здесь, совсем рядом простирается болото. Где-то метров триста-четыреста. Потом снова будет подъем на еще одну гряду… Куда, интересно, ехал Сорокин?

– Жаль, что мы не можем вести поиски с вертолета.

– Конечно, жаль. Я перед сном разговаривал с Михаилом, он говорит, что им работы как минимум еще на полдня.

В темноте со стороны палаток что-то зашуршало. Сергей глянул туда. Между палаткой Надежды и соседней мелькнула темная фигура и скрылась. Сергей без труда узнал в ней Алексея. Следом за ним скользнул силуэт Диего.

Костер тихо потрескивал. От него шло тепло, спасая от прохлады, которой, казалось, дышала земля. Сергей поежился и подсел ближе к огню. Рядом лежала его двустволка. На этот раз заряженная. Юргис тоже держал свой карабин под рукой. Густая темнота, в которой утопал лес, таила в себе неизвестность. Все притихло с наступлением ночи, даже комары перестали пищать. Но как раз эта тишина заставляла прислушиваться и бояться любого незначительного шороха или треска.

Юргис закурил. Сергей слышал, как шипела тлеющая сигарета, а противный дым лез в нос и глаза. Чтобы не дышать им, Сергей встал и отошел в сторону. Его тут же обдало освежающим дыханием ночной тайги. Небо искрилось мириадами звезд и совсем не казалось черным. А на севере даже светилось неясным светом. Его вид завораживал, и Сергей стоял так, задрав голову, пока не заболела шея, и не стало холодно. Он поспешил вернуться к костру. Юргис кинул окурок в огонь и подвесил закопченный чайник.

– Чаю хочешь? – спросил он.

– Давайте.

Чайник притащил Литюк. Он его вынул из своего необъятного рюкзака, когда все готовились к короткому ужину. Сам сбегал к ручью за водой. Юргис, помнится, похвалил его тогда: «Молодец, Игнат Иваныч. Никто из нас не догадался прихватить с собой даже элементарного котелка, а ты сообразил».

Вода в чайнике зашумела. Огонь ласкал закопченные бока. Очень скоро внутри забулькало, забурлило. Юргис снял чайник с костра.

– Давай кружки.

Сергей поискал их глазами. Увидел: на траве у бревна, две эмалированные. Видимо, Айкиз с Алексеем тоже чаевничали. В одной из них даже остались листья заварки. В обычной ситуации Сергей бы побрезговал пить из посуды, которой кто-то пользовался до него и не помыл. Но сейчас он просто вытряхнул под ноги то, что вытряхнулось, и подставил обе. Юргис наполнил их.

От горячего чая стало тепло. Сергей, наконец-то, согрелся. Даже вспотел. Юргис сидел молча, медленно потягивая из кружки, не отрывая взгляда от костра.

– Юргис Пранович, – прервал молчание Сергей. – Почему вы меня все время называете студентом?

Юргис медленно повернул голову к Сергею.

– Не нравится? – спросил он.

Сергей в ответ кивнул.

– А я думал, тебе безразлично. Тебя все называют, и ты откликаешься. Значит, ты еще не вырос из студента. – Он немного помолчал. – Мало закончить вуз. Надо доказать, что ты уже профессионал, что-то из себя представляешь. Есть люди, которым уже лет сорок, а то и больше, а они так и не выросли. Так и остаются вечными студентами.

– И я, по-вашему, тоже еще не вырос?

Юргис внимательно посмотрел на Сергея, будто хотел его хорошенько изучить.

– Ты докажи, что уже вырос. Пока только одни глупости совершаешь.

Сергей вспомнил случай с медведицей и его передернуло. А еще в памяти всплыл тот вечер, когда он пошел к Женьке отмечать его диплом. Не глупость ли это? И что толку, что он вспоминал моментами о Лене, это не помешало ему надраться до чертиков и подвести ее. А она же потом дала ему шанс исправиться. Их ужин в ресторане должен был состояться сегодня вечером, а вернее уже вчера – вечер остался в прошлом. И он так и не предупредил Лену, ничего не сказал ей о том, что отправился искать отца. Что она думает о нем? Наверное, то же самое, что думают о нем другие – студент, вечный и неотесанный, младенец, не выросший из пеленок, желторотый птенец, не познавший жизнь.

***

Надежда не спала, когда полог палатки приоткрылся и прозвучал голос Алексея: «Ты не спишь?»

Она ждала его. Еще перед ужином они договорились, что Алексей придет к ней после дежурства. Она хотела этого и боялась. А после подслушанного разговора у нее появилось непонятное чувство досады. Конечно, она допускала, что у Алексея могла быть своя личная жизнь. Там, за пределами тайги, в его родном Усть-Куте. Но неужели это обстоятельство могло помешать им? Вдруг эта экспедиция не случайна, и им суждено было встретиться именно здесь?

Мысли переполняли Надежду. От лютого негодования до огромного желания забыть все то, что она услышала. Она задремывала и снова просыпалась. Зажигала экран телефона, чтобы посмотреть время. Потом снова проваливалась в сон, но совсем ненадолго.

– Нет, не сплю, – ответила она.

Алексей поднял полог выше, заслонив собой слабый свет костра, и влез в палатку.

– Отдежурили.

Надежда села и подобрала колени, обхватив их руками. Он опустился рядом. Пахнуло дымом и мазью от комаров.

– Ждала меня?

Его глаза блестели в темноте, и слышалось тяжелое дыхание.

– Алексей, скажи, ты женат?

Он будто перестал дышать. Его неясный силуэт замер.

– К чему такие вопросы? – спросил он после долгой паузы.

– Потому что я хочу знать правду.

– Это разве имеет значение?

– Да, имеет. И именно сейчас.

Глубокий вдох рядом.

– Ну, хорошо. У меня есть жена.

– А дети?

– Я обязан отвечать?

– Как хочешь.

Он замолчал. Его большая шершавая ладонь легла на ее кисть. Она отдернула руку.

– Ну, хорошо. У меня двое детей. Сын и дочь. Но пойми, сейчас это совсем не имеет никакого значения. Неужели мы не можем доставить друг другу удовольствие, подарить минуты наслаждения?

– Имеет значение, – повторила она. – Ты почему сразу ничего не сказал? Почему позволил мне влюбиться в тебя? Подумал, что я легковерная дурочка, которую можно обвести вокруг пальца? Которую можно поматросить и бросить?

– Надь, ты чего? Мы же ни о чем таком не договаривались. Мы же свободные люди. Встретились, сделали друг другу приятно и разъехались. Никаких обязательств.

– Особенно ты свободен, – она зло посмотрела на него, пытаясь поймать его невидимый взгляд.

– Я не свободен только дома. А здесь, в тайге – я волен делать все, что захочу.

От его слов Надежде стало страшно. Ведь он, действительно, если захочет, сделает с ней все что угодно. Она втянула в себя воздух и с силой выдавила:

– Уходи! Не хочу тебя видеть.

Воцарилось молчание. Тишину нарушало лишь его тяжелое дыхание. Она сжалась, ожидая его ответных действий, готовая оказывать сопротивление. Но ничего не происходило. Рядом зашуршало, послышалось кряхтение, и его темная фигура поднялась. Открылся полог, впустив в палатку отблески костра. И Алексей, не говоря ни слова, вышел.

Глава 18. Болото

Ночь закончилась быстро. К трем часам небо посветлело, а в половину четвертого появились первые лучи солнца. С востока нагнало туч, и они повисли кровавым покрывалом. От земли поднимался слоистый туман. Травинки стали матовыми от мелких капелек росы.

– Пора будить хлопцев, – сказал Юргис, вставая с бревна. – Грей чайник.

Когда еще начинало светать, Юргис отправил Сергея к ручью набрать воды. Они ее вскипятили, бросили заварки. Успели выпить по кружке. Теперь же чайник остыл. Сергей подвесил его над костром, подкинув свежую порцию дров.

Сергей не отказался бы сейчас от крепкого кофе. После бессонной ночи в эти минуты ему больше всего хотелось спать. Чтобы прогнать сон, он поднялся и побежал к ручью. Спустился по камням-ступеням, где всего несколько часов назад Надежда учила его заряжать ружье. Прислонил к дереву двустволку, а сам нагнулся к воде и, зачерпнув ее ладонями, плеснул в лицо. Жгучий холод взбодрил лучше самого крутого кофе. Смочив еще и шею, не вытираясь, посвежевший он вернулся к костру.

Там уже началась суета. Показались заспанные Айкиз и Литюк. Из палатки вылез Алексей. Диего радостно носился рядом. Вышла Надежда. Она бросила быстрый взгляд на всех и отправилась к ручью. Олег и Юргис колдовали у костра.

Завтрак занял несколько минут. Юргис не дал долго распивать чаи. Каждому налил по полкружки и выдал по бутерброду. Сразу после завтрака Олег, Айкиз и Алексей свернули палатки. Литюк затушил костер. Каждый нацепил свой рюкзак, и группа двинулась в путь.

Туман тем временем сгустился. Дорога терялась в серой пелене. Но Юргиса это не смутило. Он решительно повел отряд по примятой траве и видневшимся местами вмятинам от протекторов.

Алексей не стал пристегивать Диего и дал ему свободно бегать, чем тот и воспользовался, моментально скрывшись в тумане. Надежда в этот раз шла одна, к Алексею подходить не стала. Фотокамеры, которая обычно болталась у нее на груди, сегодня не было видно. Да и сама она, похоже, была не в духе. Сергей шагал рядом с Литюком. Тот по-прежнему кряхтел, неся свой необъятный рюкзак. Замыкал отряд Олег с карабином наготове. Случай с медведями заставлял соблюдать осторожность.

Деревья выступали из тумана черными силуэтами. Воздух был сырым и холодным. Лес безмолвствовал. Слышались только шорохи травы и треск сухих веток под ногами.

Вскоре впереди посветлело. Туман поредел. Юргис остановился.

– Дальше начинается болото, – сказал он. – Надо заготовить шесты.

Он достал из рюкзака топорик. Такой же появился и в руках у Алексея. Они отыскивали и срубали молодые стволы берез. Олег очищал их широким охотничьим ножом от веток и срезал макушки. Каждый вооружился шестом, и отряд двинулся дальше.

Лес закончился. Только редкие высохшие сосны то тут, то там торчали из густой осоки одинокими столбами. След от вездехода терялся в траве, но его все равно можно было угадать.

– Неужели они поехали по болоту? – спросил Айкиз.

– Для Агуши болото – как накатанный асфальт, – пояснил Алексей.

– Это ты хватил, конечно, – возразил Юргис. – Она хоть и ездит по болотам, но и для нее есть непроходимые места.

– Значит, они могли застрять в трясине? – с беспокойством спросил Сергей.

– Маловероятно, – ответил Юргис. – Сорокин опытный таежник, он не полезет туда, где не пройдет его машина. Да и судя по следам, они здесь уже не раз проезжали.

– А если они вдруг сошли с дороги? Немного взяли в сторону?

– Что тут гадать? – сказал Алексей. – Если вездеход где-нибудь сел, мы его увидим. Правда, я в такое не верю.

Юргис ступал по слабо различимому следу и велел двигаться строго за ним. На всякий случай он прощупывал почву впереди себя шестом. Но земля оставалась пока твердой. Лишь через несколько десятков шагов Сергей почувствовал слабое колыхание под ногами. Но трава оставалась сухой и под сапогами ничто не хлюпало.

Они медленно продвигались. Туман скрывал пространство вокруг, отчего низина казалась бескрайней и унылой. Тишина, и никакого движения. Будто все здесь вымерло.

– Осторожней, – обернулся к спутникам Юргис. – Начинается трясина. Ступайте по кочкам.

В подтверждении его слов сквозь траву заблестела вода. Не желая испытывать судьбу, Сергей наступил на ближайший бугор, выпирающий из общего ковра, покрытый богатой зеленой шевелюрой. Кочка чуть утопилась под ним, но вес выдержала. Вездеход здесь проехал благодаря широким колесам и особенностям конструкции. Но сможет ли так же легко пройти человек? Сергею хотелось верить, что сможет. Он прыгал с кочки на кочку, помогая себе шестом. Его товарищи делали то же самое. Диего, видимо уже набегавшись, держался рядом. Он шлепал по воде, иногда проваливаясь, но всегда выбираясь из трясины. Шерсть снизу была в грязи, морда мокрая.

Юргис остановился и достал свой навигатор.

– Половину болота уже преодолели, – сообщил он.

Группа двинулась дальше. Туман постепенно поднимался и расходился рваными клочьями. Впереди сквозь дымку показались темные очертания сопок. Но до них еще топать и топать.

Кочки закончились, и впереди расстелился ровный травяной ковер. Местами невинными лужицами блестели мочажины – самые топкие места. Сапоги проваливались в мягкий слой из мха и осоки. Чтобы вытащить ноги, приходилось помогать себе шестом. Вода булькала при каждом шаге.

Дорогу перегородила поникшая береза. Листья на ней давно уже высохли и каждый раз, когда кто-нибудь ее задевал, шуршали и осыпались. Корявая ветка царапнула сапог Сергея и с хрустом обломилась. Он сделал шаг в сторону, чтобы перешагнуть ствол. Нога начала уходить вниз. Сергей попытался вырвать ее, уперся на шест, но тот вошел в трясину как щепка в мягкую булку. Сергей завалился на бок, потерял равновесие и плюхнулся в жижу всем телом. В лицо плеснуло холодной и вонючей грязью. Он попытался руками помочь себе встать, но руки проваливались в скользкий ил, и Сергей чувствовал, как болото засасывает его.

Перед глазами появился шест.

– Хватайся, – послышался голос Айкиза.

Сергей вцепился в шест обеими руками. Его начали вытаскивать. Рядом послышался плеск, и кто-то схватил за шиворот, с силой потянул. Ворот куртки сдавил горло. Но Сергей терпел. Он старался отталкиваться ногами. Сапоги месили грязь. Их уже успела наполнить вода, отчего ступням сделалось мокро и холодно. Но Сергею было не до этого. Он изо всех сил пытался выбраться из трясины. Его подхватили под мышки, и уже через какое-то мгновение он оказался на ногах. Обернувшись, он увидел мутную лужу, из которой торчал кончик его злополучного шеста.