Скандал в благородном семействе

И вот теперь, пенсионерами, они массово хотят о моей жизни все знать и горько обижаются, если я не прихожу в восторг от этого их внимания.

– Оля, не хочешь пообщаться? – Не хочу. – Ну, (с угрозой) – Это – твой выбор…

Ссылаются на то, что я всем в своей жизни обязана семье – самое смешное, что я эту фразу однажды сама в обиход и запустила. Вот даже помню, когда и как. Только откуда они взяли, что моя семья , которой я и вправду обязана, – это они? Четыре двоюродных сестры и два брата, которые смотрят в рот своим жёнам, вполне себе чужие люди. Семья?

Я вообще-то всем обязана исключительно своей бабушке и своей тете Саше. Остальные, скорее, обязаны мне. Как минимум в качестве гостей столицы.

Полагаю, что они сражаются за то, чтобы по причине моего преклонного возраста (57 лет) и плохого здоровья (с чего бы это?) спасти мою московскую квартиру от попадания в руки государства. Ну, эта задача их, похоже, сплотила (я ещё думаю, что им скучно и заняться больше нечем, а тут – какое-никакое развлечение). Почему-то их собственные квартиры (а у них они есть) меня, например, совершенно не интересуют: пусть попадают в руки практически кому угодно.

И чего они хотят от меня. Дружбы? Общения? И о чем мы будем, к примеру, говорить? О неподцензурной поэзии? О линейном и нелинейном монтаже? О том, сколько слов влезает в ролик на 40 секунд? Вся эта их семейная жизнь уже многие годы заключается в том, что они периодически встречаются в гостях, едят-пьют и друг перед другом хвастаются: ремонтом, машинами, дачами и прочим барахлом. Это все. Во всяком случае, мне ни о чем другом неизвестно. Никто из них никогда и ни в чем мне не помог, да они и понятия не имели, нужна ли мне помощь. Ну как-то недосуг было поинтересоваться.

А теперь они меня все полюбили и требуют взаимности.

Правда, еще больше они теперь полюбили моего бывшего мужа (он о них всегда отзывался с большим презрением, как о тупых провинциалах), но они ему теперь служат как родному и все те гадости, которые он имеет уже через три года после развода и моего побега обо мне сказать, но напрямую трУсит, так вот они мне все эти гадости исправно передают. И вообще, он – их любимый родственник (они его видели в жизни два разА) и они твердо знают, что только в нем заключается моя единственная надежда.

(Если они таким образом предполагают у него за услуги деньгами разжится, то спросили бы меня, я бы им заранее сказала, что с этим они пролетят. Мой бывший муж – скупердяй на уровне трагедий Вильяма Шекспира. Комедий – тоже))

И вот им и замужество мое, кстати, было до дверей. Да и вообще все, что со мною в жизни случилось.

Вот что-то мне кажется, что 45 лет – вполне достаточный срок. Трудно рассчитывать, что если люди не были тебе друзья ми и родственниками в течение практически полувека, то теперь они вдруг резко изменились. Не поздновато ли? Ну, нужно было все же в течение этих 45 лет любить. А теперь, в общем-то – уже чего?

Один за другим объявляется в моей жизни уже давно забытая родня. Это свойство – бесконечно повторять один и тот же приём в надежде, что вот с кем-то меня наконец пробьёт. Но мне больше не нужны друзья и не нужны родственники. Тем более – такие друзья и такие родственники. Мне достаточно себя самой, а в плане общих интересов никто из них – ну, прямо скажем, не тянет.

Я и вообще много лет поддерживала эти вялотекущие отношения только ради мамы, ну не было никакой возможности объяснить, что меня не устраивает. Отчасти ещё ради дочери – чтобы у неё была «семья», совершенно номинально, тут у меня сомнений не было. Но мама 8 лет как умерла, а дочь со мной рассорилась. Ну, люди сами срубили сук, на котором сидели.

Поэтому эта вакханалия родственной любви ничего, кроме печали у меня не вызывает.

Все вспоминаю буддисткую притчу о том, как не испытывать гнева. В одной деревне Будду с учениками встретили очень неприветливо. Вот буквально запаслись камнями, чтобы их побить. Ученики возмутились и хотели было драться, но Будда их удержал. И обратился к жителям деревни приблизительно с такой речью:

– В предыдущей деревне жители встретили нас цветами и вкусной едой. Но мы сказали, что есть не будем и ничего с собой не возьмём. Поэтому все, что они для нас приготовили, пусть отдадут своим детям, друзьям и родственникам.

– В вашей деревне мы тоже ничего есть не будем и ничего с собой не возьмём. Поэтому все, что вы для нас приготовили, можете смело отдать своим детям, друзьям и родственникам.

Иногда мне искренне жаль, что я не буддистка.

Закадычная подруга

или

Умнее надо быть!

Что вообще за характер, господи прости? Я в принципе начинаю уже думать только когда никакого другого выхода не осталось. В остальное время я предпочитаю предаваться фантазиям. О жизни и о людях.

И фантазии эти по большей части – такие райские. Такие прекраснодушные. Что все люди братья. Что все друг друга любят. Меня в том числе.

И не то чтобы я была совсем уже неспособна разуть глаза. И не то чтобы я была совсем уж не наблюдательная.

Но у меня выдающаяся какая-то способность игнорировать буквально вот все – в угоду моей заветной идее.

И вот казалось бы: ну уже хватит, Оля! Начни уже жить в реальном мире. У тебя все данные для этого есть, бог не обидел.

Неть! В реальном мире мне скучно и неинтересно. Мне не прикольно. Мне поэзии, блин, не хватает.

Вот я с этой «поэзией» допрыгалась в своей жизни и не раз, и не два, и не три. Вот ровно что про это есть фильм братьев Коэн, «Бартон Финк», вот ровно про такого же умного. Ну, я ссылку и на текст, и на фильм брошу.

И вот есть у меня подруга, Галя. Вернее, была. Ещё на подготовительных курсах, когда мы на факультет журналистики поступали. По 18 лет обеим. И не то чтобы мы так уж близко дружили. Но во-первых, мне в ней нравилось такое диковатое чувство юмора, довольно неприличное, что составляло изумительный контраст с внешностью нежнейшей блондинки и с биографией дочки учительницы русского языка и литературы. Ну и потом, среди всего нашего круга это был единственный человек, который хоть сколько-нибудь интересовался литературой и поэзией.

Ну и мы дружили, потом, разумеется, кто куда, и десятка три годочков и не дружили, но при этом и не ссорились.

И вдруг неожиданно нашлись. И она стала бывать у нас дома. А она всю жизнь проработала в каких-то там государственных структурах, связанных с археологией (ну, она по молодости все ездила на раскопки, как-то там и зацепилась).

Муж мой даже ее и принимал (что с моими друзьями редкость). И даже чай с нами вместе пил. Обычно он сразу ушивается к компьютеру, ну типа он такой интроверт. На самом деле он нисколько не интроверт, просто ни развлечь гостей, ни историю рассказать, ни пошутить никакого таланта нет. За глаза он мою подругу называл «эта тОлстая» и категорически не мог вспомнить, как ее зовут.

Потом она благополучно вышла на пенсию.

А была у нее в жизни ещё одна проблема. Она много лет ухаживала за своей какой-то престарелой знакомой по договорённости, что та за это оставит Гале в наследство свою квартиру. Ну и старушка оказалась капризная, и я только все и слышала о бесконечных в этом смысле проблемах. Но старушка в конечном итоге померла. И с наследством все хорошо.

А я начинаю разводиться с мужем. А квартиры наши с Галей, собственно, теперь друг от друга недалеко – на северо-востоке. И вот мы начинаем по новой дружить. Но не так чтобы активно.

Хотя мне, конечно, хочется после 15 лет практически заточения и повторения мужем одного и того же уже с каким-нибудь свежим человеком пообщаться. Ну просто поболтать, без напряжения, на общекультурные темы. Мне по кайфу.

И вот приезжает эта Галя ко мне в гости раз. Приезжает два. В общем, мы все общекультурные темы уже и исчерпали. Доходит уже до того, что беседуем про балет и Николая Цискаридзе (а у меня и на то, и на другое ещё со времён работы на Первом канале и цискаридзевой дикой популярности – просто уже сразу аллергия).

Но, я во-первых, журналист – и всех всегда слушаю. А во-вторых, я приучена терпеть. Мало ли что мне там неинтересно…

Ну и в таком моем подходе есть, конечно, определенная доля неискренности. Я как-то подсознательно прикидываю, что раз уж я оказала человеку такую услугу, невозмутимо выслушивая любой вообще-то бред, то и я на ответную услугу могла бы рассчитывать. Ну, что человек мне хотя бы из благодарности в какой-то ситуации тоже поможет.

Причём, это все, конечно, почти мимо сознания. Потому что что какие бы там детские представления в глубинах моей души ни жили, я, в общем-то, не законченная пока идиотка. И прекрасно знаю, что без крайней нужды в этой жизни никто и вообще никому помогать не будет, хоть ты десять раз вообще обслушайся. Вот можешь это делать хоть до посинения, но всегда с одним и тем же превосходным результатом.

Не дай бог тебе что понадобилось; А че такова? А мы здесь при чем?

Потому что, разумеется, весь успеха твоего с ними общения люди решительно относят на свой счёт. Ну типа, это они – такие интересные собеседники.

И я, главное, по большей части это делаю и вообще не из корысти. Я – раб лампы. Жертва профессии. У меня автоматически в разговоре включается радар – и я начинаю слушать страшно внимательно, настраиваться, наводящие вопросы задавать, как будто мне по итогам этой самой беседы заметку нужно будет писать.

Ну, когда тебе и правда нужно заметку написать, так это самое правильное поведение и есть. И контакт с героем, и ничего не упустишь. Неоднократно проверено.

Но какого хрена я себя так и со всеми остальными веду? Про которых замёток никаких писать и в помине не собираюсь, а главное, что вот совершенно и не о чем? За каким лешим я всех подряд начинаю понимать и одобрять – вот всей душой и буквально что до потери пульса?

Во-первых, мне самой это на фиг не надо. Во-вторых, это собеседников моих страшно разлагает. Они укрепляются в мысли о своём страшном интеллектуальном превосходстве, а мое это профессиональное внимание расценивают по принципу, что я буквально смотрю им в рот и никакого своего мнения, разумеется, не имею.

А мне потом после такого «общения» приходится буквально рот мыть с мылом и три часа без остановки поэзию читать – только бы избавиться уже от этого послевкусия. Как правило, состоящего из диких банальностей и какой-то уже просто замшелой глупости.

Ну, они все, слава богу, этого не знают.

Ну, может быть, я и лицемерка. Но во-первых, мне с этого никакой выгоды, а напротив – один ущерб. А во-вторых, я этому выучена вот с 16 лет. Попробуй теперь переучись.

Но одновременно, и это тоже профессиональное, я на самом деле все в разговоре отмечаю, все оцениваю, галочки для себя в уме делаю, то есть информации на самом деле собираю вагон. И все запоминаю, ну у меня память просто исключительная. И все потом могу обдумать и оценить.

Я уверенно могу сказать, что в нашем с подружкой общении в это время не возникло ни одной искренней ноты, ни одного какого-то подлинного признания, никакого честного обсуждения наших реальных проблем (а они есть). Так как-то все…

И вот мы периодически встречаемся, едим пиццу с мороженым и беседуем про балет. И вдруг эта моя старинная подруга, пригласив нас с Дезькой к себе в гости, устраивает мне одновременно и выволочку и допрос. На тему, как я вообще могла выйти замуж за своего мужа Васю? (Мы перед этим неофициально вообще-то 10 лет прожили вместе, а главное, уже и год как развелись). Какая у меня, сволочи, была такая на уме корысть? Как можно было и вообще осуществить такого рода негодяйство? (Вот я не знала, что официально сочетаться браком – это теперь уже уголовное преступление). И это было вообще-то так на неё непохоже (ну там – стихи, балет), что мне по телевизионной привычке иной раз казалось, что у неё в ухе микрофон. И что она все это шпарит буквально под диктовку.

Ну короче, провели мы с Дезькой приятный вечер. Едва ли не все время только что оправдывались и раскаивались в содеянном.

И при этом подруга эта моя всю жизнь свою была – вот нежный цветок. Страшно интеллигентная, трогательна и уязвимая. Стихи писала. И не то что склонности к насилию никогда не проявляла, а даже и малейших к этому делу способностей.

Но, правда, мы много лет не общались. Мало ли что, изменился человек.

И вскоре случается у меня проблема. Я сломала руку, в сентябре, на лестнице. Ну, был дождь, мокро, а я ловила выбежавшего котёнка.

Звоню подруге, вернее, пишу, в Вотсапе. Мол, так и так. Не можешь мне помочь дойти до травмпункта? Ну, мне одной будет сложно.

И она мне отвечает, что совершенно вот не может, записана к зубному врачу, пломбу ставить и что вся моя надежда – на бывшего мужа Васю. Чуть ли не сама ему об этом и написала.

Ну, от помощи бывшего мужа Васи я потом имела столько проблем, некоторые и до сих пор расхлёбываю. Типа, он мне из мобильника вынул сим-карту, а операционную систему привёл в полную негодность. И ещё и в больницу мне его привез, типа, пользуйся!

То он банки консервные на антресоль в кухне сложит так удачно, что они мне на голову падают. То горячий чай из чашки на меня опрокинет. То соберет все мои серебряные украшения – и сопрет. Вместе со своим завещанием. Пока меня там дома нет.

После чего муж Вася был наконец окончательно изгнан и я ему сообщила, что развелась с ним не в шутку и не ради экономии его драгоценного барахла (а вдруг я что унаследую?) и что я к нему ни на каких условиях больше не вернусь. И у себя дома тоже больше видеть не хочу.

А муж мой Вася – он такой величайший «контролёр». Ему про всех все надо знать, буквально что во все кастрюли залезть и вообще – тихой сапой осуществлять общее руководство. А тут я ухожу из сферы наблюдения…

Ну и насчёт подружки я тоже, кстати, сделала соответствующие выводы. Ты меня подвела? Значит, ты меня подвела. Так и запишем, на будущее. Чтобы в следующий раз не ошибиться.

И вот тут пошла вдруг полная свистопляска. Подружка теперь жить без меня не может. Желает со мной общаться и все про мою жизнь знать. Вот внезапно, как только я послала мужа.

Она меня по всем мессенджерам ловит и донимает. Дескать, я сейчас совершенно не занята и готова приехать тебе помогать. Я чрезвычайно сильно о твоей судьбе тревожусь.

Я ее раз вежливо послала. Два. Никак.

В какой-то момент явилась ко мне без предупреждения домой – с новенькой мультиваркой в руках в качестве подарка. Что-то я ей там писала, что ищу ремонт мультиварок. Ну уже просто потому, что я уже не знала, о чем бы ей таком написать. При такой ее навязчивости.

Короче, я извинилась, что у меня не прибрано, и в дом ее не пригласила. А мультиварка ее тем же вечером отправилась на помойку – в подарок нашим таджикским дворникам. Мне троянских коней не надо, даже если там никакие греки внутри и не сидят.

И вот чем дальше в лес, тем толще партизаны. Вот человек, который всегда был скромным, робким и страшно тактичным, проявляет уже какую-то просто чудовищную наглость и навязчивость. И страшно упорно.

Где я только ее уже ни заблокировала. Как только ни сообщила, что мне пока что не до неё. Все равно: она мне продолжает звонить с каких-то уже неизвестных телефонов – и предлагать верную и бескорыстную дружбу.

При этом у нас никогда и отношений-то таких не было, чтобы полгода меня не слышав, начать вдруг сильно переживать. Мы и по 20 лет друг о друге ничего не знали и никто не умер. Ну вот это и вообще не тот случай.

И ей от меня, правду сказать, и вообще никакого ни толку, ни проку. Да и мне от неё.

И вот человек может настолько драматически измениться только, если ему что-то очень сильно надо. И я просто уверена, что ей это надо не в мою пользу. И что судя по оговоркам, ей просто нужно сильно потрудиться в пользу моего мужа Васи. А больше и поручить-то некому, остальных моих друзей он сам же за 15 лет и разогнал.

Мне и в голову не приходило, что вот у этих двух людей могут быть «высокие отношения». Вася, мой бывший муж, вообще-то любит сексуальных крашеных блондинок слегка за 30, легкого поведения, а эта – старуха, пенсионерка, может быть, когда-то и была блондинкой, но уже давно совсем седая. Навряд ли сумеет оказать услуги на уровне средней проститутки. Никакого объекта страсти представлять из себя не может. Но для манипуляции, правда, вполне сойдёт.

А поскольку мой бывший муж установил «высокие отношения» со всеми моими подругами и родственницами, с которыми смог познакомится (не дай бог объявится кто-то, о ком он не знает, так он начинает рвать и метать, едва ли этого человека из дома не выставляет), зато остальных всех называет в домашнем обиходе всякими унизительными прозвищами, типа «эта твоя какашка» или «эта твоя жирная», что с годами превратилось у меня в верную примету. Ну, он врать особо не заморачиваться, просто говорит противоположное тому, что есть.

И да, тоже такая народная примета: он этих своих моих подружек никогда не помнит, как зовут. Вот просто категорически.

И вот я довольно долго мучилась. От боли. И разочарования. И от того, что светлый образ нашей юной дружбы теперь окончательно запачкан и изгажен. Я думала, нужно ли ей объяснить, что ее используют? Должна ли я ей помочь?

И вот когда она вчера уже в десятый раз мне позвонила с очередного неизвестного номера, и я ее прямо спросила, чего ей надо, а она мне голубом глазу сообщила, что стремится со мной мило, по дружески, задушевно поболтать, вот тут мне ее даже стало уже и не жалко.

И может быть она и всегда была такая. Вот из породы «пожирателей смерти» из Гарри Поттера. Они же все в обычное время – приятные респектабельные люди, с культурными интересами, родственников своих любят. Даже и имеют друзей. Но вот стоит активировать печать на руке – и они превращаются буквально что в стервятников. Разрушителей. В одну секунду.

И вот не знаю. Я вообще-то человек не проницательный, то есть, я проницательный, но мне для этого нужен особый повод и специальное усилие. Может быть, она за время жизни эту печать как-то приобрела. Но все же человек за свои поступки отвечает сам.

Сколько бы там тобою ни манипулировали, сколько бы тебя, возможно, ни обманывали, чего бы там тебе ни обещали. Если ты на это купился, значит тебя купили. Все! Продано! Говорить больше не о чем.

Сколько ты там по молодости стихов ни пиши. А предательство есть предательство. И подлость есть подлость.

Ну, возможно я просто ошиблась в человеке. Неправильно его оценила. Ошибиться – это не преступление. В отличие от наглого, настойчивого и какого-то просто непреодолимого желания втереться к тебе в доверие и тебя же тут же и продать. За 30 сребреников.

И да, счастья вам, женщины. Вот буквально всем как одной. С моим бывшим мужем Васей. А то, что он от вас за это счастье требует кое-каких личных услуг, то это, дорогие женщины, уже ваши проблемы!

Всегда вообще-то можно и отказаться.

Гримасы судьбы

Ну вот всегда трудно сказать: то, что тебе посылается, оно на горе – или на удачу?

Муж мой бывший завёл какие-то высокие отношения с нашим клинером, уборщицей, Светой. Ну, она была сексуальная блондинка (крашеная), помоложе и вообще при обаянии. Я сейчас уже предполагаю, что тут мы столкнулись вообще с профессионалкой. Ну, при всех этих достоинствах – ходить и убирать? Тем более, что качество уборки… С виду все хорошо, но если, не дай бог, где-то лежит какой предмет, то под ним – вековая пыль…

Понятно, что человек этим всем занимался, только ради того, чтобы присмотреть себе подходящий вариант.

И потом – она была несчастная беженка из Луганска. Которая ни единого слова не знала по-украински. Вот даже со мной, ростовской девочкой – никакого сравнения. Это, конечно, наводило на мысли…

Ну и, видимо, она моего мужа уже стала донимать. Тем более у него это классический был репертуар: благородный человек, привязан к старой больной жене, бросить ее не может. Но жена, правда, вот-вот помрет…

И это были просто чудеса. Мы за 15 лет брака вообще никогда никуда не съездили, вот только несколько раз в санаторий на неделю, да и то – от парализованной тещи. А как теща померла, так мужу сразу стало никакую физиотерапию категорически нельзя, так что он и смысла в этом отдыхе не видит.

За границу я ни разу ни одна, ни вместе так и не попала. Муж аргументировал это тем, что я все равно на самолетах летать боюсь.

И потом, куда я, вообще, поеду? Первые четыре года -на руках парализованная теща. Кто ей будет памперсы менять, ну не муж же? А дальше как-то так оно и пошло.

Притом, что я – журналист и поскакать куда бы то ни было у меня – первичная потребность. Ну, ради маленькой дочки я ещё в свое время с этим мирилась. Но ради этих всех – опять?

Но вот тут – спасибо клинеру Свете – он уже, похоже, и рад был от меня избавиться. Хотя бы на время. За счет чего я за одни лето-осень съездила, наконец, в командировки: Литва, Питер, Черногория, Сербия. Правда. с предельно ужатым бюджетом. Но мне как-то все везло. Еще и с Дезькой в Тучково неделю балбесничали.

Вот если бы не клинер Света (каким словом ее определить, я вообще-то хорошо знаю), сроду не видать бы мне этих командировок. А так – я и съемочного материала кучу привезла, и вообще была совершенно счастлива))

Великая сила любви

Тоже вот: прямо-таки семейная история.

Муж мой после тещи своей унаследовал квартиру на Каланчевке. Вот буквально что почти центр. Но квартира эта, при всем своём удачном местоположении, была вот буквально что мемориалом. Прошлой хорошей жизни.

И мебель 50-х годов, и ворованные во время Второй мировой китайские тарелки, и всякие там вазочки в этом роде. И вся квартира увешана портретами покойной Васиной первой жены. И я даже и не возражала: ну, люди скорбят…

Ну, короче, и теща уже эта наконец померла, и нет никаких причин все это барахло уже хранить. Я начинаю донимать мужа: давай все ж таки делать ремонт.

А дальше история была вообще-то уже просто исключительная. Муж мой желает теперь дизайнера. Чтобы он там все к единому знаменателю привел. И так, чтобы ничего не выбрасывать. Из барахла.

Чтобы и чисто, и красиво, и все дерьмо при этом так по своим углам и осталось стоять.

И вот я пишу там во всякие имеющиеся интернет-службы. И находится дизайнер. И даже и с мебелью работает (а муж мой все хотел наваять по квартире вообще стеллажей).

И вот эта дизайнер (крашеная блондинка, как водится) и год, и два, и три все делает нам проект.

Я в какой-то момент с мужем уже поскандалила: Человек работает! Нужно ему вообще уже заплатить! – Ноль эмоций.

Тогда я пишу этой дизайнерше извинительное письмо. И спрашиваю, сколько мы ей вообще уже должны. И выражаю готовность заплатить.

На что она мне отвечает: Вы мне ничего не должны! И эта ваша работа практически изменила всю мою жизнь! И я и дальше готова… и проч, проч…

Ну я, конечно, задумалась. Но при этом – не сильно. И вот муж мой все ваяет по дому какие-то уже совсем кошмарные стеллажи, мне его даже иногда буквально что до слез жалко.

При этом я и в собственную квартиру в Медведково уже съехала, и с мужем этим собираюсь разводиться.

И тут, буквально что внезапно, являются ко мне мой муж с этой самой дизайнершей. Вот которая буквально что с сайта Профи.ру.

Ну, во-первых, они сначала мне звонят и сообщают, что они уже в Москве, но будут не раньше, чем часа через два-три. Ну и хрен с ними. Мне бы их обоих и вообще никогда не видеть.

Но все-таки являются. Эта самая дизайнер, мать двоих детей, вот в совсем уже до неприличия коротких шортах. Вот она к заказчику, понимаете ли, поехала. На переговоры. С дачи.

Муж мой лицом своим ничего практически не выражает.

Дизайнер делает мне сильное дизайнерское предложение. Типа там, мою кровать кинг-сайз в узкой комнате развернуть там поперёк. Я от восторга уже просто немею.

Дальше мы отправляемся на кухню пить чай. Ну, старинная московская традиция. И муж мой, на глазах у этого «дизайнера», с сайта Профи.ру, благополучно опрокидывает на меня чашку кипящего чая. И эта, главное, сидит и смотрит. Глазом не моргнув. Даже не вскочив и не ахнув, что вообще-то было бы логично. Вот сидит, как ни в чем ни бывало.

Ну, слава богу, на предмет ожогов у меня в доме, как приблизительно и у всех, все есть. Я пошла, залитые кипятком брючки сняла, чем могла намазалась. Выхожу в кухню, завернутая в полотенце – эта «дизайнер» так все и продолжает сидеть, как пень, ещё и с сияющим видом. Ну, она блондинка.

Ну, я конечно, человек интеллигентный. Но тут и я не выдержала. И попросила ее уже пойти вон из моего дома. Тем более, что мне со всей очевидностью не до неё.

Ну, слава богу, все же выгнала. И мужа своего бывшего за нею следом.

Припомнив, как он всякий раз, наливая чай, всех на свете регулярно предупреждал, чтобы руки от этого дела держали подальше. А то мало ли что, плеснёт. Теперь-то я понимаю, что он все это говорил, изо всех своих сил мечтая на каждого буквально эту чашку с горячим чаем уже благополучно опрокинуть..