Эдгар и Маргарита

Стоит в тени и смотрит на фонтан,

То на балкон, опутанный вьюнами,

Впервые счастье ведь познал он там.

Эскорт остановился у фонтана.

Эдгар увидел Маргариту средь толпы,

Увидел Дженни, значит, ждать сигнала.

И вот… платочек выпал из руки!

Принц подхватил его и подал Маргарите.

Эдгар раздвинул ветки пред собой,

Чтобы она смогла его увидеть.

Принц ощутил, что кто-то за спиной,

Он обернулся, в руке сверкнула шпага,

Не говоря ни слова, ринулся во тьму.

Эдгар не ожидал такого шага,

Клинок, однако, в руку взял свою.

Сказать, что поединок завязался,

Нельзя. Принц сделал выпад… и упал в кусты.

Эдгар не стал за это извиняться,

Дал знак принцессе, и они ушли.

В надежном месте их заждались кони.

Раздольный ветер песнь запел в ушах,

Теперь бы только скрыться от погони.

Любовь! Свобода! Наяву, а не во снах.

– Мне жалко принца, он был славный, –

Взгрустнула Маргарита. – И не глуп.

– И шпагой помахать умеет малый,

А я ему, наверно, выбил зуб!

Все поняла, развеялась тревога.

Погони нет, и лес недалеко.

Принцесса хвалит за спасенье бога,

И кони мчат их быстро и легко.

17. Бегство

Что было в замке?! То же, что в Помпее

В последний день, но только без руин.

Послать погоню за принцессой не успели,

Все были принцем заняты одним.

Потом опомнились, да было уже поздно,

Простыл и след сбежавших из дворца.

Проклятья рассыпал король серьезно.

Какой позор ложится на отца!

Лишь рассвело, приказ дал генералу:

– Найти, схватить, иль уничтожить всех!

Бери все войско, если тебе мало,

Такой лишь кровью искупают грех!

Дозорные Эдгару доложили,

Что надвигается несметная орда.

Тут боевые трубы протрубили,

Лесная всполошилася братва.

Но Эдгар трезво рассудил, спокойно.

– Нам войско бить – что мухе кабана.

Конечно, можно умереть достойно,

Но лучше будет отступить пока.

Сбор был недолгим, утварь погрузили,

Детишек, женщин, стариков в обоз,

Часть мужиков в засаду посадили,

И потихонечку отряд пополз.

Под вечер получили донесенье –

Засады нет, все уже мертвы.

Чтобы отряд не оказался в окруженье,

Решили день и ночь идти.

И поступили верно, через двое суток

Их догоняет конный авангард,

Вступили в бой. Признаться, бой был жуток,

Но одолел врага обозный арьергард.

– Потерь не сосчитать, а войско на подходе.

– Устали люди, но должны понять,

Границу б перейти, хоть силы на исходе,

То большей крови сможем избежать.

Войска не сунутся в другое государство.

Придется королю решать другой вопрос:

Как укротить несметное упрямство?

Уйдет тем временем далече наш обоз.

***

Лишь перешли границу, вековые чащи

Их встретили уютной тишиной.

Войска не двинулись ни шагу дальше.

Отряд же разместился на постой.

А после отдыха искать решили место,

Где можно лагерь разместить.

Людей послали осмотреть всю местность,

В гостях придется, видно, долго жить.

Нашли местечко, скрыто от других.

Большое озеро, тенистые леса,

Есть поле для посадки зерновых,

Луга росистые для выпаса скота.

Расположились, каждый занят делом,

Кто избы рубит, кто коров пасет,

Кто для рыбалки плот из бревен сделал,

Кто на охоте, кто дозор несет.

Король же не смирился, а, напротив,

Через послов решил достать врага.

И уж почти договорился вроде,

Но умудрился Эдгар подкупить посла.

Все, руки связаны, король им шлет проклятья,

А время движется без устали вперед.

И, умоляя бога у распятья,

Кто кары просит, а кто прощенья ждет.

18. В изгнании

Июль пылает летним зноем.

Благоухание трав, цветов.

Зверье выходит к водопою.

Лес полон птичьих голосов.

В тени раскидистого дуба

На шелке луговой травы

Лежат влюбленные, друг друга

Ласкают, нежатся в любви.

– Моя богиня, милая, родная,

Одна ты в сердце, да простит бог ложь.

– Кто-то еще?

– Сынишка, дорогая!

Он хоть в тебе, но на меня похож!

– Ты так уверен? А если будет дочка?

– Так не шути, я жду богатыря.

– А если дочь?

– Нет, сын! Сказал – и точка.

– Ну ладно, сын, «трудился» ты не зря.

Ой, как толкается, смотри, –

У Маргариты дернулся живот, –

Как будто ножкой стукает внутри.

Эдгар спросил: – Кто там живет? –

Прижался ухом к животу,

И слушал, как он там скребется.

– Наверно, жарко, потому

Он так, разбойник, и дерется.

– Мне тоже жарко, я хочу купаться.

Эдгар взял на руки ее и закружил,

Обняв за шею, начала смеяться,

Упрашивая, чтобы опустил,

На брег песчаный, свое платье скинув,

Она вбежала в воду нагишом,

Букеты брызг вокруг себя раскинув,

Что заискрилися на солнце серебром.

С веселым смехом плещутся, как дети,

Он ее ловит, а она бежит,

Поймал… и будто все на свете

Затихло, лишь камыш шумит.

Он льет ей воду нежно из ладоней,

Вода струится по лицу на грудь,

Грудь обтекая, льется на живот ей,

А с живота вновь в воду, завершая путь.

Закончив омовение, покрывает

Всю поцелуями: и веки, и уста,

Ланиты, ушки, шейку, замирает,

Скользя рукой все ниже, чуть дыша.

Вот чудо, перси сладостней шербета,

Вершин прекрасней всех два бугорка.

«Уверен я, на свете нет поэта,

Чьи бы натуру превзошли слова».

Он опускается пред нею на колени.

Шалит, живот лобзает, чмокает в пупок.

Улыбка лица озаряет на мгновенье,

Ее подняв, несет на бережок.

Садятся. Эдгар голову склоняет

К ее груди и прижимается слегка,

Она вихрами буйными играет,

Он шепчет ей: – Любимая моя!

Она ложится в шелк травы прибрежной,

Его целует и влечет к себе,

Рукой ласкает его тело нежно,

Чуть задыхаясь от волнения в душе.

Тела сливаются в одном порыве страсти,

Они в клубок сплетаются, как пара змей,

Мгновения радости, любви, мгновенья счастья

Блаженством стонов долетают до ушей.

В изнеможенье оба замирают,

Сердца выстукивают яростную дробь,

С великой нежностью объятья расслабляют,

Чтоб охладить пылающую плоть.

Скорей к воде, скорей в ее прохладу,

Как будто жажду путников пустынь

Супруги утоляют, припадая к хладу,

Блаженствуя в воде под шепот камышин.

***

…Но незаметно лето пролетело,

Промчалась осень, ливнями шумя,

И Маргарите в срок рожать приспело…

Родился сын – прекрасное дитя!

Уж как отец был рад, не описать словами,

Пир закатил до самого утра,

Под утро поделился он с друзьями:

– Боялся, будет дочь, все ж сына родила!

– Знать, любит сильно, коли сыном одарила.

Отец смеется, по сердцу слова.

– Назвать не знаю как, ее просил я,

Чтоб Ричардом, в честь моего отца.

Отважный воин был, не ведал страха,

Богат был, знатен и погиб в бою.

Мать с горя умерла, пошло все прахом.

Мне друг его помог, устроил жизнь мою.

Она ж как деда хочет – Фердинандом,

Уж так у них в роду заведено.

Он станет просто пятым Фердинандом!

Да, это скучно! Ричард! Решено.

19. Ностальгия

Минула осень и зима,

Прошла весна во всем благоуханье…

На ножки Ричард поднялся,

Что за малыш – очарованье!

Фигурой весь пошел в отца,

А вот в глазах, в улыбке – Маргарита.

Души не чает в нем она,

Но в сердце где-то грусть сокрыта.

Король не знает о наследнике своем,

Она ж писать ему боится.

Так время мчится день за днем.

Малыш растет. Как все решится?

Меж тем в отряде начали роптать,

Тоска по родине дала дурные всходы.

Сомненья стали возникать.

– К чему скитанья? Сколько жить так? Годы?

Не лучше ли вернуться? Там в лесах

Укрыться можно, так же, как и раньше.

И многие давно уж видят в снах

Родные лица, и леса, и пашни.

К тому ж богатства, что имел отряд,

Ушли на подкуп, на оплату как налоги.

И многие без шуток говорят:

«Успеть отсюда б унести нам ноги».

И они правы, Эдгар это знал.

Никто не станет их скрывать бесплатно,

К тому ж межгосударственный скандал

Не нужен королям, понятно.

– Да, деньги кончатся, нас просто продадут.

– О, как же быть? Помог бы кто советом.

Сопит сынишка в колыбельке тут.

– Хорош совет! Пусть мысль придет с рассветом.

Настало утро, солнце поднялось.

Супруги пробудились в брачном ложе.

Из колыбельки вдруг журчание донеслось,

Сын закряхтел. Надо вставать, похоже.

Но новый день им ясности не внес.

И вновь под вечер голова вся кругом,

Да тут еще гонец им весточку принес,

Что недруг стал теперь кому-то другом.

– Та-ак… Сговорились, значит, короли!

Ну что ж, тогда нам предстоит дорога.

Душа моя, скажи, в какой дали

Найдем мы кров, покой, восславим бога?

– А, может, мы воротимся назад

И упадем к ногам отца смиренно?

Покажем внука, ужель не будет рад,

Получим мы прощенье непременно.

– Тебя, конечно, он простит,

И это твой с ребенком шанс последний,

А надо мной топор так и висит…

Жаль, сын наш – незаконнорожденный наследник.

Его, верней всего, куда-нибудь сошлют,

Вас разлучат, чтоб все покрыла тайна.

Тебя за принца силой отдадут.

И не дай бог кому обмолвиться, случайно!

– О, Эдгар, как же ты жесток!

Мне про отца ты говоришь такое.

– Я рад бы ошибаться, мой дружок,

Но, чувствую, нам не найти покоя.

– Нет, ты ошибся, милый. Я хочу

Все рассказать ему про внука,

Уверена, простит, тем самым докажу –

Напрасно подвергаем себя мукам.

– Ну, хорошо, тебе ль не знать отца.

Давай ему дадим мы этот шанс.

Сегодня же отправлю я гонца,

Пусть объяснит создавшийся нюанс.

20. Возвращение

– Ваше величество, к вам с донесением гонец

От вашей дочери, принцессы Маргариты.

– О небо, я дождался наконец,

Ну что ж, мои объятия открыты.

Известие ж его едва не доконало.

Он вдруг замкнулся и удалился в кабинет.

– О, боже! Этого мне только не хватало!

Дрянная девка, что ж ты ждешь в ответ?

Что я приму тебя в свои объятья

С твоим ублюдком и с этим наглецом?

Так не бывать сему, тебе мои проклятья!

Отныне не считай меня отцом!

Полон решимости, искусно улыбаясь,

Он появился в тронном зале вновь.

– Скажите дочке: я не обижаюсь,

А во дворце их ждут забота и любовь.

***

– Вот видишь, что я говорила?

Отец мой – милый, добрый человек!

Ах, представляю, весть как удивила…,

Я так соскучилась, не виделись мы век.

Поехали ж скорей домой, обратно!

Нас ждут, и мы желанны там!

– Твое желанье, Маргарита, мне понятно,

Но и о людях надо думать нам.

– А ты спроси их, с чем они согласны,

Домой вернуться в милые края

Иль по дорогам кочевать опасным,

От родины все дальше уходя.

– Сдаюсь, любовь моя, ты победила!

Но тень сомнений все же есть,

И что бы ты сейчас ни говорила,

Король не до конца забыл про месть.

И, стоит нам вернуться, он покажет

Все лицемерие королей.

Боюсь, что гнев его на сына ляжет,

Не говоря уж о судьбе моей.

– Не бойся, не гневи ты бога.

Король простил и ждет нас всех домой.

У нас теперь открытая дорога

Мы наконец-то обвенчаемся с тобой.

Народ, бесспорно, был согласен с Маргаритой.

Ну и, конечно, бросив все дела,

Стал скарб сбирать в дорогу с неприкрытой

Радостью, переполняющей сердца.

И вот обоз уже в дороге,

Скрипят колеса, отмеряя путь.

И все мечтают о родном пороге,

Тоска и радость зажимают грудь.

Но Эдгар шлет лазутчиков к границе,

Не веря обещаньям короля,

– Журавль так высоко, я рад синице.

Что ты готовишь для меня?

И вот из поступивших донесений

Он узнает о лагере большом,

Шатры, палатки есть, нет укреплений

И сообщений, странно, нет о том.

– Ужель и впрямь король смирился?

Свежо предание, да верится с трудом.

Скорей его рассудок помутился.

Ну что ж, посмотрим, ближе подойдем.

Перед границей сделали привал.

Поставили палатки и подводы

Полукольцом, чтоб выдержать удар

И отступление обеспечить чтобы.

Настал рассвет. Рассеявшись, туман

Пред королевской ратью дал виденье,

Эдгара лагерь за ночь, как обман,

Как призрак, вырос, ввергнув в изумленье.

21. Последний бой

Да, то был Эдгар! И теперь они

Стояли в поле друг напротив друга.

– Поговорим потом, – сказал, – прости,

Мне хочется скорей увидеть внука.

Эдгар дал знак, и двинулась карета,

Король навстречу ей пошел, потом бегом…

И до сих пор в глазах картина эта:

Она в слезах спешит к нему с сынком.

Он обнял дочь, взял на руки младенца,

Потом в карету сели, не спеша.

И вот когда ее закрылась дверца,

У Эдгара оборвалась душа.

«Неужто я их больше не увижу?

Не обниму, не поцелую, не прижму

К своей груди. О, Ричард, Маргарита, вы же –

Вся моя жизнь!» – вдруг пронеслось в мозгу.

Вслед за каретой двинулись подводы.

Пересекли границу лишь, тогда

На флангах воинов подняли воеводы,

И конница помчалась на врага.

Бой завязался жесткий, беспощадный.

Приказ был: уничтожить всех!

Наспех телеги развернув обратно,

Рванули к лесу, бегство ведь не грех.

«Там топь болота, конница упрется,

Да и с пехотой будет легче воевать.

Хоть перевес огромный остается,

Надеюсь, лес нам будет помогать».

Но хитрости, коварству нет предела,

У леса поджидали беглецов стрелки.

Обоз подвергся мощному обстрелу.

Немногие ушли от их руки.

Меж тем карета с королем и Маргаритой

Остановилась у огромного шатра.

Все внутрь вошли, но полог был открытый,

И, оглянувшись, Маргарита обмерла.

Шум боя не было ей слышно,

Но видно было все как на столе,

Взглянула на отца и вышла.

– Будь проклят ты! – и вот она в седле.

– Догнать, схватить, вернуть ее обратно!

Но конь уж далеко и мчит стрелою в лес.

Как Эдгар прав был, стало ей понятно.

«А я не верила – видать, попутал бес!»

Прорвавшись к беглецам, она нашла Эдгара,

Тот отбивался от бесчисленных врагов,

Пытаясь защитить с остатками отряда

Женщин, детей и раненых бойцов.

Она примкнула к ним и, разрывая платье,

Пыталась как-то раны бинтовать,

Ткань быстро кончилась. Проклятье!

Схватила арбалет, не стала выбирать,

Вложив стрелу, прицелилась немного

И, выстрелив, убила наповал

Врага, что меч занес над женщиной убогой.

– Не зря, выходит, Эдгар обучал.

К побоищу подъехал сам король

И приказал остановить резню.

Он обратился к Эдгару: – Изволь

Сложить оружие и прекратить возню!

Да, Эдгар был прижат к болотам.

Отряд весь – горстка храбрецов

Да женщины с детьми, вдруг крикнул кто-то:

– Умрем в болотах, чтоб избежать оков!

Оружие побросав перед тираном,

Детей взяв на руки, обняв любимых жен,

Пошли в трясину, не ведо́мые Эдгаром,

А волею своей, был рыцарь поражен.

Он обнял Маргариту, с ней прощаясь,

Жалея, что не может сына так обнять,

Воткнул меч в землю и вслед всем, удаляясь:

– Сынишку береги! Живи! Ведь ты же мать.

Но Маргарита бросилась к Эдгару,

– Сын вырастет и, может быть, простит.

Обняв ее, они пошли на пару

По мху туда, где гладь воды блестит.

Болото нехотя, но принимало жертвы.

Плач женщин, крик непонимающих детей

У всех смотревших обрывали нервы.

Король все молча пропускал мимо ушей.

Он думал, дочь,инстинкту подчинится,

Вернется к сыну, как любая мать.

Но, осознав, что это не случится,

Он закричал, назад ее стал звать.

Он умолял ее одуматься, вернуться.

Послал за сыном, чтоб она смогла,

Его увидев, может быть, очнуться,

Дурман любовный сбросить со чела.

Меж тем влюбленные одни уже стояли,

По пояс утопая в вязкий ил,

Обняв друг друга, ясно понимали,

Что покидают навсегда сей мир.

Болото уж по грудь их поглотило,

Когда раздался детский плач,

И Маргариту прямо прострелило,

Ей сердце разорвал отец-палач.

Без сил повисла на руках у мужа,

Сквозь слезы глядя на дите.

Над их челом сомкнула воды «лужа»,

Разверзнув им бездонное нутро.

22. Раскаяние

Ребенок разревелся не на шутку,

Элиза с ним ушла, не чуя ног,

А успокоив сироту-малютку,

О нем молилась, чтоб не оставил бог.

Узрев смерть дочери, король лишился речи

И, на колени пав, закрыл глаза,

Губами еле шевелил, дрожали плечи,

А по щеке бежала горькая слеза.

«Упрямство ль это, иль непримиримость –

Ты называй теперь, как хочешь, свою блажь.

Явил бы раньше детям свою милость –

И не рыдал от горя бы сейчас.

Все были б счастливы: они, и ты, и внук.

Теперь утрата, как дамоклов меч,

Будет висеть, и сердце ныть от мук,

И эту ношу тебе не скинуть с плеч».

– Ты слышал? Внук! Святой отец? О, боже!

А где он, где? Немедленно ко мне!

– Он с нянькой. Успокоился, похоже.

С колен вы встаньте.

– Мой наследник где!

Элизу подвели с младенцем к королю,

Он взял ребенка и прижал к груди…

– О, Маргарита, Эдгар… Я его люблю!

Прости, господь… – и слезы потекли.

***

О, люди! Возлюбите бога!

Простите всем и возлюбите всех!

И вам откроется к бессмертию дорога,

И вам простится непрощенный грех!

***

От автора

Уважаемый читатель!

Если тебе понравилась

хотя бы одна строчка этого произведения,

значит я работал не зря,

и ты не зря потратил свое время.

До новых встреч!

***

Все персонажи поэмы вымышленные,

возможные совпадения – абсолютно случайны.