Я полюбил тебя в Нью-Йорке

– Да.

Амелия тоже присела на корточки. Смотря на свою племянницу, она даже нашла у неё некое сходство с собой во внешности. Она погладила девочке щёчки.

– Меня зовут Амелия, – она говорила чётко, чтобы быть понятой.

– А меня София. Мне пять лет,– малышка показала пять крошечных пальчиков.

– Я твоя тётя, – она использовала жесты, чтобы девочка её понимала.

– Ты такая красивая, – мёдным голосом говорила девочка. Но, кажется, этим её запас английского ограничивался. Дальше она не понимала Амелию и сама не могла говорить. Потом ей вовсе наскучило и она пошла играть с куклами, которые были брошены за чаепитием.

София села на диван и смотрела мультик, а хозяйка дома с гостей расположились в комнате между гостиной и кухней на удобных креслах.

– Твой брат Икрам сейчас не в Турции,– сразу заявила Хаят.

– И где же он?

– Он сейчас в Сирии. Он управляет отрядом ВВС в специальной операции.

– Что?! – Амелия не ожидала этого. У неё в мыслях её брат мог быть врачом, учителем, адвокатом, но никак не командиром отряда на войне в Сирии.

Хаят улыбнулась.

– Да, твой брат сейчас на войне. И я не знаю, когда он вернётся.

– И ты так спокойно об этом говоришь ?

– Я знала за кого выхожу замуж, – удостоверила женщина. Амелия подумала, если бы её любимый человек сейчас находился на войне, то на завтрашний же день её нашли бы при инфаркте от беспокойства.

– Расскажи мне о нём, – после нескольких секунд со своими мыслями спросила она.

– Ну, Икрам он очень добрый, мягкосердечный человек, но в то же время он очень строгий, доблестный, бесстрашный. Его постоянно тянет к риску, адреналину. Он не боится быть убитым за родину. Поэтому он и выбрал эту профессию.

– А когда он уехал?

– Он уехал недавно. Месяц назад.

– И когда он вернётся?

– Он может вернуться через месяц, два – три, через полгода. Я не знаю.

– А вы с ним разговариваете по телефону?

– Да. Если хочешь, я напишу ему и он нам перезвонит, когда сможет. Ты поговоришь с ним.

– Нет – нет. Я хочу поговорить с ним при встрече, – это было совершенно не то, что она ожидала. Брюс не говорил ей, что её брат возглавляет боевой отряд в Сирии. Наверное, он тоже не знал. Ведь Икрима уехал недавно. Чем больше Амелия находилась здесь, тем больше чувствовала связь со своим братом, пусть она его никогда и не видела.

– А вы знали обо мне?

– Он мне рассказывал о тебе. Я всегда знала, что у моего мужа есть родная сестра, но ты никогда не должна была узнать о нём.

– Но почему? Почему он не пытался меня найти?

– Он не мог. Для твоего же блага. Ты должна поговорить с ним, чтобы понять его мотивы, – Хаят была такой хорошей. Жаль, что Амелия не могла ответить ей тем же. Она сейчас не могла находиться в другом состоянии не иначе как будучи пустой, безжизненной.

– Я буду ждать его. Сейчас он единственный, кто у меня есть.

– А что случилось? Как ты узнала о своём удочерении? – в суде по голосу невестки, можно было предположить, что она действительно взбудоражена.

– Это не было случайностью. У меня ощущение, что моя мама сама захотела этого и посылала мне знаки, чтобы я догадалась. Она мне снилась на протяжении десяти месяцев, а однажды я увидела её лицо во сне, я была её копией. Она коснулась меня и сказала, что я это она. Это была она. Я тогда всё поняла и сразу сделала ДНК тест.

– А что случилось с твоей приёмной мамой? Где она сейчас?

– Она умерла, – бесчувственно произнесла Амелия. Она не желала заводить беседу о ней и спросила. – Ты знала моего папу?

– Мой папа знал его. Они не были друзьями, но были знакомы. Я сейчас покажу тебе альбом.

Хаят скрылась за дверью и пошла в другую комнату, через несколько минут она вернулась в гостиную с двумя картонными фотоальбомами на руках.

– Это альбом Икримы. Здесь есть фотографии и твоего папы,– туркчанка присела рядом с гостей и развязала ленточку завязанную на обложке бантиком. На первой странице стояла семейная фотография Карима и Икримы.

– Это твой папа, – Хаят направила палец на улыбающегося мужчину в клетчатой рубашке.

– Мой папа был красавчиком!– Амелия вытащила фото из пластмассовой плёнки и посмотрела поближе. Её папа был таким молодым здесь. Большущие, чёрные глаза сразу привлекали внимание и кажется, они занимали подавляющую часть его лица. Но также нос претендовал на лидерство в списке величавых предметов на лице.

– О, да! – согласилась невестка. – А твой брат очень на него похож. И не только внешне. Твой папа был очень серьёзным мужчиной, сильный духом. Если он хотел чего-то, он бы горы сворачивал, но добивался своего. Даже твоя мама, которая была красавицей богачкой не устояла перед ним. Они влюбились друг в друга с первого взгляда.

– От куда ты всё это знаешь?– Амелия отвела взгляд от фотографии и посмотрела на невестку.

– Я знаю это от своих родителей. Да и твои родители наделали немало шума, когда сбежали и тайна поженились. О них говорили все. Так что здесь их историю знают многие из тех лет.

– Что ещё ты знаешь о них? Можешь мне рассказать? – у Амелии в глазах разожглись несколько искорок. Она хотела услышать всё о своих родителях.

– Твой папа приехал на месяц в Америку по работе. Они представляли проект по прекращению разработок ядерного оружия.

Он случайно встретил твою маму, когда она гуляла с подружками. Через месяц, когда у него закончилась виза, он всё равно остался в штатах, чтобы быть с ней . Но из-за того, что он был женат и у него уже был сын, твой дедушка был против их отношении. Но они встречались тайно. А когда дедушка узнал об этом он сразу по окончанию учёбы увёз Аурелию во Францию. А твой папа не смог туда поехать за ней из-за того, что у него испортилась визовая история в Америке, ему не открыли визу во Францию. Так они разучились на некоторое время. Но твоему папе, конечно же, виза не была помехой. Он нелегально пробрался через границу и попал в Париж и искал её. Он долго её искал, пока на помощь ему не пришла одна американка. Сын одного американского миллиардера беспамятно влюбился в Аурелию в Америке, он приехал за ней в Париж и поселился рядом с её домом, чтобы видеть её, а в него была влюблена другая девушка. Позже они поженились и у них родился сын, но тот мужчина всё равно приезжал во Францию, чтобы увидеть твою маму. Твой дедушка поставил Аурелии охрану и запрещал ей видеться с твоим папой. И тогда та американка, она ещё дружила с Аурелией, она в тайне от мужа помогла твоим родителям сбежать, чтобы её муж не приезжал к ней больше, – Хаят была хорошим рассказчиком. Она акцентировала нужные слова, правильно подбирала интонацию, а главное не разукрашивала события, чем заслужила доверие собеседницы.

– Я их знаю. Они были друзьями моих приёмных родителей. Их зовут Брюс и Барбара, – сказала Амелия.

– Да ты что?! – невестка явно была удивлена таким сплетением судьбы этих людей. Это придавало истории еще больше драмы.

– Расскажи мне, что было дальше?

– Они поселились на окраине Стамбула и прожили счастливые два года вместе, пока не случился тот несчастный случай. Карим и Икрима вместе выходили из мечети. Тогда один мужчина с ножом напал на твоего брата, перепутав его с другим человеком. Твой папа, увидев направленный на Икриму нож, толкнул его в сторону и попытался отобрать оружие. Нападатель успел одним движением пырнуть ножом и удар пришёлся ему прямо в область груди. Он умер ещё до приезда скорой. Твоя мама, чтобы спасти своего ребёнка внутри уехала в Париж к своим родителям, чтобы родить там. Она сделала это для тебя. Но её родители хотели выдать её замуж за одного француза, сына друга твоего дедушки, который с детства любил твою маму. Аурелия поссорилась с родителями и сбежала от них. Она поехала в Америку и умерла там в аварии. А её ребёнка удочерила одна богатая американка.

– От куда ты знаешь, что было дальше?

– Мне рассказал Икрима.

– А- да, конечно, – какая же всё таки эта впечатлительная история. Прям как в книгах!

– А эта его первая жена? – Амелия наконец смогла оторвать глаз от своего папы и взглянула на женщину рядом с ним, которая держала на руках ребёнка. Она была обычной женщиной и, честно говоря, бледнела на фоне своего хорошослаженного мужа.

– Да. Её зовут Элиф.

– А где она сейчас?

– Она сейчас живёт со вторым мужем в Бодруме.

– У неё всё хорошо? – Амелия спросила это по привычке готовая материально помочь в любой момент, забыв, что сейчас сама жила на последние деньги.

– Да. У неё всё хорошо. Она родила ещё двоих детей.

Амелия мысленно пришла к выводу, что она к ним не поедет. Это будет не самой лучшей идеей.

Пятидесятая глава

Вся осень прошла для Амелии одним сценарием на каждый день. Она ходила на кладбище к своим родителям и проводила там пол дня. Поливала цветы, ухаживала за ними, срывала сорняки, убирала грязные листья. И подолгу сидела там, просто, смотря на надгробные плиты. Со стороны складывалось впечатление, что эта девушка недавно потеряла своих родителей, потому что след горя на её лице был слишком свежим. Кажется, ничего в мире не интересовало её больше. Как будто она потеряла смысл во всём и вся её жизнь крутилась вокруг этих двух могил.

Вечером же Амелия всегда долго гуляла одна по побережью Босфора до поздней ночи, вливая ему душу. Ей казалось, что море её понимает. Оно слушало её и глубоко хранило её секреты. Иногда Амелия ходила в гости к своей невестке и племяннице. Хоть София и не говорила на английском и это несколько усложняло их взаимосвязь, но только смотря как надувает губки, корчит рожицу и запускает треугольник под носом эта маленькая девочка у Амелии уголки губ расходились в лёгкой улыбке. Она искренне полюбила свою племянницу, но её любовь к ней зародился глубоко в недрах сердца и мало проявлялось внешне. Так как у Амелии теперь был один недуг – аликситимия.

Всё остальное время её глаза бледнели и теряли жизнь. Так и летело время. Она не уставая каждый день ходила на кладбище. Это занятие стало для неё душевной потребностью. Она должна была навестить могилу своих родителей и только там находила себе место, рукою гладя сырую землю над могилой. По своей природе организованная, продуманная, слаженная Амелия сейчас не задумывалась над своей дальнейшей жизнью, не строила планы на будущее, не видела свое место в этом мире. Вся её жизнь теперь крутилась только вокруг этой территории размером несколько метров. Денег у неё было ещё достаточно. С учётом того, что гостиница, где она поселилась сделала ей хорошую скидку, хоть она на скидку и не претендовала, ей сказали, что она юбилейный и символичный гость для них и срезали почти половину стоимости, и то как она тратила деньги, их могло хватить ещё на достаточное время. А дальше? « А дальше хоть потоп»

Амелия не сказала Хаят, что у нее сегодня день рождения. Она просто приняла очередное приглашение поужинать у них дома. Ужин прошёл как обычно. Невестка рассказывала свои истории, Амелия делилась своими, но она никогда не открывала душу, а просто поддерживала беседу и не из-за личной неприязни или недоверия к Хаят, она не хотела рыться в том, что так сильно старалась закопать. Постепенно маленькая София пополнила свой запас английского на несколько слов. Так, она могла здороваться со своей тётей, спросить как у неё дела. Однажды даже смогла объяснить ей, что в садике к ней приставал один мальчик. Она говорила много жестами, чем словами, но Амелия поняла, что она имела ввиду.

– Какой красивый домик!– удивилась тетя, обнаружив в детской комнате новый трёхъярусный кукольный дом розового цвета. Он был огромный и занимал всю стену. Он так и манил присесть рядом и поиграть с элементами внутри.

– Красивый, – повторила девочка и принялась устраивать экскурсию по внутренним просторным помещениям, где располагались куклы и все крохотные элементы домашних принадлежностей.

– Это мама тебе купила? – Амелия изобразила восторг и удивление.

– Нет, – София покачала головой. – Это мой друг.

– Какой такой друг, что дарит такие подарки? – полюбопытничала тетя.

– Мой хороший друг, – повторила малышка.

Хаят оказалась хорошим человеком. Она не лезла вопросами, расспрашивая о ее прошлой жизни и планах на будущее. Только однажды, когда Амелия помогала ей после ужина вытирать тарелки невестка спросила у неё, всё ли у неё в порядке. Не получив откровенный и искренний ответ, она только заявила « Если тебе нужно будет выговориться, у тебя есть я. Я тебя выслушаю. Но пока ты сама этого не захочешь, я оставлю тебя в покое»

Зимой в Турции достаточно прохладно. Дожди сопровождаются холодным ветром. А редкий снег исчезает также быстро, как появляется. Амелия много раз простужалась, оставаясь долго на кладбище, иногда под дождём и пронизывающим ветром. Но несмотря на это ни разу не пропускала свой ежедневный визит к родителям. Сразу после завтрака она надела тёплые сапоги, тёплую куртку и шапку и незамедлительно покинула свой номер.

– Добрый день, госпожа Амелия, – поздоровалась милая девушка, стоявшая за стойкой ресепшна.

– Привет, Мелек, – Амелия ответила ей как обычно и продолжила свой путь к выходу, но ее остановили словами.

– Госпожа, к вам пришёл гость.

– Какой гость?– Амелия резко остановилась и повернулась к ней.

– Один мужчина. Американец. Он не представился. Высокий, темные волосы. Он ждёт вас в фойе, – Мелек указала на соседний зал, где располагались гости в ожидании.

– Хорошо, спасибо, – Амелия зашагала в соседний зал. Там было немного людей и все углы помещения полностью открывались её взору. Она смотрела в каждый уголок помещения, ища знакомое лицо, но никого не увидела. Сердце таки колотилось в бешенном ритме, разрывая нервные окончания.

– Амелия, – голос из-за спины прозвучал так знакомо, но сразу привело её в разочарование. Она узнала его хозяина.

– Привет, Артур,– повернулась она. « Он англичанин, Мелек!»

– Как ты, Амелия? – он смотрел на неё распахнутыми глазами, а она безэмоционально ответила.

– Хорошо. Но Почему ты здесь? Ты приехал ко мне? – негодовающе отреагировала она. Может, она ожидала увидеть кого-то другого и инстинктивно испытала неприязнь к нему, когда этим гостем оказался не тот, кого она ожидала увидеть.

– Да, к тебе.

– Я же ясно дала понять, что не хочу иметь отношения ни с кем из старой жизни.

– Я помню. Но я здесь, чтобы узнать как у тебя дела. Я беспокоился за тебя, – Артур не изменял своей натуре джентльмена. Он был вежлив и обходителен.

– Со мной всё хорошо. И я не нуждаюсь, чтобы обо мне беспокоились, – мысль о том, что если захотят, её могут с легкостью найти и достать где угодно приводило её в удручение.

– Тогда могу я убедиться в этом сам? – его тембр голоса обретал всё больше настойчивости.

– Хорошо, и что ты сделаешь? – огрызнулась она. Прежняя Амелия бы не стала разговаривать в такой манере с человеком, который пришёл к ней с добрыми намерениями. Но сейчас она, действительно, не была в восторге от его появления.

– Хотя бы, просто, побуду с тобой.

– Прекрасно! Посмотрим на сколько тебя хватит,– она с вызовом посмотрела на него.

– Куда ты собиралась? – не сдавался Вульвертон.

– Я сейчас собиралась к родителям. Можешь поехать со мной если хочешь.

– Да, хочу,– твёрдо возгласил он. Ни один вызов не должен остаться без ответа. По крайней мере, Артур придерживался такого мнения.

Артур никогда не передвигался пешком. Всегда и везде ему организовывали все условия комфорта в любую погоду и теперь ожидая автобус на остановке, вот уже 20 минут в суровую турецкую зиму, немного замерз.

– Ты уверен, что хочешь поехать со мной? Там ещё холоднее, – Амелия не могла не заметить, что одежда Артура не соответствовала нынешнему погодному условию. Она сама была одета в пуховую куртку и теплые сапоги, а на длинных распущенных волосах красовалась шапочка.

– Уверен, – Артур выпрямил плечи и убрал руки из кармана. Но пока они ехали полчаса на автобусе ему всё таки удалось согреться. По дороге они не разговаривали. Амелия заняла место рядом с окном и смотрела молча на пролив Босфора, занятая своими мыслями. Казалось она даже забыла про рядом сидящего друга и всё своё внимание сконцентрировала на свои мысли в голове.

А Артур смотрел на неё с боку и тоже занялся своими мыслями. Он делал наблюдение, анализ и вывод.

– Ты можешь идти, если тебе холодно или скучно, – повторила свое предложение Амелия, только уже на кладбище.

– Амелия, я в порядке, – более уверенно ответил Вульвертон, всем своим видом показывая своё удобство и спросил. – Ты приходишь сюда каждый день?

– Да, – однотонно прозвучал ответ.

– В течении пяти месяцев?

Амелия молча посмотрела на него с выражением «Да, и что?».

– Амелия, когда я видел тебя в последний раз ты выглядела плохо. А сейчас ещё хуже. Ты можешь меня ненавидеть и раздражаться, но я не могу закрыть глаза на то, как ты хоронишь себя живую в этом кладбище.

– Артур, пожалуйста, не надо. Оставь меня самой себе, – протестовала Амелия.

– Выслушай меня! – отчитывающе бросил он. – Ты думаешь, твои родители рады видеть тебя здесь каждый день?

Амелия молчала. Она никогда об этом не задумывалась.

– Они бы этой жизни хотели для тебя? Чтобы бы ты угробила себя. Ты уже достаточно настрадалась. Ты просила оставить тебя, я это сделал. Но теперь понимаю, что зря, – Артур уже перестал церемониться с ней и перешёл в наступление. Его голос звучал повелевающе, а слова жестче.

– Я сама знаю, что мне делать. Это моя жизнь. Даже если я и угроблю себя, это мое дело.

– Миллионы людей теряют близкого человека, но они продолжают жить. Зачем ты так убиваешься?

Амелия окинула его суровым взглядом. – Ты не сравнивай. Терять Майкла совсем другое, – а затем она отвернулась, разглядывая надгробные плиты, как будто видела их впервые. Артур стоял ошеломлённый такой её гипертрофической привязанностью к Майклу. Если бы она сейчас посмотрела ему в глаза, то увидела бы как в них мимолетно промелькнула искорка боли от её слов.

После услышанного у него просто не оставалось ничего, чтобы возразить. Оставалось только примкнуть её положению.

– Тебе нужно время. Оно всё излечит. Со временем твоя тоска утихнет. И ты снова подаришь этому миру свою улыбку.

– Сейчас я не могу ничего сказать, – Амелия снова повернулась к нему. – Я не вижу свой завтрашний день, я ничего не планирую дальше одного часа. Если мне скажут, что завтра в это место сбросят ядерную бомбу, я не сдвинусь с места. Если ты веришь, что времени под силам излечить меня, вперёд. Я к твоему оптимизму только завидую.

– Правильно завидуешь. Потому что я верю, что ты ещё найдешь смысл в жизни и твоя жизнь снова обретёт яркие краски.

– Я в этом сомневаюсь, – пожала плечами Амелия, искренне не веря в перспективу лечения временем.

– А я нет. И никогда не перестану верить в тебя.

– Зачем тебе всё это? Оставь меня и живи своей жизнью. У тебя же такая красивая, насыщенная жизнь, а ты возишься здесь со мной.

– Друг познаётся в беде, – с искоркой в голосе проговорил Вульвертон.

Амелия сделала сдающийся вид, хоть никак не была согласна с ним.

– На этот раз я оставлю тебя. Тебе нужно ещё время. Но я вернусь и тогда я буду упёртым и суровым к тебе.

– На следующей неделе мы собираемся пойти на пикник с родителями друзей Софии. Присоединяйся к нам, – сказала Хаят, когда однажды вечером после ужина она сделала сладкий чай и принесла его в гостиную.

– Хаят, – Амелия взяла поданную чашку, но не спешила его пробовать. – Я собираюсь поехать в Париж.

– Ты, всё таки решила поехать? – невестка села на соседнее кресло.

– Да. Я уже купила билет на послезавтра.

– Ты уедешь на навсегда? – с сожалением в голосе спросила жена брата.

– Я не знаю. Возможно, я вернусь через пару дней. А, возможно, задержусь.

– Ты уверена? Может твои дедушка и бабушка не будут тебе рады.

– Может быть. Я не жду от них восторженных реакции. Я просто хочу увидеть дом, в котором родилась и выросла моя мама.

– Тогда езжай, Амелия. Но если тебе там будет неудобно возвращайся к нам. Мы всегда будем рады тебе, – как же повезло Икрима с женой! Она была такой доброй, с чистым сердцем. Но Амелия уже не верила людям. Она потеряла веру в человечество после того, какая правда открылась перед ней.

Пятдесят первая глава

Вместе с весной в Париж 21 марта приехала и Амелия. Застав один из самых прекрасных весенних периодов в мире. Цветочные запахи, мелодичные пения птиц, парки украшенные красивыми нарядами из зелёных листьев и цветов, великолепный цветущий декор на фоне не менее великолепных сооружений любовали глаза смотрящего и облачали в неповторимую атмосферу самого романтичного города.

Амелия сотни раз была здесь, но сейчас видя в барах беззаботно сидящих за столиками под открытым небом за чашечкой кофе и свежим круассаном, спешащих по своим делам супер стильных, деловитых, гуляющих по берегам Сены французов Амелия отнесла себя к ним. Она на половину принадлежала этому народу. Она наполовину француженка.

Теперь Франция открылась для неё в совершенно ином свете. Она почувствовала прилив странных чувств родства с этими дворцами, рекой, парками, галереями, модными улицами и, конечно же с сооружением Густава Эйфеля.

До нужного адреса Амелия доехала на метро, а потом ей пришлось немного походить, минут 10-15. Владение Пьера Ллойд Делона был знаком каждому в этом районе. Его дворцовый особняк был одним из самых красивых и больших по всей округе.

– Добрый день, – подойдя к воротам, Амелия встретила охрану и поздоровалась с ним на французском.

– Добрый день, мадмуазель, – поздоровался мужчина в костюме. – Вас ждут ?

– Нет. О моем визите никому не сообщалось. Но если вы передадите « гость от Аурелии, они меня узнают», – Амелия решила выбрать самый короткий и достоверный путь и не ходить кругом с просьбой пропустить её и дожидаться пока её впустят, полагаясь на удачу.

– Хорошо. Прошу подождать вас одну минуту, – охранник удалился в сторону на несколько шагов, он сделал звонок из будки и вернулся через несколько минут со словами – Проходите, пожалуйста.

От поста охраны в сторону дома Амелия успела сделать всего несколько шагов, как к ней на встречу вышел один мужчина, по всем отметкам напоминающий Альфреда, дворецкого Брюса Уэйна из трилогии о темном рыцаре.

Его выражение лица демонстрировало его непозитивную настроенность на нежданную гостью. Но с приближением Амелии в дом, его лицо менялось, а темп движения замедлялось, пока вовсе не остановилось на первой же ступеньке лестницы. Видимо, он работал очень давно в этом доме и это он впустил ее по своему усмотрению, пометила про себя Амелия.

– Вы кто? – глаза дворецкого напоминали глаза Брюса, когда он впервые ее увидел.

– Здравствуйте, я Амелия Форбс. Я внучка месье Делоне, – в лоб вставила гостья.

Дворецкий поперхнулся кислородом.

– Какая ещё внучка?

– Дочь Аурелии.

– От куда вы приехали? – недоверчиво спросил француз, спускаясь к ней навстречу.

– Это не важно. Я приехала к своим дедушке и бабушке. Будьте любезны, сообщите им о моем прибытии.

Молча поразмыслив несколько секунд, дворецкий проронил.

– Пройдите, пожалуйста. – мужчина проводил ее домой, сам не зная как отнестись к ней. Он мешкался от подозрительности до шокирования. Но Амелии придавало уверенности ее внешнее сходство с мамой. Брюс говорил, что они очень похожи. И во сне Амелия видела маму в своем обличии.

– Подождите здесь, пожалуйста, – дворецкий оставил её в гостиной комнате, а сам удалился.

Дом изнутри не уступал по своей красоте внешней привлекательности. На фоне шелковых обоев кремово- белой цветовой гаммы расположились антикварные предметы мебели, а высокие стены украшали полотна из произведений искусства со времён Людовика первого, академизма и классицизма.

С винтажного большого окна обвитый бархатной белой шторой открывался вид на задний сад с фонтаном, который делил площадь с двумя скульптурами. Впечатляло!

Амелия не чувствовала волнения, предвкушения или страха, она была спокойна. Ей казалось, что самое худшее, что могло с ней случиться, уже случилось. И теперь ей нечего больше бояться в этой жизни. Да и вообще, она потеряла чувство страха.

Амелия услышала топот быстро идущих шагов нескольких пар ног.

– Она здесь, месье, – сказал дворецкий. Амелия в совершенстве владела французским и ей не составляло никакого труда понимать речь носителей. Через секунду у порога в комнату оказались два человека солидного возраста и не менее солидной внешности – месье и мадам Делоне. На вид они производили приятное впечатление своим статом и аристократичностью. Мужчине сильно улыбнулась удача с такой женой, ведь его внешность не соответствовала запросам внешности его супруги. У него был большой нос, зеленые глаза и кривые губы.