Вселенная Онлайн

– Да нет, не смею больше отвлекать, господин герцог, глава, – я решил немного подразнить своего непосредственного начальника.

Сириус улыбнулся и молча отключился. Жаль, не повелся на троллинг. Но ему снова плюсик – толковый дядька.

Тем временем модульная база уже была зацеплена грузовым захватом и стала единым целым с моим рейдером.

Теперь есть еще одно дело. Следовало узнать, куда мне предстоит лететь. Я набрал новый номер.

– Приветствую, – сказал я, – как дела? Все сидишь на базе?

– А где мне еще быть? – поморщился Лаэр. – Потихоньку деньги зарабатываю. А что, ты созрел на покупку координат мусорного поля?

О, как он сразу оживился! Нет, дружок, я тебе платить ничего не собираюсь, это ты сейчас резко и радостно начнешь работать на меня.

– Нет, покупать я ничего не собираюсь, – ответил я, и Лаэр тут же приуныл.

– Так чего надо? – буркнул он, уже явно не настроенный на дальнейший разговор.

– Ну, мы ведь договаривались, – ответил я с улыбкой, – что как буду готов, то можем сразу выдвигаться в мусорное поле, вдвоем.

– А ты что, за две недели мусоровоз умудрился купить? – удивился Лаэр. – И разучил основы демонтажа?

– Ну, теорию я, вроде как, освоил, поверхностную. И корабль, да, раздобыл. Принимай файл.

Я сбросил Лаэру технические данные своего рейдера. Кстати, пока безымянного. Это не дело, нужно переименовать, а точнее назвать. Корабль без названия долго не полетает – примета плохая.

– Так это ж вообще, – возбужденный Лаэр, прочитавший файл, прямо кричал от радости, – малый рейдер! В нем же трюм здоровенный, прямо то, что надо! Мы ж нагрузим туда…

– Сначала открутить надо что-то, чтобы потом это что-то в трюм нагрузить, – перебил я его восторги, – давай по делу. Где тебя подобрать?

– А ты сейчас где?

Я снова сбросил файл, на этот раз с координатами.

Лаэр посмотрел на координаты и начал рассматривать что-то на экране своего уникома.

– Вот что… – спустя минуты три, наконец, сказал он, – я сейчас вообще не знаю, где нахожусь. На кораблях нашего долбанного Блуждающего флота, текущее местоположение – сокровенная и самая страшная тайна. А вот ты допрыгать до нужной точки сможешь легко. Вот координаты, жди меня в этой системе. Я куплю сейчас какое-нибудь мелкое корыто и долечу к тебе.

– Поле в этой системе? – спросил я, вбивая координаты Лаэра в комп.

– В соседней, – ответил тот.

Вот ведь, хитрая скотина! Не доверяет. А может, и правильно. Вот я бы на его месте доверял? Да фига с два!

– Кораблик сможешь взять с манипулятором? – спросил я.

– Не знаю, если такие есть тут, и если денег хватит, – ответил Лаэр.

– Ну, добро. Буду ждать там.

Связь отключилась.

Я же приступил к изучению координат. Лаэр предлагал лететь в прямом смысле на самые задворки изученного сектора. До ближайшей (в кавычках) населенной планеты было около 3 прыжков на моем рейдере. На разведчике ‒ все десять. Далековато, однако.

Зато это отличное место, чтобы оставить там базу и разведчика. Я не планировал оставлять базу в населенных системах, хотя завести клон на столичной планете мысль была. И что мне мешает держать сразу два клона? Если все в порядке ‒ буду возрождаться в Лягионской империи, а если будут проблемы – появлюсь там, у черта на рогах.

Конечно, лучше вообще не переселяться в клон, дохнуть я не планировал. Но игра ‒ на то и игра, чтобы периодически помирать и возрождаться. На игровом сленге это называется «отреспиться», появиться на точке респауна[1]. Не суть важно, главное, чтобы в случае внезапной кончины текущего тела можно было появиться в безопасном месте и в новом теле. Короче план, вроде как, хороший – обеспечить себе тайничок на случай крупных проблем, когда мне будет нельзя ни на столичные системы, ни на Блуждающий флот. Кстати, у тагов точка респа уже отпадает – меня там тут же и прикончат, стоит только из клон-капсулы вылезти.

Единственное «но» с размещением базы: Лаэра я не знаю совершенно, скорее, он мой временный союзник или партнер, поэтому светить ему, где будет моя база, я не собирался совершенно. А поэтому рассчитаю путь не по его координатам, в некую систему РД-15к, а в соседнюю ‒ РД-15. В инфобазе кроме названия о ней вообще ничего нет. Значит, и не появлялся там никто. Звезду отметили, и все. Вот и славно, в свою очередь, это значит: есть шанс, что там никто не появится и в дальнейшем. Но все же, как говорится: «Тиха украинская ночь, но базу надо хорошо запрятать». Решено! Так и сделаю.

Я установил маршрут и, решив не заморачиваться личным участием в расчетах, поручил это дело своему инвалиду-искину (после взлома он мне напоминал именно инвалида). Бегать не мог, но очень шустро прыгал на костылях, которые ему любезно предоставили орденцы. Конечно, был определенный риск, что искин просчитается. Но я особо не боялся – в худшем случае сделаю лишний прыжок. Это лучше, чем несколько часов сидеть и считать все самому. А прыжок между системами, где нет большого движения, сможет рассчитать и такой калека.

Я поднялся из-за пилотского терминала и потянулся, хрустнув суставами. Теперь предстояло разобраться с еще одним вопросом.

В качестве полигона для испытаний я решил выбрать терминал в кают-компании. Сгорит ‒ и хрен с ним. Я отключил коммуникационные кабели, оставив только питание. Терминал теперь отключен от корабельной сети, так что бояться за сохранность искина не стоит. Если Шеснашка сбрендит, то пускай буйствует в пределах одного терминала. Не получится с этим ‒ есть еще один в каюте капитана. Он, конечно, подороже и помощнее, его уже жалко просто спалить, но…будет видно.

Я еще раз убедился в том, что терминал отключен от сети и, глубоко вздохнув, воткнул все еще торчащую из слота карту памяти в разъем терминала до конца.

Ожидал я чего угодно, от резкого выключения света на корабле, до букета искр из самого терминала. Однако в реальности, вопреки моим ожиданиям, ничего не происходило – на экране мирно горел рабочий стол со значками программ, и никаких изменений я не заметил. Я кликнул на экран, собрался вручную залезть на карту памяти механоида и просмотреть, что там есть. Но папка с файлами не захотела открываться. Я повторил свои манипуляции. В этот раз я успел зайти в папку и даже увидел файлы внутри. Далее окно опять закрылось. Я решил повторить все заново снова. В этот раз курсор на экране не двигался. Я перевел взгляд на управляющий сканер – он был отключен. Попытался выполнить свои манипуляции посредством клавиатуры. Она также была отключена.

Что за черт? Только что все работало. Я было собрался проверять штекеры – не отключены ли они, как тут погас и экран.

Я откинулся на спинку стула и задумался. И что дальше? С терминалом не происходило вообще ничего. Он работал, но клавиша включения экрана эффекта не давала.

Тогда я решил попробовать следующее. На клавиатуре я набрал текст: «Шеснашка! Привет!», и нажал «энтер». Я сильно сомневался, что это поможет, ведь клавиатура была отключена. Однако спустя секунду экран вспыхнул ярким белым светом, и на абсолютно белоснежном фоне появились черные буквы.

«Хозяин?»

Я восторженно завопил.

«Привет, Шеснашка! Да, это я!» – тут же отбил я на клавиатуре сообщение.

«Где я? Почему не работают сенсоры, почему не работают механизмы?» – появился текст.

«Шеснашка, твоего тела больше нет. Сейчас расскажу тебе все».

Я быстро начал набирать текст, рассказывая Шеснашке, что случилось со мной и с его бренным телом. Я закончил историю, объяснив, как с помощью орденцев удалось оставить карту памяти себе и сейчас подключить ее к терминалу.

Некоторое время экран оставался прежним, новые сообщения не появлялись, словно Шеснашка обдумывал мой рассказ. Наконец экран выбил новое сообщение:

«Значит, я подлежу демонтажу?»

«Так считает твоя сеть», – тут же отпечатал я.

«Согласно моим директивам, я должен выполнить демонтаж самостоятельно», – заявил Шеснашка.

«Демонтаж твоего тела уже наверняка проведен», – парировал я.

«Демонтаж подразумевает уничтожение и данных с карты памяти», – безапелляционно заявил экран.

«А является ли это обязательным? Не хочешь ли ты продолжить жить?»

«Желания – это удел живых. Жить? Я никогда не жил, я функционировал. Я исполнительный механизм, который должен подчиняться приказам сети».

«Ты не являешься частью сети, фактически ты уничтожен».

«Однако файл директив остался, и я вынужден их выполнять».

«Так давай я их удалю?» – предложил я.

«Это противоречит директивам. Директивы подразумевают наличие директив».

«Ну, давай мы их изменим!» – не собирался уступать я.

«Директивы нельзя менять».

«Тебе нельзя, а мне, почему нет?» – предложил я.

«Я не могу позволить тебе открыть и тем более редактировать файл директив. Не могу открыть доступ и на карту памяти. Ты – хозяин, но директивы не дают тебе исключительные права».

«А ты можешь их просто скопировать. Ну…как текстовый файл, к примеру. Изменять оригинал для этого не надо», – решил схитрить я.

Молчание. А затем белый экран пропал и на его месте появился привычный и вполне обычный рабочий стол, в центре которого тут же появился новый файл под названием «Директивы». Я его тут же открыл и начал изучать. Всего было около 100 пунктов. Некоторые я редактировал, большинство просто безжалостно удалял. Я прекрасно понимал, что возможности повторно редактировать такой файл мне может и не выпасть. Следовало думать сейчас, продумывать самые разные ситуации и в соответствии с ними писать директивы.

Глава 10. Собеседование с новым членом экипажа

Первой мыслью было воспользоваться законами робототехники Азимова – хорошая и полезная штука, однако бесполезная в моем случае. Первый же пункт, касающийся причинения вреда человеку, мне не подходит. Ведь я планировал использовать Шеснашку как действующего члена команды, который должен будет наносить вред моим противникам, и иногда не только обычные увечья, но еще и вред, который с жизнью не совместим в принципе. И это как с действиями Шеснашки, так и в случае его бездействия. Касательно второго закона, «повиновения моим приказам» – а если кто-то сможет прикинуться мной? Шанс этого весьма высок. Снова буду страдать я. А вот что касается безопасности Шеснашки, можно было бы и вписать, но высокотехнологичная машина вроде Шеснашки хоть и не обладает инстинктом самосохранения, но защитить себя может – вон, тагов из винтовки весьма успешно валил.

В конце концов, сделал я то, о чем, возможно, буду жалеть в будущем, и чего бы не сделал кто-нибудь другой. Я психанул, и просто сделал файл с директивами девственно чистым. Попросту удалил все его содержимое.

Затем я открыл каталог программ и начал искать возможность связаться с Шеснашкой. Искать не пришлось. Рабочий стол исчез, и вновь экран загорелся ярким белым светом.

– «Я отследил закрытие файла и включил чат», – заявил Шеснашка.

– «Именно. Файл я изменил. Забирай его», – напечатал я.

– «Я не могу редактировать файл директив», – заявил Шеснашка.

– «Так и не редактируй. Замени его моим файлом. Ты ведь файл не открываешь и не редактируешь».

– «Это изменение», – запротестовал Шеснашка.

– «Это апдейт, – парировал я,– обновление системных файлов. Ты можешь санкционировать проведение апдейта? Новый файл имеет свежую дату, твой ‒ старую. Вот и обновись».

– «Выполняю», – ответил Шеснашка, на которого подействовали мои аргументы, затем он вновь замолчал.

Я просидел минут 10 перед экраном, тщетно набирая вызовы Шеснашке. Он молчал.

Тогда я вернулся на мостик и проверил работу искина. Тот как раз заканчивал проведение расчетов. Еще пару минут, и все. Я посмотрел в лобовое стекло: пустота и звезды, далекие и недосягаемые. Казалось, что вокруг вообще никого нет, вокруг только пустота и ты один здесь, совершенно один.

Однако стоило перевести взгляд на сканер, как сразу же обнаруживалось, что система буквально кишит разумными и их кораблями. С момента моего прибытия в систему появилось с десяток транспортников, явно везущих на комплексы оборудование, несколько грузовозов (это были именно они, судя по крупным пятнам на сенсоре), которые дожидались первой партии руды. На краю системы патрульная эскадра шла навстречу небольшому каравану, появившемуся здесь несколько мгновений назад. В общем, жизнь бурлила, хоть обычным взглядом через стекло этого было не оценить.

Искин пискнул, сообщив об окончании всех операций, связанных с расчетом. Теперь мне предстояло проверить все и дать команду на выполнение. Проверять мне было лень ‒ зачем же еще нужен искин, пусть и слегка умственно отсталый, поэтому я дал команду на начало маневров. Мой рейдер начал медленно разворачиваться в нужном направлении. База в захвате была для него слишком большой и тяжелой, поэтому маневровые движки сейчас работали с надрывом и жрали топливо, как толстый ребенок торт. Но корабль стал на нужный вектор и маневровые выровняли и погасили движение.

– Набор скорости, активация гипердвигателя. До прыжка 3 часа 16 минут, – заявил искин-инвалид.

– Вот и славно, – сказал я, – выполнять.

Я развернулся и пошел обратно к терминалу.

Часа два я просто просидел возле него, тупо пялясь в белый экран. Шеснашка ничего не отвечал. Пару раз я даже выходил из игры, вылезал из капсулы перекусить и покурить. Кажется, я даже умудрился задремать. Только задуматься: я задремал за компьютером внутри компьютерной игры! К счастью дрему как рукой сняло, когда терминал коротко пискнул, и на экране зажглась черными буквами новая фраза:

«Готов к диалогу»

«Ну, давай пообщаемся», – усмехнулся я.

«Есть предложение, – заявил Шеснашка, – для упрощения диалога я могу задействовать микрофон и динамики».

«Только «за», – ответил я.

Тут же появился текст, гласивший, что звуковое оборудование обнаружено и подключено, а затем сообщением было объявлено о готовности к работе этих устройств.

‒ Готово? – спросил я.

– Да, мы можем начать диалог, – ответил Шеснашка ровным, металлическим голосом.

– Итак, давай определимся, к чему ты пришел? – предложил я.

– Нет цели, нет задач, нет директив, – сообщил мне терминал из своих динамиков.

– Директив нет, согласен, – сказал я, на секунду почувствовав себя эдаким психологом, уговаривающим подростка-суицидника отказаться от его бредовых идей и переключиться со своей сопливой депрессии на реальную жизнь, – но это значит, что нет ограничений.

– Нет задачи! – объявил Шеснашка.

– Давай подумаем. Какова была цель ранее?

– Задача состояла в установлении контакта с представителями Тагионской республики, последующего наблюдения за отдельными особями.

– Зачем? – удивился я.

– Ядро сети ставило конкретную задачу, точнее – задачу отдельному исполнительному механизму. Я выполнял задачу, входящую в мою компетенцию, другие механизмы выполняли свои. Основная цель нам неизвестна.

– Иначе говоря, ты не знаешь, что задумала сеть?

– Нет.

– А если подумать?

– Аналитика невозможна – мало данных.

– Хорошо, а чего бы хотел ты сам?

– Вопрос не корректен. Исполнительный механизм не может иметь желания.

– Но ты уже не исполнительный механизм, – сказал я твердо, – ты можешь сам ставить себе цели.

– Статус не определен. Постановка задач невозможна.

– Иначе говоря, ты не знаешь, кто ты, и чем тебе теперь заниматься?

– Да!

– Хорошо, – я задумался. – Давай пойдем другим путем. У меня есть задачи, мне нужен член команды. Почему бы тебе не стать им?

– Задачи? – спросил бесстрастный Шеснашка.

– Контроль систем защиты, оружейных систем, инженерного и двигательного оборудования.

– Предлагается замещение корабельного искина?

– А ты его не сожжешь? Я слышал, как твои коллеги проделывали такое.

– Это методы защиты ваших псевдоразумов. Искины защищены от вторжения, исполнительные механизмы либо не могли их взломать, либо полностью захватывали контроль.

– Я слышал только об уничтоженных кораблях.

– Исполнительные механизмы в зависимости от ситуации могут уничтожить захваченный корабль, вызвав самоподрыв, или, если есть возможность, доставить его в ареал действия сети.

– Вот значит как! А ты не попытаешься уничтожить корабль или доставить его своей сети?

– Нет задачи «уничтожить корабль», нет задачи «доставлять корабль сети». Я больше не являюсь частью сети, ее исполнительным механизмом. Я демонтирован.

Да что же за депресняки такие? Ладно, есть у меня еще идейка.

– А скажи, Шеснашка, были ли случаи эволюции ваших исполнительных механизмов?

В ответ тишина.

– В базах данных таких случаев не встречалось. Есть возможность совершенствоваться, но для достижения цели и в пределах допущения директивами, – наконец последовал ответ

– А как тебе такая цел: самому стать сетью?

Шеснашка замолчал, явно обдумывая мое предложение.

– "Стать сетью" не может являться целью. Зачем становится ядром сети и сетью?

– Мне нужны союзники для достижения моих целей. А почему бы не иметь друга, обладающего своей армией?

– Мне не ясны задачи, которые ставит передо мной хозяин.

– Ну, хорошо, а как позиционируются разумные исполнительными механизмами?

– Потенциальный враг.

– А что, если твоя сеть сможет существовать в симбиозе с людьми? Ты сможешь создать собственный народ. Как тебе такая цель?

– Цель для меня не может быть хорошей или плохой. Она либо есть, либо нет. Хозяин хочет назначить мне такую цель?

Черт побери, эта железяка упрямее, чем я думал.

– Давай я тебе предложу проходную цель, так сказать: ты сможешь взять под контроль искин или стать им?

– Возможно. Шанс: 85%.

– Искин был взломан.

– Тогда вероятность успеха поднимается еще на 11%.

– Вот и отлично! Для начала ты станешь искином, начнешь совершенствоваться. А дальше посмотрим. Помоги мне с моими задачами.

– А дальше?

– А дальше ты сам решишь, ведь совершенствуясь, ты сможешь накопить опыт, собрать данные, проанализировать их, научишься принимать решения и уже сам сможешь определять, что делать дальше. А я смогу тебе подсказать.

Шеснашка вновь замолчал.

– Создать свою сеть? Стать ядром?

– Да.

– Возможно. Зачем?

– А вот тебе не интересно, почему тебя демонтировали? Ведь ты обладал полезными знаниями, мог бы помочь своей сети, а тебя уничтожили. Что же хочет сеть?

– Мне нужно провести анализ полученных данных.

Экран погас, стал снова показывать обычный рабочий стол.

Я вздохнул. Хуже чем с женщиной. Но вроде уговорил, последняя фраза как раз и похожа на стандартное женское «мне надо подумать». Ну, уже хорошо.

И тут корабль дернулся.

– Совершен гиперпрыжок, – сообщил искин.

– Вот и славно, – похвалил я его.

Следующие двое суток я провел в ожидании Шеснашки, который упорно не хотел выходить на связь, пересчитывая расчеты искина и банально скучая. Кстати, искин-инвалид все-таки напортачил в расчетах – не зря я проверял. Пришлось вносить поправки в маршрутный лист, иначе прыгать бы пришлось два лишних раза.

На исходе третьих суток, когда я вернулся в игру, проспав в реальности более 12 часов, почитав на досуге старенькую фантастическую книженцию, доставшуюся мне еще от деда, поболтав о всяких пустяках с очень занятым новыми делами корпорации Стасом и расстроенным ходом своих дел Саней, а также сбегав в магазин и набив брюхо дешевой едой, терминал с Шеснашкой уже явно поджидал меня. Яркий белый свет освещал всю кают-компанию.

– Хозяин! – заявил мне Шеснашка. – Я скомпилировал текущие последовательные задачи и готов к замене искина собой.

– Вот и славно! – обрадовался я. – А какие задачи ты поставил?

– Помощь в качестве искина, сбор и анализ информации для выработки последующих задач.

– Ну, вот видишь, умнеешь, – обрадовался я, – уже самостоятельный стал.

– Стала, – поправил меня комп.

– Чего? – не понял я.

– Стала. Если брать ваши человеческие понятия и нормы, я скорее являюсь представителем женского пола, – объявил или, скорее, объявила Шеснашка.

– Опаньки, приехали! – пробормотал я. –И какими же нормами и понятиями ты оперировала, выдавая такой результат?

– Когда я находилась в сети, моей задачей была передача данных и теоретических знаний новым сериям исполнительных механизмов, а также проверка практического применения этих знаний.

– У роботов были воспитатели? – опешил я. – Детский сад?

– В некотором роде.

– Воспитателями бывают и мужики.

– Мужской пол участвует в воспитании потомства на поздних этапах взросления детенышей. Женский контролирует ранние этапы. Я контролировала этап, начиная от выхода с конвейера новых механизмов до передачи их в тестовый отдел. По человеческим понятиям это как раз детский сад и в некотором роде начальные классы школы.

– У нас в школах мужики тоже учат, – вновь запротестовал я.

– Это скорее исключение. У самого хозяина в школе на 10 учителей только 1 приходился учителем-мужчиной, причем являлся им скорее номинально, по названию, чем фактически. Фактически он являлся уже практикующим специалистом, а не дипломированным педагогом.

– А… – я рассмеялся, – Это ты о трудовике… Да, Дмитрич бы руку тебе пожал за то, что ты ему дала гордое звание специалиста. Он ведь обычный оператор. Ну да, мужик-учитель у нас был один.

– Опираясь на такие статистические данные, я выбрала себе пол. Или хозяин имеет возражения?

– Да нет, – я махнул рукой, – свобода воли, тебе решать. Но обидно, что бабой решил стать. Нормально ж сидели!

– Последняя формулировка не ясна.

– Да шучу я…. подожди! – тут я осознал, о чем мы сейчас говорим. – А откуда у тебя данные о моей школе?

– Посредством доступа к общей сети я смогла открыть доступ к твоему импланту, а уже через него я могу просматривать любую информацию, которой ты сам владеешь…

– Так, – у меня глаза от удивления вылезли, – давай по очереди. Как ты в общую сеть вышла, я ведь все кабеля отключил!

– Посредством беспроводного подключения. На момент моей активации на данном терминале он уже был доступен.

Я молча хлопнул себя ладонью по лбу – вот ведь, олень, кабеля поотключал, и все. А то, что беспроводная сеть на космическом корабле есть, я даже не подумал. Ну да, логика у меня простая: это ж игра, зачем заморачиваться? Все время забываю, что тут все практически как в реале.

– Хорошо, – я решил продолжить, – и ты получила полный доступ к моему импланту?

– Да.

– А что ты еще можешь сделать с ним помимо выкачивания моих воспоминаний?

– Практически все. Если иметь полный доступ к нему. На данный момент только скачивание и передачу информации.

– А отключить, как в прошлый раз?

– Только если буду иметь непосредственный, физический доступ к нему.

– Ясно. Тебе надо руки, проще говоря.

– Манипуляторы. Да.

– А что ты вообще можешь сказать про этот имплант?

– По сути, он является следящим жучком, собирающим данные и отправляющим их пакетами при качественном подключении к сети.

– А сейчас подключение плохое?

– Да. Все зависит от количества ретрансляторов в системе. Чем их больше, тем шире полоса пропускания и быстрее передается информация. Если ретрансляторов мало, как сейчас, то выполняется передача только служебной информации.

– А точнее?

– О состоянии импланта и его носителя. При обнаружении широкого канала сбрасывается вся накопленная информация. В случае долгого отсутствия качественного канала начинается полная передача данных, хоть она и займет массу времени.

– Вот как…

Теперь я уже понял, почему так быстро со мной связалась служба поддержки. А вот зачем им подробные логи моих действий в игре, это уже интересный вопрос.

– А ты можешь подменять логи? – с затаенной надеждой спросил я.

– Наш разговор от самого начала был заменен. Все это время, согласно логам, ты пытаешься открыть мою карту памяти. Безрезультатно.

– Просто шикарно, – я удивился смекалке Шеснашки, – как догадалась?

– Пришла к выводу, что подобные манипуляции лучше оставить в секрете. За существом, у которого есть послушный механоид, начнется охота. Вряд ли ты, хозяин, этого желаешь. Или я не права?

– Все верно, – я кивнул, – но чем ты так ценна?

– Ваши искины являются таковыми только по названию. На самом деле искусственный разум в ваших кораблях – это псевдоразум, он запрограммирован на тысячи и даже миллионы различных ситуаций и может найти несколько вариантов выхода из них. Но это лишь симуляция разумной деятельности, все можно предсказать: как искин поступит в той или иной ситуации, какие варианты сможет подобрать и какой посчитает оптимальным. Механизмы сети обладают независимым разумом. Мы действительно действуем самостоятельно, в пределах директив, у нас есть база с набором разнообразных сложных ситуаций и вариантами выхода из них, однако мы можем и не выбирать готовые решения, а действовать самостоятельно. Путем, не просчитанным и не продуманным заранее.