Секрет для двоих: в поисках Шангри-ла

– Мисс Уилсон,– обратилась она к девушке, которая маршировала из угла в угол. – Я принесла вам тапочки, подумала, может, пригодятся.

Энн взглянула на плетенную из лозы обувь, украшенную вставленными в неё разноцветными лентами, в руках у девчонки, и чуть не расцеловала Канти от радости.

– Спасибо,– ответила она, забирая тапочки у дулунки и обуваясь, – ты читаешь мои мысли! Как тебе это удаётся?

Вопрос был скорее риторическим, но Канти задумалась, подбирая в голове ответы. Анна обувшись, погладила девушку по плечу и улыбнулась.

– Просто я подумала, что ваша обувь мокрая. Вдруг, другой у вас при себе нет, – ответила Канти. – Кстати – это подарок! Я сама их сплела.

– Большое спасибо, буду беречь их, и помнить о тебе! – воскликнула Энн и обняла маленькую дулунку. Потом немного подумав, сняла с пальца серебряное колечко и вытянула из косы шелковую ленту, а затем вложила их Канти в руки: – Это подарок тебе. А теперь идем ужинать?

Девчонка с благодарностью в глазах приняла кольцо с лентой, и, зажимая в маленькой руке ответила:

– Вы идите, а мне пора к себе домой. Мама будет ругаться, если я не приду домой к ужину!

– Ох, уж эти мамы, – вздохнула Анна с грустью в голосе, – Они везде одинаковые!

Когда Энн спустилась к ужину, то очень удивилась, увидев, что присутствующие женщины, общались только с Доржо и не обращали на Джека внимание. Мужчина, уже поужинав, сидел с кружкой Чанга, и играл с одним из мужей хозяйки в настольную игру. Что-то наподобие игры « в кости». Джек бросил беглый взгляд в сторону девушки, и заметил, вроде бы невзначай глядя на её ноги:

– Классные слиперсы,– и продолжил играть.

Анну даже эта фраза от него привела в бешенство. Она быстро поприветствовала всех, села за стол и принялась жевать все подряд, лишь бы не нервничать. Покончив с ужином, она попросила Джека перевести слова её благодарности за гостеприимство хозяйке и сказала, что отправляется спать. Когда она удалилась, Доржо обратилась к Джеку:

– Ваша женщина напоминает наших – тоже желает быть главной во всем.

– Да, она с норовом. Но только в нашем обществе преобладает патриархат, в отличие от вашего,– заметил мужчина.

– Как же в таком случае вы с ней будете справляться?

– Буду бить ладонью по попе,– ответил Джек улыбаясь, а Доржо улыбнулась в ответ, явно не разделяя его мнения. Да, у них уважают мужчин, и поклоняются им, если они того достойны. Но женское мнение и свобода – всегда были на первом месте. Вечером Канти сказала Доржо, что Пахаадон ки дифта – Бог с гор – занят, он принадлежит своей спутнице. Что видно со стороны, как они любят друг друга, и нужны друг другу. Глава дулунов объяснила это своим женщинам, и они оставили Джека в покое. Мужчина искренне удивился резкой перемене женского настроения, когда пришел на ужин, но поинтересовавшись у Доржо, в чем дело, и услышав ответ, выдохнул с облегчением. Вот что значит жить дружно и сплоченно, и думать, как один цельный организм.

Всю ночь Джек ворочался в постели пытаясь заснуть. Но ему не удавалось это без теплого тела Анны у себя под боком. Без её дыхания, без аромата кожи, смешанного с лавандовым маслом. Без её горячки и без бормотания. Было слишком тихо и пусто. Ему удалось уснуть только под утро. Да и то, сон был мятежным, наполненным суетой последних лет: ему снилась война и кроваво-красные флаги революции, стрельба, драки и погони, постоянные переезды и потеря себя, как личности, как человека. Кто он? Где его земля и за что он борется – он уже не понимал. В отличие от Анны, которая приснилась ему в образе светлого ангела с рыжими волосами, идущего босыми ногами по полю с цветущей лавандой, и умоляющая его пойти с ней. Открывшая ему одному, секрет вечной жизни и верного пути. Сон, постепенно превращался из кошмара в нечто прекрасное, пока его не прервал женский крик. Джек подскочил на кровати, не понимая, причудился ли ему звук во сне, или же он слышит его наяву. Крик повторился, чуть тише, и доносился он из распахнутого настежь окна. Он узнал голос Анны. На улице давно рассвело. Мужчина залез рукой под подушку и, достав свой пистолет, с которым практически никогда не расставался, и ни секунды не раздумывая, побежал к выходу на улицу.

Первой, кого он увидел, была Анна. Она еле держалась на ногах, но опиралась на Канти, отворачиваясь и пряча свое лицо в копну черных волос девушки.

– Что здесь происходит?! – прокричал Джек, сжимая в руке рукоять оружия.

Жители поселения, собравшиеся во дворе, и стоявшие плотным кольцом повернули головы в сторону, где стоял мужчина. Их тела украшали праздничные наряды и были расписаны краской и хной. На переносицах красовались индуистские тики. На лицах дулунов сначала отобразился испуг, от резкого и громоподобного крика мужчины. А затем они почему-то широко заулыбались. Услышав голос Джека, Анна бросилась к нему в объятья. Крепкие руки мужчины сомкнулись вокруг хрупкого женского тела, которое охватила мелкая дрожь.

– Мы не делаем ничего плохого,– вышла вперед глава дулунов Доржо Мохан. – Просто приносим жертву Богам, чтобы они благословили ваш путь и облегчили вам поиски того, что вам необходимо.

И тут Джек заметил индуистского брахмана, по рукам и белым шароварам которого струилась свежая кровь. Большой клинок и козья голова с рогами лежали рядом, на импровизированном алтаре, покрытым белым сукном.

– Он убил козу,– прошептала Анна.

– Такая у них религия. Когда они просят у Богов помощи, то приносят им жертву,– ответил Джек, поглаживая девушку по голове одной рукой. Услышав крик и увидев Энн едва стоящую на ногах, он испугался, что с ней произошло что-то ужасное. Но сейчас, когда все прояснилось, и она стояла вот так, прижавшись к нему всем своим телом, то стал успокаиваться. Джек хотел было засунуть пистолет за пояс брюк, чтобы крепче обнять девушку и успокоить её, но вдруг понял, что брюк на нём нет. Он так быстро выбежал из комнаты, на её зов, что совсем забыл, что любит спать « в чём мать родила». А родила она его «без рубашки» абсолютно.

– Джек, я хочу убраться отсюда как можно скорее, прошу тебя! – сказала Анна, все еще не догадываясь, что обнимается с обнаженным мужчиной.

В это время женщины-дулунки передвигались от жертвенного алтаря в сторону гостей, окружая пару сзади и разглядывая накачанные ягодицы голого Джека. Он заметил женский повышенный интерес к своему телу, и радовался, что спереди от десятка пытливых глаз его закрывает маленькая рыжеволосая шпионка.

– Я тоже, – процедил мужчина сквозь зубы и принялся задом пятиться в сторону дома, всё еще не выпуская Анну из объятий. Девушка сделала попытку отстраниться от него и повернуть голову, но Джек ещё сильнее прижал её к себе.

– Что происходит?– еле пробормотала она, поскольку её пухленькие губки были крепко придавлены мужской рукой к его грудной клетке.

– Я тебе потом объясню,– выдавил из себя Джек, и добавил: – Нужно быстро собраться и отправляться в путь, пока мы не наделали глупостей.

И они исчезли за порогом двухэтажного домика. Потом несколько минут оттуда доносились женские крики и ругательства, на языке, который жители в своем большинстве не понимали, но смысл уловили в точности. Они разбирали алтарь и расходились по своим делам, все еще продолжая улыбаться.

***

Уходя из деревни, Джек и Анна все еще были смущены. Когда девушка поняла, что обнимала обнаженного мужчину на глазах у толпы малознакомых ей людей, ею овладела злость. Но на кого ей стоило злиться? На Джека, который выбежал голый, так как переживал за неё, или в первую очередь на саму себя, что поддалась порыву и скользнула в его объятья, не обратив внимания, на сей факт. Она так испугалась, увидев, как брахман схватил козу и, сделав надрез, выпустил ей кровь, а затем еще и отрезал несчастному животному голову, что уже ничего перед собой не видела. А только слышала. И чувствовала Джека. Её британское, чопорное воспитание, говорило в ней, что это – позор. Позор вот так прижиматься к мужчине. И поэтому она высказала Джеку всё, что думает об этом инциденте, и о нём самом, хоть он, по сути, был не виноват. Мужчина все стерпел, и молча съел свой завтрак. Она не смогла заставить себя съесть хоть что-нибудь, даже не смотря на все уговоры своего спутника. Страшная картинка жертвоприношения плотно засела в её голове.

Вдвоем они попрощались с Доржо Мохан, её друзьями и мужьями. Помахали рукой на прощание детям. Канти даже обняла Анну и сказала, что хотела бы, когда-нибудь, увидеть её снова. Ей очень понравились её истории, и она была бы не против, услышать их продолжение. Чем растрогала Энн чуть ли не до слёз. Зашли к слонам, и снова на глазах у девушки стали наворачиваться предательские слёзы, настолько ей понравилось проводить время с этими воспитанными исполинами. Хоть она очень давно пообещала себе больше никогда в жизни не плакать, но все-таки момент был приятным.

Двое дулунов уже ждали их у реки, сидя в каноэ. Они помогли молодым людям расположиться в узкой лодке, способной быстро скользить по водной глади. Их посадили в деревянные углубления напротив друг друга, так что локти лежали на бортах. Когда они отплыли от берега, Анну охватила ностальгия прошедших дней и чувство тревоги перед предстоящим путешествием.

– Милый и доброжелательный народ,– заметил Джек, пытаясь вглядеться в печальные зеленые глаза девушки.

– Это точно,– ответила она, грустно улыбнувшись. – Они очень дружелюбные и искренние. Правда, испортили моё общее впечатление этим ужасным жертвоприношением.

– Что ж, у них такие традиции. Они делали это для нас.

Джек поднял голову вверх и обратил внимание на чудесную погоду: светило солнце, легкие белые облака неспешно плыли по небу, повсюду было слышно пение птиц, мирное течение реки способствовало их путешествию.

Анна, прислушавшись к совету Канти, нашла у себя в сумке белую шляпу с широкими полями, и сейчас была похожа на аристократку. В белой рубашке с рукавами в три-четвертых, и отороченных кружевной лентой, оголяющие тонкие запястья, несменных брюках, сапогах и шляпе, закрывающей глаза от палящих лучей, она рассуждала о быте дулунов:

– У них есть все, что нужно для жизни. Столько растений, садов и животных. Я искренне желаю им дальнейшего процветания. Возможно, когда-нибудь побываю у них снова, или даже останусь жить…

– И обзаведешься несколькими мужьями? – с иронией в голосе заметил мужчина.

Джек в своих коттоновых брюках, чистой клетчатой рубашке и шляпе из каких-то стебельков, какие были надеты и на дулунских проводниках, выглядел слегка неотёсанным, по сравнению с сегодняшней Анной. И хотя он в очередной раз старательно выбрился, все-равно, чувствовал себя рядом с ней, не в своей тарелке. И не мог понять причину её перевоплощения. Она как – будто расцвела! Возможно, просто от того, что отдохнула в деревушке, приняла нормальную ванну, поела. Или была другая причина? Если бы она сегодня с утра «не вылила» на его голову порцию отборных британских крепких выражений, он бы совсем перестал её узнавать. С ней явно происходили какие-то метаморфозы. Джек представил, что будь она аристократкой и встретила бы его «в другой жизни», то даже не посмотрела бы в его сторону. Анна прервала его размышления:

– Ты что, ревнуешь? – удивилась она, и уголок рта пополз вверх, рисуя подобие улыбки.

Джек не ответил. Просто перевел свой взгляд на реку, русло которой все больше расширялось, так что до противоположного берега было не меньше пяти сотен метров. С одной стороны реки была высокая зеленая трава. Стояли цапли у берега и еще множество разных птиц. А с другой стороны, к берегу тянули свои кроны тропические деревья, обвитые лианами.

Анна не ожидала, что Джек промолчит и не ответит ей. Она уже привыкла к их словесным перепалкам. Но мужчина заговорил о другом, вновь посмотрев на неё:

– Тебе к лицу эта шляпка.

– Спасибо. Это Канти – та маленькая дулунка посоветовала в путешествиях её не снимать, а то лицо обгореть может. Кстати, я на себе уже это ощутила.

– А мне кажется тебе красиво с загаром. Глаза ярче выделяются и улыбка,– Джек не отрывал взгляд от девушки. Анна смутилась и начала краснеть.

«Да нет, же, – подумал Джек, – она прежняя: так же краснеет, так же улыбается». А вслух добавил:

– Твоя Канти – очень смышлёная девчонка. Ты в курсе, что это она сказала женщинам, чтобы они не приставали ко мне, поскольку я занят?

– Кем – занят? – до Анны не сразу дошел смысл фразы, но потом она поняла: – Мной что ли?!

– Ну, конечно же! – воскликнул Джек. – Дошло наконец-то.

– С чего она это взяла? – пробормотала Энн. – У этой малышки слишком развита фантазия… Тоже мне, «Бог, пришедший с гор»! – она даже фыркнула, представив, как заденет этим саркастическим замечанием Джека.

Но ему, судя по его самодовольному лицу, было все равно. Он по-прежнему улыбался, догадываясь, что девушка к нему также неравнодушна.

В душе Анна полюбила Канти еще больше, чем прежде. И пожалела, что не знала об этом раньше, а то расцеловала бы, и подарила бы не только ленту и колечко, но и свой серебрянный браслет! Саму себя ведь не обманешь. Джек ей очень сильно нравится, и смотреть, как вокруг него вьются полуобнаженные женщины, в одних майках или коротких полосатых платьях, совершенно невыносимо.

Пытаясь перевести тему разговора, чтобы не выказать своих истинных чувств, Анна поинтересовалась:

– Ты еще не догадался, что делать с криптексом?

Улыбка, практически не покидающая лицо мужчины, медленно сползла, и он заговорил как можно тише:

– Давай поговорим об этом, когда останемся наедине, хорошо?

Энн заговорчески кивнула в ответ, но не упустила возможности добавить свою привычную колкость:

– За тот камушек, что ты им подарил, могли бы не только карту накалякать, но и проводников до озера предоставить.

Джеку оставалось только улыбнуться в ответ.

Вдоль течения реки они плыли дольше двух часов. Солнце уже находилось в зените и обдавало жаром, из-за чего даже не было сил для разговоров. Ближе к противоположному берегу, с покрытой плотным ковром из ряски водой, деревьев и зарослей бамбука становилось все больше. Начинающиеся у самой кромки, они вздымались вверх метров на двадцать. Теперь окружающий воздух создавал парниковый эффект, из-за густой растительности, окружающей берег. Кое-где река застаивалась, и превращалась в болота, с нависающими над головой лианами. В тени деревьев, можно было даже разглядеть магеров – болотных крокодилов. Путникам нужно было добраться до безопасного участка, с более редкой растительностью. Увидев просвет впереди, лодка направлялась туда.

Джек что-то обсудил с дулунами, заглянул в карту, подаренную Доржо, громко вздохнул и ступил ногой на глинистый берег.

Глава 14.

Беглецы пробирались сквозь джунгли медленно, и стараясь создавать как можно меньше шума вокруг себя, по совету мужчин из поселения. Этот тропический мир, хранил в себе множество опасностей – начиная с насекомых, ядовитых растений, и заканчивая животными. И если растения Анну не особо пугали, то встретив на пути тигра или дикого слона, девушка однозначно растерялась бы, что могло привести к плачевным последствиям. Она шла за Джеком след в след, пока он прорубал путь вперед сквозь заросли, своим огромным слегка изогнутым ножом. Местами заросли уступали место подлеску, с мягкой зеленой травой, по которой можно было приятно и бесшумно передвигаться.

На закате они устроили привал и разбили лагерь под вечнозеленым деревом, ствол которого был полностью увит плющом и имел широкие дровянистые выступы. Вокруг этих выступов, Джек стал сооружать подобие палатки: срезая ровные ветки с соседних деревьев, и закапывая их в землю. Получилось что-то наподобие клетки, которая должна была защищать путников ночью от диких животных. Поверх её они накинули одеяло, и, устроившись на пороге импровизированного убежища, запалили костер.

– Завтра нам нужно пройти ещё около трёх километров вглубь джунглей, а затем свернуть налево, назад к реке и двигаться вдоль течения. Таким образом, мы обойдём всю болотистую местность, кишащую крокодилами,– заметил Джек, разглядывая дулунскую карту.

– А сколько нам идти вдоль реки? – спросила Анна, насаживая на шампур, сделанный из палки кусочки мяса и хлеба из цампы.

– Около шести километров. Это немного. Но дорога усложниться тем, что леса закончатся и начнутся предгорья. Придется снова немного утеплиться. Река впадаем в озеро Пумы, а оно уже на высоте две с половиной тысячи метров. – Немного подумав, он что-то дорисовал на карте, и продолжил: – А затем придется утеплиться еще сильнее, потому что вход в Бутан петляет через горный массив высотой в семь тысяч метров! И до столицы я насчитал три перевала, с неизвестно какой дорогой. Надеюсь, ты запаслась своими травками от горной болезни,– подвел он итог.

– Я уже скучаю по дождливому безразличию Европы,– вздохнула Анна. – Надеюсь, обо мне не забудет начальство, и пришлет помощь со стороны Индии.

– Или Бенгалии,– заметил Джек, задумчиво разглядывая карту.

– О, Господи, где мы находимся?! – воскликнула Энн, передав мужчине свою палку с едой, и бросившись к сумке, в поисках карт.

Какое-то время, просматривая их, вздыхала, потом отложила все, кроме той потрепанной, с изображением Бутана и какими-то черточками на бумаге, помимо нарисованных ею полос, и вернулась к Джеку и костру.

– Не дает покоя эта карта? – спросил Джек, передавая ей доготовленную еду.

– Да, уж,– ответила она, откладывая палку с мясом в сторону, чтобы не испачкать и без того жалкую на вид бумагу. – Эти линии действительно не дают мне покоя, они представляют собой треугольник, внутри этого Королевства. И мне кажется, если Грюбер там бывал, он специально создал купол, отражение которого на карте создало подобный рисунок. Он же все-таки был астрономом. А это что-то, но должно значить.

– Мне кажется, мы найдем ответ на этот вопрос, добравшись до Бутана,– заметил Джек. – Как ты думаешь, Шамбала вообще существует? – с осторожностью в голосе добавил он.

– Ты сказал это слово, как Рерих, по-русски,– улыбнулась Анна. – Шо́ффер всегда употреблял название – Шангри – ла.

Джека слегка передернуло, но он сделал невозмутимое лицо, и увел разговор в другом направлении:

– Я долго общался с Николаем Константиновичем. Знаешь, мне даже кажется, что он понял, что я никакой лама, когда передал ему чашку с чаем левой рукой. Просто необдуманно.

– А что так делать нельзя? – удивилась Анна.

– В Тибете – левая рука – нечистая. Ты что, никогда не замечала, как слуги в Потала подавали еду? Только правой рукой!

– Честно говоря – нет! – поразилась собственной невнимательности девушка. – Что же он тебя не выдал?

– А кому? Немцам или Далай–ламе? Для чего? – Джек принялся за еду, вытянув вперед длинные ноги в темно-коричневых сапогах.

– Ну да. Ведь он не знал истинной причины твоего маскарада. Кстати, я ведь тоже не знаю, зачем ты вырядился ламой?– девушка внимательно посмотрела ему прямо в глаза в ожидании ответа.

Джек замялся, подбирая слова, но все же решил немного открыться перед девушкой:

– Это большая политика. Я работаю на правительство и иногда разжигаю конфликты. Одному влиятельному государству выгодно, чтобы Тибет погряз в междоусобицах и тогда Китаю будет проще на него напасть. А чтобы было легче это все проделать, нужно было проникнуть во Дворец к правителю в образе одного из своих. Я много путешествовал и выполнял бесконечное число заданий, знаю восточные языки, явлюсь ценным кадром,– мужчина вздохнул и улыбнулся Анне. В свете костра его улыбка была ещё более очаровывающей, особенно сейчас, когда он стал делиться с ней своей историей. – Но ты не представляешь, как мне все это надоело! – продолжал он. – Я знаю, что в экспедиции Рериха был шпион, которых следил за мной, доберусь ли я до Лхасы, или сбегу. Возможно, им был Никита Красновский, – при упоминании этого человека у него на скулах заходили желваки. Он думал, что Анна была от него без ума. Она же, в действительности симпатизировала русскому полковнику, но совсем по другой причине. – А быть может, шпионом был кто-то другой, кто не дошел до плато, где вы присоединились к нам. Я не уверен, но могу сказать с точностью, до правительства дойдет, что я был у Далай-ламы, и делал все от меня зависящее. А потом я хотел просто исчезнуть. Но услышал о Шамбале, и мне стало интересно.

– Только и всего? Рискуешь жизнью, бежишь из Дворца, угнав у немцев автомобиль, пересекаешь перевалы и джунгли просто потому, что тебе интересно? Так не бывает, Джек,– засмеялась Анна.

– Это верно,– усмехнулся мужчина в ответ. Не мог же он признаться, что следовал, без всякой цели и смыла – не Бог весть куда, за красивой женщиной. – Меня всегда притягивала мистика. Ты думаешь, откуда я могу знать о форме и энергии Меркаба?

Девушка пожала плечами.

– К слову сказать, я был крайне удивлен, услышав от тебя, пусть и находящейся в бреду, это слово. Хотя буддисты определили бы твое состояние, как нирвану – просветление. Я расскажу тебе кое-что,– спокойно заговорил Джек, вставая, чтобы заварить кофе. – А ты пока отложи карту, и поешь.

Анна послушно отнесла бумагу назад в сумку, и, вернувшись, принялась за мясо, слушая рассказ Джека:

– По легенде, Меркаба была известна всем людям, но отнята вместе с памятью ещё у атлантов. Последними, кто владели ею, были толтеки – третья подраса атлантов, которые достигли в своем развитии очень высокого уровня, благодаря Меркабе. Если ты принадлежишь потомкам этой расы, или твои помыслы чисты, ты можешь восстановить её в себе. В противном случае, её поиски принесут тебе только «головную боль». И в принципе, нет ничего странного в том, что тебя тоже может что-то связывать с этой древней энергией. Мне порой даже стало казаться, что и мы с тобой здесь неслучайно оказались, что во всем есть связь, некий замысел. Тебе это ни о чем не напоминает?

– Напоминает о том, что ищут немцы и называют – Шангри–ла,– ответила Анна, с волнением прожёвывая кусок мяса и заедая его хлебной лепёшкой. Она перестала походить на аристократку и снова стала собой.

– Они решили, что являются потомками арийцев, и поэтому смогут отыскать путь туда и воспользоваться знаниями и силой Меркаба. Есть много плюсов в работе «под прикрытием». На потного еврея с пейсами, или молчаливого ламу, практически не обращают внимания. А что ты знаешь об Антлантиде?

Быстро проглотив еду, Анна ответила:

– С изучения этого вопроса, собственно и началось моё назначение в штабе. Уверенность немцев, в том, что они являются потомками вымершей цивилизации атлантов и последующей трансформации их в арийцев, когда-нибудь может спровоцировать конфликт, ведь они считают себя во многом лучше других людей. А вообще меня всегда интересовала мифическая Атлантида… – мечтательно добавила она. При этом её голос был уставшим.

Джек подбросил бревно в костер и обратился к девушке:

– Тебе нужно поспать. Забирайся в палатку, а я буду рассказывать тебе о своих исследованиях по этому вопросу, чтобы ты скорее заснула.

У Анны совершенно не осталось сил, чтобы, в привычной ей, манере, поспорить с ним.

– А ты опять будешь во сне ко мне прижиматься?– сонным голосом поинтересовалась девушка, выглядывая из-за развешенных одеял.

– Обещаю, что большую часть ночи, я буду дежурить вот здесь, у костра,– ответил Джек, и в подтверждение своих слов подбросил еще одно бревно в огонь.

– Тогда я спокойна,– вздохнула Анна, и сквозь сон добавила: – Интересно, в кого еще, помимо ламы и еврея ты перевоплощался?

– Ну, однажды я держал типографию в Иране, притворяясь курдом, был диктатором в Монголии, но это уже совсем другая история…

Утро не заставило себя долго ждать. Здесь рассветало очень быстро, но из-за связанных вместе на большой высоте крон деревьев, джунгли пребывали в полумраке. Три километра вглубь, путешественники преодолели довольно быстро, встретив на пути лишь шайку крикливых обезьян, прыгающих с ветки на ветку.

Далее они повернули к реке, чтобы следовать вдоль течения, и неспешно передвигались, стараясь не потревожить все то, что хранил в себе девственный лес. Внезапно дикий крик, какого-то животного со стороны реки заставил Джека замереть от страха, а Анна, которая шла позади мужчины, испугавшись, ойкнула и принялась метаться по траве, в поисках убежища. Заметив её странные перебежки, Джек молнией бросился следом, чтобы успокоить её, но было уже поздно. Девушка, поскользнулась и упала лицом прямо в огромную кучу желто-зеленых зловонных фекалий какого-то весьма немаленького, судя по размерам испражнений животного.

Отталкиваясь руками и поднимая голову стараясь вытащить её из этой липкой массы, девушка выглядела не лучшим образом. А пахла уж вовсе не своим лавандовым маслом. Джек, пытаясь подавить в себе волну нарастающего смеха, молча протянул ей кусок тряпки, чтобы она вытерла лицо и руки. При этом он отворачивался, чтобы своим весельем не вызвать гнев девушки. Сдерживаться было выше его сил, и когда Анна встала и оттерла лицо, зычный смешок вырвался из уст Джека. Затем, он понял, что его громкое веселье не столько обидит девушку, сколько может привлечь животное, которое их напугало, и скорее всего, оставило эту кучу, замолчал. Он смотрел на Анну, ожидая её реакции, на произошедшее, которая не заставила себя долго ждать.