Секрет для двоих: в поисках Шангри-ла

Начальник принялся истерически смеяться.

– Но ради нашей милой Анны – я готов на всё! – ответил Кендриксон. – У меня есть план. Сейчас я вам его изложу. К тому же вы мне его уже подписали.

– Да?! И когда же я успел?! – удивился Смит, поправляя галстук.

– У меня уже давно есть образец вашей печати и подписи, сэр,– как нив чем ни бывало, ответил помощник.

Поселение Дулунов. 10 км до границы с Бутаном.

Анна проснулась от невыносимой жажды. Открыв глаза, она увидела перед собой незнакомую маленькую комнату. Помимо кровати, с москитной сеткой, здесь был только стол с туалетными принадлежностями. В углу стояли их с Джеком сумки, рядом с которыми лежали вчерашние венки из живых цветов. Она медленно стала вспоминать вчерашний день, пока картинка происшедших событий не сформировалась у неё в сознании. Но как она оказалась в спальне? Повернув голову, она увидела спящего рядом с собой мужчину, который лежал на спине и непринужденно раскинул свои длинные руки по сторонам. Одна рука мирно покоилась у Анны под шеей. Но на этот раз, девушка, по крайней мере, была в одежде. Она откинула одеяло – Джек был обнажен только до пояса. Несколько секунд Анна любовалась прекрасно сложенным мужским телом – от рельефного пресса, до накачанных рук, полных губ и волевого подбородка. Затем резко села на кровати и убрав его руку подальше от себя, принялась его вычитывать:

– Джек! Проснись! Почему мы опять спим вместе?!

В ответ он лишь пробормотал что-то сквозь сон. Анна принялась его будить, толкая за плечи:

– Джек! Джек! Да проснись же!

Мужчина пошевелился, сгреб её в охапку, словно тряпичную куклу, прижал к себе и продолжил спать.

– Ну, это уже чересчур! – вскрикнула Анна, вырываясь и пытаясь сползти с кровати.

Джек лениво приоткрыл один глаз. Увидев девушку, запутавшуюся в москитной сетке, он улыбнулся и сказал:

– Доброе утро, любимая.

– Очень смешно, Джек,– ответила девушка, наконец, выпутавшись из сетки и добравшись до туалетного столика, на котором стоял кувшин с водой. Как ни странно, но после этих слов, она почему-то перестала злиться на него. Перевернув сосуд, она принялась пить прямо из горлышка. Она пила долго и жадно, пока не осушила его весь. Джек, наблюдавший за ней, лишь улыбался, а потом добавил:

– Кажется, кто-то вчера перебрал…

– Заткнись, – ответила Анна, поставив пустой кувшин на стол, и промокая рот рукавом рубашки. – Лучше расскажи мне, что я пропустила? И почему не помню, как оказалась здесь с тобой.

– Все очень просто – ты наелась дикого галлюциногенного меда, и я принес тебя сюда спать. А чтобы женщины из поселения не приставали ко мне, лег рядом с тобой. Ты должна сказать мне спасибо, что я не раздел тебя и не разделся сам. Обычно я предпочитаю спать голым.

– Так, стоп,– задумалась на некоторое время девушка, и, пропуская последнюю фразу мужчины, мимо ушей, – выходит ты заставил меня, есть этот мёд, зная, что он наркотический?!

Джек полностью сел на кровати, пытаясь ответить, но Анна перебила его: – И с каких это пор ты отказываешь женщинам, которые к тебе пристают?

– Ну, во-первых, – заговорил мужчина, вставая с кровати и двигаясь в сторону Анны, – я сразу ничего не знал про мёд. Мне сказали позже, когда ты слишком много его съела, и тебе стало плохо. А во-вторых,– он сделал паузу и посмотрел девушке прямо в глаза,– с некоторых пор я хочу лишь одну женщину,– он попытался взять её за руки, но она отодвинулась от него как можно дальше. – Но, к сожалению, она не хочет меня,– обессиленным голосом заключил Джек.

Анна еще раз взглянула на мужчину, и что-то перевернулось у неё в душе. Он красив, неравнодушен к ней, да и её тянет к нему так сильно, что даже самой становиться страшно. Но, когда он смеется над ней, ей хочется парировать все его шуточки и показывать всем своим видом, как сильно он её раздражает. Пусть думает, что так оно и есть на самом деле. Она не для того пустилась в эту авантюру, чтобы завязывать интрижки. Но отчего же вчера ей так отчаянно хотелось разбить ему нос, когда он улыбался другим женщинам?

– В своем наркотическом бреду ты бормотала, что приходишься племянницей Королю! – прервал её размышления Джек. Улыбаясь, он не спеша надевал на себя рубашку.

– Что за вздор! – воскликнула Анна. – Как я могла такое сказать?

Она пошла к своей сумке в поисках зеркала и расчески.

– Хотя знаешь, – девушка на секунду остановилась,– я вспомнила! То, что со мной происходило под действием мёда, нельзя описать словами! Это было, словно путешествие в параллельные миры!

– Значит, ты хочешь повторить эксперимент? – с сарказмом заметил Джек.

– Ни за что! – воскликнула Анна.

– А ещё, ночью, ты без конца повторяла одно и то же слово: « Меркаба ». Не знаешь, что оно могло бы значить? – Джек как-то странно взглянул на девушку.

У Анны внутри всё похолодело. Очень давно, когда её отец еще был жив, он рассказывал ей о «Меркаба». Что это значит, она не помнила, но ей казалось, что это что-то очень важное.

– Не знаю,– сухо ответила Анна и принялась расчесывать спутанные волосы.

– Зато я, кажется, знаю,– спокойно ответил Джек и полез в свою сумку, извлекая из её глубин криптекс. – Понятия не имею, в каком мире ты была, под действием галлюциногенного мёда, но вот этот предмет,– мужчина передал криптекс в руки девушке,– имеет форму – Меркаба.

Анна стала внимательно разглядывать предмет в своих руках. Он был продолговатым, деревянным и покрытым лаком. Длиной около двадцати сантиметров. В середине, его, словно кубик рубика, необходимо было правильно прокрутить, чтобы открыть. Каждая деревянная панелька содержала определенную букву. Буквы были написаны латиницей и состояли из семи столбиков. Сейчас – это был нечитаемый набор букв, но если угадать фразу – всё стало бы на свои места. Но главное, что по бокам криптекс был выполнен в форме шестиконечной звезды, и если посмотреть на него под правильным углом, звезда удлинялась и становилась объемной.

Джек, осознанно или нет, но все-таки добился своего. Он взял Анну за руки, в которых она держала криптекс, и стал вращать его, показывая, получившийся тетраэдр.17 ( 17 Тетраэдр – многогранник)

– Это форма энергии, под названием – Меркаба,– прошептал он ей ласково на ухо. – Я знаю это, потому, что притворяясь верующим евреем, изучал Тору. В этом писании много написано об этом. Еще, у меня есть знакомый египтолог, который как-то сказал мне, что Храм Осириса, высеченный из гранита, имеет форму Меркаба. А в переводе с древнеегипетского языка: Мер – это вращающийся свет, Ка – «дух» человеческий, Ба – человеческое тело.

– А в Библии « Во имя Отца и сына и Святого Духа…» – прошептала Анна. – Все взаимосвязано… Я вспомнила, мой отец часто повторял, что « вся физическая реальность расположена внутри пространства и времени», говоря мне о Меркаба.

– А где сейчас твой отец?

– Он умер. Как и мама. Я – сирота, уже много лет, хотя уже давным-давно взрослая, – на глазах у девушки заблестели слезы.

Джек притянул её к себе, и обнял, запустив руку, в её роскошные рыжеватые волосы. Они стояли так несколько минут. Мужчина поглаживал одной рукой ей голову, которую она положила ему на грудь, пока их не прервали.

– Намастэ',– поздоровался Ешэ Друнг, заглядывая в комнату.

Джек притянул Анну ближе к себе, пряча криптекс, зажатый у девушки в руках от посторонних глаз.

– Намастэ',– ответили они хором.

– Простите, что помешал, но вы наверняка желаете поесть, искупаться, да и вообще осмотреть нашу деревню?

– Это было бы чудесно,– сказал Джек.

– Тогда мы ждем вас на улице, мы завтракаем сегодня во дворе, на свежем воздухе. Дождь уже закончился, – сказал охотник, любезно поклонившись и исчезнув с порога комнаты.

– Хорошо,– ответ Джека растворился в воздухе.

– Что он сказал? – переспросила Анна, поскольку, кроме «Намастэ'», на «хинди» она ничего не понимала.

– Чтобы мы спускались к завтраку, а потом нам проведут экскурсию по поселению,– ответил мужчина, отстраняясь от девушки, забирая у неё криптекс и пряча его в сумку. Анне вдруг стало так холодно, когда он отошел от неё, что захотелось вернуться снова в его крепкие мужские объятья. Но вслух она проговорила весьма резко:

– Я спущусь чуть позже, когда приведу себя в порядок!

Джек обронил на ходу, не оглядываясь:

– Жду тебя на улице! – И вышел из комнаты.

Глава 12.

День был солнечным, но ветреным. Не исключено, что к вечеру порывы ветра могли нагнать тёмные, тяжелые дождевые тучи. В воздухе пахло цветами. По периметру поселка, вдоль деревянного забора, с заостренными краями, цвели акация и рододендрон, кусты самшита и ладанника. По двору бегали куры и утки, а в зарослях можжевельника пряталась их мелюзга – цыплята и утята. При этом они были необычной для европейца породы. Куры были очень пушистыми с мохнатыми лапками, а у уток, белого цвета, на голове из перьев было что-то в виде шапочки. Повсюду буйствовали краски. Поражало изобилие растительности. Многие деревья были Анне знакомы. Здесь росли земляничные деревья, фисташки, пушистые дубы, дикая хурма, настоящий каштан, мандариновые деревья.

Дети игрались во дворе, но как-то спокойно. Не бегая и не прыгая. Они сидели на лавочках и, что-то собирая, громко при этом спорили друг с другом, «звеня колокольчиками» своих голосов.

Когда Анна, повернула за угол хозяйского дома, в котором находилась предоставленная путникам спальня, то увидела длинный стол. Он был накрыт человек для ста, не меньше. Весь поселок собрался вместе позавтракать. На столе были яйца, ячменная каша, хлебные лепешки из цампы, наподобие тонкого лаваша, посыпанные зирой, фрукты и что-то в кувшинах. Как позже выяснилось – это было вино.

За другим концом стола сидел Джек. Хотя, сказать сидел – это слишком просто, он – восседал. Вокруг него толпились женщины маленького роста, ниже Анны, но их было так много, что к нему невозможно было подойти. Двое из них так вообще сидели у него на коленях. Они улыбались и тоненько хихикали, искры смеха мелькали в черных глазах, иссиня-черные длинные волосы спадали на плечи. Руками они ласкали тело мужчины. Было понятно, что они считают его Богом и хотят его. Да, уже целая вечность прошла с тех пор, как женские бедра обхватывали его чресла. Его тело налилось тяжестью и ныло. Сколько дней его нервы были напряжены до предела, он постоянно ощущал присутствие Анны. Джек посмотрел на женщин, которые предлагали ему себя. Потом перевел взгляд на ту, которая подошла к столу, с вплетенной в огненные волосы лентой, и понял – только Энн способна утолить голод его плоти и сердца.

Анна не сводила с него глаз, пытаясь проглотить хоть что-нибудь из еды, обильно запивая её вином. Когда он, в очередной раз взглянул на неё, то обнаружил, что Анна изучает его. Будто он одно из её редкостных растений, которыми она интересуется. Не в силах больше смотреть в его сторону, девушка вышла из-за стола и пошла прогуляться. Нежный, женский голосок, окликнул её. Повернувшись, она увидела девчушку лет пятнадцати: с густой челкой, волосами до плеч, майке и длинном полосатом жилете. Та обратилась к ней по-английски:

– Вы – Энн? Я правильно говорю?

Сказала она это медленно, чуть коверкая речь, но девушка её поняла.

– Да. Можно называть меня Анна.

– Доржо заметила, что вы ушли одна, и отправила меня с вами, чтобы я показала вам нашу деревню.

– Откуда ты знаешь английский язык? – удивилась Энн.

– В последнее время к нам приходят английские миссионеры. Они учат детей грамоте. Многие дети, в отличие от взрослых, уже умеют общаться на этом языке.

– Ясно,– ответила Анна, и чуть помедлив, все же решилась спросить: – А почему ваши женщины так ведут себя с моим спутником?

– Он – ваш мужчина? Вы это…как сказать…– задумалась девчушка, – ревнуете его?

– Что за глупости! – воскликнула Анна и принялась изучать свои ногти, и следуя за девчонкой. – Нет, конечно. Просто интересно вокруг чего такой ажиотаж.

Видимо последнее слово было маленькой дулунке не знакомо, однако суть она уловила.

– О! – воскликнула она. – Он высокий, и красивый! Мы считаем, что он – «Пахаадон ки дифта – Бог, пришедший с гор»! Каждая хотела бы иметь такого мужа! Даже та, у которой уже есть свой муж.

– И ты? – поинтересовалась Анна.

– Нет. Мне еще рано. Мне еще вон,– она указала на детей, играющихся на лавочке,– учиться надо, и животных из бумаги собирать.

Энн посмотрела на детишек, послушно сидящих на лавочке и усердно что-то складывающих.

– Но когда вырасту… – девчушка замечталась, – выберу себе в мужья одного из англичан!

– А несколько мужей – это нормально для вашей деревни? – продолжала идти рядом с девчушкой Анна и расспрашивая её.

– У нас такая религия, конечно – это нормально. У моей мамы – два мужа. Я даже не знаю точно, кто из них мой папа.

– Понятно,– выдавила из себя Анна, злясь в душе, на то, что не прекращает думать о Джеке, окруженном женским вниманием. Подумать только, « Бог, пришедший с гор»! Хотя они действительно пришли со стороны нагорья, и он на самом деле очень красивый: волосы отрасли, и оказались темно-каштановыми и слегка волнистыми, высоко очерченные скулы, большие темно-карие глаза, ровный нос, пухлые губы… еще и бороду сбрил… черт бы его побрал!

– Как тебя зовут? – спросила она у девчонки, стараясь не думать о Джеке.

–Канти Друнг.

– У вас, что у всех фамилия – Друнг? – спросила Анна.

– Фамилия? А что это такое? – удивилась девчушка.

– Второе имя – Друнг,– пояснила Энн. – Вот у меня фамилия Уилсон. Получается Анна Уилсон. У нас еще говорят мисс Уилсон.

– Поняла! Нашего английского учителя мы называем – мистер Эклз. А Друнг – это не фамилия. Это означает, что мы принадлежим к народности Друнг, или Дулунов, как мы сами себя называем.

– Что ж, теперь мне стало ясно,– сказала Анна и сама не заметила, как они подошли к каким-то зеленым полям.

– А можно я буду называть вас – мисс Уилсон? – робко спросила Канти.

– Конечно можно,– ответила та. – А что это такое? – добавила Анна, вглядываясь в кусты, почти достающие до пояса, посаженные ровными рядами, с зелеными длинными вертикальными листьями.

– Это лимонное сорго. Или лемонграсс, как его называют англичане.

Канти подошла к кусту, вытянула из него пучок и передала Анне. На вид он был похож на обычный зеленый лук, только длиннее. Анна принялась его рассматривать и даже нюхать. Луком он совсем не пах, от него исходил мощный цитрусовый аромат.

– Мы делаем из него лимонное масло и добавляем в еду, как приправу,– пояснила девчонка.

– Я занимаюсь растениями, но такого еще не встречала,– искренне и взволновано ответила Анна. – А как они размножаются – корнеплодами или семенами?

– Семенами,– и задумавшись, вспоминая английские слова, Канти добавила. – Вам нужно?

– Конечно да! Я думала, ты уже никогда не спросишь! – улыбалась Анна. – А еще я бы хотела попросить у тебя немного животного жира. У меня есть цветки тюльпанного дерева, я бы хотела сделать мазь. А если добавить в неё лемонграсс – было бы вообще замечательно!

– Хорошо, мисс Уилсон. Когда мы посмотрим растения и отправимся к животным, я выпрошу для вас немного жира,– сказала Канти и повела Анну вдоль зеленых кустов, продолжая спрашивать девушку обо всем, что её интересовало: и для чего мазь из цветков, и откуда Энн приехала, и что видела на своем пути….

Вместе они прошли вдоль плантаций лемонграсса, чая, пряностей и риса. Канти показала Анне виноградники, окружающие поселок. Затем они осмотрели стойла яков и загон с козами, но ни разу за всю прогулку, девушкам не встретился Джек. Анна была рада, что отвлеклась и забыла обо всем, включая своего спутника. На одной из кухонь поселения, они пообедали и Канти, которая достала жир, и, вытапливая его в печи для приготовления лепешек, помогла девушке изготовить мазь.

– Лицо покрылось сухой коркой от солнца, я забыла надеть головной убор,– заметила Канти. – А у вас, мисс Уилсон?

Анна провела рукой по щекам.

– У меня тоже. Мне кажется, оно у меня даже обгорело немного.

– Похоже на то. У вас есть шляпа? – спросила девушка. Энн утвердительно кивнула. Раздосадованная в душе тем, что совсем про неё забыла. – В следующий раз надевайте её, выходя на прогулку. А пока, – Канти запустила руку в ёмкость с остатками жира,– предлагаю намазаться вот этим, и идти смотреть слонов.

– Слонов?! – воскликнула Анна. Она видела их лишь раз, в цирке, и была крайне удивлена. – А они далеко отсюда?

– У нас живет целая семья! В нашем поселении, с той стороны, где река! – рассмеялась Канти.

– Забудь про жир! – прокричала Анна, хватая дулунку за руку и направляясь к выходу из кухни. – Сейчас же веди меня к слонам!

Девушки спустились от деревни вниз по узкой тропинке. Минуя пагоду, украшенную цветами и виноградники, в которых зеленые ягоды уже начали наливаться соком. День близился к вечеру, и тибетское солнце окрасило небо в ярко-красные цвета.

Слонов в их загоне не оказалось.

– Послеобеденное время,– заметила Канти. – Наверное, их повели к реке купать.

– Так чего же мы ждем? Пойдем, посмотрим!– скомандовала Анна.

Воздух был влажным, но теплым. Стояла духота, перед приближающимся дождем. Лицо Анны покрылось испариной, пока она спускалась к реке, минуя лесные заросли, покрытые лианами. Наконец, перед её взором, предстала водная гладь, разливавшаяся далее по течению в широкое русло Мо-чу. Девушка ожидала увидеть все, что угодно, но только не то, как Джек, обнаженный до пояса, купает в реке слонов. Двое мужчин из поселения просто сидели на берегу, а один из них, помогал Джеку мыть слоновье семейство. Закатное солнце ласкало мокрую и рельефную спину мужчины. Но что больше всего озадачило и обрадовало Анну, так то, что рядом не было ни одной женщины-дулунки. Она на несколько секунд замерла и даже не моргала, разглядывая Джека. Внутри нарастало необъяснимое физическое влечение, и желание оказаться в этот миг рядом с ним, чтобы его крепкие руки, обнимали, поглаживали и растирали её в воде так, как он сейчас моет неповоротливого слоненка. Канти, будто читая её мысли, заметила:

– Почему бы тебе не подойти поближе и не помочь своему другу?

Анна словно вышла из оцепенения, отрицательно помотала головой, но дулунка, взяла её за руку и повела к самой кромке воды. В этот момент Джек повернулся лицом к берегу и заметил приближающуюся Энн, с девчушкой из селения.

– Привет, Анна! – он помахал ей мокрой рукой в знак приветствия. – Не желаешь присоединиться? – На его лице играла обворожительная улыбка, а вода, стекая тоненькой струйкой с завитков его черных волос, капала на грудь.

– Нет! – сдерживая предательскую хрипотцу, появившуюся в голосе, ответила девушка. – Не хочу намокнуть, скоро пойдет дождь.

– Так какая в таком случае разница, будешь ты мокрая или сухая?! Пока добежишь до деревни, все равно, промокнешь. А искупавшись, уже не станешь никуда спешить.

Джек говорил, приближаясь к месту, где стояла Анна, ведя за собой слоненка.

– Есть еще и другой вариант – раздеться до белья, и тогда твои брюки и рубашка останутся сухими,– мужчина заулыбался еще шире.

– Не дождешься! – парировала Анна, и словно маленький ребенок сложила руки на груди и показала Джеку язык.

Тот, находясь на расстоянии метра от неё, повернулся и обратился к слонёнку:

– Давай, Бо! Как я тебя учил! – скомандовал он и похлопал животное по холке, чуть ниже головы.

Слоненок приподнял свой длинный хобот, и окатил Анну, словно из садового шланга водой с головы до ног. Канти ойкнула, и, засмеявшись, отошла к веселившимся, от увиденного на берегу, мужчинам. Анна, не в силах ничего ответить, судорожно хватала ртом воздух. Вода стекала потоками с её лица, мокрой рубашке, и затекала по стройным ногам прямо в сапоги. Внутри закипала злость, руки сжались в кулаки. Она смело вошла в реку, с целью придушить посмеявшегося над ней Джека.

– Ах ты, прохвост! Плут и жулик! Ты даже слона подговорил «плясать под свою дудку»! – с этими словами она набросилась на него. Мужчина и не думая сопротивляться, подхватил её за руки и утащил под воду вместе с собой.

Так они и барахтались в мутной реке, попеременно высовывая головы из воды, и обрызгивая друг друга. Свидетелям на берегу все это казалось забавным. Анне это забавным не казалось, пока она злилась. Но как только, в очередной раз Джек поймал её руку и положил на влажную морщинистую слоновью кожу, сердце девушки оттаяло.

– Знакомься – это Бо,– сказал Джек, поглаживая вместе с Энн слонёнка. – А это – Анна,– добавил он и посмотрел ему прямо в глаза. Маленькие черные глаза-бусинки животного, казалось, всё понимают и отвечают мужчине нежностью. Затем он перевел взгляд на девушку, а она на него. Вода стекала по их лицам, а они стояли глядя друг на друга, не отрываясь, несколько долгих секунд.– А вон там его родители – Бон и Оджи. – В конце концов, смог отвести свой взгляд Джек и показал рукой в сторону больших слонов, которых купал дулун. – Пойдем, познакомишься с ними поближе.

Анна молча последовала за Джеком, рассекая ногами водную гладь. Ей хотелось поскорее прикоснуться к этим милым исполинам. Бо шел между девушкой и мужчиной, поэтому она не замечала, как плотоядно Джек, разглядывает её мокрую рубашку, прилипшую к телу.

– А где же твои поклонницы? – ехидно спросила Энн, не обращая внимания на взгляд мужчины и поглаживая слоненка за розовым ухом.

– Я еле смог от них избавиться,– вздохнул Джек. – Сказался больным и пошел прогуляться. Они еще долго меня преследовали, очень опытные охотницы, хочу заметить, но, в конце концов, я спрятался у загонов для животных. А потом, спускаясь к реке, заметил слонов и увлекся ими.

– Я думала ты рад такому женскому вниманию?– спросила девушка, но Джек, ничего не ответив, молниеносно взял её за талию и усадил на слониху, рядом с которой они оказались. Ему не хотелось ничего обсуждать. Он лишь наслаждался моментом. Моментом единства с природой. Уже очень давно он не испытывал подобного наслаждения и ощущения полной свободы. Анна не успев даже воспротивиться, в свою очередь тоже расслабилась, легла на живот и, обхватив Оджи ногами и руками, положила голову на спину слонихи. Девушка даже зажмурила глаза от удовольствия.

Вода в реке была теплой и она с радостью помогла помыть слонов и даже, как подсказал Джек, что-то шептала им на ухо, водя чем-то наподобие щетки по их толстой коже. Оджи легла на бок от удовольствия, позволяя девушке прикасаться к ней, а течение реки омывало животное со всех сторон. Так они все вместе и купались в лучах заходящего солнца и брызгах воды, а на берег доносился их смех – звонкий смех Энн, и громоподобный, низкий Джека.

Первые капли дождя, заставили их нехотя выводить животных на берег и двигаться в сторону поселения. Анна, не отходя от слоненка и его мамы ни на шаг, обратилась к Джеку с благодарностью в привычной для неё манере:

– Хоть ты, негодяй, и заставил меня купаться, против моего желания, но большое тебе за это спасибо, Джек!

Девушка была мокрой, вода в сапогах хлюпала, но для Джека она в этот момент была самым прекрасным существом на свете.

– Я всего однажды видела слонов в бродячем цирке, но подойти к этим прекрасным животным поближе так и не решилась, – продолжила она.

– Почему же? – поинтересовался мужчина, не в силах оторвать взгляд от её мокрой белой рубашки, однако пытаясь смотреть Анне в глаза.

В тот же миг в глазах девушки отразилась боль, боль от потери, которую ничем не восполнить. Воспоминания о том ужасном дне, когда сначала она испытывалась детскую радость от встречи с цирковыми животными. И вечере, того же дня, когда она потеряла близкого человека. Эти воспоминания вместе с болью, она похоронила глубоко в чертогах своей души. Джек заметил её печальный взгляд. И хоть ему и было интересно, что же кроется за этим тоскливым молчанием, но решил перевести разговор в иное русло. Пусть уж лучше она злится на него. Смотреть, как она грустит было выше его сил. И Джек проговорил, как будто невзначай:

– Мокрая рубашка сильно прилипла к твоей упругой груди. Округлые выпуклости так и манят меня, – и быстро отвел взгляд куда-то в сторону.

Девушка, не теряя ни секунды, залепила ему звонкую пощечину, и гордо вскинув голову вверх, пошла вперед вместе со слонихой.

Джек потирал щеку и улыбался. Теперь он хотя бы смог успокоить свои нервы и скрыть под маской похоти свою истинную слабость по отношению к ней. Он даже не заметил, как при этом его рассматривала Канти, которая шла неподалёку.

Глава 13.

После купания в чем-то похожем на большую лохань, с теплой мыльной водой, Анна чувствовала себя прекрасно. В голове проплывали картинки с рекой и слонами, и как она не хотела расставаться с этими чудесными, умными и впечатляющими животными. Девушка привела в порядок волосы, завязав их в тугую длинную косу, оставив в них ленту, надела свитер крупной вязки, поскольку к вечеру из-за непогоды сильно похолодало. Достала чистые брюки-галифе и посмотрела на босые ноги. Сапоги были насквозь мокрыми после речного приключения. Где-то в сумке еще должны быть альпинистские ботинки. Но она так устала, что просто решила не спускаться к ужину и провести вечер в своей комнате, из которой она предварительно выгнала Джека. Интересно, куда его переселили? Может сегодня ему предложат переночевать с одной из этих помешанных на его Божественном начале дулунке? Или с несколькими? Осознание этого, не давало ей покоя, и она принялась шагами мерять комнату, злясь на себя, что опять думает об этом жулике. Какова альтернатива? Вернуть его сюда и опять ночевать вместе? А вдруг он станет проявлять настойчивость? И что хуже всего – она не сможет перед ним устоять! Но и рисовать в воображении картинки с участием Джека и других женщин, было выше её сил! Анна думала, что может и стоит спуститься к ужину, пусть даже и в носках, как на пороге комнаты возникла Канти Друнг: