Терра 2.0

– Субарахноидальное кровоизлияние – звучит как приговор, – сурово ответила Брук Беннет, – смерь происходит в сорока пяти процентах случаев, – Брук на несколько секунд замолчала. – Мне очень жаль, я ничем не могу помочь.

– Что стало причиной ушиба? – спросил полковник Вершинин.

– Я не судебный медик, точно определить не смогу.

Полковник взял Брук за руку и отвел в сторону.

– Мне нужна ваша версия.

– Точную версию дам после вскрытия.

Полковник немного опешил, не ожидая такого ответа.

– Сейчас меня устроит ваше предположение.

– Не знаю. Возможно, что-то поднимал с пола и неудачно ударился головой. Или еще как-то.

– Или еще как-то – это как?

– Я не знаю. Вариантов масса. Могли ударить, к примеру.

– Кто?

– Я откуда знаю, – крикнула Брук, жалея, что сказала глупость, не подумав.

– А лужа крови? – профессор посмотрел на Роя. – Мы же видели лужу крови!

– Видели, – подтвердил Рой.

– Кровь пошла после падения. Надбровное рассечение.

– Значит, вы не уверены, что это несчастный случай? Верно? – полковник уточнил.

– Я еще раз повторяю: я не знаю! – резко ответила Брук.

– Всем успокоиться, – нервно сказал Вершинин, в первую очередь успокаивая себя. – Считаю, что на этом дело пока закрыто.

– Грачев был здоров? – жестко спросил Рой.

Брук остановилась у выхода с мостика. Этот вопрос прозвучал как обвинение.

– Все медицинские карты я изучила уже после старта. На станции мне предоставили только данные на пилотов. Дела гражданских были засекречены.

– Но он же знал, что болен?

– Конечно, знал, поэтому и спрашивал у Феликс, сохранились ли какие-нибудь медицинские записи на бортовом компьютере старого корабля.

– Зачем?

– Думаю, ему было важно знать, по силам ли ему этот полет.

Вся команда буквально прожигала взглядами Элисон Феликс.

– Не нужно на меня смотреть как на вселенское зло. Здесь все исключительно по собственному желанию, и доктор Грачев не исключение. Да, у доктора были проблемы со здоровьем. Мы сделали полную медицинскую диагностику, все риски были ему известны. И если бы не эта нелепая случайность, доктор был бы в полном порядке.

– Если бы… – зло повторил профессор.

– Это могло произойти и на Земле. В любой момент. Профессор, не надо меня демонизировать, – Элисон Феликс перешла на крик, – в конце концов, не я принимала решение, он сам принял.

– Всем нужно успокоиться, – полковник пытался разрядить обстановку. – Тяжелый день. Всем отдыхать. Разойтись по каютам.

– Сразу прийти не мог. Длинный разговор с Феликс, – полковник Вершинин закрыл за собой дверь в лабораторию профессора. – К чему такая конспирация?

На стуле у высокой стойки сидел Рой и наблюдал за профессором. Ричардсон немного приподнял голову вверх и начал тихо говорить:

– Гай, ты меня слышишь?

Полковник, не понимая, кто такой Гай, сдвинул брови.

– Да, профессор Ричардсон, – ответил компьютер.

– Сейчас, разговаривая со мной, ты видишь всех членов экипажа?

– Я вижу весь корабль, за исключением уборных и кают экипажа.

– С 11:20 до 11:28 я по внутренней связи разговаривал с доктором Грачевым. Через десять минут пришел Рой, было 11:38. Беседа была недолгая, до 11:53, – Ричардсон подошел к рабочему столу и развернул монитор к Вершинину. – Гай, покажи Грачева в промежутке времени с 11:28 до 11:53.

На экране появился Лев Грачев. Возился с чем-то на столе, делая записи, потом встал, налил кружку чая, вернулся к столу сделать еще несколько записей, обронил ручку, опустился под стол и уже не поднимался.

– Все так, как предполагала Брук Беннет, – подытожил полковник Вершинин.

– Смотрите на время, а не на Грачева, – пояснил Рой.

Профессор еще раз включил запись.

– Так!? – многозначительно произнес полковник, – пропали шесть минут записи. Может, это сбой компьютера? Солнечная вспышка, магнитный удар?

– Я тоже сразу так подумал, но увы, – профессор обратился к компьютеру. – Гай, покажи запись между тридцать восьмой и сорок четвертой минутой.

– Доступ к файлу запрещен, – ответил компьютер.

– Кто поставил запрет на файл? – спросил полковник.

– Я ограничен в ответах, – ответил компьютер.

– Ладно. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, – недовольный командир встал со стула. – Компьютер, немедленно сканируй сетчатку глаз, установи статус и предоставь доступ к файлу.

– Полковник Денис Вершинин, командир звездолета «Сейвал», личный номер 3 02 19 45, – на несколько секунд компьютер замолчал. – Доступ к файлу запрещен.

– Этого не может быть, – возмущенно сказал полковник, – проверь еще раз.

– Доступ запрещен, – компьютер был непреклонен.

– Кто на корабле имеет самый наивысший статус?

– Вы, полковник, – ответил компьютер.

– Это еще не все, – профессор снова включил запись.

Полковник всматривался в каждый кадр, после произнес:

– Записи Грачева со стола пропали.

– Определенно, не несчастный случай, – грустно произнес Рой, понимая, что кто-то из команды – убийца. Но слово «убийца» вслух произносить на стал.

– Компьютер, запусти снова запись, —отдал приказ полковник.

– Файл недоступен, – ответил Гай.

– Повтори! – не понимая, что происходит, Вершинин сел на стул. – Элисон Феликс, думаю, у нее доступ выше моего, – раздраженно сказал полковник.

– Думаете, это она? – спросил Рой.

– Не думаю, но она определенно знает, кто.

– Покрывает, чтобы на корабле не начался ад, – произнес Рой и тихо добавил, – разумно, даже мудро.

Профессор Ричардсон посмотрел на Роя, потом уверенно произнес:

– Думаю, сейчас самое время все рассказать командиру, – Ричардсон обратился к Рою.

Полковник напрягся, он чертовски не любил сюрпризы.

– А этот? – Рой намекнул на компьютер, что он их слышит. – Идемте в каюту, там поговорим без посторонних ушей.

– Каюты тоже прослушиваются. Только доступ к файлам не ниже первого помощника командира, – пояснил полковник.

Полковник через свой личный номер отключил присутствие компьютера в лаборатории Ричардсона.

– Давай, выкладывай, – с тревогой в голосе сказал полковник. Жутко не хотелось добавлять еще неприятностей к происшествию с Грачевым.

– Запись, разговор с мальчиком, – начал Рой. – Это не я.

– Что значит, не ты?

– Это не мой голос.

– Интересно, – удивил Рой полковника.

– Но я прекрасно понял, о чем речь в разговоре.

– Как? Ты понимаешь инопланетный язык?

– Я всегда думал, что это наш с отцом выдуманный язык. Всегда считал, что это игра. Ни я, ни папа к этому серьёзно никогда не относились. Сразу не сообразил, а сейчас он как из подсознания вылез. Я все вспомнил, – Стюарт переживал, что командир сочтет его сумасшедшим.

Полковник внимательно выслушал историю, немного подумал и тихо произнес:

– Хотелось бы знать, о чем был разговор с мальчишкой.

– Ни о чем. Нет ничего, что могло заинтересовать нас с вами.

– Ясно, – протяжно произнес Вершинин, переваривая все сказанное. – Меня больше всего беспокоит, что кто-то ведет странную и опасную игру. Нужно держать ухо востро, – резко сказал полковник, потом посмотрел в растерянные глаза профессора и Роя и понял, что ни тот, ни другой не знают, как держать ухо востро. – Электронный ключ от лаборатории должен быть в вещах Грачева. Возьмите в медотсеке. Добудьте всё, что сможете. И ещё, – уже в дверях сказал Вершинин, – в это дело посвящены только мы, трое.

***

Глубокой ночью Ричардсон поднялся на мостик. Полковник сидел в центральном кресле и молча смотрел в черный экран.

– Вы хотели о чем-то поговорить? – спросил профессор, потягивая верхние конечности, еще не отойдя ото сна.

– Хотел, садитесь.

Профессор, укутанный в одеяло, завалился в кресло второго помощника.

– Вы хорошо знаете Роя Стюарта? – спросил полковник, не отрывая взгляда от черного экрана.

– Достаточно, чтобы понять, что он хороший парень.

– Вы в курсе, что его IQ переваливает за 190 пунктов? Выше, чем у вас, профессор, – полковник в кресле повернулся лицом к профессору.

– Нет, не знал.

– Вы знаете, чем он зарабатывает на жизнь?

– Рой говорил, что сменил немало профессий, – профессор уже догадался, куда клонит полковник. – Давайте сразу к делу.

– К делу, так к делу, – полковник набрал личный номер командира и потребовал у компьютера вывести на экран личное дело Роя Стюарта.

Ричардсон не спеша прочел файл. Профессор не любил с ходу делать какие-то выводы, он любил всю новую информацию как следует проанализировать.

– И…? – протяжно произнес профессор.

– Есть поговорка: «Сколько волка ни корми, он все равно в лес смотрит», – полковник пристально смотрел в глаза профессора. – Вы понимаете, что Рой Стюарт может вести собственную игру?

– Какую? Зачем? – профессор требовал объяснений. – Вы же сами видели, что во время нападения на Грачева Рой находился в моей лаборатории, со мной.

– Возможно, он не нападал на Грачева…

– Возможно? – профессор прервал полковника.

– Он мог воспользоваться ситуацией. С его-то умом и криминальным талантом ожидать можно чего угодно.

– Но зачем ему это?

– Не знаю. Пока не знаю.

Профессор ненадолго призадумался, после произнес:

– Чувствуется рука Элисон Феликс, – профессор пристально всматривался в глаза командира, – это она? Точно она, можете не отвечать, – уверенно сказал Ричардсон, – вот так ловко подвела вас к таким выводам, да? – с обидой спросил профессор.

После слов профессора на мостик поднялась Феликс.

– Вы все слышали, я прав? – сказал профессор, жутко разочаровавшись в командире. – Тогда вы, Феликс, объясните, зачем Рою весь этот цирк?

– Вы знаете, что означает слово эскапизм?

Профессор конечно же знал, но отвечать не хотел.

– Это бегство от реальности в выдуманный мир. Вы помните, сколько Рою было лет, когда отец придумал собственный язык?

– Три года, – тихо произнес Ричардсон.

– Примерно в это время погибает вся его семья. Вскоре на долгих десять лет его жизнь станет адом. Вы понимаете, к чему я веду? – Эскапизм в медицине называют шизофренией, – продолжила Феликс.

Профессор молчал, только сурово смотрел то Феликс, то на полковника.

– Единственное, о чем прошу – предоставляйте Стюарту как можно меньше информации. Как бы вы ему ни доверяли, но уверяю вас, профессор, вы можете оказаться марионеткой в руках этого человека.

Профессор молча пошел к выходу.

– И еще, – Элисон Феликс сказала вслед профессору, – прежде чем вы будете разговаривать со Стюартом, сначала обдумайте все услышанное.

***

Когда Рой и Ник поднялись на верхнюю палубу, вся команда пристально смотрела в большое панорамное окно.

Множество колец и воронок из облаков разного цвета, обжимая великана, двигались в различных направлениях, меняя форму и создавая божественные рисунки на поверхности огромного газового гиганта. Юпитер! 650 000 000 километров от дома. С этого момента визуальный контакт с Землей закончен.

– Ужасающе беспощаден, умопомрачительно бесподобен, он так близко, что, кажется, корабль не справится с его мощной гравитацией, и сейчас он поглотит нас, – пораженный зрелищем, с особым упоением шептал профессор. – Исполин великолепен, – чтобы не отвлекать от зрелища остальных, профессор продолжал говорить рядом стоящей Брук тихо, еле слышно, – смотри, видишь это красное пятно на боку Юпитера? Оно в три раза больше нашей Земли, самый сильный шторм в Солнечной системе, он бушует более трёхсот лет, ветра достигают пятисот километров в час, – команда начала плотней сдвигаться к профессору, чтобы слушать его комментарии, – вся эта сбитая пена из облаков, скрученная, словно морские канаты, устраивает величайший ураган из водорода и гелия. Любая молния здесь в тысячи раз сильнее самой сильной на Земле. Все бурлит, кипит, буквально разрывая планету изнутри, конфликт не гаснет никогда. Не правда ли, это прекрасно?!

Кэтрин стояла возле Роя, вслушиваясь в слова профессора Ричардсона, словно заворожённая. Еле заметно она коснулась ладони Роя. Рука Кэтрин была слегка прохладной, пальцы трепетали от страха. Она больше всего боялась, что Рой может отшагнуть, отдёрнуть руку. Но он крепко сжал её крохотную ладонь. Маленькие пальчики Кэтрин обвили большую кисть Роя, левой щекой она аккуратно прикоснулась к его плечу. Кэтрин стало тепло и уютно, выпускать руку совсем не хотелось. Она была счастлива. Счастлива сейчас, в эту минуту.

– Ник, где ты пропадаешь? Я повсюду тебя ищу! – Ник не успел ответить, как Рой тут же выдал: – Ты мне друг или нет? Отвечай быстро, не задумываясь. Да или нет?

– Конечно, да.

– Тогда с тебя две свечи, – Рой быстро развернулся и пошёл по коридору в сторону командирского мостика, не дав никаких объяснений. – Они мне нужны через час, – обернувшись, крикнул Рой.

Целый день Рой выискивал всякие мелочи, чтобы устроить праздничный вечер для Кэтрин.

В проеме двери своей лаборатории стоял профессор. Ричардсон был довольно своеобразным человеком – он не искал друзей на работе, ни перед кем не заискивал, зачастую комфортнее чувствовал себя с группой студентов, нежели с коллегами-преподавателями. Человек со множеством причуд, которые впоследствии становились причиной всех его неурядиц.

Улыбка на лице профессора означала, что на горизонте показался Рой. Тот же, заметив профессора, хотел свернуть, так как знал: если профессор в коридоре – три часа долой. «Скорее сюда!», – услышал Рой, прежде чем сообразил, куда ему свернуть – направо или налево.

Спустя два часа Рой забежал на мостик. Командира не было, в кресле второго пилота сидел лейтенант Джек Смит.

– Полковника нет? – Рой и сам видел, что нет, но почему-то спросил.

Джек неохотно повернулся лицом к Рою и снисходительно, по-дружески посмотрел на него.

– Спешишь куда?

– Выручай.

– Что?

– Только строго между нами.

– Конечно, – лейтенант Смит развел руками, – строго между нами.

– Мне нужна бутылка шампанского или вина, только она мне нужна сейчас, и не спрашивай, зачем.

– Зачем? – спросил Джек с непробиваемой физиономией. – Шучу. В столовой, на верхней полке, где посуда, лежит одна бутылка довольно приличного вина.

– Спасибо, ты настоящий друг, – крикнул Рой, находясь уже в проеме дверей.

– Не за что. Спасибо скажешь профессору. Это он её слизал со стола, когда праздновали прибытие к Юпитеру.

– Вино профессора? – задумался на секунду Рой. – Ну и ладно.

Рой пулей помчался по коридору. По пути заскочил к Нику в комнату.

– Ну? – Рой шарил глазами по комнате. – Где?

– Вот, – Ник указал в сторону стола.

– Что вот?

На столе стояли две кружки, наполненные до половины растительным маслом с выведенными наружу фитилями, сделанными из хлопковой ткани.

– Вот, – Ник кивнул головой в сторону кружек.

– Что это? – Рой увидел на столе две лампады, сделанные на скорую руку. – По-твоему, я её молиться приглашаю?

– Рой, мы на исследовательском корабле, а не на круизном лайнере, – обиженно сказал Ник. – Так что бери, что есть, а не нравится…

– Беру, не обижайся, – Рой прервал друга. – Я пошутил.

К вечеру у Роя было все готово. Кэтрин приглашена. Импровизированный стол в ботаническом саду накрыт. Лампады, вино. Правда, цветов не было, ну да ладно. Рой хотел было надрать в саду, но потом дошло, что Кэтрин заругает.

Но не успели они допить первый бокал вина, как прозвучала сирена – сбор на капитанском мостике. Вечер Роя и Кэтрин завершился, не успев начаться.

Компьютер сделал изменения в расчётах, и прыжок должен был состояться уже через час.

***

Рой отсоединил шлем командира от скафандра. Размытый силуэт Стюарта понемногу начал проясняться. Рой тряс полковника за плечи, что-то говорил, вены на шее периодически раздувались. Крик Роя, словно подхваченный ветром, доносился до Вершинина откуда-то издалека, превращаясь в отрывки непонятных слов.

– Полковник…. Слышите меня? Очнитесь. Скорее просыпайтесь, – кричал Рой, смотря в глаза Вершинину, – мне нужна ваша помощь.

– Что случилось? – Вершинин вертел головой по сторонам.

Команда сидела на своих местах без движения.

Рой протянул полковнику флакон с винтовой пробкой, до половины наполненный прозрачной жидкостью.

– Что это? – не понимая, что внутри, он непроизвольно протянул руку к флакону.

– Пейте до конца, это поможет прийти в себя.

– Все живы? – полковник смотрел на экипаж.

– Да, живы. Давление в скафандрах по непонятной причине резко упало. Должно быть, это и послужило причиной глубокого сна.

– Причина не в этом, – вмешался Гай.

– Тогда в чем? – спросил Рой у компьютера.

– ЗАКС, – ответил Гай.

– Поясни?

– Закись азота или, как еще называют, кислородная седация, – пояснил Гай.

– Как закись азота могла попасть в баллоны с воздухом? – спросил еще не до конца пришедший в себя Вершинин.

– Возникла более серьезная проблема, – ответил Гай.

– Что на этот раз? – нервно отреагировал Рой.

– Корабль быстро сближается с большим метеоритом. Нужно срочно изменить угол движения корабля.

– Так измени, – крикнул полковник.

– Выполняю.

– Что я должен делать? – спросил Рой у полковника.

– Давай перенесём майора в твоё кресло.

Через несколько секунд Рой уже сидел в кресле первого пилота, по правую руку от полковника. Командир маневрировал, уходил от столкновения как мог.

– Скорость очень высокая, нам не уйти, – тихо прошипел полковник.

– Полковник Вершинин, – Гай обратился к командиру, – столкновение произойдёт через семнадцать секунд.

– Компьютер, защитное поле выдержит удар?

– Нет, – однозначно ответил Гай.

– Теперь остается надеяться, что майор Гувер нас не обманул.

Рой вопрошающе посмотрел на командира.

– Чуть левее твоей руки красный колпачок. Подними его вверх.

– Компьютер, прицел в центр метеорита, – командир перешёл на крик. Адреналин брал верх.

– Столкновение через семь, шесть…

С огромной скоростью корабль догонял еле ползущий метеорит размером с пятидесятиэтажный дом.

– Столкновение через три секунды.

– Командир, нужно принимать решение, – Рой посмотрел на полковника. – Командир, ну же, командуйте.

– Залп, – заревел во все горло командир.

Рой с бешеной силой вдавил кнопку внутрь. Метеорит разнесло в разные стороны. Огромное облако пыли корабль пронзил в долю секунды. Большой осколок размером с автомобиль вырвал кусок мяса из правого борта корабля, только чудом не оторвав двигатель правой палубы, мелкие осколки в трёх местах, словно масло, пронзили корабль.

– Рой, у тебя железные нервы. В такой сложной ситуации повел себя как настоящий профи, – полковник по-дружески похлопал по плечу Роя, – а я замешкался. Нам повезло, а могли погибнуть.

Рой ничего не ответил, а ведь кнопку он нажал за секунду до команды полковника.

Глава шестая

Через пять часов вся команда наблюдала чудовищную картину. Серая расколотая планета, изуродованная черными шрамами, разломами в сотни километров в глубину и в десятки в ширину, без атмосферы, без воды, абсолютно мертвая, безжизненная глыба. Похожая на яблоко, из которого выжали весь сок, со сморщенной, вдавленной внутрь кожурой.

Никто из команды не ожидал увидеть такое чудовищное зрелище. Профессор Ричардсон от расстройства сел в командирское кресло, крепко сжал лицо руками и тихо произнес:

– Не могу поверить. Мы слушали радиопереговоры Роя с поверхности планеты, – Ричардсон посмотрел на Элисон Феликс. – Это не планета, это выдавленный сквозь пальцы персик, здесь не только биологической жизни нет, здесь никакой жизни априори быть не может.

Элисон Феликс не обращала на профессора никакого внимания, впрочем, как и на остальных, спокойно отдавая приказы компьютеру.

– Компьютер, выведи корабль на четырехсоткилометровую орбиту.

– Выполняю.

– Приготовьтесь расставить спутники, – Феликс обратилась к майору Энн Райнан.

– Четыреста, – объявил Гай.

– Приступить к сканированию планеты, мне нужна крупномасштабная навигационная карта, – Элисон отдала приказ компьютеру.

Рой подошел к только что вошедшему полковнику и тихо спросил:

– Все по плану?

– Да, – утвердительно ответил Вершинин.

– Прошу внимание! – Элисон Феликс пыталась привлечь внимание команды, но полковник ее прервал.

– Плохо спал, всё размышлял….

– Полковник, нам очень жаль, что у вас выдалась сложная ночь, но я пытаюсь….

– Помолчите, Элисон. Через минуту вы продолжите, я с превеликим удовольствием выслушаю вас, – с какой-то особой колкостью прервал Вершинин Феликс.

– Хорошо, – фыркнула Элисон и буквально впилась взглядом в командира. – Мы вас все внимательно слушаем.

– Питер Ревсон, вы нам ничего не хотите сказать о вашем пребывании на борту? – совершенно спокойно и неожиданно для всех Вершинин перевел разговор с Феликс на Питера.

– Нет, – спокойно ответил Питер.

– Тогда, Элисон, вам слово, – с упрёком произнёс полковник, – вы с нами тоже ничем не хотите поделиться?

– Нет… – Элисон удивлённо смотрела по сторонам.

– На нет и суда нет. Лейтенант Смит, арестуйте Элисон Феликс и Питера Ревсона. Пусть подумают в изоляторе, – команда погрузилась в полный шок. Все молча переглядывались, не понимая, что происходит. – Лейтенант, вам нужно дважды повторить? – резко произнёс полковник.

– Полковник, стойте. Я действительно не знаю, что происходит, – оправдывалась Феликс.

– Даю последний шанс, – полковник с упрёком смотрел на Элисон и Питера. Ему не нравилось, когда его держат за дурака.

– Полковник, я требую, чтобы вы объяснились, – резким тоном сказала Элисон.

Дело в том, что у полковника ничего не было – пустышка, только предположения Роя, что Феликс дрогнет, сломается. «Идиот, кретин… – первая мысль, которая промелькнула в голове полковника, – что я несу?»

Каменное лицо полковника, казалось, сейчас развалится на части. О блефе он знал только из кино.

«Опять влипли…» – левый глаз профессора Ричардсона начал предательски подёргиваться, нервишки слабенькие. К тому же, у Элисон Феликс была откровенная непереносимость профессора, и при любой возможности она не упускала случая укусить Ричардсона. «А теперь, когда все узнают, что это я сказал полковнику, что Элисон и Питер – зайцы безбилетные… Это выглядит как жалкая месть мелочного человечишки… что же делать? – профессор не мог успокоиться, – какого черта я полез с этой записью?»

На мостике стояла гробовая тишина.

Рой подошел к столу и демонстративно, немного пафосно вытащил из ящика жесткий диск. Тихо, спокойно начал говорить:

– Жесткий диск, над которым работал Грачев в свой последний день, – Рой положил на стол перед Феликс флэш-карту, – а это карта, на которой он оставил свои мысли.

– Постойте… – Феликс пыталась что-то сказать в свою защиту, но полковник ей не дал.

– Доктор Грачев знал, что вы лжете. Своими выводами хотел поделиться с профессором Ричардсоном, но не успел. Вы ему помешали. Чувствовали, что он – помеха вашим планам, убрали с дороги доктора. По-хорошему не захотел – замолчал по-плохому, так?

– Что вы себе позволяете? – возмутилась Элисон.

– Перестаньте разыгрывать спектакль. Вас и вас, – полковник указал пальцем на Феликс, потом на Питера, – на борту быть не должно.

Элисон обернулась в сторону Питера, он хладнокровно смотрел в глаза полковника. Элисон была чертовски умна: прежде чем произнести хотя бы слово, она продумывала все варианты.

«Питер не дрогнет, это однозначно… – с уверенностью подумал Рой, – а вот Элисон должна. Чем больше терять, тем сложней играть в такие игры», – Рой поймал себя на мысли, что пытается сам себя успокоить.

«Упираться некуда, да и капитан настроен решительно, закроет в камере без малейшего колебания, а из камеры куда сложней доказать свою невиновность», – взвесив все за и против, Элисон не стала рисковать свободой.

– Хорошо, – скрипя зубами сказала Феликс, – я все расскажу.

После слов «…все расскажу» полковник, профессор Ричардсон и Рой вдохнули полной грудью. Опираясь на подлокотник, профессор не заметил, как плюхнулся в кресло второго помощника, и только после прожигающегося взгляда лейтенанта Смита Ричардсон понял, что слегка потерял ориентацию в пространстве.

– Успокойтесь. В нашем пребывании на борту «Сейвала» нет ничего криминального. Все обвинения в том, что мы якобы причастны к травме доктора Грачева, просто абсурдны и оскорбительны, – спокойно и рассудительно говорила Элисон. – Год назад с лунной станции стартовал корабль «Навигатор» с экипажем из девяти человек. Я формировала группу из двухсот претендентов, отобрали восьмерых, я была девятая. Каждого человека я тестировала лично сотню раз. Мы были готовы на все сто процентов.