Выродок. Часть первая

–А в потаёнку как проник, гадёныш?! Говори, а то прям здесь кишки выпущу!

–Так я же говорю, дверка, открытая была, я и подумал, что хозяин там, – заискивающе прогнусавил гоблин.

–Его же не должно в Троедомье быть, – хмыкнул доверенный. – Он же с утра в город укатил….

–Во-от, Лохмотюшка, и загадка главная! Шкипер-то приехал и сказал, что старший его аж у Вильетовой пристани дожидаться велел, а сам туда так и не пришёл!

Лохмоть переглянулся с эльмой и подмигнул: насчёт Шкипера он оказался прав.

–Барн Кун, тебя не затруднит собрать всё это, – Лохмоть показал на разбросанные кошели. – Положи пока в сумку, а как хозяева сыщутся, мы им и вернём. Вернём ведь? – он грозно нахмурил брови и уставился на Потешника. Тот торопливо закивал головой и судорожно сглотнул. – Юллин, постереги-ка его, а я посмотрю, не обшарил ли этот пройдоха и мою затайку.

Он нырнул в бранник и довольно долго отсутствовал: Юллин даже начала волноваться, но Лохмоть вскоре вылез, правда, совсем не оттуда, откуда его ожидали. Он тоже вооружился: за его пояс был заткнут секач – боевой топор с двойным лезвием, а за спину он закинул небольшого «жука» – щит, выполненный в виде сомкнутых надкрыльев этого насекомого, соединённых между собой узкими полосками гномьего железа. На голове у доверенного была одета плотная шапка, опять же с металлическими вставками. Увидев его в таком виде, эльма вопросительно подняла брови, но Лохмоть сразу же схватил за горло Потешника и затряс его.

–Кто там?! Кто во дворе Троедомья?!

–Ты ж его придушишь, – тихо проговорил знахарь. – Тогда мы уже вряд ли что-то узнаем.

Лохмоть отбросил уже хрипящего гоблина и посмотрел на соратников.

–Я в дом пробрался, – наконец сказал он. – Пожара-то нет как такового, груду тряпья разного кто-то прямо у окон подпалил, чтоб дыма было побольше. По дому солдаты ходят, на наёмников похожие, а значит, кто-то важный к нам пожаловал.

–Наёмники Юга? – спросила эльма и увидев утвердительный кивок Лохмотя, сжала кулаки так, что даже крепкая кожа её полуперчаток стала угрожающе потрескивать. Однако она быстро взяла себя в руки и прислушалась к тому, что с трудом говорил Потешник, постоянно ощупывающий горло.

–Там, барн Бур, прибыл лично – со свитой и охраной своей. Они уже знали, что Рыжеблуд убит, сразу в потаёнку кинулись.… Потом стали дом обыскивать, нашли троих наших и во двор увели. Пока их выводили, я потихоньку на скотник выбрался и решил через заднюю воротинку уйти…

–Предварительно покопавшись в чужих затайках, – усмехнулся Лохмоть.

–А ты как хотел? – неожиданно огрызнулся Потешник. – Ребятам эти деньги уже ни к чему, их всех Бур всё одно в острог сопроводит, а у меня был шанс до Белой добраться и сбежать навсегда из этих мест! Там, глядишь, новую жизнь бы начал, а для этого деньги нужны. И немалые.

Гоблин немного поколебался, но всё же решил высказаться до конца:

–На тебя они думают, Лохмоть. Считают, что это ты старшего к смерти приговорил, а выродок этот… – он кивнул головой в сторону эльмы, – тебе в этом помог… Отпустил бы ты меня,-неожиданно взмолился Потешник. -Я ж всё рассказал, больше не знаю ничего…

–Да? – усомнился Лохмоть. – А кто тряпки поджог, не ты разве?

–Что ты! – замахал руками гоблин. – Мне б и в голову такое не пришло. Сам подумай, если б это я Рыжеблуда убил, то зачем мне лишнее внимание к себе привлекать…

Лохмоть подумал и кивнул головой. На самом деле многое не вязалось между собой, да и Потешник почему-то ушёл из потаёнки с пустыми руками (если не считать ожерелья, конечно). – Что делать будем? – он посмотрел на знахаря с Юллин. – Мы с эльмой теперь первые на кого подозрение в убийстве пало, а значит, охотиться на нас будут всерьёз. Может даже награду за поимку объявят… Гоблин дёрнулся на земле и Лохмоть не преминул это заметить. – Что, мой слизнястый друг, уже назначили? Потешник неуверенно кивнул. – Тогда выход один, – продолжил доверенный. – Убираться отсюда надо подальше, а потом уже думать, как со всем этим разобраться. Зови кота, и уходим, пока стражи с наёмниками скотник обшаривать не начали. А тебе, барн Кун, – обратился он к знахарю,– я думаю надо к Касаму возвращаться. На тебя не думает никто, да и нам с Юллин пара верных глаз здесь не помешает. На моих Крючков со Шкиперами надежды мало и от Одноухого прока в таких делах нет. Да и оружие твоё, – он иронично посмотрел на палку знахаря, – против меча вряд ли выстоит.

Знахарь обиженно посмотрел на Лохмотя, молча сорвал с пояса острину и быстро отсоединил её навершие. Затем он взял свой шест и ввернул кинжал в его основание. Кун потряс очутившейся в его руках пикой и резко сказал:

–Я не для того с вами пошёл, чтоб потом как гнусь в норе отсиживаться! Вряд ли меня в покое оставят, учитывая мои с вами обоими, отношения, а о них половина Дальней знает. Так что поищи себе другого соглядатая-этого же Потешника, например, …

–Ещё чего! – возмутился Лохмоть. – Да эта тварь мать родную не пожалеет, если выгоду для себя почует!

–Хватит болтать, – оборвала их Юллин, прислушивающаяся к чему-то последние мгновения.– Гарлин зовёт, и злиться очень…

–Ну и зверь у тебя! – восхищённо протянул Лохмоть. – Его же не видно и не слышно, как ты понять сумела?

–Потом, – отмахнулась эльма и стала продираться через бранник в направлении переднего двора Троедомья. – Подожди, – Лохмоть удержал Юллин за плечо. – Если будет драка, а она скорей всего будет, пробиваемся к проулку, что на дорогу к пристани ведёт. Эльма кивнула и исчезла в кустах. Знахарь последовал за ней, а Лохмоть, пнув ещё раз, съёжившегося Потешника, произнёс: – Вставай и беги отсюда, чтоб под ногами не мешаться. И запомни, если я тебя ещё раз увижу, считай ты уже мертвяк, понял?!

Гоблин покивал головой и стал отползать в сторону воротинки, а Лохмоть, оглянувшись напоследок, тоже нырнул в заросли.

Стай был опытным наёмником, и теперешняя служба ему очень нравилась. Бур, один из Верхних Абелина, нанял их почти сразу по возвращении с Севера, где они достойно прошли испытание Погибелью (о чём говорил белый плюмаж на верхушке шлема). За всё прошедшее с момента найма время, Стаю с товарищами ещё ни разу не пришлось всерьёз помахать мечами: а вот платил Бур хорошо и в срок. Многие из их группы уже поговаривали о покупке угодий, а кто-то даже замахнулся на приобретение корабля для занятия торговлей. В самом деле, Верхний не обременял наёмников тяжёлой работой: нельзя же считать таковой ежедневные и еженощные дозоры возле его дворца и сопровождение Бура на различные встречи.

Однако сегодня с утра поступил приказ – привести себя в полную боевую готовность и выстроится перед входом. Стай воспринял это даже с каким-то удовлетворением: наконец-то предоставлялась возможность показать хозяину, на что они способны. Он внимательно осмотрел свой заплечник – широкий полутороручный меч, с плавным сужением к острию, получивший своё название из-за того, что в длительных переходах, воины обычно подвешивали его за спину, облегчая своё передвижение. После этого, Стай проверил крепления щита и оделся со всей тщательностью бывалого воина , но вместе с тем, очень быстро. Выйдя на площадку, он с облегчением увидел, что явился далеко не последним: из их двадцатки там находилось всего одиннадцать воинов. Ратэр, их отрядник, родом из призрачников, ходил взбешённым возле собравшихся и, увидев Стая, поманил его к себе. Внутренне насторожившись, наёмник быстро преодолел разделяющее их расстояние и вытянулся перед командиром. Ни слова не говоря, Ратэр пихнул его кулаком в грудь и злобно процедил: – Ты что, Стай, вконец обленился?! Ладно эти, – он кивнул головой в сторону остальных, – но ты, старый вояка?! Если бы хозяин вышел сейчас из дворца, что он увидел?! Полнейшую раздолбанность и жирные зады, отъевшиеся на его харчах!

Стай уже успокоился и лениво слушал отрядника, пропуская половину слов мимо ушей. Как бы не пыжился призрачник, он был таким же наёмником, что и остальные и в любой момент мог быть смещён со своего поста своими же подчинёнными. Вся разница между ними заключалась лишь в небольшой прибавке к жалованию, получаемую Ратэром, но на поле боя отрядник сражался на равных со всеми.

Постепенно вся группа собрались на площадке. Пятеро гномов, три орка, три призрачника, остальные, как и Стай-люди. Всего лишь четверо из них – в том числе, Стай и Ратэр – прошли горнило Погибели, но и остальные тоже были умелыми воинами, примкнувшими к их группе уже здесь, во дворце.

–Стройся! – раздался зычный голос отрядника, и наёмники быстро разбежались по своим местам. На ступенях дворца появились приближённые Бура, одетые в ярко-синие одеяния. Расступившись, они склонили головы, и между ними появился сам хозяин. Стай редко видел его раньше так близко и теперь украдкой разглядывал своего нанимателя.

Бур был довольно высок и даже претендовал на некую подтянутость фигуры. Видно было, что он внимательно следил за своей внешностью: всё в нём было продумано до мелочей, от покроя одежды до аккуратных ногтей на руках. Лицо его было несколько вытянутым, с посаженными глубоко водянистыми глазами, острым носом и ироничной складкой у уголка тонких бесцветных губ. Ранние большие залысины были окаймлены короткими белёсыми волосами, но они не портили его, наоборот, придавали благородный и учёный вид. Он медленно прошёл мимо склонившихся приближённых и остановился на самом краю каменной лестницы, как бы давая возможность собравшимся полюбоваться собой. Вот этого Стай не любил больше всего. Он знал, что такие люди обычно больше играли в слова, чем давали чётко понять, чего они хотят от тех, кто их слушает. Но хозяин есть хозяин, каким бы плохим и несносным он не был, и, вздохнув про себя, наёмник приготовился узнавать, зачем же Бур собрал их этим утром.

–Воины! – голос Бура был тихим и несколько неприятным. С одной стороны, он обращался, как бы к каждому в отдельности, с другой – каждого же и подозревал в чём-то. Стая даже передёрнуло, но он усилием воли продолжил слушать. – Вы знаете, – тем временем вещал Верхний,– что милостью нашего вильета, я стал владельцем одной из пристаней на Великой Бели. У меня долго не доходили руки до неё (было много более важных дел, чем собственное благополучие). Я во всём полагался на старшего, который на протяжении многих лет верой и правдой служил там. Однако вчера ночью до меня дошла тревожная весть. Один из подручных старшего и его раб, задумали убить моего верного слугу. Мало того, они решили украсть собранные им средства и собрались бежать, вступив в преступный сговор с речными пиратами. Дабы избежать этого я с вами отправляюсь туда, а поскольку дело касается не только моего кошеля, но и казны всего Абелина, Совет Верхних распорядился послать вместе с нами ряд городской стражи, который уже ждёт нас у Приречных ворот. Кроме того, нам на помощь, возможно, придут и местные жители, но на них надежды мало.…

Ратэр поднял руку.

–Да, мой доблестный воин, – снисходительно кивнул Верхний. – Тебе что-то непонятно? Лучше спроси сейчас.

Стай ухмыльнулся про себя. Именно это и хотел сделать Ратэр. Не привлекал же он к себе внимание, чтобы отпроситься по нужде. Наёмник догадывался, о чём хочет спросить отрядник. Вопрос лежал на поверхности и лишь только Ратэр заговорил, стало понятно, что Стай был прав.

–А как мы узнаем разбойника? Или он уже схвачен?

–Нет, – поморщился Бур. – Он на свободе и надеюсь, ещё не успел осуществить задуманное. А узнать его просто: по его рабу, который постоянно вертится рядом. Так вот у раба, вернее рабыни, есть бросающаяся в глаза примета. Она – выродок. Поймаем её – найдём и хозяина!

Наёмники зашумели, переглядываясь между собой. Если то, что сказал Бур, являлось правдой, то готовящееся преступление приобретало ещё более мерзкий оттенок. Выродок, да ещё и раб, осмеливается поднять руку на верного слугу Верхнего? Тут уже про острог и говорить нечего! Сразу на пики!

–Спорим, я подвешу её за волосы и заставлю визжать как проклятую гнусь, – прошептал сбоку один из гномов. – И не смейте вмешиваться – выродки наша печаль!

–Пока я не поговорю с выродком, с его головы не должен упасть ни один волос! – расслышав слова наёмника, повысил голос Бур. – Тот, кто ослушается, может сразу готовить себя к рабским рядам! Обещаю!

Стай удивлённо поднял брови. В голосе Бура звучала неприкрытая угроза. Но самое главное, наёмник вдруг уверовал, что Бур не шутит, а значит, он не так прост, как показалось вначале. Хотя какая собственно ему, рядовому воину, разница. Главное чтобы платили вовремя и побольше. А потому Стай пожал плечами и, услышав голос отрядника, послушно развернулся и направился к уже стоящим за воротами телегам. Их было четыре – по пять седоков на каждую, но Ратэр, пройдя вдоль тележной вереницы и дав приказ трогаться, запрыгнул к ним. Он выглядел задумчивым и постоянно покашливал, что означало у него крайнюю степень озабоченности.

–В чём дело, командир? – Стай подтолкнул призрачника плечом.

–Тебе что, всё нравиться? – вопросом на вопрос ответил Ратэр. – Для того чтобы поймать какого-то разбойника и его подстилку – рабыню, собрали кучу народу и заметь, стражей и воинов! Этот прихвостень старшего, что – великан с пудовыми кулаками?

–Ты же слышал, что они связались с речными пиратами, – успокаивающе проговорил Стай. – М ы ж не знаем, сколько их там, да и про приречников слухи разные ходят-говорят они за своих могут стеной встать…

Призрачник кивнул: – Хорошо, если так. Главное, чтобы нас в какую-нибудь блуду не втянули: деньги деньгами, а жизнь подороже будет. Так что ты смотри там…

Он спрыгнул с телеги и уселся в идущую следом, к распевающим во всю глотку гномам. Что он им сказал, Стай не расслышал, но подгорцы прекратили орать и до места встречи с городскими стражами наёмники проехали в относительной тишине.

Возле Приречных ворот их действительно уже ждали. Наёмники презрительно смотрели на стражей, встречая в ответ не менее презрительные взгляды. Они терпеть не могли друг друга, но сегодня все занимались одним делом и поэтому явных подначек не прозвучало. Подъехавший в изысканном возке Бур, махнул рукой и Ратэр, с командующим стражами Ральтом, подошли к нему.

–Я предлагаю разделиться, – начал Верхний. – Сколько у вас людей? – он обратился к стражу.

–Со мной четырнадцать, – отрапортовал тот.

–Вы и ваши люди обойдёте Дальнюю пристань через овраг и не допустите, чтобы нашим головорезам пришла помощь с Бели. На всякий случай предупредите тех, кто занимается у нас отловом разбойников на реке – пусть их баркасы будут наготове. Мои же воины, вместе со мной, направятся в обход – через Белую пристань. Если всё пойдёт как надо мы встретимся во дворе Троедомья -жилища старшего. Да, и самое главное, этот раб-выродок, нужен мне живым!

–А его хозяин? – поинтересовался Ральт.

–Делайте с ним, что хотите, – махнул рукой Бур. – Главное не упустить…хм… не допустить кровопролития, но если мы опоздаем, судьбу убийцы решайте сами!

Бур немного деланно зевнул и отдал распоряжение трогаться. Первоначально стражи и наёмники ехали вместе, но ближе к Заводи они разделились: одни направились мимо сиротливо стоящего зазывального столбика к разрушенному мосту, а другие продолжали катиться по широкой дороге, в направлении Приовражного торговища. Когда возок Бура скрылся из глаз, Ральт поднял руку и следовавшие за ним телеги остановились.

–Ребята, ко мне! – крикнул старший страж и когда все подошли, произнёс: – Ну что, у кого возникло желание повыяснять отношения с приречниками? Этим Буровым наймитам всё равно – они в его доме за высокими стенами обитают, да и сегодня они здесь, а через седмицу ищи их… а у меня семья и постоянно ждать, что ночью тебя пристукнут и дети станут сиротами не очень мне по душе. Предлагаю переждать, а потом, когда наёмники всё сделают, присоединиться к ним.

–А если Верхний спросит, где мы были, что отвечать? – спросил один, совсем молоденький страж.

–Он велел нам не дать возможности убежать убийце к пиратам. Скажем, что были у пристани, дорогу им перекрывали… Согласны? А пока можно в одно место завернуть – эх и выпивка там, я скажу, и недорого! Пропустим по кружечке – другой и к Дальней двинемся, а оттуда и к Троедомью…

Переговариваясь, и подтрунивая друг над другом, стражи повернули в сторону и вскоре слились с дорожным потоком.

Ратэр расхаживал по двору Троедомья перед двумя только что схваченными подручными убитого старшего. Один из них, здоровущий, на голову выше любого из их двадцатки, исподлобья смотрел на него и, под его тяжёлым взглядом, становилось очень неуютно. Второй, наоборот, испуганно вздрагивал, каждый раз, как призрачник проходил мимо. Стай смотрел на сидящего в возке Бура и думал, что Верхний оказался прав. Они не успели: старший уже был мёртв, хорошо хоть деньги оказались тут же, видимо преступникам не удалось вынести их, так как в доме возник пожар. Правда и пожаром назвать тлеющую груду тряпок, назвать можно было с большой натяжкой. Тряпьё вышвырнули во двор и тут же залили, а затем и вовсе вышвырнули в какую-то яму. Всё это было проделано очень быстро и разбойник с выродком вряд ли успели уйти далеко. Хотя у пристани и стояло какое-то судно, где-то там находились городские стражи и не дали бы бежавшим проникнуть на борт. Туда уже отправили одного из наёмников – он должен был расставить стражей цепью и прочесать всю местность до Троедомья. С ним зачем-то отправился и слуга хозяина, из числа тех, кто сопровождал Бура в этой поездке.

Верхний прищёлкнул пальцами и указал на тощего пленника со скрюченной спиной. Стай с напарником подошли к нему и, ухватив под руки, в буквальном смысле приволокли его к возку.

–Где твой друг? – Бур с скучающим видом посмотрел на свои ногти, и добавил: – Ну? Я жду…

–Кого имеет в виду высокочтимый барн? – запинающимся голосом проговорил приведённый.

–Этого… как его… Лохмотя, кажется? Ты что, не знаешь, кто убил твоего хозяина? – удивлённо спросил Верхний.

–Барн Лохмоть?! Барна Рыжеблуда?! – схваченный вдруг засмеялся. – Да в это никто не поверит! Он у старшего правой рукой был, его и так всё устраивало.

–Вот как? – Бур с любопытством посмотрел на пленника. – Так я скажу тебе, что ты не прав! Ваш Лохмоть хотел сам стать старшим, пользуясь тем, что я редко бываю на пристани и вряд ли стану разбираться с этим случаем. Какая мне должна быть разница, кто будет собирать для меня налоги… Но он ошибся – я здесь и собираюсь разделаться с этим ублюдком. Итак, где он?

Крючок, а это был он, пожал плечами. Он мог сказать, что Лохмоть был в кашеварне и направить воинов этого страшного человека туда, но что-то удерживало его. Может это была некая привязанность к доверенному, а может и гордость жителя Заводи, на которого пытался надавить какой-то городской франт.

Бур махнул рукой и на голову Крючка обрушился страшный удар. Стай проделал это машинально, как делал десятки раз до этого, наказывая строптивого раба или недовольного слугу хозяина. Но эта машинальность и подвела его на сей раз. Хилый, уже пожилой пленник захрипел и медленно повалился набок. Из его рта показалась струйка крови, и одного беглого взгляда на упавшего было достаточно, чтобы понять – он был мёртв.

Верхний недовольно покачал головой и вздохнул. Наёмники были хорошими воинами, но уж больно ретиво бросались выполнять приказы и от этого не всегда понимали их правильно. Однако что-то менять было поздно, и Бур показал пальцами на второго. Стай рванулся к пленнику, надеясь своим послушанием сгладить свой проступок. Схватив его за руку, он попытался сдвинуть верзилу с места, но тут же понял, что взялся за непосильную задачу. Подскочивший Ратэр ухватил пленника с другой стороны, но с тем же успехом. Мало того, верзила просто повёл плечами и опытные, закалённые во многих стычках воины, разлетелись, словно щепки от удара топора, а набычившийся пленник уставился на подбежавшего напарника Стая, выхватившего из ножен заплечник.

–Убери ножик, – проговорил верзила. – А то отниму и в задницу запихаю. Не веришь? Детинушка врать не будет!

Наёмник засмеялся и легонько коснулся мечом руки этого Детинушки, собираясь просто царапнуть его и напугать этим.

Стая с Ратэром спасло только то, что они всё ещё лежали на земле. Мелькнувшая над ним рычащая тень сбила стоящего перед верзилой воина с ног и тут же вцепилась ему в горло. Наёмник захрипел и судорожно зашарил по поясу, ища рукоятку кинжала. Одновременно с этим возле возка Бура появилась тщедушная фигура гоблина, который подняв руку и указывая в направлении скотника, вопил как ошпаренный: – Там! Там они! И Лохмоть и выродок… Награда моя, моя! – он буквально захлёбывался от радости.

Зашуршало вытаскиваемое из ножен оружие, гномы подняли арбалеты и спустили скобы. Пять болтов вонзились в землю в том месте, где минуту назад находился зверь, но теперь там лежал лишь труп с разодранной глоткой. Переведя взгляд на Детинушку, приподнявшийся Стай, увидел, как тот попятился назад и, пошарив за спиной, легко выломал жердину из ограды, окружавшей загон для скота. Зверь застыл возле него, угрожающе рыча.

–Что вы стоите?! – неожиданно заорал Бур и даже выпрыгнул из возка. Отшвырнув оказавшегося на пути гоблина, он весь затрясся и стал размахивать руками. – Поймайте мне их и прибейте, наконец, этого дурака! – вопил он, указывая на Детинушку.

–Разбились! – тоже закричал Ратэр и перекатился по земле подальше от стоящего с жердиной наготове верзилы. Наёмники тут же перестроились: гномы перезаряжали свои арбалеты и заодно прикрывали Бура, а остальные чётко разделились на две части. К Стаю с призрачником подскочили четверо и стали надвигаться на Детинушку, оставшиеся осторожно, с оглядкой стали приближаться к заднему двору.

–Там сзади выход, они могут уйти! – заверещал, поднявшийся с земли, гоблин, но его почти никто не услышал, потому что скрывавшиеся на заднем дворе, сами перешли в атаку. Первый из них, ловко подставил щит под удар меча, а затем сам нанёс ответный удар. Бывший в его руке секач, попав между двумя пластинами доспеха наёмника, довольно глубоко вошёл в плечо, заставив воина выронить щит из безвольно повисшей руки. Но нападавший не стал добивать его, быстро переместившись в сторону и схлестнувшись со следующим противником. Однако раненный не собирался так просто сдаваться. Заплечник держать он был в состоянии, и наёмник стал разворачиваться, целя в отрытый бок нападавшего. Но, праздновать успех, ему было не суждено: он лишь услышал свист рассекаемого воздуха, когда кладень в руке выскочившего выродка оборвал навсегда все его мысли. На другой стороне двора Ратэр попытался достать мечом обороняющегося Детинушку, пока Стай с остальными отвлекали беснующуюся около ног верзилы тварь. Попытка увенчалась успехом лишь частично, меч срезал часть жердины, но при этом Ратэр на мгновение открылся и тут же получил ошеломляющий удар кулаком в лицо, от выбросившего остатки деревяшки громилы. Завязки шлема лопнули, и призрачник еле успел отскочить назад. В голове зазвенело, словно одновременно зазвучал десяток лодочных колокольцев, но Ратэр удержался на ногах и потряся головой опять кинулся в атаку. На этот раз его порыв сорвала промелькнувшая перед лицом когтистая лапа. Спасти глаза призрачнику удалось лишь в последний момент, но, тем не менее, зверь вскользь задел его, оставив на память Ратэру оторванный лоскут кожи на щеке. Призрачник оглянулся. Положение наёмников, несмотря на численный перевес, нельзя было назвать завидным. Сражение только началось, а у заднего двора на земле лежало уже два бездыханных тела его товарищей. Преступников оказалось больше, чем говорил Бур, да и появления зверя никто не мог предвидеть. Рядом послышался крик и один из орков – наёмников, сражавшихся с тварью, с воем рухнул на землю, обхватив руками низ живота. Призрачник принял решение.

–Отошли! – заорал он. – Дайте пространство стрелкам! Ратэр понял, что у нападавших явно была какая-то цель, иначе они давно бы скрылись через потайную дверь, о которой прокричал гоблин. И ещё: отход наёмников дал бы противнику возможность объединиться, но это как раз было на руку арбалетчикам – стрелять по группе легче, чем выцеливать отдельные мишени.

Наёмники хорошо поняли замысел своего отрядника и стали отступать к центру двора, чем не преминули воспользоваться преступники. Очень быстро, с поразительной лёгкостью, трое из них переместились к своим друзьям. Ратэра даже восхитило то изящество и скорость, с которой это было проделано: лишь только один вопрос смущал его, почему вместо того, чтобы всем сгруппироваться у зарослей на заднем дворе, они предпочли более открытое пространство. Он отбросил свои сомнения и, вытерев текущую по щеке кровь, поднял руку, но так и не опустил её, услышав из закоулка за спинами преступников бряцание мечей. Вскоре оттуда появились бегущие стражи, и Ратэр вынужден был отменить свой приказ: противник выбрал отменную позицию, находясь со стражами на одной линии стрельбы. Теперь, каждый выстрел гномов мог зацепить кого-то из городских солдат.