Колдунья по найму

– А такое возможно?

– Увы, нет, – улыбнулся капитан. – Так что убийца Жуана будет найден и повешен. Это я вам обещаю.

Несмотря на дружелюбный тон, Клод уловил в словах капитана угрозу. Ему стало не по себе и захотелось привалиться к стене, чтобы ощутить опору.

– И только попробуйте сделать вашу работу плохо, капитан, – сухо сказал Клод.

Капитан снова улыбнулся, но его взгляд остался тяжелым. Словно он уже все знал и мысленно вынес приговор.

Клод поставил автомобиль в гараж и, подключив к перчаткам питание, двинулся в сторону замка. Старое фамильное здание мрачно высилось в черноте ночи. Фонари тускло работали – ближе к ночи их мощность всегда сбавляли ради экономии. Не то, чтобы семья лорда Аверилла нуждалась в деньгах, но никто не хотел истощать резервы, которые становились все меньше. Миновав выложенную брусчаткой дорожку, Клод подошел к крыльцу. Легко взбежал по ступенькам, вдыхая ночной воздух. Пока он шел, заметил, что свет был только в окне комнаты прислуги. Впрочем, как всегда. Вернее, в последние три года.

Дверь открыл Бернард, их старый дворецкий. Он поклонился Клоду и забрал у него плащ.

– Леди Каталина дома? – спросил Клод, хотя и сам уже знал ответ.

– Ваша супруга еще не вернулась, – ровным голосом сказал Бернард. – Она просила вам передать, что поехала на встречу с подругами и будет только утром.

Эти долгие встречи случались трижды в неделю последние полтора года.      – Понятно, – устало произнес Клод.

– Отужинаете?

– Нет, я не голоден, – рассеянно сказал Клод. – Доктор Шмидт был?

– Он еще не вернулся из поездки, но звонил и спрашивал, как Генри.

Клод кивнул и стал подниматься на второй этаж. Ему хотелось увидеть сына. Он осторожно толкнул дверь и вошел в комнату мальчика. Возле его кровати едва заметно горел ночник. Едва он шевельнется или заговорит – загорится ярче. А сейчас Генри спал. Окутанный трубками, с пластырями на запястьях, в которых содержались дозы самых лучших лекарств, он был похож на маленького старичка. Рядом с ним, уронив голову на прикроватную тумбочку, спала его няня. Возле ног Нэнси лежала раскрытая книга. Клод машинально наклонился и поднял ее. Положил на тумбочку, стараясь не разбудить Нэнси. Подумал, что сейчас вместо этой девушки здесь должна была быть Каталина. Склонился над спящим сыном и поцеловал его в лоб. Провел рукой по его светлым шелковистым волосам. Он был готов отдать все, только бы его мальчик снова встал на ноги. Но сколько бы денег он ни тратил, к каким бы докторам его ни возил, лучше ему не становилось. Профессор, к которому он недавно обратился, сказал, что надежды, скорее всего, нет.

Клод сдержал тяжелый вздох. Нащупал пальцами в кармане бумажку с адресом колдуньи Мэри, который незадолго до своей смерти дал ему Жуан. Сразу он не смог его вспомнить, оставил ему потом этой запиской на столе в кабинете. А через час его нашли мертвым.

До этого момента Клод никогда не обращался к колдуньям. Да и лечение магией считал ложью. Но сейчас, когда ни веры, ни надежды не оставалось, ему особенно хотелось чуда. И он был готов нарушить закон, только бы знать, что сделал все, чтобы спасти своего ребенка.

– Мне нужны деньги.

Клод вздрогнул и, подняв глаза, увидел Каталину, которая стояла, упершись руками в край рабочего стола. Белокурые волосы были идеально уложены, губы сияли вишневым цветом. От нее пахло дорогими духами. На груди покачивался кулон из платины с двумя белыми жемчужинами. Он не слышал, как она вошла – увлекся рабочими документами.

– Слова «дорогой» и «пожалуйста» тебе больше не нравятся? – спросил Клод. Каталина сморщила аккуратный носик, словно он сказал непристойность.

– Мне больше по душе, когда мы понимаем друг друга с полуслова. Не тратим время на лишнее, понимаешь? – вкрадчиво произнесла Каталина.

– Я дал тебе три дня назад большую сумму, – ответил Клод, заглянув в журнал расходов. Он обожал все записывать. Его списки можно было назвать идеальными и на все случаи жизни. Когда он заболел сильным насморком, то составил подробное описание, в чем его нужно хоронить в случае кончины и как рассадить гостей на поминках. – Где она?

– У меня были крупные расходы.

– На что?

– Я не собираюсь тебе отчитываться, – холодно сказала Каталина, словно это он был виноват в том, что у нее кончились деньги.

– То есть тратить мои деньги хочешь, а отчитываться на что, нет. Интересно, – усмехнулся Клод. Раньше она удосуживались сочинить хоть какую-то ложь.

– Мне нужно сто тысяч санов, – стояла на своем Каталина, крутя пальцами украшение.

– У меня нет сейчас таких денег, – спокойно сказал Клод, наблюдая за женой. Ее лицо исказила гримаса боли. Правда, она быстро взяла себя в руки, и вернула бесстрастное выражение. – Можешь меня ненавидеть.

– Но я уже обо всем договорилась! – в голосе Каталины сквозило отчаянье. – Лиззи не простит меня! Я ведь ей обещала!

– Чудесно. Будешь чаще бывать дома. Когда ты последний раз видела Генри?

– Я заходила к нему утром поздороваться, – небрежно ответила Каталина. – Не надо делать из меня монстра, хорошо? Мне тоже нужно отвлекаться, иначе я сойду с ума!

Клод промолчал. Он знал, что первое время Каталина проводила с сыном все свое время, а потом в ней словно что-то сломалось. Она стала избегать его, словно общение с ним причиняло ей боль, которую она не могла вынести.

– Клод, пожалуйста… – беспомощно прошептала Каталина.

– Мне больше нечего добавить к сказанному, – сухо сказал Клод и переключился на бумаги. Каталина еще пару минут постояла рядом, а потом, горестно всхлипнув, ушла, громко хлопнув дверью. Клод с облегчением вздохнул. Отложил папки в сторону и потер руками лицо. Он очень устал. Ему хотелось уехать на море, чтобы сидеть на берегу, смотреть на линию горизонта, утопающую в синей воде, и ни о чем не думать. Но он знал, что его мечте не осуществиться. По крайней мере, сейчас.

Пообедать Клод решил дома. Он сидел за столом и рассеянно наблюдал, как слуги ставят на стол тарелки с едой. Его мысли снова крутились вокруг смерти Жуана. Кто-то из замка столкнул его вниз. Кто-то из тех, кто сейчас окружает его, – убийца. От этой мысли у него по коже пробежал озноб. В опасности ли он сам? Или Генри? Может быть, у убийцы были личные счеты с Жуаном… Хотя это не избавляет от жуткого ощущения, что рядом с тобой тот, кто в любой момент может причинить вред тебе или близким. Ему очень хотелось, чтобы капитан Лейка как можно скорее вычислил, кто это, но в тоже время, он боялся узнать имя этого человека. Страшно, что он верил убийце, страшно, что не смог понять, кто он, сам. А еще ему стало жутко находиться в замке. Дом больше не давал ему чувства безопасности.

Послышались шаги, и в столовую быстрой походкой, вошел старший брат Клода – Дональд. Разница у них всего полтора года, но Дон всегда выглядел младше. Более озорной, жизнелюбивый и притягивающий к себе всевозможные приключения – так о нем всегда говорит мама. Отец был более точным, называя его игроком и ловеласом, влипающим во всякое дерьмо. Клод уже сбился со счета, сколько раз ему приходилось вытаскивать его из полицейского участка, гасить долги и утешать брошенных им девиц.

Дон схватил со стола стакан воды, что слуга налил Клоду, и залпом осушил его. Шумно плюхнулся на стул и откинулся на спинку.

– Я сегодня был в клинике. На следующей неделе Верджила выписывают, – сказал Дон.

– Но… Разве он уже здоров? – с сомнением произнес Клод. Ему совсем не хотелось, чтобы брата выпускали на свободу. Это означало еще один вариант проблем, а ему уже хватало того, что есть.

– Доктор говорит, что да. Кто мы такие, чтобы сомневаться? – пожал плечами Дон. Он больше общался с их младшим братом, Верджилом, на которого родителями с самого детства возлагались особые надежды. И сперва он их блестяще оправдал, а потом жестоко разрушил.

– Но прежде он говорил, что лечение займет больше времени, – сказал Клод.

– Я присмотрю за ним, – с воодушевлением произнес Дон. – Тебе не о чем волноваться. Пойду поздороваюсь с племянником.

Дон вскочил и направился к лестнице. Клод вздохнул и принялся за еду.

Попытка разузнать о Мэри и не вызвать подозрений была обречена на провал. Разобравшись, где живет колдунья, Клод понял, что проще будет съездить лично и обо всем договориться. Жуан говорил, что она добрая и никого не оставляет на произвол судьбы. Клоду очень хотелось в это верить. Он составил договор и мысленно отрепетировал несколько раз, что ей скажет. В воображении все получилось очень складно.

Ехать он решил рано утром один. Он никому не сказал, куда направляется, лишь предупредил Нэнси и Бернарда, что может вернуться завтра утром, беспокоиться о нем не стоит. Когда он заглянул к Генри, тот снова спал. Доктор Шмидт давал ему много снотворных, надеясь, что сон поможет исцелить ему тело. Лорд поцеловал сына в лоб и пообещал, что с этого дня с ним все будет хорошо.

Дорога к дому колдуньи не заладилась с самого начала. Клод пропустил нужный поворот, и ему пришлось возвращаться, сделав приличный крюк. Он заметил, что погода начала портиться, как обещалось в прогнозе. Он не любил водить в дождь после аварии, но поворачивать назад было абсурдом. Когда ливень стал неизбежным, случилось решающее. Автомобиль заглох. Клод сделал все, что предлагала инструкция в таких случаях, но чуда не случилось. Он беспомощно огляделся по сторонам. Справа было поле, слева тоже поле. Никаких деревень или селений. Никого, кто мог бы ему как-то помочь. Хотя он сомневался, что кто-то из деревенских жителей разбирался в автомобилях, но тогда ему было хотя бы не так одиноко.

Когда первые капли упали ему на лицо, Клод решил идти вперед. Он посмотрел на карту и понял, что путь к дому Мэри намного короче, чем обратно. Он не стал снимать автомобильные перчатки и со спокойной душой оставил транспорт посреди поля. Покалечить его, конечно, могут, а вот угнать вряд ли. Даже если получиться починить.

Дождь превратился в ливень за долю секунды. Спрятаться было негде. Клоду казалось, что он тонет. Было скользко, временами он переставал понимать, куда двигается. И только молния, как благословение, помогла ему понять, что он все еще не сбился с пути. Его переполняло отчаянье, смешанное со страхом. Каждый шаг давался с трудом, дыхание сбивалось. А еще он очень сильно замерз. Ему казалось, что холод заполнил все его тело и он вот-вот умрет от него. Когда сил уже почти не осталось, он увидел слабый огонек. А когда вспыхнула молния, едва не задохнулся от радости, что смог дойти до цели. Едва переставляя ноги, он дошел до двери и постучал.

Клод открыл глаза и посмотрел в потолок. Судя по тому, как ныла спина, он лежал на чем-то твердом. Пару мгновений он пытался понять, где находится и вспомнить, что с ним произошло. Память возвращалась неохотно, словно не хотела его пугать.

– Выжили, значит, – донесся до него приятный женский голос. Клод повернул голову, и движение сразу отдалось болью. Но он увидел обладательницу голоса – темноволосую девушку, которая сидела в кресле. Она была закутана в плед и, судя по ее осунувшемуся бледному лицу, не спала пару ночей. Мэри, кажется. Да, ее зовут Мэри. Колдунья.

– Извиняться как-то не хочется, – заставил себя сказать Клод. Он понял, что лежит на полу, под двумя одеялами. Мэри тут же оказалась рядом. Встала возле него на колени и положила руку на лоб. По ее едва заметной улыбке, он понял, что ему стало лучше.

– Жар спал, – довольно произнесла Мэри. – Вы помните, как упали?

– Смутно.

– У вас разбита голова. И, ко всему прочему, вы сильно простыли. Видимо, пока гуляли под дождем, – сказала Мэри. – Вы меня хорошо видите?

– Ну… У вас два следа от оспы возле левого глаза и родинка над губой в форме капли, – ответил Клод и облизал сухие губы. – А еще…

– Достаточно.

– Попить бы…

Мэри тут же вскочила на ноги и убежала. До него донесся звук посуды, а потом льющейся воды. Клод попытался приподняться, но не смог. Он был еще очень слаб. Со стаканом воды вернулась Мэри. Он жадно осушил его, пролив себе немного на грудь.

– Не спешите, – осадила его Мэри. – Воды дома много.

– Как давно я здесь?

– Второй день, – ответила Мэри, вытирая ему рот.

– Мне надо домой, – засуетился Клод. Заметался, стараясь подняться. Генри, наверное, уже волнуется, куда он делся! Мэри снова уложила его на пол. Ее лицо оказалось слишком близко к его лицу. Взгляды встретились. Он увидел, что глаза у нее карие, а на носу и щеках россыпь бледных веснушек. Темные волосы длиной чуть ниже подбородка упали на скулы. От нее пахло гвоздикой и еще какими-то травами, он не понял. – Меня сын ждет…

– Знаю. Но сейчас вы все равно не сможете идти, – спокойно сказала Мэри. – Надо отлежаться. Вас будут искать?

– Конечно. Но явно не здесь, – вздохнул Клод.

– Понятно, – сказала Мэри и отстранилась от него. – Ну ничего. Сейчас подсохнет дорога, и я доберусь до города, чтобы попросить помощи. А теперь спите, вам нужны силы.

Клод хотел возмутиться, что он и так только что проснулся, но не смог. На него навалилась усталость, и он снова уснул.

Когда Клод проснулся в следующий раз, Мэри рядом не было. В окно, с которого сняли черную ткань, рвалось яркое солнце. Маленькая форточка была приоткрыта, и в доме пахло палой листвой. Клод потянулся и понял, что чувствует себя намного лучше. Он смог встать и добраться до умывальника. Зеркало над ним сообщило лорду, что выглядит он ужасно. Ему безумно хотелось принять душ, но ванной комнаты в доме не было. Пришлось ограничиться умыванием и обтиранием тела влажным полотенцем.

Устав, Клод опустился в кресло, бесцельно глядя по сторонам. Как давно ушла Мэри? Когда она вернется? Он то и дело смотрел на часы, и время, дразня его, тянулось очень медленно. Наконец за окном мелькнул знакомый силуэт, и дверь распахнулась. В дом вошла Мэри, держа в руках корзинку. Сразу же запахло свежим хлебом и колбасой. Клод понял, что ужасно голоден. Он встал, и, пошатываясь, двинулся навстречу девушке.

– Я купила нам еды, – бодро сказала Мэри. Она раскраснелась, глаза блестели. Но за блеском пряталась тревога. Нет, не тревога. Страх. Чего она могла испугаться? Может быть, кто-то обидел ее? – Как себя чувствуете?

– Все хорошо, – сдержанно сказал Клод и ощутил вину, за то, что так долго смотрит на нее. Что не может и не хочет отводить от нее глаз. Словно какая-то неведомая сила держит его внимание на ней. Может, дело в том, что она колдунья и приворожила его?

– Я позвонила вам домой и поговорила с очень приятным мужчиной по имени Дональд, – сказала Мэри. – Он обещал через пару дней прислать за вами машину.

– Через пару дней? – ужаснулся Клод, лихорадочно соображая, почему трубку взял брат. – Но почему? Он сказал, как у них дела?

– Мне показалось, что я его разбудила, – вздохнула Мэри. – Ничего больше он не сказал. Но я объяснила ему, как сюда добраться. Надеюсь, он все правильно понял.

Клод помог ей снять пальто, и Мэри упорхнула на кухню. А он остался сидеть в кресле, размышляя, в какую неприятную историю мог вляпаться Дональд. В том, что это произошло, он не сомневался.

– Ну что ж, дорогой брат, ждем в гости, – пробормотал Клод.

С подносом в руках в гостиную вошла Мэри. Поставила его на стол и начала накладывать еду в тарелки. Клод наблюдал за ее руками, с маленькими пальцами и такими же аккуратными ногтями без маникюра. Ему вдруг захотелось взять ее за запястье и поцеловать ладонь. Странное желание. Но ведь он сильно ударился головой, может, это все объясняет?

– Давайте есть, – потирая руки, сказала Мэри. Убрала прядь волос за ухо и села за стол. Клод кивнул и сел напротив. Все, что он мог сейчас – положиться на других людей. То, чего не позволял себе почти никогда.

Глава 3. Опасные новости

Молли

Молли стояла, упершись ладонями в рукомойник и смотрела в мутное зеркало, висящее над ним. Не то чтобы ей хотелось рассматривать свое отражение, которое она и так знала, ей нужно было просто смотреть в одну точку, чтобы успокоить тревожные мысли. Ей стоило огромных усилий затащить бесчувственного Клода в дом. Работая в больнице, она, конечно, знала, как поднять и перевернуть больного, но тащить по грязной земле крепкое мужское тело ее никто не учил. Соорудив ему лежак на полу, она стянула с него грязную одежду и, налив в ковш воды, осторожно промыла рану на голове. Молли тряслась от страха. Она металась между двумя желаниями, чтобы этот проклятый лорд умер, и никто не узнал об их встрече, и чтобы он выжил и вернулся домой к своему сыну. Первым ее желанием руководил эгоизм. Что, если этот лорд останется инвалидом? Или обвинит ее в том, что это она толкнула его? А может, вообще соврет, что ударила по голове. Он ведь зол на нее за отказ работать на него. Молли не хотела в тюрьму. Она знала, что за убийство по закону положена смертная казнь. После всех неприятностей, что уже случились, ей хотелось отдохнуть и пожить спокойной жизнью. Желательно живой. А потом она представляла себе, как больной ребенок ждет отца, и ее сердце разрывалось от жалости. Ведь этот Клод, как бы противно себя ни вел, любил своего сына. Иначе бы он не пришел сюда.

Найдя на полочках Мэри несколько сборов трав, Молли приготовила отвар, который сбил Клоду жар. Мази, которые хранились в отдельной коробке, послужили хорошим подспорьем, чтобы залечить рану. После Клод уже не метался в бреду, выкрикивая странные слова, а тихо спал. А Молли сидела в кресле, подобрав ноги, и думала, что делать дальше. Еды у них не было, транспорта, чтобы отвезти раненого в город, тоже.

Молли взяла расческу с двумя сломанными зубцами и рассеянно провела ей по волосам. Ей хотелось помыть голову, полежать в теплой ванной. А еще поесть. Последний раз она ела два дня назад. От слабости у нее кружилась голова, и она знала, что дальше будет только хуже. Чувство голода уже притупилось, только желудок ныл от пустоты. Поэтому она приняла решение идти в город. Дорога после дождя немного подсохла. Идти будет трудно, но это их шанс.

Умывшись, Молли вернулась в гостиную. Клод крепко спал. Она задержала взгляд на его лице. Лорд был красив, но красота была какая-то холодная, не располагающая к себе. Словно у него внутри был ледник, и мужчина старался сразу дать понять, что лучше держаться от него подальше. Именно это она бы с радостью и сделала, а не возилась бы тут с ним, как с дитем малым.

Натянув пальто, Молли несколько секунд постояла в раздумье, а потом вытащила из кармана пиджака лорда деньги и сунула к себе в карман. Это не кража, успокоила она себя. Просто я пытаюсь спасти нас от голодной смерти. Убедив себя в этой мысли, она вышла из дома.

Дорога далась ей тяжело. Пару раз она упала и ушибла колени. Боль сделала ее медленней, она старалась чаще останавливаться, чтобы отдохнуть. А подойдя к полю, застыла от изумления, увидев там брошенный автомобиль. По его виду было понятно, что хозяин у него не из бедных. Даже у хорошо обеспеченных нет денег на такое чудо. Она догадалась, что он принадлежал Клоду. Сколько же ему, бедному, пришлось пройти по непогоде! Неудивительно, что он явился к ней не в себе! Подавив вздох, что это прекрасное создание техники не сможет довезти ее до города, пошла дальше.

Пока Молли добиралась до города, она думала, почему Мэри забралась в такую глушь? И почему рядом с ней никто не строил домов и покинул старые? Проклятое место? Или его кто-то выкупил, и все жители разъехались, а Мэри держалась до последнего? Когда на подходе к городу стали попадаться люди, спешащие по своим делам, Молли ощутила радость. Даже усталость от долгой ходьбы развеялась.

В городе было шумно. Толчея, крики, звуки машин и цокот лошадиных копыт – все слилось в один непонятный звук. От запаха еды, доносившегося из кофеен и столовых, которые были едва ли не в каждом здании, рот Молли наполнился слюной. Она подошла к стеклянной витрине, где были выставлены пирожные. Розовые, нежно-зеленые, голубые. С кремом и без. С фруктами и орешками. На любой вкус и фигуру. Диетические стоили дороже. Видимо, чтобы покупатель лишний раз подумал, а нужно ли ему вообще это пирожное.

Молли вошла в кофейню и села за столик у окна. К ней тут же подскочила официантка в розовой форме, готовая принять заказ.

– Кофе, яичницу со овощами, хлеб с травами и кусок торта, – бодро сказала Молли, пробежав глазами по меню. Подумала, что ей может стать плохо от такого количества еды, но тут же прогнала эту мысль. Ее внимание привлекла газета, торчащая в специальном отверстии в столешнице. Она подумала – а вдруг там есть новости о Клоде? Кто-нибудь ищет его, например. Но, прочитав заголовок главной новости Молли забыла о лорде. «Убийство или несчастный случай? Смерть Мэри Грин полна загадок».

Молли несколько раз перечитала заголовок. У нее бешено забилось сердце, а щеки защипало от прилившей к ним крови. В статье рассказывалось, что пожилая жительница Блюроус, Мэри Грин была сбита машиной. Водитель после наезда на женщину, сдал назад и переехал раненную еще раз, что привело к ее немедленной кончине. Опознавательных знаков на авто не было замечено, и злоумышленнику удалось скрыться. Поиски ничего не дали. Ведется следствие. Мэри похоронена за счет средств города.

Молли судорожно вздохнула и отложила газету в сторону. Ей не хватало кислорода. Захотелось выбежать на улицу, но официантка принесла ее заказ, и пришлось остаться.

Значит, Мэри убили. Было бы легче верить, что это несчастный случай, что водитель-новичок не справился с управлением, но что-то подсказывало Молли, что это не так. Она сделала глоток кофе и машинально отправила в рот кусок яичницы. Ей стало тревожно. Она не могла отделаться от ощущения, что это убийство может как-то коснуться и ее. Может быть, все-таки зря она решила переждать ливень в ее доме…

А еще эта новость нарушала ее план нанять извозчика или машину – она сперва хотела узнать цену, понять, что выгодней, – и доехать до Мэри, чтобы забрать оттуда проклятого лорда и отправить его домой. Теперь это стало невозможно. Рискнув провернуть это, она может оказаться подозреваемой и вляпаться в неприятности. Может, в убийстве ее и не обвинят, но спросить, что она делала в доме Мэри, обязательно спросят. И что теперь делать?

Позавтракав и почувствовав прилив сил, Молли расплатилась за еду и вышла на улицу. Зашла в аптеку за бинтами, а потом купила продукты. Нужно же было чем-то кормить лорда. Когда расплачивалась, очень боялась, что никто не поверит, что это ее деньги. Но никто даже не обратил на нее внимания. У нее начала крутиться мысль, купить билет на поезд и уехать. Она ведь ничего не обещала Клоду… Это он навязался на ее голову! Представив себе, как он, шатаясь, ходит по дому, ища, что поесть, у нее заныло под левым ребром. Не сможет она его бросить. Не сможет. Не этому она служила последние пять лет – бросать людей в беде.

Подойдя к телеграфу, Молли замерла. Она решила, что семья лорда должна знать, что он жив. Но как об этом сказать? Так, чтобы не вызвать подозрений?

– Зря вы тут стоите, – услышала Молли за спиной и обернулась. На нее смотрел молоденький полицейский. Тонкий, высокий, словно только что встал из-за школьной парты. Фуражка, которая пыталась сползти ему на глаза, казалась ему не по размеру. Она задержала взгляд на нашивке с его именем. Макс Лосо.

– Я что-то нарушаю? – спросила Молли.

– Вы стоите на проезжей части. Поднимитесь на тротуар, иначе мне придется выписать вам штраф, – сказал полицейский.

– Простите, я задумалась, – пробормотала Молли.

– Будет грустно, если вас собьют, как Мэри Грин, – сказал полицейский и на его щеках появился бледный румянец. Он так флиртует с ней что ли?

– Да, я читала в газете. Ужасное происшествие. Вы видели, как это произошло?

– Я видел последствия того, что случилось, – сказал полицейский и сглотнул. Молли поняла, что он пережил сильное потрясение. Он протянул ей руку, и она, осторожно опершись на нее, поднялась на тротуар.

– Мне жаль. А у этой Мэри…У нее совсем никого не было, что ее хоронили за счет города?

– Одинокие люди не такая уж и редкость. Мэри жила очень уединенно. Она почти не бывала в городе. Хорошо, что у нее были с собой документы.

Как все это странно, подумала Молли. Словно все не случайно. Будто кто-то заставил ее сюда приехать. Так, хватит. Она не будет играть в детектива.

– Все это очень печально, – сказала Молли, видя, что Макс не сводит с нее глаз. Ей это не понравилось.

– Вы ведь не местная, – сказал он. – Проездом здесь? Или решили перебраться в наш город?

– С чего вы взяли? – спросила Молли, лихорадочно соображая, что врать.

– Чужаков всегда видно, – улыбнулся полицейский. – Они ведут себя, как дети. Много смотрят по сторонам. Им все любопытно, и они плохо понимают, куда идти.

– Вот как? – рассеяно проговорила Молли.