Вавилон. Пламя

Варац оперся о колонну. В отдалении тихо пели птицы.

– Мое предательство разумно, но это все еще предательство, – Лилит жестом попросила у Вараца крученку. – Я не стала той, кем хотела стать эта малолетняя бандитка. Кем-то, кто может войти в поместье и с порога обматерить наместницу.

– Во-первых, ты можешь, – Варац протянул ей открытый портсигар. – А во-вторых, я бы не назвал это предательством. Позволь себе расти и меняться, дорогуша. Ты слишком сильно цепляешься за прошлое.

– Сколько еще раз мы будем вести этот разговор? – вздохнула Лилит, делая затяжку. – Мое прошлое это и есть я.

– Но тебя определяет не оно. Будешь с этим спорить?

– Смысл с тобой спорить, – фыркнула Лилит. – Ты никак не возьмешь в толк, что мы с тобой фундаментально разные. Тебя сформировали твои прихоти, желание расти, развиваться, выбирать собственный путь. Куда поехать, куда пойти учиться, что лучше подойдет твоей сложной натуре и твоим нуждам. Тогда как единственное, что сформировало меня – это необходимость выживать и не свихнуться. У меня не было роскоши выбирать свои взгляды. Я придерживаюсь тех, которые делают мою жизнь приемлемой и позволяют мне не ненавидеть собственное отражение. Ты вроде бы достаточно умен, чтобы это понимать. Но почему-то ты продолжаешь со мной спорить. Объясни мне, почему тебе так важно доказать мою неправоту. Почему тебе так нравится выбивать почву у меня из-под ног.

Чародей медленно выдохнул дым, и стряхнул пепел.

– Я спорю, потому что ты способна поддерживать спор, дорогуша. Если тот факт, что я задаю уточняющие вопросы и излагаю другую точку зрения, выбивает почву у тебя из-под ног, значит ты изначально не крепко на ней стояла.

Лилит раздраженно стряхнула пепел.

– Ты и твои отговорки. Просто признай, что тебе нравится чужая боль, пусть и не физическая.

Варац опустил голову, разглядывая неровные черные пятна на шлифованном мраморе под своими ногами.

– Нравится, – согласился он. – Но не твоя, дорогуша. Ты не думала, что я просто желал тебя отвлечь от демонической хери? Или что мне приятно с тобой говорить? Это куда более простой и логичный ответ, но ты почему-то опять решила, что все вокруг тебя подсиживают.

Лилит коротко втянула носом воздух, и потушила крученку о белые перила, оставив на них темный пепельный след.

– Думала, – ответила она негромко, не глядя на чародея.

Варац послал ей красноречивый взгляд.

– Но решила не спрашивать.

– Почему же. Я спросила.

– В обвинительной форме!

Лилит легко улыбнулась, и пожала плечами.

– Зато получила ответ. Не смотри на меня так, уважаемый чародей. Это не моя вина, что ты способен на искренность только под манипуляцией.

Варац долго смотрел на нее ничего не выражающим взглядом, сжимая дымящуюся крученку между пальцев. Потом рассмеялся.

– Ты совершенно кошмарна, – он качнул головой, и сощурился с хитрой улыбкой. – Я за это отыграюсь.

– Жду не дождусь, – Лилит развернулась лицом к двери.

Варац протянул ей выставленный локоть, и взялся за увесистое дверное кольцо. Он открыл дверь и жестом пригласил ее внутрь.

Ступив в поместье, Лилит почувствовала, словно провалилась в дыру в центре вселенной. Дыру, которая засасывала в себя всю роскошь, все богатство, всю изысканность. Будто вся существующая в мире статусность, от изукрашенного мозаикой огромного потолка до тканевых салфеток с инициалами каждого гостя, была собрана, сконцентрирована здесь какой-то высшей силой, неподвластной простым смертным.

Их проглотило существо из другого мира. Внутренности существа были цветасты, повсюду мелькали платья, слышался синтетический смех. По мере того, как они удалялись от глотки существа и проходили глубже в пищевой тракт, глаза Лилит привыкали к происходящему и она заметила скульптуры, расставленные то тут то там по огромному, бездонному желудку. Они были чуждыми этому пространству, они были не отсюда. И желудочный сок существа облеплял их вниманием гостей, грозясь переварить и растворить в себе. Уничтожить всю их самобытность, уничтожить то, что они говорили о своем создателе. И она была там, такая же, как эти скульптуры. Инородная, чужая. Ее уже проглотили. Ее неизбежно переварят. Она станет частью этого существа.

Лилит втянула воздух подрагивающими ноздрями. Он густо пах разнообразным парфюмом и легкими ароматическими травами. Это была старая следопытская привычка: оказавшись в новой местности, принюхайся, чтобы опознать среду. Среда была опознана Лилит как куда более серьезное мероприятие, чем она предполагала изначально. Варац не шутил: здесь была не только знать с доброй половины Чинджу, но и иностранные дипломаты, кажется, несколько архонов и шаманов островных племен. Глаза Лилит забегали по цветастому калейдоскопеу ярко освещенного зала, выискивая знакомые лица. Ее инстинкты решительно вступили в свою вотчину, выбив из головы недавние сомнения, и цепкое внимание наемницы принялось искать потенциальную выгоду.

Поворачивались головы. Они смотрели на Вараца, который легко улыбался и неспешно шел вперед. Кто-то степенно кивал ему, и тогда чародей кивал в ответ. Они остановились в некотором в отдалении от основной части гостей, и к ним тут же подошел гладко причесанный безликий слуга с подносом в руках, услужливо предлагая напитки.

– Сакэ? – сморщился Варац. – Отвратительно. Вы подаете вино?

– Сий момент, аджосси, – поклонился слуга и растворился в воздухе, спеша удовлетворить запрос нравного гостя.

Лилит сделала небольшой глоток, продолжая осматривать зал поверх стакана. Ее рыскающий взгляд остановился на высоком молодом человеке с широкой улыбкой и сухой кожей лица. В особенности ее внимание привлек крупный перстень на его среднем пальце.

– Неужто архон Гиллбе? – сказала она вполголоса.

Варац улыбнулся.

– Что за архон?

– Гиллбе, – Лилит аккуратно указала пальцем на юношу. – Самый молодой наследник на Севере. Недавно вступил во владения. Перстень видишь? На него все воры Синепалка уже который год слюни пускают. Самая узнаваемая побрякушка.

– Антиквариат?

– Реликвия. Из старого мира.

Их разговор прервала подошедшая сзади немолодая сульянка в тугом корсете, от одного вида которого Лилит спирало дыхание. Женщина степенно кивнула вначале ей, а затем обратила свое внимание на чародея.

– Маэстро. Счастлива видеть вас в добром здравии. Вы ничуть не изменились с нашей последней встречи.

– Анса Аюн? – Варац прозвучал несколько удивленно. – Отнюдь, зато вас годы не пощадили.

Сульянка тепло улыбнулась, ломая выражение аристократической небрежности на своем густо напудренном лице.

– Рада, что ты не утратил чувство юмора. Издалека мне показалось, что ты совершенно опростолюдинился. Что это за кошмарное тряпье? – она кивком указала на простое платье чародея.

– Дорогуша, у меня аналогичный вопрос. Немедленно вздерните своего личного портного, это же просто никуда не годится! – он окинул ее наряд колким, критичным взглядом.

– Будет уже шестой. Тебя заменить не смог никто, – снова улыбнулась сульянка. – Достаточно расшаркиваний. Признавайся, что ты задумал? С чего вдруг выставка, да еще в этой дыре?

Даже любопытство в ее голосе было какое-то бледное, будто дежурное. Сульянка была рада видеть Вараца, но в глазах ее так прочно засела вековая скука, что Лилит казалась, будто она отравляет воздух вокруг себя тоской и усталостью.

– Я вывожу свою избранницу в свет, не более того.

Сульянка какое-то время смотрела на Лилит молча.

– Не верю, – сказала она наконец. – Ладно, не рассказывай. Но сделай одолжение, по старой дружбе. Если это одно из этих твоих представлений, можешь заодно моего муженька невзначай прикончить?

– Анса, ну что за глупости. С этим ты и сама прекрасно справишься. Я всегда в тебя верил.

– Однажды, Варац, однажды… – вздохнула она и оглянулась, выпрямляя спину и возвращая себе маску светской вежливости. – До встречи. Приятного вечера.

– Мое удовольствие, анса, – Варац слегка поклонился, провожая ее взглядом. Потом обратился к Лилит. – Ну все, вечер можно завершать. Больше достойных людей мы здесь не встретим.

– Любопытно, – Лилит проследила взглядом направление, в котором удалилась Аюн. – Давай пройдемся.

Едва они двинулись в центр зала, перед ними вновь возник знакомый слуга с бутылкой вина в руке.

– Наместница велела подать вам из своих личных запасов, аджосси, – поклонился он, ловко откупоривая бутылку.

– Помнит, негодница, – покачал головой чародей, понюхав пробку. – Передайте наместнице мой глубочайший поклон. Я непременно найду ее чуть позже.

Заметив заинтересованные взгляды двух молодых аньянгок, прикованные к Варацу, Лилит усмехнулась:

– По-моему, тебя тут заживо съедят.

– Они могут, – кивнул Варац. – Мы пришли на сборище людоедов.

– Да я не о том. Там вон девушки шепчутся.

– А, – он слегка поморщился. – Я упоминал, какая у меня репутация в этих кругах, нет? Неважно, ты и сама, вероятно, догадываешься.

– Догадываюсь. И что слухов там больше чем правды, тоже.

– Все так, – кивнул Варац. – Но слухи не совсем беспочвенны. Сказалась репутация, как ты любишь выражаться.

Лилит кивнула. Нестареющий художник, скрывающийся от публики, с громким, кровавым прошлым. Который вытворял бог знает что, а с тех пор почти не появлялся в свете. Понятно, почему их провожают взглядами полными интриги, желания, кокетства и даже ревности. Здесь репутация значила столько же, сколько и в любой из нор подземного мира, то есть чуть больше, чем все.

Лилит ободряюще коснулась мизинца Вараца своим. Это был простой жест из детства, которым мирились крестьянские дети. Не смотря на нее, чародей легонько сжал ее руку, и тут же отпустил ее.

Архон Гиллбе Гилленхол, сдержанно улыбнувшись своему собеседнику, повел взглядом вдоль зала и остановил его на Лилит. Глаза его были серыми и необычайно светлыми. Стоило ему сделать пару шагов в их направлении, как его лицо озарила широкая улыбка большого рта. Он подошел, и учтиво поклонился.

– Кирья, – заговорил он. – Что за отрада.

– Киринье, – Лилит склонила голову на аньянгский манер. Настроений для северных полу-реверансов у нее не было.

Архон мягко поцеловал ее левое запястье, не сводя глаз с ее лица. Плечо Лилит слегка дернулось, и ей стоило определенных усилий не вырвать руку. Варац прислонил руку ко рту, явно сдерживая смех.

– Прелестно, – улыбка его была вежливой, в отличие от взгляда. Архон даже не отвел, а скорее оторвал его от Лилит и обратился уже к Варацу: – Маэстро, полагаю? Архон Гиллбе, по роду Гилленхол. Почтен.

– А я-то как почтен, уважаемый архон, – ответил Варац со смешком. – Как вам мои уродцы?

– Что? А, вы о скульптурах, – голос Гиллбе приобрел скучающий тон. – Интересны, интересны…

Он снова повернулся к Лилит.

– А вы протеже Варгула, если мне не изменяет память? – он чуть склонил голову, бегая по ней жадным взглядом. Лилит встретила его твердым, но вежливым тоном:

– Не протеже, не любовница и не тайная дочь. Я наемница, киринье. А мэтро – мой постоянный клиент.

Гиллбе вскинул брови. Мимика у него была яркая, гротескная и выразительная. Наблюдать за тем, как его лицо меняло выражение, было довольно завораживающе.

– Надо же. А по вам и не скажешь. А что же вы забыли здесь, в этом рыбацком городишке?

– Работаю, киринье. А сегодня вечером – отдыхаю в дружеской компании.

– Прелестно, – Гиллбе обаятельно улыбнулся, продолжая раздевать Лилит глазами. – Что за чудо. Что ж, не буду мешать. Долгой жизни, маэстро. Кирья.

Коротко поклонившись, он ушел, и Лилит буквально спиной ощутила, как он обернулся на нее. Она сделала большой глоток сакэ.

– Кого еще съедят заживо, – посмеиваясь, сказал Варац.

– Твою мать… – Лилит слегка передернуло. – Мне надо подышать.

– Извини, никак не могу, – мотнул головой чародей. – График плотный. Нужно найти наместницу, поблагодарить за организацию этого балагана. У стола с мидиями пусто, можешь там подождать.

– Ищи меня возле бухла.

– Не бухла, а бевереджей. Веди себя прилично, – подмигнул ей Варац и спешно направился куда-то решительным шагом.

На ходу отряхиваясь от неприятного ощущения, к которому у нее попросту не было возможности привыкнуть, Лилит подошла к столу с мидиями. Она вернула взгляд в гущу публики; выискивая среди нее смуглые сульянские лица. Их там было существенно больше, чем ей бы того хотелось, и все носили похожие белоснежные одежды. Лилит раскрыла раковину с громким щелчком, размышляя, как ей поступить. Жуя жесткую мидию, она торопливо стряпала в голове легенду, с которой планировала пойти по гостям.

– Я думала, никого без этой идиотской раскраски не встречу сегодня, – услышала Лилит гулкий женский голос рядом с собой. Повернув голову, она увидела невысокую девушку лет пятнадцати с длинными, собранными сзади темно-русыми волосами. Лицо девушки рассекал крупный шрам с рваными краями, проходивший через глаз-бельмо. Девушка носила традиционное оренхайское меховое платье. Лилит сразу же узнала ее.

– Такая традиция, ваше высочество.

Железная Дева посмотрела на нее ничего не выражающим взглядом.

– Можно просто Ръеталина.

– Лилит.

– Северянка, значит, – дочь конунга скрестила руки на груди, возвращая взгляд в толпу. – Смелое имечко. Пришла с Варацем, но не эскортница. Подруга, значит. Забавно. Хорошо смотритесь вместе. Интригующе.

Она говорила бесстрастным тоном, странно расставляя акценты в предложении. Видимо, Железная Дева была из тех, кто выносит смертный приговор и произносит поздравления на свадьбе одним и тем же тоном. Глубоко безразличным и будто усталым. “А ведь она даже еще не на троне”, – невольно подумала Лилит.

– Вараца всегда привлекали северянки, – продолжала Ръеталина, не дожидаясь ее ответа. – Вся эта чушь про притягивающиеся противоположности была написана дураками для дурных баллад. Ты находишь кого-то, от кого тебя не тошнит и это лучшее долго и счастливо, на которое ты можешь рассчитывать, – она устало вздохнула. – Жаль только, что не всем из нас дано выбирать. Так что же ты, Лилит? Какая у тебя история? Простолюдинка, проложившая себе путь по головам? Или по постелям?

– Наемница, ваше высочество.

– Значит и так, и так, – кивнула Ръеталина. – Сложная работа, неблагодарная. Мало кто ее делает хорошо. Наши придворные идиоты жутко некомпетентны, лично бы всех заколола. У отца совершенно нет нюха на кадры, подбирает всех кто сделает жалобные глазки.

Ръеталина, снова сделав глоток, взглянула на открытые руки Лилит.

– Интригующе. Судя по маркам, у тебя много интересных историй. Ты мне нравишься, Лилит. Приезжай как-нибудь в Йеггерберг. Гостьей.

Лилит медленно кивнула нравной принцессе с вежливой улыбкой на лице.

– Что ж, – Ръеталина поставила пустой кубок на стол и энергично повела плечами. – Было приятно, Лилит. До встречи.

– Долгой жизни, Ръеталина.

Девушка с седой прядью решительным шагом удалилась в сторону оренхайских воинов – видимо, ее сегодняшнего эскорта. Лилит почему-то не испытывала большой радости от столь многообещающего знакомства. Ей было почти жаль молодую наследницу престола.

– Докатилась, – фыркнула она сама себе. – Нашла кого жалеть.

Подумав, что весь вечер только и делает, что пытается отряхнуться от неприятных ощущений, Лилит решила воспользоваться возможностью обогатиться духовно. Она направилась к ближайшей из скульптур, на ходу взяв с подноса еще один стакан сакэ. Ей не столько хотелось пить, сколько чем-то занять пустующую руку.

Скульптура представляла собой нечто абстрактное, напоминавшее несколько разбивающихся друг о друга волн. В отличие от гладких, обтекаемых форм Ежа, она была рваной и хаотичной: полосы металла имели неровные, нешлифованные края, и вихрились в разные стороны. Лилит понятия не имела, сколько в приличном обществе положено смотреть на скульптуру. Но была уверена, что и на этот счет существует свой особый регламент, негласный, но всем хорошо известный.

Если Варац желал, чтобы Лилит приковывала к себе ненужное внимание, то с платьем он определенно не прогадал. Ее пространные размышления прервало ощущение чьего-то присутствия справа от себя. Запахло можжевельником и солью.

– Странная вещь, – заметил тихий женский голос. – Вы знакомы с художником?

– Довелось, – ответила Лилит, не смотря на свою собеседницу. – А вы?

– Нет, что вы. Я далека от искусства.

– Уверяю вас, я от него еще дальше, – Лилит плавно скользила взглядом по волнам скульптуры. – Вы издалека? У вас центральный акцент.

– Так заметно? – улыбнулась женщина. – Да, я из окрестностей Хангемы. Провинция Чонь. У вас хороший аньянгский.

– Спасибо. У вас тоже.

Девушка – или женщина, сказать по голосу было трудно – тихо рассмеялась шутке.

– Интересно, что сейчас творится в городе. Я бы посмотрела карнавал.

– Не говорите, – кивнула Лилит. – Жутко обидно, что приходится тут торчать. Но до карнавала еще полно времени, успеете.

– Так ведь прием продлится до утра.

Лилит тонко улыбнулась:

– Я бы на это не рассчитывала. Но это только вам, по секрету.

– Хорошо, – ее собеседница рассмеялась тихо и искренне. – Было приятно с вами поговорить, аджумма. Хотела бы я чаще произносить эту фразу, но увы. Что есть, то есть. Хорошего вам вечера.

Аньянгка отошла, а Лилит медленно направилась к следующей скульптуре, которая формой напоминала асимметричную, вытянутую башню. Она простояла так какое-то время, прежде чем услышала сзади приближающийся голос Вараца, который с кем-то беседовал.

– …не оставил мне совершенно никакого выбора, – донесся до нее обрывок фразы. – О чем с ними вообще говорить? Пьют все, что горит, никакого класса в них нет.

Повернувшись, Лилит увидела чародея в компании аньянгки средних лет, одетой в темно-зеленое классическое платье. Лицо ее украшали изящные полосы в цвет, образовывавшие сложный узор.

– Лилит, познакомься с седой Ки из династии Геум, – заговорил Варац, когда они приблизились. – Седа, это Лилит, моя близкая подруга и исключительного мастерства наемница.

Лилит глубоко поклонилась:

– Это честь, аджумма.

– Вы привели преступницу в мой дом? – спросила наместница у чародея почти обиженно.

– Помилуйте, седа, какая же она преступница? Она совершает преступления исключительно во имя власть имущих. Уж не хотите ли вы сказать, что каким-то образом люди вдруг стали равны перед законом? – насмешливо ответил Варац.

– Перед законом равны все, аджосси.

– В таком случае, – заговорила Лилит. – Было бы уместно меня арестовать, разве нет?

– Было бы, – сухо ответила Ки. – Но я не желаю портить вечер. Гости прибыли издалека, а день первородного пламени это священный праздник.

– Разумеется, – улыбнулся Варац.

– Можете объявить меня в розыск, – предложила Лилит. – Я даже могу попозировать для розыскных плакатов, чтобы художник не рисовал по памяти.

– Не нахожу эту шутку смешной, а вас – хоть сколь-нибудь приятной или стоящей собеседницей, – ответила Ки холодно. – Мне нужно уделить время другим гостям. Приятного вечера, маэстро.

– А я нахожу, – заметил Варац, когда наместница отошла достаточно далеко. – Неплохо, кирья, неплохо. Оцени лицемерие. Ненавижу высший свет.

Лилит фыркнула с легкой улыбкой. Она склонилась к Варацу и указала на двух похожих по виду гостей в одинаковых силку, которые общались о чем-то в углу залы.

– Вон тех двоих видишь? Ее личная охрана. И мои коллеги по цеху, по совместительству.

– А ты своих везде опознать можешь? – заинтересовался Варац, глядя на двух молодых людей.

– Обычно на наместников работают семьи, – пояснила Лилит. – Но они подлинно элитные. И стоят соответствующе. А это – такие же наемники, как ваша покорная слуга. Просто другого сорта. Но головы отрезают с такой же готовностью, поверь мне на слово. Эх, жаль про лошадей не спросила…

– Зато я нашел твоего купца, – Варац ткнул пальцем в толпу. – Ансан Корр, ты говорила? Слышал, как он представлялся кому-то.

– Волшебно, – хмыкнула Лилит. – Надо подойти, поздороваться.

– Охотно. А что это за фрукт, расскажешь?

– Контрабандист высшего эшелона, – они медленно двинулись к центру залы. – Возит рабов на Север. Их корабль, набитый людьми и боевыми гидрами, стоит в порту уже битую луну.

Варац изумленно вскинул брови.

– Чрезвычайно любопытно. Ты как это выяснила?

– Погрела уши в нужный момент и поговорила с кем надо, – отмахнулась Лилит. – Гидры отозвались на свист. Рабов я не видела и не слышала, но бьюсь об заклад, что они там.

– А если ты ошибаешься?

– Не ошибаюсь.

– И все-таки.

– В таком случае, – Лилит допила сакэ и вернула пустой стакан одному из ближайших слуг. – Я со спокойной душой сложу оружие и отправлюсь работать на мельнице до старости. С настолько отбитым нюхом в наемниках делать нечего.

– Любопытно, – хмыкнул чародей. – Ну что ж, с удовольствием оценю представление. Ведите, кирья.

Нужным им человеком оказался мужчина с офицерской выправкой, одетый в белоснежный дублет с высоким воротом. Его виски и борода поблескивали сединой, он держался строго и с достоинством. В нем напрочь отсутствовало приторное притворство, которым был буквально пропитан сегодняшний вечер. Взгляд его был прямым и оценивающим; лн смотрел на своих собеседников, но видел не людей, а ассеты. Вложения, возможности, выгоду. Он видел перед собой товар. Лилит медленно подошла, держа Вараца под руку.

– Ансан Корр? – окликнула она, и улыбнулась мимолетно, когда он повернул к ней голову.

– С кем имею честь? – Корр обежал быстрым взглядом их обоих.

– Маэстро Варац, – Лилит указала рукой на своего спутника. – Скульптор и автор множества прекрасных произведений.

– Как же, наслышан, – Корр протянул ему руку для рукопожатия. – Мой шурин имеет небольшую коллекцию ваших работ. Хорошее вложение средств.

– Разумеется, – усмехнулся чародей, пожимая его ладонь. – Затем и творю, ансан. Чтобы шейхам было в чем хранить дхахабы. Познакомьтесь с Лилит, моей сегодняшней спутницей.

– Ahlan, – Лилит протянула ему руку. По сульянскому этикету здороваться с женщинами за руку было не принято, но Лилит меньше всего было нужно, чтобы в ней сейчас видели женщину.

– Ahlan, ansa, – Корр пожал ей руку после совсем недолгого замешательства. Ладонь его была теплой и шершавой, как наждак, а рукопожатие коротким и решительным. – Ансан Корр, бессменный глава сульянской купеческой гильдии.

– Позвольте сразу к делу, ансан, – Лилит отпустила Вараца и сложила обе руки за спиной, желая продемонстрировать свою собранность. Она смотрела на своего собеседника прямо, решительно и холодно. – Вы, вероятно, слышали о сульянских годах маэстро. От некоторых привычек тяжело отказаться, даже спустя столько лет.

Она невзначай повернула запястье Вараца, демонстрируя наколку. Корр коротко кивнул, показывая, что понимает о чем речь.

– Маэстро поручил мне деликатную задачу, думаю вы догадываетесь какую именно. Как вы понимаете, у меня свои информационные источники. И они привели меня к вам, ансан.

Корр какое-то время смотрел на нее изучающим взглядом. Потом безразлично отпил из своего стакана.

– Не знаю, что у вас за источники, уважаемая Лилит, но я бы на вашем месте инвестировал в более надежных информаторов. Я бы не посмел оскорбить гостеприимство седы, нарушая закон на ее земле.

– Разумеется, – кивнула Лилит. – К тому же, этого несложно добиться. Нужно всего-то зайти в порт, имея на борту пару лошадей, – она слегка повела ртом. – Или гидр.

Улыбка медленно сошла с лица Корра, и он вперился в Лилит взглядом темно-карих глаз. Он пытался понять, как много ей известно и каковы ее намерения. Она смотрела на него твердо, и ее взгляд отвечал: мне известно все.

– Даже если весь груз уже имеет покупателя, – продолжала Лилит легким тоном. – Было бы неплохо убедиться в качестве товара, пока есть такая возможность. У Сульянского экспорта прекрасная репутация, но столь крупные вложения – дело такое, сами понимаете.

Корр слегка разжал тиски своего взгляда.

– Понимаю. Скажу так, анса: у меня есть для вас небольшой контракт, после чего мы могли бы обсудить дела. Если вас это устроит.

– Безусловно.

– Хочу добавить от себя, ансан, – легко улыбнулся Варац. – Что кирья исключительно хороша в своей работе. И посвящает меня во все ее детали. Без исключений.

Корр едва заметно, недовольно дернул бровью.

– Я это учту. Что ж, буду ждать вас завтра в порту до полудня. Приятного вечера.

Он попрощался одним быстрым, четким кивком и быстро покинул сцену, оставив Лилит и Вараца наедине.

– Я же верно понял его кошмарные намеки? – негромко спросил чародей, провожая его наполненным неприязнью взглядом.

– Верно. Не убивать меня ты его не убедил, но попытка была хорошая, – Лилит слегка сощурилась вслед Корру. – За это не волнуйся. Я знаю, чем его пронять.