Запретная магия

– Проголодались, поди, лисоньки, но ешьте. Ешьте да побыстрей. Не ведаю, чем вас потчевала фрау Калиссандра, но точно не бутербродами. Ешьте-ешьте! Не зевайте зря. Остальные уже доканчивают обед. Скоро поедем дальше. Ешьте. Я не буду мешать!

Девушки заголосили, приглашая фрау Джору присоединиться к ним, однако экономка была непреклонна, заявив, что пообедает вместе с другими слугами. Как и полагается.

– Кажется, там такие же бутерброды, – сказала Тиамет.

Она поглядывала за фрау Джорой, пока экономка не присоединилась к трапезе вместе с горничными госпожи арханта. Они тоже только-только вернулись к своему экипажу. Относили обед фрау Калиссандре и ее ликтору и теперь свободны. Обедают.

– Можно не торопиться, – сказала Илвет, запив большой кусок бутерброда ароматным компотом, – ешьте спокойно.

– Почему? – спросила Тиамет, кивнув в сторону третей кареты. – Фрау Джора наказывала как раз поторапливаться.

– Все очень просто, – принцесса сделала еще один сделал глоток из расписной деревянной чашки, – фрау Калиссандра только сейчас начала трапезничать. Пока она пообедает, посольство в путь не тронется.

Ученицы все же ускорили свой обед. Глядя, как сворачивается временная стоянка, невольно начинаешь быстрей запихивать в себя бутерброды, но зря они торопились. Илвет оказалась права. Ратники из рыцарской сотни и кондотьеры потихоньку выстроились в походный порядок, многие из них уже были в седлах. Три возницы тоже на своих местах.

Щурясь на солнце, ученицы вяло переговаривались подле своего экипажа. После простого, но сытного обеда тянуло в сон и говорить не очень-то хотелось. Но не стоять же молча? Девушки смотрели на двух горничных, которые тоже щебетали о чем-то о своем, переминаясь с ноги на ногу около кареты госпожи декана. Служанки ждали, когда можно будет забрать поднос и прочее, что нужно унести после трапезы фрау Калиссандры и герра Патрика.

Наконец, посольство продолжает путь.

– Ну же! Лисоньки! – фрау Джора высунулась из кареты, дабы поторопить девушек, которые не спешили забираться в экипаж.

А как же хочется еще немного понежится под лучами солнца! В начале лета на севере Кольца его лучи ласковые, теплые и не жаркие. Эван огорченно вздохнула и следом за Илвет и Тиамет вскочила в экипаж. Остаток дня они проведут в нем. Через несколько ударов сердца карета покатилась по тряской дороге.

Усадив девушек по местам, фрау Джора успокоилась и, откинувшись на спинку сиденья, немедленно задремала. Тиамет, которая устроилась рядом с ней, последовала примеру экономки. Эван и Илвет переглянулись, пожали плечами и тоже начали удобней моститься, дабы немного поспать. В сон клонило нещадно.

Движение было монотонным, откуда-то доносились приглушенные голоса. Экипаж покачивался на кочках, и сновидения быстро овладели Эван.

– В дозор мы…

Мимо посольских карет проскакали несколько всадников. Дочь барона не видела их, она только открыла глаза, разбуженная возгласом то ли сержанта, то ли рыцаря. Подруги и экономка по-прежнему спят. Пробудилась лишь Эван. Девушка сонно подумала, что проспала всего ничего и снова закрыла глаза, убаюканная дорогой, что тянулась и тянулась на юго-восток. Путешествие продолжалось. До Синей гавани, где пересядут на корабль, и тем паче до Сигмара еще очень далеко.

Сегодня посольство доедет до большого села с несколькими постоялыми дворами, и на одном из них остановится на ночевку. По меньшей мере, так сказал герр Патрик во время одного из двух коротких привалов у перелесков, которые делали, чтобы люди немного размялись и сбегали в заросли по нужде.

Потом снова дорога. Мимо проезжали купцы и подводы бондов с хуторов, деревень и сел, часто разбросанных на много дней пути вокруг Локонтелора. Войны здесь случались редко, и потому люди издревле с охоткой селились в этой части Кольца. Даже на землях, которые не принадлежали Локонтелору. Владения академии распространялись не дольше одного дневного перехода от ныне погибшего города, но маги зорко следили за сеньорами окрест своего города. Замки некоторых из них порой виднелись по пути на юго-восток. Волшебники прилагали все силы, чтобы здешней области Кольца не разгорались новые войны.

К селу, о котором сказал ликтор, добрались за час до сумерек. Эван с любопытством разглядывала дома, стоявшие внутри частокола, за который въезжало посольство. Жили здесь зажиточно – дома были крепкие, высокие, ухоженные. В основном деревянные, но ближе к сердцу села, где располагались таверны, начали попадаться и каменные.

– Больше на город похоже, – заметила Тиамет.

Эван была согласна с ней. Ну какое это село? Самый настоящий городок. Дочь барона из Восточного королевства и девица, родившаяся в маркитанском обозе, с любопытством смотрели в оконца кареты.

В отличии от них принцесса была совершенно равнодушна. Разве не видела она прежде сел и деревень? Едут по обычному захолустью, каких в Сигмаре пруд пруди, и все дома в родном королевстве давно кладут из камня. Эка невидаль!

– Как называется это место? – спросила Илвет.

– Белый храм, – ответила фрау Джора. – По храму в честь Девятерых. Скоро доедем до него, он посреди села, на торжище, а следующая ночевка у нас в Гриммтоне. Я из тех мест. Графы ди Гримм, которые владеют этим городом, всегда были очень благосклонны к магам, а академия к ним.

Эван хмыкнула. Еще бы графам ди Гримм не быть покладистыми с Локонтелором. Маги легко разнесут графство в клочья. Даже не поморщатся.

– Давно вы покинули родные места? – светским тоном поинтересовалась Илвет.

Она уже несколько раз за день забавлялась подобным образом, но фрау Джора не замечала, что принцесса играет в придворный салон, а, может, нехитрые развлечения принцессы оставляли экономку просто равнодушной. В любом случае она не подавала виду, что ученица обращается с ней неподобающим тоном.

Отвернувшись к окну, Эван тихонько хихикнула. Уж с магом и тем паче с Калиссандрой ди Каллис устраивать подобные игры Илвет точно не посмеет. Будь она хоть принцессой из принцесс в отцовском дворце, а здесь лишь ученица. Такая же, как Тиа и Эван.

– Как давно? – фрау Джоре было приятно, что интересуются ее прошлым. – Да как в девичью-то пору вошла, так и подалась в Локонтелор. Собралась на одну зиму на заработки, а осталась на всю жизнь.

Лицо экономки помрачнело.

– Поверить не могу, что все случившееся не ночной кошмар, – произнесла экономка.

– Мы тоже, – вздохнула Илвет.

Сейчас она была искренна и говорила сразу за троих. Впрочем, Эван и Тиамет не возражали, они считали также. Для Эван гибель города оказалась сродни крушению надежд. Она мечтала жить в Локонтелоре, мечтала когда-нибудь надеть шаль мага и принять из рук декана школы волшебную палочку не ученицы, которую уже получила и которая сгинула где-то в городе, а волшебную палочку дипломированного мага.

Прежний Локонтелор не вернешь, но Эван когда-нибудь станет настоящей волшебницей, пусть и темной. Пора уже привыкнуть и не стенать о персте судьбы, указавшим на темную школу. Ныне это второй дом.

– Прибыли! – сообщила фрау Джора.

Кареты вкатились главное торжище Белого храма. Основные промыслы сельчан крутились вокруг торговли да дороги на Локонтелор, и вдоль площади стояли таверны на любой вкус и кошелек. Лишь одно строение имело иное предназначение – побеленный каменный храм Девяти богов с девятью равновысокими устремленными в небеса шпилями. Храм был грандиозен для полусела-полугородка. Святилище достойное иной столицы, и немудрено, отчего у здешнего селения такое название.

– Верно, на службу сюда съезжается вся округа, – предположила Тиамет.

– Что верно, то верно. На много миль окрест нет подобного святилища. Даже графы ди Гримм не считают зазорным появляться здесь. В Гриммтоне храм-то попроще, – ответствовала фрау Джора. Она была довольна впечатлением, которое произвело на девушек святилище. Экономку проняла гордость за почти родные края.

На широких ступенях храма выстроились сельские старшины с головой и настоятелем храма. Предупрежденные рыцарями дозора они спешно собрались, дабы приличествующим образом встретить арханта темной силы и декана оной школы, которая вела великое посольство в далекий Сигмар.

Три посольские кареты и не впечатлили сельчан, но виду те не подадут, не покажут разочарование, потому что экипажей, может, и маловато, но сильномогучая и великолепная Калиссандра ди Каллис в одном из них.

Маг покинула свою карету и горделивой походкой направилась к сельской старшине. На чародейке была красную шаль с черной бахромой. В двух шагах позади волшебницы ступал однорукий ликтор. Герр Патрик спрятал обрубок под накинутым на плечи алым плащом, правая рука нарочито лежала на эфесе меча.

Страж готов немедленно вступить в схватку. Но кто ж посмеет напасть на госпожу волшебницу, которая сама могущественный маг да в сопровождении маленького войска – сотни конных и оружных. Рыцари и приведенные ими ратники выстроились полукругом за тремя посольскими каретами, благо размеры сельского торжища позволяли уместиться всем, кто прибыл, и всем, кто встречал.

Помимо старшины поглазеть на великое посольство сбежалось половина села. Собравшаяся толпа раскинулась вдоль постоялых дворов вторым полукольцом, разорванным посредине белым святилищем Девяти богов.

Волшебница шла к широким ступеням храма, а по ним навстречу Калиссандре ди Каллис и ее ликтору спускались сельские старшины. Архант темной силы и поравнявшейся с ней страж остановились, когда до ступеней святилища осталось несколько шагов. Встречающие уже были внизу, на земле, вытоптанной за многие годы до твердости камня.

Маг благосклонно выслушала велеречивое приветствие и произнесла короткую речь о том, как ей радостно посетить на своем пути сию благословенную землю и Белый храм, чьи жители славятся добротой и щедростью.

– Вчера проще было, – с насмешкой произнесла Тиамет.

Ученицы и экономка оставались в карете, покамест не закончится торжественная встреча посольства. Экипажи замерли недалеко от святилища с девятью шпилями. Было прекрасно слышно и видно, что происходит возле широких ступеней храма.

– Хорошо, что не надо в этом участвовать, – сказала Илвет.

Принцесса не стала добавлять, что насмотрелась на торжественные приемы сверх всякой меры, но это и так понятно. Эван подумала, что для Илвет учеба в академии была желанна еще и тем, что здесь она простая ученица, которая избавлена от необходимости участвовать в важных встречах.

– Тише, лисоньки! – шикнула фрау Джора. – Сидим тут и не высовываемся!

– Вот и славно, – молвила Илвет, еще раз подтвердив предположение Эван об усталости от чинных церемоний.

Сельский голова сделал шаг вперед и картинно взмахнул рукой, указывая на постоялых двор справа от храма со шпилями.

– Таверна «Под дланью Девятерых» в вашем распоряжении, фрау Калиссандра. Для меня великая честь принять на постой ваше посольство в моем заведении.

Принцесса Илвет тихонько рассмеялась.

– Где он так научился говорить? – сказала она.

– Т-с-с! – экономка приставила палец к губам.

Улыбнувшись, Илвет закивала головой. Поняла, мол, и молчу. Эван тоже улыбнулась. Экономка слишком уж усердствует. Никто их не услышит, да никто и не смотрит на посольские кареты. Всеобщее внимание было приковано к волшебнице.

Сельский голова низко поклонился, и следом склонили головы остальные старшины, кроме храмовых жрецов – те не гнут спину, а только чуть заметно кивают в знак почтительности к магу. Невместно им кланяться мирским владыкам.

Эван не видела лиц склонившихся сельчан, но вряд ли они недовольны. Послы всегда щедры, и некоторые из старшин примут на постой кого-то из рыцарской сотни – таверна головы не могла вместить все посольство. Трактирщики, из коих избирались все старшины села, в накладе не останутся. Хватало и иных постояльцев: купцов, их слуг да прочих. Постоялые дворы Белого храма редко пустовали.

– С удовольствием принимаю приглашение, – сказала фрау Калиссандра. – Посольство и треть рыцарей с их людьми остановится в таверне «Под дланью Девятерых».

Старшины выпрямились, торжественная часть заканчивалась. Сейчас голова произнесет последние слова, и надо будет принимать сотню с лишним новых постояльцев. Но что за шум?

Послышались крики. Кто-то требовал освободить дорогу для магов академии. Люди, запрудившие одну из улиц, начали прижиматься к домам, дабы пропустить на торжище шестерых верховых. Три мага – женщины с безвозвратными лицами – и три ликтора. Стражи были злы, как собаки – это чувствовалось всеми, и селяне безропотно расступались перед всадниками.

На двух волшебницах поверх дорожных платьев лежали шали с желтой бахромой. Целительницы! Еще одна маг была облачена во все белое. Белое и перепачканное грязью. Эван с изумлением заметила, что подол платья белой волшебницы и вовсе разорван. Кто эти маги? Отчего они в перепачканных одеждах? Платья желтых тоже изрядно помараны. Словно кто-то кидал в магов грязью. Немыслимо!

Калиссандра ди Каллис узнала прибывших, а они арханта темной силы. Как только копыта лошадей коснулись площади, волшебницы и их ликторы покинули седла. Белый маг и две целительницы направились к декану темных.

– Фрау Лугия! – воскликнула архант. – Рада вас видеть! Но что случилось? И почему вы не в Гриммтоне?

– Граф Бруно ди Гримм изгнал нас из города! Он позволил черни бросать в нас камни!

Глава 6. Они могут это знать

Площадь погрузилась в мертвую тишину. Будто все вокруг затаили дыхание. Безмолвие нарушалось только всхрапыванием лошадей и позвякиванием конской сбруи.

– Ох, – выдохнула Эван. Девушка ощутила почти осязаемую волну гнева, исходящего от фрау Калиссандры.

– Я тоже чувствую, – прошептала Тиамет. – Наставница очень сильно злится.

– И я, – пискнула принцесса, – тоже чувствую.

– Тише, лисоньки! – шикнула на девиц фрау Джора.

Девушки не услышали экономку, ее шипение потонуло в слитном возгласе сотен человек, которые почти одновременно очнулись от оглушительной новости.

– Что же творится в нашем мире? – пробормотала фрау Джора.

Известие из Гриммтона о графе Бруно ди Гримм и его приказе изгнать волшебников из города потрясло экономку до глубины души; и гораздо сильнее, чем любого из селян, уж в этом фрау Джора была уверена. А ведь хвалилась ученицам о родных местах и почтительности графского рода к магам, и тут такая новость! Да еще сказанная устами волшебницы, в которую бросали грязь и камни. Мир рушится! Рушится мир!

– Это решительно невозможно, – закрыв глаза, экономка откинулась на спинку сидения. Она тяжело дышала, грудь часто взымалась и опускалась.

Девушки переглянулись и настороженно покосились на попутчицу. Только бы не испустила дух!

– Фрау Джора, – Тиамет осторожно коснулась руки служанки, – вам плохо?

– Я в порядке, – экономка открыла глаза. – В порядке… Сидим в карете, лисоньки.

Все три ученицы одновременно кивнули.

Фрау Джора отошла почти сразу. Эван даже подумалось, что чересчур быстро. Нет она не считает, что служанка притворялась: она же не высокородная, средь которых дамы порой играют на публику. Эван не случалось видеть притворных обмороков – ее отец, разорившийся барон, не имел возможности выводить дочерей в свет, но частенько говаривал про подобные «мерзкие притворства, которые ныне в чести, а в старину бы розгами отделали братья и отец либо муж». Но фрау Джоре нет надобности изображать перед ученицами полуобморочное состояние. Она просто крепка и тем оправилась.

Шум на площади стих. Калиссандра ди Каллис властно вскинула руку, и народ умолк. Никто не смел ослушаться арханта темной силы и декана оной школы – нет здесь городских, а потому нет и дураков, да графы ди Гримм никогда над Белым храмом не властвовали.

– Я принимаю ваше приглашение, – фрау Калиссандра вновь обратилась к сельской старшине, – и мне немедленно нужно уединение.

Темный маг посмотрела на прибывших из Гриммтона волшебниц.

– Фрау Лугия, фрау Тиссана, фрау Энилия, – произнесла посол, – прошу вас составить мне компанию. Вы окажете мне честь.

Калиссандра ди Каллис не имела власти над белой волшебницей и двумя целительницами – они не принадлежали ее школе или посольству. Посему темный маг могла лишь предложить им сесть за один стол и поведать о случившемся. Но вряд ли прибывшие откажут. Хотя бы потому, что посол академии, чей завтрашний путь лежит через Гриммтон, обязан знать, что произошло в городе. Никто из трех волшебниц не в праве утаить случившееся.

– Мы принимаем ваше приглашение, фрау Калиссандра, – белый маг почтительно склонила голову. Она говорила за себя и двух желтых. – Для нас честь присоединиться к вам сегодняшним вечером.

Три прибывшие волшебницы покинули седла. Эван подметила, что фрау Лугия, белый маг, управляется с лошадью, как заправский рыцарь. Будто родилась в седле либо провела в нем долгие годы. Впрочем, ученица темных должна держать суждения о магах и в особенности о магах из других школ при себе. Даже если в этих мыслях нет ничего зазорного. Можно, конечно, пошептаться с подругами, но не в присутствии экономки.

Служанка опять зашипит да зацыкает, но важно ли сейчас, насколько ловко фрау Лугия спустилась на землю?

Ликторы приняли поводья лошадей и четыре мага чинно направились к таверне «Под дланью Девятерых». Сельский голова и прочие старшины кроме храмовых жрецов последовали за госпожами волшебницами. Ликторы шли позади, в том числе и герр Патрик. Подбежавшие слуги забрали коней, и теперь руки стражи свободны. Было в их облике нечто такое, отчего Эван подумалось, что телохранители не спускают глаз с сельских старшин и при малейшем подозрении готовы выхватить из ножен мечи.

Вздор-то какой! Эван поругала себя. Что за мысли опять в голове? Трудно представить, что вон те почтенные мужи кинутся на магов академии. Да даже один из них! А она подумала об этом…

Скоро волшебницы, старшины села и четыре ликтора добрались до постоялого двора, где предстоит еще раз произнести витиеватые слова, высказывая взаимное уважение, но это произойдет внутри таверны и без посторонних глаз.

На постоялый двор въехали кондотьеры во главе с капитаном Ленаром и рыцари, которые со своими людьми также станут здесь на постой, дабы охранять покой и сон посольства.

– Сейчас начнут расходиться, – фрау Джора кивнула на ближнее к ней оконце. – Люду больше не на что смотреть.

– Представление закончилось, – фыркнула Тиамет, – и окончилось оно вовсе не так, как предполагалось.

– Черни понравилось, – хихикнула Илвет. – Судачить будут неделю, а то и две.

Экономка устало вздохнула и покачала головой, но ничего не сказала. Можно ли упрекнуть принцессу, когда та называет худородных чернью? Илвет и не заметила, что произнесла нечто, что может задеть фрау Джору или Тиамет.

Пепельноволосая девица хмурилась, но, поймав взор дочери барона, тоже ничего не сказала. Поняла, наверно, что не стоит принимать слова принцессы на свой счет и что не хотела Илвет оскорбить или унизить, а просто назвала селян, как это принято в королевском дворце. Ну их, выяснения отношений между подругами! Тиамет мысленно махнула рукой на неосторожные слова процессы. Не до них!

– Что вы так смотрите? – спросила Илвет. Она все же не избежала укоряющих взоров.

Эван отвела взгляд. Быть может, когда останутся наедине, она попытается все объяснить.

– Не бери в голову, – сказала Тиамет.

– Что не брать? – недоумевала принцесса.

Возница щелкнут кнутом, и карета тронулась с места. Эван подумалось, что экипаж очень вовремя поехал на постоялый двор, потому как появился повод сменить тему разговора.

– Ну-ка, лисоньки! – фрау Джора хлопнула в ладоши. – Проголодались, поди?

Карета катилась мимо разбредающихся людей. Волшебницы скрылись в таверне, и более глазеть не на что, а тремя скромными на вид посольскими экипажами в Белом храме никого не удивишь. Рыцарей, сержантов и оруженосцев тоже видали всяких. Вон, граф ди Гримм, будь он неладен, по девять раз на год их храм жалует… Знать бы, что на него нашло.

Таверну окружал забор из широких досок на каменном фундаменте. Над воротами покачивалась на ветру вывеска с названием заведения и изображением покровительственно опущенной длани, нарисованной золотой краской, а у ворот уже стояли три спешившихся сержанта с приказом пропускать внутрь только посольских. На выход действовало похожее распоряжение – никого не выпускать.

Немногочисленные постояльцы дорогой таверны, которые уже заселились в номера, оказались временными пленниками. Сидеть им в «Длани», как по-простому называли сей постоялый двор, пока не съедет посольство, и сидеть они будут тихо, всем своим видом излучая благостное удовлетворение нечаянным пленом. Кто ж из купцов, направляющихся в Локонтелор, а иных гостей в «Длани» нет, удумает перечить магам академии? Впрочем, посольство отправляется в путь завтра по утру. В это же время собирались выехать и купцы, а посему они не задержатся на постое дольше необходимого, и ничьи кошели не пострадают.

Экипаж остановился напротив распахнутых дверей трехэтажной каменной таверны. На первом этаже располагалась харчевня, откуда тянуло вкусным ароматом жареного мяса. Когда ученицы и экономка покинули экипаж, в дверях харчевни появились сельские старшины и капитан Ленар.

Кондотьер проводит многоуважаемых мужей с постоялого двора – без герра Джона их не выпустят. Они бы и до ворот не добрались, остановленные кем-нибудь из дюжины вооруженных людей посольской охраны, которые уже расположились на внутреннем дворе – три наемника и девять ратников из рыцарской сотни перекрыли все ходы, что могли бы увести от харчевни, а через ворота въезжали новые всадники из посольской охраны. Этой ночью «Длань» и три соседние таверны будут самым безопасным местом на много миль окрест Белого храма.

Старшины важно проследовали мимо учениц, не замечая ни трех девиц, ни тем паче служанку при них. Фрау Джора повела девушек внутрь. Один из слуг указал на стол с тремя тарелками и чашками. Он стоял всего в десяти футах от стола, за которым сидели четыре мага. Тонкий фарфор и стеклянные бокалы волшебниц тоже были чисты. Поблизости от магов разместились четыре ликтора: два с одной стороны от волшебниц, два с другой.

Телохранители магов устроились за пустыми столами. Сосредоточенные, как перед боем. Выражение их лиц не сулило ничего хорошему тому, кто посмеет нарушить уединение магов. Стражи трех волшебниц из Гриммтона окинули взглядами учениц, приведшую их служанку и на том потеряли к ним интерес. Ликторы не спускали глаз со слуг, крутившихся подле стола четырех волшебниц. Эван подумалось, что лучше бы прислуге ничего не уронить – ликторы, как изготовившиеся к прыжку волки. Вдруг кинутся на разбитый кувшин?

Эх… Вечно у нее дурные мысли в голове!

Калиссандра ди Каллис кивнула застывшей в нерешительности фрау Джоре и указала взглядом на стол, к которому направил трактирный слуга. Экономка немало удивилась, что ученицы расположатся столь близко от волшебницы. Но декан школы снова подала знак, что так и должно быть. Девушки сели на приставленные к столу табуреты.

– Оставлю вас, – сказала ученицам фрау Джора, – и не балуйте тут. Не то от наставницы влетит.

Экономка чинно удалилась, а рассерженный взгляд принцессы буравил ей спину. Забавно видеть возмущение Илвет, которой напомнили о приличии за обеденным столом.

– Ладно тебе, – усмехнулась Тиа и кивнула в сторону экономки, – она же должна была сказать что-нибудь напоследок.

– Вовсе необязательно! – фыркнула принцесса.

Нахмурившись, она по-прежнему сердито косилась на фрау Джору. Экономка направилась в противоположный угол просторного обеденного зала, где за одним из столов неспешно доканчивали два купца и пятеро их человек. За другим уже устроились три рыцаря и несколько ратников из конной сотни посольства. Фрау Джора шла к другим столам у стены, за которой располагалась кухня. Экономка будет ужинать вместе с горничными темного мага.

– Фрау Джора указывает мне, будто я родом из дремучей глухомани и ничего…

– Тише вы! – Эван перебила принцессу, заметив, как белая волшебница неодобрительно посмотрела на учениц.

Она была статной дамой с красивым смуглым безвозрастным лицом и черными волосами, уложенными в чуть растрепавшуюся прическу. По облику – южанка с нижнего обвода Кольца, как порой называли эту часть материка. Две другие волшебницы, изгнанные из города, через который завтра ехать посольству, происходили скорей всего с севера – золотоволосые и бледнокожие. Лица целительниц тоже очень красивы.

Эван никогда не видела волшебниц-дурнушек и тем паче среди желтых. Как раз их школа исправляет женские недостатки особой магией. За соседним столом сидели красивые женщины без возраста с холодными взорами. Будто королевы, и не сразу заметишь грязь на платьях трех из них. Одним словом, маги академии.