Электрический лес

– Ой… На кухне, наверное, – девочка, на ходу застёгивая цепочку с кулоном, торопливо простучала каблучками по коридору. Андрей с Антоном действительно оказались на кухне, где, соблюдая мальчишескую традицию, сразу начали таскать куски буженины прямо из-под ножа.

– Кавалеры, брысь! – Лена отложила нож в сторону. – Дамы не одеты, стол не накрыт, а вы уже хватаете!

– Девчонок никогда не дождёшься, – заявил Андрей, стащив напоследок ещё один кусок мяса.

– Для вас стараемся! Вот будет у тебя любимая девушка – поймёшь! – Маша поймала брата за руку и вытащила из кухни. – Пойдём с моими друзьями знакомиться, – она отвела мальчиков в комнату Лены, где уже сидели Ксения, Лёня и Белка, но в это время в кармане её куртки зазвонил телефон, и «юным друзьям мафии» пришлось представляться самим.

– Маша, возвращайтесь домой! – чувствовалось, что Илье Васильевичу и самому было очень неловко выдёргивать детей с ещё не начавшегося праздника. – Маме плохо стало, тошнит её.

– Опять беременна?! – ахнула Маша, прекрасно помнившая все прошлые «у тебя будет братик или сестричка».

– Ну… в общем, да… – мямлил отец. – Жорик плачет, на ручки хочет…

– Папа, нет! – разозлилась девочка, обидевшаяся не столько за себя, сколько за сестру, очень ждавшую первого в своей жизни праздника после трёх лет нездоровья. – Ну поиграй с ним сам, маме скоро лучше станет.

– Да он со мной не хочет, – признался Илья Васильевич. – К маме хочет, а она его отпихивает, говорит – «иди с папой поиграй». А у меня не получается.

– Папа, ну как же ты мог!.. – Маша потерянно озиралась по сторонам, осознав, что теперь на ней уже трое детей – детей, которых она не планировала и не рожала, но должна будет заботиться, потому что больше просто-напросто некому.

– Маш, дай на минуточку, – понявшая всё Лена перехватила у подруги телефон. – Здравствуйте, Илья Васильевич! Что, Татьяне Ивановне так плохо?.. Просто от Георгия отмахивается? Продержитесь минут пять, сейчас Лейла подойдёт, у неё с Георгием нормально получается, – она вытащила свой собственный телефон и позвонила Лейле.

– Маша-а! Смотри! – выбежавшая из комнаты в нарядном платье Полина восхищённо завертелась перед сестрой, и та через силу улыбнулась.

* * *

– Добрый день, Лейла Сабировна, – Татьяна Ивановна с облегчением поздоровалась, сообразив, что сейчас её избавят от непоседливого годовалого мальчишки и можно будет без помех предаваться мечтам о новой «ляльке». – Жорик, не мешай! Иди с тётей Лейлой поиграй!

– Ма-ам! – хныкал мальчик, совершенно не понимавший, почему ласковые мамины руки, всё время державшие его, вдруг в одночасье превратились в руки отпихивающие. – Хосю-у! – он с силой обхватил ногу Татьяны Ивановны.

– Георгий, пойдём гулять? – Лейла, присев на корточки перед малышом, тепло улыбнулась ему. – Мама сейчас не может, ей плохо.

Через десять минут, когда мальчика всё-таки удалось успокоить и кое-как одеть, фея вывела его из квартиры и сказала:

– Попробуй спуститься по лестнице сам, я подержу за руку… Молодец! – они вышли под пушистый снег, и Лейла незаметно перенесла их к дому Даши. – Видишь детскую площадку? Давай поможем дворнику, – она незаметно подмигнула Сабиру Рахмоновичу, который как раз сгребал с площадки нападавший за ночь снег, и достала две пластмассовые лопатки.

– Привет! – подошли вскорости Даша и Ната, гулявшие с девочками. – Поднимемся к нам?

– Да, пошли, – Лейла заметила, что азартно машущий лопаткой мальчик уже сильно взмок. – Переодеться в сухое надо.

– Георгий, это Оля, а это Динара, – представила Даша, когда все три женщины наконец уселись на диван, посадив малышей на колени. – А меня Даша зовут.

– А меня – Ната, – засветилась улыбкой Первая сестра.

– Дина’а, – сосредоточенно выговорил Жорик, и малышка, услышав своё имя, подалась к нему.

– Динарочка, осторожно! – встревожилась Ната, увидев, что детская ручка тянется к пылающей красными пятнами щеке мальчика. Но пятимесячная девочка, смеясь, провела пальцем по самому яркому пятну диатезной сыпи, и оно неожиданно начало исчезать.

* * *

Маше было откровенно невесело, но она изо всех сил старалась не портить детям праздник – всё-таки радость Полины значила для неё очень много. «Ну вот и кавалер у сестрёнки появился!» – девочка тихо улыбнулась про себя, заметив, как сидящий по другую руку от малышки Антон старательно подкладывает в её тарелку салат. – «А мне – какие кавалеры, с тремя-то детьми? И детства нет, и юности, считай, не будет – через пять лет на руки спихнут очередного годовалого младенца, а то и двух».

Чтобы отвлечься от пасмурных раздумий, она попыталась представить себе Антона с Полиной не через пять, а через пятнадцать лет. Воображение почему-то упорно рисовало курсанта в парадной форме, танцующего с красивой девушкой в бальном платье, и Маша слегка рассмеялась. «А жаль, что сама Полинка – не фея», – подумалось ей. – «Маг Огня, он же воин, и фея Земли – была бы идеальная пара».

Сестре, похоже, пришла в голову та же самая мысль, потому что она почти сразу спросила у Лены:

– А я буду феей? Я тоже хочу… – не зная слова, Полина показала на голову. – Ну, как у тебя тогда была.

– Диадему? – поняла Лесная Сестра. – Будешь ли ты феей – не знаю, но диадему, если хочешь, мы тебе подарим, только не волшебную.

– Правда? – обрадовалась девочка.

– Правда! – засмеялась Инесса. – Лен, а в самом деле, почему бы ей не стать хаолисль, как на Тарлаоне?

– Мы и так покровительствуем её семье, даже несмотря на то, что кое-кто этим злоупотребляет, – ответила Лена. – В нашем мире есть институт Спутников, но это немного другое. Знаешь, у меня такое впечатление, что Спутники в итоге тоже станут отчасти магами, потому я и сказала Полине, что не знаю, кем она будет.

– Они что, смогут появляться на Тарлаоне? – Инесса смущённо спрятала глаза. – Опять, получается, я всех задерживаю? Орден-то есть, но теперь нужно исполнение пророчества, так?

– Даже не так, – Лена вспомнила, что рассказала ей накануне Марина. – Нам не хватает ещё по одному ученику, – она взяла зазвонивший телефон. – Привет, Даша. Георгий у вас?.. Что? Динара всё-таки фея? А я и не сомневалась!

* * *

Полине нужно было поспать хотя бы час, и Маша уложила её всё на той же кровати Риммы Павловны, еле упросив снять платье и клятвенно пообещав, что торт без неё есть не начнут. Держа туфли в руках, чтобы не стучать каблуками, юная фея потихоньку вышла из комнаты и зачем-то задержалась перед висевшим в прихожей большим зеркалом.

«Лучше бы вообще не смотреться», – моментально подумала она. – «Некрасивая нелюбимая девочка, которую старательно лишают детства. И что толку тогда в красивом платье?»

Подавленно вздохнув, Маша обулась и осторожно пошла по коридору. В комнате Лены Андрей с Антоном, под присмотром Гражины, играли в дартс. За дверью напротив – квартира была трёхкомнатной – Лена, Ксения, Лёня и Белка развернули какую-то настолку, а не принимавшая участия в игре Инесса внимательно смотрела, готовясь присоединиться к следующей партии.

– Только я здесь лишняя… – прошептала девочка, входя на кухню. Получилось это у неё неожиданно громко, и мывшая посуду Римма Павловна закрыла краны и повернулась к Маше, приобняв её за плечи.

– Машенька, что случилось? – она усадила фею на диванчик и села рядом. – Ты узнала что-то нехорошее?

– Нет-нет, хорошее! – девочка изобразила улыбку. – У Жорика вроде прошёл немного диатез, Лена сказала.

– Дочка, ну не надо… – Римма Павловна чуть пригладила волосы Маши. – Я догадываюсь. Твоя мама за пятым пошла, правильно?

– Да-а, – всхлипнула девочка. – Мама ладно ещё, она просто как маленькая – каждый год новую ляльку хочет, а старую бросает. А папа зачем ей лялек делает? Он что, дурак? С одним Жориком сегодня и то справиться не мог – сразу меня хотел свистнуть, чтобы прибежала! А если на этот раз совсем больной родится? – в отсутствие своих малышей Маша могла позволить себе минутную слабость, и она заплакала, спрятав лицо в ладонях.

– Машенька, ну неужели тебе не помогут? – женщина печально посмотрела на юную фею. – Нам же с Леной помогли. Ты знаешь, что за беда у меня была? Пила я беспробудно, несколько лет подряд. Тоже дочку забросила, ни о чём думать не могла, кроме выпивки! А твоя мама, прости, в чём-то даже хуже – меня-то все осуждали, что пьяница, да я и сама понимала, что плохо делаю, а твоих небось нахваливают: «Ах, какие молодцы – пятеро детей! Продолжайте и дальше за чужой счёт!» За твой, то есть, – пояснила она. – Да, тебе труднее придётся, чем Леночке, потому что ты ведь и сама не бросишь младшеньких?.. Добрая ты, я вот не смогла бы так. Ну так потому я и не фея! – вырвалось у Риммы Павловны. – Но постараюсь тоже быть феей. Хочешь вместе с сестрёнкой у нас пожить? Комната свободная есть, на такой случай нам трёшку и покупали, а работаю я дома и не очень много, присмотрю за Полиной по утрам.

– А Андрюша с Жориком? – недоуменно взглянула Маша.

– А вот насчёт них надо кое с кем посоветоваться. Ты с Артуром знакома?

– Со Стражем Вихрей? Конечно! – девочка рассмеялась – на этот раз от души.

* * *

Ларисе больше не надо было тратиться на бензин, чтобы попасть из «De profundis» к себе домой, но она хотела заехать по пути в хорошую кулинарию, потому что отец был в рейсе. «Ну вот, пару шницелей себе купила», – подумала фея Воды, подъезжая к дому. – «Пресловутый салатик мама наверняка приготовила, так что сейчас быстро поужинаю и отдохну один вечер с ней. А может быть, и Катя заедет?»

Салатика, однако, дома не оказалось. Был жиденький чай, к которому подавались Раиса Вадимовна и дешёвое печенье – именно в такой последовательности. Услышав ещё в прихожей голос гостьи, девушка скорчила недовольную гримасу – она терпеть не могла Катину свекровь с её маниакальным стремлением даже не «построить», а расставить и потом десять раз переставить всё, что шевелится.

– В общем, подумала я и решила, – вещала Раиса Вадимовна, – Лизонька с детками к Тёмке переедет, а Тёмка с Катей – к вам.

– Здравствуйте, – Лариса, кивнув, прошла к плите и поставила на огонь сковородку. – Мам, а салата нет на гарнир?

– Не успела я, – вяло отозвалась Елена Игоревна, лицо которой уже покрылось красными пятнами от отравления токсичной гостьей. – Сама сделаешь?

– Ладно, некогда уже, очень есть хочется! Хлебом обойдусь, – отмахнулась фея Воды. – Раиса Вадимовна, а что случилось-то у Лизы? – кузину Артёма она немного знала.

– Да выгоняет её Федот! Как не мужик! Сам уходить должен, а он жену с детками гонит! Трёх деток ему Лизонька родила, а теперь не нужна стала.

– Налево, что ли, сходила за третьим? – фыркнула Лариса.

– А хотя бы и так! – Раиса Вадимовна изобразила праведное негодование. – Понимать же должен, что деток надо! И сестрёнка Елисею нужна – кто о нём позаботится после матери-то?

– То-то у вас только один сын, – ядовито заметила девушка. – Всем, выходит, «деток надо», а вам не надо? И комната Артёма есть – вот и приютили бы Лизу!

– Лариса! Ты как со старшими разговариваешь? – машинально одёрнула дочь Елена Игоревна.

– Мама, ну какие ещё «старшие»? – фея Воды уже завелась и выпустила когти. – Я это мерзкое слово вообще из памяти выгрузила, и тебе того же советую! Ну чем мне Раиса «старшая», кроме возраста? Я ей ничем не обязана и никак от неё не завишу, наоборот, это она за мой счёт хочет добренькой быть для этой дуры, хотя сама помочь могла бы! А своих родителей у Лизы что, нет? Почему тётя лезет всё устраивать, хотя её небось никто не просил? Раиса Вадимовна, а про меня вы подумали? – повернулась она к гостье. – Мне-то где место в вашем хитром плане? Комната у меня с Катей на двоих, и вы прекрасно это знаете.

– Капризная ты, деточка! – поджала губы Раиса Вадимовна, привыкшая, что вся родня в итоге делает по её, хоть сначала и возмущается, и потому пропустившая мимо ушей гневную тираду Ларисы. – Парня я тебе хорошего сосватала, скажи спасибо! Может, и рано замуж в восемнадцать лет, но куда деваться-то?

– А он, интересно, об этом знает? – девушка громко расхохоталась, ибо прямолинейная, прямо-таки карикатурная хитрожопость сестриной свекрови действительно могла вызвать у неё только гомерический смех. «Парень-то, может быть, на самом деле неплохой», – сообразила она. – «Да только мне никаких парней не надо, «замуж-детки» – совершенно не моё! И он сам, очень возможно, тоже ни сном ни духом».

– Знает-знает! Я им сказала уже, что ты сегодня после восьми придёшь познакомиться. А там, глядишь, слюбитесь, да за детками присмотришь, пока свои не пошли.

– Что-о?! – Лариса чуть не падала от смеха. – Ой, не могу!.. Парень даже сам… к девушке… прийти не может?.. И какие… к чёрту… дети?.. Он что… вдовец с детьми?

– Ларочка, ничего смешного! Работает Никита, поздно приходит, а детки его сестры, она с ними живёт.

– А зачем такие сложности-то? – фея уже откровенно издевалась. – Не проще было Никите этому сосватать бабу с хатой, а меня отправить за «детками» Лизы приглядывать?

– Что ты, что ты! – Раиса Вадимовна замахала руками. – Если девушка с квартирой, ей зарплату приносить надо, а он всё в семью отдаёт. А Лизоньке жизнь устраивать, ну куда ещё и ты в Тёмкиной однушке? Самой-то ей от деток никуда, только к себе привести!

* * *

Проводив гостью, искренне полагавшую, что здесь она расставила всё по местам, и отправившуюся, по-видимому, пристраивать очередной пучок судеб в вазу своего тщеславия, Лариса, всё ещё смеясь, вернулась на кухню. Елена Игоревна нервно терзала остывший шницель, заедая его огромным куском хлеба.

– Ох, извини! – спохватилась она.

– Да есть ещё, – девушка опять поставила сковородку на плиту. – Мама, я тебе сколько раз говорила – если хочешь съесть кусок мяса, так бери и ешь! Какой идиот придумал, что женщинам полагаются всякие кашки-какашки? В природе вообще самки более хищные – они же личинок откладывают, так что им в первую очередь мясо нужно.

– Лара, ну зачем так грубо? – укоризненно посмотрела Елена Игоревна. – И Раисе Вадимовне ты нагрубила.

– «Нагрубила»? Ха, это ещё довольно мягко, ты ведь знаешь, какая я бываю! А как надо было? «Да, ваше устроительство, всё сделаем-с, как вашему устроительству угодно-с»? Ну что за люди такие, которые не понимают разницы между понятиями «попросить помощи» и «поставить перед фактом»? А тем более – между «просить помощи» и «требовать почтения»?

– Ладно, так у тебя вроде есть где пожить? – вздохнула мать. – Ты же иногда дома не ночуешь.

– Мам, ты что, серьёзно? – удивилась Лариса. – Заявилась какая-то тётка, щёлкнула пальцами – и меня уже из дома выпроваживают?

– А куда деваться-то? Всё равно ведь по её будет, выживет она Катю с Артёмом из той квартиры, да ещё и разведёт, если упрямиться начнут! И помочь её племяннице нужно.

– Что ж сама-то не поможет, а? На худой конец, предложила бы сыну с невесткой у родителей пожить! Своим собственным комфортом, получается, не хочет поступиться – выкатывает проблему, а реально помогать должен кто-то другой?

– Ну вот такая она, – Елена Игоревна понимала, что Лариса права, но противостоять наглецам никогда не умела. – Что ж теперь делать, если она уже Лизе пообещала?

– Её проблемы! – окрысилась девушка. – Пусть квартиру снимет для своей Лизоньки!

– Кто ж ей сдаст? Елисей-то… Ох, Катёнок! Тут такие новости…

– Что случилось? – встревожилась появившаяся на кухне Катя.

* * *

– Католик, я не понимаю, в чём проблема-то? – пожала плечами Лариса. – Не можешь определиться, что ли, куда именно свекрысу послать?

– Ларёк, она не отступится! – плакала сестра. – Ты ещё ладно, можешь и не знакомиться с Никитой, я его, кстати, знаю, а нам с Тёмкой деваться некуда! Мы один раз попробовали ей не открыть, когда она заявилась утром на дачу нас тащить – ой, что было!.. Долбилась минут пять, потом по всем соседям пошла жаловаться, какие у неё дети нехорошие – матери помочь не хотят.

– А соседи, я так понимаю, на вас наехали? – усмехнулась фея Воды. – Следовало ожидать. Принято у нас так – приносить соседа в жертву шантажисту, лишь бы тебя не беспокоили. Милиция небось тоже на её сторону встала?

– Ну да, – скривилась Катя. – Милиционер так и сказал открытым текстом: «Вы, конечно, по закону не обязаны ей подчиняться, но придётся уступить. Мы ничего не можем сделать с такого рода тётками, а вот вам весёлую жизнь устроим, если она из-за вас всему отделению житья не даст». И добавил ещё, что очень сочувствует, но с этим надо смириться, как, например, с отсутствием ноги, потому что обычному человеку никогда не победить профессиональную приставалу – она, в отличие от нас, в свою борьбу душу вкладывает. А теперь представь себе – Раиса Лизоньку свою с потомством привозит, а мы не выметаемся? Да нас живьём съедят – мало того, что шум-гам, так ещё и деточек-сиротушек погреться не пустили!

– Что, серьёзно? – Лариса была неприятно удивлена. – Мне она такой ужасной не показалась – просто смешная какая-то, всех ей непременно переженить надо.

– «Смешная»? Страшная она, а не смешная! – Катя зябко поёжилась. – Это просто ты не пыталась её в квартиру не пустить и не отказывала, когда она что-то окончательно решила. Вот не дай Бог, если Раиса уже Никиту обнадёжила, а тот поверил и виды на тебя имеет! Хотя не должен вроде бы, парень добрый и не дурак.

– Ладно, Католик, с Никитой я сама разберусь. Съезжу, в самом деле, познакомиться по приколу, а то ему небось тоже не по себе, что сватают какую-то незнакомую девушку, – решилась Лариса. – А вы-то что предпримете?

– Да что тут предпримешь… – махнула рукой сестра. – Так и будем ипотеку платить, только уже фактически за чужую квартиру. Не судьба нам свой дом иметь! – она схватила сковородку и принялась лихорадочно уплетать последний шницель.

«Пусть поест и успокоится хоть немного», – подумала девушка. – «Мне, правда, в итоге поужинать так и не удалось, но ничего, сходим куда-нибудь с этим Никитой».

– Кошк, а если Лизе этой снять квартиру на пару месяцев, пока на работу не устроится? – спросила она. – Я так понимаю, баба откуда-то не из Москвы, и муж её с любовником застукал, а квартира его? Ну дура, конечно, что не развелась, прежде чем следующий роман крутить, но можно же у родителей пожить какое-то время или на съёме, зачем сразу атомные бомбардировки Раисой?

– Ты что, не знаешь? – подняла брови Катя. – А, ну да, мы же тебе не рассказывали. Тёмка с Федотом, ну, с мужем её, приятельствует, так что в курсе. Два сына у них, и у младшего аутизм тяжёлый – может ни с того ни с сего окно разбить или кинуться на кого-нибудь. Лиза, понятно, не работает, сидит с ним, но Федот их не бросал, обеспечивал, всё пытался Елисея как-то вытащить. В конце концов стало ясно, что не вытащишь его, ну и заметалась Лиза – а кто ж о нём заботиться будет, когда родители не смогут? Гаврюша, понятно, есть, ну так то брат, а нужна непременно сестра! Да и не ладят сыновья у них, Елисей на Гаврюшу всё время кидается, тот ему сдачи даёт, а мать Гаврюшу тоже лупит за это. То есть лупила, – Катя смущённо потупилась. – Теперь не пытается – сама в ответ получила пару раз. В общем, начала Лиза раскручивать мужа на третьего, а он не хочет уже – ему и с Елисеем проблем хватает. Забеременела в конце концов, а Федот ей справку показывает, что стерилизацию сделал! Ну, пришлось ей признаваться – да, не от мужа девочка будет.

– Подожди, – фея заметила нестыковку. – Если она девочкой этой только беременна, то почему «дети»? Гавриил, надо полагать, с отцом останется. Он ведь Гавриил, правильно?

– Да, с отцом, ему двенадцать уже. А Мельке почти год, так что с двумя детьми Лиза приедет. Елисею, кстати, семь.

– Мелька? Это какое же полное?

– Мелания, – сестра слегка улыбнулась. – Любят они подобные имена.

– Ну и зоопарк! – громко засмеялась Лариса. – Горилла, Лис и Лань!

– И лошадь Пржевальского! – сердито буркнула Елена Игоревна. – Лара, тут беда такая, а ты ржёшь, в самом деле, как невоспитанная лошадь!

– Извини. Так если Лань давно родилась, с чего вдруг только сейчас разбежались-то?

– Ой, там вообще!.. – сестра продолжила рассказ. – Федот, значит, тогда сказал, что разведётся, не станет он с обманщицей жить. Но у нас же как? Нельзя без согласия жены, пока ребёнку год не исполнится. А что не от мужа – нет такого исключения в законе.

– Ничего удивительного, – хмуро бросила фея. – Госупырь – первый охотник быть добреньким за чужой счёт. Такая, блин, большая-пребольшая Раиса!

– И такая же вредная, – согласилась Катя. – Ну вот, и до чего Лиза додумалась? Чтобы никогда не развели, надо всё время беременеть прямо перед тем, как самому младшему год исполнится! Пошла она к новому типа любовнику – сама на него вешалась, пока не согласился. Приходит – а у него жена дома и Федот в гостях! Мужик-то оказался муж судьи местной, всё жене заранее рассказал, ну и решили они сами кое в чём убедиться. Теперь на неделе разведут их моментально – договорились, что она сама заявление пишет и уходит в обмен на алименты на двоих детей, хоть Мелания и не Федотовна на самом деле.

– Ой, ну дура-а! – Елена Игоревна в ужасе схватилась за голову. – Она что, не понимает, что развод разводом, а рожать и детей поднимать всё равно ей?

– Да ничего баба не понимает, если её на залёт пробило! – Катя обычно не выражалась подобным образом, но она была сестрой Ларисы, которая могла сказануть и похлеще. – У нас на работе, мне рассказывали, тоже чуть ли не эпидемия была – устраиваются женщины и через полгода в декрет. Деньги-то фирме возвращают потом, да только место для такой хитромудрой держать по закону надо, пока на работу вернуться не соблаговолит! Ну и кто вместо неё пойдёт, если работа временная, в любой момент попросить могут? Только такие же временщики, не пришей кобыле хвост.

– А сейчас как? – поинтересовалась девушка. – Подписку о неразмножении, что ли, отбирают?

– Нет, – засмеялась сестра. – Было бы хорошо, да только опять же по закону нельзя! Просто оклады маленькие очень, а всё остальное – одним куском после двух лет работы, типа премия за верность фирме.

– Короче, Католик, – Лариса уже прикидывала, кто из фей мог бы справиться с аутизмом. – У меня есть кое-какие деньги, так что сниму для этой дуры двушку на пару месяцев, а то у вас же однушка? А там, как говорится, или шахиня умрёт, или ослица сдохнет!

* * *

– Да уж, дуры пошли косяком! Такое впечатление, что у них нерест, – заметил Артур, к которому Лариса заглянула обсудить ситуацию перед тем, как идти к Никите.

– Именно что нерест! – язвительно усмехнулась девушка. – У парня этого, которому меня сватают, тоже ведь сеструха дурная, и тоже двое малышей, которые болтаются неприкаянные, как Раиса говорила.

– Ну, судя по тому, что ты об этой Раисе рассказывала, всё, что она говорит, можно смело делить на десять, а то и на сто. Хотя да, если сами факты тётка изложила достоверно, мы имеем отнерестившуюся молодуху – как на Камчатке говорят, «лащавую», – при том, что она принимать сие не желает и ведёт себя так, как будто сама только что из икринки вылупилась.

– Знаю я это слово, – рассмеялась Лариса. – Так что с Лизой решаем? Никто, конечно, из своего дома уходить не будет, это исключено! Нейтрализовать тётку, что ли?

– Это всегда успеется, – возразил Страж Вихрей. – Мы же не знаем, наглая по жизни баба эта Лизавета или попросту запуталась. Ты правильно предложила – надо именно снять ей квартиру, но не на пару месяцев, а на полгода. Только чтобы тётя в этом не участвовала, а то принимать помощь от такого «её устроительства» – просто откровенный зашквар! Когда, ты говорила, Лиза с детьми должна приехать?

– На следующих выходных вроде.

– Вот и пусть Артём договорится, чтобы они приехали на пару дней раньше. Квартира будет, только ты этим не занимайся – Ната гораздо опытнее по части квартир. Слушай, а обязательно в Москве? Может быть, лучше как раз у них в Ефремове? Мои земляки, между прочим, – я же сам из Тулы.

– Знаю, – девушка слегка задумалась. – Нет, она очень хочет в Москву, тем более после того, как Раиса ей наобещала с три короба. Загорелась, понимаешь, идеей – Елисея своего нашим светилам показать.

– Кто такой Елисей и какие ему нужны светила? – деловито спросила появившаяся наконец Ната, сразу сообразив, что речь идёт об очередном исцелении. – Ага, понятно, – сказала она, когда Лариса объяснила, в чём дело. – Может быть, Хомка поможет? Хотя нет, вряд ли она одна справится, надо ещё с Леренной поговорить. Ну что, отправляемся на переговоры? – все трое исчезли, и Артур с Натой оказались у двери Машиной квартиры.

– А дети где? – встревожился открывший им Илья Васильевич.

– Дети пока в гостях, – лучезарно улыбнулась Ната. – Маша просила нас зайти к Татьяне Ивановне, я как раз акушерка.

– Акушерка? Да, конечно, посмотрите, что с Таней! А вы? – отец Маши удивлённо посмотрел на Стража Вихрей.