Проклятие Тёмного

– Ты невнимательно слушала?

– Ты ещё не решил? – это прозвучало не с сарказмом, как хотелось, – сильно мягче, но вот переход на ты остался именно от моего желания съязвить, получилось странно, но он меня не исправил, лишь кивнул. – Разве ты должен решать мою судьбу, а не правитель?

Он немного опустил голову, как будто хотел на меня посмотреть, а, может, именно это он и сделал.

– А ты бы хотела, чтобы твою судьбу решал Тёмный? Считаешь, он может быть более благосклонен к тебе, Катарина?

– Всё дело в неоплаченном штрафе?

Он рассмеялся:

– Думаешь, если бы дело было в штрафе, кто-то бы стал заморачиваться? Неуплата штрафа грозит лишь пеней, так же, как и неуплата налога, и только когда сумма превышает тысячу золотых – работами, разве ты не знала? Быть может, не знал твой отец, всю жизнь проживший в Тенебрисе?

– Я… – о, боги, я не знала, точнее, знала, но гвардейцы пришли в мой дом первый раз, и это просто вылетело из моей головы, но отец ведь точно знал, тогда почему не сказал? Я резко выпрямилась и развернулась к нему почти всем корпусом, насколько позволяла поза наездницы. – Тогда почему я здесь?

– Может быть, потому, что ты используешь травы, которые вне закона для магов без лицензии, тем более для женщины, которая не имеет никаких магических сил? Может, потому, что твоя аура отливает золотом и это делает тебя потенциальным носителем силы, или потому, что тебя выбрал Тёмный? А может, это всё чушь собачья и ты не доедешь до замка: тебя используют гвардейцы из-за милой мордашки и выкинут? Как думаешь, какая версия правдоподобнее?

Ком встал в горле, я старалась проглотить его, но он был словно острый камень, что с нажимом обдирал горло.

Они знали про травы, значит, это и правда могла быть причиной, но разговор, который был между ними ранее, подсказывал: освещать это они не планируют, по крайней мере сейчас. Значит, это неосновная причина, по которой я здесь.

Он сказал про мою ауру, что она отливает золотом, но ведь это только байки. Когда-то Сута рассказывал, что после того, как женщины лишились всех дарованных сил, независимо кем они были: магами, эльфами, оборотнями, деккальфарами или первозданными, они стали отличны от людей лишь внешне. Изредка встречались имеющие золотое свечение, что значило: магия не покинула их окончательно, но воспользоваться они ей не могли, ибо внутренний резерв был пуст.

Моригана приказала найти всех, кого смогут. На женщин с золотистой аурой началась охота. Вначале она пыталась вернуть им магию разными способами, а затем, решив, что у каждого в отдельности её просто недостаточно, с помощью ритуалов вытянула её из всех, кого к ней привели. В итоге все, кто был там, погибли: ритуал высосал из них жизнь, ведь магии в них либо не было, либо она была запечатана, и что с этим сделать, не смогли понять до сих пор.

Но тех, кто имел такую ауру, забирали, и что с ними было дальше – неизвестно. Точнее, официально заявлено, что они служат Тёмному, только их никто не встречал после.

Скорее всего, это всё выдумки, и таких женщин не существует. Но если это правда, то Сута никогда не говорил, что моя аура была с золотым свечением, хотя не уверена, что он видел ауру, думаю, это как раз то, что он назвал чушью собачьей.

Вариант, что меня выбрал Тёмный, совершенно невозможен, он про меня слышать не слышал. Девушка из небогатой семьи, живущая почти на краю Тенебриса, зачем я ему? Ерунда получается. Истории про наложниц Тёмного облетели весь Тенебрис, а может, и вышли за его пределы. Он превращал в неё любую девушку, которую хотел, и все считались красавицами. По слухам, участь у них вовсе незавидная, он прослыл жестоким не только к своим врагам.

А вот последнее заявление пугало больше всего. Ведь правда, я совершенно не защищена, они могут сделать всё, что захотят, и вряд ли кто-то им может помешать.

– Они все звучать как бредни.

– Но ты их тщательно обдумала.

– Так поступают скорее разбойники, чем гвардейцы!

– И как много ты встречала тех или других?

Я уставилась перед собой. Что я могла ответить? Разговор совершенно не клеился. Всё стало мрачнее и запутаннее. История со штрафом – полная ерунда, оказалось, мне просто должны были назначить пеню, а значит, я могла никуда не ехать. Но при этом мои познания не остались тайной, и откажись я ехать, они спокойно вынесли бы обвинение, поменяв мой статус на осуждённую, а пока вроде и нет клейма.

Дальше мы ехали в тишине. Я оставила все попытки выяснить хоть какую-то информацию, всё равно они ничего не дают. А услышать ещё что-то подобное я была не готова.

Солнце близилось к горизонту. Мы приближались к Долине. Место жуткое. Я никогда не была здесь раньше, но знаю, что после полуночи и до полудня Долину пересекать запрещено. В это время здесь небезопасно. Периметр Долины блокируется защитой купольного типа, ибо именно в это время здесь охотятся дикие и опасные существа. Редко кому удаётся пересечь её живыми, если купол накрылся – отсюда нет выхода, спрятаться негде, да и не получится.

Это место появилось задолго до моего рождения, знаю, что правители и мирные жители пытались бороться с тварями много лет, но в какой-то момент Айден взял обитателей Долины под свою защиту и запретил убивать их. Причин никто не знает, был создан купол, что защищал жителей и самих существ.

При входе в Долину гвардейцы стали более насторожены, ехали мы очень быстро, после такого лошади просто должны слечь.

Я держалась всеми конечностями, прижимаясь ближе к лошади, меня то и дело подбрасывало, отрывая от седла, но лошади ход не сбавляли. До того, как купол опустится, оставалось не так много времени, а Долина не маленькая. Я не была уверена, что в это время здесь нельзя никого встретить. Оглядываясь по сторонам, я перестала моргать.

Со стороны раздался громкий рык и скрежет, я уже забыла про все обиды и прижалась ближе к своему всаднику. Душераздирающее завывание, и снова скрежет, по коже пробежали мурашки.

– Они могут охотиться в это время?

– Могут, но их не должно быть много.

Командир притянул меня за талию, это движение уже становилось привычным, я поддалась, сейчас хотелось чувствовать себя хоть немного в безопасности. Но потряхивать меня не перестало. Видимо, предчувствуя моё состояние, он сжал слегка мой живот.

– Перестань трястись. Тебе не стоит бояться обитателей Долины, ты всё это время находишься с тем, кто опаснее их.

– У кого-то слишком высокая самооценка?

Он рассмеялся. Хоть я и не понимала, как можно сейчас испытывать веселье, когда в любую секунду ты можешь стать чьей-то едой.

В какой-то момент я услышала шум за нами, где был ещё один гвардеец. Мы развернули коня, и только благодаря крепко удерживающей меня руке я осталась сидеть на месте. Я испытала шок и ужас, когда увидела, как перед гвардейцем опускается серебристо-чёрная птица и превращается в прекрасную женщину в платье аналогичных цветов, длинные серебристые волосы развивались, совершенно не поддаваясь природе, они завивались, вздымались вокруг неё.

Она приближалась к гвардейцу и что-то ему нашёптывала, с расстояния не было слышно её слов, но губы продолжали шевелиться. Её улыбка становилась шире с каждым шагом. Почему никто ничего не делает? Кто это вообще?

Гвардеец не шевелился, меч безвольно болтался.

– Кто это?

– Бааван-Ши.

– Почему он ничего не делает?

– Он околдован.

Я с возмущением дёрнулась.

– Тогда почему остальные просто смотрят?

– Тсс, молчи, сиди и не подходи ближе.

Он подал знак магу, и они вместе спешились, подходя ближе к существу.

Бааван-Ши не отводила глаз от мужчины, к которому шла, она была уже очень близко. Гвардейцы остановились. Они позволяли ей продолжить.

Околдованный гвардеец был неестественно спокоен. Она встала вплотную к нему, не касаясь, но остальные так и не предпринимали никаких действий. От переживаний я не могла усидеть на месте, не понимая, почему они тянут, ведь намерения её, очевидно, не благие.

Вмиг вся её красота исказилась, и перед моими глазами предстало чудовище: длинное полупрозрачное тело, через которое виднелись кости, отросли клыки, остальные зубы напоминали рот плотоядной рыбы, уши вытянулись неестественно вверх, а ноги стали копытами. Удлинёнными пальцами с когтями она обхватила гвардейца и впилась в его шею. Именно в этот момент свет вспыхнул в руках одного из гвардейцев, он был сине-красным, и тот направил его на Бааван-Ши. Её охватило пламя. Она закричала и дёрнулась назад, с её рта текла кровь. Гвардеец, которого она выпивала, упал на землю.

На него никто не обратил внимания, гвардейцы продолжали наступать. Маг удерживал её, а командир подошёл к ней почти вплотную, и тогда в его руках я увидела огненный хлыст, которым он замахнулся и обвил тело Бааван-Ши. Она пыталась выбраться, но это не удавалось. Маг прекратил воздействовать силой, он прижал руку к голове извивающегося существа, что-то нашёптывая, пока командир удерживал её хлыстом. Бааван-Ши обмякла и мешком упала. Теперь на земле лежало два тела.

Я не могла больше сидеть, видя, как гвардеец на земле истекает кровью, если ему не помочь, он просто умрёт. Я слезла с коня и бросилась к нему, захватив с собой флягу с водой и свою сумку.

Пока другие были над телом Бааван-Ши, я присела перед почти безжизненным телом гвардейца. Это был молодой мужчина с высоким лбом и вьющимися волосами. Оголив шею сильнее, я ужаснулась: на ней были шесть рваных глубоких отметин, из которых продолжала течь кровь.

Стараясь не медлить, а действовать собранно, я промыла рану и прижала к ней руку, надавливая. Второй рукой нашла листочки тысячелистника в сумке и закинула их в рот, тщательно жуя. Приложила к ранам пережёванные в кашу листы и обмотала шею палантином, в который раньше была завёрнута тетрадь, завязав плотно, но чтобы он мог дышать.

Пытаясь услышать его дыхание, пусть даже слабое, я села на землю рядом с ним и расплакалась. Он дышал. Все переживания за эти недели накрыли в одночасье. Руки были в крови гвардейца, я тёрла их об плащ и тихо рыдала.

На плечо легла рука и крепко сжала. Я не смотрела, кто это, мне было неважно. Хотела только, чтобы это всё кончилось и гвардеец выжил. Перед раненым гвардейцем сел маг. Он поднёс к его груди руку, из которой начал литься свет.

– Что ты приложила к ране?

Немного приходя в себя, я осознала, что была права, называя его магом, и, судя по увиденному, не только он обладал подобной силой в этой компании. Странно, среди гвардейцев обычно нет прямых магов. Мужчины, что владели силой, – да, но чистых магов нет, так говорили.

– Тысячелистник, он должен остановить кровотечение и предотвратить заражение.

– Всё верно, – он поднял глаза на командира, который стоял за моей спиной. – Ему потребуется немного времени, чтобы прийти в себя и поправиться.

– Хорошо, но нам нужно пересечь Долину, здесь дольше оставаться нельзя.

– Бааван-Ши поедет со мной, ты возьми девчонку.

– Уверен? Она крепко спит.

Тот кинул на меня взгляд и качнул головой:

– Нет, не хочу рисковать.

– Зачем вам она? – в уме не укладывалось, что они собираются взять её с собой.

– Понравилась.

Я не могла поверить, что он шутит, обхватывая бессознательное тело существа. Дальше я ехала с магом. На самом деле, первое время было непривычно и некомфортно. Как бы странно это ни было, я успела привыкнуть к своему всаднику, а сейчас переживать весь дискомфорт по новой.

– Как вы допустили, что Бааван-Ши почти убила его?

Эта мысль не давала покоя. Ведь они ничего не делали, чтобы предотвратить это, – просто стояли. И только когда она напала, решили что-то предпринять. По тому, что я видела, они остановили её без особого труда.

Он молчал, я уже не надеялась на ответ, но всё-таки он заговорил:

– Что ты знаешь о существах, обитающих здесь?

– Ничего. Я ничего не знаю о тех, кто здесь живёт, кроме того, что они очень опасны.

– Всё так, они действительно очень опасны… Бааван-Ши – весьма кровожадное существо. Обычно она испивает жертву до дна, а та ничего не может сделать, подпадая под чары, пока Бааван-Ши в образе прекрасной женщины, – он делал паузы, подбирая слова или обдумывая, а я терпеливо ждала. Маг был единственным, кто хоть что-то мне рассказывал, и, как бы странно это ни было, я боялась спугнуть удачу. – Её можно остановить, только отрезав голову, но обычно никто не может это сделать. Жертва под чарами испытывает чувство безусловной любви и привязанности и даже при смерти не понимает, что с ней происходит. Бааван-Ши слабы в момент, когда кормятся, тогда их остановить легче. Мы не собирались убивать Бааван-Ши, поэтому пришлось допустить такую жертву, иначе было её не схватить.

– Но разве не лучше убить её?

– Только если это безвыходная ситуация. Живой она принесёт нам больше пользы, чем мёртвой.

Я не понимала этого, мне было жаль гвардейца, которого использовали как приманку.

Оставшуюся часть пути мы преодолели без происшествий. Успели пересечь Долину уже в темноте, лишь свет луны освещал дорогу.

Привал сделали возле озера Луар. Один из гвардейцев отправился на охоту. Бааван-Ши заставили принять форму птицы и поместили в созданную магией клетку. Она всё также оставалась без сознания, оплетённая кнутом, и выглядела не так пугающе.

Пока мужчины сооружали лагерь, я бродила по окрестностям, выискивая травы и собирая те, что могли пригодиться. Мне нужны травы, которые могли помочь гвардейцу или пойти на чай.

Гвардеец вернулся с олениной, и, пока готовился ужин, я занялась перевязкой. У раненого был жар, я надеялась, что приготовленный отвар понизит температуру и снимет боль. Страха использовать свои знания больше не было, какой смысл, если и так все знают? А так я могу быть полезной и хоть немного помочь.

А когда всё было сделано: гвардеец перевязан, плащ постиран – вернулась ко всем. К ужину я заварила чай с мятой и мелиссой, что должно помочь уснуть и успокоить нервы.

– Попытка избавиться от нас?

– Ты следил за тем, что я делаю, значит, и так знаешь ответ.

Чем дольше мы находились рядом, тем сильнее размывались границы в нашем общении, а его, кажется, только забавляла моя вольность в словах и обращении.

Ужин был сытный и долгожданный, длительная дорога и пережитое за сегодня нагнали зверский аппетит, даже сон в палатке казался сегодня наградой.

– Завтра выезжаем на рассвете, если хотите выспаться, стоит лечь сейчас. Я останусь на карауле первым, через два часа Рэйтан, затем Равиен.

Они кивнули, а я расплылась в улыбке, чем привлекла всеобщее внимание. Присутствующие недоумевающе смотрели на меня, но даже это не могло убрать ликующую улыбку с лица: теперь я знала, что мага зовут Рэйтан, а второго гвардейца – Равиен. То есть остались лишь мой всадник и раненый.

– Что тебя так обрадовало?

– Двое из вас только что лишились порядкового номера.

– И под каким номером у тебя шёл я?

– Вторым.

– Это по какому признаку?

– Ну, первым, кого я встретила, был Рэйтан, затем ты, а с остальными я и словом не перекинулась. Если вас я могла различить по голосу, то с Равиеном и раненым гвардейцем всё прояснилось только в Долине.

– Рауль – имя раненого.

– А твоё?

– А моё пусть будет для тебя сюрпризом.

– Что же в нём такого, чтобы стать сюрпризом, оно начинается на другую букву?

Он рассмеялся. Я уже не в первый раз слышала, как он смеётся, и каждый раз его смех был живым, настоящим.

– Думаю, ответ на этот вопрос ты получишь, когда узнаешь имя.

– Ладно, как хочешь, тогда до того момента останешься гвардейцем под номером два.

– Насколько понимаю, я здесь единственный, чьё имя для тебя неизвестно, так к чему эти номера? Можешь звать меня единственным, – он снова смеялся надо мной.

Каждый раз, когда я хотела съязвить или ответить сарказмом, он выворачивал всё так, что уязвлено и глупо себя чувствовала я.

Все отправились спать, в этот раз не было палаток, а был сооружён навес, и под ним разместили спальники. Это значило: сегодня мы все должны были спать рядом. Сначала мне такая идея не понравилась, но, поразмыслив, я убедила себя, что не так она и плоха. По крайней мере, так я буду чувствовать себя в безопасности, когда рядом Бааван-Ши. Я выбрала крайний спальник. Рэйтан разместился ближе к Раулю, чтобы быть рядом, если тому станет хуже. Равиен занял место у входа.

Сон совершенно не шёл, адреналин, гуляющий в крови, не давал покоя. Я ворочалась до тех пор, пока в голову не пришла гениальная мысль: раз все спят, неплохо было бы смыть с себя вчерашний день в озере, ведь так удачно Луар под боком. По ровному дыханию и тихому сопению я уверилась, что все спят, и выбралась из убежища на улицу. Мой таинственный всадник сидел возле костра, вычерчивая что-то на земле.

Стараясь проскочить и не привлечь к себе ненужного внимания, я пошла немного вбок, где меня не должно быть видно.

– Далеко собралась? – он стоял за моей спиной.

– Не спится, хотела искупаться.

– Не стоит отходить далеко, здесь для тебя может быть небезопасно.

Я метнула взгляд на птицу, что так и лежала в клетке, внутри всё съёжилось: желание стать чьим-то кормом так и не появилось, но искупаться очень хотелось. Он проследил за моим взглядом.

– Для тебя она не опасна. Ей по вкусу мужчины. Хотя нет, скорее всего, она убила бы и тебя.

– А ты умеешь подбодрить.

– Зачем мне тебя подбадривать?

– Действительно, – я фыркнула и скривилась, не пытаясь скрыть своё недовольство, но изначальный курс не изменила. Неожиданно он схватил меня за руку, не давая сделать шаг.

– Ты можешь искупаться здесь, – он указал на ту часть озера, что была прямо перед нами.

Я посмотрела на вход в озеро, затем на палатку, потом снова на озеро. По нему красиво пролегала лунная дорожка, вода была спокойная, и на самом деле залезть в неё захотелось ещё больше.

– Я не буду заходить в озеро перед тобой.

– Почему?

– Ты серьёзно спрашиваешь это?

Он кивнул, а я испытала раздражение.

– Может быть, потому, что для этого нужно раздеться?

– Так разденься, – гвардеец нагло провёл рукой по моим волосам, перебрасывая их за спину. – Могу в этом поспособствовать.

– Да ты издеваешься! Я не стану перед тобой раздеваться! Имени своего не говоришь, но при этом хочешь, чтобы я перед тобой голышом ходила?!

– То есть, если скажу своё имя, ты будешь ходить передо мной голышом?

– Нет же! – я не желала разбудить никого своим криком, но сдерживать эмоции было сложно, и я ведь понимала, что он специально провоцирует меня, видимо, решил поразвлечься таким образом.

– О, определённо будешь, – голос его выдавал, что он улыбался, причём самой самодовольной улыбкой, а из моих глаз вот-вот должны были посыпаться искры.

Я злилась на него, на всю ситуацию, что происходила. На то, что он так близко стоял. На его безразличие и то, что он смеялся надо мной, даже то, что я не знала его имени и как он выглядит, выводило меня из себя. Только голос: бархатный, с лёгкой хрипотцой и властный. О, голос был определённо властный.

Я сверлила взглядом тёмное пятно в капюшоне, где должно быть лицо. Мне хотелось видеть глаза, когда он это всё произносит, я уже нарисовала их крайне бесстыжими.

Он рассмеялся… Снова. У него красивый смех, очень напоминающий искренний, хоть и страшно раздражал, но злость постепенно отступала.

– Иди, Катарина, принимай водные процедуры, вставать придётся рано.

Он убрал руку, а я даже не поверила в такую перемену в нем. Нужно было быстрее с этим закончить и постараться уснуть. Я развернулась, чтобы двинуться по выбранному изначально маршруту.

– Я говорил серьёзно, тебе лучше искупаться здесь. Я не поверну головы, пока ты не позволишь, даю слово гвардейца.

Я сощурила глаза, в чём-то он был прав, идти в кромешную темень и оставаться там не только небезопасно, но и страшно, если честно.

– Даёшь слово?

– Гвардейца.

Что-то в его словах не давало покоя, пусть сейчас его голос звучал серьёзно, но закравшееся сомнение уже пустило росток. Пока я раздумывала, что именно меня смутило, он отошёл, сев ко мне спиной и потеряв всяческий интерес.

Что же, если он не будет на меня смотреть, но при этом будет охранять, тогда почему нет?

Вода была слегка прохладной, она успела прогреться за день, но всё же недостаточно. Я не собиралась плескаться в ней долго, хотела лишь смыть с себя этот день. Думаю, после освежающей воды мне будет казаться ещё теплее в спальном мешке.

Убедившись, что мой страж держит своё слово, я разделась. Сейчас я жалела, что не взяла с собой запасную одежду, спать в том же, в чём провела несколько недель активной поездки, было неприятно, но выбора нет, и думать об этом не стоило.

Штаны и тунику аккуратно сложила на берегу, стоять полностью нагой было немного странно, осознавая, что рядом четыре мужчины, и пусть один из них без сознания, он всё равно был мужчиной и совсем близко.

Да уж, Катарина, жизнь заставляет перешагнуть границы морали. Не став долго задерживаться в таком виде на суше, я шагнула в воду, распуская на ходу волосы. Прохладная вода пробрала до костей, вся кожа покрылась мурашками, но это сейчас не было отталкивающе, наоборот, это вызывало секундное напряжение, а затем отступало и дарило лёгкость. Я нырнула и поплыла чуть дальше.

Мысленно похвалив себя за то, что всё-таки решилась искупаться, это было мне действительно нужно. Так я легла на спину и засмотрелась на звёздное небо, теперь я не была уверена, что захочу отсюда вылезать. Часть меня была под водой, от этого я слышала всё искажённо, это тоже было как-то успокаивающе, волосы извивались в воде, лаская кожу. Слабый ветерок гладил те части тела, что были на поверхности, кожа то и дело покрывалась мурашками, а грудь налилась и стала ещё более чувствительной, но я не собиралась что-то менять, не сейчас.

Сейчас хотелось быть в моменте, насладиться им, и я определённо с этим справлялась. Стараясь моргать реже, разглядывая причудливые образы, созданные звёздами, представляла, что кто-то сейчас также смотрит на звёзды, интересно было бы узнать, что где-то есть те, кто чувствуют то же, что и ты.

Лёгкое прикосновение от пупка и выше к шее вырвало меня из размышлений, я вздрогнула и сразу ушла под воду, но чьи-то руки вернули меня на поверхность. Я схватила ртом воздух и, перед тем как успела открыть глаза, услышала его.

– Решила утопиться перед сном? – насмешливо, но в этот раз я смогла не только слышать его, но и видеть.

Я замерла, забыв совершенно, что ситуация требует моего возмущения. Сильные плечи покрывали чёрные вьющиеся волосы, крепкая шея, уже знакомый подбородок и улыбка, и правда лукавая: уголок губ с одной стороны был вздёрнут чуть сильнее. Глаза, о боги, не может быть, зрачки – в них был огонь, буквально в них горело пламя. Передо мной был первозданный.

Я расфокусировала зрение и снова сфокусировала, только теперь не на отдельных участках, а на картинке в целом, и издала что-то похожее на стон или протяжный выдох, честно, сама не поняла, что это было. Но разве это важно, когда перед тобой Айден Аскар, правитель этих земель? Это просто невозможно.

Я снова пошла под воду, именно к этому приводит прекращение движения в воде. Только сейчас меня держали его руки, крепко обхватившие талию. Айден сократил между нами расстояние настолько, что я касалась его горячего тела.

– Прекрати.

– Прости?

– Прекрати так смотреть на меня.

Я медленно моргнула, ещё раз, стараясь вернуться в перевёрнутую с ног на голову реальность.

– Катарина, я серьёзно, – его лицо стало слишком близко, настолько, что я ощущала дыхание. – Прикрой рот, поверь, соблазна сейчас достаточно и так.

Он повёл взглядом от моих губ ниже по шее и к обнажённой стоячей груди. Зубы стукнули между собой, когда я резко захлопнула рот. Ситуация казалась невозможной.

– Это не может быть правдой.

– Думаешь, это твоя фантазия?

– Ты… Вы не можете быть реальным.

– Так прикоснись, если тебе нужно подтверждение.

Он прижался сильнее, я чувствовала каждую часть тела, включая ту, что упиралась мне в бедро. Айден не двигался, но мы не шли ко дну, не было сомнений, что и здесь он применил свою силу. Дыхание стало прерывистым, я не могла отвести взгляд от его лица. Он был красив, его внешность была грубой, мужской, но это делало его стократ привлекательнее.

Айден положил мои руки себе на плечи, и я вцепилась в них, как в спасательный круг. Я не находила объяснения своим ощущениям рядом с ним, словно пьяная, одурманенная, была ли это магия, может, страх?

Слишком близко, слишком интимно, слишком горячо. Он прикоснулся губами к моей шее и прошёлся ими до подбородка. Я задрожала в его руках.

– Тебе холодно?

– Кажется, мне слишком жарко, – и снова самодовольная улыбка.