Призванные: Колесо Времени. Книга 1

– Дай мне руки. – потребовал мужчина.

– Что вы хотите сде…? – не успела спросить девушка, задыхаясь от ужаса. Однако лезвие скользнуло по веревкам, после чего пленница глубоко и облегченно выдохнула. Мужчина больше ничего не говорил, он поднял Мун с земли и в полном безмолвии доставил обратно в темницу. Знакомство с комнатой пыток совершилось. И теперь, вероятно, у Франчески надолго отпадет желание совершить хоть малейшую оплошность, зная какова будет её цена.

12

Тьма сошлась над ними укрыв собой. Хрупкая маленькая женщина прикрывала побитыми руками своё дитя. Девочка с пепельными волосами испуганно плакала цепляясь за мамину шею слабенькими ручками. Тишину нарушил протяжный скрип. Старая железная дверь впустила тусклый свет, озаряя лица двух заложниц.

– Если твой ненаглядный не поторопиться, он рискует больше никогда не встретиться ни с женой, ни ребенком. Я сдеру с тебя кожу, а ей, – огромная фигура мужчины возвысилась над малышкой. – Ей я вырву сердце и пришлю в дар отцу. – заключил грубый голос. После раздался резкий раскатистый смех. Этот смех принадлежал высокому мужчине. Грудь его была широкой и крепкой. Лицо, воинственное и непроницаемое, казалось никогда не улыбалось. В грубых чертах будто навечно поселилась гневная и жестокая маска. На плечах незнакомца покоился дорогой плащ с пышным воротом из шерсти белого медведя, под шеей его подстегивала золотая брошь гиены с глазами – кровавыми алмазами. Движения мужчины резкие и нервные, а взгляд тяжелый и свирепый. В холодном тоне голоса то и дело слышались металлические нотки и ни разу, хоть бы немного, мягкости или доброжелательности.

Женщина крепче сжала свое чадо, содрогаясь в рыданиях. Она молила богов о спасении. Но боги, увы, часто бывают глухими к мольбам человека. Наконец, матерь услышала как удаляются шаги мучителя. Дыхание её стало ровнее. Женщина дрожащей рукой провела по шелковым волосам дочери и стала что-то тихо шептать той на ухо. В этот час она желала лишь одного – что бы ребенка пощадили.

– Государь, извольте доложить что Ральф исполнил волю его милости и прислал вам ответное послание. – услужливо склонившись до самого пола перед королем хрипло проговорил старый человек с седыми бакенбардами. Король, то самый мужчина с маской вечного гнева на лице, окинул старца долгим взглядом.

– И что же он пишет, Торион?

– Ваша милость, он раскрыл в письме все потайные ходы замка вашего брата. Он утверждает, что нападение совершить в самый раз на закате через трое суток. По его словами, капитан собирается на большую охоту в честь Оленьего Бога. Его советник описывает все точки, где стоят караульные и указывает место, где непробиваемая стена крепости наиболее тонка.

– Это хорошо. – задумчиво проговорил правитель, беспокойно заёрзав на троне который, между тем, был очень твердым и неудобным для сидения.

– Он так же просит освободить его жену и ребенка. И уверяет вашу милость в непоколебимой своей преданности ему.

– Преданность я его проверю когда мои люди до последнего камня уничтожат крепость моего достопочтенного братца. Пусть он лично приведет его ко мне и тогда, быть может, я подумаю как мне обойтись с этим советником и его семьей. Хотя вернее всего, я прикончу всех их до единого. – резко и весомо заключил государь, вцепившись в подлокотник трона хваткой коршуна. Будь тот не из тяжелого метала лопнул бы от силы его кисти.

– Милорд, – помедлив, промолвил старец и сделал нерешительный шаг назад. Он знал, что у повелителя бывают приступы гнева и безумия, причем порой совершенно не обоснованные. А потому, всегда боялся этого огромного, жестокого и совершенно непредсказуемого человека. – Что велите делать? Оповестить войско о предстоящем походе?

– Нет надобности. Я – король, я и говорить буду. Однако ты… Ты велишь кузнецам выковать самые лучшие мечи, копья и щиты которые они когда-либо делали. И скажи, если я замечу хоть какую-то погрешность, щитом станет тот кузнец, у которого тело создано не ковать, а воевать в первых рядах. – быстро проговорил король Мэйтланд, повелитель Серебряных долин и Золотого Рва. Затем он поднялся с места, сделав жест рукой в сторону старика и поспешно удалился в свои покои.

В кузне вздымались меха, кипела наковальня, поблескивали в поту мускулы жилистых кузнецов. То и дело слышались удары молота по стали. Жара стояла невыносимая как в пекле. И здесь, в этом пекле, рождались на свет лезвия такой искусной работы, что от одного только легкого поцелуя острого клинка враг падал замертво. На улице выл ветер трепля знамена Алой Беламканды – цветка королевской власти этого края. На полигоне велась подготовка войска. Король только что закончил воинственную речь. Он призывал к войне свой народ. И люди из страха повиновались. Повиновались как и всякий раз, когда слышали громогласный приказ своего беспощадного вождя. Меч скрещивался с мечом, воины падали и поднимались снова, опять падали теряя силы, и снова вставали с колен.

Солдаты готовились идти на врага не ради выгоды, золота или женщин. Они шли потому что боялись за семью. Шли потому что боялись потерять то что дорого. Они знали, там или здесь, им всегда пребывать на грани. Впрочем, вероятно не стоит говорить так обо всех солдатах потому как люди разные и каждый преследует свою цель.

Над головами солдат в доспехах занимался дождь. В кольцо сомкнулись мрачные гранитные тучи, испуская с дыханием своим первые капли воды. Вода лилась на землю с некой скорбью, так робко и тихо, будто плачет женщина. Потом сильнее и сильнее и, наконец, перешла в хлеставший точно беснующийся кнут ливень, заливая лица тренирующихся и мешая им видеть в пелене друг друга. Только к сумеркам дождь окончательно стих как и стихли, сложив оружие, мужчины. Изголодавшись и устав, они отправились ужинать, наблюдая как первые звезды выскакивают на черное полотно небес. Мирные жители, в большинстве своем голодные, ободранные и нищие погружались в сладостные сны, где у каждого из них есть достаток и счастье. Серебряное Королевство слыло сильным, могущественным и масштабным по размерам государством. Но жителей его нельзя было бы назвать счастливыми. С трёх сторон королевство Мэйтланда, по прозвищу Свинцовый Король, омывалась морями. И подступить к нему было не просто, если конечно не воспользоваться тем особым проходом, что тщательно охранялся королевскими войсками. И хотя жители чувствовали защищенность, они жили в раболепстве перед тираном и всей душой ненавидели его, искренни веря что когда-нибудь за водой взойдет красное солнце, а в пене морской появится гигантский белый корабль, сокрушительный призрак посланный богами, что бы принести смерть правителю и навеки вселить в сердца людей надежду на светлое будущее. Впрочем все это были лишь предания да легенды в которые люди любят верить что бы как-то смягчить тяготы жизни.

Едва забрезжил рассвет, на гнедом скакуне появилась фигура государя. Богатые, тяжелые доспехи поблескивали, отражая утреннее солнце. Конь заржал. Из пасти его валил пар. За королем тянулись несколько сотен вояк верхом, с копьями и стальными мечами в руках. Стяг с алым цветком королевства словно бы отбрасывал кровавую тень на тянувшиеся вдаль ряды солдат. Рука Мэйтланда в команде поднялась вверх. Под копытами коней заклубилась пыль и огромное войско, точно большой муравейник, двинулось на Запад. Оллистэйр, брат короля сей долины, должен наконец подчиниться или умереть.

13

Франческа с полным безразличием наблюдала как по холодному сырому полу ползет букашка, исчезая в узкой щели. Она не знала сколько прошло времени с того дня когда капитан показал ей камеру пыток, дабы красноречиво поведать что станется с ней, если она попытается сбежать. Она больше не пыталась, более того, даже привыкла к паукам и крысам. Ей, бывало, казалось занимательным занятием найти какую-то щепку и бросать её пауку, примечая как тот принимает её за добычу и лихо окутывает паутиной. Может это не так уж и плохо – вечно сидеть в темнице, лишившись света и радостей жизни. Зато, по крайней мере, эта самая жизнь все еще теплица в теле. Мун долго думала обо всем что с ней произошло и часами сидела, покачиваясь взад в перед, дожидаясь какого-то события. Она никогда не переставала ждать. Всякий раз, когда ей приносили пищу, она пристальным взглядом всматривалась в лицо тюремщика, надеясь отгадать в нем черты капитана, но увы, либо грим был слишком хорош, либо тюремщик все же был просто тюремщиком. Высоко в камере имелось маленькое окошко с решеткой и девушка тщетно пыталась до него добраться, продумывая разные способы, но никогда не достигала своей цели. Однажды, прислушиваясь к звукам по ту сторону стены, Мун вдруг услышала чей-то рог, незнакомый, тревожный и стонущий. Следом послышались другие звуки. Пел, настойчиво и громко, колокол, перекликаясь с собратьям. Он, всего вернее, сообщал какую-то весть. Наплывом по всей округе зашумели голоса и Мун поняла что приближается враг. Чьё-то войско подошло к стенам крепости. Но ведь её нельзя пробить. Капитан сам ей говорил, что никому еще подобного не удавалось. К тому же, даже если воины проникнут во внутрь, они непременно заблудятся в этом лабиринте или же попадут в ловушку.

И почему теперь сердце пленницы билось в такт созывающих барабанов? Где же сейчас капитан? Странное дело, что в этот миг она вовсе не желала его смерти. Свист, крики и женские голоса слились в единый порыв, заглушая барабанную дробь и колокольный перезвон. Девушка беспокойно перебирала пальцами, жалея, что не может выбраться из этой чертовой гнилой клетки.

– Капитан, крепость… Враг, он настиг нас. Нельзя медлить… – послышался взволнованный и прерывистый от быстрой скачки голос молодого воина. В этот самый момент стрела с изумрудным опереньем пробила брюхо вепря и тот рухнул замертво. Мужчина в охотничьем одеянии обернулся, встретившись со взглядом доносчика.

– Что ты такое говоришь, Доро? Когда я покидал замок все было тихо. Я оставил Ральфа на своем месте. Можешь не сомневаться, он всегда предчувствует приближение беды. Поэтому я и взял его в советники. Он был спокойнее чем когда-либо, когда я уезжал на охоту. – проговорил Оллистэйр, лорд Небесного Лабиринта, как его называли стражники.

– Мой господин, вы не верите мне. Тогда поспешите проверить и убедиться лично в правоте моих слов. Колокол оповещает об опасности. Скоро песня его будет слышна даже в лесу.

Капитан бросил еще один взгляд на вепря из раны которого сочилась вишневая кровь и резко натянул поводья, развернув коня. Через мгновение зверь уже мчался в сторону замка, а вслед за капитаном, переговариваясь, неслись его люди. Когда они настигли стен крепости, то увидели повсюду алые знамена. Оллистэйр узнал этот герб, этот кровавый цветок своего царствующего брата. Мужчина отдал распоряжения воинам: Артуру, рыцарю гранитных скал, и второму советнику велел возглавить командование войском, а сам погнал коня к воротам. Он искал взглядом Ральфа, своего первого советника и приближенного, который часто бывал наместником в отсутствие самого Оллистэйра и никогда не давал повода усомниться в своей преданности и мудрости. Но мужчина точно сквозь землю провалился. Капитан увидел как внезапно одна из стен лабиринта взорвалась, образовав огромное черное облако в небе. Мгновение мысль мелькнула в голове. Это была та самая стена, которая считалась ошибкой зодчего. Единственное место, где можно пробить брешь и взять крепость. Всадник беспокойно оглянулся, всюду занимался огонь и пепелище. Люди гибли, большая часть сдалась врагу еще до того, как командир вернулся в замок, а те что остались отчаянно бились, но были в меньшинстве и не подготовлены, а потому довольно быстро погибали. Небесный Лабиринт, самое устойчивое и много веков сокрытое от врагов строение, разрушалось под гнетом и натиском свирепых алых войск.

Как такое могло произойти объяснить можно было едва ли. Это конец, такой не героический, внезапный и бесславный конец. Капитан точно был пьян. Ему казалось, что все что происходит – нелепая цепь каких-то странных, жутких и невозможных видений. Он был сокрушен. Вдруг мужчина словно бы что-то припомнил и, соскочив с гнедой, бросился бежать. Он слышал лязг мечей, он сжимал рукоять своего клинка, несколько раз свалив на землю выросших на пути солдат короля. Чудом удалось ему проникнуть в замок уцелев. Внутри крепость была полна людей с суровыми лицами, они добавили последних уцелевших стражников капитана и всюду виднелись багровые следы этой бойни на закате дня. Врагов было так много…

Создавалось впечатление, будто они знали этот лабиринт наизусть как по карте. Оллистэйром, потерявшим всякую надежду на победу, теперь двигала только одна мысль.

Он миновал бессчетное количество ступеней, спустившись в самую глубину подземелья. Здесь, в темницах, кричали и бились заключенные, чуя запах крови. Но сюда пока еще не дошел враг. И капитан буквально влетел в одну из комнат, поддев её железную дверь скрытым рычажком. Этот секрет никто не должен был знать, не все темницы можно открыть только лишь ключами. Франческа испуганно отпрянула назад, когда в комнату ворвался капитан. Тяжело дыша, он оперся о стенку.

– Быстро, иди за мной. – проговорил мужчина срываясь на крик. Он придерживал одной рукой рану на бедре нанесенную кем-то из людей короля в момент его проникновения в замок.

– Что происходит? Я не понимаю.

– Нет времени объяснять. – отрезал Оллистэйр и почти грубо схватил Мун за руку, волоча девушку за собой. Она прикрыла ладонью глаза. На выходе из темницы даже тусклый свет факелов казался ей ярким.

– Куда вы меня ведете? Что там происходит? Это война?

– Да, дорогая, это война и скоро богиня смерти воцарится над этой крепостью. Кто-то меня предал. – огибая каменные своды прерывисто говорил мужчина. Пленница за ним едва поспевала.

– Я не… – начало было Франческа.

– Т-с-с, молчи. Я знаю, что это не ты. – закрыл ей рот рукой Оллистэйр и прислонился к холодной стене, притянув за собой Мун.

В мгновение ока оба стали тише воды. Где-то совсем рядом послышался предсмертный крик и чьё-то тело рухнуло на землю. Капитан резко высунулся вперед и едва успел увернуться от пролетевшего над головой копья. Он двигался ловко и быстро, не смотря на то что был ранен. Что-то предавало ему силы. Вскоре двое солдат Мэйтланда в алой одежде заливались алой кровью. Девушка, казалось, смотрела на эту картину с чувством и страха и отвращения одновременно.

– Идем, нельзя медлить. – крикнул ей капитан и оба побежали куда-то в глубь крепости. Насколько же далеко под землю уходит этот лабиринт? Стало тихо, как в гробу, и беглецы позволили себе сбавить шаг.

– Они убьют меня, да? – тихо спросила Франческа.

– Хуже. Сначала они тебя изнасилуют. А потом да. Убьют когда ты им наскучишь. – как-то даже жестко проговорил капитан и зло улыбнулся. Сердце пленницы сжалось в комок.

– Куда мы идем? – нерешительно повторила свой вопрос Мун.

– Под землей есть проход, он ведет под гору. Там дальше путь уходит на восток, ты сможешь выбраться по ту сторону от войска врага и убежать.

– Убежать? Но ведь вы не… Когда я прошлый раз сбежала вам это не очень-то понравилось.

– То что с тобой станется если ты не убежишь… И тебе и мне понравится меньше. – глухо ответил мужчина, пробираясь сквозь густую тьму вперед.

– А вы? Вы убежите? – спросила девушка, подняв взгляд на капитана. Почему-то в этот миг он показался ей беззащитным и беспомощным как дитя, которое некому опекать.

– Сбегают трусы. А я умру, потому что проиграл. – не сразу ответил Оллистэйр и Франческе показалось, что она увидела странный блеск в его глазах.

– Значит, теперь вы окончательно мне поверили? Поэтому решили меня спасти?

– Считай, что это просто мой последний и, быть может, единственный благородный поступок. – слегка улыбнувшись отозвался Оллистэйр и остановился.

– Тебе осталось идти не много, не останавливайся и позволь себе отдых только когда уйдешь достаточно далеко. Здесь я вынужден с тобой попрощаться, Франческа Мун. – тихо проговорил мужчина. Девушке вдруг подумалось что она никогда не видела его таким. Куда девалось прежнее величие, холодность и насмешливая улыбка на губах? Теперь перед ней стоял лишь человек. Человек с простым сердцем, пусть и храбрым, но все же быть может более мягким чем следовало бы.

– Я должна сказать спасибо… – замявшись, начало пленная и вдруг с удивлением обнаружила в собственном голосе дрожь.

– Избавь меня от этой участи. – чуть рассмеялся капитан. – Скажешь спасибо судьбе, если она окажется к тебе милосердна. – едва слышно добавил он и вдруг почувствовал дикое желание сделать шаг навстречу к Мун, но вместо этого повернулся на каблуках, несколько помедлив прежде чем уйти.

– Запомни моё лицо, девочка. Может когда-нибудь ты его вспомнишь. -проговорил он и, обернувшись, снял свою полумаску. После чего, не задумываясь, бросил её в темноту.

14

Оллистэйр спускался вниз по лестнице, прислушиваясь к каждому шороху. Звуки почти стихли, словно бы ничего не произошло. Словно бы его крепость не была захвачена, а солдаты, которыми он так долго командовал, просто мирно спали в своих постелях. Но это было обманчивое чувство, глупое видение, вызванное лишь тайными желаниями.

– Мой господин, я хотел видеть Вас. – вдруг раздался голос в нескольких метрах от капитана и он едва заметно вздрогнул от неожиданности, подняв голову вверх. Из тени высокой колонны вышел навстречу мужчине Ральф, тот самый советник, которого он искал в разгар битвы. Дрожащий свет факелов, отбрасывающий причудливые тени, мягко опустился на лицо появившегося человека. Он был в доспехах. Возле плеча зияла рана из которой сочилась багровая жидкость, неизменная подруга сражений. Капитан медлил, прежде чем что-либо сказать.

– Мы проиграли, крепость захвачена…

– Думаешь я ослеп, Ральф? – угрюмо ответил капитан. Советник сделал в его сторону шаг, но тот остался неподвижен.

– Вы не ранены? – осведомился мужчина.

– Какой в этом толк, мои раны сейчас не имеют никакого значения. – ответил главнокоманжующий все так же тихо как и прежде.

– Я делал все, что в моих силах, но…

– Где ты был, когда я вернулся? Мне нужно было твое присутствие. – чуть громче произнес капитан, посмотрев прямо в глаза советника. Казалось на мгновение в них мелькнула тень.

– Я сражался. Я отбивал войско врага пока вы развлекались на охоте. – склонив голову набок, тонко подметил Ральф.

– Врага ли? – спросил капитан, вновь посмотрев в сторону собеседника. Его пристальный взгляд изучающее скользил по лицу мужчины.

– Что вы хотите сказать этим? Люди гибли за вас, это ваша вина, не моя. – неожиданно резко проговорил светловолосый мужчина. Капитан не сразу нашелся что ответить.

– Из-за меня? А ты уверен? – сделав уверенный шаг вперед переспросил Оллистэйр.

– Ну, может в этом, отчасти, есть вина вашей шпионки которую вы, так между прочим, сейчас отпустили через тайный ход.

– Это мое право распоряжаться ей так, как я пожелаю. – сверкнув глазами напомнил в который раз командир.

– Ваше. Но не бойтесь, я пошутил. В том что произошло нет её вины.

– Я знаю. И знаю кто виноват.

– И кто же? – вскинув бровь с любопытством поинтересовался Ральф.

– Ты. – довольно быстро ответил капитан. Казалось подобное предположение ничуть не удивило мужчину и тот, облокотившись о колонну, продолжил говорить.

– Вы всегда были слишком проницательны, мой господин. Именно за это я и ценил вас. Но вашей проницательности было мало для того, что бы изначально заподозрить измену. Вы шли по мнимому пути. – проговорил советник, сложив руки на груди и не сводя глаз с Оллистэйра. – Очень кстати нашлась эта девчонка в которой вы увидели шпионку, но тут была неизбежная ваша ошибка. Ослепленный своими мнимыми убеждениями, вы не заметили очевидного. Я же отлично делал свое дело, уверяя вас в том что опасна именно она. Жаль, что Вам понадобилось так много времени для осознания истины.

Капитан с выражением холодным и не естественно спокойным смотрел на стоявшего рядом с ним человека. Он думал о том, что столько лет грел на груди змею, что никому не доверял больше чем ему, но так жестоко ошибся. Рука Оллистэйра нащупала рукоять меча.

– Полагаю, вы сейчас желаете мой смерти? Я не сомневался в этом, поверьте. Но увы, вынужден разочаровать. Сегодня Боги решили – вы не достойны их милостей.

– Что ж, в таком случае, я надеюсь, они будут не милостивы ни ко мне одному. – обнажив клинок проговорил капитан и выставил лезвие вперед.

– Я не стану сражаться с вами. – рассмеялся советник, но что-то послышалось в этом смехе до боли горькое. – Не сегодня и не сейчас. – добавил он погодя и взглянул на человека, что был его командиром так, словно бы хотел сказать больше чем мог. В этот миг из тени появились мужчины в алых плащах. Капитан, не отпуская меча, окидывал их взглядом затравленного зверя. Всюду острые капканы, но сдаваться он не собирался.

– Выбрось каку, братец, она тебе не понадобиться. – насмешливо прозвучал грубый голос и среди красных плащей появился их предводитель, надменно ступая вперед, заставляя всех расступаться.

– Ты… – вырвалось из уст капитана и лицо его исказила гримаса отчаянного гнева.

– Я. – передразнил мужчина, громко расхохотавшись. Оллистэйр крепче сжал клинок и хотел было замахнуться, но человек перед которым расступались остановил его небрежным жестом.

– Если тебе так хочется умереть, мой дражайший брат, я исполню твою волю, но сейчас призываю быть более благоразумным. – перестав смеяться сказал король завоеватель и щелкнул пальцами. За людьми в красном показались стражники эдельвейса, последние уцелевшие.

– У меня твои люди и если их жизни хоть что-то значат для тебя, сдавайся добровольно мне и преклони колено перед своим королем. Капитан замер, оценивающе осмотрев выживших стражников с белоснежным цветком, вышитым на одеянии. Каждый из них выражал взглядом несогласие с Мэйтландом и был готов умереть за своего господина. Мгновение военачальник колебался, и только вздувающиеся ноздри говорили о том, в каком душевном состоянии тот пребывал. Через пару секунд послышался лязг меча. Клинок Оллистэйра со звонким стуком ударился о землю, оказавшись у ног Свинцового Короля. Правитель Серебряного Королевства железным носком поймал его, наступив на сталь. Сжав кулак до такой силы, что костяшки побледнели, капитан усилием воли заставил себя повиноваться и его колени встретились с холодной сырой землёй, а пристальный и полный ненависти взгляд с ликующим взором родного брата. Эта немая сцена длилась несколько мгновений. А после владыка, выдержав паузу, махнул своим солдатам и те в считанные минуты полоснули острием меча по шеям заложников, безропотно лишив их жизней прежде, чем Оллистэйр успел бы вымолвить хоть слово. Мужчина дернулся в попытке приподняться, но тяжелый меч Мэйтланда коснулся его плеча, заставляя осесть обратно.

– Тише, нюнчик, не начинай канючить, а то ведь братик может и разозлиться. – иронично покосившись на капитана сверху вниз, проговорил король и бросил на него полный презрения взгляд. – Кто ты теперь, Оллистэйр? Все твои укрытия мне известны, твоя несчастная крепость захвачена моими людьми. Право, из песка замки, которые ты строил в детстве, были куда более надежные. – присвистнув, почти пропел мужчина под смешки алых воинов.

– Ты за это заплатишь. – сквозь зубы процедил капитан, чувствуя как внутри него крепнет и сжигает все дотла неистовая ярость.

– Да ну? Что правда? И как ты мне отомстишь? Может направишь на меня своё войско? Ах да, у тебя ведь его больше нет… Тогда может попробуешь нашептать что-то деревянным солдатикам, что лежали в твоем детском сундучке в нашем замке? Ой, я ведь и забыл что сжег их всех до единого. Как отрадно снова лишить тебя твоих игрушек. Совсем запамятовал. Дома-то ведь у тебя тоже нет. Ты никто, из ниоткуда, человек без имени и судьбы. – упиваясь каждым сказанным словом смаковал король, нависая над братом.

– Во мне течет та же кровь, что и в тебе. Я имею право претендовать на трон не меньше твоего. – собирая мужество в кулак, громко проговорил Оллистэйр.

– Ошибаешься. Трон по праву старшинства мой и только мой. Ты прекрасно знаешь как распорядился короной мой отец.

– Наш отец. – поправил капитан.

– Не важно. Не существует тех законов, что приписали бы право владения Серебряным Королевством тебе. Увы и ах. – подчеркнуто драматизируя, закончил Мэйтланд.

– Ну, в случае смерти старшего брата, насколько мне известно, королем становиться младший. – как бы невзначай напомнил капитан, расплывшись в ядовитой улыбке.

– Интересно, как ты приведешь подобный закон в исполнение? – подняв с пола меч капитана, насмешливо проговорил повелитель алых людей, перебрасывая клинок из одной руки в другую.

– Не переживай, я найду способ.

– Забавно будет посмотреть на это, правда. Мой нежный братишка, ты всегда был упрям и настойчив и всегда оставался в тени моего величия… Какая печальная история. Жаль, что ей суждено закончиться.