Затерянный замок

– Передай, – кивнул Фаэргренн. – Слушай, ты не будешь против, если мы передадим Кейсаву то самое хранилище?

– Ты о болотном, что ли? – как-то странно усмехнулся древний акала.

– О нем, – подтвердил призрак.

– А твой парень полезет в болото? Сомневаюсь, его от такой глупости должны были отговаривать. Разве что сам явишься и скажешь, что надо.

– Я ему сказал, что вряд ли еще появлюсь…

– А зря! – хохотнул Келагренн. – Ладно, так и быть, помогу. Придется призрачный облик сформировать и к нему послать, раз уж ты так сглупил, старый друг. Кстати, хотел рассказать тебе интересный случай, но не смог найти, ты опять куда-то подевался. Довелось мне давеча повидать хранительницу одной из частей Великого Тетроса.

– Да ты что? – оживился призрак. – И кто же это?

– Ты будешь смеяться, но юная гадалка из того же балагана Шаэра, где твой парень свою будущую ученицу нашел, – хохотнул древний акала. – Ты же знаешь, что я обычно в Олантане сижу, играю роль недалекого и заносчивого старого чародея.

– Знаю, конечно, – подтвердил Фаэргренн. – И?

– Сижу я себе, значит, понемногу книгу пишу, размышляю о том, о сем, как вдруг резкий стук в дверь, – продолжил рассказ Келагренн. – Чуть ли не ногами. Я еще удивился, кто это такой наглый. Вышел – девчонка зареванная, худенькая, с белыми короткими волосами. А дар предвидения у нее такой, что буквально в глаза шибает. И протягивает мне это талантливое дитя прилипший к ее руке недожезл жрецов. Да-да, тот самый, из-за которого человек в разумную тварь перерождается!

– Значит, не все мы тогда нашли и уничтожили? – недовольно скривился призрак.

– Не все, как ни жаль это признавать, – поморщился древний акала. – Но девочку не просто привязали к нему, а привязали во время жестокого изнасилования, совмещенного с ритуалом. Ей повезло, что это недалеко от моего дома случилось, иначе конец бы ей пришел, к утру бы уже в мерзость превратилась, причем полностью покорную изнасиловавшему. Снял я с нее это, конечно, хоть и непросто это было, даже для меня. Похоже, новый Даргал очень серьезно переработал ритуал привязки, она стала во много раз сильнее и жестче. Потом девочка призналась, что является хранительницей Книги, но мечтает от нее избавиться, поскольку боится ее до визга.

– Неудивительно, – хмыкнул Фаэргренн. – Великий Тетрос не только неопытную девочку напугать способен, я бы и сам с ним осторожен был, уж больно опасный артефакт предки создали.

– Так вот, будучи в Зерте, девочка отнесла книгу… кому бы ты подумал? – хитро усмехнулся Келагренн.

– А что тут думать? – удивился призрак. – В Зерте, значит, к Даэргренну.

– Ему самому, – подтвердил древний акала. – Наш безумный книжник кошеля золота не пожалел, чтобы немного поизучать Книгу, пока она не вернулась в сундучок юной гадалки. Я с ним связался, так он сообщил, что Великий Тетрос активировался. Сам собой! Так-то, старый друг.

– Странно все это…

– Более, чем странно… – тяжело вздохнул Келагренн. – Но ты понимаешь, что это означает?

– Понимаю, – хмуро ответил Фаэргренн. – Новый Даргал знает о Тетросе и ищет его. Но найти не должен!

– Именно! Мне страшно представить, что он сотворит, заполучив в свои руки скрытые там знания.

– Мне тоже, старый друг, мне тоже…

Глава 3

Вчера наемники привезли еще двух одаренных мальчишек, совсем еще маленьких, лет по пяти, и до смерти перепуганных. Как выяснилось, одного вырвали из рук обезумевших родителей, увидевших забавы малыша, он оказался урожденным некромантом и поднял скелетики мышей, принявших маршировать перед восхищенным мальчиком. Обезумевшие от такой картины крестьяне начали избивать беднягу, вопя что-то про поганое колдовство. Второго после демонстрации способностей, а он всего лишь заставил надрывно орущую кошку летать, не били, а просто вышвырнули из дому, наградив на прощание пинком. Мальчишкам повезло, что свидетелем того и другого стали люди учителя. Они забрали детей, бросив их родителям по кошелю серебра, и те не стали протестовать, да и не приучены были крестьяне противоречить вооруженным людям.

Кейсара и сама не заметила, как взяла на себя роль старшей в этом балагане, хотя на самом деле двое были младше нее всего лишь на два года, но вели себя так по-детски, что она быстро взяла их под свое крыло. И вскоре мальчишки и девчонки резво выполняли ее приказы и поручения. Да, о детях заботились, но никто не приходил их утешать, когда-то кто-то впадал в истерику и начинал плакать.

Небольшой замок, в котором поселили будущих чародеев, одной стеной прилегал к солончакам, расположенным милях в пятидесяти от главного русла реки Кхайны, довольно далеко от Наро и основного замка Грахвы. Впрочем, небольшим он был разве что по меркам самого чародея, а вот Кейсаре, никогда не видевшей больших домов, он казался попросту огромным, имея целых шесть этажей и больше ста комнат разного размера, плюс четыре больших зала. Помимо самого замка внутри стен имелось еще множество хозяйственных построек, от конюшни и псарни до кухни и кладовых. Впрочем, первые две пустовали, лошади были в Дэлоуэ редкостью и их мало кто держал, как и охотничьих собак.

Когда Кейсару привезли в замок Даэрга, как прозвали это полузаброшенное поместье возле солончаков, там было всего двое старых слуг и двое постоянно плачущих детей, которых оторвали от родителей и привезли сюда. Они не понимали, что эти самые родители, скорее всего, забили бы их насмерть, чтобы «выбить поганое колдовство», девочка не раз слышала такие разговоры в родном Лирхаре. А однажды краснодеревщик Зорсим с гордостью рассказал в трактире, что прибил в запале своего племянника, который заставил табуретку летать и сдуру решил похвастаться этим перед дядей. Дядя «оценил» и без промедления приголубил ребенка молотком по голове, от чего тот только пару раз дернулся и отдал богам душу. Девочка при воспоминании об этом сжала кулаки и зашипела, как змея, ее глаза горели неприкрытой, лютой ненавистью. О, как же она всем этим подонкам отплатит, когда выучится!

Немного подумав, она взялась тетешкать малышей, темноволосых, смуглых мальчика и девочку, типичных южан. И сумела успокоить их, да не только успокоить, и вскоре дети хвостиком шлялись за Кейсарой, пускаясь в рев, когда она куда-то отходила. Слуги, к сожалению, не интересовались ничем, да и знали мало, например, на вопрос, когда детей начнут учить, только разводили руками. Ладно, хоть кормили, обстирывали и убирали. А потом наемники начали свозить в замок Даэрга детишек разного возраста и пола, но никого старше самой Кейсары не было. Она не задавалась вопросом, почему так, видимо, так нужно учителю. Однако начала опекать всех, приучая к минимальному послушанию и умению обихаживать себя.

День прибытия учителя девочка запомнила до конца жизни – он ворвался во двор замка на огромном вороном жеребце во время грозы, прямо под проливным дождем. Причем не прятался от него, а весело смеялся, играя пучком молний на правой руке. Это было настолько завораживающе и красиво, что Кейсара навеки влюбилась в этого человека. Понимала, что Грахве не пара, но поклялась самой себе всегда стоять рядом с ним и помогать всем, чем только сможет. Потом она узнала, что ее кумир – жрец великой Шиннаны, матери Разрушения, и ей самой предстоит стать такой же жрицей. Девочка приветствовала это всей своей душой – она лютой ненавистью ненавидела мир людей, как и их самих, ничего им не простила и ничего не забыла.

Заметив восторженно смотрящих на него из-под навеса детей, Грахва спрыгнул с коня, втянул внутрь руки молнии, швырнув уздечку подбежавшему слуге, и направился к ним. Кейсара тут же выстроила остальных детей, за последние дни она их постепенно подмяла под себя, причем совершенно без насилия, сама удивляясь, как у нее это получается. Чародей сразу обратил на ее действия внимание и задумчиво хмыкнул. Затем подошел, присел перед девочкой и посмотрел ей прямо в глаза. Она не стала прятать взгляда, наоборот смотрела с некоторым вызовом.

– Здравствуй, дитя! – негромкий голос Грахвы заставил Кейсару поежиться.

– Добрый день, господин учитель! – выдохнула она. – Ведь это вы будете нас учить?

– Я, – с какой-то странной улыбкой кивнул он. – Но сразу хочу сказать, что учиться будет трудно. Очень трудно.

– Я знаю, – отозвалась девочка. – И я не боюсь. Мне больше нечего бояться. Я тогда, когда меня едва не изнасиловали, умерла душой, и больше ничто меня не напугает.

– Не побоишься отказаться от того, что они считают добродетелью? – криво усмехнулся Грахва. – От всех этих веры, надежды, любви, жалости, доброты, сочувствия? Сможешь стать чудовищем?

– Смогу! – твердо заявила Кейсара. – Я им ничего не простила! Мне их плач и стоны будут доставлять только радость! Ненавижу!

– Во-о-от… – довольно протянул жрец. – Именно этой ненависти я от тебя и буду ждать. Но не только. Я хочу, чтобы ты научилась думать и всегда помнила, что сколько бы ты ни знала и умела, всегда найдется тот, кто знает и умеет больше. И никогда не задирала нос, всегда стремясь к новым знаниям.

Немного помолчав, он добавил:

– Я вижу, ты взяла на себя роль старшей?

– Да, учитель, – подтвердила девочка.

– Молодец, мне это нравится. Но тогда тебе придется озаботиться, чтобы они тоже ненавидели, – жрец кивнул на остальных детей. – И чтобы не превратились в самодовольных идиотов, как… неважно, впрочем.

Он довольно долго смотрел в глаза Кейсары, но она не опустила взгляд.

– Тебе придется отказаться от всех моральных норм, стать всем, что они ненавидят, – голос Грахвы сделался змеиным. – Шлюхой, убийцей, насильницей, палачом, зверем и много еще кем. Не сдерживай никаких своих желаний, удовлетворяй их, какими бы дикими и даже жуткими они ни были. Но только не вздумай делать что-либо только для того, чтобы угодить мне. Только тогда, когда ты сама этого захочешь! Поняла?

– Да, – подтвердила Кейсара. – То есть я должна идти к своей цели, используя любые методы и исполнять все свои желания?

– Да, но только если это не мешает делу, – усмехнулся жрец, глядя на застывшую в удивлении девочку. – Да-да, вот такой парадокс. Нужно осознавать, когда и что уместно. Позже я расскажу тебе, как прокалывались и проигрывали не исполняющие этого правила.

Правда, ему пришлось объяснять, что такое «парадокс», поскольку собеседница этого просто не поняла, такие вещи не входили в круг ее понятий. Но ничего страшного, девочка умная, только пока невежественная. Справиться с этим его задача, как учителя. Главное снова не ошибиться и не воспитать самовлюбленную идиотку, считающую, что она пуп земли. Сила у Кейсары не слишком большая, но это нивелируется мастерством и помощью богини.

– Итак! – выпрямился Грахва. – Дети, сейчас мы с вами отправимся в ритуальный зал, где я инициирую вам истинное, чародейское зрение. А затем начнется учеба. Чародейству вас буду учить я, и учтите, что спрашивать буду строго. Также вам будут преподавать обычные дисциплины. А в первую очередь научат читать и писать, после чего завезут в замок библиотеку. Запомните, дети, настоящий чародей всегда ищет новые знания, поэтому книги для него – самое важное в жизни! Тот, кто удовлетворяется своими ничтожными умениями и не пытается их увеличить – ничтожество. Поэтому мой вам совет – учитесь самостоятельно, все свободное время просиживайте в библиотеке, только так вы сможете чего-то достичь!

Кейсара запоминала слова учителя, она словно молотком вбивала их себе в сознание, понимая, что ей придется очень нелегко. Тем более, что взяла на себя ответственность за других. Вот им сказанное Грахвой придется объяснять не раз, ведь дети обычно учиться не хотят, им хочется гулять и играть. А здесь это не получится, здесь нужно именно учиться. Значит, надо придумать способ обучения в виде игры, чтобы детям было интересно. Она покрутила эту мысль в сознании и поняла, что этим стоит заняться, надо будет только с учителем проконсультироваться. А ведь она пока даже читать еще не умеет! Кейтара кивнула, дав себе зарок как можно быстрее научиться грамоте.

– Я уже говорил и еще раз повторю: не бойтесь своих желаний! – прошелся перед замершими в молчании детьми жрец. – Позволено все! Даже самое страшное и дикое. Но. Но!!! Идущий нашим путем ограничивает себя сам, он властвует над своими желаниями, а не желания над ним. Жрец нашей богини сам ставит себе ограничения во славу Госпожи! Запомните, ограничивать в чем-либо вас может только она или вы сами, больше никто! А пока учитесь, еще я имею на это право, как верховный жрец.

Он пристально посмотрел на каждого ребенка по очереди, повернулся и велел:

– Следуйте за мной!

В подземелье под замком оказался огромный подвал, больше всего поместья раз в пять, в одном из залов которого, как оказалось, был подготовлен ритуал пробуждения истинного зрения. Без него обучаться чародейству было практически невозможно – нужно видеть, что ты выплетаешь.

Грахва коротко выругался про себя, вспомнив, что его нынешние ученики даже без этого обходятся, используя зазубренные плетения, и на этом все. Как же получилось, что они стали такими ограниченными дураками? И как не допустить, чтобы таковыми стали новые ученики? Как добиться, чтобы они остались любознательными, стремящимися к новым знаниям? Правильные ли он слова нашел? Набор, на первый взгляд, неплохой, двенадцать мальчишек от трех до семи лет, и восемь девчонок. Особенно Кейсара хороша, хоть и старовата на первый взгляд – девять лет уже, так что ею нужно заниматься прямо сейчас. Остальные могут подождать. Нужно будет очень многому девочку научить, при должном старании великолепная жрица Разрушения получится, адекватно жестокая. Правда, будет трудно добиться нужной степени безжалостности, но при этом сохранить непосредственность и любопытство. Да и для ее развращения придется нанять опытных, обожающих свое дело шлюх, которые через свои связи найдут девочке хороших любовников, способных доставить максимум наслаждения, когда она созреет для этого. А потом пусть этих любовников и шлюх лично казнит наиболее болезненными и отвратительными способами, чтобы избежать ненужных привязанностей.

Ритуал прошел, как должно, и дети принялись восхищаться открывшейся их взглядам картине – сияющими разноцветными клубками нитей и областей, каждая из которых была связана со своей силой. Грахва продемонстрировал им сначала плетение, затем связку, а напоследок несложный конструкт, состоящий из нескольких связок.

– То есть, плетение – это самое простое, но лежит в основе всего? – поинтересовалась Кейсара, единственная, кто хоть что-то понял из объяснений чародея.

– В самом простом приближении, да, – подтвердил учитель. – Если целью не является рунный или вариативный конструкт, тогда основой всего являются отдельные руны или вариаторы, выше стоят цепочки, состоящие из них, потом рунные или вариативные конструкты, а после ставы или орханды, их по разному называют. Но об этом пока рано, это мы с вами будем изучать позже, когда вы в достаточной степени изучите грамоту и хотя бы простейшую арифметику. Учителя прибудут сегодня вечером, с завтрашнего утра начнется обучение. Еще раз напоминаю, что лени и не прилежания я не потерплю! Кейсара, проследи, чтобы они старались.

– Простите, учитель, можно сказать? – решилась девочка.

– Говори, – кивнул Грахва.

– Они маленькие, они смогут учиться с полной отдачей. Им это скучно. Я попробую придумать обучение в виде игры, чтобы детям было интересно. Тогда они усвоят куда больше.

После чего попыталась объяснить учителю свою идею подробнее. Тот внимательно выслушал, явно удивился и ненадолго задумался.

– Согласен, пробуй, – через некоторое время кивнул Грахва, продолжая удивляться, ему самому такой подход к обучению и в голову не приходил. Затем велел тщательно записывать свои мысли и действия, чтобы удачная методика, если будет разработана и окажется удачной, не была утеряна.

Ведь Кейсара права, дети еще не умеют сосредотачиваться на одном. Может, в этом все дело? Может, действительно получится разработать новую методику обучения? Было бы очень неплохо. Результаты обычного обучения не радовали. Вспомнив Лейрана, Карна и Гертина, Грахва недовольно цыкнул зубом, эти три идиота продолжали совершать ошибку за ошибкой, даже жестокие наказания не помогали. Они почему-то всегда перли напролом, видя только самый простой выход, а все, что хоть немного сложнее, пропускали мимо себя. Понять их поведения жрец не мог. Похоже, как только подрастут новые помощники, эти трех придется устранять. Тем более, что Лейран после считывания памяти превратился в откровенного дурака. Он и раньше-то умом не блистал, а сейчас вообще превратился в незнамо что.

– Что ж, дети, на этом я с вами прощаюсь, – сказал Грахва, когда вывел толпу будущих учеников во двор. – Следующий раз мы увидимся, когда вы будете к этому готовы. Учитесь старательно!

Он вскочил на подведенного слугами черного жеребца и покинул Замок Даэрга, дел впереди было немерено, а прежде всего следовало отыскать Кейсава с ученицей, которые куда-то подевались. На юге их не обнаружили, хотя по логике событий они должны были отправиться в своем поиске знаний именно туда – там были так и найденные даже им развалины укрытий древних чародеев. Но ничего, он их найдет. Никуда не денутся.

* * *

В Лиатхане театр Майта задержался надолго, на целых три месяца, зрителей, никогда ничего подобного не видевших, а оттого щедрых, хватало каждый день, и старшие актеры решили, что от добра добра не ищут. Пока есть возможность давать представления в этом огромном городе, надо ею пользоваться. На юге актеров, как выяснилось, не гоняли, как на севере, и это им очень понравилось.

Найра жила полной жизнью и была полностью ею довольна. Она гадала всем желающим, вот только не всегда и не всем говорила полную правду, откуда-то зная, сможет человек ее принять или нет. А то некоторые, услышав правду о себе, могли и убить слишком много видящую гадалку, так что чаще всего лучше промолчать, а нагадать обычный набор благоглупостей – удачу, любовь, богатство, детей и прочее-всякое. Но некоторым, чья мятущаяся душа была видна в их встревоженных глазах, Найра рассказывала все, что их ждет, а также то, что нужно сделать, чтобы страшное предсказание не сбылось. Или, наоборот, чтобы сбылось доброе и светлое. Таково было ее предназначение, и девушке оно нравилось. Ничего другого для себя она не хотела. Да и зачем? Она довольна своей жизнью, мир доволен ею, что еще надо? По мнению Найры, ничего больше ей и не требовалось. Разве что иногда новое красивое платье, да симпатичные, выносливые парни на ночь.

С утра какое-то беспокойство не давало молодой гадалке покоя, они не находила себе места и понимала, что должно что-то случиться. Но что? И с кем? С ней самой или с кем-то другим? Она не знала и нервничала. В город девушка решила не ходить, чисто на всякий случай, решив помочь в приготовлении ужина – так всяко безопаснее. На стоянку точно не нападут, лиатханский граф такого не потерпит. Хотя кому нападать? А главное – зачем? Кому могут понадобиться безобидные циркачи?

Девушка чистила клубник, продолжая ощущать неудобство и неуверенность, когда раздался какой-то шум, а потом громкий плач. Она выронила нож и буквально вылетела к крайним фургоном. Возле них дядюшка Охт с хмурым лицом утешал плачущую у него на груди гимнастку Сору, тоненькую, как тростинка, шатеночку с большими карими глазами, нанятую в Шейнаре. Старый клоун кусал губы и сжимал кулаки. Рядом стояла понурая, заплаканная Заора, у нее тряслись руки и губы. Из носа акробатки тянулась струйка крови, акробатка то и дело вытирая ее и шмыгала.

– Что случилось?! – вскрикнула Найра.

– Изнасиловали… – хмуро ответила Заора. – Мешки на головы нам с Сорой возле южной стены накинули и… Чего-то голосили над нами… Страшно было… А когда все кончилось, мы мешки снял, а никого уже нет… Только… Вот…

И она протянула руку, к которой прилип пульсирующий гнилостным светом, очень хорошо знакомый гадалке короткий жезл, от одного вида которого ее затошнило. Девушка схватилась за голову, выдохнув:

– Ой, мамочки!

– Ты знаешь, что это такое? – строго посмотрел на нее дядюшка Охт.

– Знаю… – в отчаянии простонала Найра. – Меня в Олантане точно так же изнасиловали, а после того вот такой жезл на руке прилипшим заметила и никак отодрать не могла. Повезло, что там рядом дом местного чародея был, он помог, снял, да все сокрушался, откуда такая гадость взялась, ее, мол, еще во времена Даргала изничтожили. Этот жезл за ночь человека в тварь превращает!!!

– Святые боги!!! – выдохнула в диком ужасе Сора и снова зашлась в рыданиях.

Зара с не меньшим ужасом посмотрела на свой жезл и попробовала оторвать его, но не смогла, после чего тоже заплакала. Однако это оказалось еще не все. Сквозь толпу ошеломленных циркачей протолкались Кен с Макотом и протянули вперед руки, к которым прилипли такие же жезлы.

– А вы-то как исхитрились?! – изумилась Найра. – Для этого же изнасилование нужно, мне чародей говорил! Вы же мужчины!

– Да, это… – отчаянно покраснел акробат. – К нам девчата в красных масках пристали, ну такие, ну… огонь просто! Мол, понравились мы им страшно, хотят нас вот прямо щас, только чтобы мы ничо не делали, они, мол, все сами, сверху… Ну кто ж из мужиков от такого откажется, если не совсем дурак?.. Ну такие ж девчата, ну просто ж огонь! Там фигуры, ой мама… Мы, это… Ну, и… Они нас… Это ж чего-то такое было, чего никогда еще не было! Мы аж обеспамятовали оба! А девчата взяли и сбежали, пока мы в себя приходили… Встали, глядим, а на руках вот это висит…

– И что теперь делать? – глухо спросил старый клоун.

– Мне тот чародей, что в Олантане помог, мэтр Келанх, список дал, к кому в каждом городе пойти можно, коли беда случится! – вспомнила гадалка.

– Так неси его скорее! – раздраженно рявкнул дядюшка Охт, которому известие о том, что четверо из их театра могут превратиться в тварей, многих нервов стоило. А случись это ночью, они б вообще всех перерезали!

Найра опрометью ринулась к своему фургону, где спрятала список в сундучок, положив рядом с Книгой, к которой уже немного привыкла, по крайней мере, она девушку больше так не пугала. Достав пергамент, гадалка понеслась обратно, где отдала его клоуну. Тот принялся быстро водить по строчкам пальцем, бормоча себе под нос:

– Так, это север, не надо. Это центр. Ага, вот юг. Интар, Кейсаро, Наро. О, вот Лиатхан! Здесь целых двое есть, но второй далеко живет, а вот мэтр Шилард возле рынка, на Синей улице. К нему и пойдем.

Немного помолчав, он приказал:

– Всем там нечего делать! Чародеи толп не любят. Пойдем всемером, я, Руго, Найра и четверо пострадавших. По дороге страже надо про изнасилование заявить, местный граф насильников сильно не любит, их, коли поймают, на колья рассадят, чтоб другим неповадно было.

Терять времени не стали, и вскоре семеро циркачей поспешили в город. Впустили их беспрепятственно, а там дядюшка Охт сразу направился к лейтенанту, отличавшемуся от остальных стражников плюмажем на шлеме.

– Простите, господин офицер! – низко поклонился он. – У нас двух девок снасильничали жестоко, в городе, это к кому мне идти?

– Снасильничами? – нахмурился лейтенант. – Вот паскудство! Да ваши ж девки и так дают… Попроси, подари чего-нибудь, и все…

– Дают, – подтвердил старый клоун. – Но вот…

– Вот скоты! – укоризненно качнул плюмажем офицер. – Знать так, слева от рынка управа стражи, туда зайти и все обскажи. Коли найдут твоих насильников, то мало им не будет.

– Благодарствую! – опять поклонился дядюшка Охт и поспешил в сторону рынка, рядом с которым и чародей жил, и управа находилась.

Шли довольно долго, Лиатхан – город большой. Солне уже заходило, когда циркачи постучались в дверь большого дома, над которой висела вывеска в виде чародейского колпака. Им открыла служанка и недовольно спросила, чего надобно. Дядюшка Охт принялся было рассказывать, но тут служанку отодвинул в сторону какой-то громила в шелковом халате, причем, совсем не старый. Не сразу до клоуна дошло, что это и есть местный чародей.

– От мэтра Келанха, говоришь? – пробасил он. – И с чего он ко мне прислал?

– Сказал, что можно обратиться, если большая беда придет, – вышла вперед Найра. – Вот, целый список дал в каждом городе.

– Келанх?! – ошалело вытаращился на нее мэтр Шилард. – Целый список? С чего такая милость? Ты кто такая, дитя?!

– Хранительница… – призналась девушка. – Книги… Той самой…

– Не ори об этом, дура! – прошипел чародей, опасливо окинув взглядом улицу, но не ней, к счастью, никого не было. – Заходите быстро и показывайте, что там у вас такое.

Оказавшись в большой прихожей, Найра велела подругам и друзьям показать приросшие к рукам гнилостные жезлы. При виде них мэтр Шилард шарахнулся в сторону, врезался в стену и принялся изощренно материться, поминая в нелицеприятных выражениях всех родственников и Даргала, и гадалки, и вообще всех вокруг.