Неоправданная ставка

Две бамбуковые удочки, с одной из которых рыбачил когда-то Эпштейн-старший, и маленькую жестяную шкатулку с червяками Майкл уложил в двухместную коляску и стал запрягать в неё жеребца по имени Ветерок. Он любил этого племенного жеребца, отработавшего на заводе несколько лет и повредившего переднюю ногу, после чего отец забрал его для домашнего обслуживания. Несмотря на свою небольшую хромоту, Ветерок был достаточно резвым жеребцом и с лёгкостью возил двухместную коляску. Майкл выехал за ворота дома и легонько тронул Ветерка краем кнута. Понимающе всхрапнув, конь побежал лёгким галопом. Сентин хорошо знал, когда едет Майкл, по характерному топоту Ветерка. Конь, слегка припадая на правую ногу, смягчал удар копыта, и это отчетливо слышалось издали. Подъехав к дому шофёра, Майкл осадил Ветерка и, выпрыгнув из коляски, подошёл к Сентину.

– Здравствуй Сентин! Спасибо, что позвал провести день на природе, а то Энтони только предлагает, а когда приходит время отправляться – его не найдёшь.

– А чего его искать, он всегда в одном месте, – сказал Сентин, протирая тряпкой лобовое стекло автомобиля.

Майкл, почувствовал колыхнувший сердце подвох, но с безучастным видом произнёс:

– Да мне и самому сейчас некогда. А что, Энтони у вас в гостях часто бывает?

Сентин улыбнулся. Он знал о симпатии Майкла к Луизе и потому так же небрежно ответил:

– Да почитай каждый день у нас. Они, наверное, пожениться задумают.

Лицо Майкла предательски залила краска, и Сентин, разряжая обстановку, добавил:

– Это Луиза попросила меня позвать на озеро тебя, Майкл. Что же ты отдаёшь свою мечту сопернику? Мама Луизы была самой красивой женщиной этих мест, – мечтательно поднимая глаза к небу, произнёс он, – а ведь Луиза часто спрашивает о тебе.

На пороге дома Сентина появились Луиза и Энтони. На девушке было лёгкое розовое платье и небольшая соломенная шляпка с полями, загнутыми внутрь.

– Майкл! – воскликнула она радостно, бросаясь навстречу и обнимая юношу, – как я рада видеть тебя, – не унималась она, держа ладони на его щеках.

– А я думал, тебе и компании Энтони достаточно, – съязвил Майкл, бережно убирая ладони девушки. – Ты же говорил, что тебе некогда, – добавил он, адресуя своё возмущение Энтони.

– Отец только вечером разрешил мне, – оправдываясь, сказал Энтони. Он знал о том, что Луиза очень нравится другу, но ничего не мог с собой поделать, так как сам сходил по ней с ума. Для себя Энтони решил следующее: пусть Луиза сама выберет, кто ей по сердцу, а раз этот выбор очень важен для него, то дружба не должна этому мешать, и сам Энтони будет находиться с объектом своего вожделения столько, сколько надо ему.

– Знаю тебя с детства Эн, и всегда ты врёшь. Только раньше это была невинная ложь, а сейчас ты врёшь потому что цинично поступаешь.

– Ну да, я же не такой умный, в библиотеках не сижу, книжек не читаю. Такими заумными словами не выражаюсь. Знаешь, Майк, не надо винить меня в своем заточении. Ты сам просиживаешь сутками, то с книгами, то с картами, а мне ни то, ни другое неинтересно, – возмущался Энтони.

– Всё мальчики, – строго произнесла Луиза, – на сегодня ссор хватит. Поехали, папа!

Она забралась на переднее сиденье автомобила на заднее предусмотрительно сел Энтони.

– Ты не хочешь поехать со мной в коляске? – поинтересовался Майкл, обращаясь к Луизе.

– Конечно, я поеду с тобой, – ответила девушка и, выпорхнув из машины, устроилась в коляске рядом с Майклом.

– Я не первый раз слышу о картах. Ты готовишься стать шулером? – смеясь, спросила она, когда коляска тронулась.

– Луиза! Если бы ты только знала, что такое карты, – мечтательно ответил Майкл, – в двух словах это описать невозможно, а некоторые вещи вообще не поддаются логике. Мы живём в мире логики, и всё пытаемся объяснять с её позиции, но существует нечто, что не поддаётся разъяснению. Вот, например, увиденный сон – что это? Просто набросок случайных событий, или заранее выстроенная цепочка происходящего в другой реальности?

– Как может реальность быть другой, Майкл? Реальность та, в которой мы находимся, а всё остальное человеческая фантазия, в том числе и сон.

– Я пока не могу объяснить этого, но мне кажется, что где-то параллельно существует другой мир. Мы не можем видеть его, но он существует и, быть может, даже не один. Мы живем параллельно, мы сосуществуем, но никогда не пересекаемся, и потому думаем, что реальность одна. Я сейчас расскажу тебе о том, о чём никогда ни с кем не разговаривал. Единственный раз попытался рассказать Эдварду, но он не принял мои слова всерьёз. Пообещай мне, что не будешь смеяться, и никому не расскажешь.

– Я обещаю тебе, – клятвенно приложив руку к сердцу, с улыбкой ответила Луиза.

– Несколько лет назад я увидел сон, персонажи которого появляются в моих снах по сей день. Понимаешь, – Майкл сделал паузу, обдумывая, как более доходчиво объяснить желаемое, – я как будто вижу события, которые происходили очень давно, и между тем происходят сейчас. Словно время там повернулось вспять и каким-то невообразимым способом проходит через мои сны. Ты знаешь, почему я так увлечённо занимаюсь картами? В это невозможно поверить, но карты точно воспроизводят происходящие события. Я сейчас постараюсь показать тебе это.

Майкл остановил коляску и, достав из кармана колоду карт, разделил её на четыре части.

– Предположим, четыре стопки – это четыре разных города. Каждая карта – это фигура, живущая в этом городе. Мы берём одну карту, достаём её из стопки, кладём рядом, и начинаем раскладывать оставшиеся карты. Какая-то из этих карт является персоной, а какая-то является действием. Я пока не могу доподлинно рассказать всё происходящее, но кое-что постараюсь. Перебирая карты можно предположить, что в этом доме некая дама проявляет особый интерес, допустим, к бубновой двойке, я уже несколько лет называю эту карту Джозефом, но об этом позже… Так вот, дама – это не обязательно карта дама, это может быть любая из карт, шестёрка или девятка, при этом другая шестёрка показывает её путь, а десятка показывает её интерес. Это довольно сложно, но я надеюсь когда-нибудь с этим получится разобраться.

– Это действительно очень интересно, Майкл! Я хочу, чтобы ты рассказывал мне о своих снах, – нежно произнесла Луиза, заглядывая в глаза юноши.

Внезапно раздались удары грома, от которых девушка вскрикнула и прижалась к Майклу. Небо быстро затянулось серыми тучами, и через несколько минут пошёл сильный дождь. Майкл развернул коляску и поехал в обратную сторону. Добравшись до дома Сентина, он высадил Луизу и, договорившись о скорой встрече, поехал домой. Дома Майкл распряг Ветерка, почистил его щёткой, завёл в стойло и, насыпав овса, отправился в библиотеку. Забрав свою книгу и карту, он направился на чердак, где сразу же взялся за чтение.

Первые же прочитанные им строки книги навели на неожиданную мысль: в книге описывается продолжение событий, происходивших во сне. За чтением он задремал, и уронив книгу откинулся на подушку.

Глава VII

Восхождение Рудберга

Аббат Рудберг, дядя Вильгельма и родной брат Рудберга-старшего, жил в большом портовом городе, и Вильгельм, которому на тот момент исполнилось четырнадцать лет, поселился у него. Дом аббата стоял на одной из центральных улиц города, примыкавших к дворцовой площади. Дворец короля с фонтанами и иллюминацией был виден из спальни Вильгельма, и он вечерами любовался этими чарующими картинами королевской жизни. Он много читал, изучал правила этикета. Дядя нанял племяннику учителя танцев, и в течение двух последующих лет Вильгельм обучался всем тонкостям придворного этикета. Король был молод. Ему едва минуло семнадцать, и основные интересы сводились к охоте, танцам и дамскому полу. Первый раз Рудберг увидел короля, когда тот почтительно поклонился аббату, проезжая мимо, и бросил короткий взгляд на юношу. Второй раз был судьбоносный.

Рудберг в лесу бросал острый кинжал настолько точно, что порезы на дереве были только в одном месте.

– Я хочу научиться бросать так же – услышал Вильгельм за спиной голос короля.

– Я всегда к вашим услугам, – поклонившись ответил Рудберг.

– Через пару дней будьте ко двору. Архайские купцы, обещали непередаваемые ночные краски – произнёс король. – Эй кто-нибудь…. Из леса выехали два конных воина.

– Мою лошадь, – приказал король и, ловко вскочив в седло, ускакал прочь, сопровождаемый охраной.

Неожиданное знакомство, приглашение в замок короля… У Вильгельма закружилась голова.

Это был случай, который стоил многого и, несмотря на свой молодой возраст, Рудберг полностью осознавал возможности причастности к королевскому окружению.

На следующий день он посетил лучшего портного, и к утру назначенного дня блистал в новом костюме тёмно-синего цвета с золотой перевязью чёрного плаща. Широкополая чёрная шляпа с большим белым пером придавала новому образу некую таинственность.

Юноша заранее нанял экипаж и с наступлением вечера отправился ко двору.

За воротами королевского замка мир превращался в сказку. Стриженый высокий газон, образовывал живые коридоры, скрытые от посторонних глаз. Благоухающие цветами клумбы, окружали увитым цветами беседкам. Вечерами зажигались факельные фонари, таинственно скрывая в тени удалённые участки, где любили находится влюблённые пары. В дворцовом пруду, плавали рыбы, которых раньше Вильгельм не встречал. Большие белые хвосты красных рыб плавно, подобно шлейфу, скользили под водой. В воздухе витал запах духов, многочисленных дам, прогуливавшихся по аллеям королевского парка. В просторных шатрах столы ломились от многочисленных яств. Кругом слышались приглушённые разговоры многочисленных придворных.

Увидев наконец короля, Рудберг решительно направился в его сторону, и сняв шляпу, грациозно поклонился. Он оттачивал этот жест несколько месяцев. В нём чувствовались глубокое почтение и между тем какая-то неприкрытая дерзость.

– Этот юноша поразил меня своим умением метать нож, – улыбаясь, произнёс король. – Могли бы вы здесь продемонстрировать своё мастерство? – высоко вскинув брови, поинтересовался король.

Вильгельм ждал подобного вопроса, а точнее, готовился именно к этому, для чего прихватил с собой кинжал, с которым обычно упражнялся долгими днями. Метанию ножа Вильгельма обучил один странствующий человек, встреченный в лесу несколько лет тому назад. Они занимались целое лето и, уходя, странник взял клятву с Вильгельма, что он обязательно научит этому искусству своего сына. Рудберг взялся было обучать Фредерика Дэльмера, но тот быстро потерял интерес, и Вильгельм занимался один, доведя свое мастерство до совершенства. Он мог легко пригвоздить к дереву большого жука, ползущего по стволу, с расстояния в несколько метров.

– Да, Ваше Величество, – вновь поклонился Рудберг, – укажите цель.

Король поднял палец и после небольших раздумий указал на деревянную балку шатра, находящегося в шести-семи метрах от стоявших.

– В каком месте Вы хотите видеть этот клинок? Ведь балка достаточно длинная, – спросил Вильгельм.

Король, улыбнувшись, указал на большую белую розу.

Когда кинжал вонзился в балку, роза, срезанная клинком, отскочила и упала в графин с вином.

Вокруг раздался громкий возглас удивления.

Король обнял Рудберга за плечи и, глядя в глаза, произнёс:

– Я хочу видеть вас при дворе, – а затем повернулся к окружающим, продолжая обнимать плечо юноши, – а теперь давайте праздновать.

Громко заиграла музыка, закрутились фейерверки, люди оживились, подтягиваясь поближе к шатрам. Смех и веселье наполнили парк.

Король в сопровождении нескольких особо приближенных придворных ужинал в шатре у самого большого озера парка. Он отломил кусок фазана и, без интереса поглядывая на воду пруда, начал нехотя жевать. Весёлое настроение пропало после того, как к нему в руки через доверенного человека попало письмо следующего содержания:

«Ваше Величество! Будьте осторожны. Ваш преданный слуга!»

Это письмо настолько встревожило молодого короля, что он потерял всякий интерес к происходящему вокруг.

Если это заговор, и его жизни угрожают, от кого он исходит? Кто за всем этим может стоять? Вопросов было много, ответов не существовало вообще.

На всякий случай король приказал удвоить охрану и поручил нескольким тайным агентам заняться поиском заговорщиков.

Рудберг решил не отягощать на первый раз внимание короля своим присутствием и прогуливался по парку. За осмыслением произошедшего он не заметил, как зашёл в самый дальний уголок парка. Развернувшись в обратную сторону, юноша успел сделать шаг, когда услышал возбуждённые, но приглушённые голоса. Говорящих было двое, и Рудберг даже смог рассмотреть одного из них сквозь кусты живой изгороди при свете луны. Это был молодой человек лет двадцати пяти с характерно крючковатым носом. Второй стоял в тени дерева и виден не был.

– Я рискую быть обезглавлен, если что-то пойдет не так. – говорил крючконосый. – Любая ваша ошибка будет стоить мне головы. Вы говорили, что это произойдёт во время поездки короля, а сегодня я узнаю, что все планы изменились. Нет-нет-нет, и ещё раз нет. Вы далеки от этих мест, и при необходимости поднимете паруса, а я не смогу бежать. Здесь мой дом, положение при дворе. Я не знаю, могу ли осуждать поступок моей жены, когда король осыпает меня милостями. В конце концов, её чрево пользует достойнейший из достойных, а не какой-то там пустоголовый щеголь-придворный. Вы заставили содрогнуться моё эго, и я даже вознамерился отомстить его величеству, но сейчас хочу просить вас оставить всё как есть. Я вас умоляю, найдите для этого кого-нибудь другого. Я не смогу.

– Замолчите, – грубо прошипел второй. У вас нет выхода, и вы будете делать так, как я вам скажу. Затем послышался глухой удар и раздалось хрипящее дыхание. Судя по следующим затем звукам, было понятно, что первого держат за горло, и тот едва может говорить.

– Я всё сделаю, не убивайте меня, я всё сделаю – хрипел крючконосый.

– Вот так-то лучше. Завтра в таверне, что на Кривом утёсе, тебя будут ждать в десять вечера. Если ты даже в мыслях надумаешь отказаться, я убью тебя или отдам на растерзание королевской охране. Сделаешь всё правильно, останешься жив, и будешь иметь достаточно золота, чтобы встретить старость. А теперь прощай и помни: я всегда за твоей спиной.

Послышался удаляющийся стук каблуков и выдох облегчения обречённого вельможи.

Рудберг осторожно отошёл от места разговора и направился к центральной аллее, где разворачивалось какое-то театральное действо. Он надеялся отыскать этого крючконосого придворного и постараться как можно точнее разузнать о его намерениях.

Прогуливаясь недалеко от театральной площадки, Вильгельм обратил внимание на человека, следовавшего к каретам с прикрытым плащом лицом. Садясь в карету, незнакомец громко сказал кучеру: «Гони к дому!» Кучер ловко махнул хлыстом, издавшим тонкий свист, и с характерным окриком «тррр-я-ха» тронул карету.

– Чей это экипаж? – поинтересовался Вильгельм у одного из многочисленных слуг, снующих среди гостей.

– Это экипаж барона Круазье, а господин, изволивший уехать, его кузен, – поклонившись, ответил слуга.

«Силён, – подумал Рудберг, – Если в королевском окружении таких большинство, значит, король Уильям должен иметь в самых близких друзьях барона Рудберга, чтобы остаться живым». Размышляя о дальнейших действиях, Вильгельм покинул королевский замок и вернулся в дом дядюшки.

События следующего дня навсегда определили будущее. Вильгельм оделся, как простолюдин, и направился к озвученной таверне немного раньше срока встречи. Он внимательно осматривал всех проходящих и наконец выделил из толпы человека в шляпе с пышными перьями. Этот район был основательно наполнен портовыми разбойниками, и немногие вельможи позволяли себе вот так открыто разгуливать здесь в вечерние часы.

Человек в шляпе спокойно прошагал мимо и вошёл в широкие двери таверны.

Вильгельм, стараясь не привлекать внимания, вошёл в просторный зал таверны и, оглядевшись, направился в сторону вошедшего господина, сидевшего спиной ко входу в конце зала. На счастье Рудберга, в полуметре от стола, где сидел интересующий Вильгельма господин, стояло несколько больших винных бочек. Рудберг подошёл ближе и, понимая, что не привлёк ничьего внимания, нырнул за винные бочки. Фортуна благоволила ему. Одна из бочек была пуста и без крышки лежала на боку. Свозь пробочное отверстие бочки весь стол был как на ладони. Прошло совсем немного времени, и появился крючконосый. Он осторожно присел за стол и с некоторой боязнью в голосе произнёс:

– Сударь, я не совсем уверен, но мне кажется, что вы именно тот человек, с которым я должен встретиться.

– Вы не ошиблись, барон. Ваше имя мне ни о чём не говорит, меж тем как обо мне знает каждый, кто хоть раз появлялся в водах этих морей. Присаживайтесь за мой стол, и давайте для начала разговора выпьем по бокалу хорошего вина, – заключил, незнакомец в шляпе поднял руку вверх, и в ту же минуту около стола появился трактирщик.

– Принеси нам вино, которое выгружали сегодня из наших трюмов, – скомандовал он.

Трактирщик исчез за дверью кухни, и через несколько минут на столе перед гостями таверны стояли несколько блюд и большая бутылка вина.

Господин в шляпе, так и не назвавший своего имени, вытащил из-за пазухи большой кожаный кошель и небрежно бросил его на стол. Судя по произведённому звуку, вес кошелька был немалый.

– Сейчас сюда придёт один человек, – сказал он, – передашь ему половину содержимого этого кошелька и скажешь, что вторую половину он получит после сделанного дела. Когда придёт срок, я отблагодарю тебя, а пока делай что тебе говорят.

Допив до конца большой винный кубок, господин в шляпе встал и неторопливо вышел из таверны.

Барон опустил мешок на лавку, ловко пересыпал половину содержимого в другой кожаный кошелёк и оба мешочка запихал за пояс камзола.

У Рудберга уже затекли все мышцы от сидения в бочке, но он хотел узнать всё до мельчайших подробностей и не собирался покидать своего укрытия. Наконец через несколько томительных минут в таверне появился человек с перевязанным глазом и, сняв морскую кожаную шляпу, сел за стол барона.

– Гонорар при вас? – не здороваясь, поинтересовался Одноглазый.

– Да, у меня всё готово, – пролепетал барон, передавая Одноглазому один из кошельков, – вторую половину получите, когда закончите дело.

– Да ты что? – возмутился Одноглазый и, приблизившись к уху барона, добавил, – или я получаю всё, или ищи дураков в другом месте. Думаю, что больше желающих убить короля ты вряд ли сумеешь отыскать.

Крючконосый испуганно посмотрел по сторонам, нет ли случайных слушателей.

– На другие условия я согласится не могу – пытался протестовать он.

– В таком случае наш разговор окончен, – вставая из-за стола, сказал Одноглазый, – а это мне за проделанную ранее работу.

Переговоры заходили в тупик.

– Какие гарантии вы можете дать, если получите всё золото? – тихо спросил окончательно растерянный барон.

– Гарантии, – рассмеялся Одноглазый, – у меня есть моё имя и моя работа. Если кто-то усомнится в моих возможностях, не будет ни того, ни другого.

–Хорошо, – произнёс удовлетворённый ответом барон. Вы получите свои деньги, но учтите, с нами такие игры не проходят, – добавил он осмелевшим голосом и передал в руки Одноглазого второй кошель.

Проводив взглядом своего визави, крючконосый сделал глоток вина и очень скоро покинул таверну.

Вильгельм дождался, пока вельможа выйдет из таверны, и вылез из бочки, разминая затёкшие мышцы. После он вернулся в дом аббата и стал размышлять над тем, что ему удалось узнать. Тайна была страшной: от рук наёмных убийц должен был погибнуть сам король.

Любой другой человек должен был бы пребывать в состоянии шока от услышанного, но Рудберг был рождён, чтобы стать канцлером. Он написал королю письмо, приехал ко дворцу и за солидное вознаграждение вручил послание одному из слуг, приближенных к Его величеству. Письмо было следующего содержания:

«Ваше Величество, я не могу назвать своего имени, но очень прошу Вашей аудиенции. Ваша жизнь в опасности. Отправьте Вашего человека в полночь к большому пруду».

Вильгельм ничуть не сомневался в том, что король назначит аудиенцию, и только от его чутья будет зависеть, как она пройдёт. В назначенный час послышались быстрые шаги, и в свете луны показался невысокий юноша. Королевский посланник привёл Рудберга ко дворцу и, предварительно завязав глаза, повёл тайными коридорами. После получасового перехода повязку сняли с глаз Вильгельма.

Он оказался в большой комнате, освещаемой огнём камина.

– Вы не перестаёте удивлять меня, но при этом пугаете? – поднимаясь с кресла, сказал король. Он подошёл к Рудбергу и приставил острый клинок к горлу. – А не вы ли хотите лишить меня жизни?

–Ваше Величество, Вы знаете мои способности и незаслуженно говорите такие слова человеку, пришедшему спасти вашу жизнь. – спокойно ответил Рудберг.

Король опустил клинок и пригласил пришедшего присесть в кресла, стоящие неподалёку от пылающего камина. Слуга налил в бокалы вино и по приказу короля удалился.

– Ваше Величество! – пристально глядя в глаза королю, начал говорить Рудберг, —волею случая я стал негласным очевидцем заговора против вас…

Вильгельм решил несколько сгустить краски. Возвращаясь после первого свидания с королём, он споткнулся и плечом упал на острую ветвь, торчавшую из земли. Рана была неглубокой, но достаточно кровоточила. На следующий день она вполне сходила за рану от клинка.

– Я после встречи с вами пошел прогуляться по дальним уголкам вашего парка, – продолжал Рудберг, – и случайно услышал приглушённый разговор. Я не из тех людей, которые берутся подслушивать чужие разговоры, я дворянин, но отдалённость данного участка парка и моё острое чутьё заставили меня сделать это.

Затем он подробно рассказал о том, что слышал в саду, и как потом видел передачу денег, забравшись в бочку, но в завершение произнёс:

– Когда я увидел, что они вышли, то бросился следом, переполненный гневом, что кто-то осмелился поднять руку на короля…Я пошёл за тем, который взял деньги, и в одном темном переулке настиг его. Но, к моему сожалению, негодяй почувствовал, что за ним следят, и напал первым. Мне чудом удалось увернуться, и его удар пришёлся в левое плечо. Свой клинок, как Вы помните, я оставил торчать в балке вашей террасы. Я ударил этого человека ногами, он отлетел на некоторое расстояние, но, вместо того, чтобы опять напасть, бросился убегать. Я был ранен и не смог догнать его, прошу Вас простить меня.

Король слушал Рудберга, и было видно, что его обуял ужас от услышанного. Он отпил из бокала и ответил:

– О чём вы говорите, друг мой? Сейчас вас осмотрит мой доктор, я вам стольким обязан. Вы ещё совсем молоды, но ваш поступок вне всякой похвалы. Отныне я хочу видеть вас в своём окружении. Сейчас расскажете всё, о чём поведали мне, моему начальнику охраны.

– Благодарю вас Ваше Величество, – слегка поклонившись, ответил Рудберг, – это большая честь, служить Вам. Могу ли я испросить разрешения лично помочь вашим людям в поимке этих негодяев?

Король вопросительно вскинул брови, и, слегка улыбнувшись, добавил:

– Такое рвение похвально. Когда заговор будет раскрыт, мы подумаем о вашем будущем.

С этой минуты будущий канцлер Рудберг фактически взял бразды управления охраной короля в свои руки. Он сумел отыскать барона Круазье, который, особо не задумываясь, отдал Рудбергу своего заговорщика-кузена. Ещё через пару дней в подвал королевского замка доставили крючконосого вельможу. Последний, тихо подвывая от страха, сидел связанный на голом полу и обливался горючими слезами Из его сбивчивого рассказа выяснилось, что он вознамерился убить короля из-за своей жены, которая последние месяцы часто посещает королевские покои в ночное время, а его сердце каждый раз разрывается от унижения.

Рудберг был немало удивлён услышанным. Крючконосый, проявляя несвойственное мужество, рассказывал заготовленную легенду, не сдавая при этом своих единомышленников, до тех пор пока Рудберг не приказал ввести кузена Круазье. Увидев своего злополучного единомышленника, крючконосый издал длинный гортанный звук и упал в обморок.

Кузена барона Круазье по приговору королевского суда казнили, а крючконосому, по просьбе Рудберга, оставили жизнь. Более того он стал в последующем работать на Рудберга в одном из портовых отделений торгово-судоходной компании. Барон Круазье под страхом разоблачения стал самым преданным соратником будущего канцлера. Рудбергу понадобилось чуть больше полугода, чтобы целиком завоевать доверие короля и влиять на все последующие процессы, происходящие в государстве.

Глава VIII

ЛУИЗА