Истен

Она отвернулась, значит, нам нужно покинуть ее. Что я тут же и сделала.

Я мечтаю увидеть брата.

Предупредить, чтобы держался от всего этого подальше.

Глава 8 Кайл

Мне не приходилось общаться с отбросами.

Даже отец первое время не спрашивал, но сегодня вдруг вспомнил. Парень, с которым он поручил мне поговорить, старше меня лет на десять. Я решил, что это будет мой первый и последний разговор с кем-либо из них. Дальше пусть поручит мне другую работу.

Охранник с оружием наперевес открыл железную массивную дверь. Отбросы отбывают свое содержание в просторных залах с зеркалом на всю стену. Они все попадают сюда раненными, грязными. Глядеть круглосуточно на свой жалкий вид тошно.

Раз в день их кормят, и приносят им воду. Они даже не могут полноценно принять душ, но санузел и раковина им обеспечена. Больше в помещении ничего нет. Бесцельное существование с заранее уготованной участью здесь угнетающе и отвратительно.

Мне жаль каждого, кто находится в таком положении. Но ведь они знали на что идут? И я не могу отмахнуться от личного вопроса: ради чего такие жертвы?

Парень сидит на полу, прислонившись к зеркалу. Он ссутулился и опустил голову, крутя в руке, кажется, единственный предмет, что здесь есть – дешевый перстень, будто это самая потрясающая вещь на свете. Светловолосый, челка касается его ресниц. Он одет в белую растянутую майку и черные свободные штаны. Босиком. Очевидно высокий. Худой, но не истощенный.

– Том Колин. Я Кайл Рамирес и в моей власти вас освободить.

Он, не поднимая на меня глаз, засмеялся:

– Освободить? Мой друг, ты немного наивен.

Я удивлен подобной фамильярностью, но его положение и так хуже некуда.

– Уверяю, если вы расскажите о повстанцах, король будет милостив к вам.

– Повстанцы. Отбросы. Вы уже определитесь.

– К сожалению, я не знаю, к какой группе вас отнести. Но вы делаете все, чтобы подорвать власть Истена.

– Причину не пытался понять, мой друг? – он поднял глаза на меня.

Может, сейчас он станет наконец серьезнее?

– Деньги, власть или вам просто что-то не нравится, – я заложил руки за спину и прошелся в этом помещении.

– Ты назвал то, что движет твоим отцом, – заявил он и голос его зазвучал тверже. – Если бы это двигало нами, Кано давно бы потерпел крах.

– Какой тогда ваш мотив?

– Вернуть то, что отнял у нас Кано.

Том многозначительно взглянул на меня, а затем улыбнулся тому факту, что я не понимаю, что у них отнято. Конечно, он это понял и продолжил:

– Как считаешь, принц, к какому королевству или стране мы принадлежим?

Я задумался. Гипотез хватало, но официально ни одна из причин не была признана королем. Но нападали они только на Истен. Значит, к нам у них было что-то личное.

– Затрудняюсь ответить.

– Арлен.

Ни одна ассоциация не пришла мне на ум. Понятия не имею, значение этого слова.

– Что Арлен?

– Тот участок у океана. Где сейчас самый востребованный курорт. Это наша страна. Маленькая. Но такая живописная и просторная. Была нашей, пока твой отец не решил забрать эти земли.

Он был прав насчет популярности этого участка. Не секрет, что большая часть дохода идет оттуда. Элита и туристы из других королевств часто проводят там отпуск. Дико слышать, что оно не является нашим.

– Эта земля давно принадлежит нам.

– Историю разве нельзя переписать?

– Конечно. За этим стоит не один человек и к тому же эту информацию не пресечь среди обычных граждан.

– Твой отец мог бы направить свой ум на великие дела, но… алчность, жадность, эгоизм. И вот, Арлен стерт с лица земли. А что граждане? Каждый, кто произнесет слово Арлен, проходит в Истене через виселицу. Даже не являясь повстанцем или сочувствующим.

Арлен действительно звучало из его уст опасно и зловеще. Но другие королевства и страны? И там это должно было быть известно.

– Не верю, ни единому слову.

– Друг…

– Мы с вами не друзья, – мой голос эхом пронесся по этому холодному пространству.

Похолодело даже у меня внутри, понять бы только отчего. Я решил уйти прочь.

– С Кристиной было гораздо легче подружиться, – бросил едва слышно он мне вслед.

Я потрясенно обернулся. Этим и выдал себя.

– Даже не заподозришь меня во лжи и не скажешь, что твоя сестра в Аларейме?

– Как она?

Уйти она могла только к ним. Я счастлив, что она жива, но омрачен новостью, что она с ними.

– Все боятся снискать ее недовольство.

Вдруг мы оба заулыбались. Том продолжил:

– Мне довелось общаться с ней целый месяц. Ее местоположение даже тебе раскрыть не могу. Для ее безопасности.

Я кивнул, в благодарность за подобную предусмотрительность.

– Принц, – произнес гвардеец, впустивший меня сюда. – Король приказал вам явиться к нему.

– Иду, – я задержал взгляд, в надежде, что Том скажет что-то еще про Кристину.

– Успейте до этого времени найти книгу Сокровища поэзии, страница 167. Если тебе нужно доказательство, что я говорю правду, мой друг.

Я молча направился к выходу.

– Распорядитесь, чтобы заключенному дали теплую кофту и носки. Он пробудет здесь немного дольше, чем остальные.

– Есть, сэр.

Не стал бы смело утверждать, что в камере, где находится Том холодно. Но озноб не проходил, пока я шел к отцу в кабинет.

Мне стало не по себе оттого, что сообщил Том.

Глава 9 Кристина

– Будешь по мне скучать? – Уилл шел позади.

Очевидно, тоже выставили за дверь. Его явно забавляет, свалившееся на него задание.

– Скорее сочувствовать. Принцесса Эшли невыносима.

– Ты судишь только по тому, что показывают на телеэкранах.

– Я отлично считываю состояния людей. Даже через телеэкран.

Мы уже дошли до моей комнаты, и он зашел следом. Без разрешения. Да, вот так.

– Ты высказала свое мнение о ней, а не ее состояние.

Я резко развернулась и скрестила руки. Хочет поговорить об Эшли? Хорошо.

– Ладно. Как личность, у которой есть огромная ответственность, старается все контролировать. Малейшая угроза ее стабильности и контроля, способно дать трещину и выбить из равновесия. Она боится потерять власть и способна жертвовать даже близкими, чтобы сохранить влияние, ибо без этого не видит смысла в своей жизни. Холодная, отстраненная с виду, чтобы скрыть слабости.

– Впечатляет. Только оценку невыносимости, куда отнести?

– А вот как раз люди с огромной властью, мало думают об отдельных людях. Считают тех, кто рядом, чем-то им обязанными. Когда они говорят, что действуют на благо других, просто прикрываются, чтобы удержать власть.

– Кайл тоже станет королем. Неужели эту характеристику ты и к нему отнесешь?

– Он совсем другой, – голос меня подвел. Блестящая уверенность сгинула ниже плинтуса.

– Возможно, и Эшли тоже. Я не вижу причин, которые могут помешать мне поговорить с ней и убедить во взаимовыгодном сотрудничестве.

– Это бредовая идея, Уилл!

– Что тебе не нравится? – вскинул он руки и захлопнул посильнее дверь.

Да, нужно приложить силу, чтобы она закрылась и нас не было слышно.

– При чем тут Эллингтон? Мы действуем против Кано. Чтобы вернуть вам Арлен. Зачем вмешивать других?

– Кристин, ведь Кано с какой-то целью заинтересовался Эллингтоном? Либо он ищет союзника, либо… хочет и его к рукам прибрать. Оба варианта нам все усложнят.

– Так, ладно. Хватит это обсуждать.

– Крис, – я хотела отвернуться, но Уилл остановил меня, прикоснувшись к запястью.

Он так нежно смотрит на меня, что все попытки отыскать в его планах изъян, терпят крах. Он действительно прав, но… все же я очень хочу отыскать это «но».

Уилл продолжил спокойным голосом:

– В Истене казнь повстанцев уже как театральное зрелище. Они верят Кано, никто из них нас не поддержит. Ты знаешь, какой процент арленцев проживает в Эллингтоне. Поодиночке, идти против Кано опасно. Но если королева поддержит нас, а мы ее…

– Да, но Эшли еще не полноправная королева, она не сможет действовать без согласия отца. А если почувствует угрозу от Кано, будет совершать один безумный поступок за другим. Мало нам внутреннего конфликта, давайте еще других втянем.

– Кристин, ты пообещала доверять мне. Нам нужно влияние Эшли. И я не могу сейчас пойти против Марии.

– И ты обещал, что мы уйдем.

Уилл привлек меня, и я позволила себе на какое-то время оказаться в его объятьях во второй раз.

И вновь все вспомнить:

Меня отвели в комнату. Металлические стены, две лампы в потолке. Я устроилась у стены напротив двери и вытянула ноги. Приблизительно комната метра четыре на десять. И ничего здесь нет.

Идеально. Меньше визуального шума. И я либо останусь и переселюсь в одну из удобных комнат или же отправлюсь на поверхность. А тут, можно подумать. Вот только поздно я спохватилась, что думать мне вовсе не хочется.

Стать бы такой же холодной и чистой комнатой. Без воспоминаний и боли.

Едва слышный щелчок и дверь медленно открылась. Я моргнула несколько раз, но от этого еще больше клонит в сон. На нем бордовая футболка и серые брюки.

Успел переодеться?

Он опустился напротив меня. Я услышала тихий плеск воды и повернула голову на звук. Он выжимал тряпку в небольшой железный ковш. А затем нежно взял одну мою руку.

– Пока Мария не озвучит решение, я не могу отвести тебя в душ из этой комнаты. Но все же, немного приведу тебя в порядок. Хотя, мне кажется, ты не осилила бы самостоятельно даже умыться.

Мягкая холодная ткань коснулась руки. Я вздрогнула от неприятного жжения. Уилл повернул руку ладонью вверх. Кожа стерта и покрыта алыми ранами.

– Смоем грязь и обработаем. Я прихватил мазь, она обезболит и ускорит процесс заживления.

Утешение слышать его заботливый голос. Что-то да значит его внимание ко мне.

– Значит… я ее не убедила?

Я прислонилась затылком к стене и закрыла глаза, пока он отмывал мои руки.

– Ты не убедила меня.

Послышался шорох и тихий скрип. Я ощутила на ладонях приятную прохладу. Аккуратными, медленными движениями пальцев Уилл втирал мазь, придерживая другой рукой запястье. Затем повторил это с другой рукой.

Может, ему просто жаль меня? Позаботится о бедняжке и отпустит?

– Ну-ка, – он обхватил пальцами мою голову и чуть наклонил вперед.

Я открыла глаза, но он уже не смотрит на меня. После короткого плеска воды он поднимает взгляд и сосредоточен на моем лице. Также мягко стирает следы страшного происшествия.

– Лицо не так пострадало, как руки.

Слышит ли он, как колотится сердце? Надеюсь, не чувствует, как пульсируют вены на висках. Ну же, Крис. Сохраняй холодный рассудок.

Он мог бы поручить это кому-нибудь другому. Чтобы он каждого явившегося грязного, раненого гостя, вот так нежно обхаживал?

Я ему нужна. Это секрет для остальных.

– Как убедить тебя? – произнесла, в тот момент, когда он большим пальцем провел по нижней губе и я судорожно вздохнула. Как больно.

– Немного разбила губу, – сообщил деловито он и выдавил мазь размером с горошину и снова провел по этому месту.

Он улыбается, очевидно, помня мой вопрос. С ним нужно быть осторожнее. Наша вторая встреча, но все указывает на то, что Уилл умен и опасен.

То, что ум твердит оттолкнуть, притягивает сердце.

– Ты знал, что я приду?

Он неспешно убрал тюбик в рюкзак, отодвинул в сторону таз с водой и сел напротив меня. Руки положил на колени и смотрит долгим проницательным взглядом.

Если он ожидает, что я засмущаюсь или стушуюсь под этим взглядом, ошибается. Я же Кристина. Вздернув подбородок, я изобразила решимость наконец получить ответы на два вопроса, что он проигнорировал.

– Только дурак упустит в союзники дочь короля. Так подумал я, когда заметил, что ты уже не первый раз следишь за нами. Ты выставила моих людей идиотами.

– Не суди их строго. Дело в моих искусных качествах и навыках.

Уилл довольно ухмыльнулся. Нервное порхание в животе подсказало, что мне приятно быть для него особенной.

– Отвечаю на твои вопросы… Да, я ждал тебя. Потому что, никто бы лучше не подошел на роль моего союзника.

– Твоего?

– Именно.

Уилл замолчал, давая мне переварить информацию. За этими словами стоит, что он не совсем предан тем, кто находится здесь. Это должно служить своего рода звоночком опасности, но я отмахнулась.

Он продолжил:

– Кто мы? Почему наша цель – Кано? Он отнял у нас королевство Арлен. Мы выжившие граждане.

Я догадывалась. Поэтому они не сдаются. Ни повстанцы, ни Кано.

– Ты сказала, что готова помочь свергнуть Кано. Но кто тогда станет королем?

– Кайл, – произнеся это, я вдруг засомневалась.

– Хорошо бы. Вот только, если нам это удастся, престол Истена займет Мария.

Я устремила взгляд в пол. Это все логично. Зачем просто возвращать страну, если можно еще и поквитаться? Возместить моральный ущерб. Но во что превратится страна под ее руководством?

– Я не хочу этого, – произнес, скривившись, Уилл. – Все может обернуться войной, а эти жертвы… бессмысленны, если конфликт только меж двух людей.

– И что ты предлагаешь?

– Я помогаю тебе свергнуть Кано и передать престол Кайлу, ты поможешь мне получить власть над Арленом. Пока Мария и Кано воюют друг с другом, мы действуем скрыто против них.

– Заманчиво. Только где гарантия, что ты не засматриваешься на престол Истена?

– Я же сказал. Не хочу жертв.

Уилл придвинулся ближе и взял за руку. По его лицу пробежала печаль. Мне нелегко дышать. Словно все защитные барьеры между нами сняты, и нам больше не нужно притворяться сильными и неуязвимыми. То, что дальше произносит Уилл, ломает мою последнюю стену:

– Меня тоже глубоко задело, происшествие прошлым вечером. Я видел подобное своими глазами, будучи ребенком.

Я не могла вдохнуть воздух. Картинки вперемежку с голосами отца и людей замелькали с бешеной скоростью. Я заметалась в поисках опоры или же чего-то, чтобы заглушить эти чувства. Чем-то нанести себе физическую боль, потому что душевную я вынести не могу.

И тут Уилл привлек меня к себе. Одной рукой прижимая к себе голову, а другой ласково гладя по спине. Я смогла отделить гнев, страх, боль и прожить их в его объятьях. Дать волю слезам и неконтролируемым всхлипам. Уилл дал время на это.

– Мы уйдем, Кристина. Я обещаю. Мы не допустим, чтобы все вышло из-под контроля.

– Крис? – он неохотно отстранил меня. – Я помню о своем обещании.

Я кивнула.

Надеюсь, что не ошиблась.

Глава 10 Кайл

Арлен.

Неужели отец способен на такое? Чушь.

Та территория, что парень назвал своей страной, вошла в состав Истена пятьдесят лет назад. Это была неизведанная территория, никому не принадлежавшая. Ни до, ни после нее Истен не расширял территории.

Ист-Голт. Этот курорт – достояние Истена из-за близости с океаном и как бы алчно ни звучало, от прибыли, которую мы имеем от туристов, добычи ресурсов и торговли в портах. Я часто ездил туда с отцом, когда был ребенком. Мы и так проводили много времени вместе, но там все по-особенному. Он становился просто отцом.

Только мама с Кристиной никогда там не были. Я искренне не понимал почему.

А правда. Почему?

Мама всегда находила повод не ехать, а отец никогда не настаивал. Разве может кто-то так легко отказаться от поездки к океану?

Я проснулся в пять утра. Солнце уже взошло и слышны тихие шаги, голоса прислуги в коридоре и на улице. Во сколько они встали, если уже вовсю выполняют свою работу? Если бы не мои планы, так бы и не узнал, что в это время кипит жизнь.

Отец дотошен до распорядка. У него подъем ровно в девять и полтора часа на то, чтобы привести себя в порядок, позавтракать и составить план нового дня, внести корректировки в планы на неделю, месяц и год, если требуется. Проводит полчаса за книгой, а затем вызывает меня. В это время его нельзя беспокоить и сам он никого видеть не желает.

Значит, у меня достаточно времени, чтобы найти ту книгу и не вызвать вопросов.

Я собрал волосы на затылке, надел брюки и заправил белую рубашку. Потянулся рукой к звонку, чтобы заказать кофе, но осекся. Шокировать прислугу ранним подъемом не стоит.

Подождал, когда голоса стихнут, и открыл дверь. Горничная, проходящая мимо вскрикнула, уронив корзину с бельем.

Гвэн Эванс.

Ее угольно-черные волосы собраны в тугую косу. В этой серой форме – рубашка с коротким рукавом, юбка до колена и белый передник, она выглядит миниатюрной и, кажется, работа прислуги ей совсем не подходит.

Но это только первое впечатление.

Я плохо запоминаю лица, но когда появилась Гвэн, она всегда смотрела глаза и не отводила первая взгляд. Как бы показывая, что не боится моего титула. Так, я ее и запомнил.

– Прости, я напугал тебя.

Я опустился, чтобы помочь поднять ей чистые полотенца, которые придется снова стирать.

– Вы просто никогда в это время не выходите, – ответила она и поджала губы.

– И пусть это останется секретом.

Мы одновременно поднялись, дольше положенного посмотрели друг другу в глаза. Нет, Гвэн мне не победить, поэтому я первый отвел взгляд и сказал:

– Прошу меня извинить.

Я сделал шаг, чтобы обойти ее, но она преградила мне дорогу. Тут же невинно заправила невидимую прядку волос и произнесла тихо, кокетливо:

– Просто скучаю.

Я успел подавить тяжелый вздох. Мне и самому все это причиняло неудобства. Кристина предупреждала не подпускать близко Гвэн, но я оказался слишком добрым, внимательным, а она привлекательной девушкой. Благодарен за то, что у нас не зашло слишком далеко, но достаточно, чтобы в груди сжималось от стыда.

Я не желаю иметь репутацию распутного принца и подвергать насмешкам ее.

– Гвэн, оставим все в прошлом. Так лучше в первую очередь для тебя.

Она подняла голову, уставившись на меня этим обиженным взглядом, который так и манил пожалеть ее.

Но я научился контролировать свои желания и эмоции.

– Хорошо дня, – произнес я и направился в библиотеку.

Чувствовал затылком, что Гвэн смотрела мне вслед, пока не скрылся в другом коридоре.

⁕⁕⁕

Сокровища поэзии.

Я перебрал книги трех стеллажей, и перед глазами начало расплываться от цветных потертых обложек и букв. Конечно, проще вбить название в базу данных и найти ее расположение, но это не останется незамеченным у отца. Поэтому я продолжил поиски. Пару часов на это есть.

Вообще, поэзии мне встретилось много. Чудеса поэзии, Великая поэзия, Лучшие поэты Истена и так далее. Интересно, что такого должно быть в той книге? Я вот так сразу поверю словам Тома?

Он знает Кристину. Казалось, я буду ближе к сестре, если помогу Тому. Смогу услышать ее строгие замечания, увидеть улыбку, как-то ощутить ее присутствие и главное… убедиться, что она права. Живот скрутило узлом, от осознания, будто я предаю отца. Не верю, что он плохой человек. Мне не по себе, что я засомневался в нем.

Я так задумался, что чуть не пропустил ту самую книгу. В четвертом стеллаже на самой верхней полке. Когда я уже успел на лестницу взобраться?

Синяя, твердая, шершавая обложка. Золотистыми буквами написано:

Сокровища поэзии.

Книга в хорошем состоянии, ее не назовешь старинной. Все книги содержатся здесь в первоначальном состоянии и при малейшем дефекте реставрируются. Сложно сказать какой это год здания. Я только знаю, что со всех книг они удалены.

Есть только настоящее время, – так сказал мой отец.

Страница 167 находится справа. Первая цитата какого-то писателя из Истена. Дальше еще два поэта из Аларейма. Они распределены между собой на одинаковом расстоянии, оставляя пустое место.

И что я здесь должен был найти? Я хотел захлопнуть книгу, но тут заметил, что оттенок листа отличается от всех остальных. Так, удачно упал свет от окна. Все листы грязновато-то серые, а этот едва заметно отдает белизной. Я сравнил напечатанные строки с остальными. Кажутся одинаковыми, но все же… на той странице, они немного ярче.

⁕⁕⁕

– В той книге ничего нет.

Я прошел в камеру. Том сидит на том же месте, опустив голову. Кофта и носки сложены рядом. Он улыбнулся и, не глядя на меня, сказал:

– Там была цитата одного поэта из Арлена. Как думаешь, можно ли доверять человеку, если ты впервые с ним встретился?

– Это ничего не доказывает, – холодно произнес я.

Так, меня научили. Не хочешь отвечать на вопрос – проигнорируй его.

Том посмотрел на меня и еще шире улыбнулся.

– Что с той страницей? Ее заменили? Или цитату искусно удалили с бумаги? – Том подтянул к себе колени и замер в ожидании ответа.

Я вновь проигнорировал.

– Ясно, значит, одно из двух, – понял Том. – Послушай, мой друг, я расскажу тебе историю. Не историю отношений Истена и Арлена. Потому что правда мне так и неизвестна…

– Боюсь, мне нужно идти.

– Друг? Никто тебя не упрекнет, если ты здесь задержишься. Тем более это твоя работа.

Я не хотел слушать. Боялся разрушить то, во что я верил всю свою жизнь. Меня пугало, что придется что-то предпринять с этим, но готовили меня к другому.

Что Истен и наш Король безупречны.

Взгляд Тома добр и излучает надежду, что я выслушаю, поверю и сумею перенести. Обычно все подчиняются мне. Кто из страха или благоговения, зависти или восхищения. Но только Том проявляет подлинное уважение и как это правильно зовется? Братское участие? Я не знал этого чувства, поскольку братьев и друзей у меня нет. Я подчинился, потому что он вызывал во мне это новое чувство.

Том подождал, когда я удобно сяду на пол, хотя оно не совсем возможно и мой костюм причиняет дискомфорт в таком положении. Я посмотрел на него, готовый слушать:

– Мне было 14 лет. Жил как обычные подростки. Был отец, была мать, и четверо братьев. Все младше меня. Играли возле дома в футбол. Денег хватало только на необходимое, но родители учили быть довольными. Поэтому мяч был настолько потрепанный, что спутать его можно с мусорным мешком… – Том засмеялся, но, к счастью, быстро понял, что не нужно отягощать меня подробностями.

Они были нужны только для него. Я почувствовал тупой укол внутри, что не выслушал его, но Том уже перешел к сути:

– Мне нравилась соседская девочка. Миа. Невероятной красоты и само олицетворение доброты. Она всегда здоровалась со мной. Нет. Она со всеми была приветлива. Всегда закалывала передние пряди волос на затылке. А волосы у нее были рыжие, даже золотистые, а летом светлели от солнца. Думать не мог, ни о чем другом. Только бы еще взглянуть на нее, а если заговорить… думал, сойду с ума.

Том прикрыл глаза и приглушил голос. Я улыбался, не понимая, что вызвало у меня эту улыбку. Ни о какой девушке я не отзывался так, как он. Ничего подобного я не испытывал. Мне нравилась Гвэн, но я не грезил о ней. Она не была для меня особенной.

– Я так и не заговорил с ней, – Том сглотнул и опустил глаза. – Представляешь, прошло девять лет. Да я ее едва знал. Но изо дня в день я жалею, что так и не заговорил с ней. Думал, потом. Как-нибудь потом. Когда момент будет удачнее. А он так и не настал.

Если Том говорит правду, можно догадаться, что произошло. Но я не хотел пока признавать его правоту, поэтому задал иной вопрос:

– Где она сейчас?

– Я видел, как она вечером забежала домой. В одинадцать вечера в ее комнате потух свет. Наутро все дома нашей улицы подверглись огню. Мы выбежали из дома, а я даже не успел взглянуть на ее дом. Счет был на секунды. А у меня были братья. Должен был спасти их.

– Мне жаль.

Я удивился своим словам. Неужели я и правда в это поверил?

– Мы жили несколько лет в лесах. Эллингтон был в курсе всей ситуации и принимал беженцев. Мы несколько месяцев жили на границе, чтобы получить шанс на жизнь там. Но многие дальше Истена уйти не смогли. Скрываться сложно, туго пришлось всем. Слово Арлен нельзя было произносить вслух. В Истене тебя лишат жизни, в Эллингтоне гражданства.

Эллингтон. Я задумался, что говорил отец. С этим королевством якобы прекрасные отношения. Они умолчали об этом, но тем не менее оказали помощь людям. Они не пошли на конфликт, но их это особо и не касалось.

– В Эллингтон я так и не смог попасть, – продолжил Том. – Несколько лет мы жили в лесах небольшой группой, пока нас не нашла Мария. Она дала надежду что мы вернемся домой и найдем кого-то из близких. Но я не стал искать Мию.