bannerbanner
Черный человек
Черный человек

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
5 из 7

– Так работает медиум? Я думала, это будет иначе. Как в книгах, у каждого призрака есть незавершённое дело. Ты узнаёшь какое, а затем решив, наблюдаешь как он уходит. Что изменилось? Как ты это сделала, ведь вы так мало друг другу сказали?

– Я уходила, – терпеливо сказала она. – Не понарошку, а по-настоящему. И он это понял. Только после этого осознал, что его обманули. Моё присутствие облегчило его сознание, открыв дверь. Вот он и ушёл.

– Это выглядит так просто…

– Всё зависит от силы. Вот увидишь, когда сама начнёшь помогать, – девушка вздёрнула правую бровь, подмигнула, а затем кивком головы пригласила следовать за собой. – Пошли отсюда, а то кто-то говорил, что он замёрз, а нам ещё ехать долго.

– Подожди-подожди, что значит помогать?

Слова Элли не сразу дошли до меня, но смысл был понятен ещё со вчерашнего вечера. Катерина говорила об этом, а я не поняла. Не хотела понимать. Я всегда знала, что внутри меня есть небольшая дверца, закрытая на тяжёлый амбарный замок. Что за этой дверью, не знала и знать не хотела. Но все происходящие события по досочке разбирали эту дверь, так что остался один замок, да и он разваливался на части. Близнецы – это как приговор в любой мифологической культуре. Если мой брат медиум, не удивительно, что и меня эта чаша не миновала.

– Да, это твоя природа, Марго, – очень спокойно сказала Элли, коснувшись плеча. – Ты уже не ребёнок, не маленькая девочка, закрывающая глаза на то, чего не хочешь видеть. Из тебя получится очень сильный медиум, ведь только сильные способны так долго глушить своё видение. Но и этому пришёл конец.


Элли

Как же мне хотелось выпить. Просто взять и напиться до невменяемого состояния и забыть всё и вся. Всё кружится перед глазами от сковавших в холодные тиски волнения и тревоги. Нестерпимо. Невыносимо больно. А вот Марго наоборот на удивление спокойна и задумчива. Мне нравится эта девушка. Она не отрицает, не отказывается, не смеётся, а думает. Обдумывает всё, что с ней случилось и происходит до сих пор. Хорошая черта. Она умеет слушать, а значит справится. Другой вопрос, а не слишком ли я замахнулась для нас двоих? Изнанка не любит живых. Не любит слабых. А учитывая обстоятельства, слабости хватит с избытком. Не уверена, что затея выйдет, но шанс есть, пусть и крошечный. Когда-то этого было достаточно. Хватит ли сейчас?

Вернувшись в город, мы, по обоюдному согласию, решили заскочить в небольшую кафешку, чтобы перекусить и немного согреться. Предстоящее пугало, как и тот контраст, что так ярко проявляется именно здесь, среди людей. Интересно, что чувствуют солдаты, отправляясь на войну? Мне кажется, что по-настоящему они ничего не чувствуют. Всё приходит позже, в самолёте или уже на земле, среди таких же, как и они. Но в городе только появляется чувство отчуждённости, иррациональности, громкого смеха и замирания на месте, уставившись в одну точку. Потому что иначе сойдёшь с ума. Иначе завопишь и откажешься, сбежишь, дезертируешь, лишь бы не встретиться со своими страхами лицом к лицу.

– Почему ты помогаешь мне, Элли?

Марго слишком внимательно смотрит. Она неуютно чувствует себя в моём присутствии, словно пытается придумать слова, чтобы извиниться, чтобы высказаться о своей признательности. Она не знает, как реагировать на мои действия, не знает, как себя вести. По этому поведению видно, как много у неё друзей было в жизни. Как много людей помогали ей просто так. Как много доброты она видела. И это я себя считаю аутсайдером.

– Потому что никто больше не сможет тебе помочь, – отвечаю просто.

– Это не ответ, – упрямо покачав головой, почти насупившись, говорит она.

– Что ты хочешь от меня? Я делаю то, что делала всегда. Помогаю тем, кто обратился ко мне за помощью. Как думаешь, откуда в записной книжке твоего брата мой адрес, если мы с ним не знакомы? Причём именно адрес, не телефон. Позвони ты мне, я бы сказала, что не знаю твоего брата и мы скорее всего так и не встретились бы. А если и встретились, то это случилось бы гораздо позже. И тогда уж точно всё было бы потеряно. А пока у нас есть шанс, маленький, но он есть.

– Твои ответы сводят с ума, – нервно пробормотала она.

– Марго, выдыхай. Тебе предстоит через многое пройти. Мой совет – думай над тем, что скажешь брату. Думай, как можно тщательней, чтобы в минуту волнения не потеряться и сказать то, что нужно. Ведь, по сути, только ты можешь его увести от Чёрного человека.

Она лихорадочно вздохнула и заметно напряглась.

– Я иногда думаю, какой была бы наша жизнь, если бы наш отец не был бы таким жалким, – глухо сказала она. – Понимаешь, моя семья очень богата. Очень-очень богата и всё благодаря деду. Так уж вышло, что мой отец был старшим из трёх сыновей. То есть прямым наследником состояния и всех проектов. Его с детства к этому готовили. Но вот беда, мой папа оказался очень слабым и вялым, совсем не приспособленным к миру бизнеса. Неудивительно, что дед в нём разочаровался и, когда отец вырос, почти отказался от него, полностью сосредоточившись на остальных сыновьях. Средний брат оказался неплохим финансистом, но в нём не было лидерских качеств, в отличии от младшего. Тот был просто копией деда. Мама говорит, что в то время всё складывалось просто замечательно. Мой отец открыл небольшое дело, связанное с реставрационными работами, встретил маму, через год родились мы. А потом он прогорел и в это же время умирает младший брат. Это мутная история, дед как-то даже обвинял моего отца в смерти брата, но я не знаю подробностей. О таком не говорят. В любом случае, у среднего брата одни девочки и дед вспоминает о Максиме. Так мы принудительно оказались в гостях у деда. И начинается ад, что для Максима, что для меня. Нам было всего семь лет! Мы знали любовь и не знали боли и насилия. Бабка была хуже всего, но она быстро сдохла… – поперхнувшись, она сделала глубокий глоток порядком остывшего чая, а затем посмотрела в окно. – Да ещё призраки… Бабка была первым духом, которого увидел Максим. Я думаю, поэтому он так вцепился в Чёрного человека. В нём он видит не только Учителя, в нём он видит ещё и отца. Настоящего, того, кому хватит сил дать отпор деду.

– Как же вы тогда уехали? Как он смог пойти против деда?

– Он сказал, что если дед будет на него давить, то потом от семейного бизнеса и мокрого места не останется. Что он жизнь положит на то, чтобы всё развалить, – Марго сардонически рассмеялась. – Мне кажется дед отпустил его именно из-за того, что Максим дал отпор. Только младший сын был на такое способен. Думаю, дед ждёт, когда Максим вернётся. Он уверен, что это скоро случится.

– Надеюсь ненависть к семье у него не настолько сильная, чтобы отказаться возвращаться в мир живых, – криво улыбаюсь, достаю пластиковую карточку, чтобы расплатиться за обед.

Время расслаблений прошло, впереди самое важное. Черви.


– Неужели ты не видишь, какая она слабая? – голос, доносящийся за стеной противный и резкий, наполненный холодом и презрением.

Девочка подошла к закрытой двери, прислонилась, чтобы лучше слышать, а затем чуть наклонилась, чтобы попытаться хоть что-нибудь увидеть через замочную скважину. Поздний вечер, тёмная гостиная, оранжевый свет от фонарей и проезжающих мимо машин, всё это создавало иллюзорное движение, скомканное узким смотровым отверстием. Казалось, что в пустой комнате два человека, стоящих друг напротив друга. Один прямой как палка, как фонарный столб, другой как скопище ветвистых деревьев, верткий и костлявый.

– Она не слабая, просто ещё маленькая, – в ответ доносится усталый голос.

– Да брось, она не способна ни на что стоящее. Зачем ты тратишь своё время на неё? Лучше избавься от неё и найди кого-нибудь поприличнее! – фыркнула костлявая фигура, отходя к окну.

– Зато ты меняешь своих учеников как перчатки. Так и не нашёл себе идеального ученика? – сыронизировал второй мужчина.

– Я в поисках бриллианта. Мне не нужны поддельные алмазы. Я охочусь за редкостью и добьюсь своего.

– Как бы эта редкость не оказалась сильнее и умнее тебя.

– Волнуешься за меня? – в голосе послышалось саркастическое удивление. – О да, тебе же об этом волноваться не приходится. Твоя малышка никогда не превзойдёт тебя.

– Ты всегда недооценивал таких как она. Элли ещё удивит тебя…

– Элли! Ты что делаешь? – послышался отцовский голос за спиной.

Девочка, увлечённая подслушиванием, пропустила момент, когда в дверях появился отец.

– Что там такое интересное происходит? – с улыбкой он подходит к девочке, взъерошивает её волосы, а затем открывает двери гостиной и включает свет.

Светлая гостиная совершенно пуста и обыденна. Девочка осторожно выглядывает из-за широкой спины отца и улыбается.

– Папочка, это всего лишь игра такая. Я в шпионов играю. Ты мне всё испортил! – немного фальшивым голосом заявляет она.

– Ладно маленькая шпионка, пора ложиться спать, – мягко говорит отец.

– Ага! – девочка кивнула.

Выходя из комнаты, обернулась и кому-то подмигнула.

Глава 5

Чёрный пёс был так неподвижен, что сначала приняла его за тень. Доберман с дымящимися чёрными провалами вместо глаз. Собака лежала, положив морду на лапы, но, когда мы оказались у подъезда, встрепенулась, беззвучно уставившись прямо на меня. Она провожала взглядом до тех пор, пока мы не скрылись за дверью и что-то мне подсказывает, она останется лежать и следить за домом.

– Странная собака, – проворчала, передёрнув плечами, разуваясь в прихожей. – Никогда не видела собак-призраков.

– Что? – Марго вскинулась, изумлённо уставившись. – А такое возможно?

– Раньше думала, что нет, – ответила, покачав головой.

– Где ты её углядела?

– Да прямо напротив дома. Сложно не заметить огромного чёрного добермана, – раздражённо фыркнула.

– Я ничего не видела, – расстроилась Марго.

Вместо ответа, подошла к окну, выходящую на ту часть улицы. Собаки уже не было, как и следов того, что она там была.

– Не забивай голову, – встряхнув волосы, сказала негромко. – У нас и так много дел.

Выложив на стол банку с червями, достала из запасников настойку черники, небольшую миску и седой порошок. Из чего сделан последний лучше никому не знать.

Выгрузив шевелящихся червяков в миску под пристальным любопытным взглядом Марго, принялась их толочь, постепенно, по чуть-чуть, добавляя густую, почти как сироп, настойку, чуть позже чайную ложку порошка, немного сахара и главный ингредиент – три капли собственной крови.

– Давай руку, – не поднимая глаз от получившийся смеси, приказала девушке.

Марго безропотно подчинилась, поморщилась только, когда проколола палец и выдавила кровь в миску.

– А зачем это?

– Понимаешь, призраки не любят живых. Очень сильно не любят. Особенно, когда те забредают на их территорию. Все легенды и сказки не врут – там погибель. Но есть способы обмануть духов. Для этого нам нужно стать такими же, как и они. Мёртвыми. Я делаю маску для лица, которая исказить восприятие. А кровь для привязки. Всё просто. Конечно, было бы лучше, если бы мы получили приглашение от призрака, но что есть, то есть. Лучше никому не знать, что мы идём на Изнанку.

– То есть эту гадость я должна нанести на лицо? – в голосе Марго прорезались истеричные нотки. – Ты серьёзно?!

– Радуйся, что пить не надо. Напиток был бы более действенным, хоть и значительно рискованным для организма, – пренебрежительно фыркнув, поставила миску в микроволновку, запустив на самом медленном режиме. – Пойдём, нужно всё смыть с лица для лучшего впитывания.


– И сколько эта гадость будет держаться? – сквозь зубы и с несчастным видом спросила девушка спустя время, сидя как изваяние в кресле, боясь пошевельнуться и потревожить сметанную массу на лице.

– О, за пару часов она полностью впитается. Маска влияет на более тонкие вещи, чем наши физиономии, – заявила оптимистично. – Зато потом сразу отправимся за твоим братом.

– Ты меня сильно успокоила, – проворчала она. – Слушай, маска щиплет кожу, так и должно быть?

– Значит действует. Не нервничай, лицо не пострадает. Не могу сказать о положительных эффектах, но отрицательных точно не будет.

– Я просто не могу так долго сидеть и ничего не делать. Мы начинает колотить от холода.

– Если хочешь, можешь лечь в гостевой комнате и поспать. Так даже лучше – во сне маска быстрее впитается. Как проснёшься – сразу станет легче, – говорю, пожав плечами.

Девушка тотчас поднимается.

– Так и поступлю, – заявила она, покидая комнату.

Негромко фыркнув, достала сигареты и аккуратно прикурила. Для меня это тоже было в новинку. Мне никогда не требовались подобные ухищрения. Я всегда была под защитой.

Вновь подойдя к окну, уставилась на снег перед домом. Собаки нет. Как и ожидалось. На секунду, задумалась о том, откуда она взялась. Чего хотела? Чёрный псы в мифологии всегда были предвестниками бед. Блэк Шака, Пэдфут, Макл Блэк Тайка, Гвилги, Харгест, Чёрный Шак и, наконец, Гримм. Говорят, что этот пёс является потомком Цербера или Гарма. Но что это значит?


Марго

Резко, как по щелчку, подскакиваю над кроватью, моментально выбираясь из сумбурного сна. Всё перемешалось – и прошлое, и настоящее, и будущее. Такой вязкий и липкий ком, от которого с радостью избавилась, выбравшись из постели.

Сколько я спала? Часы показывают восьмой час, а значит очень и очень много. Подойдя к зеркалу, убедилась, что маска полностью впиталась. Такая плотная консистенция и так быстро исчезла. Провела рукой по щеке, прикоснулась к губам, задумалась о чём-то мимолётном.

– Ты уже проснулась?

За спиной появилась полностью готовая Элли.

– Давай по кофейку и поедем. Такси я уже вызвала, так что готовься, через полчаса выходим.

– Так быстро? – вырвалось невольно, отчего поморщилась.

– Просто смирись с тем, что теперь в твоей жизни всё будет происходить быстро, – вымученно улыбнулась она. – Идём, чайник уже закипел.

Спустя десять минут и одной выкуренной сигареты, Элли, наконец, перешла к делу.

– Послушай, то, что мы сделаем, очень опасно. В первую очередь потому, что мы идём в место, для живых непредназначенное. Понимаешь? Там обитают мёртвые, а значит и законы действуют иные. Поэтому ты должна запомнить несколько правил. Первое, ничему не верь. Второе, слушай только то, что я говорю. Третье, когда будем уходить, не оборачивайся, даже если услышишь самые отчаянные мольбы о помощи.

– Я где-то читала об этом. Это из греческой мифологии? – нахмурилась, вспоминая курс школьной истории.

– Эвредика. Она умерла, а её муж отправился вслед за ней в царство мёртвых. Он получил разрешение забрать её у Аида и Персефоны, но они поставили условие – не оглядываться, идёт ли за ним его жена. Он оглянулся, Эвредика осталась в мире мёртвых. По-моему, что-то ещё было про жену Лота, но это уже из Библии, поэтому не совсем то. В целом это классика для мифов, так что, если поискать, можно найти что-нибудь ещё, – пояснила Элли. – В любом случае, это правда. Нельзя оборачиваться и нельзя ничему верить. Я уже была там, поэтому ты должна слушаться меня, иначе не сможешь найти выход.

– Как мы туда попадём?

– О, это самая интересная часть, – девушка прищурилась и подмигнула, а затем достала сумку из-под стола и открыла её, выложив на стол небольшой предмет, замотанный в шёлковую голубую ткань. – Догадаешься, что здесь?

Отрицательно помотав головой, с любопытством откинула ткань.

– Чёрт, это же золото!

– Смеёшься? – скептически воскликнула Элли, поднимая золотую ветвь. – Позолота, только и всего. Настоящее золото ни тебе, ни мне не по карману, да это и не нужно. Главное, чтобы блестело золотым, он любит такие подарки.

– Подожди-подожди, это то, о чём я думаю? – моментально нахмурилась, лихорадочно перебирая всё, что помнила о Греции. – Золотая ветвь, царство мёртвых, Эвредика… мы идём к Аиду?

– Почти, – девушка улыбалась ну очень уж ехидно, усиливая мои сомнения.

Кто в здравом уме поверит в такое?

– То есть ты хочешь сказать, что из всех религий мира, греки оказались правыми? Зевс, Олимп и прочее? Серьёзно?!

Элли скорчила невозмутимую физиономию, но очень быстро сдалась, звонко рассмеявшись.

– Нет конечно, если бы всё было так просто, не было бы других религий. Нет, ну правда, мы медиумы существуем очень давно, уж как-нибудь да донесли бы до людей всю правду. На самом деле, реальность гораздо прозаичнее. И сложнее одновременно. Как уже говорила, Изнанка многолика. Она переменчива, она непостоянна, она формируется из представлений людей о ней. Так получилось, что те, кто общается с духами в нашем регионе, а я имею ввиду Европу, предпочёл отголоски греческой мифологии. Однако мы не брезгуем и классикой, Библия, буддизм и многое другое по мелочи. Сразу говорю, что творится в Китае и Индии – не знаю, мы туда не ездим, опасно. Азия вообще в плане призраков повёрнута на всю голову, да ты и сама видела эти фильмы ужасов. От правды они не так уж далеки.

– Ты меня запутала, – простонала, закрывая лицо волосами.

– У тебя вся жизнь впереди, разберёшься. На то, чтобы всё понять у меня ушло много времени. Здесь столько тонкостей, столько деталей, а…

Снизу послышался негромкий звон.

– А вот и таксист, – по-другому закончила она. – Просто запомни то, что я тебе сказала. Три правила. Соблюдая их – выживешь.


***

В такси было холодно. Или это меня знобило несмотря на палящую жаром печку. Водитель что-то с жаром втолковывал поддакивающей Элли, расположившейся на переднем сиденье, я же, прислонившись лбом к стеклу, прокручивала в голове всё, что случилось за последние сутки. Боже, почему всё так произошло? Ведь не бывает так вот всё? Не бывает, ведь правда?

В груди клубок шипящих растревоженных змей и мне никак не удаётся успокоиться. Всё хочется что-то сделать, что-то сказать, на что-то решиться, но прямо сейчас машина едет так медленно. Что скажу Максиму? Вот что должна сказать ему, чтобы он вернулся? Не уверена, что он просто бросился в тот мир с головой, не думая ни о чём. Нас по-другому воспитывали, а значит он знает, на что идёт. Как мне вернуть брата? Как достучаться?

Автомобиль остановился на окраине Москвы, где-то возле Серебряного бора. Район незнаком и неприветливо холоден. Небо, окрашенное в мутные рыжие тона с густыми грязно-серыми облаками, нависал тяжестью и мелкими букашками-снежинками, забирающимися при помощи ветра, за воротник, неприятно холодя шею. Поёжившись, плотнее засунула руки в карманы, дожидаясь, когда Элли расплатиться с таксистом.

– Потерпи, мы почти на месте.

Оглядевшись, заметно напряглась, поскольку понятия не имела, о чём она говорит. Мы находились возле кромки леса, на клочке старого, полуразрушенного асфальта, щедро укутанного толстой полоской льда, припорошенного лёгким снежком. Напротив, через широкую дорогу, располагались складские здания, закрытые высокими заборами, украшенные колючими проволоками и небольшими видеокамерами. На территориях вяло побрехивали дворовые псы, мимо проносились машины, ослепляя вспышками фар, а за спиной, завывая пронзительной стужей, шумел ночной лес. С нашей стороны, за поворотом, спрятанный темнотой, но освещённой всего двумя фонарями, виднелся то ли клуб, то ли магазин с причудливым входом в виде распахнутой пасти дико улыбающегося клоуна. Наверное, при свете это выглядит не так страшно, а скорее даже привлекательно для посетителей, но сейчас, в эту свинцовую ночь, здание выглядело пугающе, отталкивающе-непритязательно и явно дёшево. Не удивлюсь, если нам именно туда.

Я не ошиблась.

– Элли, что это за место? Я словно иду прямо в фильм ужасов. В них обожают такие декорации! – воскликнула, осторожно ступая по скользкому асфальту, не поспевая за прущей напролом девушкой. – Там вход на Изнанку?!

– А, – она махнула рукой, даже не оглянувшись. – Поверь на слово, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Такое не забывается. Доверься мне.

У входа стояла покосившаяся тумба с объявлениями старых, прямиком из девяностых, концертов, перекрытых огромным плакатом с объявлением:

Клуб развлечений!

Приходите, ведь только у нас – «Зеркальный лабиринт», «Комната страха», «Гадальный будуар» и многое другое!

Судя по всему, и объявление висит здесь не меньше десяти лет. Странно, что за столько времени клуб не закрылся и всё ещё радует облупившейся краской на лице клоуна, расписанием работы касс и временем приёма на входе. От всей картинки, запорошенной зимним антуражем, веяло истинным духом сюрреализма. Только соответствующей музыки не хватало. Однако сама мысль о том, зачем мы сюда пришли, перебивала всё и вся. О да, мы идём в Царство теней. Из «Клуба развлечений». Я вся в предвкушении.

Элли направилась прямиком ко входу, едва не поскользнувшись на огромной ледяной луже. Она нащупала во тьме дверной звонок и несколько раз нажала, вызвав в глубине далёкую трель, после чего отошла и встала рядом, ободряюще улыбнувшись.

– Ничего не бойся, Марго, – шепнула она за мгновение до того, как открылась входная дверь.

На пороге появился полуголый юнец в одних штанах и дешёвых шлёпках. Его лицо, густо усыпанное как веснушками, так и прыщами, выражало крайнюю степень удивления. Он явно не ожидал кого-либо увидеть.

– Я не заказывал! – резко воскликнул он, почесав нос и недовольно прищурившись. – Чего вам надо?

– Мы не к тебе, – Элли вышла вперёд и негромко хмыкнула. – Паша, ты же помнишь меня?

– А, это ты, – снисходительно пробурчал парнишка, открывая по шире дверь, – ну, заходите, раз пришли.

Элли уверенно переступила порог странного клуба, я следом юркнула мимо скучающего парня.

Разочарована. Вот, верное слово к тому, что увидела. Вместо таинственного полумрака с густым зеленоватым туманом и странным шёпотом по углам, перед нами оказалось обычное фойе с классическим набором: касса с мелким окошком, гардеробная на три с половиной калеки, небольшой магазинчик, застеклённый и похоже давно не открывавшийся, двери, украшенные дешёвой мистический символикой, как пауки, паутина, кривые красные глаза и «зловещая» надпись: «Оставь надежду всяк сюда входящий» на латыни с ошибками. Полный антураж.

Именно в этот момент расслабилась. Нервное напряжение, не отпускавшее с самого дома, рассосалось, оставив лишь лёгкую дрожь, да и та, в тепле, быстро сошла на нет. Не знаю, чего именно ожидала, но явно не этого. Здесь всё было настолько примитивно, настолько предсказуемо и плоско, что ожидать чего-то пугающего и сверхъестественного, не приходилось. Мне стало легче.

– Чай, кофе? – раздался голос за спиной. – Он скоро придёт, так что если хотите…

– Нам ничего не нужно, – Элли отрицательно мотнула головой, остановившись возле старых рекламных плакатов. – М-мм, новый постер. 2007 год. Не видела его раньше, решили чуть изменить интерьер?

– Мне было скучно, – вяло отреагировал Паша, обходя меня по дуге. – Раньше ты приходила одна. Это кто?

– Подруга, – коротко ответила она.

– Ну и ладно, – равнодушно сказал он, вновь почесав нос, а затем нахмурился. – Скоро приду.

Когда он ушёл, сразу подошла к Элли с вопросом:

– Кто это?

– Маска, – ответила она. – Просто маска. Тот, к кому мы пришли не может находится в одном месте, слишком большой объём задач, слишком много людей, с которыми нужно встречаться и это только с нашей стороны. Вот и приходится пользоваться подобными ухищрениями.

– Не поняла.

– И не надо понимать, рано ещё. Нам бы вернуться живыми, потом у тебя будет много времени, чтобы во всё вникнуть, – она махнула рукой.

– Элли, давно не виделись!

Голос оказался намного приятнее ломающегося голоска подростка, обернувшись, с удивлением увидела Пашу. Но только это был уже не он. Черты лица плыли, стекали, как вода, его одежда стала продолжением кожи, как раскраска плотными красками, она переливалась, менялась, плотнела и растекалась. Тоже самое творилось и с волосами, которые как мелкие змеи то спускались вниз, то завивались тонкими кудрями. И только глаза, уж точно не Пашины, оставались неизменными. Глубокие седые, вспарывающие душу ножом. В них не было ни зла, ни добра, ни равнодушия. Ничто. Но в тоже время всё.

Элли резко придвинулась и закрыла ладонями моё лицо.

– Не смотри ему в глаза, – прошептала она на ухо. – Иначе затянет и станешь очередной маской. Но мы же пришли сюда не за этим?

Наваждение спало как будто его и не было.

– Здравствуй, Харон, – вежливо, но с теплотой, поприветствовала его Элли, убирая от лица руки.

Теперь изменчивость внешности спала, оставив перед нами интересного, в возрасте тридцати–тридцати пяти лет, мужчину с приятными, но незапоминающимися чертами лица. Всё в нём было такое, лёгкое и незамысловатое, как пятиминутный набросок на крафтовой бумаге, быстрый и только основные черты. Мягкие полные губы пастельно-розового оттенка, круглый овал светлого, почти белого, лица с теряющимися скулами от яркого света, широкие брови и аккуратный нос, волосы цвета льна с рыжиной, тёплые оттенки в выборе одежды – мягкий, крупной вязки, свитер, коричневые брюки, туфли в тон.

На страницу:
5 из 7