Черный человек

– Ты освободилась, Элли. Ты свободна!

Сознание, перенасыщенное кислородом, уплывало, язык заплетался, чувство покоя накатывало волнами – всё закончилось. Элли самостоятельно победила Чёрного человека, она справилась, всё закончилось.

– Чёрт Марго! Очнись! – она вновь бьёт меня по щеке. – Он может вернуться в любой момент, слышишь? В любой момент! Ты должна убить его, Марго! Используй свою силу, используй её!

– Я не понимаю!

Приподнявшись на локтях, прислонилась к стенке, запрокинув голову. Чугунная башка, ломота в костях, бой в висках – как после лихорадки, тяжело думать, тяжело понимать смысл её слов.

– Я умираю, Марго, – спокойно заявила Элли, а затем резко закашляла.

Её кашель, старческий, с надрывом и мокрый. Она отползает в сторону, склоняется над унитазом и выплёвывает чёрные сгустки. По обнажённому телу ветвятся сотни чёрных нитей, набухших, выступающих из-под кожи. Кажется, что они пульсируют, кажется, что они вот-вот взорвутся.

Передохнув, она заговорила вновь:

– Ты должна воспользоваться своей новой силой. Убей меня и когда мы с ним окажемся на грани – призови воду и уничтожь его.

– Но ты же тоже умрёшь, – нахмурилась, когда слова дошли до меня. – Что ты такое придумала, Элли?

– Ты что не понимаешь?! – внезапно закричала она. – Посмотри на меня! Я уже мертва! Чтобы остановить его, мне пришлось призвать всю тьму, что была внутри меня – это как открыть ящик Пандоры, его уже не закроешь – мне остались считанные минуты, и только ты можешь сделать мою смерть ненапрасной. Убей нас обоих, позволь мне захватить его с собой в небытие!

– Элли, – едва слышно шепчу. – Ты не можешь умереть, Элли…

Она плачет и из её глаз вытекают чёрные слёзы, оставляющие на щеках маслянистые разводы.

– Я жила все эти годы взаймы. Не дай мне умереть понапрасну, Марго! – умоляюще-ясно повторила она.

– Я не смогу это сделать.

Духота этой маленькой комнаты дурманит и без того неясный разум. Но я отчётливо понимаю, чего она хочет от меня. Вижу, что происходит с её телом, знаю, что это я во всём виновата. Если бы не этот обряд, если бы не я, она осталась бы в живых. Элли была бы жива!

– Ты справишься. Это так же легко, как и дышать. Как двигаться, как открывать и закрывать двери. Открой воду, Марго, ты сможешь!

– Я помогу, – раздался голос от двери.

Из темноты коридора вышел Андрей. Он казался монолитной статуей, мёртвой, бесцветной, неживой. А в глазах появилась та мертвецкая ярость, что бывает у доведённых до крайней черты людей. Жажда мести поселилась в его сердце и не мне её оттуда изгонять.

Он опускается рядом с Элли и позволяет ей дотронуться до себя.

– Бедный Андрей. Бедный-бедный Андрей, – шепчет она. – Ты же знаешь, что он делает это ради любви к твоей маме? Он так любит вас обоих, что не смог ни одного из вас защитить.

– Он предал меня. Предал Институт. Предал свои принципы. Он не заслуживает прощения, – процедил Андрей.

– Но ты простишь его. Рано или поздно, но обида пройдёт и ты поймёшь, почему он так поступил, – мягко ответила она. – Ты его сын, а он твой отец. И это никто не изменит.

– Ты правда хочешь умереть? – спросил он.

– Нет. Никто не хочет умирать. У меня нет выбора, и времени осталось так мало. Помоги мне, Андрей, – она резко притянула его к себе, а затем что-то прошептала на ухо.

Он сначала нахмурился, а затем внимательно посмотрел на меня. От его взгляда стало не по себе и я поёжилась, отворачиваясь.

– Ты сделаешь это? Ради меня? – отстранившись, спросила она у него.

– Да, – односложно ответил он, поднимаясь на ноги и помогая подняться ей. – Марго… ты справишься?

– А разве у меня есть выбор? Похоже вы всё решили за меня, – мне стало так невыносимо грустно.

Страх ушёл, ушла и паника. Прилив кислорода в мозг пьянил, и всё вокруг казалось туманным.

Я вижу, как Андрей помогает Элли забраться в ванну, в ту самую воду, в которой чуть не утонула я. Вижу, как он помогает её плавно опуститься вниз, удерживая руки на её груди. А сам смотрит на меня, немигающе, как настоящий мертвец.

– Ты сделаешь это? Марго? Ты справишься? – вновь спрашивает он.

И я пролетаю птицей по своим воспоминаниям. С самого первого урока знала, что хотел от меня Клаус. Поняла, как это делается – как призывается вода. И поняла, почему кроме меня никто больше не сможет это сделать. Клаус рисковал собой, чтобы вызвать её, только Элли смогла остановить воду и он остался в живых, Элли носила в себе частицу Изнанки и это помогло им обоим. Больше ни у кого нет такой особенности. Как и нет моих способностей. Я и Элли – две стороны одной монеты.

Я закрываю глаза, а когда открываю – вокруг меня Изнанка. Ванная комната совсем другая, оставаясь прежней. Иные холодные тона, зеркала, скрывающие отражение, отсутствие воды и девушка, бьющаяся в судорогах в ванной, а рядом с ней, прикованный чёрными нитями к её коже, он. Чёрный человек. И он наблюдает за её мучениями, со скрипом, с едва сдерживаемой яростью, но, в то же время, с мрачной торжественностью, с непонятной радостью.

Для него – меня нет. И для неё тоже. Лишь тень – немёртвая в мире мёртвых. Стою рядом и вижу, как медленно разъединяются нити, с противным звоном, как от порвавшейся струны. Всё рвётся, ломается, истлевает, впитывается в пространство. Скоро они разойдутся окончательно. У меня осталось мало времени.

Её глаза чёрные как ночь, кожа бугристая, сквозь поры сочится чёрный пот. Она совсем не похожа на человека. Она горит изнутри и это пламя пожирает её душу. До этого момента думала, что если подожду, то она хотя бы сможет перейти, а убью или нет Чёрного человека – не важно. Главное, чтобы она не исчезла окончательно. Чтобы осталась, пусть в ином мире, но осталась собой, чтобы её не поглотили воды Изнанки. Но теперь, действительно видя, что с ней происходит, понимаю, что надежды оказались бесполезными. Она всё равно исчезнет.

Бедная девушка, полюбившая когда-то мертвеца.

Она спасала мне жизнь. Она помогала понимать этот новый мир. Она учила и защищала. Она была самым сильным человеком из всех, кого когда-либо встречала. Она была настоящей, а теперь один взгляд на неё причиняет боль.

Я смотрю на Клауса и вижу его целиком. Сейчас он кажется таким маленьким и несущественным. Всего лишь дух. Ещё один из многих мёртвых. Как всё изменилось. Минут двадцать назад я была одна против него – беспомощная, ревущая от ужаса девчонка и он казался великаном. А теперь пойманная в капкан крыса.

«Ты убьёшь меня, Марго?» – этот вопрос возникает в сердце. Словно она продолжает спрашивать об одном и том же. Как заевшая пластинка. Вновь и вновь.

Я подхожу к изголовью ванны и оказываюсь напротив неё. Слышу странное шептание, напоминающее лёгкое незаметное пение. Как и в прошлый раз вижу их сквозь стены. Десятки призраков, окруживших дом. Приспешники Чёрного человека? Свидетели? Чего они ждут?

Мне стало всё равно. Сегодня стану убийцей. Я поворачиваю кран.

***

Вода была повсюду. Как будто бы попала в шторм. Моё возвращение с Изнанки реальность встретила мокрым триумфом. Все трубы в доме прорвало. Сквозь обвалившуюся штукатурку виднелись рваные, наполненные ревущей водой, раны. Шипение и пулемётная очередь. Феерия разнокалиберных брызг. И посреди этого великолепия Андрей, прижимающий к груди тело Элли. Он мокрый, с головы до пят, его глаза едва открыты, но я уверенна, что они полны слёз.

Внизу раздаётся подобие взрыва и я вспоминаю, где мы находимся.

– Нам нужно уходить! – закричала ему. – Андрей, идём отсюда!

Поток ледяной воды ударил в стену, сметая приколоченную полку со стопкой полотенец. Раздался резкий свист, пахнуло жаром.

Андрей смотрит и не видит меня. Он потерялся и мне нужно увести его отсюда – слишком много воды. Подхожу к нему, медленно высвобождаю её из его объятий и кладу на мокрый пол. А затем беру его за руку и через миг мы оказываемся в предрассветном городе. Перед нами открывается невероятное зрелище – дом, объятый водяной стихией.

И вновь вижу их – странных серых мертвецов, что так долго ждали чего-то, окружая дом со всех сторон. Они медленным шагом заходят сквозь двери и стены, и что-то мне подсказывает, что это последние секунды их жизней.

– Святой источник, – дрожа от холода, произнёс Андрей. – Ты создала Святой источник, Марго.

– Я думала, что они сами возникают?

– Иногда. Но самые крупные появились благодаря особым людям. Их называют… святыми.

И в этот момент я перестала видеть мертвецов.

Элли

– Клаус, отпусти её.

Моя маленькая ванная комната. Домашняя, привычная, но совсем иная теперь. Он сделал её грязной и нечистой, с разбитым зеркалом, мусором по углам, немытыми окнами, грязным полом и покрытым пылью, и грязью туалетом. Всё было отвратительно, но всё же было частью моего дома. И так странно видеть, и чувствовать невероятный диссонанс от того, что здесь происходило.

Я почти физически ощущала, как сильно он хотел её. Раздавив в ней волю к сопротивлению, подавив её свободолюбие, он прямо здесь и сейчас готовится забрать девушку на ту сторону, чтобы делать с ней то, что ему хочется. Чего он добивался все эти месяцы. Прямо сейчас даже не верится, что за этим простым мужским желанием стоит нечто большее. Кажется, что он потерял рассудок из-за неё и готов на всё, чтобы заполучить Марго. На это было невозможно смотреть, так больно видеть в её глазах отчаяние, потерянность и одиночество. Она чувствует себя покинутой и совершенно беспомощной. Даже зная, что я рядом, она не чувствует себя не одинокой.

– Элли. С чего это ты решила голос подать? Да ещё указываешь мне, что делать? – удивлённо спросил Клаус, мельком глянув, как набирается вода в ванной. – Осталось пара минут и всё закончится. Потерпи.

– Клаус, отпусти Марго, иначе я уничтожу нас обоих, – шепчу ему на ухо и он морщится.

– Ты не сможешь призвать воду, – обрубил он. – И не сможешь вновь перехватить контроль над телом. Обряд изрядно ослабил тебя. Ты беспомощна, как и было задумано.

– Клаус, ты готов поставить своё существование на то, что я беспомощна и ни на что не способна? – лукаво переспрашиваю его. – Ты правда так самонадеян?

Чёрный человек выругался по-немецки, а затем рассмеялся про себя.

– Просто смотри, как я убиваю твою драгоценную подругу, Элли. Совсем скоро вы даже сможете попрощаться прежде чем я тебя отправлю плавать на самое дно Изнанки.

А затем он обращается к Марго. Он стремительно хватает её за плечо и тащит в воду. В её глазах вижу слёзы и своё отражение. Мне чудится детский голосок, звучащий в стремительном шуме воды, струящейся из-под крана. А затем иллюзия пропадает и я вновь обращаюсь к той силе, что заключена глубоко внутри меня.

Тьма возвращается с лаской и теплом. Она уютна и совершенна. Из-за её объятий забываю зачем вновь обратилась к ней, а вспомнив, с трудом сбрасываю с себя маковый дурман и наполняю свои вены чёрной смолью. Она кипит, ревёт под кожей, от её жара плавится тело и Клаус орёт не своим голосом, вылетая из меня, как из пробки. Теперь мой черёд играть. И нити тьмы обволакивают его тело, крепко-накрепко спаивая нас.

– Поймала! – кричу про себя.

Удача на моей стороне, но это не означает, что он не сможет вернуть контроль над телом, чтобы уничтожить его раньше, чем тьма поглотит нас обоих. Мне придётся обратиться к ней.

Марго лежит на полу, безудержно кашляя и хрипя. Моя просьба кажется безумием, она не хочет слышать то, что говорю. В её глазах бездна сострадания и я улыбаюсь. Ей будет тяжко в этом мире, но она изменится. Станет сильной. Сейчас это как предчувствие силы. Я верю в неё так же сильно, как когда-то верила в себя. Но она уже лучше. Она не верит в чувства так, как верила я, а значит она не будет доверять незнакомцу, как доверяла я. Жаль, но Андрею придётся очень постараться чтобы заслужить её доверие. Её любовь.

Я шепчу ему на ухо:

– Позаботься о ней. Кроме тебя, никто не сможет полюбить её такой простой земной любовью. Ты нужен ей. Просто она этого ещё не знает.

На мои слова он кивает, а смотрит только на неё. И она краснеет, сама не зная, почему.

Время выходит. И руки Андрея погружают меня в воду. Невольно вспоминаются прошлые разы. Но сейчас всё по-другому. Сильнее и страшнее. Я стараюсь не сопротивляться даже когда воздух закончился и разум угасает. Но вместо покоя, о, это непослушное тело, оно сопротивляется, бьётся в воде, как билась совсем недавно Марго. Раз, два, три и теперь возвращается голос Клауса.

– Она не справится. Она не сделает этого. Она не сможет. На что ты надеешься? Ты умрёшь. Исчезнешь. Тебя не станет. Так велика твоя месть? Твоя злость и ярость скоро станут маленькими капельками в стремительных водах Изнанки. Тебя не будет. Ты понимаешь? Или твой разум такой крошечный, что ты не в силах понять значение слова «небытие»? – он говорил, страстно, с жаром.

Его голос срывался на визг, на вопль, на безумие. Он как заведённый, всё повторял и повторял, даже не ожидая моего ответа. Бесконечный дурной монолог отчаяния. Ведь он понимает, что я уже приняла свою судьбу и лишь не хочу уходить без компании. Тьма поглощает каждую клеточку моего естества. От меня остаётся воспоминание и тело, умирающее тело, отпускает по чуть-чуть Клауса и вместе с этим в его голосе звучит надежда. У Марго осталось мало времени, но я знаю, она сможет.

Здесь, на границе миров, я, наконец, вижу всё одновременно. Совсем как она. Вижу странных серых призраков, стоящих вокруг дома. Они молятся, зовут и кажется обращаются к Марго. Чего они хотят? Опасны ли они? Не знаю. Мне уже не хватает ясности, чтобы трезво мыслить.

И вдруг вода исчезла, а затем из крана хлынула вновь. И раздался взрыв. И вода обернулась океаном. Последнее, что услышала, был голос Чёрного человека:

– Думаешь, что победила?! – кричит он. – Думаешь, что всё закончилось? Думаешь, что Марго теперь в безопасности?!

Смех сумасшедшего обрывается всплеском и мы оба опускаемся на дно во тьму.

Здесь вижу своё отражение. Здесь вижу свою суть.

***

Полночь, всё вокруг освещено ясным лунным светом. Но нет луны. Нет неба. Вместо него сплошной чёрный цвет плотный как вата, кусками нависающий и падающий местами на обагренные кровью поля, где самостоятельно собирается в крупные стога, откуда вновь вместе с колючим и отчаянно музыкальным ветром, поднимается вверх.

Маленькая девочка сидит на берегу реки. На самых обыкновенных мостках, в самом обыкновенном платье с зелёными рюшами. Её белоснежные кудрявые волосы распущенны и едва колышутся на ветру. Маленькая Лолита. Девочка болтает ногами в воде, её детские туфельки давно промокли, но она не обращает внимание и продолжает касаться воды, задумчиво изучая глубину широкой, до самого горизонта, реки.

Она напевает колыбельную, страшную песенку, качает головой, а в воде вспыхивают чёрные звёзды, от них доносится едва слышное корявое и тягучее звучание одной ноты. Вместе они образуют подводный концерт, неслышимый тем, кто на берегу. Он только для своих, а если хочешь послушать – присоединяйся, зайди в воду Изнанки и забудь дорогу назад.

У девочки нет глаз. Вместо них в глазницах плещется первозданная тьма с зелёным блеском, отражением света. Страшное детское лицо с улыбкой мертвеца.

– Нашла! – закричала она, а затем от неё отделилась густая тень и нырнула в воду. Секунды доля, девочка вся ушла в тень, а затем всё прошло.

Только она, совершенно невозможным образом, держит на вытянутых руках прямо над водой обнажённую молодую девушку, пустую оболочку, без мыслей, без чувств.

– Я с тобой ещё не закончила, Элли, – радостно воскликнула Нюкта.