– Очень хорошо знаю, сейчас буду, – Даша отключилась. – «Лучше бы мне не знать!» – воспоминания были не самые приятные. – «Хотя что это я? Алексей-то ни в чём не виноват».

– Лара, это Даша звонила? Она скоро приедет? – фотографу тоже стало не по себе.

– Да, скоро будет, – подтвердила Лариса. – Слушай, что у тебя такое с ней? И она при упоминании о тебе занервничала, и ты вдруг засуетился.

– Не хочется об этом, – помрачнел Алексей. – Скажу так – в прошлом году мы пережили вместе очень тяжёлый день. И не спрашивай больше, хорошо?..

– Привет! – в комнате появилась одетая по-домашнему Даша. – Надо же, почти год не виделись! Лёшик, как дела?

– Даша… – фотограф с восхищением смотрел на девушку. – Ты теперь тоже фея? Я так рад за тебя! Прости меня…

– За что? Это ты меня прости, что я тогда сломалась, и из-за меня все страшно переживали, – Даша подошла к Алексею и обняла его.

* * *

– Лара, похоже, мы сделали ошибку, когда свалили изучение тарлаонского языка на одну Дашу, – признался Артур. – Мне бы тоже поучить его, да и тебе – хотя бы письменный. А то даже карты не можем прочитать, – он разглядывал схематическую карту Тарлаона, изобиловавшую белыми пятнами, и значительно более подробную карту Ниметара.

– Давайте с карты Ниметара начнём, – предложила Лариса. – Даша, масштаб какой тут?

– Коберин, который географ и главный землемер, сказал, что один к миллиону, то есть в каждом нашем сантиметре – десять километров, – вспомнила Первая ученица. – Они, конечно, не километрами мерят, но нам, думаю, пока проще в километрах, нет?

Княжество на карте напоминало треугольник, вытянутый с севера на юг и заключённый в естественных природных границах. По северо-западной его стороне был схематически обозначен горный хребет, южнее переходивший в дугу всхолмленных возвышенностей. Правая сторона этой дуги отжимала чуть к востоку границу по большой реке, текущей почти точно на юг, где она впадала в море. По юго-восточной границе Ниметара текла ещё одна большая река, которая тоже в итоге заворачивала на юг к врезавшемуся в сушу заливу, образуя в нижнем течении огромную дельту.

– Прикинем площадь, – Лариса взяла линейку. – Сорок два на двадцать шесть и потом пополам… Получается пятьдесят с лишним тысяч квадратных километров, примерно как Хорватия. Однако нехило для княжества! А плотность населения… Даша, ты говорила – триста с чем-то тысяч? Где-то пять-шесть человек на квадрат, если в среднем.

– Реально, думаю, раза в полтора больше, – заметил Страж Вихрей. – Обратите внимание – северо-восток практически не населён, тут показаны холмы с лесами.

– Я прикинула – у них, если соотносить с историей нашей Европы, где-то поздняя античность или раннее Средневековье, – сказала Даша. – А тогда плотность населения в Галлии примерно такая и была. В азиатских провинциях Рима и в самой Италии, понятно, выше, но Ниметар больше напоминает как раз Галлию – умеренный климат и леса.

– Юг – уже явно степи, – размышляла вслух Лариса. – Население как раз на юге и сосредоточено – видите, как густо сёла идут в этой полосе вдоль восточной реки? Кстати, как она называется?

– Тапалера. А западная, которая с дельтой, – Фалонта.

– Ага, спасибо! В общем, больше всего людей живёт в нижнем течении Тапалеры, и в её устье довольно большой порт. И ещё один очень населённый район – в западном углу, тут много небольших рек, которые с северо-востока текут.

– Да, я вижу. Все они в итоге сливаются в одну реку… Касину, – Даша прочитала надпись. – И там, где Касина впадает в Фалонту, стоит Касама – это столица. Странно, а почему возле дельты Фалонты почти никто не живёт?

– Болота, наверное, – предположил Артур. – Малярия.

– Здесь должно быть написано, – Лариса кивнула на географический манускрипт. – Даша, переведёшь?

– А сама-то почему язык выучить не хочешь? Есть же учебник, Леренна с Юлей написали.

– Да я бы с удовольствием, но как дома-то? Мать если увидит, небось подумает, что свихнулась дочка – выдумывает несуществующий язык вместо того, чтобы Учить Английский!

– Всё мечтает к деньгам поближе пристроить? – понимающе ухмыльнулся Страж Вихрей. – Не в бухгалтеры, так в обслугу всякой «иносрани»?

– Ну да, – поморщилась ученица Ледяной Девы. – Именно что к деньгам, а деньги как раз по-английски говорят.

– Ладно, – вздохнула Даша. – Лара, я тебе переведу самое главное, хорошо? Только сначала помогите мне отсканировать карты и манускрипты – их надо вернуть.

* * *

– Линка-а!.. – бросилась к сестре торжествующая Юля.

– Юлька! – бурно раскрыла объятия Алина. – Ты теперь фея и можешь появляться у нас? А я вот тоже фея, – она показала руки.

– Офигеть! Ты – и носишь кольца?!

– Не всегда. Но не окажись на мне в нужный момент кольца – не было бы у нас Первой ученицы, – Ледяная Дева вспомнила уходившую Дашу, которую удержал на краю беспамятства лишь магический самоцвет. – Ну что, хочешь отца навестить?

– Да! И при полных регалиях! – юная фея смотрелась в зеркало. – Линка, а ты пойдёшь со мной?

– Да, только ненадолго. Забросишь меня обратно? Я ведь фея Воды, так что по земле и в воздухе сама появляться не могу.

* * *

– А делать-то что будешь в том мире? – перешёл к делу Юрий Алексеевич, когда бурная встреча отца с дочерью осталась в десяти минутах позади. – Чем у вас феи занимаются?

– В основном исполняем обязанности спасателей, – улыбнулась Юля. – Только что пожары не тушим, а так – постоянно то из леса кого-то выводим, то из-под обвала откапываем.

– У вас что, бывают землетрясения?

– На моей памяти – нет, только горняков в шахтах заваливало. А вообще-то бывают, но не в том миретаре, где я живу.

– Миретар – это, если по-нашему, княжество, – быстро пояснила Алина.

– Ну и иногда всякие добрые дела по мелочи, – продолжила юная фея. – Мир не очень развит, люди не столько живут, сколько выживают, поэтому даже вовремя накормить кого-то – уже помощь. Или грамоте научить крестьянскую девочку, если её семья сама не может. Помню, мы к одной такой умнице сразу вдвоём отправились – наставница её писать учила, а я тем временем по хозяйству шуршала, – Юля начала смеяться, явно вспомнив что-то забавное. – Девочка, к сожалению, оказалась без магических талантов, так что ей всё равно потом замуж, но мы уж проследим, чтобы за купца, а не коровам хвосты крутить!

– А без «замуж» никак? – удивился Юрий Алексеевич. – Женщине одной не разрешается жить?

– Не сможет, – вздохнула девушка. – Работы за деньги, считай, нет – натуральное хозяйство. Как женщина без мужа справится? И мужчине тоже без жены никак. Так что замуж не выходят только жрицы и Лесные Сёстры, а остальные «будут нянчить, работать и есть»5. Да даже есть – и то редко когда досыта, неурожаи часто.

– Неурожаи? А князь ваш что, не держит запасов на такой случай?

– Держать-то держит, он мудрый человек, да только много ли накопит? Даже когда хороший год, всё равно излишков мало, и они даже для правителя не бесплатные! Один неурожай ещё переживём, а если два подряд? Тут только современное сельское хозяйство спасёт, а князь – всего лишь человек.

– И тебя, если я правильно понял, «бросили на село»? – подмигнул отец. – А сейчас какое состояние? Что еды мало – понятно, а какие культуры выращиваете? Пшеницу?

– Триаму в основном, это типа пшена. Пшеница на Тарлаоне называется «хансат», только мало кто рискует с ним связываться – в нашем княжестве он вообще плохо растёт. В общем, сидим на пшённой каше и молоке, без коров с быками – тоже никуда! Лошади у нас не водятся, поэтому и пахать, и возить – всё на быках.

– А мясо? Свиньи там, овцы, куры?

– Кувары водятся – это типа кабанов, только дикие. Охотятся на них, вкусные, а вот одомашнить почему-то не одомашнили.

– Вот и займись! – загорелся Юрий Алексеевич. – Набери загон этих ваших куваров, хорошую земную пшеницу посей, фасоль какую-нибудь, подсолнухи…

– Я? Сама?

– А то кто же? Юля, крестьянин – человек очень косный и недоверчивый, и не от хорошей жизни! Нет у него возможности экспериментировать – совсем без еды останется, если не получится. Его носом ткнуть нужно, да и то собственным примером, а не царским указом! Пару лет посмотрит, что новинка у соседа хорошая оказалась, – тогда, глядишь, и сам заведёт.

* * *

«Все живы…» – отрешённо думал погорелец. – «Лучше бы мы все сгорели! Куда теперь-то – в бродяги, прямо под зиму? Если бы хоть триаму убрать не успели! Продал бы зерно, перебедовали бы кое-как. А теперь – сгорел амбар со всем урожаем, ни пруса6 выручить не успел, и самим есть нечего! Два зилана7 с мелочью в кошеле – шестерым три недели впроголодь, а дальше? Дом со всей зимней одеждой сгорел, и обе хилетль8 сгорели, и птичник – только метеланы с повозкой и остались, но продавать нельзя! Без повозки, пешими бродягами – точно замёрзнем зимой, сам таких хоронил…»

– Папа… – тронула его за плечо Танисса, прижимавшая к груди книгу. Ну что за девка дурная – книги спасает, нет бы пару тулупчиков зимних надеть да выбежать! Книга, конечно, дорогая вещь, да только потому никто и не купит в селе! Да и дали её дочери небось не насовсем.

– Нисси… – махнул рукой отец. – Выдрать бы тебя за эту дурь, да что толку? Кого и драть теперь, так меня!

– Папа! Сегодня же Лисси с Юлли должны появиться!

– Что ещё за «Лисси»? Говори как положено – «ханисетль Манелисса»! И чем она помочь может – дом новый не поставит ведь? И зерно, и всё хозяйство… Иди лучше мать успокой, – крестьянин уронил голову на руки, обессиленно привалившись спиной к колесу повозки.

– Доброе утро, фенет9 Паланир! – прервал его горестные раздумья женский голос.

– Да какой я теперь «фенет»… – пробормотал крестьянин, глядя невидящими глазами на тлеющие угли, ещё вчера бывшие его домом. – Ох, простите, ханисетль Манелисса! – Паланир поднялся на ноги и вежливо поклонился. – Доброе утро!

– Я к Таниссе пришла, как всегда, а у вас беда такая… – скорбно смотрела фея, обнимая плачущую девочку. – Вы сами-то как, все живы?

– Живы, и не обгорели даже, – отозвалась жена, которая стояла чуть поодаль, прижимая к себе всех трёх сыновей. – Хотя бы дочке – поможешь замуж выйти? Я знаю, вы иногда благословляете бедных девушек мешочком серебра в приданое. Никогда не попросили бы раньше, сами могли ей собрать, а теперь – только на чью-то милость надеяться!

– И не только дочке, – размышлявшая о чём-то Манелисса наконец решилась. – Вы согласны переселиться? Дом будет, и денег мирет даст на первое время.

– Мирет? – удивился Паланир. – Кто-то из миретанов объявил тарансиль?10

– Нет, поселиться надо в Ниметаре, недалеко от Касамы. Это будет поручение мирета Нисталя.

– Поручение? Я же обычный крестьянин, читать и то еле умею! Не понимаю…

– Вот крестьянствовать и будете. Так согласны?

– Пали, соглашайся! – подключилась напряжённо слушавшая жена. – Нечего нам терять – всё потеряли уже!

– Вот именно, фенетль11 Навепа! – кивнула фея. – Вы доберётесь до Касамы дней за пять? Танисса пока у меня поживёт.

– Да уж доберёмся, – Паланир уже прикидывал, у кого бы прикупить в дорогу браги – своя осталась в сгоревшем доме. – Через час и отправимся – собирать-то всё равно нечего!

* * *

– Итак, что мы знаем о Тарлаоне? – Страж Вихрей вывел на монитор компьютера скомпонованную карту. – Фактически это пока один материк – о других ничего не известно, но они точно должны быть. Даша, какая там гравитация?

– Как на Земле, – вспомнила Первая ученица. – Да, год там – триста тридцать семь суток, в смысле их суток. В сутках двадцать часов, каждый час – примерно восемьдесят наших минут.

– Значит, период обращения вокруг звезды почти как у Земли, – подсчитал Артур. – Будем исходить из того, что размеры тоже приблизительно одинаковые. А площадь этого материка… Видишь, где Ниметар? Если он тут нарисован правильно, то материк получается чуть меньше Австралии, но лежит в северном полушарии, а не в южном. С запада на восток – тысячи три километров…

– Тогда уж «тысяч шесть хисалей», – засмеялась Даша. – Хисаль – это тысяча клеранов, а клеран… А где та железка, на которую карты были намотаны?

– Да вот, в углу. Так это аршин такой? – на плоский железный стержень действительно были нанесены хорошо заметные риски.

– Скорее локоть. Насколько я поняла, система мер там не устоялась, и даже в пределах одного миретара обычно локоть «гуляет», но в Ниметаре ещё отец нынешнего князя ввёл такой вот эталонный клеран.

– Почти точно полметра! – Страж Вихрей, достав рулетку, измерил расстояние между крайними рисками. – Удобно получилось. А меры веса какие?

– Пока не знаю. А деньги – сейчас вспомню. Серебра добывают очень мало, золота ещё меньше, так что по рукам ходит в основном медь. Медная монетка называется «прус», десять прусов – «кетар», она тоже медная, десять кетаров – «зилан», это уже серебро.

– Зилан я видел, только не знал, что он так называется. Манелисса показывала тогда у гнома, когда они Нату посвящали в Лесные Сёстры. А золотые монеты есть?

– По-моему, из золота в Ниметаре монет не чеканят – очень мало его. В других странах – может быть, там должна быть своя денежная система.

– А ты что-нибудь вообще там видела золотое?

– Перстень с печаткой у князя, ну и регалии Лесных Сестёр, конечно. А на княжне вот украшений не припоминаю, даже не золотых.

– Ну и правильно. Им сортовые семена сейчас нужны и сталь хорошая, а не золото!

* * *

Если бы в беседе Артура с Дашей принимала участие ещё и прожившая на Тарлаоне почти три года Юля, то она бы сразу сказала, что на самом деле золото там есть на любой девушке, если только её семья достаточно зажиточна, и служит показателем не только зажиточности, но и взрослости – к девушке можно свататься, будут и дети, и приданое. Именно такое золото – маленькие колечки в уши – фея и положила на стол перед Таниссой:

– Фенедисль12, ты, хоть и не станешь Лесной Сестрой, всё равно под нашим покровительством, как и вся твоя семья. И будущий муж с детьми, конечно. Видишь веточки с камешками? Такое носят только отмеченные Лесными Сёстрами, – вокруг колечек действительно обвивался узор из золотых веточек с крошечными синими самоцветами.

– С-спасибо, ханисетль Юллия, – засмущалась девочка. – А что я должна сделать? – она догадывалась, что феи покровительствуют отнюдь не кому попало.

– Не только ты. Прежде всего отец и братья, пусть они и маленькие ещё. Скажи, ты замечала, что я не из Ниметара?

– Да, говор у тебя не наш. Ты из… Мадиреля? – Танисса назвала самую дальнюю из известных ей стран.

– Вообще не с Тарлаона. Я из другого мира.

– Из… другого… мира?.. Разве есть другие миры?

– Нисси, поверь, – подтвердила молчавшая до этого момента Леренна. – Юллия не с Тарлаона, я уже два раза в её мире была. Юля, покажем ей что-нибудь? – спросила она по-русски.

– Да, я чечевицу принесла попробовать и масло, – землянка выложила на стол мешочек с чечевицей и поставила рядом стеклянную бутылку с подсолнечным маслом. – Сварим? Здесь я такого не встречала, но может быть, будет расти?

– Крупа такая? – поняла смышлёная девочка. – Из твоего мира? А как называется?

– Ленс13, – Юля понимала, что вместо «чечевица» тарлаонцы начнут выговаривать какое-нибудь «сиси-писи». – Ты вообще есть хочешь?

– Угу, – смущённо кивнула Танисса. – Ленса? Её варить надо?

– Да, сейчас сварим и попробуешь. Если понравится, будете выращивать, – фея достала несколько картинок с растениями, но в это время вошла Манелисса:

– Нисси, пошли мыться, ты же вся прокопчённая! И платье я тебе новое приготовила.

– Ой!.. – девочка густо покраснела, сообразив, что сидит перед Лесными Сёстрами вся чумазая и в прожжённом перепачканном платье.

* * *

– А почему именно Ниметар? – спросил Виктор. – Насколько я понимаю, самая большая и самая развитая страна на Тарлаоне – это Тинистар.

– Да, и самая богатая, и самая сильная, и вообще это фактически королевство, – кивнула Даша. – Правитель уже не «миретом» именуется, а «мирланехом», то есть «Владыкой всех земель» на их диалекте, а миреты – это ступенька ниже, типа графов у него. Но если мы начнём развивать в первую очередь Тинистар, то его король очень быстро создаст из всего Тарлаона, в смысле континента, классическую деспотию – он и без нас о расширении подумывает. То есть попытается, конечно, создать империю, но получится именно деспотия.

– А обычный тарансиль – не выход?

– У Тесенита, то есть у его сыновей, для этого почти никаких возможностей. Тесенит – это тинистарский король, – пояснила Первая ученица. – География у Тинистара очень удачная – хороший климат, море с трёх сторон, северо-западная граница по горам, но это в то же время означает, что свободной земли для тарансиля рядом уже нет – только за морем, а такое мореплавание им пока недоступно.

– Слушайте, я вот что подумал, – сообразил Артур. – Мы как-то машинально соотносим Тарлаон с Европой, а ведь не исключено, что «Европа» там как раз на другом материке! И поплывут какие-нибудь испанцы захватывать Тинистар вместе с Ниметаром…

– А то и наглы, – ухмыльнулась Лариса. – Кстати, а что плохого, если будет централизованное государство? Ведь хрен бы что получилось у того же Кортеса, если бы ацтеки между собой не собачились! Да и у наглов в Индии.

– Всё правильно. Империя! Потому что единый Тарлаон может быть только империей, – вскинула голову Алина. – Может быть, я и не совсем правильно рассуждаю, но я правильно чувствую, понимаете? Как бы мы ни относились ко всяким сатрапчикам, но мы – русские, то есть люди с имперским сознанием, нам никогда не понять воздыхателей по небольшим уютным странам-хуторкам!

– Между прочим, именно сатрапчики и суть первые враги Империи, – заметил Страж Вихрей. – Те же куркули хуторские, только что не зерно с золотом стаскивают к себе в норы, а властишку свою вахтёрскую!

– Вот потому Тесенит в императоры и не годится, – согласилась Даша. – Точнее, не столько он, сколько не сможет быть элитой империи его аристократия – там уже образовалась потомственная аристократия, как мне рассказывали. А страна, с одной стороны, достаточно богата, чтобы обеспечить короля с приближёнными большим войском и некоторой роскошью, а с другой – не настолько богата, чтобы дать им желаемую роскошь. Поэтому у них нечто типа то ли крепостного права, то ли колхозов – вся земля принадлежит мирланеху, миреты – что-то среднее между арендаторами и наместниками, а крестьяне приписаны к своим сёлам, и с них семь шкур дерут.

– Дашуль, не торопись обличать! – улыбнулась Ната. – Ты же со слов Нисталя с Коберином говоришь, то есть никак не друзей Тинистара. Сама-то ведь не была там?

– Да, не друзей и даже в какой-то мере завистников, но мне дали почитать тинистарские законы, так что если и не семь шкур, то шесть – точно! В общем, король обкладывает данью миретов, а те, соответственно, с крестьян вдвое трясут – надо же и себе любимым!

– Законы, я так понимаю, тебе Нисталь подсунул? – понимающе усмехнулся Виктор. – Умный мужик! И пропаганда, и без всякого вранья – конкуренты сами себя, получается, с плохой стороны выставили.

– Меня здесь другое интересует, – перехватил Артур. – Экономика! Отобрать-то можно хоть всё, но это «всё» – хлеб и не более того. Чтобы была роскошь, нужно хлеб кому-то продавать, то есть должна быть ещё более развитая страна, с искусными ремесленниками. А тут получается, что самая развитая страна – это аграрная деспотия, а остальные вообще натуральным хозяйством живут. Кто же тогда хлеб покупает?

– А они хлебом почти и не торгуют, – объяснила Даша. – Это же именно восточная деспотия, так что и дворцы им государственные рабы строят, и камень в каменоломнях добывают, и золото в горах. Формально, конечно, не рабы – классического рабства на Тарлаоне нигде нет, просто в Тинистаре забирают молодых парней из сёл трудовую повинность отбывать, они так и называются – «повинники».

– Значит, Тинистар опасен, – подытожила Ледяная Дева. – В первую очередь даже не угрозой вторжения, а дурным примером, который он подаёт соседям. А из остальных княжеств… Может быть, найдутся и получше, но в Ниметаре и правитель довольно мудрый, и переводчики для нас уже есть. В общем, Тарлаонская империя должна начаться с Ниметара!

Глава 2. Семь Наполеонов

12–17 сентября 2005

А когда, сквозь волны фимиама,

Хор гремит, ликуя и грозя,

Смотрят в душу строго и упрямо

Те же неизбежные глаза.

А. Ахматова

– Даша, ты на машине? – удивилась Алина. – Что за радость – искать в центре парковку, когда можно просто появиться?

– Я же не знала, есть ли у тебя в кабинете кто-нибудь, – смутилась юная Лесная Сестра. – Извини, что я к тебе на работу, просто при Нате не хотелось. Она – наставница и подружка, а мне сейчас нужен совет друга.

– Вот как? То-то я смотрю – ты чем-то сильно озабочена. Что случилось?

– Не могу я быть Лесной Сестрой, – устало выдохнула Даша. – Не тяну! Хочется стать обычной девушкой, понимаешь? Мне и обывательская-то взрослость с трудом даётся, даже машину регистрировать побоялась бы идти одна, без Виктора. Всю жизнь то папа решал, то вы четверо держали последний год, и всё нормально было. И вдруг – советник средневекового князя, и уже на меня надеются, а не я? Не справлюсь же! Боюсь…

– Ну и? – усмехнулась Ледяная Дева. – По всем канонам жанра я сейчас должна изречь, что это твой долг, что судьба или ещё какой хозяин не спрашивает, хочешь ты или нет, и твой удел – рваться поглубже да корячиться порастопыристее, да с гордой улыбкой? А вот не дождёшься! От меня – точно такого мазохизма не дождёшься, я никогда не сбегу в Долг, потому что Долг – шаг назад с пути Свободы. В послушание, в присягу, в то же материнство… Кстати, всё это благородный труд, и я никогда не посмею смотреть на таких людей свысока. Они идут тем путём, который им по силам, главное – идут! Но ты-то можешь – лететь! Не задавай себе вопрос: «Что я должна?» «К чему я стремлюсь?» – вот как правильно.

– Так именно к этому и стремлюсь! Воссоздавать миры простых людей – что у нас, что на Тарлаоне. Но…

– Но пусть стратегию выстраивает кто-то другой, а ты «всего лишь обычная девушка», так? Даша, я прекрасно понимаю твои страхи, но в том-то и суть, что ты уже переросла уровень простого исполнителя и доказала это делом! Леренне вот дала толковый совет, где искать девочку для ученичества в нашем мире, и о Тарлаоне потом не просто рассказывала, а рассуждала почти как политик.

– Ну какой из меня политик? Даже феей Земли быть – и то плохо получается. Смотрю вот на Аню с Натой – идеальные Лесные Сёстры, и абсолютно на своём месте! Добрые, весёлые, «хозяюшки», детей любят… А я холодная какая-то – не тянет меня маленьким девочкам улыбаться и платьишки им дарить.

– Ну нет, ты не «холодная»! Ты как раз очень чуткая, не случайно твоя вторая стихия – Вода. Просто слегка отстранённая учёная дама, не такая мгновенно-обаятельная и не такая… простая, как Ната с Аней. Если одним словом, то – аристократка. Фея и должна быть немного аристократкой, разве нет? И ещё! Ната очень надеется, что именно ты возьмёшь на себя связи ордена Лесных Сестёр с сильными мира сего. Если подумать – кто же, как не ты, леди Дарья? Правильно ведь подметила, что Ната и Аня – именно что «весёлые хозяюшки», а не политики, они-то точно не справятся! К тому же на тебя не долг по разнарядке навалили, а попросили о помощи. Согласись, разница есть?

– Да уж понимаю. Пока, правда, «с сильными мира того», – Даша лукаво улыбнулась. – Это действительно моё служение, но вот сейчас – не лежит душа! Хочется не княжескими делами заниматься, а попробовать как-то по-женски потеплеть.

– Даша! – понимающе посмотрела Ледяная Дева. – Да всё с тобой понятно – ты просто-напросто влюбилась! Я правильно догадываюсь, в кого?

– Да, – девушка густо покраснела.

– Что ж, это тоже твоё служение. Утоли наконец его печали, ты всё-таки фея! Продолжи воссоздавать его мир – позволь ему любить и быть любимым. И себе – тоже.

– А он…

– Да.

– Правда? – расцвела Даша.

– Правда. Короче, тебе отпуск на медовый месяц, – подмигнула Алина. – Но совет всё же дам: чтобы не разочаровываться, надо в первую очередь не очаровываться!

<1 2 3 4 5 >

На страницу:

Перейти

2 из 5