И тысячу лет спустя. Ладога

– Ты слышишь меня? – голос девушки выдернул Марка из раздумий.

Если звонившая не Мирослава, то есть ли связь между ней и книгой? Она ли это? Знакомы ли они с пропавшей? Почему она звонит сейчас? Почему они так похожи? Марк тут же отсек странные и нелогичные догадки. Марина была всего лишь навязчивой молодой девушкой, которой он так понравился. Почему же она не появлялась несколько недель? И почему он сам ей не звонил? Потому ли, что был занят работой? Потому ли, что у него самого не было искры? Так или иначе, их первое и последнее свидание оказалось крайне унылым. Марк любил загадки, и Марине не удалось ею стать.

– Я подумала, что ты сегодня мог бы угостить меня кофе… – весело продолжала девушка. – Как насчет легкого завтрака в тяжелую пятницу?

Марк потер пальцами уставшие глаза, пытаясь найти ответ, который не обидел бы девушку. Он хотел спать. Он хотел есть. Он хотел знать, что происходит с книгой пропавшей и кто за этим стоит. То, чего он не хотел, – идти на свидание с ребенком во взрослом теле.

– Я бы с радостью, Марина, но я…

– У меня сегодня день рождения! – перебила его девушка, пресекая все попытки следователя отказаться.

Это был весомый аргумент, и Марк попал в ловушку.

– О, – грустно вздохнул он, взглянул на настольный календарь и обвел карандашом сегодняшнюю дату – третье апреля. – Интересно… да… поздравляю! Хорошо, только… может, тогда ужин? Я правда не…

– Хорошо! Я согласна! Можешь не уговаривать! – голос Марины продолжал быть искренне веселым, как у дитя, словно она не навязывалась на свидание к человеку, которому не была интересна. – Я скину адрес!

Девушка положила трубку не дождавшись ответа. Следователь продолжал смотреть на календарь. Зачем он сделал эту пометку? Как вообще эта поверхностная девушка может быть связана с его делом? Она лишь простушка, которой нравятся мужчины постарше.

Три недели назад она столкнулась с ним в забегаловке, где Марк обычно берет утренний кофе, сама же с ним заговорила и практически затащила на свидание в соседний ресторан. Свидание, которое, в сравнении с ее смелостью при знакомстве, оказалось скучным и примитивным. Им не о чем было говорить. На постель она не намекала. Быть может, она была хороша собой, но пользоваться этим не умела и потому Марка не зацепила. Впрочем, он вообще не искал никаких связей.

Как он помнил сейчас, Марина была девушкой бледной и худой, как тростинка. Губы тонкие, сухие. Под глазами синяки: то ли генетика подвела, то ли студенческая жизнь потрепала. Кудрявые рыжие волосы пушились и неаккуратно торчали из-под вязаной шапки, которая была ей не к лицу. Она не носила украшений, часов или косметики. Пожалуй, умение себя подать было единственным различием между Мариной и Мирославой. Последняя смотрела на Марка с фотографии суровым, холодным взглядом, была уверена в себе и знала, чего хотела. Если бы одного человека разделили на два, то Марина забрала бы все худшие черты, оставив превосходство второй половине – Мирославе.

Марк прикусил нижнюю губу, устав от потока несвязанных между собой мыслей, покрутил в руках телефон и набрал знакомый номер. Он звонил Александру, чтобы назначить срочную встречу. Следователь оставил остывший нетронутый чай на столе, который уже превратился в чифирь, быстро оделся и вышел на улицу холодного, дождливого Петербурга.

Александр совсем не изменился с их последней встречи. Он был так же угрюм и потерян. И также язвителен. По его глазам можно было сразу заключить, что мужчина давно не спал. На его давно не стриженных висках блестела седина – значит, давно не стригся.

– Есть какие-то новости? – сразу начал он, присаживаясь на стул.

Они встретились в небольшой кафешке, где подавали хороший утренний кофе.

– Давайте сначала закажем что-нибудь на завтрак, – тянул Марк. – Я надеюсь на ваше понимание… Как я уже сказал, я встречаюсь сейчас с вами как друг… и надеюсь на сотрудничество.

– Друг и сотрудничество, – повторил Александр ухмыльнувшись. – Я не голоден. Пожалуйста, скажите мне, есть ли хоть какие-нибудь новости…

– А у вас? – улыбнулся Марк, подзывая к себе официанта.

– Что?

Александр поморщился. Он сидел ссутулившись и ломая пальцы рук.

– У вас есть какие-нибудь новости, говорю? Я просил вас не говорить с журналистами. Все еще непонятно? Вы понимаете, как это может помешать делу?

– Я… Я не мог с ними не говорить. Мое имя знает каждый второй в Петербурге. Еще не хватало, чтобы обо мне говорили, как об убийце собственной жены!

– А в итоге что? Вы все вывернули все равно в свою сторону. Читал я эти новости и ваши нюни о том, как вы жену свою любите, а в итоге снова все свели к бизнесу. Как по мне, так это святотатство.

– Сначала сделайте свое имя, как я сделал свое, а потом поговорим о том, что такое святотатство! – Новиков процедил сквозь стиснутые зубы. – Вы даже самое простое дело закрыть не можете. Неделя прошла, и? Где моя жена?

– Радуйтесь, – рявкнул Аристов. – Если до сих пор не нашли тело, значит, скорее всего она не утонула.

Следователь открыл черную сумку, достал ноутбук, поставил его на стол и развернул экраном к Александру.

– Что это? Ее книга? – муж пропавшей всмотрелся в белый лист документа, исписанный черными длинными строчками. – Когда вы сможете вернуть мне ноутбук? Это единственное, что осталось от нее.

– У меня есть несколько вопросов. Очень важных. Ой, да, здравствуйте, – Марк отвлекся на подошедшего официанта, – можно мне просто кофе, да, фильтр, пожалуйста… и… – он перевел взгляд на Александра, сидевшего напротив и краснеющего от злости, – … и все, спасибо.

– Как вы это делаете? – процедил Новиков сквозь зубы. – Так легко, будто чужая жизнь ничего не стоит, будто вы пришли сюда просто продать мне что-то или нанять на работу…

Марк широко улыбнулся, будто тешился над капризами ребенка, немного помолчал и все же нашел свой язвительный ответ.

– Нанимания на работу – это по вашей части. Теперь к главному. У вас есть доступ к книге Мирославы?

– Вы же забрали ноутбук, – бросил Александр и недовольно повел плечами.

– Да, но она работала… работает, – следователь поправил себя и улыбнулся, чтобы подбодрить собеседника, – в Moogle Документах, что, в свою очередь, значит, что к ним может быть доступ у любого человека, получившего ссылку.

– Так проверьте ее сообщения и переписки… Подождите, какое отношение ее книга имеет к тому, что случилось? И что значит «работает»?

– Сегодня с утра я открыл документ… Да, я читал что-то… Да-да, конечно, здесь можно даже посмотреть то, что было исправлено, – Марк поспешно повернул экран ноутбука к себе и, щелкая мышкой, задумчиво промычал. – Так, по-моему, нужно зайти вот сюда…

Следователь смотрел то на экран, то на Александра, который не понимал, что происходит. Марк сгорал от нетерпения узнать правду, отчего еще больше волновался. Муж пропавшей слушал бессвязную речь следователя и пытался уловить хоть что-то ценное в его словах.

– Это странно, – лицо Марка помрачнело. – Я ничего не… Так, стойте.

– Что случилось? Объясните сначала, ради бога! – почти закричал Александр.

Марк поднял на него испуганные и растерянные глаза.

– Простите, я…

Кажется, теперь и следователь был озадачен не меньше самого мужа пропавшей.

– Вот, посмотрите, – Марк пододвинул свой стул ближе к Александру, чтобы им обоим было удобно смотреть на экран. – Вот здесь, сверху, видите? Нажимаю, чтобы посмотреть последние изменения в документе и… ничего! Здесь должна сохраняться вся история изменений! Когда, кто, во сколько и что именно исправил или добавил…

– Ничего… Подождите, разве они должны быть? Объясните, пожалуйста… Мирослава работала над книгой за день до исчезновения… до того как она… упала… О каких изменениях вы говорите?

Официант принес кофе и поставил перед Марком. Следователь взял кружку и переставил ее на другой конец столика.

– Сегодня я всю ночь читал книгу вашей жены и…

– Зачем? – перебил его Александр.

Почему он это сделал (перебил Марка), он и сам не знал. Быть может, потому что и сам никогда не интересовался тем, что пишет его жена, его собственная жена. И теперь, сидя бок о боком со следователем, чужим человеком, который читал ее книгу всю ночь, Александру становилось некомфортно. Его и без того больное эго было задето. Он также не знал, что мучило его больше: само исчезновение жены или чувство вины.

– Я и сам сначала подумал, зачем я это делаю, – ухмыльнулся Марк. – Видимо, чуйка не подвела. Кто-то вместе со мной был там, в этом документе… Я видел, как кто-то удаляет абзац, а затем пишет новый…

– Это очень и очень странно… Постойте, – Александр почти подскочил на стуле, – вы думаете, это Мирослава? Вы думаете, она жива?

Марк поднял голову и посмотрел в пустоту.

– Нет-нет, – Александр выдохнул и почти застонал. – Она бы так не поступила. Просто исчезнуть и спокойно заниматься книгой где-то там? Нет. У нее не было на то причин. Она бы никогда… Это бред.

– Вполне возможно… но тогда у меня к вам серьезный вопрос: были ли у вас проблемы в отношениях? Было ли нечто, что могло заставить ее сбежать и инсценировать собственное исчезновение?

Александр не мог найти слов, чтобы ответить. На его лбу набухла вена. Лицо покраснело.

– Нет, нет… – прошептал он. – Это просто… Она бы не стала. Я делал для нее все… все…

Он отказывался верить и принимать эту версию как возможную.

– Так были ли проблемы? – настаивал Марк.

– У всех они бывают! – глаза Александра стали влажными. – О боже…

Стыдясь своих слез, он закрыл лицо руками, они дрожали. Марк подозвал официанта и попросил стакан холодной воды. Когда Александр смог успокоиться, они молчали еще пару минут. А потом он набрался смелости.

– Я сказал ей… я сказал ей, что это к лучшему, что она потеряла ребенка, – голос Александра звучал так, будто он исповедовался. – Я сказал ей, что она еще сама слишком ребенок, чтобы заводить своего…

– Или вы… слишком взрослый? – добавил Марк, но не с целью обидеть, с целью подсказать. – У Мирославы случился выкидыш?

– Да, за месяц… до того… это случилось в конце февраля.

– Вы планировали?

Александр покачал головой.

– Нет, никто из нас этого не хотел, но… я бы все равно… стал хорошим отцом… я ответственный человек. Мирослава бы не стала делать аборт. Никогда.

– Почему?

– Из-за обиды на собственную биологическую мать.

– Понимаю… Саш, честно, я сочувствую вам, но… – Марк прикусил нижнюю губу. – Я видел сотни подобных ситуаций и сотни плачущих мужей. Вы хороший человек, но вы не любили свою жену, а сейчас попали в ловушку, в какую попадают все. Чувство вины перед умершим человеком. Или пропавшим. Неважно. Мы думаем: здесь не договорили, здесь недообняли, а три года назад повысили голос. Это нормально. И случается со всеми. Всегда.

– Да нет… я… лю… любил ее.

– Мне у вас солгать не получится. Даже ваш язык противится это произнести.

– А что? Что не так? Для нее любовь – это все слова да слова, подавай ей слова, говори ей слова, пиши ей слова, а я считаю, что нормальная любовь – это когда я что-то делаю. На работу хожу. Еду домой приношу. Шкаф собираю. Скажете, что я не прав? Хочешь… да даже если не хочешь – вот тебе бизнес-класс. Вот тебе лучшая палата в больнице. Вот тебе пес именно той породы, какую ты хотела. А я ненавижу животных. И это не любовь по-вашему?

– Я… я ничего не скажу. Я не знаю. Я сам разведен. И отдал бы все за ответ, как правильно любить.

Александр затрясся, закрыл лицо руками. Они так сидели еще минуты две.

– А вы… – голос Александра хрипел и был слабым, он кивнул в сторону ноутбука. – Вы помните, что за абзац был стерт?

– Я не особо вдавался в подробности, не особо запоминал, лишь искал какие-нибудь намеки, связь с настоящим, послание… Я не знаю… Быть может, я пересмотрел много фильмов, – следователь улыбнулся одной стороной рта, что говорило о неестественности улыбки. – Во всяком случае, оказалось, что не зря… Мы знаем, что кто-то имеет доступ к книге вашей жены, и мы должны найти этого человека. Есть еще один вариант, которым я займусь чуть позже, – попросить программистов попробовать отследить того, кто заходил в документ, или где это было сделано… если такое возможно. Мы проверим.

– Она была в издательстве чуть больше месяца назад, когда… когда у нее случился тот выкидыш… Может быть, у них есть этот самый доступ? – Александр говорил тихо, пытаясь принять происходящее.

Как бы то ни было, сбежавшая жена лучше, чем мертвая.

– Это интересно… хм, – прошептал Марк. – Что за издательство? Знаете адрес? Выкидыш случился прямо там? Она пережила там какой-то стресс?

– Да, я отправлю вам все данные сообщением… – Александр потер лоб, сделал два глотка воды и посмотрел в окно. – Видимо, снова отказали… поэтому… Я не знаю, почему так случилось.

– Интересно, – снова добавил Марк и внимательно посмотрел на Александра чуть сощурившись. – Как вы все это пережили? Ведь в итоге оказались в отпуске?

– Никак, – ухмыльнулся Александр. – Она снова ушла в свою книгу… а я… я вот попытался отвезти ее в Ладогу, чтобы сменить обстановку… чтобы она могла писать… еще больше. Так вы помните, что за абзац это был?

– Что-то там про любовь… про то, как один из героев… Райан, кажется, – следователь пожал плечами и взглянул на экран в поисках нужного слова, – да, Райан встретил какую-то девушку по имени Марна.

– Это исчезло? Этот абзац? – сухо уточнил Александр. – Мирослава не стала бы удалять или менять нечто подобное. Я не читал ее книги, кроме первых глав, но про Марну слышал много. Тогда в больнице, после выкидыша, она придумала ее и прожужжала мне все уши про эту героиню, – Новиков мягко улыбнулся, будто вспоминал что-то приятное. – Мирослава придумала Марну, чтобы сделать ее возлюбленной для главного героя… того ирландца… Не помню, как его зовут.

– Райан, – добавил Марк.

– Или все-таки Райли?

– Определенно нет. Райан МакДауэлл. Ирландский мальчишка, которого викинги взяли в свои рабы, когда напали на Ирландию. У нее и книга… «Трэлл» называется.

– Да… точно… – вздохнул Александр. – Так вот, она много говорила о Райане и Марне, – продолжал он, пытаясь реанимировать свое достоинство в глазах следователя. – Особенно, чтобы поддеть меня или сравнить… Мол, вот Райли сделал так и так… Мирослава всегда была оторвана от реальности и витала где-то в облаках. Она часто мне говорила, что ей снится этот Райли и что ей грустно оттого, что он не живой человек.

– Интересно, – безучастно пробормотал Марк, повернул ноутбук в свою сторону, нашел нужную страницу и зашевелил губами, быстро читая текст про себя.

– Вот, – он указал пальцем в абзац, – здесь.

Он проскролил тачпад ноутбука, чтобы опустить страницу ниже.

– Вот то, что появилось после. Этот текст кто-то написал сегодня утром. Да, это точно он.

Марк слегка отодвинулся, чтобы дать Александру возможность и пространство заглянуть в текст.

«Он не понимал, кем была эта девушка. Она не говорила ни на одном языке, знакомом ему, ни на одном языке, на котором говорили соседние племена, и потому все его вопросы оставались без ответов. Что-то внутри, в его груди и в сердце, сжималось, когда он смотрел на нее. Он хотел защитить ее. Он должен был защитить ее, будто никого и ничего на целом свете не было для него дороже, будто он знал ее тысячу лет в каждой из своих жизней. И даже тысячу лет спустя он помнил об этом».

– Здесь ничего особенно не поменялось, – произнес Александр и пожал плечами. – Главный герой, как и должно было случиться, влюбляется в Марну. Так и было задумано.

– Поменялось, – не согласился Марк. – Прежде Марна была датчанкой по происхождению, сестрой одного из викингов. Теперь же она не говорит ни на одном известном им языке и никто не знает, откуда она пришла. Еще здесь сказано, что она была невероятно похожа на Райана… вот черт… как я это раньше пропустил? Так странно…

Марк опустил крышку ноутбука и засмотрелся на свой кофе. Голубоглазая и белобрысая датчанка Марна вдруг стала рыжеволосой копией Райана.

– Кто-то меняет в тексте незначительные детали… но зачем? – Александр задал свой риторический вопрос. – Непохоже, что кто-то пытается навредить… Кто-то чуть меняет сюжет… будто действительно просто работает над книгой. Неужели это Мирослава? Нет, я не могу это представить…

– Ваша жена не известная писательница и нигде ни разу не публиковалась, верно? – Марк вышел из транса. – До ее книги никому не должно быть никакого дела. Так кто же тогда работает в документе и зачем? Я склоняюсь к версии, что она жива и где-то прячется. Так… Вот этот абзац, который был написан сегодня… Это стиль вашей жены? Она могла так написать?

– Что вы имеете в виду? – Александр нахмурился и отвел взгляд.

Он вдруг начал ерзать на стуле, будто школьник на экзамене.

– Это ее слог? Ее стиль? Это могла написать она, а не кто-то другой?

– Я не… Я… Ну…

Александр вдруг рассмеялся, схватился за стакан воды и сделал несколько жадных глотков.

– Это могло бы помочь, – продолжил Марк, с интересом и любопытством наблюдая за поведением мужчины. – Меня теперь заботит, что Марна стала внешне похожа на Мирославу. Быть может, это ее собственные фантазии? Попасть в книгу? Быть с Райаном? Ведь вы сказали, что она фантазировала о нем?..

– Знаете, я не писатель, чтобы в этом разбираться! И не редактор! И не… – Александр продолжал смеяться, много жестикулируя правой рукой.

Он был смущен и опозорен. Ему было стыдно, он был зол. Даже после исчезновения Мирославы ее книга продолжала щекотать ему нервы.

– Хорошо, забудьте, – Марк спрятал ноутбук обратно в сумку. – Как вы вообще? Вам бы поспать… Вы были у психолога?

– Я в порядке, – буркнул тот. – Психолог? Я похож на психопата?

– А что ваш пес? Что сказали в ветеринарной клинике? Как его лапа? Как та рана на груди?

– Слегка прихрамывает, но все будет в порядке. Врач сказал, что, скорее всего, это был осколок льда. Наверное, когда Бруни выбирался из воды, он напоролся… – неуверенно лгал Александр.

Он не был у врача и никому не показывал Бруни, и теперь Александру было стыдно за свою безразличность ко псу жены. Пес действительно был в порядке, и его рана хорошо заживала, но с момента возвращения Бруни был сам не свой. Он часами скулил у дверей в питерской квартире, царапал их, а на прогулках тянул поводок к машине, ездить в которой никогда не любил. Александр понимал: Бруни потерял хозяйку и тоскует по ней. Прошла уже неделя с тех пор.

– Понял, – громко вздохнул Марк и потер ладони. – Я сообщу, как будут какие-то новости. Жду адрес издательства, – он поднялся и потянулся к вешалке возле столика, на которой висела его куртка. – Еще пообщаюсь с программистами… пусть отследят, кто у нас тут такой хакер… и заскочу в университет, где работала ваша жена.

– Работает, – прозвучало единственное слово в ответ.

Марк еще раз бросил быстрый взгляд на поникшего Александра. Он что-то скрывал, недоговаривал, но явно не знал, где его жена, – и это его терзало до глубины души. Он скучал по ней. Пусть и из чувства вины, но все же скучал.

– Ладно, последний вопрос. Вы случайно не знаете никакую Марину?

– Марину… – протянул Александр. – Нет, не думаю. Кто это?

– Быть может, студентка или подруга вашей жены?

– Нет… А что? Кто это? Вы что-то узнали? Мирослава прячется у нее? Что вы узнали? – Александр словно воспрял, его голос задрожал, щеки вспыхнули. – Кто она?

– Нет. Ничего особенного.

– Как ничего особенного, если вы меня спрашиваете об этом?! – мужчина почти кричал. Александр поднялся со стула.

«Он не виновен, – окончательно решил для себя Марк. – Мирослава лишь очередная девушка, которой захотелось найти на свою задницу приключений. Что ж, я найду ее».

– Я же сказал. Ничего особенного. Просто ваша жена очень похожа на мою знакомую. Я подумал, может, родственницы, – отрезал следователь.

Марк быстро попрощался с Александром, чтобы избавить себя от следующего потока невыносимых вопросов, и вышел из кафе, чтобы закончить все дела и отправиться на очередное скучное, как ему казалось, свидание.

Александр вышел немного погодя. Он все же заказал кофе, улыбнулся официантке и сделал один звонок – риелтору, с которым договаривался о встрече еще в прошлый понедельник.

– Отлично… Тогда я подскочу на Пролетарскую завтра-послезавтра и заберу вас. Это как раз по пути на трассу… Договорились. Супер!

Новиков и сам не знал, почему сделал этот звонок. Теперь покупка земли не имела смысла. Пресса просто так это не оставит, и Александру, который должен находиться в трауре, будет это не на руку как бизнесмену.

И все же он сделал этот звонок. Потому ли, что работа была его единственной отдушиной, а деньги – единственной любовью? Потому ли, что он пытался найти важную причину, чтобы пойти на поводу у чувства вины и вернуться туда, откуда не вернулась его жена?

Глава 6. Коммуналка

3 апреля 2020

Прежде чем встретиться с Мариной, Марк решил заскочить в пару мест и сделать пару важных звонков, связанных с делом. Он получил СМС от Александра с адресом и уже через двадцать минут был на пороге издательства. Ничего важного узнать не удалось. Мирославу не сразу вспомнили, да и вспомнили лишь потому, что у нее прямо здесь случился выкидыш полтора месяца тому назад. Ее рукописи затерялись среди сотен других электронных писем и документов, а редактор даже не удосужился распечатать их, так что, решил Марк, вряд ли он стал бы менять текст по ночам.

– Как вы считаете, у ее книги есть хоть какой-то шанс? – задал следователь свой последний вопрос, остановившись в дверном проеме. – Насколько вообще ценна ее работа?

– С точки зрения бизнеса, – редактор почесал лысый затылок, – вообще не ценна. Она просто пришла не в то издательство. Да и в наше время, сами понимаете, чтобы печататься, нужно уже более-менее быть известным в том же интернете. Иначе кто будет покупать? Мы ведь не бесплатно здесь работаем. Но эта девушка действительно знает толк в истории, будто… как бы вам сказать… для нее это вовсе не история государства, а история ее собственной жизни. Такие дела! Я, правда, читал вскользь и…

– Я понял, – тихо и грустно ответил Марк.

Ему вдруг стало обидно за пропавшую. Быть может, он не был книжным червем, но если бы Марк не знал, что читал книгу Новиковой, то подумал бы, что вернулся за школьную парту и перед ним было произведение Достоевского… И все же даже ему показалось, что пропавшая заслуживала большего. Ему особенно нравились те главы, где Мирослава описывала быт викингов и их сражения. Делала она это так живо и гибко, что в его голове тут же возникали кадры с поля битвы или женщины с обнаженными грудями, которые ставили его в неловкое положение. И пусть Марку приходилось читать одну и ту же главу по несколько раз, чтобы разобраться в витиеватых предложениях, он читал ее и в третий, и в четвертый разы, ибо картинка, которая рисовалась в голове, стоила того.

– Такими романами можно мучить детей в школе и заставлять писать по ним сочинения, – посмеялся он накануне, когда жаловался стажеру по телефону, – или учить отрывки наизусть. Как тот отрывок про дуб у Толстого.

Итак, одна из версий Марка трещала по швам. Никому не нужна была книга Мирославы, а значит, это вряд ли было мотивом для похищения. Аристов уже натянул на каштановые волосы шапку и собрался выходить, как вдруг его озарила еще одна мысль. Кому может быть нужна ее книга, кроме нее самой? Она определенно жива. Она определенно пишет. Но зачем она подстроила собственное исчезновение? Почему пес вернулся и был мокрый? Чтобы убедить остальных, что она утонула, а собака выжила? И кто перевязал его лапу?

– Постойте, последняя просьба, – Марк зашел обратно в кабинет и снял шапку. – Можете прямо сейчас открыть тот текст, что она прислала вам на почту?

Редактор замешкался и завис на пару секунд.

– Да, я попробую найти… Вы же понимаете… как много у нас… Я вряд ли сохранил файл у себя на компьютере, но, может, он остался где-то на почте…

Ему понадобилось около пятнадцати минут, чтобы отыскать документ.

– Вот, – редактор протянул ручку и клочок бумаги. – Напишите мне свой адрес, и я вам отправлю.

Марк быстро черкнул несколько латинских букв и кругами заходил по кабинету.

– Когда она прислала вам этот документ?

– Мы рассматриваем заявки от шести месяцев, бывает… так что…

– Просто посмотрите дату в письме! – нервно заметил Марк и вздохнул.

– Так, – редактор застыл, разглядывая синий экран. – Это было еще в августе того года… да, точно. Все, я отправил вам письмо.

– Спасибо и до свидания… Надеюсь, не скорого… И да, если будут какие-то новости, сообщите мне, – Марк быстрым шагом вышел из кабинета, уже набирая на ходу следующий номер на телефоне.