Лилит. Быть человеком

Вечернее небо затянуло тяжелыми серыми тучами, моросил мелкий дождь, девушка плотно куталась в свою куртку, но не жаловалась. Я мало была осведомлена какими-либо подробностями о прошлом Марии. В памяти всплывали только обрывки фраз о том, что когда-то она была военной, что и без лишних объяснений было очевидным. Крепко слаженная, с развитой мускулатурой и отточенными чуть ли не до совершенства рефлексами и реакциями Мария совершенно точно была либо среди блюстителей правопорядка, либо в военном взводе, либо просто прошла тяжелую школу жизни, хотя с ее строгостью и безоговорочным потаканием правилам последнее едва ли было близко к истине. Эта смуглая девушка с пронзительными карими глазами и роскошными, черными, как смоль, волосами, которые всегда были заплетены в тугую косу, была, наверное, самой молчаливой из всего клана, предпочитая беспечной болтовне действия. И потому я была удивлена, когда спустя час пути в гордом молчании она первой нарушила тишину.

– Знаешь, все становится только хуже, – глядя себе под ноги, буркнула Мария.

– Все не так уж и плохо. У нас есть крыша над головой, еда, вода и теплая одежда, чтобы пережить зиму, – улыбнувшись, ободряюще скандировала я.

– Да я не об этом, – с тоской посмотрев мне в глаза, пробормотала девушка. – Гетто приходит в упадок, провизии становится все меньше, а плата за нее – больше. Да и люди там… Скажем так, элементарное воспитание и манеры сходят на нет. Мы постепенно превращаемся в животных.

– Если ты о похотливых мужланах в гетто – то можешь не рассказывать. Но, пожалуй, к этому стоит давно привыкнуть. Что с них взять, – подмигнув своей спутнице, отрешенно бросила я.

Наткнувшись на силки, расставленные в проплешине кустарников, я наклонилась, чтобы наверняка убедиться в своих догадках: они были пусты. Ну ничего, по пути их должно быть еще как минимум восемь.

– Дело ведь не только в них, в мужланах, как ты их называешь. Когда я ушла из взвода миротворцев, покинула городские стены, я верила, что таким образом проявляю свое несогласие, демонстрирую протест и то, что я готова бороться за нечто большее, чем жалкое существование, которое мы теперь влачим. Я оставила свою семью, разбила сердце своему отцу, который был бесконечно горд, что его единственная дочь подала достойный пример своим младшим братьям, продолжив семейную традицию военного ремесла. А все для чего? Когда-то я надеялась, что со временем все наладится, изменится в лучшую сторону, но все происходит в точности, да наоборот. Мне кажется, что однажды нам просто придется сдаться и вернуться за городские стены. И все было тщетно.

Ошарашенная непривычно длинным монологом от такой молчаливой особы, я даже не рискнула ее перебить, хотя вопрос буквально сжирал меня изнутри.

– Так ты была миротворцем? Серьезно?! Ты?! Которая мутузит и колотит своих бывших сослуживцев так, будто они отняли вафельный рожок у ребенка?!

– Представь себе. У меня даже до сих пор лежит в закромах тоннеля пара комплектов серой миротворческой униформы, которую я трепетно храню, как собака на сене. И выбросить жалко, и самой уже не нужно, – горько буркнула Мария, одарив меня грустной улыбкой.

– У меня сейчас буквально произошел разрыв шаблона.

И это была чистая правда. Трудно представить, сколько среди тех миротворцев, с которыми мы всегда бились не на жизнь, а на смерть, тех, кто на самом деле действует только исходя из приказа вышестоящего руководства, игнорируя собственные суждения и намерения жить в лучшем мире.

– Ты себе даже не представляешь, в каком ужасе от самой себя я сама была в первое время. Как старший ребенок в семье, где династия военных насчитывала чуть ли не с десяток поколений, беря свое начало еще до времен первой мировой, я, к сожалению, родилась девочкой. К сожалению, потому что еще долгое время мои родители не могли завести еще «нормальных» детей, мальчиков. Мои двое младших братьев родились, когда мне было уже десять и тринадцать соответственно, и потому мне казалось, что иного выхода, кроме как показать им пример, у меня просто не было. Не знаю, заложены ли такие сведения в твою память, но сражаться с мужчинами на их поприще ой как нелегко. Но, скрипя зубами, игнорируя сотни насмешек и предрассудков, я дослужилась до командира взвода, стала предметом гордости для отца. Меня ждало блестящее будущее…, – Мария тяжело вздохнула, отведя взгляд в сторону, словно придавшись каким-то болезненным воспоминаниям.

Мне было горько видеть ее такой. Уровнем проявления каких-либо эмоций Мария всегда была больше похожа на андроида, чем на человека, что, пожалуй, оправданно для вышколенной строгой дисциплиной и устоями военной. И потому сейчас я даже не могла подобрать слов.

– Так почему же ты ушла?

– Не смогла так больше. Струсила. Когда началась вся эта заваруха, какое-то время я еще могла терпеть нелепые приказы. Но потом мне пришлось сражаться против собственных друзей, соседей по школьной парте, просто соседей, которые были не согласны с навязываемыми устоями. Я верила, что своим протестом помогаю им, что вместе мы сможем чего-то добиться. И теперь мне кажется, что все было напрасно. Я только надеюсь, что не встречу однажды среди миротворцев отца или, упаси Господи, Диего, старшего из моих младших братьев, которому сейчас девятнадцать…

– Мне так жаль, Мария, но…, – отрешенно пробормотала я, но тут же осеклась. Мои визоры засекли три тепловых излучения, идущие нам навстречу. – Там кто-то есть.

Инстинкты девушки не заставили себя долго ждать. Выхватив из-за пазухи пистолет, она заняла боевую стойку, усиленно вглядываясь в пелену дождя. Я с облегчением вздохнула, когда смогла разглядеть разношерстные одежды неожиданных гостей на нашем пути: по крайней мере, это не вооруженные до зубов миротворцы во главе с Преследователем, но все равно приятного мало. Сбежав прямо сейчас, мы рискуем привести их прямиком к нашему убежищу. Оставалось только ждать, надеясь, что это такие же заплутавшие беженцы. Но, чем ближе три силуэта подходили, тем меньше было надежды на благоприятный исход: странный отряд возглавлял никто иной, как те самые пьянчуги из прилавка с запчастями андроидов, Бобби и Скотти, и еще один мужчина, которого я, кажется, тоже видела в гетто.

– Что бы они не сказали и не сделали, мы ни в коем случае не должны привести их в тоннель, – процедила сквозь зубы Мария, словно прочитав мои тревожные мысли.

Я кивнула, в голове уже просчитывая возможные варианты развития событий. И результаты мне, мягко говоря, не нравились.

– Так, так, так, кто тут у нас, – расплывшись в жеманной гнилой улыбкой, бросил Скотти. – Такие красотки и без охраны.

Зайдясь противным хриплым хохотом, двое его товарищей окружили нас, сверкая лезвиями ножей в их руках. Сам же Скотти достал из кобуры за спиной дробовик. Где он вообще откопал эту рухлядь?!

– Опусти пистолет, дорогуша, мы пришли с миром, если можно так сказать, – прохрипел Скотти, переглянувшись со своими друзьями, обнажившими такие же прокуренные гнилые улыбки.

– Что вам нужно? – я попыталась вступить в диалог, хотя искренне сомневалась, что это хоть как-то поможет улучшить ситуацию.

– Понимаешь, крошка, – обойдя вокруг меня, поигрывая предохранителем оружия, противно пробормотал Скотти. – Мы тут с друзьями покумекали и решили, что со своими обязанностями кухарки ты вполне можешь справиться сама. Отдайте нам андроида, которого вы наверняка так и не смогли починить, и никто не пострадает. Наверное. Если ты, конечно, сама не захочешь повторить наше скромное рандеву. Или не захочешь. Быть может, твоя подружка тоже пожелает присоединиться, мы не против, а даже за.

Парочка его друзей снова зашлась тошнотворным хохотом, плотоядно глядя на нас с Марией. Я буквально каждой клеточкой кожи чувствовала эти раздевающие нас до гола взгляды.

– Мы не можем его отдать. Самим пригодится, – буркнула Мария, сняв пистолет с предохранителя.

– Ну же, девочка, ты же сама видишь, что шансы не равны, – обиженно пробормотал Скотти, который, похоже, был предводителем этой банды, потому что остальные предпочитали отмалчиваться. – Даже если ты рискнешь выстрелить и даже попадешь в кого-то из нас, если кто-то из нас сегодня ночью не вернется в нашу скромную обитель без андроида целый и невредимый, то уже завтра наши закадычные друзья бросятся на наши поиски. И я тебе зуб даю, они обрыщут здесь все, камня на камне не оставят, пока не найдут остальных ваших дружков, которые есть, мы знаем, мы ведь следим за каждым, кто входит и выходит за ворота гетто. Ну так как, опустишь оружие, или подставишь шкуры ваших трусливых хахалей под удар?

Я положила руку на ствол пистолета Марии, умоляюще глядя ей в глаза. Где-то в глубине своей бионической души я догадывалась, что наш поход за запчастями не кончится ничем хорошим. Слишком лакомым куском были дееспособные андроиды. Оставалось только надеяться, что мой искусственный интеллект, просчитав все возможные варианты выхода из этой по-настоящему патовой ситуации, подсказал верное решение.

– Хорошо, будь по-вашему, – буркнула я, под изумленный взгляд Марии. – Моя подруга приведет наших ленивых мужиков, и они даже помогут вам дотащить андроида до гетто, как вам такая сделка? Эта рухлядь чертовски тяжелая, сами понимаете. Не хочется, чтобы такие сильные и сексуальные мужчины тратили силы понапрасну.

Я изобразила жеманную томную улыбочку, которая, как я и предполагала, подействовала безотказно.

– Цыпочка, ты в очередной раз разбиваешь мое сердечко, – присвистнул Скотти, радостно ухмыляясь вместе со своими дружками. – Ты ведь останешься с нами, чтобы скоротать времечко?

Мария снова посмотрела на меня, как на ополоумевшую, но я лишь согласна кивнула.

Словно уловив нашу игру в гляделки, Скотти поспешил добавить.

– Не переживай за свою подружку, детка. Мы – уважающие себя джентльмены, не заставим же мы эту крошку воспользоваться уникальной возможностью придаться страсти с настоящими мужиками в такую промозглую погоду. Мы заботимся о своем здоровье, а уж о здоровье своих немалых братьев печемся и того пуще.

Скотти, Бобби и их безымянный товарищ зашлись гаркающим хохотом, отпуская пошлые мерзкие шуточки о своих достоинствах и средствах их применения одну за другой, но я даже была рада их беспечному бахвальству: это была единственная для меня возможность перекинуться парой слов с Марией.

– Закиньте в большой рюкзак какую-нибудь рухлядь, и приходите сюда с Гарри и Марком. Нейт и Селин пусть наденут твою форму миротворцев и следуют за нами чуть поодаль, возьмут оружие и ждут сигнала, – протараторила я так быстро, как могла, надеясь, что Мария не станет перечить, да и в целом успеет меня понять.

Девушка согласно кивнула, и, кажется, я впервые видела искренний испуг в ее вечно разумных и хладнокровных глазах.

Глава 6

Я считала минуты до возвращения моих союзников, прячась от усилившегося дождя вместе с отвратительной троицей под раскидистыми ветвями клена, наблюдая, как они коротали ожидание, распивая бутылку самогона. Игнорировать их подкаты, абстрагироваться от пошлых шуточек и щипков за задницу было все тяжелее. Страшно представить, что я должна была жить в мире, где для меня бы это было бы нормой, в обители такого вот потребительского отношения пусть даже к бионическому телу, животного желания утолить низменные потребности и прихоти, вопреки обоюдному согласию. В мои архивы было заложено достаточно информации и утверждений о том, что флирт, поцелуи, физический контакт, секс в конце концов – обыденное явление. У людей это порой ведет к появлению потомства, что само по себе уже чудо, не поддающееся даже моим сверхразумным объяснениям. Но к тому, на что рассчитывали люди, подобные этой троице, это не имело никакого отношения. В гетто, кажется, все привыкли брать силой, а, быть может, так было и не только в гетто, но об этом в сети умалчивалось. И в такие моменты мне думалось, что Мария права: мир катится в бездну.

Творящийся повсеместно разврат и насилие никогда не станут нормой. Неважно, окажись на моем месте обычная женщина, мужчина или андроид. Боюсь даже думать о том, что чувствовали все мои предшественники до моего появления, которые обслуживали подобных отбросов общества в борделях, потакали прихотям похотливых мужланов и таких же извращенных дам, став их безраздельной собственностью. Зато, как я и рассчитывала, Бобби и Скотти не связывали свою амнезию с отключкой, щедро делясь и похваляясь друг перед другом всеми выдуманными подробностями проведенной со мной ночи, на которые только была способна их фантазия. Хоть какой-то плюс.

В глубоких сумерках, когда троица ублюдков уже знатно захмелела от самопального поила, показались фигуры Марии, Гарри и Марка. По моему завету мужчины волокли тяжелую сумку, гремящую металлом. Даже не рискну представить, что они додумались туда нагрузить. Не знаю, получится ли убедить этих оболтусов не проверять тяжелую поклажу, но, как оказалось, я их недооценила.

– Ну наконец-то, возвращение блудных сыновей и дочерей, – оскалившись своей гнилой щербатой улыбкой, Скотти захлопал в ладоши.

Марк посмотрел мне в глаза с искренним сожалением и опаской, и, игнорируя здравый смысл, опустил лямку сумки, вынудив Гарри пошатнуться от натуги, подошел вплотную.

– Только скажи, и я лично порешаю этих кретинов на месте, – прошептал мужчина мне на ухо.

– Все в порядке, Марк. Честно. Все под контролем, – стараясь не обращать внимание на то, как желваки на его скулах отплясывают чечетку, прошептала я. Пожалуй, сейчас не время и не место жаловаться на то, что эта троица не преминула возможностью распустить руки. Бурливший в венах Марка адреналин и кортизол и без того держали его на грани ярости, что едва ли могло способствовать осуществлению моего шаткого и до конца не продуманного плана. Слишком много было переменных, чтобы допустить хоть какую-то оплошность.

Наши перешептывания не остались незамеченными Бобби, впервые за этот вечер вдруг обретшим голос.

– Гляди-ка, Скотти, а похоже у цыпочки не один любовничек, – вся троица тут же отозвалась противным хохотом.

– Что ты творишь, Лилит?! – воспользовавшись моментом, Марк снова прильнул к моему уху.

– Доверься мне, – с мольбой в голосе буркнула я в ответ, когда третий из банды достал из кармана то, что я никак не рассчитывала увидеть.

По правде говоря, работоспособные и настроенные должным образом визоры я видела только у миротворцев. И потому небольшого размера планшет, все это время лежавший в кармане куртки у третьего из банды в выключенном состоянии, я бы просто даже не додумалась искать своими сканерами. Твою ж мать. Все становится гораздо сложнее.

– Ну, что скажешь, Кент? – буркнул Скотти мужчине с планшетом в руках, довольно скалясь. – Что, не ожидали, что у нас есть такой приборчик? Нам даже не нужно заглядывать в вашу драную сумку, визор скажет все за вас. А то бы еще подсунули нам какой-нибудь дурацкий набор плат и кастрюль вместо андроида.

Гарри и Мария испуганно посмотрели на меня, ведь, очевидно, Скотти был прав касательно содержимого сумки. Краем глаза я заметила, как Марк потянул руку к кобуре на своей пояснице. Еще есть время перестрелять здесь всех до единого, и еще до рассвета спрятать тела и убраться в новое убежище. Но, когда грядущая зима и мороз буквально наступали нам на пятки – это было бы самым паскудным решением.

Как-бы невзначай, я медленно двинулась в сторону Гарри, встав прямо перед сумкой с удерживаемым им хламом.

– Прощай, моя помощница, ты сослужила мне хорошую службу, – любовно поглаживая холщовый мешок, я подстраивалась под частоты визора, чтобы по возможности сбить контуры на мониторе. Надеюсь, излучения моего мощного реактора будет достаточно, чтобы затмить силуэт.

– Не знаю, Скотти, прибор немного барахлит, сам понимаешь, не пользовался им уже лет сто. Но андроид там точно есть, причем довольно новый, – буркнул Кент, самозабвенно долбя грязными пальцами по планшету.

– Ладно, отстроишь по пути, – закатив глаза, бросил Скотти, увлекая за собой Бобби. – Ну, что встали? Оружие на землю, вернетесь за ним позже.

Я понимала, что своим опрометчивым решением оставила в тоннеле далеко не самых искусных бойцов: при самом плохом исходе Габриэль, Алиса и дети едва ли смогут противостоять этим головорезам и их дружкам из гетто, но все равно согласно кивнула своим союзникам.

Мария неохотно положила свой пистолет под дерево, Гарри снял со спины арбалет и устроил его рядом.

– Ты тоже, красавчик, что смотришь? – злобно зыркнув на Марка, процедил сквозь зубы Скотти.

Марк, чертыхаясь, положил ствол в общую кучу.

– То-то же. Кстати, твоя цыпочка, или не твоя она, не важно, но, короче, она сказала, что нам еще пригодятся силы, и вы окажете нам услугу, доставив наше имущество до гетто. Идем, котятки, в путь.

Мы облегченно переглянулись, но радость продлилась недолго.

– Козочка, а ты пойдешь вместе со мной, – в наигранном галантном жесте Скотти подставил мне свой локоть, намекая, что планирует торжественно пересечь ворота гетто вместе с такой красоткой, как я.

Я молча двинулась в его сторону, изобразив томную улыбку, напоследок прошептав своим союзникам «Ждите сигнала», уже видя тепловые контуры Селин и Нейта в дебрях леса в паре десятков метров от нас. Только бы прибор не пришел в норму до нашего прихода к воротам гетто. Благо, мы с Марией успели довольно далеко забраться, и топать под руку с этим омерзительным кретином мне оставалось максимум минут тридцать.

Под проливным промозглым дождем Скотти не переставая трепался о том, какой он крутой, как он чуть ли не держит все гетто на коротком поводке, какая я дура, что якшаюсь с неудачниками и импотентами, не способными дать такой, как я, все самое лучшее. В красках описывал наше прекрасное будущее вместе, чуть ли не клялся в вечной любви и обязательствах сделать меня своей единственной, стоит мне только согласиться. Я наивно закатывала глаза и хлопала ресницами, поддакивая, до ворот гетто оставалась уже буквально сотня метров, когда проклятый Кент, наконец, смог настроить визор, обернувшись в нашу сторону, ведомый скорее любопытством, чем расчетом, и застыл, переводя взгляд с меня на сумку в руках Гарри и Марка и обратно.

– Скотти, тут, похоже, дело не чисто, – крикнул мужчина, на этот раз глядя прямо на меня.

– Да что там у тебя опять! – рыкнул Скотти, дернув меня за локоть, тщетно пытаясь подтащить поближе к своему дружку. Но я стояла, не шелохнувшись, процессор в моей голове искал новые пути решения.

Я уже понимала, что все полетело к чертям, да и видела в отблесках зрачков Кента отражение сияющей красным надписи: визор пришел в норму.

– Андроид поколения L сейчас стоит прямо рядом с тобой…, – онемевшими губами прошептал Кент, глядя в мои бионические глаза.

Мария, отстававшая от меня и Скотти только на несколько метров, тут же бросилась в сторону доставших из-за пазухи пистолеты Бобби и Кента. Завязалась драка. Не теряя времени, в два коротких шага я повалила своего противного партнера по прогулке на землю, лишь каким-то чудом увернувшись от выстрела из дробовика. Марк схлестнулся с Бобби, пытаясь выбить из его рук пистолет, раздался еще один выстрел. Мария сражалась с Кентом в рукопашную, сверкнуло лезвие ножа. Гарри, в каком-то немыслимом подкате прокатившись по мокрой жухлой траве, поднял его пистолет с земли. Краем глаза я увидела, что на воротах гетто зажглись прожекторы. Другого шанса просто не будет.

– Сейчас! – прокричала я, что есть силы, когда Скотти, воспользовавшись моментом, смог вывернуться из захвата, оказавшись сверху, вдавливая мои глазницы.

Но его тактическое преимущество продлилось всего пару мгновений. Не ожидавшая, кажется, сама от себя, стоящая в паре десятков метров от нас Селин четко разрядила автоматную очередь прямо в его грудь, отчего плюющийся кровью подонок повалился на меня. В ушах снова засаднило от автоматной очереди. Нейт разрядил пол обоймы в Бобби, благо, кажется, не задев барахтающегося под ним Марка.

Я спихнула с себя Скотти, слыша, как, скрипя, медленно отворяются ворота гетто.

Мария душила Кента, отчаянно дергающего конечностями. Пока в нашу сторону бежала подмога в виде Селин и Нейта в униформе миротворцев, все остальные мои союзники уставились на меня, дожидаясь хоть какого-то намека на дальнейшие действия.

– Там миротворцы, здесь миротворцы! – прокричала я во все горло, подбежав к Гарри, поднимающего с земли Марка. Уже как можно тише пробормотала, но так, чтобы свернувшая шею Кенту Мария тоже расслышала. – Уходите к воротам. Я закончу остальное. Ну же, давайте!

Непонимание, плескавшееся в глазах каждого из них, заставило моих союзников застыть, но лишь на секунду. Не говоря больше ни слова, в акте безоговорочного безрассудного доверия, Марк, Мария и Гарри кинулись к воротам гетто, которые начали медленно закрываться. Подоспели Селин и Нейт, кипишь и крики, доносившиеся со стороны гетто, дали мне шанс.

– Нейт – выстрели в Кента, которого придушила Мария, Селин, ударь меня в живот, возьмите сумку и вместе пробегите двадцать метров в противоположную от ворот гетто сторону. Ждите минуту, а потом возвращайтесь в убежище. Мы вернемся, обещаю.

– Лилит, что ты задумала? – встревоженно бросил Нейт, пока его сестра, одарив брата испепеляющим взглядом, не раздумывая драматично заехала мне в солнечное сплетение.

– Умница, а теперь, Нейт, стреляй, и бегите, – наигранно повалившись на землю, якобы корчась от боли, крикнула я им.

Не задавая больше лишних вопросов, Нейт дважды пальнул в бездыханное тело Кента, они схватили с земли сумку и бросились наутек. Как я и рассчитывала, через десять метров их силуэты были уже почти неразличимы в темноте, не освещаемой прожекторами ворот гетто. Я искренне поблагодарила проливной дождь: так мне будет проще реализовать свой рискованный план, а бурная фантазия и страх перед миротворческими отрядами, надеюсь, закончат начатое.

Я искренне не знаю, чем руководствовались разработчики, когда оснастили мой левый глаз чем-то вроде мощного проектора. Я часто им пользовалась в обучении Джессики и Джейкоба: в отсутствии должного количества литературы и наглядных пособий это здорово выручало. Но в таких масштабах применить голографическую картинку, проектируемую лучом света из моего левого глаза, я решила попробовать впервые, пусть и использовать капли дождя вместо монолитной стены тоннеля само по себе было сомнительной затеей.

Однако, все получилось. Нечеткая, отражающаяся от капель дождя картинка взлетающего планолета миротворцев пусть и не была достаточно реалистичной, но все же произвела нужный эффект. Дождавшись, когда дрожащая иллюзия растворится в темноте, я бросилась к практически закрывшимся воротам гетто, за которыми меня уже ждали запыхавшиеся союзники, окруженные его озлобленными и в равной степени перепуганными обитателями.

Десятки стволов всех мастей были направлены прямо на нас, когда ворота окончательно закрылись, и я, якобы от усталости, повалилась на землю.

– Миротворцы, – прошептала я с придыханием, имитируя первородный страх. – Она убили… Убили парней… Забрали андроида… Чертовы ублюдки.

Мои союзники, да и все остальные обитатели гетто сначала испуганно переглянулись, но потом, словно до них наконец дошло, что только что произошло, из толпы вышла женщина с курчавыми седыми волосами лет пятидесяти. Блестящие в мочках ее ушей золотые сережки и вполне приличное чистое цветастое платье под меховой жилеткой буквально кричали о том, что в гетто она занимает не последнее положение, да и не бедствует.

– Ты в порядке, девочка? – протянув мне руку, заботливо пробормотала она, одарив меня теплотой своего взгляда.

– Да, спасибо, – буркнула я, с благодарностью улыбнувшись ей и поднявшись на ноги.

– Но они дрались с Бобби, Кентом и Скотти, мы видели! – прокричал какой-то молодой парень, тряся своим пистолетом. Озлобленная толпа оскалилась еще больше, поддакивая мелкому мерзавцу.

Но тут, удивив меня второй раз за короткий вечер, тут же нашлась Мария.

– Миротворцы следили за нами, шли по пятам, как проклятые ищейки, – с надрывом бросила девушка, театрально взмахнув руками. – Они сказали, что ваши ребята с ними заодно, что они – их шпионы, которые получат хорошее вознаграждение, если отдадут андроида!

Я бросила едва уловимый благодарный взгляд в сторону девушки: уж кому, как не ей, должно быть тяжело смешивать ремесло своих бывших сослуживцев с грязными намерениями этих пьянчуг.

Среди толпы обитателей гетто пронесся изумленный вздох, кто-то даже начал шептаться о том, что всегда догадывался о том, что со Скотти что-то нечисто.

– Идемте, детки, расскажете мне, что произошло. Мой бар тут неподалеку, – кивнув Гарри, Марку и Марии, женщина указала рукой куда-то вглубь гетто. Но, видя, что остальные озлобленные обитатели этой дыры не торопятся опускать оружие, злобно рыкнула, скрестив руки на груди. – Мы все видели, что произошло. Своими собственными глазами. Эти люди – такие же изгои и заложники системы, как и мы с вами. Если мы и дальше будем делать друг из друга врагов, то чем мы лучше этих мерзавцев в серой униформе?