Лилит. Быть человеком

– Не спорь, Лилит, – буркнул Марк, грустно улыбнувшись. Надо отдать должное моим поломанным алгоритмам: эмоции других людей я считывала не хуже, чем самые эмпатичные представители человечества. – Я отвечаю за твое благополучие так же, как и за жизнь и здоровье любого другого здесь. Меньше будет вопросов по поводу твоей хромоты. Ты слишком ценный боец для нас всех, а то, что ты так рьяно борешься за жизнь своей странной семьи, накладывает на меня определенные обязательства.

Не знаю, когда именно у меня выработалась эта привычка, но я лишь обреченно вздохнула и быстро обмотала протянутый им лоскут ткани вокруг заплаты на моем правом бедре.

К очередной безрассудной вылазке все было готово.

Глава 2

Дорога через заброшенные поля, наполненные ароматами диких трав и цветов в свете луны и звездного неба была даже какой-то приятной прогулкой. В такие моменты я искренне была благодарна разработчикам за то, что они смогли синтезировать какое-то подобие обонятельных рецепторов. Наверняка, сигналы, поступающий в мой мозг, недостаточно четко передают весь букет ароматов, окружающий нас каждый день, но даже такое подобие запахов цветущего мира уже доставляло истинное удовольствие.

Чтобы отвлечься от параноидального страха быть застигнутыми миротворцами или агрессивными бандами мятежников, мои союзники шутили, смеялись, рассказывали какие-то истории, некоторые из которых я слышала уже третий, а то и пятый раз. Порой я даже жалела, что моя идеальная память компьютера не позволяет хотя бы иногда забыть детали этих повторяющихся повестей моих друзей, чтобы так же, как они, отдуши посмеяться.

На подходе к заброшенной части города пришлось поубавить пыл нашей беззаботной беседы: тут нужно было держать ухо востро, издавать минимум шума и как можно меньше привлекать к себе внимание. К счастью, на пути не попалось никаких препятствий, в десятке метров уже слышался гомон десятков голосов ночного черного рынка.

– Умница, Лилит, – тепло улыбнувшись, Марк поравнялся со мной. – В этот раз твои расчеты нас не подвели.

– Учусь на собственных ошибках, – я лукаво ему подмигнула, благодарно кивнув. – Надеюсь, на обратном пути тебе не придется изменить своего мнения.

Спокойно и без происшествий мы перешли через границы гетто, которые по факту представляли собой высокие железные ворота, обтянутые колючей проволокой, распахивающие свои двери перед всеми страждущими в темное время суток, когда количество миротворцев в округе ограничивалось лишь парой отрядов, не рискнувших бы сюда сунуться без внушительной подмоги. Подобные отдаленные районы или отдельно стоящие от больших городов, обнесенных исполинскими стенами, промзоны, были словно спутники у планет для правительств. Вроде и глаз мозолят, а все равно нужно, да и просто так от них не избавишься.

Еще с пару десятков метров пути по расколоченному асфальту вдоль зияющих пустотой разбитых окон многоэтажек, и мы словно снова очутились в другом мире. Непрекращающийся гомон десятков голосов людей на улицах, раздающаяся из приоткрытых дверей подпольных баров режущая слух музыка, усыпанный прилавками с товарами на любой вкус и цвет длинный переулок, огни развешенных гирлянд и кричащих вывесок, ароматы яств и алкоголя…

Я лишь по заложенным в мой мозг сводкам знаю, каким мир был до меня, потому окружающая меня вакханалия всегда вызывала противоречивые чувства. С одной стороны, в отличие от нашего убежища тут кипела жизнь. Этот мир был непредсказуем, в любой момент тут могло произойти все, что угодно. Кажется, будто тут даже нет ежедневной рутины, что гетто – средоточие, квинтэссенция свободы. Но, с другой стороны, эта свобода – лишь эфемерная иллюзия. По факту все, кто жил здесь, каждый день боролись за свое существование, буквально иногда бились не на жизнь, а на смерть. И виной тому не всегда были миротворцы, которые то и дело пытались разогнать живущих по собственным принципам отбившихся от рук мятежников, но и они сами. В гетто царили беззаконие и разбой, заскучавшие распоясанные свободные граждане не редко устраивали стачки, драки, воровали, насиловали и убивали. Жизнь здесь была подобна нахождению на пороховой бочке: неизвестно, когда вольготное существование может закончиться, и с какой стороны тебе прилетит по башке. Потому расслабляться здесь не стоило ни на минуту, в любом прохожем приходилось видеть потенциальную угрозу если не жизни, так твоему кошельку.

И пусть иногда хотелось хоть на минуту вкусить этой разгульной жизни, ворваться на одну из дьявольских вечеринок и проверить свое механическое тело на умение двигаться в такт музыке, но этого было бы для меня самоубийством. Андроидов двух последний поколений создавали не просто до невозможности похожими на людей, кое-где создатели даже перегибали палку: мы были практически идеально красивыми представителями человечества, подтверждение чему я не раз видела в вожделенных недвусмысленных взглядах обитателей гетто. Не натянутый по самый нос капюшон, прятавший лоснящиеся каштановые локоны, не поношенные ветхие лохмотья, не перепачканная грязью кожа не были способны избавить меня от этого проклятья: от внимания похотливых мужланов мне некуда было скрыться, и только молниеносная реакция спасала меня от их жалких попыток шлепнуть меня по заднице или утащить за собой в темный переулок. Статной красавице Марии тоже приходилось несладко в этом забытом Богом месте, и, если бы не наши боевые навыки, Марк бы вообще с удовольствием отказался от затеи использовать такой лакомый для всех кусок в своих вылазках.

Потому в гетто мы никогда не задерживались дольше, чем нужно было: приходили, обменивали тушки пойманных на охоте диких животных и найденные в пустоши запчасти автомобилей и механизмов на необходимые нам товары и уходили еще затемно.

Сегодня задачка была явно непростой: одно дело – раздобыть чистую воду или сорбенты для ее очистки и продукты, но совсем другое – найти теплые вещи, не говоря уже о запчастях для моей ноги. Большой удачей будет, если на черном рынке нам попадется хотя бы в конец убитый механизм сустава одного из первых поколений. Прошло уже почти три года, как из оборота изъяли последних андроидов, а те, что остались, были настолько древними, что рассыпались на глазах.

Времени было не так много, потому пришлось разделиться: мы с Гарри отправились за водой, сорбентами для фильтрации и запчастью для моей ноги, а Мария и Марк – за продуктами и одеждой.

Всем своим видом демонстрируя минимальную степень заинтересованности в товарах торговцев, мы с Гарри лениво прогуливались вдоль прилавков. Излишняя увлеченность здесь чаще играла против тебя самого, давая ушлым продавцам карт-бланш задрать цены втридорога.

– Даю недельный сухпаек за час с твоей крошкой, – раздался из-за спины противный хриплый голос, за которым последовал тошнотворный утробный хохот еще одного представителя мужского пола.

На подобные фразочки мы уже давно не реагировали: торговля людьми для обитателей гетто была обыденностью, потому даже не стали оборачиваться. Но охотник до женской ласки со своим дружком на пару все не унимался, одернув Гарри за руку, вынудив моего спутника отпрянуть и резко развернуться на пятках.

– Тебе жалко что ли? – харкнув себе под ноги, ехидно бросил заросший щетиной и смердящий перегаром и потом щуплый мужлан в поношенной грязной серой шапке и изодранной джинсовой куртке. – Не надо еды? Так у меня есть что тебе предложить, да, Смитти?

На двусмысленный окрик пьянчуги подоспел его такой же отвратительный дружок.

– Даа, Бо, у нас есть товары на любой вкус, – обнажив гнилые зубы, заговорщицки улыбнулся тот самый Смитти. – Медикаменты? Свежие ягоды? Наркотики? Все, что захочешь, всего за час с твоей куколкой.

– А как насчет запчастей для андроидов? – процедила я сквозь зубы, одарив смердящую парочку высокомерным взглядом под остерегающее выражение лица Гарри.

– Охохо, да у твоей девочки не слабые запросы, – Бо залился мерзким хохотом, не предвещающим ничего хорошего.

В гетто, даже когда ты не ищешь приключений на свою задницу – они сами тебя найдут. Но этим, пожалуй, это забытое Богом место и было в какой-то степени прекрасно, и нужно было использовать все шансы, какими бы опасными они не были.

Гарри смотрел на меня, как на ополоумевшую, пытаясь без слов передать, в какое дерьмо я ввязываюсь. Но я уже слишком долго варюсь в этом адском котле, чтобы понимать, что порой иным способом достать то, что нужно, просто невозможно, особенно когда речь идет обо всем, что связано с андроидами. Это было своего рода золотое руно, запретный плод для любого жаждущего легкой наживы.

– Доверься мне, – шепнула я на ухо Гарри едва заметно.

– О чем это вы там шепчетесь, а? – обдав нас гнилым запахом изо рта, Смитти приблизился на расстояние вытянутой руки.

– Наш старенький андроид-повар вышел из строя, а моя куколка не привыкла стоять у плиты, – лениво бросил Гарри, отрешенно глядя куда-то в даль. – Так что, если у вас будет то, что нам нужно – пусть расплачивается за свои капризы сама, я не против.

– Вот это я уже понимаю, разговор делового мужчины, – переглянувшись со своим товарищем, ехидно ответил Бо. – Что конкретно вас интересует, голубки?

– Покажи, что у тебя есть, а там посмотрим, – ответила я, выдавив жеманную улыбочку.

– Хохо, да у твоей цыпочки есть зубки, горячая штучка, мне нравится, – плотоядно облизнув свои сальные губы, Скотти указал на обшарпанную неприметную дверь за прилавком. – Дамы – вперед.

Пройдя по пахшему затхлостью, табачным дымом, алкоголем и прогнившими остатками еды темному коридору, мы оказались в небольшом помещении, освещаемом тусклым светом люминесцентной лампы, когда за спиной послышался тихий удивленный вздох Гарри: мы сорвали куш, не иначе. Стеллажи вдоль стен были буквально завалены всевозможными платами, элементами суставов и заплатами внешней оболочки, целыми кусками защиты грудины и позвоночника, склянками, наполненными голубой биожидкостью. Настоящий рай для починки андроидов. И пусть техническое состояние большинства запчастей являло собой откровенную рухлядь, место которой давно на помойке, но наверняка здесь можно было найти хоть что-то стоящее. Другого такого места в гетто я еще никогда не видела. Страшно представить, какой ценой была собрана эта внушительная коллекция…

– И это все? А рассказов-то было, – хмыкнула я под откровенный недоумевающий взгляд Гарри. Кажется, что он еще не понял, что нам теперь кровь из носу надо набить себе цену. Чтобы, как минимум, уйти отсюда живыми: люди, обладающие такой внушительной коллекцией, наверняка не пресытятся одной только надеждой удовлетворить свои низменные потребности.

– А твоя козочка нравится мне все больше и больше, – сверля меня взглядом, хмыкнул Бо. – Чего ты хочешь, милочка? Только скажи и я раздобуду для тебя все, что угодно!

– Ну скажем, внутренний реактор модели не ниже Н имеется? – я уже знала ответ на свой вопрос, потому отрешенно облокотилась на стену, подмигнув все еще недоумевающему Гарри. Я просканировала все прилавки, ничего даже отдаленно похожего на основной элемент питания андроида тут и близко не было. Оставалось выкроить себе время, чтобы найти то, что мне нужно.

Переглянувшись, два мятежника засмеялись в полный голос, зайдясь болезненным кашлем, вероятно вызванный бесконечным количеством выкуриваемых ими канцерогенных сигарет, и харкнули на бетонный пол.

– Может тебе еще и работающего андроида поколения К подогнать, крошка?

Кажется, Гарри наконец уловил суть моей игры, желваки на его скулах прекратили отплясывать чечетку. Мужчина расслабился, засмеялся и начал лениво ходить вдоль стеллажей.

– Ну просто вы так уверенно говорите о безграничных запасах своего склада… Даже не знаю, что скажешь, милая?

– Дорогой, не представляю, что и сказать, похоже, нас обманули, – надув губы, обиженно протянула я. – Быть может, хотя бы исправный локтевой сустав модели F и выше у вас найдется?

– Дорогие же у тебя расценки, цыпочка, – остервенело пробубнил Скотти, принявшись обшаривать полки стеллажей.

Естественно, и этой детали у них быть просто не могло. Руки, а в частности – элементы локтевых суставов были нашей уязвимой точкой, которую так и не смогли толком довести до ума. 78 процентов поломок были связаны именно с ними. Уж не знаю, были ли виной тому невероятные физические нагрузки, которым подвергали андроидов, или тот факт, что охотники за запчастями чаще всего отрывали руки роботов с корнями в темных переулках, навсегда оставляя этот значимый сустав непригодным для нормального использования, но найти этот редкий, но такой важный элемент, было чуть ли не сложнее, чем раздобыть исправный реактор. Иначе говоря – практически нереально, даже таким воротилам, как эта отвратительная парочка.

Я уже почти закончила сканировать помещение, незаметно остановив свое внимание на груде металла, бесхозно валяющейся в углу. Целый, исправный, хоть и пошарпанный элемент бедренного сустава правой ноги, даже соединенный с непострадавшими мышцами и искусственными сухожилиями, похоже, не представлял для этих кретинов никакой ценности, что, опять же, немудрено. Починка андроида сама по себе требовала не дюжих умений и навыков, и если налепить заплату из искусственной кожи и приделать жалкое подобие бионической кисти при должном терпении мог еще какой-нибудь залетный способный механик, то со сложным механизмом несущего большую нагрузку бедренного сустава совладать мог только очень хороший специалист, имеющий непосредственное отношение к созданию таких, как я. Ну или сам андроид из последних поколений, которых в свободном обращении практически не осталось. Потому на хромоту уцелевших роботов первых моделей, все еще оставшихся в обиходе, вообще никто не обращал внимания, пока нога не отваливалась полностью. На ее место, как правило, варварским методом приваривали либо колесо, либо гусеницу, не заботясь ни об удобстве, ни о внешнем виде этого жалкого зрелища.

– Вот дьявол, – вульгарно выругался Скотти, продолжая чертыхаться и рыться на полках. – Бобби, не припомнишь, на завалялось у нас локтевого сустава?

– Последний побитый еще месяц назад продали, – хмыкнул Бобби, бегая своими заплывшими глазенками вдоль стеллажей, вероятно, предполагая, чего еще нам предложить.

– Ну раз так, то ни о какой сделке и речи быть не может, – развернувшись на пятках, я двусмысленно вздернула бровями перед Гарри. – Идем, похоже, придется поискать толковых торговцев, а не связываться с откровенным сбродом.

– Постой-ка, дорогуша, мы так не договаривались, – преградив нам путь к выходу, опасно оскалился Бобби, достав из кармана нож. – Просто так вы отсюда не уйдете, после того, что увидели. Сделка состоится, хочешь ты этого или нет.

Напарник этого мерзавца не стал мешкаться, и уже через секунду к моему горлу было приставлено острое лезвие.

Гарри было дернулся в мою сторону, но вовремя поймал мой спокойный остерегающий взгляд: конечно же, я знала, что так будет, но иного пути просто не было. В этих краях привлекать к себе излишнее внимание – последнее дело, шумиха и потасовка в гетто, где у этих двоих наверняка где-то прячутся охочие до наживы дружки – прямая дорожка на тот свет. А уж делать вид, что ты хоть как-то разбираешься в запасных частях андроидов не просто подозрительно, это может вызвать настоящий резонанс. Здесь, где практически все можно продать и купить, со стопроцентной долей вероятности есть доносчики, которые не побрезгуют возможностью подмазаться к миротворцам и слить информацию о подозрительной парочке, интересующейся определенными запчастями, да еще и знающими в них толк.

– Хорошо, хорошо, давайте мы просто выберем хоть что-нибудь, и дело в шляпе, – с опаской отступая назад, бросил Гарри. Уж не знаю, подыгрывал он или нет, но все шло именно так, как я задумала.

– Другое дело, – смачно харкнув, злорадно захихикал Бобби. – Мы посвятили вас в наш маленький секрет, так что вам тоже придется испачкать ручки.

– Пусть цыпочка выберет себе какую-нибудь безделушку, раз ей так хочется, и по рукам, идет? – обдав меня своим зловонным дыханием, прошептал мне на ухо Скотти.

– Да, будь по-вашему, – буркнул Гарри, твердо уставившись на меня. – Ну же, вперед, милая, выбери что-нибудь, да поскорее.

Выставив перед собой руки, якобы давая понять, что я не пытаюсь выхватить из кармана оружие, под пристальный взгляд парочки воротил я принялась медленно ходить вдоль стеллажей.

– Ты можешь делать это немного быстрее? – раздраженно буркнул Гарри, нервно дергая ногой.

Отличная игра, напарник. Или не игра? Не важно, главное, чтобы эти пьяные проходимцы ничего не заподозрили.

– Тут столько всего, я даже не представляю, что выбрать, – обиженно протянула я, одарив Гарри растерянным взглядом.

– Да возьми ты уже хоть что-нибудь! – рявкнул Гарри в тот самый момент, когда я оказалась у нужной мне груды металла в углу комнаты, за что парень удостоился одобрительного хохота мерзкой парочки.

– Ладно, ладно, сейчас, – как-бы случайно выхватив первое попавшееся мне на глаза, я вытащила из кучи бедренный сустав и обернулась. – Мы берем вот эту железяку.

Бобби и Скотти переглянулись и снова залились тошнотворным, гаркающим хохотом, опустив ножи.

– Эту рухлядь? Ты серьезно? И что же ты будешь с ней делать? Над кроватью повесишь?! Не могла чего нужного выбрать, женщина?! – разочарованно бросил Гарри, закатив глаза.

– Ты сам меня торопил! – надув губы, пробубнила я в ответ. – Ну давай что-нибудь другое найду…

– Ну нет уж, голубки, сделка есть сделка, – опасно сверкнув глазами, бросил Скотти.

– Дааа, первое слово дороже второго. Слово женщины – закон, – хохоча, как ополоумевший, поддержал Бобби, снова зайдясь кашлем. Вшитые в мое бионическое зрение сканеры тут же молниеносно распознали небольшую опухоль в его легких. Что ж, это даже хорошо, что такому отбросу без должного лечения, которого в гетто никогда не было и не будет, не долго осталось коптить воздух своей мерзкой персоной.

– А теперь перейдем ко второй части сделки. Подождешь нас на улице или предпочитаешь посмотреть на мастер-класс от настоящих мужиков? – облизнув испещренным красными язвами языком сальные губы, Скотти приблизился ко мне и провел грязной рукой с черными ногтями по моей щеке.

Будь я простым человеком, от этого прикосновения меня бы передернуло от ужаса и отвращения, но единственное, что я сообразила сделать, так это выдавить из себя подобие сладострастной улыбки и протянуть запчасть своему спутнику.

– Пусть лучше принесет сносного пойла из ваших закромов и проваливает на улицу, – буркнула я, вручая бедренный сустав Гарри.

– А часа с этой горячей штучкой нам может и не хватить, – раздался за спиной мурлыкающий голос Скотти, который уже расчищал место на верстаке, явно предвкушая, как и в каких позах он воспользуется моим гибким телом прямо посреди этой пропахшей маслом, пылью и ржавчиной комнаты.

Улучив момент, пока Бобби лично отправился куда-то искать алкоголь, я вложила в серый плотный мешок, протянутый Гарри, тяжелый бедренный сустав и тихо прошептала:

– Жди меня у соседнего прилавка. Буду через пятнадцать минут.

– Уверена, что справишься… с этим? – с искренней тревогой и омерзением в голосе прошептал Гарри, когда за его спиной из коридора уже показался Бобби, несущий в руках внушительного размера бутылку с янтарной жидкостью.

– Ну все, иди уже, не скучай, милый, уж мы-то тут найдем, чем заняться, – уже громче, чтобы слышали предвкушающие знатную оргию похотливые самцы, бросила я.

Гарри вздохнул, еще раз с сожалением посмотрел на меня, но спорить не стал. Я услышала, как хлопнула дверь снаружи, когда две пары голодных похотливых глаз уставились на меня, словно дожидаясь, что я сама им скажу, что и как делать. И куда подвелась их бравада, ума не приложу. Их пульс заметно участился, и в воздухе буквально пахло похотью и разыгравшимся тестостероном, если у них вообще был запах, доступный человеческому обонянию. Но я же, в свою очередь, прекрасно чувствовала повышение гормонов различного спектра, что нередко играло мне на руку.

А дальше все пошло ровно, как я и задумала. И без того перманентно пьяная парочка мужланов с упоением наблюдала за тем, как на их глазах я быстро осушила треть бутылки принесенного ими алкоголя. Слава разработчикам, догадавшимся начиная с поколения К добавлять андроидам специальную изолированную от всего остального бионического тела емкость для жидкости, благодаря которой мы могли спокойно составить компанию пьянчужкам в барах и ресторанах, без последствий опустошив сосуд под нашей грудной клеткой через специальный клапан, припрятанный между ребрами.

Естественно, такие самодовольные болваны не могли себе позволить отстать от хрупкой девушки и уже через пять минут, шатаясь и тошнотворно хихикая, прикончили принесенную ими двухлитровую бутылку чего-то, даже приблизительно по вкусу и запаху напоминающего ирландский виски. А может, это он и был, и теперь внутри меня плещется драгоценная жидкость, которую можно использовать если не как средство для обработки ран и порезов, то как горючее для костра.

Они очнутся с приспущенными штанами и адской головной болью уже когда мы будем далеко от этого злачного места, уверенные, что именно алкоголь напрочь отбил им память о волшебных минутах ерзанья на моем теле, надеюсь, никак не связывая свою амнезию с тем фактом, что я вырубила их по очереди, лишь на несколько секунд перекрыв доступ крови, придавив шейную артерию.

Быстро прихватив и распихав по карманам пару бесхозно валяющихся в той самой груде металла плат, исчезновение которых они вряд ли скоро заметят, я тихо вышла на улицу, где в десятке метров от меня лениво прогуливался меж прилавков Гарри.

– Слава богам, я уже начал переживать, – прошептал мне на ухо Гарри, облегченно вздохнув. – Ты в порядке? Пятнадцать минут прошли десять минут назад.

– Да, конечно, все прошло, как по маслу. Пришлось немного задержаться, они слишком медленно пьют, – подмигнув, весело буркнула я, увлекая Гарри за собой дальше по улице.

– Я знаю, что ты… ты не почувствовала бы боли или еще чего, но тебе не кажется, что отдала слишком большую цену, Лилит?

– Ты же не думаешь, что я бы позволила этим мерзавцам сделать со мной то, чего они так страстно желали? – хмыкнула я, удивленно уставившись на своего спутника.

– Ну не знаю…, – затянул Гарри, отнекиваясь от навязчивого торговца ягодами, – я с вами не так уж и давно, чтобы судить, но что-то мне подсказывает, что, когда ты хочешь добиться своего – цена для тебя не имеет значения.

– Я могла бы без последствий для чувства собственного достоинства позволить им реализовать все свои самые грязные фантазии, я же ведь всего лишь андроид, созданный как раз для того, чтобы беспрекословно потакать любому желанию таких, как они. Но, понимаешь…, – я пыталась подобрать слова, чтобы мой спутник меня понял, но он меня опередил.

– Да только чувства собственного достоинства у тебя будет поболее, чем у доброй половины людей в этой дыре, – дружелюбно улыбнувшись, бросил мне Гарри. – К слову, я раздобыл сорбенты для очистки воды, пока ты развлекала наших гостей. Кстати, в итоге, что ты с ними сделала? Они хотя бы живы? Надеюсь – нет.

– Они живы, увы. Пара трупов, чью смерть так или иначе смогут связать с нашим приходом, нам сейчас совсем ни к чему, если мы еще намерены сюда вернуться, – улыбнувшись, пробормотала я, глазами подыскивая среди прилавков станцию с очищенной водой. – Я всего лишь ускорила их отход ко сну. Очнувшись, они даже не поймут, что так и остались неудовлетворенными.

– Умно, Лилит, очень умно, – подмигнув, Гарри внимательно посмотрел на меня и тяжело вздохнул. – Можно, я кое-что скажу, а ты обещаешь не двинуть мне в челюсть, как тем подонкам?

– Валяй, – бросила я, непроизвольно пнув валяющийся на дороге камень.

– Хотя бы иногда, ради приличия, делай вид, что тебе не все равно на похвалу и лесть. Даже те андроиды поколений Н и J, с которыми мне довелось повстречаться, очень бурно реагировали на это, рассыпаясь в благодарностях. Про последующие модели роботов я вообще молчу. А от твоей непробиваемой мины у меня мороз по коже.

– Будто мне все равно? – хмыкнула я, одарив Гарри самодовольной ухмылкой.

– Вот именно! Тебе будто вообще дела нет. Это пугает и бесит.

– Почему?

– Потому что так я забываю, что имею дело с навороченной вычислительной машиной, а не с надменной красоткой, – залившись краской, пробормотал Гарри.

– А будет лучше, если я буду реагировать иначе? – хмыкнула я, изобразив сладострастный томный взгляд и подойдя к парню вплотную. – Гарри, твои комплименты буквально заставляют каждую клеточку моего тела трепетать и тонуть в истоме.

Как завороженный, он наблюдал за тем, как я медленно провела пальцем правой руки по своей щеке, дернула нижнюю губу и спустилась к шее, переводя при этом взгляд с его затуманенных глаз на губы. На какой-то момент он замер, будто требуя продолжения спектакля, но потом мотанул головой и отпрянул.