Однажды в Челябинске. Книга первая

Выслушивая подругу, Амира недоумевала, а почему Светик не спросит у него, с какой целью он вообще занимал: «Наверняка скажет, что ей на подарок. А по дороге украли, обманули и все в этом роде. Осел!» – думала она.

– …Вот он мне вчера заявил, что нашел какое-то там стопроцентное дело, которое закроет финансовый вопрос, – поделилась Светочка.

– И что за дело?

– Не говорит.

– Нечисто все это. Ввяжется твой Витя в большой криминал, и пиши пропало.

– Не ввяжется, – отмахнулась Света.

– Не слышу уверенности в голосе. Разве можно ему верить?

– Нечего на него наговаривать. Ты вот бесишься, что у тебя нет никого. Завидуй молча.

– А чему завидовать, Свет? Оставила бы ты его. Так ему и надо. Сколько он нервов из тебя вытянул? Глядишь, он и тебе криминал какой пришьет – не отмоешься, – твердила с небольшим акцентом Амира, расчесывая свои волосы.

– Какие слова-то ты знаешь.

– Бобо в милиции в Ташкенте работал еще при СССР. Честное слово, – отвлеклась от расчески она, – тебе не надоело так жить? Каждый день – история. Каждый день – волнения. Ты только все о нем да о нем. А о себе подумать не хочешь? – Светик молчала. – Помяни мое слово. Однажды он нас обнесет или тебя под удар подставит.

– Хорошо. Что ты предлагаешь?

– Ты еще и спрашиваешь? – удивилась Амира. – Ты симпатичная, усердная, талантливая кыз. Найди себе достойного парня, а не это недоразумение. Ты не заложница.

– Да где ж их сейчас найдешь? – Света задумчиво посмотрела в окно, впервые за долгое время допустив мысль о разрыве с Витей.

– Тебе труда не составит. Полный колледж парней. Да и посмотри, сколько хоккеистов вокруг, – намекнула Амира.

– Еще чего.

– Ничего ты не понимаешь.

– Больно ты понимаешь. Давай, расскажи мне тогда. Ташкент ведь самый хоккейный город на планете.

– Хоккеист – это идеальный вариант.

– Они же с другого города.

– Они команды меняют как перчатки. Не перебивай меня. Я слышала, что они всегда при деньгах, всегда в отличной форме и целый год при деле. Мечта.

– У этих вряд ли многомиллионные контракты, – выразила сомнение Света.

«Высоко же ты себя оценила, подруга», – подумалось Амире.

– Все еще впереди. Чтобы что-то получить, нужно что-то вложить. Поверить и сделать первый шаг.

– А сама чего не попробуешь?

– Ты что, нет-нет, – смуглая Амира покраснела. – У меня религиозные убеждения, ты знаешь.

– Прекращай лапшу мне на уши вешать. При чем тут они? Убеждения убеждениями, но я видела, как ты на того кудрявого поглядывала…

И тут откуда ни возьмись именно тот, о ком идет молва, возник перед двумя девушками практически в неглиже: в одном лишь полотенце и сланцах, обаятельно и вальяжно упершись локтем об дверной косяк и поигрывая бицепсами. А будь дверь закрыта на щеколду, Зеленцов выдрал бы ее с корнем.

***

Сразу же в душ и сортир выстроилась очередь. Многие постояльцы, приметив такой ажиотаж к самому популярному месту на этаже, решили повременить с визитом туда, а в некоторых случаях – перетерпеть.

В очереди на водные процедуры всех обошел Паша Брадобреев, одним махом скинув с себя шмотки и вскочив в душ прямо перед Зеленцовым. Неутомимый Паша при этом еще и язык со средним пальцем всем показал.

– Говнюк, блять! – выругался Зеленцов.

– Знаешь, – подошел к нему Зленко, – ты пока весь свой корм для скота на голове переворошишь, час пройдет. А мы искупаться хотим. И поскорее.

– Я, кстати, за Паханом занимал, – вальяжно прошагал мимо Митяев.

– Да вы издеваетесь?! – выцедил Зеленцов.

– А я давно тебе говорю – избавься уже от этой прически, – в довесок напомнил о себе Толя Костицын, сидевший на диванчике в холле.

– Вот вы, значит, как?! Хорошо, – стиснув зубы, Зеленцов принялся за дело: под нечленораздельные напевы Брадобреева из душа Никита резво собрал все вещички хитреца и завернул их в его же полотенце. – Поделитесь с ним чем-то своим – я вас порешу, – пригрозил он. – Посмотрим, как он из ситуации выпутается… с голой-то задницей, – Никита побрел в сторону противоположного блока.

– Куда ты?

– Это, наверное, не единственная душевая на все здание, так? – ответил Никита. Зленко с Костицыным переглянулись – почему они не догнали об этом сразу?

В душевой соседнего блока несколько получше, нежели в предыдущей, у которой толпится вся команда. Главное, в этой никого. Зеленцов расслабился и смог наконец неторопливо принять душ, чтобы никто на пятки не наступал. Под обильной струей горячей воды, заполнившей всю душевую паром, вместе с потом и прочей накопившейся за день грязью Зеленцова мигом покинули и навязчивые негативные мысли, в последнее время довольно часто его посещающие без причины. Вместе с ними ушла и злоба, которая бурлила в нем постоянно, то и дело захлестывая на необдуманные поступки, причинение кому-нибудь боли или яростное крушение всего вокруг. Ох, как же он любил силовые тренировки в зале – там это все уходило в небытие. Все чаще в последние месяцы нервишки Зеленцова поигрывали внутри него тяжелый рок. Хотя внешне и не скажешь. Однако невольная выходка Брадобреева с душем едва не вывела Никиту из себя – он почти что решился схватить кудрявого проходимца за волосы и разбить ему рыло об умывальник.

Вода вернула Никиту в нормальное состояние. Длинные волосы мигом окутали его голову, будто платок. Раздвинув их руками перед зеркалом, Зеленцов посмотрел на себя и коварно улыбнулся. Он принялся старательно тереть свою шевелюру – обычно после такой процедуры полотенце можно отжимать. Проделывая привычные процедуры, паренек внезапно оживился, припомнив, что где-то в этом блоке проживают те самые девчонки, которые не спускали с него глаз в холле.

Повесив полотенце на шею, он погладил себя по щекам и подбородку, отошел подальше и вновь посмотрелся в зеркало. В отражении он увидел высокого, стройного, атлетичного и обаятельного блондина:

– И кто же посмеет тебе отказать, а? – спросил у своего отражения он.

Не зная наверняка, в каком из номеров живут девушки, Зеленцов мог проверить каждую из комнат, пока не обнаружит нужную. Расправив плечи, он неторопливо зашагал по коридору, оглядывая двери номеров с прищуром хищника-обольстителя, разыскивающего жертв почти что по запаху. В левой руке он сжимал сверток – полотенце с вещами Брадобреева, воображая, сколько ору последует от Пашки.

Зеленцов разгуливал по общежитию в одном лишь полотенце – в какую бы дверь постучать? «А чего стесняться?» – подумал он, как бы наперед отвечая на безмолвный вопрос о его виде от какого-либо случайного постояльца.

Полноценное общение с девушками и сигнал на взаимность сделали бы его день. И, кажется, он выбрал ту самую дверь, приготавливаясь к штурму, напору и бесцеремонности.

***

«Облачи его в костюм, и хоть сейчас под венец», – Света уставилась на полуобнаженного хоккеиста в дверях. Ее мыслям вторили соображения Амиры: «Ты о чем? Какой костюм?» Светланка пояснила: «В полосочку». Амира воскликнула: «Какую, блин, полосочку?! И так огонь».

Вожделение на своих лицах девчонки хотели скрыть удивлением и испугом. Безрезультатно. Их выдали глаза – они впились в Никиту как стрелы.

Зеленцов такие взгляды распознает на раз-два: «Легкая добыча!»

– Привет, девчонки!

Такое впечатление, что две подружки вот-вот обратятся в ненасытных зомби, набросятся на Никиту и сожрут его, словно тот только из армии демобилизовался: «Да уж, вы обе явно по кое-чему изголодались. Вот и ваше спасение пожаловало».

– У вас случайно… фена не найдется? – спросил он, врубив развязность и обаяние на полную. Среди вариантов были: мыло, гель для душа, кондиционер для волос. Хоккеист ждал, что дамы сорвутся с места, чтобы угодить объекту желания. Самодовольный черт. – А то с этим по-другому не справиться, – улыбнулся он, показывая на бесформенную копну волос на голове.

Света с Амирой переглянулись. Не успел Зеленцов продолжить атаку, как из соседнего блока послышались звуки возни и дичайшего смеха. Кажется, Пал Палыч соизволил наконец покинуть душевую, прикрывая ладошками самые непотребные места под громкое ржание братьев по оружию.

Судя по хлюпающим звукам мокрых тапок, Брадобреев летит сюда. «Кто-то явно меня сдал», – подумал Никита. Неугомонный Павлик может и голышом сюда заявиться – тогда-то план Зеленцова по обольщению девчонок пропал.

Разъяренный Брадобреев, зацепившись за угол, проскользил на повороте, чуть не шлепнувшись на пол. С него обильно стекала не успевшая высохнуть вода. В его поле зрения – один только Зеленцов, с которым необходимо поквитаться: стереть загадочную ухмылочку с его лица. Комплекции у них не совпадают, однако Пашу это никогда не смущало.

– Ну чего, мочалка ходячая, готовить умеешь?! Забрало свое приготовь мне! – потребовал Брадобреев, угрожающе приготовив кулаки.

Однако Зеленцов уже потерял к Павлику интерес и хотел отдать ему вещь, за которой тот и прилетел – трусы. Никиту возмущало другое:

– Какая скотина одолжила тебе полотенце?!

– Неважно! Сейчас я твое спущу!

– Валяй! – раскинул руки Зеленцов, играя на публику. – Мне стыдиться нечего. А вот тебе голышом прогуляться бы не мешало.

– С удовольствием выкину тебя на мороз, гнида! – прорычал Паша и в неистовстве бросился на Зеленцова, словно на зазевавшегося у бортика соперника.

Прижимная сила у Брадобреева достойная. Они сцепились напротив открытой двери как борцы сумо. Однако Павлик первым ослабил хватку, увидев, что за ними наблюдают. Он выпрямился, провел пальцами по мокрым волосам, напряг мышцы пресса. Как и Никита ранее, он расслабленно облокотился об косяк, вызвав смущенные смешки у девчонок.

– Добрый вечер, девочки, – ласково поприветствовал Брадобреев.

Света с Амирой все же решились начать диалог:

– Мы не хотели мешать вашим разборкам, мальчики. Продолжайте, – пошутила Амира.

Паша зашел в комнату и тихо спросил:

– Хотите, чтобы я крови пустил этому столбу? – он показал пальцем на Зеленцова.

Света захихикала. Брадобреев с серьезной миной повернулся к ней, уточнив, сказал ли он что-то смешное.

– Прости. Просто ты не похож на борца. Не знаю твоего имени…

– Павлик. Паша. И лучше вам не знать, каков я в гневе, – заявил он, что вдобавок рассмешило и Зеленцова.

– Знаете, это вообще разовая акция, – заявил Никита, пройдя в комнату. – Вообще мы в команде друг за друга горой. Бывает, иногда подкалываем коллег для стимуляции, – Зеленцов внезапно взял Брадобреева в удушающий захват и принялся усиленно тереть кулаком тому по макушке. В мгновение ока Паша освободился – теперь уже Зеленцов, свернувшись в три погибели, невинно улыбался в захвате 55-го номера «Магники-95».

– Да-да, – подтвердил Брадобреев, – мы друзья. Определенно.

– Кстати, это твое, – Зеленцов протянул Паше боксерки с какими-то аляпистыми мультяшными рисунками и надписями, чем слегка вогнал кудрявого в краску перед дамами.

– Я и без них справлюсь, – заверил Брадобреев, ослабив хватку. – Как видите, девчонки, дело не в размере, а в силе.

С этого момента меж парнями началось негласное соревнование за обладание женским вниманием. Никто не хотел отставать друг от друга в остроумии. Света и Амира точно не заскучают: давненько им не было так весело и занятно, давненько их персоны не пользовались столь настырным мужским вниманием.

– Ты не прав.

– Хочешь проверить? Девчонки же нас рассудят? – Пашка, загадочно улыбаясь, поочередно посмотрел на каждую игривым взглядом.

– Не будем ссориться, мальчики. Ситуации разные бывают.

– Паша просто мелкий. Вот и комплексует, – провоцировал товарища Зеленцов.

– Иди потолки обтирай, увалень! – ответил Никите Брадобреев. – Здесь на вкус и цвет, как говорится. Все это теория. А вот на практике… – Пашка пододвинулся к Амире практически вплотную – от оголенного мужского тела (еще и после душа) она таяла как мороженое в жаркий летний день. – Вот скажите: кого из нас двоих вы бы выбрали? Меня или Никиту?

«Не в бровь, а в глаз», – подумал Зеленцов.

– С какой целью интересуешься? – включилась в разговор Светка, прекрасно понимая, к чему тот клонит – быть легкой добычей она не желает. – Хорошая компания – это главное. Вы нам симпатичны оба.

– Это все лирика! – объявил Павлик. – На этот вопрос только один ответ. Мы хотим узнать – это принципиально для нас. Кого бы вы выбрали?

– А ты настойчивый, – отметила Амира.

– Они бы выбрали меня! – послышалось со стороны дверей. Все резко обернулись и узрели третьего хоккеиста в одном лишь полотенце, опять же облокотившегося на пресловутый дверной косяк.

«Чего ж ты дверь не закрыла?» – взглядом спросила Светик.

«Аналогичный вопрос к тебе», – тем же взглядом ответила Амира.

«Я третьего не переживу, честное слово, – мысленно забеспокоилась Света. – Еще немного, и они всей командой сюда припрутся. Как пчелы на мед. Не отвертимся».

Амира же позиционировала себя гостеприимнее и развязнее. Ибо у нее этим вечером сектор «Шанс» на барабане.

– Ну и стриптиз! – воскликнула Амира.

В дверях стоял Арсений Митяев. Демонстрация силы и тела, словарного запаса и умения кадрить девок пошла по третьему кругу.

«Неужели опять?» – подумала Света.

«Расслабься и получай удовольствие. Когда еще у нас будет такое общество, – мысленно парировала Амира. – Это тебе не подзаборный сброд Витька твоего».

Митяев прошел в комнату в свойственной ему манере: неприлично повиливая бедрами, вырисовывая окружности широкими плечами, слегка оттопыривая пятую точку. Вернее, он лишь хотел так продефилировать перед всеми, но боковым зрением заметил, как из комнаты в конце коридора выхожу я, уставший и раздосадованный. Все как-то позабыли, что находятся в непосредственной близости от собственных надзирателей. И что они здесь собирались творить? Прямо под носом у тренерского штаба?

Под конец дня я был разбит, оттого особо не приметил, как засверкали пятки Арсения и как захлопнулась дверь за ним. Митяева спасла мгновенная реакция.

– Твою мать… – прошипел он.

От неожиданности Никита и Паша соскочили с кроватей. Света с Амирой настороженно переглянулись.

– Устроили здесь выборы, значит? – выцедил Арсений. – А ничего, что Степанчук с Елизаровым через три двери? – пацаны молчали. – Понятно, нечего сказать…

– Сам-то чего сюда приперся? – начал Зеленцов. – Неужто к Петьке шел?

– Ебало завали, – Митяев припал к дверям и прислушался: самый трескучий линолеум в мире возвестил о том, что я, минуя злополучную комнату, переместился в центральный холл.

– Кто там? – Света спросила выпрямившегося как стрела Зеленцова.

– Дьявол, – сказал он без капли шутки.

– Тише, – прислушивался Арс.

– Ежу понятно, что он уже ушел. Нечего там слушать. У двери сердца нет, – сказал Брадобреев.

– Я тебя сейчас на разведку отправлю…

Я миновал центральный холл и прошел к коменданту, дабы узнать, где тут обитают девицы, которые потенциально могут ответить взаимностью хоккерам. Спортсмены чересчур открыто и развязно разгуливают по этажу в неглиже.

Только я очутился в комнате Галины Степановны, как она с ходу набросилась на меня:

– И что это за дела?!

– Вы о чем?

– Тут еще, слава Богу, приличное место. Но то, что в коридоре творится…

Я еле сдержал зевок:

– Людям же надо ополоснуться с дороги. А в ваших душевых и туалетах помещается только по одному моему бандар-логу. Да и не видит никто.

– Я вижу!

– Рад за вас. Вспомните молодость.

– Ты мне еще и хамить вздумал? – сложила руки на груди нахмурившаяся комендант.

– Виноват, – извинился я. – Это было лишнее.

– Говорю тебе, сейчас все вертихвостки района сюда слетятся. Нужно срочно принять меры.

– Кстати, о вертихвостках. Есть ли такие в непосредственной близости от нас?

– Здесь тебе не бордель.

– Я этого не говорил. Вы первая употребили это слово.

Комендант осеклась.

– За постоялиц я, конечно, ответа держать не буду. Но на этаже в одной из комнат студентки колледжа живут.

– Вот оно! – встрепенулся я. – Номер комнаты?

– Но я за них ручаюсь. Девушки приличные, надежные. Ни в чем порочном не замечены.

«А вы наблюдательны, Галина Степановна, – подумал я. – Даже излишне».

– Ясно. Чистота и пугает больше всего. Хлопцы способны на все. И неважно: чисто или грязно, хотят или не хотят, умные или тупые, – я выудил номер комнаты студенток с намерением переговорить с ними.

– Переговори сначала со своими.

– Будет сделано.

– Девчонки у себя. Ключей нет. Они у меня их оставляют.

– Было бы странно, если б такие хорошие особы где-то шлялись поздним вечером, ведь так?

Я проследовал к душевым и приметил, что уже практически все успели насытиться местными бытовыми условиями (несколько специфическими) и уже рассредоточились по номерам. Оставшимся я сказал:

– Я понимаю, конечно, что гормоны, тестостерон и все такое. Тянет показать себя, похвастаться…

– Тут не монастырь, – прервал меня Патрушев. – Никто не запрещает.

– Делайте это сдержаннее. А то внизу уже потоп, – подмигнул я.

– Поменять бы тут сантехнику, и потопов не будет, – отметил Вова Шабашкин.

– Да он про девчонок, голова ты садовая! – догадался Кошкарский. – Не бзди – никого не тронем, – он похлопал меня по плечу (рука была мокрая).

– Я не верю ни единому твоему слову, Степа. Сотри эту улыбку со своего лица и вали в номер, а то развалился тут на диване. Иди-иди, – согнал его я. – Никто не клюнет на тебя.

– Я бы дал тебе пару уроков, Петруха, чтобы кто-нибудь клюнул на тебя, – бросил он мне напоследок.

– У вас меньше пяти минут! Где Митяев, кстати? Давно его не видал, – озадачился я.

– На толчке, наверно, – ответил Чибриков, машинально прикрывая товарища, даже когда делать этого не требуется.

– Богдан, попрошу тебя проконтролировать, чтобы он там не уснул, – сказал я и отправился к заветной комнате, в которой проживают студентки колледжа.

Брадобреев наблюдал за моими передвижениями, на миллиметр высунувшись из-за угла. Говорил я громко, что помогало ему держаться от меня на расстоянии, но при этом все слышать. Стало ясно, что они в ловушке, ибо любое их появление в том крыле могло быть истолковано неправильно.

– Мы пропали. Он выяснил, где на этаже девчонки живут, – доложил Брадобреев. – Сейчас придет.

– Мы еще кого-то ждем? – якобы ничего не понимая, уточнила Светлана.

– Такого гостя нам точно не хватает, – съязвил Паша.

– Окна не открываются? – уточнил Зеленцов.

– Ты смеешься? – повертел пальцем у виска Митяев.

– Не открывайте никому. Скажите, что не одеты, что уже спите, – обратился Никита к девушкам.

– Кому? – не понимала Света.

– Что будет, если вас застукают? – к сути дела Амира приблизилась больше.

– Даже знать не хочу, – огрызнулся Митяев.

– Если совсем просто, то будет не очень хорошо, – пояснил Никита. – С недавнего времени в нашей команде особый режим – строгий.

Амира предложила:

– Надо ему открыть.

– Да, – поддержал Паша. – Я его вырублю, и мы спасены.

– Ты придурок?! – не сдержался Арсений.

– Если мы откроем, он убедится, что тут чисто, и потом не сунется. Кто бы это ни был, – поддержала подругу Света.

– Если все обойдется, то я тебе обязательно расскажу, – пообещал Зеленцов.

– Это сработает, если тут есть погреб, куда мы все поместимся, – отреагировал на идею Митяев.

Павел прильнул к двери, прислушиваясь к треску линолеума.

– Как тебя зовут, красавица?

– Света.

– Света дело говорит.

– Мы спрячем вас, – заверила Амира.

– Чтобы мочалку спрятать, надо его на три части разрезать, – сыпал скептицизмом Митяев.

– Арсен, очнись. Она хоть что-то предлагает, – заявил Зеленцов.

– Ладно. Если спалимся, в табло ему дам я, – решился Митяев. – Свои люди – сочтемся.

– Сильно, – оценил решение Арсения Никита.

– Кажись, идет.

– Паш, – вдруг сказала Амира.

– Чего?

– У тебя вот-вот полотенце слетит.

– Не беспокойся, дорогая. Ему есть, за что держаться, – подмигнул ей Брадобреев.

Амира со Светой указали хоккеистам, где схорониться: Паша с Арсением нырнули под кровати, а Никиту запихнули в шкаф, который своим скрипом и хрустом молил девушек сжалиться над ним.

– Сучонок ты, – прошептал Брадобрееву Митяев за фразу про полотенце.

– Прикройся одеялом – типа не одета, – толкнула Света Амиру.

Зеленцов трещал вешалками в шкафу.

Света выпрямилась у дверей, подготавливаясь схватиться за ручку, ибо звуки шагов слышны все отчетливей.

– Он, как и вы, мастер стремительного пикапа?

– Как раз наоборот, – заметил Митяев.

– Это мы еще не размялись, – отреагировал Брадобреев, выглядывая из-под кровати.

– А это был сарказм, – кинула в ответ Света.

– Черт, она мне нравится все больше и больше, – произнес Павлик.

– Т-с-с-с!

Я подошел к двери указанного комендантом номера. Постучался. И мне сразу же открыли. На лице утонченной блондинки с губами бантиком и заплетенным хвостиком я будто узрел некое разочарование. Света ожидала увидеть внушительного, грозного, злобного надзирателя. Но никак не меня. «Да какой же из него мучитель? Типичный школьный ботан», – подумала она.

– Вечер добрый! Дико извиняюсь, что поздно. Не помешал? – вся моя харизма от усталости практически выветрилась.

– Мы почти уже легли, – недовольно отметила Света. Другая особа восточной внешности позади нее тряслась под простыней.

– Тем не менее открыли вы мне за секунду. Кого-то ждете?

– Комната маленькая так-то, – пыталась объясниться она, а потом и вовсе пошла в наступление. – Что вообще за допрос? Ты кто?

– Странные вы. Сначала открываете, а потом спрашиваете.

Неужели Светин соперник (то есть я) уже все понял и раскусил ее?

– В таком случае я имею право закрыть дверь.

– Прошу прощения еще раз, – отключил подозрительность я. – Мне не стоило так говорить. Меня зовут Петр. Я ассистент тренера хоккейной команды «Магнитка-95». Мы приехали на выездные игры и заселились здесь.

– Я знаю.

Ее выпады жутко отвлекают – слова и без этого трудно вяжутся в моей голове перед столь симпатичной особой.

– Так вот, мои ребята…

– Постой-ка. За кого ты нас принимаешь? – возмутилась Света. По ней прямо-таки плачет МХАТ.

«Во дает! – думалось Арсению. – На уровне она его дрючит». Петр толком ничего не сказал, а она уже обвинила его в том, что он принял их за проституток.

Меня вынудили извиниться вновь. Надо срочно брать себя в руки.

– Вы не поняли. Все как раз наоборот. Я хотел бы обратиться к вам и к вашей подруге с предостережением. Вернее, с добрым советом: не путаться с этими парнями.

– Надо же – пришел откуда-то и оскорбляет. Что ж ты так своих хоккеистов оберегаешь?

– Я призван следить за дисциплиной в команде.

– Они заразные, что ли? Почему нам запрещено с ними путаться?!

У Паши чуть не вырвался смешок.

– Нет, все здоровые. Э-э, стоп. Мне сказали, что вы приличные девушки. Я не хочу, чтобы парни вам докучали. Но и вы тоже проявите, пожалуйста, сознательность и не давайте поводов заглядываться на вас. Иначе рискуете быть использованными. Словам не верьте, какими бы они ни были. Тупых подкатов не воспринимайте.

– И умных подкатов тоже?

– Всех. Гарантированно пожалеете.

«Опоздал», – подумал Митяев. Девчонки уже в игре.

Света задумалась. А если очкастый правду говорит?

– Мы примем к сведению. Не беспокойся. Кавалеры у нас уже есть, – у спрятавшихся хоккеистов сейчас одновременно екнуло в груди. – Есть, кому защитить.

– Чудесно. Все у вас будет хорошо, если не будете поддаваться на провокации. Они способны на многое. Особенно, когда девушки красивые.

– Я поняла. Прости, но ты сам-то еще…

– Все задают один и тот же вопрос. А я не устаю на него отвечать, что дело не в возрасте, а в ответственном подходе. Мне поручили навести порядок в команде, и я с этой задачей справляюсь.

Света важно закивала.

– Мы достигли взаимопонимания?

– Конечно.

– Если что-нибудь понадобится – я к вашим услугам.

– Очень мило с твоей стороны. Спокойной ночи!

– И вам, – я раскланялся и пошел прочь, не оборачиваясь.

А стоило, ибо Света не сводила с меня глаз. По ее сигналу все трое мигом освободились из укрытий и побежали к себе, как только я зашел в уборную.

– Мы еще не закончили, – произнес Паша.

Зеленцов же обратился к Свете:

– Я думал, ты стесняешься и не будешь много болтать. А ты вон, оказывается, какая.

Троица прошла мимо сортира на цыпочках, ибо линолеум мигом известил бы меня о множестве тяжелых шагов. Я пребывал в туалете около минуты – достаточно, чтобы блудливая троица проскользнула в свои номера.

– И что это было? – поинтересовалась Амира.