Невидимый город

Отжав носки, он положил их в рюкзак и, ступая босыми ногами по гладким камням, взобрался наверх. Даша развязала узелок, в котором оказался каравай серого хлеба.

– Золотая спасительница! – Ярик удивленно смотрел на лошадь.

Разделив каравай, поели с удовольствием, запивая водой из реки.

– Надо оставить. – Ярослав бережно завернул в тряпицу куски хлеба. – Неизвестно, когда еще раздобудем еды.

– Посмотрим, вдруг здесь ловит. – Арсений включил мобильный телефон.

Тени, укорачиваясь, подползали к корням деревьев. Сеня все не оставлял попыток поймать сеть, Ярослав боксировал, нанося короткие удары по воздуху, Даша собирала ягоды. Вдруг лошадь забила копытом и громко заржала.

– Что, золотая, ехать надо? – спросил, вытирая мокрый лоб, Ярослав.

– А давайте так ее и назовем! – улыбаясь, предложила Даша.

Лошадь снова ударила копытом о землю.

– Явно торопит. – Ярик завязал узелок, положил его в рюкзак и сел верхом на лошадь. – Интересно, где она взяла хлеб?

– Украла в магазине. – Арсений рассмеялся, подсаживая подругу.

– Нет, просто она волшебная! – Улыбаясь, Даша обняла одной рукой Ярослава и помогла Сене взобраться. – Волшебные существа все знают.

Золотая осторожно перешла реку, выбирая неглубокие места, и направилась к лесу.

И снова друзья куда-то ехали. Солнце клонилось к горизонту, оттуда ползли тяжелые тучи. Погода довольно быстро испортилась. Ветерок набирал силу, гнал тучи вперед, сталкивал меж собой, и они недовольно урчали, поблескивая молниями. Редко и настороженно пересвистывались птицы, пугающе шумела листва, тени, разрастаясь, отступали от деревьев и принимали в сумерках очертания черных людей в балахонах.

Вдруг лошадь остановилась и встревоженно фыркая, замотала головой.

– Что там? – спросил, хмуря брови, Арсений. Мокрая и грязная бандана сползла ему на шею, придав мальчику карикатурный вид.

– Плохо видно, – вглядываясь, сказал Ярослав.

Это было дикое на вид место. Над затянутой тиной водой облачком поднимался серебристый туман. Деревья здесь были редкими, кривыми, уродливыми. Местами, на кочках, росла высокая трава. Шлеп – в воду плюхнулась лягушка.

– Мне страшно! – прошептала Даша. – И ветра, заметьте, здесь совсем нет!

Золотая тихонько заржала и ступила на кочку.

– Ребята! Это, к-кажется, болото, – проговорил дрогнувшим голосом Ярослав. – Держитесь крепче.

Лошадь медленно, каким-то одним известным ей способом выбирая кочки, шла по болоту.

– А может, впереди нечисть живет? – стараясь казаться веселой, сказала Дарья и уткнулась в спину друга.

– Даш, прекрати выдумывать, вот сейчас совсем не в тему! – разозлился Арсений. – Нам по пять лет? Еще скажи, там Баба-яга Костяная Нога живет.

– Ладно-ладно, я пошутить хотела.

– Давай в другой раз, – смягчаясь, сказал Арсений, – и про Кощея Бессмертного, и про водяного расскажешь. А мы с Яриком сделаем страшно умные лица и будем верить каждому твоему слову.

– Ты думаешь, я в сказки верю? – как-то неуверенно спросила Даша.

– Думаю, да. Ты еще в третьем классе нам про них рассказывала. Помнишь, Ярик?

Но Ярик молчал, напряженно вглядываясь в темноту.

– Так, то в третьем классе! Я ребенком была и верила в сказочных существ.

– Вы оба не могли бы заткнуться? – напряженным голосом произнес Ярослав.

Передняя нога лошади соскользнула с кочки и провалилась по колено в зыбкую, пахнущую тиной, воду. От страха дети закричали и плотнее прижались друг к другу. Лошадь резким движением выдернула ногу и осторожно пошла дальше. Лес медленно надвигался на них черной массой.

Друзья давно потеряли счет времени. Лошадь шла и шла по зыбким кочкам, под ее ногами хлюпала вода, где-то там, в темноте, стрекотали сверчки, шлепали лягушки и жабы, а позади, в вершинах деревьев, завывал ветер. Наконец Золотая ступила на твердую почву и опустилась на колени, дав седокам сойти.

Сеня натужно рассмеялся. Лицо Даши, на котором, как совиный клюв, торчал острый нос, от волнения покраснело. Ярослав, почувствовав под ногами твердую почву, вдруг понял, что никогда еще не был так счастлив. Обувая кроссовки, он сел на корточки и, дотронувшись ладонью до травы, прошептал: «Спасибо, матушка-земля!»

Лошадь губами осторожно собирала мокрый мох, но пить болотную воду не стала.

– Нас теперь не найдут, – сказал Арсений, – будем жить как отшельники.

– Ага, отшельники! – со злостью сказала Даша. – Да мы без еды не проживем и месяца. К тому же впереди зима, забыли? Мы замерзнем, даже если найдем еду, а на мне, между прочим, тонкие джинсы и ветровка.

– Ты не одна такая, – парировал Сеня, – на нас тоже только штаны. Кто же знал, что из дома мы ушли навсегда? А все ты со своей дурацкой идеей.

– Я? – Даша задохнулась от возмущения.

– Хватит ругаться! – оглядывая поочередно друзей, сказал Ярослав.

Даша, склонив голову, расстегнула рюкзак и достала хлеб и воду.

– Правильное решение! – одобрил Ярослав.

– Даш, прости, – смущенно произнес Арсений, – я перенервничал. Испугался, что в болото упадем.

– Да ладно, – глядя исподлобья, сказала Даша, – мы все стрессанули.

Арсений, хлопая себя по карманам, растерянно смотрел на подругу.

– Блин, кажется, мобильный потерял. Наверное, когда провалились.

– Ну все, конец! – ахнул Ярик. – У Дашки сел, а мы свои потеряли. Родители по-любому в МЧС обратились, нас бы по мобильнику запеленговали.

– Запеленговали? – Арсений усмехнулся. – Мобильник сеть не ловил. Мы, наверное, как из деревни вышли, так в сети и не были.

– Парни, не будем раскисать, – проговорила равнодушным тоном Даша. Расстелив платок, она легла на землю. – О, мое тело…

– Эй, лучше не надо, сыро, заболеешь, – вяло запротестовал Ярик, однако, последовав примеру девочки, лег рядом. – Здесь, надеюсь, безопасно. Волки не доберутся.

– Надо подумать, как отсюда выбираться. – сказал Арсений, укладываясь рядом с друзьями.

Их веки сомкнулись, и ребята провалились в тяжелую дрему.

Глава 4

Лошадь подняла голову, прислушалась и тревожно забила копытом. Взобравшись на нее, друзья вновь отправились в путь.

Полная луна, выглянув из-за туч, висела над ними. Они проспали всего несколько минут, но чувствовали себя намного лучше. Лошадь не сбавляла шага, а выйдя на поляну, пустилась вскачь. Обессиленные и замерзшие дети жались друг к другу, пытаясь согреться.

– Это невыносимо, – стуча от холода зубами, проговорила вконец измученная Даша.

– Еще немного, и я упаду, – едва слышно сказал Арсений.

Вдруг Ярослав закричал:

– Ребята, дом! Смотрите!

Вдалеке виднелась остроконечная крыша дома за высоким деревянным забором. Подойдя вплотную к воротам, лошадь уперлась в них головой и зафыркала.

– И куда ты нас привезла? – спрашивали ребята, спешиваясь.

Ярослав просунул голову в приоткрытые ворота и громко позвал:

– Есть кто? Хозяева, эй!

Лунный свет искрился в темных окнах дома. Ярослав, взглядом ощупал двор, сарай и наконец вынес вердикт: «Никто не живет!» Распахнул ворота, впуская друзей и лошадь, которая, явно зная дорогу, направилась к сеновалу. Потоптавшись с минуту, ребята вошли в дом.

Миновав холодные сени, открыли скрипучую, обитую войлоком дверь и вошли в просторную комнату, облитую лунным светом. Там стояла большая русская печь, местами потемневшая от копоти, у окна – деревянный стол.

Дарья открыла дверцу печи и с радостным возгласом вытащила из черного зева завернутый в плотную материю каравай хлеба и чугунок с сырым картофелем.

– Это, наверное, дом лесника, – предположила она, выкладывая еду на стол. – Смотрите, здесь и лампа старинная есть. И кровать.

– Это ты называешь кроватью? – Сеня хихикнул, разглядывая в дальнем углу комнаты лежбище с набитыми соломой тюфяками.

– Видно же, что здесь спят. – Даша пожала плечами. – Да и лошадь, заметили, ведет себя будто это ее дом.

– О! Тут два камня и палка, – крикнул из-за печки Ярослав.

– Наверное, чтобы, как пещерные люди, огонь высекать, – предположила девочка.

– Дашка, а ты умная, – удивленно протянул Сеня.

– И почему столько сарказма? – хмыкнула она в ответ.

– Раньше не замечал. – Арсений засмеялся.

Съев по куску хлеба, не раздеваясь, они забрались на кровать и подложили под голову тюфяки.

– Если это дом лесника, то человек скоро вернется, проснемся, а он вернется… – засыпая, проговорила Дарья.

– Угу, – сказал Ярослав, чувствуя, как веки закрываются, и он быстро летит в темноту.

Когда солнце, описав в небе полукруг, склонилось к горизонту, ребята проснулись. Ярослава от голода тошнило, Даша смущенно кашляла, заглушая урчание в животе. Обследовав двор, друзья нашли стог сена, колодец с питьевой водой, дрова за домом, а в амбаре запас зерна и овощи, хранившиеся в сундуке.

Напустив в комнату дыма, с трудом затопили печь. И пока в углях и золе дозревала картошка, по очереди мылись в сенях.

– Еще бы одежду постирать, – мечтала Даша.

– Поищем, может, здесь есть какое-нибудь тряпье, – вытаскивая из печи картофелины, предложил Арсений.

Обжигая руки и рот, ребята вкушали самый вкусный на свете ужин и запивали еду колодезной водой.

– Да, Ярик, родители твои, походу, были правы, когда говорили про кругозор и деревенский труд, – проговорил Арсений.

– Был бы интернет, я б погуглил, – сказал Ярослав, усиленно отгоняя мысли о родителях, – как через болото перебраться и выжить в заброшенном доме.

– А я домой хочу. – Даша вздохнула. – В свою теплую постельку хочу забраться.

– Одним словом, девчонка, – хмыкнул Сеня.

– И что сразу девчонка? – разозлилась Даша. – Можно подумать, ты не боишься.

Помолчали. Слушали, как потрескивают в печи угольки и за окном шумит вечерний лес.

– И долго мы здесь будем? – спросила Даша.

– Не знаю. – Ярослав пожал плечами и посмотрел сначала на Арсения, ковырявшего болячку на руке, затем на Дарью. – Есть предложения?

Сеня шмыгнул носом. Тогда Ярослав, забираясь на лежанку, рассудительным тоном заметил:

– Заслонку в печи закрывать нельзя, можно отравиться угарным газом, мама объясняла. Как говорится в сказках, утро вечера мудренее.

На рассвете, чувствуя себя отдохнувшими, все занялись делами. Растопили печь и отварили картошку, в предбаннике нашли сарафан, штаны и рубашки. Долго, по очереди, мылись в бане и стирали одежду.

– А жизнь-то, похоже, налаживается! – Даша смеялась, раскидывая на досках мокрое белье. – Ярик, мы в амбаре пару мешков картошки нашли и вот еще. – Она показала банку с солью. – Не придется пресное есть. Зерно подолбим, смешаем с водой и испечем хлеб. Правда, не знаю, хватит ли запасов на зиму. В случае, если нас не найдут, – поспешила добавить, увидев лица друзей.

– Там тулуп есть. – Арсений показал подбородком на баню. – А в амбаре топор.

Ярослав сел на бревно и, скрестив руки на груди, перевел взгляд с друга на девочку.

– Поступим так. – Он задумчиво пожевал губами. – Подождем пару дней. Если нас не найдут, начнем готовиться к зиме. Двух мешков картошки не хватит. Да и дров тоже. Видели, сколько лесник привозил? Вот такую тачанку. – Развел руки в стороны. – Это на лето, а тут зима.

– Думаешь, нас найдут? – спросил Арсений, глядя на Ярика. – По мобильникам не запеленгуют, с вертолета не разглядят. Они же без луп.

– Все тебе смешки. – Встрепенулась Дарья. Вытерев руки о сарафан, села рядом с Ярославом. – А если поехать дальше?

Здесь, за высоким забором, ограждающим от сумрачного леса, подростки чувствовали себя в относительной безопасности. Дикий зверь не проберется, дождь и ветер не страшны, но это временное убежище. Переместившись в дом, расселись за столом, придумывая, как вырастить картофель, где найти другой еды и как заготовить дрова.

Трещали за окном цикады, и в комнате, залитой лунным светом, пахло сосновым дымком.

– Кто бы мог подумать еще неделю назад, что нас ждет такое приключение, – задумчиво сказала Дарья, забираясь на лежанку.

– Это точно. – Ярик всматривался в темноту за стеклом. – Двор давно не убирали, обратили внимание?

Арсений со стуком поставил миску на стол и последовал за Дашей.

– Что ты хочешь этим сказать?

– И овощи несвежие. Может, даже с прошлого года лежат, – задумчиво продолжал Ярослав.

– Что же хлеб тогда не засохший? – спросила Дарья.

– А мы, кстати, не знаем, сколько он хранится. Может, хозяин потому его в печь и засунул, – предположил Ярик.

– Сомневаюсь. – Арсений со смаком потянулся. – Да и зачем?

– Собирался вскоре вернуться. А может, был здесь весной и только на следующий год вернется. Других домов нет, это не деревня. Может, вообще сюда только из города охотники приезжают, когда им разрешение дают.

– Значит, город поблизости, – предположила Дарья.

– Не факт. Могут на машинах приезжать, – все так же глядя в ночь, проговорил Ярослав.

– Много всяких «может», – с раздражением сказал Арсений.

– А если костер развести? – предложила Даша. – Чтобы с вертолета увидели.

– Много ты вертолетов здесь видала?! – Ярослав забрался на кровать. – Огонь перекинется на лес, и сгорим к едрене фене вместе с домом.

Помолчали. Мысли кружились в голове тревожные. Отложив разговор до утра, прижавшись плотнее друг к другу, ребята вскоре заснули.

– Фр-р, – раздался звук за стеной. Кто-то топал по крыльцу и толкал закрытую дверь.

– Что это? – встревоженно спросила Дарья.

Вскочив с кровати, она подбежала к окну и, щурясь от дневного света, пригляделась. Лошадь чесала бок о стену дома. Увидев в окне заспанное лицо девочки, Золотая заржала и ударила копытом о землю. Ярик, выйдя на крыльцо, недовольно посмотрел на нее.

– Чего шумишь?

В ответ лошадь фыркнула, замотала головой, заржала и опять ударила копытом.

– Опять ехать, что ли?

Лошадь опустила голову.

– Издеваешься? Мы устали и никуда не поедем! – крикнул в окно Сеня.

Лошадь медленно направилась к воротам.

– Эй, куда? – Ярослав попытался преградить ей путь. – Ну? – Он перевел взгляд на выбежавших из дома друзей. – Что делать?

– Надо ехать! – уверенно сказала Дарья. – Она нас ни разу не подвела, а остаться здесь одним – плохая идея.

Лошадь остановилась и, насмешливо взглянув на девочку, фыркнула.

– Подожди, соберем сумку с едой, – сказал ей Ярослав.

Золотая потянулась толстыми бархатистыми губами к зеленой траве.

– Либо слишком умная… – Ярослав покачал головой. – Либо реально понимает человеческий язык. В мирное время можно было видос с ней запилить. За сутки пару миллионов просмотров бы точно набрали.

Выгребли из чугунка картофелины, переоделись в свою чистую, но мятую одежду и уже через десять минут верхом на лошади выехали со двора.

Золотая шла быстро, словно опасаясь кого-то, неизведанными тропами. Свернули на поднимавшуюся в гору тропинку, спешились. На душе у ребят было светло и спокойно, словно они знали, что впереди ждет сказочное приключение.

Даша вскарабкалась на вершину, оставив друзей позади, и, обозревая с горы открывшиеся взору просторы, изумленно ахнула.

Глава 5

На острове стоял окруженный высоким забором деревянный город. Неровным полукольцом вокруг него лежало глубокое озеро с прозрачной водой. На западе молчаливо уползала за горизонт степь, обнесенная лиственничным лесом. С противоположной стороны плотной стеной высились горы, заросшие деревьями и кустарником.

В центре города стояла церковь – квадратный четверик с двухскатной крышей и главкой с крестом. Рядом возвышалась колокольня и огромных размеров прямоугольная трапезная. Подобно лучам солнца от церкви расходились широкие улицы, по которым двигались повозки, улочки и тропинки.

В безоблачном небе летали большекрылые птицы с ярчайшим оперением. На пастбищах паслись коровы и овцы, по берегу озера бродил табун лошадей, при виде которых Золотая запрядала ушами и затанцевала на месте. За центральными воротами, украшенными деревянной резьбой, размещался базар. Здесь на возах зеленели огурцы, краснели помидоры, громоздилась решетка с лесными ягодами и оранжевая горка тыкв. Пронзительно визжали поросята, мычали коровы, хлопали крыльями гуси и кудахтали куры-несушки. Насупонившиеся волы жевали жвачку и пускали до земли слюни. Продавцы расхваливали на все лады свой товар: и кислый хлеб, и водянистое молоко, и муку из пшеницы и картофельной шелухи.

– Ребята, – сказала вполголоса Даша, – я это одна вижу?

– Что? – Сеня по-обезьяньи взобрался на гору.

Выпрямился, приложил козырьком руку ко лбу и начал рассматривать квадраты полей, улицы. Он, хмурясь, отчего меж бровями легла глубокая морщина, вглядывался в маленькие фигурки в старомодных одеждах, какие прежде видел в исторических фильмах, затем обратил взор на горы, и глаза его расширились. В них отразился ужас и маленький силуэт парящего в небе дракона. Сеня зажмурился, досчитал до десяти, а когда открыл глаза, дракона не было. Зато город никуда не делся.

– От усталости, наверное, – сказал сам себе и посмотрел на подоспевшего Ярика.

– Ну чего вы молчите, что там? – нетерпеливо спросил тот.

Даша пожала плечами, а Сеня сказал:

– Старинный город. Очень старинный.

– Ясно, – сказал решивший ничему не удивляться Ярослав, – живут на отшибе цивилизации, в окружении болот и лесов. – Он обвел рукой местность. – К ним ни с какого бока не подойти. Здесь горы, здесь непроходимые леса, да еще и озеро вокруг.

– А над горами летал… – замешкался Арсений, – сине-зеленый дракон.

– Чего? – Кашлем прочистил горло Ярик. – Дракон?

– С большими крыльями.

– Угу, ты перегрелся. – Улыбаясь, Ярослав тыльной стороной ладони дотронулся до лба Арсения.

– Я его тоже видела, – тихо сказала Даша.

Спустившись с горы, Золотая подошла к лодочному причалу. Ярик сбежал вслед за ней, ухватился за веревку, привязанную к лодке, и потянул на себя. Лошадь, помогая ему, зубами схватилась за веревку и, мотнув головой, резко дернула. Лодка сдвинулась с места, и в тот же миг на противоположном берегу озера раздался звон, словно кто-то с силой ударил по куску железа молотком. Золотая снова дернула веревку, и гулкий звук понесся над гладью воды, поднимаясь эхом в небеса.

Довольно быстро ворота города открылись, и появился мужчина в белом одеянии. Лошадь заржала. Он подошел к невысокому строению, которое ребята сначала приняли за колодец, и начал поворачивать колесо, наматывая на него веревку. Веревка натянулась, и из воды вынырнул мостик. Дождавшись, пока с него стекла вода, мужчина повозился у колеса, производя какие-то действия, и наконец крикнул ребятам:

– Идите!

Дети, молчаливо наблюдавшие за происходившим, топтались на месте. Лошадь первая пошла по шаткому мостику на противоположный берег.

– Идите, не бойтесь, – подбадривал подростков мужчина.

Как только лошадь ступила на землю, он погладил ее по холке, что-то ей сказал, и та, понуро опустив голову, поплелась к воротам. Боясь поскользнуться на мокром мостике, ребята шли друг за другом медленно, держась за веревочные перила. Переход хоть и был коротким, но, насколько могли судить, здесь было довольно глубоко.

– Здравия, отроки! – улыбнувшись, сказал мужчина.

Он помог ступить на берег Дарье, затем Арсению и Ярославу. Осмотрел их пристальным, но добродушным взглядом и махнул рукой в сторону города.

На нем была длинная, расшитая рубаха навыпуск, перетянутая красным пояском, штаны, сужавшиеся книзу, а на ногах мягкая кожаная обувь. Голубоглазый, со светлыми кудрями, мужчина носил бороду, скрывавшую щеки и рот.

– С коя града будете, други?

– Мы из Москвы, – робко сказал Ярик, скорее интуитивно догадавшись о смысле вопроса. – Заблудились.

– Из Московии? – удивленно протянул мужчина и, окинув взглядом местность, пригласил: – Ну проходите, коли пришли.

Ярик кивнул друзьям и первым двинулся к воротам.

– Меня зовут Василием, а вас? – полюбопытствовал мужчина. Услышав их имена, согласно кивнул, будто подтверждая, что все верно, все так и должно быть, а затем сказал, задумчиво поглаживая бороду: – Отведу к Владимиру. Пусть решает, что с вами делать.

Город условно делился на части. Берег был усыпан рыбацкими домиками: ветхими лачужками с соломенными крышами, предназначенными для хранения инвентаря. Центральная часть, утопленная в зелени деревьев, застроена расписными теремами и домами черноморского типа: первый этаж из камня, второй из дерева. Между цветниками с розами вились вымощенные булыжником дорожки. Избы строились преимущественно в третьей, самой дальней от ворот, части.

Проходя по базарным рядам, Даша увидела в плетеных корзинах, в горках колотого льда, рыбу-змею, тушки зверей с обезьяньей головой и туловищем ящерицы.

– Смотри, – прошептала она Арсению, глазами указывая на необычных животных.

– Ага, – сказал тот. – А заметила, сколько здесь травы? В банках, бочках, сушеной.

Их появление на рынке вызвало настоящий переполох. Бабы и мужики, толкая друг друга, перешептывались, дети заглядывали гостям в лица.

Миновав рынок, вышли на широкую, витиевато вьющуюся меж заборами улицу, вымощенную камнем. Во дворе третьего в ряду дома ребята увидели большие, установленные в два яруса клетки с животными. Рядом стояли бочки с кормом, загон с яслями для лосей, клетки для птиц, силки и ловушки. Наших героев зверями особенно и не удивишь: все-таки родились в двадцать первом веке, в Москве, где есть зоопарки, океанариумы и прочие места с живностью, но в этих зверях было нечто притягательное. Даша, визжа от восторга, без спроса перебежав чужой двор, кинулась к клеткам, даже не заметив лежавшего у ворот волкодава. Пес пристально, но лениво посмотрел на девочку и снова положил голову на лапы.

– Ой, кролики! Лисичка! А это что, волк? – Она бегала от одной клетки к другой, молитвенно сложив ладони.

– Даш, ты прям как из дикого края! – недовольно произнес Ярослав, поглядывая на широкое крыльцо, где стоял, скрестив руки на груди молодой бородатый мужчина, за спиной которого пряталась курносая, рыжеволосая девочка лет десяти. Одет он был в темную рубаху, вязаный жилет и штаны из грубой материи. Василий с улыбкой поглядывал на Дашу.

– Здорово, Агафадор! – поздоровался стражник. – И ты здравствуй, Явдоха.

– Кто такие? Откель? – спросил Агафадор, кивая в сторону гостей.

Василий, пожав плечами, негромко сказал:

– Из Московии, рече. Заплутали.

– Из самой Москвы? Поди ты? – Хозяин дома удивленно скривил губы. – К Владимиру?

– А то, – не сводя глаз с Даши, сидящей перед клетками на корточках, ответил стражник.

– Батя, батя, кто они? – потянув за край отцовского жилета, спросила девочка.

– Потом. – Дернул тот плечом, продолжая наблюдать за гостями.

Девочка, преодолевая страх и любопытство, выглянула из-за отца, сошла с крыльца, а потом, и вовсе осмелев, подошла к ребятам.

Даша рвала вдоль плетня траву и совала крупному кролю, а Ярик и Сеня со смешанным чувством страха и восторга наблюдали за волком. Шкура у зверя была облезлая, бока впалые, он хромал на заднюю лапу и был маленького роста.

– И чего в них такого? – спросил вслух, ни к кому не обращаясь, Арсений. – Больше пугают.

Волк метался из одного угла клетки в другой, делая вид, что люди ему безразличны.

– Это они здеся они тихие, – сказала девочка, – а на воле опасныя враги.

– А ты откуда знаешь? Видала? – недоверчиво спросил Сеня, глядя в большие, необыкновенно синие глаза девочки.

– Ха, видала?! – сказала та с усмешкой. – Аз охотилася.

– Охотилась? – не выдержал Ярик. – Сама?

– С батей, – потупясь, смутилась девочка, – мала на ловище ходити.

– Мала? – переспросил Ярик, подспудно понимая, что говорит она правду и что еще придет «ее пора». – А когда не рано?

– Когда вот сколько весен, – сказала девочка, сначала растопырив пальцы на обеих руках, а потом еще на одной. – А пока у меня столько. – Она показала десять пальцев.

– Понятно, – протянул Ярик, прикидывая, что его пора для самостоятельной охоты по здешним меркам настанет через два года. – И что, у вас все ходят?

– А то, как же? – удивленно спросила девочка. – Быват, звери заходят в град, себя да детей малых защитить надо! А то, как кур всех пожрут. – Она шмыгнула носом и широко улыбнулась.

Ярослав смотрел на веснушчатое лицо этой маленькой рыжеволосой девочки в льняном платье с заплатками, испытывая к ней уважение и симпатию.

– Какая беспонтовая! – прошептал на ухо Ярику Сеня.

– Сам ты беспонтовый, – огрызнулся тот.

– Да не, я в смысле, что говорит просто, без понтов. Представляешь наших девчонок? Такого б тумана напустили.

– Это да, – вдруг согласился Ярик, неотрывно глядя на собеседницу.