Проклятье старинного кольца

– Возможность накопления энергии физическим телом хорошо известна. Что такое огненный янтарин, знакомый мне тоже рассказал. Оказывается, это какой-то простой минерал, я не запомнил, какой, он встречается повсеместно. В собственно огненный янтарин он превращается под действием сильного электрического разряда. В природе это случается после удара молнии. Конечно, не каждый раз этот минерал меняет свою структуру, должны сойтись определенные условия. Известно даже, что этот камень находили во Франглии. Там было небольшое месторождение. Но тут за достоверность информации поручиться нельзя. Камень не драгоценный и даже не поделочный. Возможно, и еще где-то можно его найти.

Так вот, мой приятель полагал, что если рукопись – не подделка, то, возможно, между заряженными частицами янтарина возникает связь сквозь время. То есть передача материи, как в случае этого самого Виноградова, возможна только из одной точки пространства-времени в другую, обе из которых содержат этот минерал в заряженном состоянии. Но все это выдумки не слишком трезвого человека. Мой друг также считает, что василиски, широко известные из мифов, окаменяли взглядом при помощи той же энергии, что заряжает янтарин. Но тут уж не знаю.

Анатолий Аркадьевич отхлебнул чаю и рассеянно заметил:

– Кстати, никого из физиков по имени Альфред Эдуардович он тоже не знает. Таинственная личность. Дайте-ка еще разок взглянуть на вашу коробочку.

Кирилл молча достал из кармана концентратор и подал профессору. Анатолий Аркадьевич достал лупу и принялся всматриваться в мигающие огоньки.

– Знаете что, друзья мои, этот ваш приборчик сортирует эмоции. Мне это пришло в голову на конференции. Янтарин накапливает все подряд, а эта штучка складывает положительные и отрицательные отдельно. Вот, смотрите. Я вас огорчил, особенно Геннадия. И вот, пожалуйста! Взгляните сюда. Здесь мигает голубая лампочка или что там у него светится. А теперь вспомните, когда вы приходили прошлый раз и были полны надежд, светилось с другой стороны, белым светом. То есть концентратор представляет собой две емкости, накапливающие разнополярные потенциалы. Но их можно сложить, чтобы увеличить суммарный заряд. Боюсь только, что без соответствующего заряженного концентратора или янтарина в прошлом этот путь никуда не ведет. Однако не надо расстраиваться. Попробуем что-нибудь придумать. Вы не думаете, молодые люди, что приборчик-то многофункциональный? Если мне не изменяет память, этот ваш Альфред Эдуардович уже забирал накопленный заряд.

Вполне возможно, что он его контролирует, а значит, и вас. Вероятно, с его помощью можно слушать или даже видеть его носителя. Вряд ли он отдал бы вам редкий прибор, если бы не мог за ним следить. Так что от этого Альфреда Эдуардовича у вас, скорее всего, секретов быть не может, – с этими словами Анатолий Аркадьевич отдал Кириллу прибор.

У Генки вытянулось лицо. Кирилл тоже не казался довольным.

– Не унывайте, друзья. Главное – не сдаваться. Помните: «Бороться и искать, найти и не сдаваться»? Впрочем, современная молодежь не читает Каверина. Но вы уж поверьте мне, опытному старому человеку, выход находится только тогда, когда его ищут.

Генка улыбнулся. Настин отец вовсе не походил на старого человека. Ни по возрасту, ни по всему остальному. Спортивный, подтянутый, энергичный Анатолий Аркадьевич казался моложе их самих.

– Вот так-то лучше! Мы с вами обязательно что-нибудь придумаем!

Ребята поднялись и стали прощаться. И хоть Генку огорчило сообщение о направленности передачи, а Кирилл переживал из-за Насти, синяя лампочка погасла, а белая светилась все ярче.

Настя Светлова, пользуясь тем, что декан Лисицин уехал на совещание в Горсовет, сидела на своем месте в приемной и подкрашивала ресницы. Затем она припудрила заблестевшие от целого дня работы щеки и наложила на губы блеск.

Туда, куда она собиралась, можно было прийти и ненакрашенной, в архиве музея Франглии в Заливном Осетре работали только женщины, но Настя привыкла везде выглядеть достойно.

Девушку очень заинтересовали события, о которых ее отцу рассказали Кирилл Воробьев и его студент Генка. Настя интересовалась историей, недаром она училась на заочном отделении исторического факультета МГУ. К тому же, ей очень хотелось чем-то помочь Кириллу. Он ей давно нравился, хоть ее и смешили его робость и нерешительность. Удивительно несовременный человек!

Да и девочку, попавшую во Франглию в восемнадцатый век, было жаль. Каково ей там без единого близкого человека, без электричества, без нормального транспорта, без Интернета и мобильного телефона?

Настя скинула под столом шлепанцы, надела туфли на высоком каблуке, взяла сумочку, накинула плащ и выбежала из приемной. Собственно, в шлепанцах ее никто не видел – она надевала их только во время сидения за столом и меняла на туфли, когда приходилось куда-то идти. Новые туфли слегка натирали пятку, но ради красоты женщины и не такое терпят.

До конца рабочего дня оставалось еще полчаса, но поскольку Лисицын после совещания возвращаться на работу не собирался, Настя решила уйти пораньше. В случае чего скажет, что по учебным вопросам должна была в архив съездить. Декан ей верит и проверять не станет.

На улице вовсю светило весеннее солнце. Южный май благоухал цветами, слепил глаза яркими красками. Настя очень любила это время. Майский воздух пьянил, вселяя надежду на что-то хорошее, что случится совсем скоро. Она любила первые тюльпаны и всегда сама высаживала их на загородном участке.

Автобус подошел к остановке под завязку наполненный людьми, возвращающимися с работы, и Настя не стала в него садиться. В конце концов, архив находится в километре от Политехнического института, а прогуляться по такой погоде – одно удовольствие.

Архив представлял собой одноэтажное кирпичное здание без архитектурных излишеств. Отдел восемнадцатого века находился в семнадцатой комнате. Там работала Дашенька – похожая на мышку девушка лет девятнадцати. Косметикой она не пользовалась и носила старомодную одежду из гардероба своей мамы. Ее жиденькие волосы были собраны на макушке в жалкий хвостик, но ясные серые глаза с длинными ресницами и очаровательная улыбка располагали к ней всех посетителей архива.

– Ой, Настенька, как я рада! Сто лет тебя не видела! – воскликнула она при виде Светловой.

– Дашенька, прости, дорогая, работы много и сессия на носу. Вот как сдам экзамены, тут же приглашу тебя в кафе-мороженое.

– Ты, наверно, для учебы пришла? – спросила Даша.

– Ну да, – соврала Настя, – мне надо про Франглию кое-что посмотреть. Меня интересует восемнадцатый век.

– Конечно, Настюша. Проходи и ищи, что тебе нужно.

Настя чмокнула подругу в щеку и пошла к шкафу с каталогом. Информацию по Мортимерам она нашла на букву «М». Там хранились официальные документы, карта поместья и неизвестно зачем переданные из музея дневники леди Эстер Мортимер. Настя достала увесистую папку, развязала тесемки и вынула старинную тетрадь. Твердая обложка, обшитая бархатной тканью, скреплялась металлическими застежками. Похоже, Мортимерам экономить не приходилось. Бумага внутри пожелтела, чернила выцвели, и теперь нельзя было сказать, какой цвет они имели сначала. Но знатная дама, как школьница, каждый день записывала все, что происходило в доме.

За июнь тысяча семьсот пятьдесят второго года она записала, что домик арендатора месье Николса после его кончины находится в запущенном состоянии. Леди Мортимер думала, стоит ли его ремонтировать или лучше снести.

Дальше шли несколько ничем не примечательных дней, а потом дама записала, что в городок около поместья Олдоакс, принадлежащего Мортимерам, приехал месье Гутс. Он узнал, что у хозяев поместья есть свободный домик и выразил желание купить его в том состоянии, в каком он находился.

«Наверное, это тот самый человек, которым интересовались ребята», – подумала Настя.

Девушку охватил охотничий азарт. Слушая Кирилла и Гену, она и представить себе не могла, что их фантастической истории найдется подтверждение в исторических документах. В архив она пошла для очистки совести, в успех поисков не верила. И тут такое!

Леди Мортимер писала, что совершила очень выгодную сделку, хотя и подчеркивала, что откуда родом месье Гутс и кто он такой, ей неизвестно.

Листая дневник дальше, Настя узнала, что постепенно отношения хозяев с новым владельцем дома Николса стали более близкими. Месье Гутс часто навещал Мортимеров, оставался у них на обед или на ужин.

Графиня писала, что месье Гутс пытался выкупить у нее фамильную драгоценность – кольцо с огненным янтарином, но она не согласилась его продать. По разговорам слуг леди Мортимер узнала, что месье Гутс постоянно рыщет по окрестностям и ищет непонятно что.

Спустя два месяца в дневнике появилась запись, что новый владелец домика Николса снес старый дом и выстроил на его месте совершенно другое здание. Это было сделано в кратчайшие сроки и непонятно, какими силами. Леди Мортимер удивило, что никто не видел, чтобы к домику подъезжали телеги со строительными материалами и с рабочими. Графиня предполагала, что работников месье Гутс нанимал в соседней деревне. Но отсутствие стройматериалов и удивительную быстроту возведения нового строения она объяснить не могла.

Настя в нетерпении перелистнула несколько страниц. Часть дневника, написанная рукой леди Мортимер, закончилась. Графиня Мортимер так и не пролила свет на вопрос, кто такой месье Гутс и откуда он приехал в городок близ Олдоакса.

Дальше начиналось странное. Следующие несколько страниц были написаны другим почерком. Как поняла Настя, их писал сэр Джордж Мортимер. Неужели графиня умерла? Но вместо описания ее кончины сэр Мортимер приводил совершенно не имеющие отношения к делу семейные обстоятельства. Девушка внимательно прочла сообщение графа, что его жена скупила долговые расписки племянника. Из-за долгов Ричарда в имении случился настоящий скандал. К леди Мортимер пришел мосье Гутс и заявил, что ее племянник, сэр Бэклоу, должен выплатить ему карточный долг. Графиня рассердилась и ответила, что не намерена потакать пагубным пристрастиям своего племянника и не будет платить его долги, как карточные, так и те, что он сумел сделать на ипподроме. То, что описывалось сэром Джорджем дальше, поразило Настю в самое сердце.

Теперь девушка поняла, почему дневник графини дописывал ее муж! Неужели все правда, и легенда рода Бэклоу не врет? И главное, это уже было не раз, а история пропускает такие случаи без объяснений!

Настя подумала и решила сфотографировать записи леди Мортимер и ее мужа и показать их Кириллу. Они не подтверждали факта, что Гутс восемнадцатого века – это Гутс, который дал Воробьеву концентратор, но и не опровергали его. По крайней мере, таинственность появления Гутса во Франглии в восемнадцатом веке наводила на мысль, что у того может быть во владении машина времени. Это ничуть не более фантастическая теория, чем перемещение с помощью кольца, а значит, он может вернуть девочку Лилю домой.

Интересно, что стало с графиней? По крайней мере, теперь понятно, что сила огненного янтарина может творить чудеса. Отец и Кирилл Воробьев не ошиблись.

Девушка тепло попрощалась с Дашенькой и поехала к себе. Она решила первым делом рассказать все отцу.

Разговор с Настиным отцом не то, чтобы вселил надежду, но поднял настроение. Теперь Генке казалось, что все возможно. Почему бы и не раздобыть камень, не зарядить концентратор, не вытащить Лилю домой?

Но первое, что пришло ему в голову – янтарин нужен Лиле. Иначе все их усилия приведут к тому, что в Заливном Осетре появится новый житель, уроженец Франглии, поскольку камень перенесет не Лилю, а того, кто ближе к нему стоял.

– Знаете что, Кирилл Сергеевич, давайте пойдем к вам. Надо Лильке записку подбросить.

– Это какую же? Что ты еще задумал?

– Очень просто все, – пояснил Генка. – Чтобы ее вернуть, ей камень нужен. Конечно, камень ей никто не даст, но держаться поближе к этой тетке, которая перстень носит, она может. Да еще и если она обрадуется, то камень подзарядится.

– Надо подумать, – задумчиво произнес Кирилл. – Раз там ошивается Альфред, значит, он и Лилю твою может сюда перебросить.

– Это давно понятно. Но даже если бы он и захотел помочь, он там, а мы тут, – уныло констатировал Гена.

– Помолчи немного, – потребовал Кирилл.

До дома Воробьева они шли в молчании, но прогонять Генку Кирилл не собирался. Они поднялись по лестнице и все также молча вошли в квартиру.

– Вот что, студент. Давай, пиши своей Лиле две записки. Сначала напиши, чтобы она была внимательна. Мол, сейчас передадим ей еще одну записку. Ее надо не потерять и как бы случайно уронить так, чтобы ее поднял Гутс.

– Это зачем? – заинтересовался Генка.

– Во второй напишешь: мы выяснили, что в ее переброске виноват янтарин, вернее, энергетическая дуга между двумя янтаринами. Ей надо держаться поближе к хозяйке, а вернее, к ее кольцу, чтобы, когда камень сработает, она вернулась домой. Обязательно упомяни, что такой же камень есть и здесь, – вслух размышлял Кирилл.

– И чего мы добьемся? – спросил Генка.

– Выясним, может ли Гутс перемещаться во времени по своему желанию, или его тоже туда случайно выбросило. Если может, живо вернется, чтобы камень заполучить.

– Ну, вы голова! – восхитился Генка. – Сейчас напишу.

– Постарайся разборчиво, чтобы и Гутс понял, о чем речь, – велел Кирилл.

Достав концентратор, он положил его на середину стола. Генка царапал ручкой по бумаге, изо всех сил стараясь писать аккуратно. Для записок он вырвал листки из блокнота, в который мать Кирилла записывала расходы.

Кирилл видел, как он волнуется. Огоньки бежали в прорези концентратора, как сумасшедшие. Наконец Генка протянул Кириллу обе записки.

– Сойдет, – внимательно изучив их, сказал Кирилл.

Знакомый прозрачный шар уже висел над прибором.

Глава 11. Леди Эстер действует

Леди Эстер уже не сомневалась, что записка с назначенным свиданием предназначалась ее мужу. Гербовая бумага Лонгфильдов не оставляла сомнений в авторстве. Раз служанка – не мастерица писать, то записку отправила сама леди Джулия. Графиня не отличалась злопамятностью и не слишком страдала от того, что Джордж кокетничает с каждой смазливой девицей или женщиной, но Джулия Лонгфильд вывела ее из себя. Мало того, что эта развратница соблазняет ее мужа, она еще купила украденное у леди Мортимер ожерелье! Нужно было наказать негодницу.

Для начала графиня решила узнать, где проходят свидания мужа с его любовницей. Вряд ли они ездят в деревню или близлежащий город. В окрестностях не так много знатных людей, сэра Джорджа и леди Лонгфильд все знают. До Лонгриджа долго ехать – граф не успевал бы на свидания, которые случались лишь когда леди Эстер уезжала и не могла контролировать мужа, а надолго она ездила слишком редко. Но ведь кто-то наверняка видел распутную парочку.

Напряженно думая, леди Мортимер пошла по направлению к конюшне. Она прогуливалась после ужина, и ей было все равно, куда идти. Кучер Джек как раз носил в помещение сено для жеребцов. Увидев госпожу, он растерялся.

– Добрый вечер, Джек, – поздоровалась графиня.

– Здравствуйте, ваше сиятельство. Здоровья вам, – ответил кучер.

– Я хотела поговорить с тобой.

– Зачем же вы утруждались, ваше сиятельство. Я бы и сам к вам пришел.

– Мне так удобнее. Скажи, Джек, как чувствуют себя кони?

– Быстрый немного подустал, я его сегодня погонял, а то он ленивый и не любит бегать, а так и растолстеть недолго. А Черный в порядке, уже поправился.

– А что с ним было?

– Да что-то съел плохое. Если я не услежу, он жует все, что видит.

– Может, его лекарю показать?

– Не беспокойтесь, ваше сиятельство, он уже здоров.

– Расскажи мне, Джек, как часто вы с Генри запрягаете коней и куда ездите?

– Так в коляску запрягаем, когда вы, ваше сиятельство, или господин граф в деревню ездить изволите или в наш городок. А так, только господин граф верхом на Черном прогуливается.

– И часто он прогуливается?

– По воскресеньям, пока вы в церковь ходите. Еще пару раз, когда вы в город уезжали.

– Ты смотри, чтобы Черный не переутомился. Пусть граф и на Быстром катается.

– Слушаюсь, ваше сиятельство.

Леди Эстер попрощалась со слугой и побрела к замку. Значит, граф ездит на свидания верхом. Если деревня и город исключаются, куда он может привести Джулию? Единственная гостиница есть только в городе, но туда они побоятся ехать.

Леди Эстер на минуту задумалась. Есть такое место – это домик нянюшки Джорджа, которая умерла пять лет назад. Он достаточно комфортабельный и расположен в уединенном уголке поместья. По крайней мере, если бы леди Эстер пришло в голову посещать тайные свидания, она выбрала бы именно этот домик.

Сообразив, где бывает в ее отсутствие неверный супруг, леди Эстер начала действовать. Она вошла в главный вход, отдала плащ привратнику, сняла ботинки, надела туфли и поднялась в библиотеку. Джордж, развалившись на кресле, курил сигару и смотрел в окно, за которым полыхал красным и желтым цветами осенний парк.

– Друг мой, у меня к вам просьба, – обратилась к нему жена, – посмотрите, не нужно ли показать лекарю Быстрого. Джек говорит, что конь утомлен и не хочет двигаться.

– Что вы говорите, дорогая?! Я сейчас же схожу на конюшню.

Мортимер погасил сигару и резво вскочил на ноги.

«Надо же, – подумала графиня, – скачет, как молодой. Видно, любовные свидания придают ему сил».

– Еще я хотела сообщить вам, что завтра собираюсь в город. Мне необходимо купить ленты к новому платью.

Джордж повернулся лицом к двери, чтобы жена не заметила, как полыхнули его глаза. Раз она уезжает, можно будет встретиться с Джулией.

Как только муж вышел из комнаты, леди Эстер сходила в спальню, взяла из аптечки лекарство и вернулась в библиотеку. Там она открыла бар сэра Джорджа, взяла его любимый бренди и высыпала в бутылку порошок.

Она точно все рассчитала: сэр Джордж не пьет этот напиток, когда она дома, поскольку знает, что ей не нравится запах именно этого бренди. Но как только она отлучится, он тут же выпьет стаканчик любимого спиртного вместе с растворенным в нем снотворным.

На следующее утро леди Эстер велела заложить коляску, она села в нее вместе с Фостером. Графиня велела кучеру проехать немного по направлению к воротам, затем повернуть и довести ее до домика нянюшки Джорджа. Там она сошла и сказала секретарю:

– Фостер, вы поедете к Лонгфильдам и попросите его сиятельство приехать ко мне. Скажете, что я хочу продать домик старой нянюшки, и мне нужен его совет, какую цену назначить. Он любит давать советы и наверняка согласится.

– А вы, ваше сиятельство?

– Я побуду здесь, а вы, выполнив поручение, вернетесь сюда. Не тревожьтесь обо мне, Фостер. Я могу на вас положиться?

– Конечно, ваше сиятельство, я все исполню.

Фостер поехал выполнять поручение, а графиня прошла мимо домика нянюшки в стоящий рядом флигель для прислуги, где когда-то жили горничная няни и ее повариха, и закрыла за собой дверь.

Леди Эстер рассчитала все верно. Через полчаса в домик прискакал Джордж, а вскоре на своей коляске прикатила леди Джулия.

– Моя радость, – ворковал Джордж, – как давно я вас не видел. Я так скучал.

– Ах, если бы вы любили меня, вы нашли бы способ со мной повидаться, – капризно произнесла Джулия.

– Ну не ругайте меня, я искуплю свою вину, – Мортимер вынул из кармана коробочку и преподнес Джулии. Она выхватила оттуда золотые серьги с топазами.

– Ах, какая прелесть, – любовница кинулась в объятия Джорджа, а он взял ее на руки и понес внутрь домика.

«Вот на что он тратит наши деньги», – подумала леди Эстер, наблюдая всю картину в щель двери флигеля.

Вслед за любовниками она не пошла, а присела на диван, на котором спала когда-то одна из служанок. Графиня приготовилась к долгому ожиданию. Она сидела и думала, что особенного ее муж мог найти в Джулии Лонгфильд. Та была не моложе и не красивее ее самой. Видимо, Джорджа привлекал риск, острота переживаний. Конечно, она сама не была влюблена в мужа, но все равно обидно, что он ищет удовольствия на стороне. А коварная Джулия притворяется подругой, а сама соблазняет ее мужа. Ну ничего, скоро они оба получат сполна.

Так за размышлениями прошли час и другой. Леди Эстер услышала конский топот и поняла, что приехал Дэниэл Лонгфильд.

Леди Мортимер вышла из своего укрытия. Это действительно был он.

– Рада видеть вас, сэр Лонгфильд. Спасибо, что откликнулись на мою просьбу, – сказала она.

– Крепкого вам здоровья, леди Мортимер. Я всегда готов помочь добрым соседям. Показывайте ваш домик, – с энтузиазмом произнес Лонгфильд.

– Проходите, милости прошу, – пригласила сэра Дэниэла графиня и решительно отворила дверь в домик нянюшки.

– Ой, кто там, – заголосила Джулия, – Джордж, вставай.

Леди Эстер и сэр Дэниэл вошли в комнату и увидели, как леди Джулия в корсаже и панталонах трясет за плечо сэра Джорджа, который, удобно расположившись на кровати, сладко спал.

– Вот как вы проводите свободное время, сударыня, – грозно произнес муж Джулии, – соблаговолите одеться, выйти отсюда и сесть в коляску.

Дрожащая Джулия молча стала одеваться.

– Я полагаю, мне не придется возвращаться верхом. Моя жена приехала на коляске, – усмехнувшись, сэр Дэниэл обратился к леди Эстер.

– Я даже не знаю, как реагировать на эту ситуацию, – ответила графиня Мортимер, – нас с вами обоих обманули. Не знаю, как вы, а я этого так не оставлю.

– И я, разумеется, тоже. Леди Джулии будет запрещено выезжать из поместья и принимать гостей. Разумеется, для вас я сделаю исключение.

Леди Лонгфильд выслушала приговор мужа и со слезами покинула домик.

– Вряд ли леди Джулия захочет меня видеть, даже если я приеду, – возразила леди Мортимер, – да и я не жажду с ней встречаться.

– Я понимаю вас, леди Эстер, и могу заверить, что прослежу, чтобы подобный инцидент больше не повторился.

Когда Лонгфильды уехали, леди Эстер приказала Фостеру рассказать об инциденте сэру Джорджу, когда он проснется, и, сев в коляску, велела Джеку везти ее домой.

Графиня была довольна тем, что Джулия Лонгфильд получила хороший урок и не станет больше крутить роман с сэром Джорджем, но оставалось еще одно обстоятельство – Джулия завладела ее рубиновым ожерельем.

Леди Мортимер долго думала, как ей получить ожерелье назад, и вскоре поняла, что после его кражи она не захочет снова носить эту драгоценность, даже если получится отобрать ее у Джулии. Но и леди Лонгфильд не должна носить фамильное украшение, переданное леди Эстер ее матерью.

Тут в голову графини пришла замечательная мысль – скоро поверенный приедет получить деньги, собранные у арендаторов, чтобы положить их в банк на имя леди Эстер, оставив лишь некоторую сумму на содержание Олдоакса. Она воспользуется его приездом и попросит об услуге.

Поттс добрался до имения Мортимеров только на следующий вечер. Он предстал перед хозяевами замка замерзшим и промокшим. В пути его настиг сильный дождь, а он легкомысленно поехал в открытой коляске, да еще на полпути в повозке отлетело колесо, и кучеру пришлось под дождем его ставить.

Графиня велела Эмме подобрать для Поттса что-то из старой одежды мужа, потом его угостили горячим грогом. Кучер тоже переоделся в шаровары и рубашку садовника, а на кухне получил стакан горячительного.

Кутаясь в шерстяной плед и слегка покашливая, Поттс сидел около камина в гостиной, который затопили по случаю холодной погоды, и слушал графиню. Она расхаживала по комнате и пересказывала ему свой план.

На ночь поверенного устроили в гостевой комнате, а утром он уехал, захватив с собой деньги, которые должен был позже положить в банк. С утра погода установилась прохладная, но сухая. Поттсу в дорогу дали тот шерстяной плед, которым он пользовался вечером, и ему было тепло. Его одежду Эмма просушила и почистила, так что ему не пришлось одалживать другую у сэра Джорджа.

В городе он исполнил указания графини. Через три дня утром почтальон привез в Олдоакс газету «Лонгридж ньюс», в которой на второй странице содержалась заметка, сообщавшая, что у месье Поттса украдено рубиновое ожерелье. К заметке прилагалось подробное описание украшения, в нем каждый мог бы узнать именно то, которое купила незадачливая Джулия Лонгфильд. Газета обращалась к читателям с просьбой за вознаграждение сообщить в редакцию, если кто-нибудь увидит это ожерелье в продаже или на шее какой-нибудь красотки.

Графине не пришлось ждать слишком долго. Джулия Лонгфильд, непостижимым образом убежавшая от бдительного супруга, после обеда приехала в Олдоакс. Кучер довез ее до самого входа в замок, где она вышла из коляски и с опаской постучала в дверь. Привратник принял ее плащ и шляпку, а Эмма проводила гостью в гостиную, где леди Эстер вышивала салфетку. Вышитая материя на обеденном столе недавно вошла в моду.