Магистр ордена Черный орел. Книга первая

Радомир Велесич

Магистр ордена Черный орел. Книга первая

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА 1

В это утро, как, впрочем, и во все дни минувшей недели, небо заволакивали хмурые серые тучи. Так что солнце, даже если б захотело, никак не смогло бы проникнуть в спальню колдуна Сенджела, последнего из рода Монратов, бывшего вот уже добрых триста лет полноправным хозяином мрачного замка Черный орел и всех прилегавших к нему владений. А во владения эти, не считая лесных и полевых угодий, не много не мало, входило пара десятков деревень, несколько рудников и мануфактур и селение, полукольцом разросшееся у основания холма, на котором возвышался замок.

Сам же замок не представлял собой ничего особенного. Никто уже не помнил, да и зачем было помнить, откуда он взялся. Казалось, он был здесь всегда, сами стены его дышали древностью и… ветхостью.

Правое его крыло обрушилось во время последнего буйства лорда Монрата, и теперь разрушения постепенно разрастались. Никто не следил за сохранностью этого замка, даже Монрат. Хотя правильнее было бы сказать, что за замком мог следить кто угодно, но уж точно не Монрат.

Хозяин этих мест жил отшельником. Его редко можно было встретить в деревне. В отличии от всех своих предков он мало интересовался жизнью крестьян, предоставляя им условно-полную свободу.

Нельзя сказать, что люди любили своего лорда, но и ненависти к нему они не питали. Все относились к Монрату точно также как к Черному орлу. Он был вечным неотъемлемым атрибутом здешних мест. Его не особенно боялись, но сторонились.

Для страха, казалось бы, причин не было. Но… Плодородные земли, зажиточные крестьянские дома, тучные стада – все это, по сути, лишенное должного управления со стороны лорда, не могло не привлекать более бедных, но обладающих внушительными армиями, соседей. Однако, ни одна, даже самая смелая и сильная армия, так и не смогла пересечь границ владений Монрата. Лазутчики пропадали без вести, командиры сбивались с пути, кони сходили с ума и отказывались приближаться к замку, пешие воины впадали в панику и разбегались, еще не завидев противника. А противника, как такового, и не было. Армии Монрат никогда не содержал.

Почему так происходило, никто не знал, но триста лет мира и благополучия научили людей не задавать лишних вопросов.

Сторонились же лорда из-за существовавшего испокон веков в этих землях закона – раз в десять лет в замок по приказу лорда приводили человека, чаще преступника, но случалось, что и вполне себе мирного и верного подданного, который потом не возвращался. Так было всегда, сколько помнил себя народ. Пока однажды, в положенный срок, лорд так и не вышел из своего замка. Как не выходил он еще и шесть последующих лет. И никто не требовал соблюдения заведенного порядка…

Но минувшей ночью колдуну не спалось, и утро застало его ворочавшимся в кровати под пыльным бордовым балдахином.

– Ты помнишь, какой сегодня день, Сэнджел? – в который раз повторил свой вопрос искрящийся фиолетовым туманом призрак Кевила, прежнего хозяина родового гнезда Монратов. – Не заставляй меня повторять! – не выдержав, вспылил призрак.

– Ты меня утомил, – сев в кровати, произнес Сэнджел.

– Я жду ответа, – настаивал призрак.

– Жди сколько хочешь, – устало ответил Сэнджел. – Если ты забыл, я отошел от дел, и больше не состою в ордене.

– Ты всерьез считаешь, что можешь просто уйти? – Кевил удивленно воззрился на своего потомка. – Осталось два дня до боя сильнейших!

– И что?

– А то, что ты еще шесть лет назад должен был потребовать подношение, – нахмурившись, призрак завис в полуметре над полом у самой кровати сына. – Еще немного, и ты потеряешь власть над силой!… Ты уже даже спать нормально не можешь…

– Моя бессонница всецело на твоей совести, – зло кинул Сэнджел. – А сила мне и без подношений вполне подчиняется…

– Оно и видно! – призрак в голос расхохотался.

Сэнджел резко повернулся лицом к призраку и, подняв руку, лишь выругался, когда с руки его слетела пронзительно яркая искра, бывшая, однако, столь слабой, что лишь слегка подпалила висевший за Кевилом гобелен.

– Вот! – торжествующе воскликнул призрак. – О чем я и говорил! Только гобелен зря испортил…

– Сгинь, – резко бросил Сэнджел, вылезая из кровати.

Призрак брезгливо сморщился, и ничего не говоря, исчез. Сэнджел лениво потянулся, накинул широкий халат из нежнейшего черного бархата и вышел из комнаты. Он уже было начал забывать, кем являлся все эти долгие шестнадцать лет одиночества. Даже его орденское имя почти выветрилось из памяти. Так было, пока не появился Кевил. Благополучно скончавшийся три столетия назад, он вдруг решил вернуться незадолго до пятого дня осени – дня схватки.

Теперь, понукаемый призраком отца, лорд Морнрат с грустью вспоминал, что еще совсем недавно был главой ордена, тогда его уважали и боялись. Он был сильнейшим из магов. И с чего, все это могло наскучить ему? Почему его вдруг стала утомлять должность магистра: надоело каждые сто лет отстаивать титул сильнейшего, надоела мышиная возня жалких соперников, захотелось просто тишины и покоя? Все это и для самого Монрата оставалось загадкой. Он отошел от дел, и счастье покоя и отчужденности длилось целых шестнадцать лет.

Сэнджел отогнал от себя грустные мысли и спустился в кухню, окутанную почти звенящей холодной тишиной. Почти триста лет одиночества подарили, пусть весьма хрупкий, но все же покой. И хотя Кевил был прав, и Сэнджел, отказавшись от магической практики, действительно с каждым годом все больше терял связь с силой, ему все еще оставались подвластны ее потоки и он без труда мог одним лишь движением мысли разжечь огонь в камине, а при желании, мог бы даже закончить начатое когда-то разрушение замка. Но колдуну Сэнджелу это было ни к чему, а уж лорду Монрату и подавно.

Выпив чашку чая, он вернулся в покои лорда и, как всегда, погрузился в тягостные раздумья над своим настоящим и будущим. Он как раз рисовал в голове план перестройки и восстановления замка, когда в паре метров от его кровати появился сияющий шар. Растянувшись, шар быстро принял очертания человеческой фигуры, свет погас и перед Сэнджелом появился невысокий бледный мужчина лет тридцати пяти на вид, коротко стриженный с аккуратной черной бородкой.

– Здравствуй, Гирон, – приветствовал Сэнджел. – Что занесло тебя в такую глушь, как мои владения?

– Вы плохо выглядите, магистр, – озабоченно произнес Гирон, пропуская мимо ушей заданный вопрос.

– И с чего всех в последнее время так беспокоит, как я выгляжу? – Сэнджел не пытался скрывать раздражения о своего ученика и преемника.

– Скоро схватка сильнейших, магистр, вам ли не знать этого, – виновато ответил тот.

– Я сложил полномочия, Гирон. Теперь магистр ордена ты.

– Лишь формально, и только исполняющий обязанности, – возразил Гирон. – Я, в отличие от вас, ни разу не доказывал своих прав на эту должность, я лишь ваш преемник. Да и не того я ранга, чтобы…

– Это так важно? – перебил Сэнджел.

– Да! – горячо подтвердил Гирон. – На место магистра метит Грикон, он вызвал меня, но…

– Даже не смей заикаться, что не принял вызов, – хмуро осек его Сенджел.

– Поймите меня, – завопил, оправдываясь, Гирон, – Грикон – маг высшей касты, но даже сдайся я, он ни за что не сохранит жизнь вашему преемнику!..

– Убирайся, – еле сдерживая рвущийся на свободу гнев, грозно произнес Сэнджел.

– Простите, магистр, – Гирона вновь окутало сияние. – Грикон вызывает вас.

– Убирайся! – Сэнджел метнул в исчезающего гостя яркую огненную искру.

На сей раз, искра, подпитываемая гневом своего создателя, с легкостью пробила каменную стену.

– Ты не можешь не принять вызов, – ехидно заметил вновь появившийся Кевил. – Гирон снял с себя полномочия, ты вновь магистр ордена. И ты должен потребовать положенное тебе подношение.

– Знаю, – хмуро, рассматривая еще дымящуюся трещину в стене, ответил Сэнджел.

***

Каждый раз, когда появлялась необходимость спуститься в деревню, Сэнджелу приходилось буквально заставлять себя. Общение с простыми смертными, сколько он себя помнил, никогда не доставляло ему удовольствия. А после смерти Кевила, когда он изгнал людей из замка, всех до единого, и общение это стало ограничиваться лишь ритуальным днем, с каждым новым прошедшим десятилетием, заставлять себя выйти наружу было все сложнее.

Он не любил людей. Они всегда раздражали его своим суетливым присутствием, но, белее всего, страхом, живущим в их сердцах и так отчетливо читающимся Сэнджелом, умевшим видеть людские души насквозь.

Было около десяти утра, когда он, наконец, добрался до таверны, принадлежавшей старейшине и главе сельского совета Нирте. Не смотря на то, что село просыпалось с первыми петухами, таверна все еще была закрыта.

Давя в себе раздражение, Сэнджел несколько раз постучал в дверь.

К счастью, долго ждать не пришлось, уже спустя несколько секунд скрипнул старый железный засов и на пороге показался седовласый сгорбленный старик. Нирта удивленно попятился, пропуская своего хозяина внутрь.

– Лорд Монрат? – в голосе его читалась нескрываемая тревога. – Что вам угодно, господин?

– Мне угодно получить традиционное подношение, – без предисловий заявил Сэнджел, желая как можно быстрее закончить тягостное, не только для старейшины, общение.

Нирта испуганно отстранился, лицо его мгновенно потеряло краску.

– Прошло шесть лет с назначенного срока, – промямлил он, – мы думали…

– Вы не должны думать, – холодно произнес Сэнджел. – Я сам решаю, когда забрать свое подношение.

– Конечно, я понимаю, – заверил старейшина. – Но вы же знаете, мы всегда искали подношение заранее… сейчас в селении мирно… нам нужно время, возможно в деревнях есть какой нарушитель порядка, преступник…

– Нирта, меня не интересует, где вы его найдете, и кем он будет. Пусть хоть праведным землепашцем! – раздраженно сказал Сэнджел.

– Но сейчас сбор урожая, мужчин и так мало, – Нирта упал на колени и, почти рыдая, взмолился, – нам нужно время, мы поищем в деревнях…

– У меня нет времени ждать, – холодно прервал его Монрат. – Подношение должно быть у меня завтра утром. Если не выберете вы, выбор сделаю я. Не найдете мужчину, приводите женщину.

– Женщину?…

– Кого угодно, – еще раз повторил Сэнджел. – Приведи кого угодно завтра утром, и не увидишь меня еще десять лет.

Нирта испуганно вздрогнул, в глазах его мелькнула надежда.

– А если, я приведу вам девицу? – осторожно спросил он, пряча испуганный взгляд.

– Мне все равно, – холодно произнес Сэнджел и, отвернувшись от старейшины, исчез.

***

Сэнджел не спал всю ночь. На этот раз дух отца не мешал ему. Лорду Монрату просто не хотелось спать в эту ночь. Он был взволнован, вот уже шестнадцать лет не проводил он обряда перехода силы и теперь, когда его буквально поставили перед фактом, не дав самолично принять решение, сила вновь забурлила в нем, зная, что совсем скоро ей предстоит возрасти.

На протяжении всей ночи он бродил взад-вперед по спальне, ожидая прихода утра. А с первыми бледными лучами солнца, еле пробивавшимися сквозь нависшие серой громадой облака, Сэнджел приник к окну и впился взглядом в дорогу, ведущую от селения к замку. Спустя пару часов, на дороге показалась телега с людьми. Сэнджел скинул домашний халат, торопливо оделся и, уже не спеша, спустился вниз.

Посреди пыльного зала приемов стоял старейшина Нирта.

– Я привел вам подношение, лорд Монрат. Это дочь моей двоюродной сестры, она жила в соседней деревне, – замямлил старик, не смея поднять взгляд на хозяина замка. – Уж месяц как тому назад, сестра моя со всей своей семьей сгорела в доме, когда в деревне случился пожар. Арамина единственная, кто уцелел… Мне пришлось взять ее в свой дом, но ее и не знает никто толком у нас, да и делать ничего по дому не умеет, – будто пытаясь оправдать себя, объяснял он.

– Мне все равно, кто она. Приведи ее и убирайся, – холодно произнес Монрат.

Нирта тут же, с явным облегчением, замолчал, поклонился и поспешно ушел, а через пару минут в зал вошла она.

И Сэнджелу хватило одного взгляда на это подношение, чтобы понять – он обречен. Перед ним стояла маленькая пятилетняя девочка с нежным личиком, обрамленным пушистыми золотыми кудряшками.

– Идиоты! – воскликнул Сэнджел и в бессмысленной ярости вскинул руку и метнул в парадные двери огненный шар.

Испуганная Арамина завизжала и бросилась назад.

– Ну, уж нет! – крикнул Сэнджел, и, подчиняясь воле колдуна, дверные створки ярко вспыхнули и сомкнулись, а тяжелый засов, протяжно проскрипев, запер вход.

Арамина отшатнулась от горящих дверей, повернулась, но, увидев пред собой грозного колдуна, источавшего проклятия и молнии, закрыла лицо ладошками и разрыдалась.

Сэнджел остановился. То ли слишком искренний ужас ребенка застал его врасплох, то ли то, что она, словно спрятавшись за своими ладошками, замерла, даже не пытаясь бежать.

Он некоторое время стоял, рассматривая девочку, больше похожую на маленького ангела, чем на ребенка, и пытался осознать, чего же на этот раз хочет от него судьба, послав ему такое подношение, да еще и не в самый простой период его отшельнической жизни.

Наконец, осторожно, стараясь не напугать девочку еще больше, он подошел к ней и сел рядом на корточки.

– Прости, я напугал тебя, – уже спокойно произнес он.

– Ты плохой, – все еще плача, сказала девочка.

– Нет, вовсе нет, – он в примирительном жесте показал ей пустые руки. – Не бойся, ни я, никто другой не сделают тебе ничего плохого.

Девочка перестала плакать, но все еще недоверчиво смотрела на Сэнджела.

– Как тебя зовут? – он осторожно приподнял ее голову за подбородок.

– Арамина, – еле слышно прошептала она.

– У тебя есть родные, кроме Нирты?

– Нет, – тихо ответила она.

– Ты еще боишься?

Она замедленно кивнула.

– Меня зовут Сэнджел, я лорд Монрат, теперь ты принадлежишь мне.

Еще не понимая, что собирается делать, он подхватил девочку на руки и понес наверх.

– Ты ела что-нибудь сегодня?

Девочка вздрогнула и, казалось, перестала дышать.

– Я же сказал, бояться не нужно, – спокойно произнес Сэнджел, входя вместе с ней в спальню. – Если хочешь есть, скажи. Так ты голодна?

– Немного, – прошептала она.

– Уже лучше, – он посадил девочку на кровать и критически осмотрел.

Недолго подумав, он укутал ее в теплое пуховое одеяло и, бросив в камин пару небольших искорок, разжег огонь.

– Грейся, я скоро приду, – велел он. – И не уходи отсюда никуда до моего возвращения, замок большой, потеряешься.

Сказав это, он ушел, а когда минут через двадцать вернулся с горячим чаем, булкой свежего хлеба и земляничным джемом, Арамина все так же сидела на кровати, укутанная одеялом. Сэнджел поставил поднос с завтраком рядом с девочкой и налил ей чашку чая.

– Пей, – велел он.

Девочка обеими руками взяла чашку и сделала несколько жадных глотков. Сэнджел отрезал пару ломтей хлеба и, намазав их джемом, положил перед Араминой.

Сам он есть не хотел, и молча просто наблюдал за девочкой, сидя на краю кровати, облокотившись на столбик, поддерживающий балдахин.

– Что же мне с тобой делать? – задумчиво произнес он. – Ты, конечно, подношение, но на таковую роль никак не годишься.

– Ты меня прогонишь? – тихо спросила девочка.

– Нет, я не могу этого сделать.

Он опять задумался. Выгнать девочку, тем самым отказавшись от подношения, он действительно не мог. Но либо судьба сыграла с ним злую шутку, либо есть в этом ребенке что-то, что привело ее в замок. Но это что-то пока скрыто слишком глубоко.

– А почему у тебя два имени? – голос Арамины вывел Сэнджела из задумчивости.

– А? – он удивленно посмотрел на девочку. – По праву рода я ношу имя Монрат, когда я начал заниматься колдовством, мой дед дал мне имя Сэнджел.

– Зачем? – спросила Арамина с поистине детской наивностью.

– Так принято, – спокойно ответил он. – Может быть, тебе я тоже дам другое имя, посмотрим.

От такого ответа девочка явно удивилась еще больше, но ничего не ответила. Лишь с жадностью запихнула в рот последний кусок хлеба и залпом допила чай.

– Спасибо, – тихо, еще дожевывая хлеб, поблагодарила она.

Сэнджел отставил в сторону чашку и встал с кровати.

– Ну, хорошо, – решив отложить окончательное решение на потом, произнес он . – Раз уж ты задержишься здесь, пойдем.

Он взял ее за руку и вывел из своей спальни. Пройдя через весь коридор, он остановился перед средних размеров дверью с круглой медной ручкой. Немного подумав, он открыл дверь. Эта комната не многим отличалась от его собственной спальни. Пол устилал старый выцветший ковер, стены закрывали гобелены. Посреди комнаты, придвинутая изголовьем к стене, возвышалась широкая дубовая кровать, рядом, подле высокого узкого окна с яркими витражными стеклами, стоял изящный дубовый столик с огромным серебряным зеркалом и резной стул с высокой, обитой бархатом спинкой, а у дальней стены стоял старый сундук, с крышкой, отполированной множеством прикосновений.

Комната была сравнительно небольшая, ее даже можно было бы назвать вполне уютной, если бы не толстый слой пыли на всем, даже на тяжелых портьерах на окнах. Но не успела Арамина еще толком все рассмотреть, как Сэнджел что-то прошептал и вся пыль на секунду поднялась вверх серым облаком и, ярко вспыхнув, бесследно исчезла.

– В замке много таких комнат, но эта ближе всего к моей, – произнес он. – Ты будешь жить здесь, если что-то понадобится, тебе не придется блуждать по замку.

– У меня будет собственная комната? – не веря, прошептала Арамина.

– Уже есть, – подтвердил он. – Теперь идем, я покажу тебе замок.

***

Почти до самого вечера Сэнджел блуждал с Араминой по замку, объясняя девочке, где что расположено. Нет, у него не было желания показать себя радушным хозяином, но это была возможность, как следует разобраться в случившемся и присмотреться к девочке.

К счастью призрак Кевила не появлялся, так что Сэнджел был несказанно рад, что не пришлось вновь успокаивать этого пугливого ребенка. Впрочем, находиться рядом с Араминой было даже приятно, было в ней что-то невероятно близкое, почти родственное.

Вечером, накормив девочку ужином, он проводил ее в отведенную ей комнату и, закрыв за собой дверь, удалился к себе.

В спальне его уже ожидал возмущенный Кевил.

– Неужели, ты действительно решил оставить здесь этого ребенка?! – в бешенстве воскликнул призрак.

– Не ори, – рявкнул в ответ Сэнджел. – Она подношение. Значит, оказалась здесь неспроста.

– Раз так, то и поступай с ней как с подношением. Завтра схватка, ее энергии тебе вполне хватит, чтобы привести силу в баланс и победить Грикона…

– Ее энергии хватит на пару месяцев, если не меньше, – раздраженно перебил Сэнджел. – Ты считаешь, правильным убивать ребенка ради ничтожного глотка силы?!

– Что она тебе? – возмутился призрак. – Ты видишь ее первый раз в жизни!

– Нет, Кевил. Здесь что-то другое. Она слишком мала, но я чувствую в ней силу, думаю, это спящий пока еще дар.

– Ха! – презрительно прыснул призрак. – Если бы у девчонки был дар, это было бы ясно с первого взгляда.

– Не тебе учить меня слышать силу! – раздраженно крикнул Сэнджел. – Да и потом, как иначе ее занесло в Черный орел?!

– Вот, только не надо строить из себя благородного борца за добро и справедливость! – Кевил подлетел почти вплотную к сыну и зло буравил его взглядом. – Не строй иллюзий. Ты не очищаешь землю от зла, ты убийца и всегда им был! Ты ничем не отличаешься от других колдунов!

Сэнджел долго молчал. Твердолобость и упрямство Кевила всегда раздражало, но после смерти он стал вовсе невыносимым. Что-то объяснять ему было попросту бесполезно.

– Пожалуй, если бы ты не умер, я убил бы тебя еще раз… – наконец, выдохнул Сэнджел.

– Ты просто не осознаешь, чего тебе будет стоить завтрашняя схватка… ты проиграешь, и наша династия умрет. У тебя нет кровных потомков, и Гирона ты выгнал, так и не посвятив его в высшее знание. Кому ты передашь свою силу? Ты хоть представляешь, что тебя ждет, если ты погибнешь, не избавившись от нее? – уже тихо и, не скрывая огорчения, произнес призрак, растворяясь в воздухе.

Измученный Сэнджел буквально рухнул на кровать. Сейчас он чувствовал себя дряхлым стариком, неспособным не то что на схватку, даже просто на продолжение своего мирного затворничества в замке. Он закрыл глаза, и буквально силой заставил себя уснуть.

Но посреди ночи его разбудил непривычный шорох. Он открыл глаза, в этот момент дверь в спальню тихонько отворилась и в комнату проскользнула Арамина. Дрожа всем телом, девочка подошла к его кровати.

– Простите, господин, – чуть не плача прошептала она. – Мне очень страшно там одной.

Сэнджел тяжело вздохнул и, чуть подвинулся, разрешая девочке лечь рядом. Все еще дрожа, она влезла на кровать и очень робко прижалась к его груди, зарывшись лицом в его длинных пепельно-серых волосах.

***

Утро следующего дня, как и полагается, пришло до подлости быстро. Наступил день схватки. Сэнджел оделся, приготовил завтрак и поставил поднос с едой рядом с кроватью в своей спальне.

– Кевил, – тихо позвал он.

Не заставляя себя ждать, призрак материализовался в паре шагов от сына.

– Ну, что тебе? – спросил он раздраженно.

– Пока меня не будет, не смей показываться ребенку! – приказал Сэнджел.

– Это еще что за новости?!…

– Если, когда я вернусь, она будет насмерть перепугана, я изгоню тебя из этого дома раз и навсегда.

– Ты не посмеешь, – неуверенно произнес призрак.

– А ты попробуй, – угрожающе предложил Сэнджел.

Призрак привычно фыркнул и исчез.

Сэнджел подошел к кровати и разбудил девочку.

– Я должен уйти, – начал он, когда Арамина открыла глаза. – Скорее всего, я вернусь только к вечеру. В замке ты будешь одна.

– Одна? – девочка испуганно вжалась в подушку. – Не уходи…

– Я уйду, – твердо сказал он. – Пока меня не будет, можешь погулять по замку.

– Нет, мне здесь страшно…

Сэнджел ненадолго задумался. Оставлять эту малышку одну в большом старом замке было действительно верхом жестокости.

– Дай мне свою руку, – наконец, решившись, приказал он.

Девочка осторожно вытащила из-под одеяла правую руку и протянула ее Сэнджелу ладошкой вверх. Сэнджел взял ее ладошку одной рукой и накрыл сверху другой.

– Я дам тебе одну вещь, – произнес он. – Она всюду будет с тобой, если что-то случится, я сразу узнаю об этом. Кроме того, с ней тебе не будет так страшно.

Он убрал одну руку, на ладошке девочки остался лежать небольшой огненный шарик, размером с кулак взрослого мужчины. Арамина испуганно попыталась отдернуть руку, но Сэнджел крепко держал ее.

– Этот огонь не обожжет тебя, не бойся, – он отпустил руку девочки. – Теперь мне пора.

Сэнджел подошел к двери и уже более строго добавил.

– И не пытайся убежать, ты не сможешь выжить вне этого замка.

Он отвернулся от девочки и вышел из комнаты. Пройдя длинный коридор, спустился по главной лестнице и остановился посреди зала. Неожиданно к нему пришло понимание одной до глупости простой вещи. Ведь он может больше не вернуться сюда. Тяжело вздохнув, он окинул печальным взглядом мрачные стены Черного орла и, произнеся короткое заклинание, провалился в черную бездну пространственного портала.

Спустя пару секунд он уже стоял среди развалин старой крепости, где вот уже полторы тысячи лет проводились схватки сильнейших магов ордена Черного орла. К этому часу все маги были в сборе. Как и полагается магистру ордена, Сэнджел прибыл последним. Не пытаясь скрывать свою усталость и легкую раздраженность, он прошел в центр круга, который тут же образовали маги ордена, и поднял руки в приветственном жесте.

– С превеликим удовольствием приветствую вас, почтенные маги ордена Черного орла, – начал Сэнджел. – И с превеликим разочарованием признаю, что все еще являюсь вашим магистром.

По кругу магов прокатился возмущенный ропот.

– Прошу, не понять меня превратно, – извинился Сэнджел. – Но я воистину устал занимать столь ответственный пост, лишь изможденность моей души заставила меня ровно шестнадцать лет назад сложить полномочия, отказавшись от звания магистра, и уйти из ордена, коему предан я всем сердцем. А посему огорчает меня, что преданность эту не разделил мой преемник, – Сэнджел холодным взглядом окинул щуплую фигуру Гирона, как и все остальные, стоявшего в кругу. – Но не будем об этом. Сегодня я вернулся и вновь на плечи мои легла честь носить звание магистра. И сейчас, как магистр ордена Черного орла, – уже более официально произнес Сэнджел, – я объявляю о начале схватки сильнейших и по праву сильнейшего я бросаю вам вызов. Кто же из вас, господа, осмелится принять его?