Летающая невидимка

– А эта хрупкая с виду женщина могла. И проделывала это неоднократно. Вообще, специалисты и медики говорят, что женщины более выдержаны в этом плане, чем мы, мужики. Это в них формируется с детства. У них физиология другая. Хотя, конечно, все зависит от конкретного человека. Ведь не каждая, даже подготовленная женщина может повторить такое, что делала Мельниченко.

– Так почему же женщин – снайперов во время войны было меньше, чем мужиков? А в мирное время я вообще не слышал о таких.

– Дело в том, что нам еще в армии доводили рейтинги самых результативных снайперов Второй мировой войны. Так вот, в первой десятке лучших из лучших женщин вообще нет. Во второй десятке их только две. Это Павлюченко и Поливанова. Можно долго спорить по этому поводу. Но, как говориться, цифры – вещь упрямая. Этот рейтинг еще раз подчеркивает аксиому, что война – удел мужчин. Правда, с некоторым исключением. К тому же общеизвестно, что женщины-снайперы более осторожны, чем мужчины. Они не лезут на рожон. Точно выполняют поставленную задачу. Не рискуют почем зря. Тем более, что мужики более впечатлительны. Это не помогает в работе снайпера. Хотя, хочу тебе сказать, что при отборе в снайперы особо впечатлительных медики и командиры выбраковывают сразу.

– Скажи, а вот теперь есть знаменитые снайперы? Или перевелись с того времени?

– Не волнуйся, есть. А куда им деться? – Стрелок улыбнулся и ненадолго задумался, вероятно, вспоминая то, что он знает о современных снайперах.

– Про российских снайперов ничего конкретно сказать не могу. В тире или на полигоне все стреляют метко. Однако же, тренировки с макетами в спокойной обстановке нельзя сравнить с единоборством с противником в условиях боя. Сейчас Россия не ведет активных боевых действий, где могут «поработать» снайперы? Разве только в Сирии. Но об этом отдельный разговор. Восток – дело тонкое. А вот из иноземных самым результативным снайпером считается американец Кристофер Кайл. В свое время он был стрелком отряда специального назначения военно- морских сил США. Это – элита вооруженных сил Америки. Как в свое время были «зеленые береты» на суше. Америка как воевала, так и воюет сейчас. Вот и проявляются их снайперы. Про Кайла много писала пресса. Потом, уйдя со службы, он сам написал книгу о своих похождениях. Совсем недавно он участвовал в войне в Ираке. Там было много американцев. Но, таких, как он, не было. Так, вот, этот Кристофер подстрелил более двухсот иракских военных, а также партизан – смертников. Хотя официально, то есть подтверждено документально, считается, что количество убитых им лично составляет только сто шестьдесят человек. Но и это в наше время не мало.

– Конечно, согласен с тобой полностью, – Уголек согласно кивнул головой, как будто одних его слов было недостаточно.

– Или вот еще пример. Во время войны в Афганистане английский снайпер Крейг однажды уничтожил двух афганцев – талибов, которые вели огонь из пулемета.

– Ну, и что здесь удивительного! Ты же говорил, что наши отстреливали по пять – шесть человек за день. А тут всего двое.

– Видишь ли, сделал это с расстояния, ты не поверишь, – Стрелок, выдержал паузу и, весело смотря на друга, продолжил, – почти полтора километра или тысяча пятьсот метров. Пока это единственный официальный самый дальний результативный выстрел в истории снайперского дела.

– Вот это да? Это другое дело. Так бы сразу и сказал, с какого расстояния он попал в этих талибов. Да с такого расстояния рассмотреть что-нибудь и то трудновато. А тут попасть в человека! И, тем более, в другого! Неужели это правда?– с сомнением в голосе произнес Уголек.

– Правда, правда. Поверь мне. Но с высоты своего небольшого опыта снайпера могу констатировать еще раз, что стрельба для снайпера в боевых условиях не самое главное. Ведь при стрельбе с использованием оптики довольно многое не зависит от личных качеств стреляющего. А вот такие качества, как выдержка, умение маскироваться, внимательность, зрительная память, особенно при поединке со снайпером противника, целиком и полностью зависят от личности снайпера. Именно по этой причине в снайперы берут в основном флегматиков и меланхоликов. Они усидчивее. Надо сказать, что из – за необходимости часто подолгу лежать в засаде на сырой земле, особенно зимой и в слякоть, стрелки часто болеют хронической пневмонией, и другими заболеваниями, связанными с хронической простудой. В связи с этим их частенько списывают из снайперов.

– А ты к кому относишься, к флегматикам или меланхоликам?

– Это должно быть заметно со стороны. Но по моему разумению, я все-таки ближе к флегматикам. Хотя могу и ошибаться.

– А, я? – очень даже раздумчиво спросил Уголек.

– Я тебя еще недостаточно хорошо изучил. Поэтому определенно что-то сказать не могу.

– Ну, не хочешь, не говори. Потом вернемся к этому вопросу.

Он пересел на свою койку. Разулся и вытянулся во весь рост.

Мурат сделал то самое.

Некоторое время друзья лежали молча, каждый думая о своем.

– А ты знаешь, откуда вообще пошло слово «снайпер»? – неожиданно спросил Мурат, явно в продолжение своего рассказа.

Уголек повернулся на бок в сторону друга и почти сразу же ответил:

– Откуда. Нет, конечно. Я же говорю, что о снайперах знаю совсем мало. Почти ничего.

– Есть на свете такая птица бекас, – продолжил Мурат.

Казалось, что ему нравилось говорить о снайперском деле. В его голосе чувствовалось уважение к мэтрам – снайперам. И в то же время гордость, что и он, пусть частично, но принадлежит к этой касте воинской элиты.

– Она очень мелкая, но быстрая. В свое время в старой Англии на нее организовывали специальную охоту. Для того, чтобы добыть эту птичку от охотников требовалось особое мастерство в стрельбе, так как траектория ее полета непредсказуема. А по – английски бекас звучит так: «sniper». То есть «снайпер». Вот оттуда и пошло слово снайпер на русский манер.

– Много я еще не знаю в этой жизни, – задумчиво и одновременно грустно произнес Уголек. – Как говорится: век живи, век учись, а дураком помрешь.

– Если хочешь, я могу еще рассказать про снайперов.

– Давай.

Уголек отвлекся от своих грустных мыслей. Подпер голову рукой и внимательно слушал Мурата.

– Одним из самых первых снайперов в мире считается Даниель Леорган. Во время войны Севера и Юга в Америке, теперешних Соединенных штатах, более трехсот лет назад в одном из боев он застрелил английского генерала с расстояния в пятьсот ярдов. По нашим меркам это будет около четырехсот пятидесяти метров. Не ахти какое расстояние. По сравнению с выстрелом Крейга, это совсем даже не большое расстояние. Но, тут надо учитывать какое это было время. Стрелял Леорган, скажем прямо, с высоты развития современного оружия из допотопного ружья. И без всякой оптики. Тогда ее просто не было. Надо сказать, что обычно в боевых условиях снайперы стреляют с расстояния не более шестисот – восьмисот метров. Ведь на более дальнем расстоянии очень трудно обнаружить и удержать в прицеле цель. Тем более, если она двигается. А в условиях населенных пунктов стрельба вообще ведется с расстояния не более трехсот метров. А чаще и того меньше.

– Все это очень интересно и занимательно. О многом я вообще слышу впервые. Откуда ты все это знаешь?

– С детства интересовался этим специально. Да и теперь при случае интересуюсь тоже. Читаю прессу, воспоминания воевавших ветеранов. Кое-что наставники в армии добавили. Многое в свое время нашел в Интернете. Там сейчас чего только нет! Да всего и не упомнишь. Информации хоть пруд пруди (8).

Сделав небольшую паузу, сосредотачиваясь на рассказе, Мурат продолжил:      – Есть опытные люди. Их надо слушать. Вот, к примеру, специалисты говорят так: стреляет ружье, а попадает снайпер. У многих обывателей, то есть гражданских лиц, да отчасти и у военных, бытует мнение, что снайпер поражает цель только первым выстрелом. Хочу сказать, что в тире и на полигоне – да, конечно, первым. Иначе это не снайпер, а простой стрелок, кое-что умеющий. Но, как говорят те, кто побывал в разных переделках, в реальном бою, когда цена выстрела – чья-то жизнь, возможно, даже самого снайпера, нервное напряжение, волнение достигают критических пределов. Это становится одним из основных факторов, снижающих эффективность стрельбы снайпера. И побеждает тот, кто сможет справиться со своим волнением. Это, как в большом спорте. Выступают, в общем-то, равные по силам атлеты. Но победит тот, кто поборол свое предстартовое волнение. И чем быстрее он это сделает, тем быстрее и убедительнее победит. Так и у снайперов. Поэтому нас учили, прежде всего, побеждать в себе волнение. Тогда придет успех. Обязательно придет.

И тут неожиданно для Стрелка, а по внешнему виду и для Уголька, прозвучал вопрос из прохода между рядами коек:

– Так, это получается, что снайперы – супермены?

Только приподнявшись на руках, Стрелок заметил, что там стоят двое наглядно знакомых разведчиков их роты. Как и когда они подошли к ним Стрелок не заметил. Ведь он практически все это время смотрел в потолок. Да и рассказом увлекся. А Уголек вообще лежал на боку, лицом в сторону Мурата. Наверное, их заинтересовала беседа двух друзей. Вот один из з них и задал вопрос.

– Я бы так не сказал. Понимаешь, среди рода человеческого нет хищников в обычном понимании этого слова. Таких, как, скажем, лев, тигр, пантера, волк, в конце концов. Но в мире есть люди, которые считают, что на нашей Земле живет слишком много таких, как они людей. По их мнению, отдельные представители рода человеческого стали мешать жить им, таким хорошим и неповторимым. Поэтому нужно систематически регулировать численность землян. Кстати, это постоянно происходит само собой. Каждый день, да что там день, каждый час, умирают люди от болезней, травм, старости, в дорожно – транспортных происшествиях, при суициде, в результате совершения против них преступлений, в результате природных явлений и так далее. Но в масштабах мировой цивилизации такой отход не влияет на численность людей. Ведь в целом в мире рождается больше младенцев, чем умирает людей. Как я помню статистика такая: Рождается более четыреста сорока тысяч  детей в день, или более восемнадцати тысяч в час, а умирает почти сто восемьдесят тысяч человек в день, или чуть более семи тысяч в час. В связи с этим численность населения земного шара постоянно и неуклонно увеличивается. Постепенно, не равномерно по времени, но увеличивается. Как ты думаешь, что нужно делать, чтобы не было перенаселения Земли?

– Не знаю. Может быть, организовать войны?

– Не обязательно. Но, действительно, война – один из регуляторов численности населения Земли. И вот здесь уже можно говорить про «хищников рода человеческого». Я имею в виду тех, кто заправляет всем миром. А это международные корпорации и картели. Именно они готовят войны. Вначале между собой. Финансовые, экономические. Потом и между народами. А вот исполнителями их воли являются военные. Такие, как мы с вами, в частности. Но среди военных есть специалисты, которые направлены только на убийство человека и только человека.

– Снайперы? – выпалил Уголек и замер, ожидая реакции на его вопрос.

– Правильно мыслишь. Ведь, возьми, к примеру, простого пехотинца, или, как теперь модно говорить, мотострелка. Да, он тоже убивает. Но, у него есть еще, кроме этой обязанности, много других, связанных со службой. К примеру, охрана военных объектов, расположение войск и так далее. Ракетчики. Казалось бы, они тоже только и делают, что убивают. Но нет. Если посмотрим результаты их деятельности, то они поражают не только живую силу противника, но и его материальные объекты, в частности, склады, базы техники и продовольствия. А, если быть точным, то в основном они уничтожают не живую силу противника, а его технику и сооружения. Этот список можно продолжить. А снайпер, как и некоторые другие отдельные категории военных, направлены только на убийство живой силы противника. То есть людей, одетых в военную форму и выполняющих приказы своего командования. Это – орудия убийства. Хорошо подготовленные, обученные и снаряженные орудия убийства. Вот смотрите. Уже при первоначальной подготовке, как специалистов, инструктора ломают психику будущих снайперов. И делается это, по моему мнению, только с одной целью – в нужное время и в нужном месте они должны совершить убийство. И, чтобы при этом, в последний момент они не смогли отказаться от выполнения такой задачи. Как говорили нам инструктора, которые участвовали в боевых действиях, очень сложно и трудно, особенно в первый раз убить человека. Пускай и противника. Пускай не хорошего человека, скотину просто, садиста. Но, как ни крути, человека.

– Так ведь все, кто участвует в боевых действиях, убивают, в том числе и людей, – высказался один из подошедших разведчиков.

– Повторяю. Если пехотинец, а тем более артиллерист, танкист, ракетчик стреляют по врагу, то в большинстве случаев, кроме рукопашной, конечно, они не видят деталей непосредственных последствий своих выстрелов. В отличие от них, снайпер в подавляющем большинстве случаев видит результат того выстрела, который он произвел. С помощью специальных приспособлений он реально, как будто это происходит на расстоянии вытянутой руки, видит, куда именно попадает выпущенная им пуля. Например, видит, как вылетает из глазниц глазное яблоко при попадании пули в затылок жертвы. Как брызжет кровь из раны, причиненной его пулей. Как начинает корчиться в предсмертных судорогах солдат противника, в которого он попал. При этом снайпер прекрасно видит, что это человек. Такой же, как и он. Только воюет он по другую сторону баррикады. И видеть это очень тяжело для не подготовленной психики стрелка. Здесь нужна особая подготовка не для стрельбы, а для того, чтобы, видя все это, не сойти с ума. Или не стать просто каким-нибудь мясником или садистом. Получается, что даже убивать себе подобного, нужно научиться. Такие вот дела.

– Да, тебя заслушаться можно. Такое рассказываешь, что дух захватывает. И красиво, – вздохнул тот же разведчик.

– Кстати, считается, что снайпер, настоящий снайпер – одиночка. Наверное, такое мнение сложилось о нем по той причине, что «работает», если так можно сказать, он в одиночку. Хотя есть и исключения. Именно поэтому в частях они плохо сходятся с другими воинами. А поэтому те, в свою очередь, недолюбливают их.

Стрелок замолчал. Не от того, что говорить было нечего. Он просто устал.

– Если Вам интересно то, о чем я говорил, то могу еще рассказать что-нибудь любопытное. Но позже. А сейчас давайте хоть немного отдохнем.

– Давай. А то, действительно, что-то в сон потянуло, – согласился Уголек.

Оба, стоявших в проходе разведчика, молча отошли от них. Но по выражению на их лицах было видно, что они были бы не прочь еще что-нибудь услышать от Стрелка. Так интересно он рассказывал.

Ребята улеглись на своих кроватях. Усталость и переживания сделали свое дело. Уснули они оба почти сразу же, как закрыли глаза.

                                    ***

Очнулся Стрелок от того, что его будил дневальный. Увидев, что разведчик открыл глаза, тот молча ушел к своей тумбочке.

Уголек уже сидел на кровати и одевался. Казалось, что он вовсе не спал. Был бодр и весел даже. Судя по его репликам настроение у него было приподнятым. Хотя в речи проскальзывала нервозность:

– Вот и я пригодился.

«Адреналин работает, – решил про себя Стрелок. – Ведь в первый раз идет в поиск. Да еще с диверсией».

И тут же позавидовал товарищу:

«При чем, в отличие от меня, идет не прикрывающим, а в группе захвата».

Стрелок быстро умылся. Оделся. Привычно сдал старшине документы. Получил у него, все, о чем говорил Кит. Почистил от смазки оружие. Разложил по карманам гранаты. В вещмешок, кроме сухого пайка, положил прямоугольные кирпичики четырехсотграммовых подрывных тротиловых шашек, капсюли-детонаторы № 8 и подрывные детонирующие шнуры к ним. Наполнил фляжку почти родниковой водой.

Кстати, о воде. Она здесь была очень вкусная и приятная. Чистая. Мягкая. Пей, не напьешься. Там, где до этого проживал Мурат, такой воды не было.

На ужин, как уже решил раньше разведчик, не пошел. От Уголька узнал, что давали макароны по – флотски. Но мяса в них почти не было. И чай с кусочком хлеба, без масла. Зато сам чай был сладкий.

Выступили, как обычно, с наступлением сумерек. Шли тихо, но довольно быстро. Нужно было как можно быстрее и тише миновать передовую. Тогда и передохнуть можно будет.

В отличие от того, первого для Стрелка поиска в тылу противника, ночь выдалась более светлой. Облаков на небе было намного меньше. А поэтому и Луна светила гораздо ярче.

К тому же небо периодически рассекалось трассерами, которые летели с обеих сторон передовой. Отчетливо слышалась канонада. Не очень сильная. Но все же.

Группа продвигалась именно в ту сторону, откуда на город летели снаряды. Скорее всего, это и была их цель – артиллерийская батарея.

«Значит, опять бьют по мирному городу, по мирным гражданам, паразиты!» – Подумал Стрелок, устремляясь за группой.

Философ уверенно вел группу, по знакомому только ему одному маршруту. Откровенно говоря, Стрелок попробовал сравнить предыдущий маршрут и настоящий. Но ничего не получилось. Оказалось, что они шли совершенно новым путем. И его тоже знал Философ. Отличный проводник!

Передовую прошли гладко. Даже не верилось в это, с учетом того, что творилось в небе.

Когда отмахали не менее километра в глубину тыла противника, Кит разрешил сделать короткий привал. Сделал он это, по мнению Стрелка, вероятно, для того, чтобы снять напряжение, которое наблюдалось в действиях разведчиков. Ведь они прошли еще не много. И с учетом их физической подготовки, еще не нуждались в отдыхе с точки зрения физиологии.

«Психолог», – подумал про командира разведчик.

Стрелок заметил, что стрельба несколько сместилась. Теперь стреляли в основном справа от направления их движения.

Какое количество орудий вело стрельбу, определить было довольно сложно. Но по интенсивности стрельбы можно было сделать вывод о том, что стреляло не одно – одинокое орудие.

Как только ребята передохнули, Кит приказал двигаться вперед. Впереди, как и определял командир группы, шли Философ и Грек. А Стрелок и Краснобай замыкали группу.

Уголек не отставал от других разведчиков.

«Старается», – удовлетворенно подумал про товарища Стрелок, изредка посматривая в его сторону.

По мере продвижения группы вглубь территории, занимаемой противником, звуки стреляющих орудий слышались все более явственнее. Это означало только одно: они шли правильным путем. Теперь нужно только более незаметно и скрытно от противника приблизиться к батарее. А там все будет делом техники. Главное, чтобы батарея не сменила свои позиции, пока они подбирались к ней.

При приближении к позиции батареи движение группы замедлялось. Это было вызвано опасением Кита, что батарея имела боевое охранение из пехотинцев. Обнаружить его нужно было первыми. Иначе всех их перестреляют, как куропаток. И вообще, в случае боестолкновения с охранением, возможность ликвидации орудий становилось весьма даже проблематичной. Если не сказать вообще не реальной. Это даже в случае, если обнаруженное охранение будет сбито с ходу. Поднимется шум. Артиллеристы просто – на просто увезут орудия в другое место, где разведчики их не достанут. А то еще и помогут своему охранению огнем из стрелкового оружия. И операция окажется проваленной. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

Кроме всего прочего, это будет означать, что не уничтоженная ими батарея продолжит обстреливать позиции ополченцев и окраины города, где проживают мирные граждане. А такие обстрелы несут за собой жертвы среди бойцов и жителей города.

Все понимали, что допустить этого нельзя. На них надеются люди. Им верят.

Неожиданно Кит поднял руку вверх. Все замерли и легли на землю. Со своей позиции Стрелку не было видно, что явилось причиной резкой остановки группы. Ведь они с Краснобаем находились в нескольких метрах позади всей группы. И дозорных не видели. Вероятно, те что-то заметили. Но он, как и все остальные разведчики, доверял и подчинялся командам командира. Поэтому все терпеливо ожидали дальнейших указаний. Так и должно быть не только по уставу, но и по жизни.

В это время Кит внимательно всматривался вдаль с помощью бинокля, оборудованного для ночного видения. Мурат раньше видел такие бинокли. И даже смотрел в него. Хорошая вещь! Нужная! Особенно, как сейчас, в темноте. Хотя пользоваться им можно и днем. Правда, штуковина эта импортная.

Всполохи от выстрелов орудий озаряли небо совсем не далеко от их позиции. Это означало, что разведчики подошли довольно близко к позиции артиллеристов. Теперь все зависело от опыта и чутья Кита, а также мастерства каждого бойца.

Теперь по звукам и темпу стрельбы Стрелок определил, что стреляло не менее двух орудий. Хотя сами они еще были невидны.

Кит взмахом руки призвал разведчиков к себе. Когда все собрались около командира, тот сообщил:

– На позиции два орудия. Это знакомые нам гаубицы Д-20. Хорошо, что орудий мало. Значит, прислуги тоже будет не много. Повезло. Одно орудие располагается не далеко от опушки рощи, где находимся мы с вами. Позиция другого расчета несколько дальше. Между ними есть еще окоп. Скорее всего, там командир батареи, связист и наблюдатель. Больше там никого быть не должно, так как по размерам окоп не большой. Тягачей не видно. Но они не могут прятаться далеко от позиции батареи. У каждого орудия расчет должен быть из шести – восьми человек. Это стандарт. Исходя из диспозиции, ставлю задачу каждому.

Он осмотрел всю группу и, останавливая взгляд поочередно на каждом, продолжил:

– Карась и Уголек заходят слева и проверяют, нет ли засады или боевого охранения противника на расстоянии примерно 50 – 100 метров. То же самое делают Краснобай и Никитос только справа. И быстро возвращаетесь обратно. Никакого контакта с противником. Только осмотр. Дальше действуем уже вместе. Остальные остаются со мной и медленно по-пластунски выдвигаются к позиции противника. Если все будет тихо, собираемся примерно в сорока – пятидесяти метрах от позиции первого орудия. Это на самой опушке рощи. Дальше двигаемся уже вместе. И, – он приостановился, как бы обращая тем самым внимание разведчиков на то, что скажет дальше, – всем ползти. Не вставать, так как могут заметить. Затем Краснобай, Никитос и Стрелок атакуют расчет первого орудия. Но только после того, как Философ, Грек и Карась атакуют позицию второго расчета. Я же беру на себя тех, кто в окопе командира батареи. Запомните, главное не вспугнуть расчеты орудий. Поэтому внимательно наблюдаем не только за противником, но и друг за другом. Огонь открывать только в экстренном случае. Используем ножи. После уничтожения расчетов орудий Философ и Грек осуществляют подрыв орудий. Для этого все передадут им свои шашки, детонаторы и шнуры. В момент подрыва все прикрывают ребят. Ясно?– Он осмотрел всех разведчиков. – Молчание – знак согласия. Тогда, вперед!

Двигаясь по – пластунски вслед за Философом, который в свою очередь полз за командиром группы, Стрелок неожиданно выполз на опушку рощи. Там они встретились с Греком, который лежа наблюдал за артиллеристами.

Примерно в сорока – пятидесяти метрах не больше впереди на открытой площадке он отчетливо увидел цель их диверсии – вначале одну гаубицу, а затем еще одну. Это действительно были 152 – миллиметровые пушки – гаубицы Д-20. Вокруг каждой из них сновали люди. Но сколько конкретно их было, он с такого расстояния и при таком освещении не мог определить.

Во время очередного выстрела пламя, вырвавшееся из ствола ближайшего к ним орудия, осветило позицию батареи. Она была, как на ладони. Только тогда Стрелок заметил между позициями гаубиц еще и одинокий окоп. Кто находился в нем, и вообще был ли кто там в этот момент, он не видел.

«Как и говорил Кит, там, скорее всего, командир батареи, связист и корректировщик или наблюдатель. Вот их то и нужно уничтожить первыми».

Так подумал Стрелок. Он даже собрался поделиться своими мыслями с командиром. Но вдруг заметил, что Философ ускорил движение в сторону батареи. Он также пополз за ним.

Через некоторое время к ним присоединились четверо разведчиков, проводивших осмотр местности с двух сторон расположения батареи. Знаками они показали, что все чисто, никого вокруг нет.

Очередной выстрел произвел расчет дальнего от разведчиков орудия. Через некоторое время опять выстрелило ближайшее к ним орудие. Батарея вела не залповую, а одиночными выстрелами стрельбу из обоих орудий. При этом было заметно, что артиллеристы не спеша делали свое черное дело.

«Привыкли, гады, к безнаказанности. Но сейчас мы покажем вам кузькину мать!» – Так размышлял про себя Мурат.

Снаряды вылетали из жерл гаубиц и улетали в ночь в сторону города.

«Значит, пока мы здесь собираемся что-то предпринять, они стреляют и несут смерть и разрушения. Нужно прекратить это раз и навсегда», – твердо решил Мурат.