Пангея. Сборник 2. Гоблины Озерного края. Гномы подземных островов. Эльфы Беспощадного леса

– Курс не меняем – тут же услышал я уверенный голос Готы.

– Такой одиночка опасен только мелким судам, а нас ему не взять.

Я слез со своего медведя и с интересом подошел к борту, как раз вовремя, чтобы увидеть, как длинное веретенообразное тело большого существа вооруженного в передней своей части толстым костяным бивнем быстро поднимается из воды, чтобы вздохнуть воздуха, а затем так же быстро снова уйти в глубину.

– Чудеса, да и только – еле слышно проворчал я, никак не укладывая у себя в голове данный стереотип.

Ведь подавляющее большинство пресноводных озер нашего реального мира, ну разве что за исключением африканских, были практически безопасными. А здесь же разрабы населили это огромное озеро такими опасными тварями, что им даже и морские кровожадные хищники и в подметки не годятся. Хотя стоп, что я вообще знаю о морских хищниках этого мира.

Как там говорил Седой Альбатрос, когда звал меня в свой клан – поохотимся на гигантских морских тварей Кораллового архипелага. Так вот смотря сейчас на этих пресноводных хищников, я даже и не хотел знать, какие там где-то в далеком соленом море бывают такие же, но только гиганты.

Итак, через 10 минут после нарвала по его следу прошли две большие десятижаберные акулы, а спустя ещё четверть часа дозорный на мачте снова поднял тревогу.

– Озерный кашалот, здоровенный, идет прямо на нас! – встревоженным голосом прокричал он.

И действительно посмотрев в ту сторону, в которую тыкал своей рукой гоблин, сейчас сидящий в орлином гнезде, я увидел небольшую волну образованную каким-то большим существом быстро приближающуюся к нам.

Но больше всего меня поразили действия нашей отважной в основном зеленокожей команды. Так как сейчас охваченные азартом гоблины из экипажа Тигрицы перепуганными тараканами бегали по всей палубе, при этом расхватывая длинные копья, багры и гарпуны.

Чтобы потом грозно размахивая ими быстро бежать к двум десяти весельным баркасам, сейчас быстро спускаемым на воду. И я наконец-то понял, что оказывается, мы совсем не собираемся бежать от большого озерного хищника, а собираемся сами на него охотиться.

А два солидных гнома непонятно как затесавшиеся в гоблинскую команду, уже расчехляли большую баллисту, установленную прямо на носу судна, и до этого момента ещё ни разу при мне не применявшуюся. А третий гном, вернее гнома, крепкая такая низенькая деваха из тех, что могут бедром скамью перешибить. Тащила им огромный гарпун, своим наконечником больше похожий на большую садовую лопату, чем на снаряд для метания.

Наша либурна не меняя курса и скорости все так же шла вперед, а кашалот точно так же, подобно огромной торпеде шел нам в борт. А оба баркаса до краев полные гоблинами уже разошлись в стороны, беря наглого монстра в клещи, до которого оставалось уже не более сотни шагов, и которого я уже мог прекрасно рассмотреть.

Ну, что можно сказать, конечно же, озерный подвид данного животного уступал своему морскому собрату в размере раза в два. Зато имел целых четыре ряда коротких толстых шипов, начинающихся от середины тела и пунктирно идущих к хвосту, превращая его в самую настоящую тяжелую природную палицу. Которой данный озерный монстр тут же и решил незамедлительно воспользоваться.

Ибо он не стал тупо таранить толстый деревянный борт Тигрицы своей относительно мягкой головой. А вместо этого, такой хитрый кашалот, резко нырнул вглубь, колесом изгибаясь в сторону своего хвоста.

Который в результате такого кульбита моментально вылетел из воды, поднялся вертикально высоко вверх, и сейчас должен был всей своей многотонной массой, одним ударом проломить нам борт. По-видимому с той же легкостью с которой палец пробивает стенку бумажного стаканчика.

И все так бы и случилось, если бы мы оставались на месте. Но, как только голова озерного кашалота ушла под воду, Гота всем своим весом сразу же резко и до упора налегла на длинное рулевое весло. Буквально на одном месте разворачивая Тигрицу под острым углом к удару.

В результате чего огромная, живая, усиленная толстыми костяными шипами многотонная булава, со свистом просто безвредно чиркнув нам по борту. И с громким плюх обрушалась обратно в прозрачную озерную воду окатив нас всех ею с головы до ног.

Кашалот, завершив свой неудавшийся маневр, вынырнул недалеко от нашего борта, видимо, чтобы повторить его, но тут звонко тренькнула стальная тетива баллисты, и огромный острый гарпун вонзился точно в центр большой квадратной головы огромного озерного монстра.

После чего два баркаса с железно-яйцевыми гоблинами тут же почти что одновременно подошли к застывшему на мгновение кашалоту, и сразу же десяти длинных копий пронзили его черно-угольного цвета тушу. После чего красная кровь монстра буквально потоками хлынула из множества ран наружу, и озерная вода мгновенно сменила свой цвет с радостно-голубого на траурно-багровый.

Но почти что уже убитый монстр не собирался сдаваться так просто, он внезапно ожил, ударил своим страшным хвостом по воде и поднявшимися волнами оттолкнул от себя наглые лодчонки. А затем со всей силы рванул куда-то в озерную даль, даже не замечая, что тянет за собой на буксире целый корабль.

Но продолжаться очень долго это конечно же не могло. Так как раны нанесенные озерному монстру экипажем Тигрицы уже были смертельными. Поэтому 10 минут спустя он замедлился, а ещё через 5 минут вообще остановился, завалился на бок, и всплыл кверху свои белесым пузом.

После чего два наших баркаса тут же подошли к поверженной туше, но уже не для того чтобы её колоть, а для того, чтобы отгонять жадных озерных акул, уже почуявших жирную халяву и начавших появляться со всех сторон.

Гоблины нашего корабля всегда были дружными ребятами, поэтому они тут же приволокли откуда-то из трюма толстенную деревянную балку, жестко укрепили её на корме, перекинули через неё систему блоков, и дружным усилием всего экипажа, включая меня и медведя, затащили тушу поверженного кашалота на палубу.

К ней тут же подошла Гота и коснулась её рукой. Отчего огромная туша сразу же замерцала, покрылась туманной дымкой, и растаяла, а ко мне в чат упало письмо.

– Игрок Торвик.

– Вы, как участник охоты на озерного кашалота имеете право на одну 118-ую часть добычи.

– За подробным списком добытых ингредиентов можете обратиться к своему капитану.

– Приятной вам игры.

Кровь с палубы исчезла вместе с ушедшей в трюм огромной тушей, слава цифровому миру, и в двойне слава, что нам не пришлось разделывать этого кашалота вручную. Как это делали древние китобои в нашем реальном мире.

Вернувшиеся баркасы быстро подняли на палубу и вот уже спустя несколько минут даже быстро высохшая палуба, не напоминала никому о разыгравшейся только недавно грандиозной охоте. И Тигрица, вновь полностью наполнив ветром свой большой парус, снова резво побежала по гладкой озерной воде.

Которая, словно обширнейшее великолепное полотно, каждый час меняло свой цвет, как будто бы таинственный художник, играющийся с палитрой различных природных оттенков. Вот она зеленеет, будто бы самая дремучая лесная чаща, а вот уже и синеет, как небесная неохватная даль.

Оттенки озерной воды, с упорным постоянством разбиваемые на брызги мощным бушпритом нашей либурны, были так разнообразны и удивительны, что порой казалось будто бы это и не вода вовсе. А самое настоящее волшебное зелье, постепенно приоткрывающее перед нами различные тайны мира переменчивых красок.

Но чем дальше мы забирались в эти дикие неизведанные воды, тем дерганее и смурнее становилась Гота.

– Ты чего? – тихо шепнул я ей, наступившим следующим днем, подходя к ней.

– Я не знаю чего ждать от этой воды – также тихо ответила она мне.

– Ведь никто не знает, каких опасных и огромных тварей создавали здесь ушедшие боги и для чего.

После таких тревожных слов зеленокожей девушки её беспокойство передалось уже и мне. Отчего я теперь всё чаще и чаще стал вглядывался вдаль, постоянно ища в ней признаки приближающейся опасности. Хотя в данном конкретном случае, нужно было смотреть не вдаль, а вглубь.

Так как неожиданно-сильный удар внезапно потряс Тигрицу от носа и до кормы, и она, словно схваченная огромной рукой великана тут же остановилась. Все мы, бывшие в это время на палубе, кубарем покатились по ней же. И только наша суровая капитанша, обеими руками уцепившись за свое любимое рулевое весло, сумела устоять на ногах, а затем первой бросилась к борту, смотреть, во что же это мы там врезались.

– Мель! – истерично произнес кто-то из команды.

– Какая мель – грубым басом тут же ответили ему.

– Под нами километровая глубина, если не больше.

Гота до половины своего тела опасно перегнувшись через борт, что-то высматривала в глубине. Я же наконец-то поднявшись с гладкой дощатой палубы и подойдя к ней сделал то же самое, после чего изумленно застыл не зная, что мне делать. То ли удивляться, то ли восхищаться, а то ли начинать громко кричать спасите-помогите.

Ибо, как оказалось, наша либурна длиной никак не менее тридцати метров, наскочила на огромную медузу своим размером превышающую её раза в два. И теперь из её студенистого тела стали очень быстро расти, чтобы потом очень быстро ползти по обоим бортам нашего корабля десятки толстых водянистых щупалец.

Я поднял голову ища в воздухе табличку с названием данного монстра, ага, вот же она – «Медузный Кракен» 48 уровень.

– Это ж надо было только такое придумать – Медузный Кракен!

– Интересно, а кого еще разработчки этой игры скрестили между собой, чтобы наделать подобных монстров?

– А вот мне совсем не интересно – раздраженно отозвалась Гота только услышав мою фразу, которую я оказывается произнес вслух.

– Все к бортам, рубите щупальца зеленые волки, да щиты, не забудьте щиты! – это она уже громко обратилась ко всей своей команде.

Которая тут же только заслышав слова своего капитана, разбившись на почти что две равные части, кинулась отбивать свой корабль у леса щупалец. И студенистые отростки действительно рубились очень легко, вот только из своих ран по подлому брызгались какой-то кислотой.

Уж не знаю, что это было, то ли желудочный сок медузы, а то ли её едкая кровь. Вот только разъедала эта субстанция всё, на что только попадала. Отчего спустя два часа такого непрерывного боя вся наша команда стала походить на толпу бомжей, сплошь одетых в рваные и прожженные обноски. Вот-вот грозящих вообще до конца сползти с их тел и превратить весь наш экипаж в толпу голопузых зеленокожих папуасов.

Я сначала метал в заползающие к нам на палубу белесые щупальца свои огненные копья, которые очень хорошо по ним работали. И нанося урон, и тут же прижигая места ранения не давая им брызгаться своей кислотой.

Но вскоре Гота за руку стащила меня с капитанского мостика, ткнула своим зеленым пальчиком в нашу сражающуюся команду и требовательно прокричала мне в ухо – лечи их. А кричала она не зря, так как над всем нашим кораблем сейчас стоял непрекращающийся гул, сплетенный из криков ярости, боли, ругани и всевозможных проклятий.

Я сначала набрасывал на сильно пострадавших членов экипажа большое исцеление, затем видя, что не справляюсь, призвал себе в помощь Послушницу, затем Инквизитора и Боевую Жрицу – всех своих существ могущих, так или иначе лечить. Затем самым сильно пострадавшим стал раздавать склянки с отваром жизни, пока они не кончились.

Но всех этих усилий всё равно было мало, и команда Тигрицы стала нести невосполнимые потери. Кого-то подвел щит, кого-то доспех прожженные кислотой насквозь, отчего они больше не могли защищать своих владельцев.

В корабельной команде, конечно же, тоже был свой лекарь – полностью седой гоблин по прозвищу «Уго». В три слоя покрытый ракушечными бусами, защитными оберегами и лечебными артефактами. Но даже с ним на пару мы не могли моментально отлечить более сотни бойцов нашего экипажа.

Казалось, что победа нам уже и не светила, и мы все со временем станем жертвами этого Медузного кракена, но тут внезапно, словно лучик солнца в темный грозовой день раздался голос нашей капитанши.

– Он уменьшается, уменьшается, продолжайте рубить!

– Орлами стоять, страха не выказывать!

– Он уменьшается!

Улучив момент, я бочком по-козлиному скакнул ближе к борту. И действительно этот такой большой, страшный и странный монстр, подобно живой ртуте перекачивал своё тело в свои же щупальца. Которые наш экипаж кромсал уже более двух часов подряд. В результате чего напавший на нас монстр уже довольно заметно уменьшился в объеме, и как дырявый шар все продолжал сдуваться дальше.

Это был очень странный бой, даже не столько бой сколько тяжелая муторная работа.

Лес студенистых щупалец упрямо полз к нам на палубу, а стоящие насмерть гоблины упорно косили его своими мечами и топорами. Но ничего не может продолжаться вечно.

И яркое дневное солнце уже окончательно перевалило за полдень, когда натиск этих белесых червей сначала ослаб, а потом и вовсе прекратился. Видимо, подводный монстр наконец-то исчерпал уже все свои резервы и больше не мог растить своих новых ползучих солдат.

И вот теперь мстя ему за боль, страх и ранения, экипаж Тигрицы обрушил на него целый град копий, острог и гарпунов. Моментально превратив медузного кракена в этакого медузного ежа.

В результате чего эта огромная белесая туша сейчас находящаяся под килем нашего корабля, наверное, обидевшись на такое недружелюбное с собой обращение, просто большим камнем ушла под воду и без следа исчезла в темных глубинах озера. И наша либурна, под победные крики её экипажа, наконец-то обрела свою заслуженную свободу.

А что было просто очень хорошо, так это то, что за полдня такого трудного боя экипаж Тигрицы потерял всего лишь полдюжины гоблинов, и назло всему вполне мог продолжать наше опасное путешествие.

О чем нам всем тут же и напомнила наша грозная капитанша, не стесняясь в выражениях и не выбирая слов, быстро разогнавшая всю свою команду кого ставить парус, а кого работать веслами.

– Не хочу оставаться здесь ни одной лишней минуты – тихо сказала она мне, когда я снова поднялся к ней на мостик, и я соглашаясь с ней тут же ей быстро кивнул.

Следующие сутки для нас всех прошли на удивление спокойно. Видимо Дикие воды, испытав Тигрицу и её команду два раза на прочность, решили пока что оставить нас в покое.

Правда, несколько раз мы видели невдалеке от корабля вполне себе крупных монстров. Но видимо, занятые друг другом нашу либурну они не атаковали. И вот по истечении трех суток пути на горизонте наконец-то и показалась – Колыбель Ушедших Богов. Большой круглый остров, который всех так манил и так пугал одновременно.

Глава 17.

Кракбеад. Начало

Дабы найти хорошее место для стоянки нашего корабля я поднял в воздух Гарпию и приказал ей с высоты своего птичьего полета показать мне все, что она видит. А уже через пять минут затаив дыхание смотрел 3д фильм, напрямую транслируемый ей в мой интерфейс.

Итак, как оказалось, остров Кракбеад был уникален во всех смыслах этого слова.

Ибо, во-первых, располагался он точно посередине всего этого большого озера, и как мне кажется даже с астрономической точностью.

Во-вторых, имел он, несомненно, рукотворное происхождение, так как не бывает в природе идеально круглых островов, словно очень тщательно вычерченных гигантским циркулем.

В-третьих, своим размером он в несколько раз превосходил любой из островов данного озерного архипелага.

В-четвертых, весь этот остров был одним большим сплошным городом, этаким древним мегаполисом без каких либо диких мест в виде лесов, полей или рек. Конечно же, сейчас, за прошедшие века запустения и забвения природа кое-где взяла своё. Но всё равно даже сейчас было видно, что это скорее исключение, чем правило.

Ну и в-пятых, с высоты птичьего полета было отчетливо видно, что когда-то в центре всего этого великолепного города произошел страшный взрыв. Уничтоживший примерно пятую его часть и оставивший после себя идеально круглый кратер.

Сейчас до краев наполненный черной водой, и именно черной, а не темной или мутной, и именно водой, а не нефтью там или чем ни будь таким. Так как моя Гарпия со своей высоты прекрасно видела плавающих в ней рыб и ещё каких-то непонятных существ.

И вот именно из-за такой рукотворности данного острова пристать к нему там, где нам больше всего хотелось бы, не было ни какой возможности. Так как все скалы по периметру окружающие его, неведомой нам силой и в своё время были стесаны или оплавлены идеально под прямым углом. Дабы образовывали они собой одну сплошную кольцевую стену. Вернее раньше образовывали по задумке своих неведомых нам гениальных строителей.

Сейчас же после пережитых островом катастроф, в данной некогда монолитной скальной стене образовались разной величины и глубины трещины. В одни из них могла с трудом протиснуться только небольшая рыбацкая лодка. В других же, могла вольготно разместиться целая боевая трирема. Вот одну такую широкую расщелину очень похожую на земной длинный норвежский фьорд нам с помощью моей Гарпии и посчастливилось найти.

После чего надежно укрыв в такой природной бухте свою Тигрицу, Гота приказала части своей команды, состоящей из одних НПС охранять её. А другой её части, целиком состоящей из игроков, милостиво разрешила сойти на берег, и поискать в близлежащих руинах всяческих богатств и различных ништяков.

Затем мы с ней, основательно перед этим запасясь припасами из трюма нашего корабля, забрались вдвоем на моего медведя, и стараясь особо не шуметь и не отсвечивать двинулись в глубь города. Который сразу же поразил нас своей величиной, в смысле размером своих зданий, вход в которые везде был не ниже четырех метров.

Ну и конечно же, размеру такого дверного проема соответствовало и всё остальное. В результате чего получалось так, что одноэтажный дом здесь, по своим размерам был сопоставим с двухэтажным домом, например, где-то под Камелотом.

Конечно же, те же самые тролли или даже огры тоже строили большие каменные жилища. Но возводили они их из грубо-обработанных и плохо-отесанных каменных глыб.

А здесь же всё пело хвалебную песнь её величеству геометрической точности. Ибо все дома на улице, по которой мы двигались, были одной высоты, сложены из блоков одного цвета и размера и выставлены по одной ровной линии.

Отчего у нас с Готой сложилось такое чувство, что мы движемся просто по какой-то Древней Атлантиде. Так как все строения в этом большом городе были сложены из белого или желтого мрамора и были строго выдержаны в классическом древнегреческом стиле.

Множество различных колонн, барельефов, портиков, аттиков, колоннад, аркад и пьедесталов, различных величин и различных размеров, окружало нас со всех сторон.

А ещё множество высоких белоснежных колонн было выполнено в виде различных статуй, причем с таким художественным тщанием, что каждую из них можно было смело считать самым настоящим произведением искусства.

Сидящая за моей спиной зеленокожая девушка вдруг несильно сдавила мою руку, затем спрыгнула с медведя и метнулась в сторону ближайшей поваленной колонны. Нагнулась и подняла из-под неё какую-то блестяшку, которую тут же гордо мне и продемонстрировала. Бронзовый наруч война +10 единиц силы и +50 единиц атаки. О как, артефакты валяющиеся под ногами, не город, а пещера Алладина какая-то.

– Я тебя предупреждала – довольно улыбаясь сказала Гота

– Смотри в оба.

Я тоже слез со своего медведя и дальше мы так и пошли, она слева от зверя, а я справа. И каждый внимательно стал осматривать свою часть улицы, в поисках так приятных каждому сердцу игрока различных ништяков.

При этом все дальше заходя в этот большой город, словно погружаясь в атмосферу величия и искусства. Где каждый пьедестал, каждый аттик или портик воссоздавал великолепие древних построек, перенося нас в мир древности, где культура, власть и архитектура были неразрывно связаны.

И отчего в этом мгновении было такое ощущение, что мы ступаем по пути, утерянному во времени, где каждый уголок этого великого города был наполнен историей и символикой древности. Словно величие самой Атлантиды ожило в каждом камне и каждом изгибе архитектурной формы, напоминая нам о том, что великие цивилизации исчезают, но их дух живет вечно.

Вдруг тусклый блеск, исходящий из-под мраморной бесхозно-валяющейся глыбы привлек моё внимание. И я тут же выволок из-под неё на свет – «Серебряное кольцо эльфа» дающее своему владельцу +8 единиц ловкости и +5% к скорости передвижения.

Не мои статы конечно же, но на продажу пойдет, а Гота с противоположной стороны улицы уже вновь приветливо помахала мне тонкой золотой цепочкой. Вот как, стало быть, у гоблинши тоже клюёт.

И вот таким вот азартным и прибыльным занятием мы с зеленокожей девушкой с удовольствием занимались примерно пару часов, пока нас не накрыла огромная зубчатая тень, а в моё плечо не вонзилось длинное полуметаллическое перо.

Гота испуганно взвизгнув, бешеной белкой метнулась за ближайшую самую большую колонну, отчего ещё два таких же опасных пера предназначавшихся уже ей, просто бессильно звякнули по камню.

Две большие Стимфалийские птицы, каждая 43-го уровня, резко развернулись в воздухе и сделали на нас ещё один заход. От которого уже я с до сих пор торчащим в плече металлическим пером вынужден был прятаться в ближайшем доме.

При этом думая, что ведь все-таки, как хорошо, что все двери в окружающих нас строениях от времени рассыпались в труху, и теперь легко можно было попасть в каждое из них.

Иначе, даже и не представляю себе, куда можно было бы деться случайным путникам внезапно застигнутым, таким страшным крылатым врагом в прямом и широком каменном ущелье этой длинной мраморной улицы.

Атака Стимфалийских птиц закончилась также внезапно, как и началась, вот только что, они были здесь, а вот их уже нет. Мы с гоблиншей посидели в своих укрытиях ещё с полчаса, за которые я извлек из своей раны странное острое перо, подлечил себя, а затем снова принялись за поиск ценностей. Ибо прямо какая-то золотая лихорадка накрыла нас, не иначе.

Так прошла ещё пара часов, за время которых мы вполне себе успокоились, и хоть иногда и посматривали на небо в поисках опасности, но все равно под ноги и по сторонам посматривали чаще.

Вот в какой-то такой спокойный момент я и заметил в соседнем дворике одиноко стоящую на своем пьедестале, прекрасно выполненную из белого мрамора каменную статую, которая своим величием и обличием больше всего походила на бога морей – Посейдона.

Судите сами, перед нами был этакий прекрасно сложенный мужчина в полном расцвете сил, полностью одетый в древнегреческий хитон и с грозным трезубцем в руках. Направленным вперед и вниз, как бы грозя всем, кто решится близко подойти к данной скульптуре.

Но, что больше всего привлекло моё внимание, так это широкий и тяжелый золотой обруч, сейчас бесхозно лежащий и ног статуи, и призывно подмигивающий мне отражающимися от его золотистых боков солнечными бликами.

– Клюёт – подумал я и вальяжной походкой направился забирать находку.

И мои пальцы уже почти что коснулись такой вожделенной вещи, как громко взвывшее в душе чувство опасности, буквально одним длинным, каким-то совершенно невообразимым кенгурячьим прыжком, вынесло меня из-под удара быстро падающего сверху огромного острого трезубца.

Который с громким треском проломив гладкие плиты двора на том самом месте где я только что стоял, выбил целый рой искр из них, и намертво пришпилив к ним же так и не доставшийся мне золотой обруч, до половины скрылся среди каменных осколков.

– Вор! – глухим басом пророкотала вдруг так не вовремя ожившая каменная статуя, а затем сделав большой шаг вперед легко сошла со своего постамента, словно грозный линкор от места своего длительного прикола.

– «Живая каменная статуя» 45-го уровня – идентифицировала нового врага компьютерная система.

Я же аж совершенно опешил от такого нелепого обозначения, так как вообще такое можно было понять, одновременно живая и каменная? А вот приближающуюся ко мне большую и тяжелую мраморную скульптуру, походу дела, такие вот словесные несуразности ни сколько не смущали.

– Смерть ворам! – снова громко прогудело это страшное и одновременно с этим великолепное каменное существо, и подняв высоко над головой свой страшный трезубец все ускоряясь двинулось ко мне.

Я же, быстрым кабанчиком, только что не повизгивая от страха, метнулся прочь из этого уже почти что ставшего западней каменного дворика, слава Богу, имевшего множество проломов в окружающей его стене. Через один из которых я и вывалился на широкую мраморную улицу.

– Что это? – заикаясь, спросила тут же подскочившая ко мне Гота, величиной своих расширившихся глаз показывая степень своего испуга.

Ничего отвечать зеленокожей девушке на её несвоевременный вопрос я не стал, так как и сам толком не знал правильно ответа. Вместо этого я громко свистнул своему медведю, по-ковбойски с ходу запрыгнул на него, одновременно затаскивая за собой Готу, и с криком – выноси родной, погнал его прочь отсюда, даже не сверяясь с картой. Лишь бы это было подальше и по быстрее, от этого ходячего каменного в высоту почти что пятиметрового истукана.