Непрошеный шанс

Определённо, меня больше всего волновало, что скажет этот черноглазый. Не знаю почему, но его мнение мне хотелось услышать в первую очередь.

– Так, что у нас тут с напитками? – появляется Сидни с пустым подносом подмышкой и, вопросительно оглядев всех, останавливает взгляд на Тайлере.

– Можно мне ещё ягодный коктейль, – прошу её, не отводя взгляда от брюнета.

– А этим двоим и мне тоже, – подключается Майкл, кивая в сторону Джея и Дэвида, – воды и льда. Много льда. Пора остыть немного, – театрально обмахиваясь, заканчивает свою мысль.

– Мне то же, что и Хлое, – отвечает Грейс.

– И мне, – поддакивает Триша, Дэвид только фыркает на это.

Но этот коктейль правда очень вкусный. Не сильно сладкий, с кислинкой. Как я и люблю.

– Нам по банке колы, пожалуйста, —говорит Мэтт, показывая на пальцах три. Видимо для себя, Люка и Алекса.

– А ты, Тай, что будешь? – кивая всем, она снова смотрит на него.

– На твоё усмотрение, но не сладкое, – мягко отвечает ей, и она, довольно улыбнувшись, уходит.

 Во время этой небольшой паузы он не сводил с меня своих чёрных глаз. Буквально изучал моё лицо, медленно блуждая взглядом по волосам, глазам и губам.

– Я жду ответа на свой вопрос, – твёрдым голосом напоминаю я, не дав им возможности не ответить.

– Не факт, что ты будешь играть в нашей группе. Мы тебя приглашаем на прослушивание, если тебе так угодно, – прищурившись, хриплым голосом говорит Джей. – Хотим послушать, играешь ли ты так же виртуозно, как делаешь восьмёрку, или всё же талант только в бёдрах отложился, – добавляет он, а в глазах вспыхивает огонь.

Ах так! Я тебе покажу, как я виртуозно играю.

На нервах, в первую очередь.

Ну держись, придурок.

– Оу, полегче, – встревает Алекс и, с надеждой посмотрев на меня, продолжает: – Хлоя, мы будем рады тебе, нам нужен гитарист. Придёшь завтра?

В голове усиленно закрутились колёсики, думая, что ответить и как поступить. Я обожаю играть на гитаре, но давно не держала её в руках. Я переживаю, что не справлюсь. А на сцене я вообще никогда не выступала. Но вот ему знать об этом не обязательно.

В то же время я чувствую скачок адреналина, что даже руки вспотели. Мне почему-то безумно хочется захлопать в ладоши и попрыгать от предвкушения, но я никогда в этом не признаюсь. Вместо этого мои губы непроизвольно растягиваются в улыбке, и я задаю единственный интересующий вопрос:

– Когда и где?

– Завтра в семь, адрес мы тебе пришлём, – отвечает Дэвид.

А я смотрю сначала на Джея, губы которого дрогнули, словно он хотел улыбнуться, но потом передумал. Или мне показалось. Не уверена, что он вообще умеет улыбаться. Перевожу взгляд на Майкла, и он победоносно улыбается мне в ответ и бьёт по рукам с подошедшей с подносом Сидни. Все ребята одобрительно кивают и потирают руки, словно заключили выгодную сделку. Девчонки с двух сторон от меня крепко сжимают мои руки, а Люк просто переводит взгляд с меня на Джея. Хороший всё-таки парень.

Я не знаю, на что согласилась, но впервые за полгода улыбаюсь и предчувствую незабываемое приключение.

Глава 5

Джейсон

Проснувшись в десять утра, смотрю в потолок и анализирую, какого хрена вчера произошло. М-да, на что мы подписались?! Вроде все трезвые были. Зачем затеяли это? Она же девчонка. Ну какая гитара и серьёзная музыка? Ей бы дома сидеть и смотреть сериалы, а не носиться с гитарой по сцене, развлекая выпивших мужиков. В нашей группе только парни и это правильно. Не потому, что я против девушек. Отнюдь. После концерта я никогда ничего против них не имею. Но вот играть с нами – это совершенно другая история. Парни начнут отвлекаться или заигрывать с ней, и в итоге всё может закончиться тем, что кто-то влюбится или, наоборот, обидится, а это, в свою очередь, повлияет на атмосферу в коллективе. А мне бы этого не хотелось.

Но вот двигается она неплохо. Кто, чёрт подери, меня вчера дёрнул за язык высказаться? Да я вообще не могу понять, чем она меня так зацепила. Ничего в том танце сверхъестественного не было, но мне хотелось смотреть и смотреть. Я буквально не мог оторвать от неё глаз, а со мной такое обычно не происходит. Я привык к обратному, что на меня многие смотрят или пытаются завладеть моим вниманием после концерта.

На тумбочке завибрировал телефон, и я, нехотя вынырнув из размышлений, открыл сообщение от Майкла:

Надеюсь, ты остыл. Обидишь её, пеняй на себя. Я не посмотрю, что ты мой друг. Вот её номер, напиши ей место встречи.

В смысле обижу? На кой чёрт она сдалась мне?! Я всего лишь высказал своё мнение. Я живу в свободной стране и имею право открывать свой рот, когда посчитаю нужным.

Недовольно фыркая, набираю ему ответ:

Я не собираюсь её обижать. Я вообще ничего не собираюсь с ней делать. Возможно, даже играть с ней не придётся.

На что я, честно говоря, очень надеюсь. Да, пусть она сегодня облажается по полной программе и вернётся к своим чисто девчачьим делам.

Майкл:

Я тебя слишком хорошо знаю. Ты глаз с неё не сводил, и я не виню тебя, ведь она неотразима. Но она мне как сестра. Моё дело предупредить. Но имей в виду: не обманывайся её миловидным лицом. Она больно кусается, не зли её.

Ну что за утро?! Только проснулся, а уже читаю нотации.

Проигнорировав наставления от гиперопекающего друга, набираю сообщение Хлое:

Сегодня в семь вечера, восточная сторона Дакота стрит, 34.

Да, всё-таки я невоспитанный негодяй. Зачем здороваться с людьми? Зачем спрашивать, как они поживают? Зачем представляться? Кому нужны все эти тонкости и детали, а? Я не умею общаться как Майкл. Все эти преамбулы и прелюдии не для меня. Пишу, если мне надо, всегда чётко и по делу.

Ну и чёрт с ним.

Хлоя:

Доброе утро, Джей. Поняла, буду. Хорошие манеры специально для тебя с собой прихвачу.

Я и не заметил, как начал тупо ухмыляться. Прям мои мысли прочитала. Вот язва. Я тоже умею отвечать в должной манере всяким слишком дерзким и самоуверенным девушкам:

Вообще-то, моё полное имя Джейсон. Будь добра, со своими манерами прихвати также это знание.

Хоть я и ненавижу, когда меня так называют, но ей об этом знать не обязательно. Довольный своим ответом, встаю, чтобы пойти в душ, как слышу очередную вибрацию телефона.

Хлоя:

Ты длиной своего имени пытаешься что-то компенсировать? Поверь, это не работает, Джей.

Вот сучка! Уставившись на экран телефона, непроизвольно улыбаюсь. Хотя делаю это не так чтобы часто. Скорее редко. Очень редко. И я отчего-то уверен, что она сейчас язвительно ухмыляется. Странные ощущения появились во всём теле от ожидания вечера. Я практически уверен, что она облажается, но посмотреть на неё с гитарой в руках совершенно не прочь.

Честно говоря, я любил подобные перепалки и заряжался от них. Только обычно в подобном ключе общаюсь с парнями, а с девушками просто трахаюсь, сводя любые диалоги к минимуму. Поэтому и сейчас решаю не отвечать ей. Пока. Но я сотру эту ухмылку с её лица.

***

После душа, спустившись вниз, обнаруживаю за столом свою мать, что-то внимательно изучающую в журнале. Отец, как обычно, лежит на диване и смотрит очередную передачу на канале «National Geographic». Заглянув в холодильник, ничего, кроме повесившейся мыши, не обнаружил. Хотя, чему я удивляюсь?

– Мы питаемся святым духом? – недовольно бурчу себе под нос, рассматривая пустые полки.

– Я как раз ждала, когда ты встанешь и отвезёшь меня в магазин, – безэмоциональным голосом отвечает мать.

– А сама или с отцом не пробовала? – огрызаюсь в ответ.

У нас в семье странные, в понимании любого нормального человека, отношения. Они холодные, даже ледяные, с периодическими вулканическими взрывами, когда от наших криков соседи вызывают полицию.

Если честно, всё детство думал, что я приёмный ребёнок. Мне казалось нереальным, чтобы к родному так относились. Было много дерьма, слишком много. Поэтому я перестал стараться понравиться собственным родителям. Чёрт, даже звучит дико – понравиться своим родителям.

Между родителями, кстати, тоже непонятные отношения. По их рассказам, в молодости они не отлипали друг от друга, всё время проводя вместе. Со слов отца всё изменилось после моего рождения, когда мать внезапно перестала уважать его. Ни во что не ставила, оскорбляла и унижала. Так и по сей день. И он сдался, больше не стараясь наладить контакт с ней. Если он не у телека, то на своей работе в автомастерской.

Мать работала в небольшом магазине товаров для дома, буквально считая минуты, когда я найду нормальную, по её мнению, работу и буду полностью её обеспечивать. Стоит ли говорить, что она на дух не переваривала всё, чем искренне дорожил я? Например, достаточно долгое время ежедневным нападкам подвергались мои репетиции с группой или наши выступления. По её мнению, это пустая трата времени, но мне всегда было плевать. Музыка – мой наркотик, допинг и адреналин. Ещё и платят. Но она об этом не знает, ведь меньше знаешь – крепче спишь.

Понимаете, какие у нас высокие отношения в семье?! И это только верхушка айсберга.

Поэтому я в принципе не удивлён, что она ждала меня и не приготовила сыну хоть что-то на завтрак. Мне не привыкать. Я научился делать яичницу в пять лет. С тех пор сам себе готовил. Не только её, если что. Но иногда отчаянно хотелось почувствовать себя любимым сыном и узнать, что такое забота.

Насрать.

На всё и всегда насрать.

– Собирайся, поехали. Я жрать хочу, – не оборачиваясь, бросаю ей по пути на второй этаж в свою комнату, поймав себя на мысли, что продолжаю думать о сегодняшнем вечере больше, чем мне бы того хотелось. Правильнее было бы сказать, что я предвкушал этот спектакль.

Безусловно, в современном мире женщинами рок-музыкантами не удивишь. Chrissie Hynde, Joan Jett, Suzi Quatro, Ann Wilson, Nancy Wilson10 – первоклассные вокалистки и гитаристки. Но я никогда даже и подумать не мог, что наша группа столкнётся с подобной ситуацией и выбором.

Ну что ж, тем интереснее. Играет она так же увлечённо, как и танцует? Посмотрим.

***

По пути к нашему подвалу, где мы репетируем, я подхватил Алекса и Мэтта. И всю дорогу старательно делал вид, что мне вообще неинтересны их обсуждения предстоящего. Вот лучше бы Люка подвёз, ведь он почти немой и не морочил бы мне голову. Ну а язве, то есть Хлое, я не писал больше.

Припарковавшись напротив нашей репетиционной базы, вышли на морозный воздух.

– Как думаете, она справится? – в который раз за двадцать минут интересуется Алекс.

– Надеюсь. Она мне понравилась. Да и привнесёт изюминку в наш коллектив. Мы же скоро все разъедемся. Будет классно повеселиться перед окончанием школы, – задумчиво тянет Мэтт, натягивая на голову меховой капюшон своей парки в попытке спрятаться от пронизывающего ветра.

Быстро перебегаем дорогу, за секунду задубев до костей.

– Думаю, она знает пару песен, которые входят в топ-чарты по всему миру и говорит, что умеет играть всё на свете, – не выдержав, с ухмылкой говорю я и открываю тяжелую дверь.

Мы спускаемся по ступенькам и заходим в небольшое помещение, похожее на пещеру. Для хорошей акустики и звукоизоляции стены обшиты специальном материалом. Стройный ряд потолочных светильников направлен на импровизированную сцену, находящуюся на небольшом возвышении. Около сцены несколько стульев и небольшой столик с водой и чипсами. Иногда мы тут задерживаемся, репетируя новые песни. Наш репертуар не совсем постоянный. Ведь мы играем в одном месте, и публика редко меняется. Поэтому меняемся мы, чтобы все были довольны. И нам это нравится.

– Здорова, парни, – кивает Люк, проверяя свою бас-гитару.

– Здорова, – хором отвечаем ему, раздеваясь у входа.

– Слушайте, я тут подумал, раз мы всё равно будем репетировать с Хлоей, может поменяем пару песен? Давно Bon Jovi не играли, а люди любят его, – спрашивает Алекс.

– Если Хлоя справится, – отвечаю я, подходя к своей установке. – Ключевое слово «если». Так вот, если мы будем с ней репетировать, то обсудим выбор песен с Дэйвом.

– Что надо со мной обсудить? – раздаётся голос Дэвида у дверей, и я оборачиваюсь.

Рядом с ним стоит Хлоя в чёрном пальто почти в пол и чёрных чаксах11. Не холодно ли для подобной обуви?! За спиной у неё чехол с гитарой, а вокруг шеи намотан огромный серый шарф, который закрывает почти всю голову. Щеки красные, глаза горят, и она нервно закусывает нижнюю губу.

Ох, прекрати…

– Смотрите, кого я встретил у входа. Не опоздала, – продолжает он, кивком головы показывая ей, где можно оставить верхнюю одежду.

– Привет, Хлоя. Рады тебя видеть! – в один голос, словно близнецы, тянут Алекс с Мэттом, а Люк молча кивает ей.

Порой они мне напоминают Бивиса и Баттхеда. Вечно ржут, тупо шутят и подкалывают окружающих, но тем не менее без них невозможно представить нашу группу. Мы с ними не особо близки, однако это не мешает нам отлично делать общее дело.

Не удостоив Хлою приветствий, молча наблюдаю, как она снимает свою амуницию, и мне в глаза бросается ярко-розовая мини-юбка. В памяти моментально всплывает образ этой юбки, точнее задницы обтянутой этим куском ткани, которую я увидел в школе в прошлом году. Выходит, я её всё-таки видел в школе. Помню шёл за ней по коридору в сторону столовой, а она что-то увлечённо говорила Сидни. А я просто, как натуральный извращенец, пялился на аккуратную и яркую задницу, мечтая к ней прикоснуться.

Тряхнув головой, чтоб рассеять этот образ, продолжаю её разглядывать. Чёрные плотные колготки, чёрная футболка, чёрные кеды и яркая юбка. На лице, как мне кажется, почти нет косметики. Волосы в художественном беспорядке. Настоящая маленькая Язва.

Ну что ж, интересно.

Представление начинается.

– Итак, Хлоя располагайся. На сцене вся необходимая техника. Медиаторы, если надо, на столе. Давай сделаем так: мы с Джеем выберем по одной песне, которую мы сейчас играем в баре. Если ты их не знаешь, мы дадим аккорды. Можешь, если хочешь, играть в паре с Мэттом до своего соло. Идёт? – обращается к ней Дэвид, пока мы всем занимаем свои позиции на сцене.

– А можно нескромный вопрос? Почему песни выбираете именно вы? – выгибая бровь, спрашивает Хлоя.

– Дэвид у нас президент, а Джей вице-президент, – ржёт Алекс.

Дэвид, ухмыляясь, качает головой на подобное заявление.

– Даже так? – иронично говорит она, глянув на Дэвида. – Ладно. Выбирайте песни.

– Давайте начнём с Don’t Cry, – тут же предлагает он.

Группа Guns N’Roses – классика, по которой тащимся мы все.

– Отлично, – отвечает Хлоя, подойдя к усилителю и подключив свою чёрно-белую гитару.

А у неё неплохой вкус, – хорошая гитара, марки Gibson SG12. Поправляя ремень, поворачивает голову в мою сторону. Я уже занял своё место за установкой и задумчиво кручу в руках дрова. Выгнув бровь, она с усмешкой вопросительно смотрит на них.

О, да неужели?! Серьёзно?! Этим жестом решила намекнуть на несуществующую компенсацию размеров моего достоинства? Я ж говорю, язва!

Детка, не играй с огнём.

Еле заметно предостерегающе качаю головой в ответ и перевожу взгляд на Дэвида.

– Поехали, – даю отмашку, и мы начинаем.

Мэтт и Люк вступают, Алекс сидит на стуле с микрофоном в руках. Поскольку на синтезаторе ему в этой песне играть не нужно, он периодически поёт на бэк-вокале. Голос у него более мягкий, чем у Дэвида. Вместе получается неплохо. Очень неплохо. Шикарно.

Дэвид начинает подвывать, подражая Axl Rose13. Голос Дэйва ошеломляет. До сих пор не пойму, почему он не хочет профессионально заняться вокалом.

Я подключаюсь с несложным брейком14, задавая ритм, нажимаю на педаль на «бочке», бью по малому барабану и Crash-тарелке и перехожу к основному биту. Эта песня лирическая и достаточно медленная. Играть её одно удовольствие и отдых для меня. Наблюдаю за Хлоей, она заворожённо смотрит на Дэвида, явно потрясённая его голосом, и слегка задумчиво покачивает головой, периодически поглядывая на аккорды. Но к струнам пока не прикасается.

Смотрю, как каждый из ребят увлечен своим делом. Здорово, что мы все когда-то познакомились и решили организовать группу. Каждый на своём месте и с огромным желанием творить. У нас никогда не было споров или недомолвок на тему репертуара. Никаких подковёрных игр или никому ненужной грязи. Мы действительно ценили друг друга, поэтому группа была моей отдушиной. Хотя я больше чем уверен, что не только моей.

Сколько раз мы собирались порепетировать просто так, зная наизусть свои партии. Нам нравилось то, что мы делали и всегда, реально всегда, отдавались по максимуму во время выступлений. Не припомню случая, когда кто-то из нас играл или пел вполсилы или не ждал с нетерпением следующей пятницы, чтобы вновь выйти на сцену. Тем не менее, далеко не все планировали продолжить свою музыкальную карьеру.

Странно, но наблюдая сейчас за Хлоей, невольно поймал себя на мысли, что её присутствие не раздражает меня, и даже не воспринимается вторжением в уже сыгранный коллектив. Скорее, наоборот. Почему-то кровь по моим венам бежит быстрее обычного, а дыхание то и дело сбивается. Вот только ей здесь всё равно не место. Моё тело просто живёт отдельно от меня, но голова-то должна соображать, в конце концов. Не хочу я потом наблюдать, как парни наперебой будут звать её погулять, начнут прогуливать репетиции или ревновать её на сцене, когда какой-нибудь парень из зала будет пожирать её глазами. А такое по-любому будет, поскольку внешне она чертовски привлекательна, и надо быть слепым, чтобы не заметить этого.

Подходя к её сольной партии после второго припева, я плавно усиливаю звук (профессионально это называется крещендо, но я не люблю сыпать умными словами, говоря о таких простых вещах, как музыка) и аккомпанирую гитарной партии, чтобы звук был гармоничен.

В момент её вступления все ребята невольно повернулись в сторону Хлои. А она с горящими глазами, подглядывая в аккорды, зажимает струны и извлекает совершенно потрясающий звук из своей гитары. У меня даже дух перехватило на мгновение. Плавно перемещая пальцами по грифу, она отрывает глаза от подсказок и, подняв голову, закрывает их, продолжая играть. На её лице отразилось столько эмоций, что я не могу их разгадать. Вижу сведенные к переносице брови и морщинку между ними, словно ей больно. А может, она слишком сосредоточена или эта песня с чем-то связана для неё. Хрен знает, но выглядит она сейчас максимально собранной. Спасибо, что губу не закусила.

После соло она продолжила играть в паре с Мэттом, беря на себя самые пронзительные звуки. Дэйв, явно пораженный, пел с озадаченным выражением лица. Взгляд Алекса был наполнен абсолютно искреннем восторгом, и он поглядывал на меня, явно пытаясь сказать мне, что мы нашли клад. Я же старался не сбиться с ритма и не пялиться на неё.

Хотя так хочется…

Я совершенно не понимаю, почему эта девушка так влияет на меня. Есть в ней что-то такое, что цепляет. В который раз я не могу отвести от неё взгляда, стараясь запомнить каждое её движение или эмоцию на симпатичном лице, хотя умом понимаю, что это неправильно и неуместно.

Эти четыре с половиной минуты пролетели на одном дыхании. Мы резко закончили играть и уставились на Хлою.

– Не дурно, – слегка шокированным голосом комментирует Дэвид.

– Ни хрена себе «не дурно»! Это отлично, Хлоя! – почти кричит от возбуждения Мэтт.

– Спасибо, мальчики. Я старалась, – тихо произносит Хлоя.

Она что, смущается? Не думал, что она это умеет. Но я вижу, как она ненадолго опустила глаза в пол и закусила губу.

Хватит уже её кусать, чёрт тебя подери!

Словно чувствуя на себе мой взгляд, она поворачивается ко мне, всё ещё зубами удерживая в плену свою губу. Мой член явно думает о своём, раз он только что шевельнулся в джинсах.

Почему этот жест так провоцирует меня?! Ну, закусила она губу. Ну, О’кей. Только какого хрена я при этом сам не прочь зацепить её зубами и оттянуть, смотря в её горящие от восторга глаза?!

Дерьмо…

– Ну, господин вице-президент, что прикажете исполнить дальше? – нагло спрашивает она, вернув меня в реальность из моих развратных мыслей.

Нет, показалось. Ни хрена она не смущена.

Её язык явно умеет жалить, несмотря на симпатичное личико.

Я думал сегодня, что бы такого предложить ей сыграть, чтобы проверить её навыки. В памяти засела её вчерашняя футболка с эмблемой AC/DC, поэтому в мозгу сразу же родилась отличная идея. Да, будет непросто, но ей полезно попыхтеть. Правда пыхтеть будут все, так как песня динамичная. Было бы неплохо ещё эту ухмылку с её лица стереть, показав ей, кто тут главный и с кем не стоит язвить.

– Shoot to Thrill твоей любимой стариковской группы, – также нагло ухмыляясь, отвечаю ей. – Утиную походку Ангуса Янга изображать не обязательно, – добавляю с иронией в голосе.

Пока Эндрю нас не кинул, мы любили играть её. Публика тоже всегда с восторгом принимает, танцуя и подпевая нам.

– Да, детка, – довольно улюлюкают ребята.

Всем нравится драйв подобных песен.

– Сможешь? – обращается к ней Дэвид.

– Поехали, – с сияющими глазами отвечает она и даёт нам отмашку.

Наглая сучка.

Глава 6

Хлоя

Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Он шутит? Я действительно обожаю творчество этой группы. Когда я только начала учиться играть, я попросила папу научить меня исполнять в том числе и все самые знаменитые хиты этих австралийцев. В них столько драйва и жизни. Поэтому услышав пожелание этого зазнайки, я мысленно поблагодарила всех на небесах и почувствовала мощный прилив адреналина.

Играя первую композицию, я очень волновалась. Да и песня для меня грустная. Я много слушала лирических песен после папиной смерти и, естественно, Guns N’Roses были в моем списке чуть ли не на первом месте. Поэтому собрала всю волю в кулак, чтобы не расплакаться перед этими зазнавшимися задницами. Но сейчас я ощущаю, что ещё чуть-чуть и взорвусь от возбуждения и предвкушения. Вот за это я и люблю музыку – она может за секунду изменить твоё настроение. Ни одна шоколадка в мире не способна надолго удержать тебя в плену серотонина, а музыка может.

– Вы слышали её, поехали, – повторяет за мной Дэвид, и все, синхронно кивнув, приготовились.

Первым вступает Мэтт, потом Джей и Люк. Адреналин от знакомых аккордов пронесся по моим венам, что я сжала кулаки, чтобы не запрыгать от восторга. Никогда не думала, что мне удастся сыграть эту песню на сцене, пусть и на репетиционной базе.

Следом понёсся офигенный голос Дэвида. Нельзя сказать, что он похож на голос Брайана Джонсона или первого вокалиста группы Бона Скотта15. Но и в его исполнении песня звучит отлично.

Я поглядываю на Джея, пока жду своего вступления. Его руки – это лучшее, что есть в нём. Серьёзно. Мускулистые, с выступающими венами, крепкие и сильные. Внезапно в голове вспыхивают картинки, как эти руки обнимают меня, сжимая талию, и я таю…

Так, стоп! Совсем не туда, Хлоя!

Почему именно этому придурку достались такие руки? Они идеальны от плеч до кончиков пальцев. Особенно хорошо выглядят, когда он усиленно отбивает бит на барабанах. Справедливости ради, стоит отметить, что играет он действительно профессионально. Я много видела известнейших барабанщиков, и Джей не уступает им. Должно быть, много учился. Создавалось впечатление, что барабанные палочки – это продолжение его рук. Он настолько ловко и чётко стучит по своей установке, словно является одним целом со своим инструментом. Это завораживает. От его уверенной игры этими чёртовыми руками, будь они не ладны, непроизвольно сжала бёдра. Это заводит. А ещё он прекрасно держит ритм для нас. Абсолютно безукоризненно и точно. Это возбуждает.

Вот же чёрт!

Качая головой в такт песни, подпеваю себе под нос. Меня распирает, хочется прыгать и танцевать. Хочется беситься и отрываться. Хочется жить. Наконец-то хочется жить.

Наконец, пришла моя очередь, и с первыми аккордами по венам понеслась разгоряченная лава. У меня словно выросли крылья. Я и не мечтала играть в коллективе. Знаете ли, это колоссальная разница: играть дома под минус или же на сцене, в окружении других музыкантов.

Перебираю струны пальцами левой руки, правой работаю медиатором. Не могу устоять на месте и начинаю двигаться по небольшой сцене. Ко мне подходит Мэтт, и мы начинаем вдвоём, тряся головами, раскачиваться вперёд-назад навстречу друг другу. Ногами делаю простые движения, которые мне показывал Майкл в детстве. Получается весьма забавный танец напротив барабанной установки Джея.