Краткое изложение книги «Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях». Автор оригинала – Кларисса Пинкола Эстес

Ксения Москалева

Краткое изложение книги «Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях». Автор оригинала – Кларисса Эстес

Введение. Песнь над костями

Кларисса Пинкола Эстес – психоаналитик-юнгианец, поэт, философ и сказительница древних преданий. Ее книга посвящена Первозданной Женщине. Архетипу, который, по мнению автора, много лет подвергался гонению, грабежу и злоупотреблению со стороны других.

В самом начале она объясняет название книги: сравнивает поведение и жизненные условия волчиц с историей женщин. Женщины и волчицы, по ее мнению, родственны по своей природе: они пытливы, наделены огромной выносливостью и физической силой. Они заботливы со своими детьми, мужьями и сообществом в целом. Легко приспосабливаются к изменяющимся обстоятельствам, бывают неистовы в своей верности и необычайно отважны. Но также и женщины, и волчицы притеснялись, страдали от агрессии и неискренности, пока другие пытались истребить в них инстинктивное. Эстес упоминает, что именно при изучении волков у нее впервые возникли представления об архетипе Первой Женщины.

С самого детства автор была окружена первозданной природой севера США, близ Великих озер, и сказаниями всех народов мира. Ее поколение росло после Второй мировой войны. То общество и время, а в особенности отношение к женщинам, автор сравнивает с ухоженным огородом. Все должно было быть идеальным, не допускались всякие «дикости»: украшения, танцы, песни. Женщины были заперты в рамки тугих корсетов и строгих платьев, ведя фальшивую жизнь и теряя связь с той самой Первозданностью.

При потере этой Первозданности Кларисса Эстес считает, что нельзя помочь женщине, втискивая ее в созданные обществом рамки. Ей необходимо помочь восстановить очаровательный и естественный психический облик. И источником понимания этого, по мнению автора, становятся сказки, мифы и легенды. При погружении в них можно отследить путь, по которому женщина должна пройти для самопостижения. А путь этот был оставлен архетипом Первозданной Женщины, врожденным инстинктивным Я.

Кларисса Эстес называет этот архетип «Первозданной Женщиной», потому что он универсален для любой культуры. Это сочетание слов интуитивно понятно и означает что-то вроде «сказочного стука в дверь глубокой женской души». Автор считает, что в глубине каждой женщины осталась связь с Ней. И хотя она может быть непонятной и призрачной, каждая женщина в определенный момент чувствует эту связь. Когда посещает свой любимый сад, во время беременности, при кормлении младенца или в наблюдении за закатным солнцем. Эстес также сравнивает Ее с инстинктивной природой и естественной душой, которая наделяет женщину врожденным даром предвидения и интуицией.

При этом архетип Первозданной Женщины безграничен. Он существует во всех культурах и обществах, просто носит разные имена. По-испански это Rio Abajo Rio – «река под рекой». В Мексике это La Loba – «женщина-волчица». По-венгерски Erdőben – «та, что в лесах». В Гватемале это «Существо из Тумана». В Японии «Таинственные Высшие Силы». Познание Первозданной Женщины Эстес считает психологией в подлинном смысле слова: psyche – «душа»; logia или logos, – «постижение». То есть постижением души.

Кларисса Эстес психоаналитик и в своей работе пытается помочь женщинам вернуться к их дикой природе. В качестве помощников она использует рукоделие (создание оберегов и талисманов), а также сказки. По ее мнению, фольклор хранит в себе память предков о том, какой должна быть женщина. Он содержит не только историю, но и наставления, как вытащить на свет наш архетип. Несмотря на то, что многие сказки претерпели изменения, пройдя сквозь века, в них остался костяк, основная мысль.

Для Эстес было важно изучать сказки, потому что в них заключена мудрость веков и поколений. Они видоизменялись под влиянием культуры, религии и того, кто эту сказку рассказывал. Автор с детства была окружена сказками со всего мира: родом из Мексики, она выросла в семье венгров, а ее соседями были люди из Европы и Южной Америки. Все они были носителями устной традиции. В сознательном возрасте она познакомилась с фольклором редких и старых латиноамериканских поселений, а также с историями американских индейцев и гриотов с Багам. Они обменивались сказками в соответствии с традицией – за работой.

Автор подходит к изучению сказок с позиции психолога: она изучала лейтмотив, символику и мифологию, этнологию, религии народов мира и искусство толкования. Но в то же время она не могла отбросить другое свое «Я» – хранительницу старинных историй. Поэтому Эстес считает важным рассказать о Дикой Женщине с помощью сказок. Потому что они ведут нас по древнему пути, делятся своим знанием и мудростью, дают советы и смелость выносить все то, что обрушивается на наши плечи. А чтобы найти Первозданную Женщину, нужно обратиться к глубочайшему женскому знанию.

Кларисса Эстес считает, что проблема проста: «Без нас умрет Дикая Женщина. Без Дикой Женщины умрем мы. Ради истинной Жизни должны жить и мы, и Она».

Глава 1. Вой: возрождение Дикой Женщины

Древние анатомы говорили, что глубоко в мозгу слуховой нерв разделяется на три или большее количество ветвей. Они полагали, что ухо предназначено, чтобы слушать на трех разных уровнях. Первый для мирских разговоров. Второй для науки и искусства. А третий, чтобы сама душа, пребывая на земле, могла слышать наставления и приобретать знание.

Автор считает, что очень важно слушать сказки на третьем уровне. Когда сама душа воспринимает историю, погружаясь в нее. Именно так Первозданная Женщина сможет возродиться, возвращаясь к нам во снах, в наполовину понятых и забытых событиях, в сказках.

Кларисса Эстес начала путешествовать по США в шестидесятых, стремясь обосноваться в диких лесах. Но уже тогда активно велся отстрел животных, в особенности волков. По следам этих зверей Эстес добралась до пустыни, которая лежит на границе США и Мексики. И чем дальше на юг она шла, тем чаще слышала сказки о волках.

В Техасе есть сказка про женщину, которая была волчицей, которая была женщиной. Древняя ацтекская сказка рассказывала об осиротевших близнецах, которых волчица кормила, пока они не выросли и не стали питаться самостоятельно. А старые испанские фермеры говорили о костяных людях – стариках, которые оживляют мертвецов. Считалось, что они могут возвращать к жизни людей и животных. В одной из своих экспедиций Эстес встретила костяную женщину и рассказывает об этом.

Есть старая женщина, обитающая в тайном месте, которое каждая из нас знает в своей душе. При этом ее можно встретить как в пустыне, так и на рынке или в кабине грузовика с неизменной охапкой странного хвороста. Она называет себя многими именами: Костяная Женщина, Собирательница, Волчица.

Единственная ее работа – собирать кости. Ее дом набит костями многих животных, но специализируется она на волках. Она ищет их повсюду, не боясь гор и высохших рек. А когда соберет весь скелет, то садится у огня и выбирает песню. А когда решит, встает над зверем, вздымает руки над ним и заводит песню. И тогда волчьи ребра обрастают плотью, а спина покрывается шерстью. Она продолжает свою песню, пока волк не вскочит и не убежит. И то ли стремительный бег, то ли случайный луч солнца или луны, упавший прямо на него, внезапно превращает волка в смеющуюся женщину, которая свободно бежит к горизонту.

Эта сказка показывает, что именно нам нужно искать – неразрушимую жизненную силу, кости. Это сказка о воскрешении, о потусторонней связи с Дикой Женщиной. Она показывает, что если мы споем песню, то сможем воззвать к своей душе и снова обрести живой облик.

Что же касается Старухи, то это один из самых широко распространенных в мире олицетворений архетипа. При этом Волчица символ корня, чего-то основного. Иногда ее называют Та, Что Знает. Потому что она знает про женщин все и сотворила их из морщинки на подошве своей божественной ноги. Вот почему, считает Эстес, женщины – существа знающие: ведь они сделаны из кожи ступни, которая все ощущает.

Эта первозданная сущность известна под многими именами: Мать Дней – это Мать-Создательница-Богиня всех существ и свершений; Мать Никс – повелительница всего темного и грязного; Коатликуэ, которая рождает новую вселенную, коварную и неуправляемую; Геката – старая провидица. Как ее не назови, она хранит память прошлого и чует будущее. Она стоит на границе рационального мира и мира мифов. В последнем, как некоторые считают, хранится все мистическое, архетипичные образы, тяга к Богу, страсть к тайнам и священные инстинкты. Именно в этом мире обитает Первозданная Женщина.

Кларисса Эстес приводит слова поэта Тони Моффейта, который пишет, что там, где обитает Волчица, материальное тело становится «лучезарным зверем», духи воплощаются в образы, а мифологический голос сокровенной души возглашает стихи и пророчества.

У этого места между мирами много имен. Юнг называл его коллективным бессознательным, объективной психикой или психоидным бессознательным, имея в виду наиболее непостижимый слой коллективного бессознательного. В памяти человечества это дом Призрачных Существ или трещина между мирами.

Эстес считает, что каждая женщина имеет доступ к этому междумирью, реке под рекой. Проводником может стать танец, медитация, молитва, пение или активное воображение. Ее приводят туда тоска и отчаяние, творчество и намеренное одиночество. Но стоит с осторожностью относиться к этому состоянию души. Автор приводит сказку о четырех раввинах, которые возмечтали узреть священное колесо Иезекииля:

Однажды ночью четырем раввинам явился ангел. Он разбудил их и перенес к седьмому своду Седьмого Неба. Там они увидели священное колесо Иезекииля.

Узрев такое великолепие, один из раввинов на обратном пути из Рая на Землю обезумел и до конца жизни блуждал, бессмысленно лепеча. Второй раввин цинично заявил: «Колесо Иезекииля мне просто приснилось, вот и все. На самом деле ничего не случилось». Третий раввин впал в полную одержимость и болтал как заведенный о том, что увидел. Он говорил без умолку, как это все устроено и что это все значит, – так он сбился с пути истинного и предал свою веру. Четвертый раввин был поэтом. Он взял в руки лист бумаги и свирель, сел у окна и стал писать песню за песней, в которых восхвалял вечернюю голубку, ее дочь в колыбели и все звезды в небе. И зажил лучше, чем прежде.

Мы не знаем, что каждый из них увидел. Но знаем, считает Эстес, что соприкосновение с миром, где обитает Сущность, позволяет постичь нечто недоступное обычному людскому слуху, нечто наполняющее нас чувством простора и великолепия. Эта сказка дает совет: наилучший подход, позволяющий пережить глубинное бессознательное, – восторгаться им в меру, не вдаваясь в крайности. Юнг писал, что в поисках высшего Я одни склонны излишне эстетизировать переживание Бога и Я, другие недооценивать его, а те, кто к нему не готов, могут получить душевную травму.

Волчица перекликается с мифами, в которых мертвецов возвращают к жизни. Деметра раз в год вызывает из Края Мертвых свою изможденную дочь Персефону. Исида каждую ночь собирает тело своего брата Осириса, чтобы взошло солнце. Христос воскресил Лазаря.

Таковой видит Кларисса Эстес женскую практику медитации – вызывать мертвые и расчлененные части самих себя, чтобы затем воскресить. При этом женщина должна уметь определять, что должно жить, а что умереть. В Мексике говорят, что женщина несет свет жизни, который находится в ее яичниках, где все семена были заложены еще до того, как она родилась. То есть, объясняет автор, когда Дикая Женщина поет, она опирается на знания из глубин своего тела. Символы семени и кости схожи. Если есть корневище, основа, если есть зерно, можно вновь засеять поля и возродиться. Иметь семя – значит иметь ключ к жизни. Танцевать с жизнью, танцевать со смертью и возрождаться во время танца. Именно это воплощает Мать – Жизнь и Смерть в своей самой древней и главной ипостаси. Из-за постоянного вращения в этих циклах, автор зовет ее Мать Жизнь-Смерть-Жизнь.

Поэтому, когда что-то потеряно, наставляет Эстес, обратитесь к ней – древней старухе, что живет два миллиона лет и, танцуя со смертью, возвращается к жизни. Она – голос мифа, который знает наше прошлое и древнюю историю и хранит ее в сказках. Это врожденное знание, древний инстинкт, что живет в каждой женщине. Нужно лишь его найти в себе.

Кости, считает автор, олицетворяют неразрушимый аспект дикой Самости, инстинктивную природу, тягу к свободе. Кости крепки, даже когда плоть истлела. А в теле они способны восстанавливаться, обновляться.

Живущая внутри старуха, собирающая кости, дает нам возможность снова обрасти плотью и стать тем существом, которым мы некогда были. Она воссоздает дом души и хранит его в целости. Ведь кому нужен бездушный человек?

Люди занимаются духовными практиками, чтобы обрести душевное равновесие. Они медитируют, раскладывают карты Таро, гадают по книгам, танцуют и молятся. Они по одной собирают кости собственной души, чтобы затем сесть у огня и выбрать песню. А для составления песни, считает Эстес, нужно задать себе несколько вопросов: Что случилось с голосом моей души? Что такое погребенные кости моей жизни? Какие у меня отношения с инстинктивным Я? Когда в последний раз я бегала на воле? Что сделать, чтобы жизнь снова ожила? Куда ушла Волчица?

Изливая душу над костями, выплескивая тоску, мы возрождаемся. Мы на стадии преображения, пока наши кости снова обрастают плотью.

Женщины приходят в пустыню по разным причинам: прошлые жестокости, отсутствие жизненного пространства или какой-то отклик. Некоторые стремятся убежать навстречу сияющему граду души. Но их ждет разочарование, потому что истинная дикость в мире духа, в мире между мирами. Другие же пойдут дальше по выжженной земле, в поисках старухи, что собирает кости. Они просеют пустыню, чтобы увидеть, что останется. Это, считает автор, единственный труд.

Вам нужен совет психоаналитика, спрашивает Эстес? Ступайте собирать кости.

Глава 2. Выследить захватчика: первая инициация

В каждом человеке живет множество сущностей, у каждой есть собственные ценности, мотивы и уловки. Кто-то советует поймать их все и пленить, подчинить своей воле. Но тогда они потеряют всю свою дикость. Эстес считает, что нельзя их приручать, однако нужно создать для каждой из них естественную среду обитания, где они могли бы выразить себя: творить, любить и исцелять.

Но что делать с теми, что обезумели и ведут нас к саморазрушению? Им тоже нужно место, но взаперти. Среди таких сущностей автор выделяет наиболее коварного, требующего немедленного внимания и заточения, – природного хищника. Он противостоит положительному началу, противится росту и гармонии, стараясь превратить все перекрестки в тупики. При этом он будет расти и расцветать даже при наилучшем воспитании и общей гармонии жизни. Он всеми силами старается оторвать женщину от ее интуитивной природы и убить все ее чувства.

«Синяя Борода» – сказка как раз об этом. Лучшей версией сказки автор считает смесь французской и славянской версии, что начинается с присказки о том, кто знал кого-то, кто знал еще кого-то, кто видел страшное доказательство смерти Синей Бороды. Вот краткий пересказ:

В обители монахинь, далеко в горах, хранится клок бороды. Цвет ее синий, как темный лед в озере или тень в яме ночью. Никто не знает, зачем монахини сохранили ее, но считается, что это единственное, что осталось от тела чародея-неудачника, охочего до женщин. Звали его Синей Бородой.

Говорят, он посватался сразу к трем сестрам. Те отказали ему из-за странной бороды, и он решил завоевать их расположение, пригласив на прогулку в лес. Он приехал на лошадях, убранных бубенчиками и алыми лентами, устроил пикник и развлекал дам рассказами.

Когда сестры вернулись домой, то решили, что он не так уж плох. Но вскоре страхи и подозрения старших сестер возобновились, и они решили больше не встречаться с Синей Бородой. А младшая сестра постаралась убедить себя, что раз он был таким милым с ними, то и борода его не столь страшна. Поэтому она согласилась на предложение Синей Бороды стать его женой и уехала в его замок, стоявший в глубине леса.

Однажды Синяя Борода пришел к жене и сказал, что уедет на время. Он передал ей связку ключей и разрешил делать в замке все, что ей захочется. Пользоваться всеми ключами и открывать любые двери, кроме одного – она ни в коем случае не должна трогать маленький ключ с завитушками.

В его отсутствие девушка позвала сестер, и те проявили любопытство, что же скрывается за той дверью, что отпирает маленький ключик. Они обошли весь замок, перепробовали все ключи и наконец добрались до подвала. В нем не было дверей, но, когда сестры вслух подумали, что же открывает ключик, появилась маленькая дверца. Они отворили дверь, за которой стояла непроглядная тьма. Одна из сестер принесла свечу, и они заглянули внутрь. На полу была лужа крови, вокруг валялись почерневшие кости, а в углах, как кучи яблок, были сложены черепа.

Сестры выбежали из подвала, и жена Синей Бороды увидела, что ключик испачкан кровью. Она пыталась оттереть ее сорочкой, но кровь не исчезала, а по ее платью расходились кровавые пятна. Она пробовала и конский волос, и золу, и паутину, но ничего не могло остановить кровь, капающую с ключа. Тогда она решила его спрятать.

На следующее утро Синяя Борода вернулся. Он стал спрашивать, как его жена поживала без него. А та отвечала, что все прекрасно. Она вернула Синей Бороде связку ключей, и тот сразу обнаружил, что маленького ключика на ней нет. Девушка соврала, что потеряла его, но Синяя Борода схватил ее за волосы и швырнул на пол. Он обнаружил пропавший ключ в шкафу. Тот лежал на верхней полке и залил кровью все прекрасные шелковые платья, что там висели.

Синяя Борода был в ярости. Он потащил свою жену в подвал, к той ужасной двери. Она умоляла его дать ей подготовиться к смерти. «Всего четверть часа, чтобы я могла примириться с Богом». Он дал ей это время.

Девушка бросилась в свою комнату и послала сестер на башни замка, высматривать братьев. Она несколько раз кричала им, спрашивая, не показались ли они на горизонте. И вот когда время вышло, Синяя Борода ворвался к ней в покои, чтобы схватить ее, но тут братья проскакали верхом по коридору замка и ворвались в комнату. Они выволокли Синюю Бороду во двор и набросились на него с мечами. Его рубили, кололи, резали и хлестали, а затем бросили его останки хищным птицам.

Сказка о Синей Бороде повествует о захватчике, темной личности, что обитает в душе каждой женщины, внутреннем хищнике. Его нужно обуздать, а для этого необходимы инстинктивные качества: прозорливость, чутье, выносливость, цепкость, любовь, дальновидность, отпевание мертвых, интуитивное целительство и забота о собственном творческом огне.

Сила Синей Бороды изначально заложена в каждом человеке. В самой сказке нам дают подсказку, показывают, как именно и почему развивался внутренний хищник. Синюю Бороду называют неудачливым чародеем. Это занятие связывает его с другими сказочными персонажами, которые также олицетворяют злобного хищника души. В греческом мифе Икар поднялся слишком близко к солнцу, жар растопил воск, который скреплял его крылья, и Икар упал. В библейском мифе Люцифер возомнил себя равным Яхве и был изгнан в преисподнюю. Есть множество других чародеев, которые осмелились бросить вызов природе и поплатились за это увечьями и бедами.

Во всех этих лейтмотивах хищник жаждет превосходства и власти над другими. Эстес называет это психологической инфляцией, когда некое существо хочет превзойти Непостижимое или сравняться с Непостижимым, которое традиционно ведает и повелевает загадочными силами Природы.

Если мы сумеем увидеть в Синей Бороде внутреннего представителя мифа о таком отверженном, то, возможно, предполагает автор, сумеем постичь то глубокое и необъяснимое одиночество, которое порой находит на него (нас). Ведь он обречен на вечные муки без надежды на искупление.

Эстес считает, что это и есть главная проблема сказки о Синей Бороде, а не утверждение света юных женских сил души. Да, он все равно пытается загубить этот свет, потому что однажды обжегся об него. Но в то же время Синяя Борода будто пытается собрать достаточное количество светлых душ, чтобы те исцелили его одиночество и рассеяли тьму.

В этом смысле в начале сказки нам предстает грозное существо в его неискупленном аспекте. Однако, считает Эстес, именно этот факт являет собой одну из главных истин, которую должна познать каждая женщина: и внутри и снаружи существует сила, действующая наперекор природной Самости, и эта зловещая сила такая, какая есть. Ее можно пожалеть, но стоит опасаться и знать, как защитить себя от ее вторжения.

Младшая сестра, самая незрелая, разыгрывает историю о наивной женщине. Она поддается на уловки Синей Бороды в порыве юного восторга, являющего собой сочетание каприза, радости, счастья и сексуального любопытства. Она еще не может различить в своем будущем супруге хищника, который выбрал ее своей добычей. Но в конце сказки она становится мудрее и сильнее, и теперь умеет определять хищника.

Эстес считает, что сказки важны еще и по той причине, что показывают женщине путь, который поможет ей справиться с преградами. Сказка о Синей Бороде помогает узнать хищника, понять, как с ним бороться.

Юная девушка соглашается стать добычей злодея, потому что ее инстинкты несовершенны. Они еще не научились распознавать опасность, а она сама не научилась к ним прислушиваться. Ведь ее первой реакцией было отторжение, все ее чувства были настороже. Эстес считает, что почти каждая женщина хоть раз была в подобной ситуации. Когда ее дикая природа уже учуяла, в чем дело, и знает, что перед ней опасность, но наивная душа противится внутреннему знанию.

Автор называет это неразвитой внутренней сигнальной системой. Она подобна волчонку-сироте, что резвится на поляне, не ведая, что в кустах огромная рысь. Так и женщина, которая оторвана от своей дикой природы, не слышит предупреждающие сигналы своей души.

Эстес задает закономерный вопрос: можно ли всего этого избежать? Юные умы учатся видеть хищника благодаря наставлениям родителей. Но даже при мудром воспитании юная особа может сбиться с пути под влиянием друзей, общества или психического давления. И чем старше она становится, тем больше ей кажется, что она знает мир лучше других, но это не так.

На заре жизни наш женский взгляд очень наивен, считает автор, то есть эмоциональное понимание скрытого еще очень слабо. Когда волчица отправляется на охоту, волчата пытаются увязаться за ней, но она рычит на них, и они убегают обратно в логово. Они не понимаю, кто хищник, а кто нет. Так и с женщинами, многие из которых не знают даже элементарных правил, которые волчица объясняет детенышам: если что-то больше тебя и внушает опасность, спасайся бегством; если слабее – поступай как хочешь; если оно хорошо пахнет, но его держат металлические челюсти, не приближайся.

Младшая сестра из сказки ничего не знает о смертоносном аспекте собственной души и легко поддается на соблазны. Она наивна и старается видеть во всем положительное. То, что создаст для нее рай на земле.

Подобное поведение свойственно совсем юным девочкам, которых не учат видеть опасность. Их учат приукрашивать реальность, чтобы она выглядела приятнее. Эстес называет это наукой «быть паинькой», – девочки идут наперекор собственной интуиции, умышленно уступают хищнику, потому что их так научили.

В сказке даже мать на стороне противника. Она едет на пикник, веселится и не пытается оградить дочерей от опасности. Возможно, считает автор, она сама наивна, в ней нет внутренней матери, потому что не было должного обучения. Только сестры проявляют какую-то осознанность. Будто они сами сумели развить в себе это внутреннее чувство и пытаются обучить этому младшую. Но не приобщенная к знанию женщина не обращает внимания: она все еще слишком близка к наивности.

Эстес полагает, что наивная женщина постоянно выбирает себе неподходящих партнеров. Где-то в душе она знает, что совершила ошибку, но обещания рая на земле толкают ее к этому решению. В этом случае внутренние голоса старших сестер пытаются ее предостеречь, они продолжают взывать к ее сознанию, убеждая сделать обдуманный выбор. Они напоминают об истинах, которые женщина не хочет слушать.

В итоге происходит роковое бракосочетание, соединение милой наивности и жестокой тьмы. И хотя у нее есть ключи от всех дверей и ей позволено делать все, что душа пожелает, всегда есть «но». В сказке ей ни в коем случае нельзя заходить в одну комнату. Женщина сама угодила в ловушку, поддавшись лжи внутреннего хищника, что она будет жить как царица. По факту она будет проживать в клетке лучшие свои годы, когда ей стоило вольно резвиться.