Превратности судьбы. Рассказы, очерки и повести

– Ты же не малый ребёнок, чтобы за мать прятаться? – возразил Алексей. – Наташка всё равно ребёнка оставит.

– Я не давлю на Наташу. Ты же знаешь, как я к ней отношусь, – возразил Станислав. – Если она так решила, то мы поженимся.

Лёша пожал другу руку:

– Правильное решение. Иди, поговори с матерью, а я пойду, обрадую сестру.

Свадьбу сыграли скромную. В квартире Натальи собрались самые близкие родные и друзья. Невеста, несмотря на бледность, выглядела очаровательной и счастливой. В платье, оставшемся после выпускного вечера, она напомнила Станиславу школьный бал и первую их романтичную ночь. Он с обожанием смотрел на свою молодую жену.

– Горько, горько! – кричали гости, и молодые с удовольствием застывали в нежном поцелуе.

В институте к семейной паре первокурсников отнеслись доброжелательно, сразу выделили отдельную комнату в общежитии. Днём молодожёны ходили на лекции, а после учёбы заходили в магазины. Благо, что в Москве с приобретением продуктов проблем не было, не то, что в их родном провинциальном городке.

Почти до конца беременности Наташа посещала институт, некоторые экзамены и зачёты сдавала досрочно, чтобы не потерять учебный год. За неделю до родов она уехала к матери.

Схватки были долгими и мучительными, Станислав отпросился в институте от занятий и целыми часами расхаживал возле родильного дома, периодически заглядывая в больницу, чтобы узнать новости. На второй день, блуждая под окнами, он вдруг услышал свою фамилию. Его позвала медсестра и сообщила:

– Гордеев, сейчас к Вам выйдет заведующий отделением, он хочет с Вами побеседовать.

Через пару минут к Стасу подошёл пожилой мужчина в белом халате.

– Вы муж Натальи Гордеевой?

– Да, это я. Что случилось? Родила моя жена?

– Да, родила Вам сына – богатыря четыре с половиной килограмма, но сама, бедняжка, пострадала. Таз у неё узкий и кости не выдержали. В общем, разошлось лонное сочленение, и придётся ей почти год в гипсе находиться.

– Что же делать? – с отчаянием проговорил Станислав.

– Переведём её через недельку в травматологическое отделение. Как быть с ребёнком – решать Вам.

Как обещал доктор, Наташу перевели в другую больницу, ребёнка забрала её мать, оформив долгосрочный отпуск без содержания. Успешно сдав летнюю сессию, Станислав был свободен, он целыми днями пропадал у жены в больнице. Наташа даже сердилась на него:

– Ты хотя бы лишний раз погулял с ребёнком, маме и так тяжело со всеми делами справляться.

– А как же ты? Представляю твои страдания – лежать в неподвижности. Тут я хоть с тобой поговорю, как говорится, морально поддержу

– Здесь есть с кем общаться. Видишь, нас восемь женщин в палате, и у каждой свои истории.

Муж обычно сидел на краю кровати, с нежностью гладил руки Наташе, с состраданием смотрел на бледное осунувшееся родное лицо.

Лето было жаркое, только на природе можно было отдохнуть от раскалённого воздуха и городской пыли. Но Станислав, как заведённый, курсировал от дома тёщи к больнице. Родная мать обижалась, что сын редко приходил к ней, как-то вечером он решил навестить её. Подходя к подъезду, он столкнулся с Эльвирой, черноглазой молодой женщиной из соседнего подъезда.

– Стас, как чувствует себя твоя жена? Я слышала о вашем несчастье.

– Лежит в гипсе, – неохотно ответил мужчина, намереваясь быстро пройти мимо любопытной соседки.

– Подожди. Может, нужна помощь?

– Чем ты поможешь? Я слышал, что у тебя самой растёт маленькая дочь.

– Да, но она в основном находится с моей мамой. Я же целый день на работе.

– Где же ты работаешь? – спросил Станислав, чтобы поддержать разговор.

– В городской библиотеке. Ещё я в пединституте учусь на заочном отделении. Мой отчим там ректором работает, – сообщила она с гордостью.

– Между прочим, предки мне кооперативную квартиру купили, теперь я в ней одна хозяйничаю.

– Повезло тебе, Эльвира. Мы с Наташей своего собственного угла не имеем, лишь комнатёнку в студенческом общежитии. А сейчас у Наташи безрадостное жильё в больнице, – грустно пошутил он.

– Сочувствую. Лишь бы всё обошлось, а то я слышала от знакомых, что после такой травмы можно инвалидом на всю жизнь остаться.

– Много знают твои знакомые, – заметил Станислав и направился к матери.

Сынок подрастал, был спокойным и покладистым – весь в дядю Алексея, именем которого его и назвали. Как-то, прогуливаясь с малышом, Станислав снова встретил Эльвиру, кивнул ей, хотел пройти мимо.

– Ты что, обиделся? – спросила соседка. – Извини, может, лишнее сказала.

– Да ничего. Просто я тороплюсь, Лёшу кормить пора.

– Ну, я тебя долго не задержу, – проговорила молодая женщина. – У меня к тебе огромная просьба. Мне надо контрольную по химии в институт отправить, а я две задачи никак не одолею. Если будет время, заскочи ко мне.

В голове Станислава промелькнуло: «У неё же отчим – ректор химического факультета».

Будто прочитав его мысли, Эльвира жалобно откликнулась:

– Отчиму некогда. Ты уж помоги, пожалуйста!

– Ладно, сегодня вечером зайду, говори адрес.

Элла с радостью распахнула дверь гостю. Она была одета в светло-жёлтое трикотажное платье, оттеняющее её смуглую кожу и подчёркивающее стройность гибкой фигуры.

Станислав не мог скрыть своего восторга, сделал ей комплимент.

Элла поблагодарила, усадила мужчину за журнальный столик, на котором были разложены исписанные уравнениями листы бумаги.

– Посмотри. Вот здесь я колдовала-колдовала, но так и не справилась с задачами.

Он бегло посмотрел уравнения, нашёл ошибки и быстро справился с заданием.

– Ты просто гений! И теперь я должна тебя наградить.

– Ничего не надо, Элла. Я помог по-дружески, – возразил он. – Да и пора мне, дел невпроворот.

– Успеешь. Я хочу тебя угостить, не обижай отказом.

Элла тут же достала из бара бутылку болгарского коньяка, коробку конфет, принесла из кухни блюдце с порезанными ломтиками лимона.

– Ой, а маленькие рюмочки я ещё не приобрела, придётся пить из фужеров.

Станислав распечатал бутылку, и, налив немного коньяку в красивые фужеры, предложил тост:

– За успехи!

Крепкий ароматный напиток быстро поднимал настроение.

– За здоровье близких! – предложила тост Эльвира и включила магнитофон, зазвучала чарующая песня Джо Дассена.

– Прекрасный исполнитель, – заметил он. – Мы с Наташей любили танцевать под его песни.

– Давай и мы с тобой потанцуем, я сто лет не танцевала, – предложила Эльвира и положила руки ему на плечи.

Стас обнял молодую женщину и почувствовал её трепещущее тело. Танец завершился неожиданным страстным поцелуем.

– Я так давно влюблена в тебя, – прошептала Эльвира.

Страстное желание охватило обоих, эту ночь они провели вместе.

Лучики солнца робко пробивались через массивные оконные гардины. Стас очнулся от крепкого безмятежного сна, с удивлением осмотрелся. Чужая квартира и обстановка напомнили ему о вчерашнем событии. Сердце неприятно заныло. Как он желал, чтобы это был лишь сон. Будто прочитав его мысли, появилась улыбающаяся Элла в розовом полупрозрачном пеньюаре, прихватив с кухни аромат свежеприготовленного кофе. Её губы коснулись его щеки, мягкие волнистые волосы приятно щекотали грудь.

– Я тебе, завтрак приготовила. Хочешь – сюда принесу.

Вместо того, чтобы вскочить и убежать, как он намеревался сделать, Стас крепко обнял соблазнительницу, и они снова окунулась в бескрайнее море страсти. Мужчина был сражён, он никогда не испытывал подобного чувства.

Всё реже видела мужа Наташа. Когда она спрашивала о нём свою мать, та лишь отводила глаза в сторону, переводила разговор на другую тему или старалась оправдать зятя. Станислав корил себя за предательство, пытался вычеркнуть Эллу из своей жизни. Но приходил вечер, и он, как опоённый, не находил себе места и с цветами бежал к ней.

– Стас, что происходит? Ты так редко стал навещать меня, – упрекнула Наташа. – У тебя появилась другая женщина? Скажи честно.

– Ната, прости меня, я полюбил другую.

Еле сдерживая рыдания, Наташа спросила:

– Кто эта счастливица?

– Эльвира. Моя соседка по дому матери, – уточнил он.

– Слышала, слышала о такой. Она, кажется, в семнадцать лет родила ребёнка? Без мужа.

– Да, ошиблась она по молодости.

– И ты решил помочь ей исправить ошибку?

Он замер в тягостном молчании.

– Теперь уходи, – произнесла Наташа срывающимся голосом. – И никогда, слышишь, никогда не напоминай мне о себе.

Потрясённая женщина отвернулась от мужа, прикрыла глаза. С поникшей головой вышел Станислав из больничной палаты.

Прошли годы, Наталья поправилась, душевная боль отступила. На последнем курсе института она вышла замуж за своего однокурсника Николая. По распределению молодые специалисты уехали в подмосковный Подольск, а через год Наташа родила дочку Аннушку.

Сын привязался к Николаю, называл его папой Колей, но знал, что у него есть родной отец. Не раз пытался он расспросить мать о Станиславе.

– Когда, сынок, подрастёшь, всё узнаешь, – обычно говорила она.

– Почему он не остался с нами? Значит, он плохой, – рассудил ребёнок.

– Нет, Лёша. Твой отец хороший, просто мы не смогли жить вместе, – объяснила мать, и на её печальных глазах навернулись слёзы.

Мальчик больше не спрашивал об отце, но мечтал встретиться с ним. Когда прозвенел последний звонок, он тут же решил осуществить свою мечту, поехал к бабушке и попросил её рассказать, где можно найти отца.

– Коль ты этого так хочешь, сходи к нему на завод, где он работает главным инженером. Крупным начальником стал твой отец.

– Станислав Петрович, к Вам какой-то молодой человек просится на приём. Говорит, что он, якобы, Ваш сын, – доложила секретарша.

– Какой ещё сын? Впрочем, спроси, как его зовут.

Через минуту секретарша доложила:

– Гордеев Алексей Станиславович.

Станислав Петрович оторопел, и еле слышно проговорил:

– Пригласи его ко мне.

Лёша с радостной улыбкой зашёл в кабинет но, увидев строгого, солидного мужчину, растерялся.

– Проходи, Алексей, присаживайся, – предложил отец. – У тебя какие-нибудь проблемы?

– Нет. Просто хотел познакомиться с тобой, – ответил сын.

– Молодец! Я очень рад. Ну, расскажи о себе. Как живёшь?

– Живу хорошо. Школу закончил без троек, собираюсь поступать в тот же институт, где вы учились с мамой.

– Прекрасно. Я горжусь тобой, Алексей! Надо бы ещё поговорить, но мне сейчас некогда. Даже домой к себе не могу пригласить, – добавил он в замешательстве, – Ты же мужчина, должен понять – там другая семья,

– Всё нормально. Главное, я узнал тебя, – ответил Лёша. – И на электричку мне надо успеть, чтобы домой вернуться засветло, а то мать будет волноваться.

– Может, деньги тебе нужны? – остановил Станислав Петрович уходящего сына.

– Нет, – ответил категорично парень. – Мы ни в чём не нуждаемся.

Когда Лёша вернулся домой, он заявил матери:

– Сегодня я был у своего отца на приёме. И знаешь, что я решил? Я не хочу больше никогда с ним встречаться:

у него – своя жизнь, у нас – своя.

Знак судьбы

Иногда с нами случаются события, которые навевают на нас воспоминания, приключившиеся много лет назад. Так было и со мной.

Переехав в Германию, я окунулась в жизнь, наполненную новыми впечатлениями, тревогами и заботами. Только единение с природой позволяло мне оторваться от повседневной суеты, восстановить душевное равновесие. Благо, что в этой стране, в каждом городе имеются живописные зелёные оазисы. В ботаническом саду можно полюбоваться на красавцев-павлинов, на берегу рек и многочисленных озёр покормить почти ручных лебедей, гусей и уток.

Однажды, прогуливаясь вдоль живописного озера, я увидела до боли знакомое мне существо. Я замерла. Это была немецкая овчарка, внешне похожая на мою собаку Герду, которую я вынянчила много лет назад в России. По воле судьбы ей пришлось переехать жить в Германию раньше меня.

– Герда, девочка моя! – обратилась я к собаке, надеясь на чудо.

Чудо не произошло. Собака, вильнув хвостом в знак приветствия, поспешила за своей хозяйкой. Проводив печальным взглядом чужого питомца, я продолжила свой путь. Эта неожиданная встреча навеяла на меня грустные воспоминания, связанные с Гердой.

Как-то, вернувшись домой с работы, я увидела в коридоре маленького, вислоухого щенка.

– Откуда это забавное создание? – спросила я с удивлением своего взрослого сына.

– Наша собака Герда, – ответил он, – Это – немецкая овчарка с хорошей родословной, – с гордостью дополнил своё сообщение, ошарашивший меня сынок.

Никакой радости от подобной новости я не испытала, инстинктивно чувствуя, что все заботы лягут на меня. Хотела даже предложить сыну отнести собаку обратно, но, взглянув на беспомощного щенка, я ощутила такой прилив нежности и жалости, что сменила гнев на милость и позволила новому жильцу остаться в нашей квартире.

Проходили недели, пробегали месяцы. Щенок подрастал, иногда проказничал, пытался грызть всё, что попадёт в его крепнущие челюсти.

Однажды наша весёлая и резвая собачка стала вялой и даже не поднялась за угощением с подстилки. Приглашённый к ней врач-ветеринар поставил неутешительный диагноз «Чумка». Пришлось денно и нощно бороться за жизнь питомицы: делать уколы с антибиотиками, поить и кормить из ложки. Знатоки-собаковеды посоветовали напоить Герду портвейном. С каким трудом мы вливали ей в пасть, любимый некоторыми нашими собратьями, алкогольный напиток. Не знаю, благодаря какому средству, но Герда поправилась и через год стала в меру упитанной, красивой собакой чёрного окраса с подпалами на густой лоснящейся шерсти. Аппетит у неё был отменный, поэтому привередливой к пище она не была. Да и как мы могли её баловать в те трудные Горбачёвские времена?

Овсяная каша с минтаем и хлебом составляли основной рацион собаки. Угощаться она, конечно, любила. Иногда сама доставляла себе такую радость, если вдруг на кухонном столе замечала что-нибудь съестное, оставленное без присмотра. Она мастерски с этим справлялась, благодаря своему большому росту и длинному языку. Однажды я приготовила сыну селёдку без косточек с луком и оставила на столе. Вдруг слышу из кухни возглас: «Мама, лучок я нашёл, а где селёдка?» Судя по виноватому виду собаки, мы поняли, куда делась закуска…

Ещё одной слабостью обладала Герда. Любила она поспать в постели сына, растянувшись во весь свой полутораметровый рост на белоснежной простыне и положив могучую голову на пуховую подушку. Она как будто поджидала благоприятный момент, когда сын убежит рано утром на работу. Сын вынужден был вставить в дверь щеколду, чтобы оградить свою кровать от нежелательной посетительницы.

Жизнь в стране становилась всё сложнее. Витрины в магазинах опустели, а на получаемые продовольственные талоны и себя трудно было прокормить.

После долгих горестных размышлений, мы решили продать Герду людям, которые могли бы достойно её содержать. Осуществить сделку мы решили в Москве на «птичьем рынке», куда и направились ранним утром на пригородной электричке.

Осознавая себя предателями, стояли мы, понурившись, выставив Герду на продажу. Собака, изрядно проголодавшись, пыталась грызть кору близстоящего дерева. Наконец, появился первый покупатель. Это был крепкий мужчина средних лет с грубоватыми манерами и трубным голосом. Пристально осмотрев собаку со всех сторон, он заявил, что из неё получится хороший сторож. Потенциальный хозяин вслух размечтался, как посадит Герду на цепь, чтобы охранять его дачу. Такая безрадостная перспектива для нашего питомца нас не устроила, мы постарались отмежеваться от нежелательного покупателя, сославшись на слишком добродушный нрав собаки.

Немного погодя, к нам подошёл ещё один претендент. Его интеллигентный вид, неторопливый разговор и, главное, добрые глаза располагали к доверию. На его предложение о покупке нашей собаки мы охотно согласились. Подъехать за собакой должна была его жена. Пока её ждали, разговорились. Наш новый знакомый оказался москвичом, недавно женившимся на немке.

– В скором времени мы собираемся перебраться в Германию, – пояснил он. – Детей у нас нет, вот, и решили завести собаку. А в Германии цены на них очень высокие.

Будущий хозяин Герды подробно расспрашивал нас о её повадках, любимых «блюдах». Нас озадачил вопрос, какие сорта колбасы предпочитает наша собачка. Так и хотелось сказать ему в ответ: «Нам бы Ваши заботы».

Тем временем, новая хозяйка Герды подъехала на такси. Увидев её приветливое лицо, мы окончательно успокоились за судьбу собаки. Женщина привезла с собой красивый ошейник с поводком. Как хороша и величава была Герда в новой экипировке! Настала для нас горькая минута прощания. Спокойно стоявшая минуту назад, собака, почувствовав что-то неладное, вдруг вытащила голову из нового ошейника и побежала от нас прочь. Мы были в шоке. Собака ринулась по направлению к скоростной магистрали.

– Герда, Герда, домой! – отчаянно закричал мой сын.

Собака резко остановилась, нехотя развернулась и поплелась к нам, низко опустив голову. Ошейник на ней закрепили покрепче, посадили в машину и увезли…

Если бы я могла предположить тогда, что судьба занесёт меня в Германию, как Герду. Но это случилось позднее и тоже не от хорошей жизни.

Искушение

Нина радовалась, когда Николай встречал её после работы. Он брал её миниатюрную сумочку в одну руку, другой – бережно придерживал за локоток. Нежно улыбаясь, они рассказывали друг другу новости, заходили по пути в магазины и с покупками направлялись домой в уютную двухкомнатную квартиру. На удивление многим знакомым, их двенадцатилетняя совместная жизнь не знала бурных ссор и даже размолвок. У них подрастали двое ребятишек. Старший, одиннадцатилетний Андрейка, был копией отца. Уткнувшись в интересную книгу, мальчик мог часами сидеть дома, пока родители чуть ли не силком выпроваживали его на улицу. Да и там он стоял в сторонке, наблюдая за играми резвых мальчишек. Белокурая пятилетняя Иришка была непоседой и своим бойким характером напоминала мамашу.

Нина была счастлива в браке, стоило ей вспомнить и заговорить о своём Николае, как её крупные серые глаза загорались магическим зеленоватым светом. Всю себя она отдавала семье, даже подруг у неё не было кроме приятельницы Веры. С ней её связывала общая работа в лаборатории. Вера не могла похвастать семейным счастьем. Её благоверный периодически отправлялся в запой и подолгу на рабочем месте не задерживался. По третьему кругу он устраивался в разные организации подсобным рабочим, благо, что такие вакансии в советские времена всегда были. Когда Вера созрела, чтобы окончательно рассчитать супруга, тот проявил находчивость. Чтобы вызвать к себе жалость, а заодно испугать жену, он исчез из дома на пару дней, поселившись у своего приятеля, такого же пьяницы и бездельника. На столе на видном месте обиженный муж оставил записку со словами: «Я ушёл в лес, не ищи меня». Вера не торопилась пускаться в розыск. Напротив, она почувствовала облегчение и укрепилась в своём решении. Вышедшему из подполья мужу она сообщила свой окончательный приговор, а чтобы развеяться от тягостей семейной жизни, Вера решила съездить на курорт. На её счастье в профкоме завода оказались нереализованными две путёвки в пансионат в черноморском городе Хоста.

«Что, если для компании прихватить с собой кого-нибудь из девчат? Бойкая и весёлая Нина, как никто другой подошла бы для такой поездки», – решила Вера и направилась к приятельнице домой.

– Нет, и ещё раз нет! – отреагировала Нина на заманчивое приглашение. – Куда я детей дену?

– У меня тоже дочка есть, я оставлю её своей матери. А у тебя такой муж надёжный. Правда, ведь, Коля? – обратилась она за поддержкой к мужу подруги.

– Может быть, Ниночка, тебе стоит съездить к морю? – посоветовал Николай. – Там ты хорошо отдохнёшь, а мы без тебя не пропадём. Да и путёвка профсоюзная наверняка дешёвая.

Дети сначала насупились, услышав о предстоящем отъезде матери. Услышав о ракушках и красивых морских камешках, которые она пообещала им привезти, согласились остаться с отцом.

Уютный черноморский городок утопал в зелени, воздух был пропитан запахами моря и вечнозелёной листвы. Отдыхающих было мало, курортный сезон в сентябре завершался. Двухэтажный железобетонный корпус пансионата, напоминающий солдатскую казарму, располагался недалеко от моря. Комнаты были без удобств и выходили в длинный узкий коридор. Получив полезную информацию от побывавших здесь знакомых, Вера попросила администратора разместить их с Ниной в конце коридора, недалеко от туалета и душевой.

– Может, вам выделить место прямо в туалете? – пошутил черноволосый парень с орлиным профилем и поселил их подальше от желаемых объектов.

Несмотря на малые габариты и простую обстановку, комната была светлой и уютной, вид на море придавал ей романтичность.

Подруги быстро переоделись с дороги и побежали к морю. С восторгом бросились они навстречу шаловливой волне, усталость, как рукой сняло. К концу дня подруги уже знали, что ждёт их на отдыхе: великолепный город Сочи в двадцати минутах езды на автобусе, обезьяний питомник в Сухуми, концерт органной музыки в Пицунде и главная достопримечательность для одиноких женщин – солидный военный санаторий, расположенный по соседству.

– Возможно, лётчика себе отхвачу! – размечталась Вера.

– Мечтать не вредно, попробуй. Но в своих вылазках на танцы на меня не рассчитывай, – предупредила Нина. – Я сюда приехала отдыхать, а не развлекаться.

– Ну, хоть разочек, давай сходим на танцы. Не пойду же я одна. – упрашивала Вера и ей удалось уговорить подругу.

На следующий вечер молодые женщины, наведя марафет и надев нарядные платья, отправились на танцы. Подойдя к санаторию, они узнали, что без приглашения местных отдыхающих в здание не пускают.

– Я никого просить не буду, а ты, Вера, можешь оставаться и ждать, – решила Нина.

Неожиданно к ним подошёл коренастый, лысоватый мужчина лет сорока.

– Ну, что, девчонки, провести вас на танцы?

– Будем премного благодарны, – бойко ответила Вера.

Пётр, так звали их нового знакомого, составил им компанию, поочерёдно приглашая обеих подруг. Под быстрые мелодии они отплясывали вместе.

Когда вечер закончился, галантный кавалер вызвался проводить подруг до их корпуса, на набережной предложил посидеть на лавочке, подышать морем. Вера охотно согласилась, Нина, сославшись на усталость, оставила парочку наедине. Через час возвратилась и подруга.

– Что-нибудь случилось? У вас так хорошо всё начиналось, – поинтересовалась Нина.

– Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего. Петя оказался очень напористым и сразу же предложил заняться с ним любовью. Хотя бы для приличия пару дней подождал, – возмутилась Вера.

– Ничего себе, лётчик-налётчик!

– Он ещё вдогонку мне посоветовал найти серьёзного мужчину и выйти за него замуж, – вспомнила Вера. – Уж как-нибудь сама соображу, что мне делать.

На следующий вечер подруги встретили Петра в центре города в обнимку с рыжеволосой пышногрудой женщиной пенсионного возраста.

– Да, у этой дамы Петя нашёл понимание, – заметила Нина.

Выходы на танцы Вера осуществляла теперь с другими одинокими женщинами, которых в пансионате было немало. Нина предпочитала оставаться в комнате одна, читать романы, которые тщательно отбирала в местной библиотеке. Особенно ей нравились любовные истории, написанные Жорж Санд. Она часто вспоминала Николая и своих ребят. Иногда звонила им по телефону из городского переговорного пункта и бравым голосом сообщала, что у неё всё в порядке, но не хватает их, самых близких и дорогих. Николай успокаивал жену, советовал хорошенько отдыхать и за них не волноваться.

Как-то ночью её разбудила взволнованная Вера.

– Нина, что с тобой? Успокойся!

– А что случилось? – спросила Нина спросонья.

– Да ты так кричала во сне, что мне страшно стало.

– Какая-то чепуха снится, – немного помолчав, добавила, – Как наваждение, эротические сны вижу каждую ночь, впору бросай всё и уезжай домой к Николаю.

С каждым днём Нина становилась печальней, она осунулась, от её прежней весёлости не осталось и следа. Чтобы развлечь подругу, Вера уговорила её поехать на экскурсию в обезьяний питомник. Взаимоотношение самца шимпанзе с его многочисленным гаремом не могло оставить никого равнодушным. Экскурсанты смеялись от души, наблюдая за повадками забавных животных. Плотный белобрысый мужчина в тёмных очках иногда остроумно комментировал происходящие сцены разборок между женскими особями, чем вызывал новую волну смеха среди посетителей. Этот остряк, как бы случайно, всегда оказывался рядом с подругами. Вскоре они узнали, что весёлого мужчину зовут Борисом, а приехал он из Минска. Нина несколько раз была в этом красивом городе в гостях у старшей сестры, по этому поводу обменялись впечатлениями.