Страж Монолита

Бобр выпрямился на стуле, потер свежеотросшую бровь, некогда опаленную жаркой, приоткрыл рот и после секундной паузы вновь пожал плечами. В случае с профессором он просто не находил слов, в то время как с другими собеседниками он непременно ввернул бы что-либо для поддержания разговора.

– Так вот, Егор, мы ввели следующее понятие в изучении Зоны. Оно называется «инициированная реакция среды». Я считаю, что это основополагающее понятие для того явления, которое мы называем Зоной.

– А как это, инициированная реакция среды? – настороженно спросил Бобр.

– Я рад, что вы спросили. Сейчас попробую объяснить. Воздействие Зоны на каждого человека отличается. Это, казалось бы, субъективное ощущение, скажем, одного в каком-то месте тошнит и страшно, а другому в этом же месте спокойно и радостно. Знакомая ситуация? – профессор заинтересованно наклонился к сталкеру.

– Э-э-э, ну да. Вот, например, был у нас Прохор, так он электры на дух не переносил, то грохота боялся, то, что толкнет кто-нибудь, – ответил, припоминая Прохора, сталкер. – Ну он от электры и помер, шибануло его, мама не горюй. Главное, товарища перед ним ничего, не задело как будто, а Прохора в дым. Так у товарища его костюмчик понадежней, а Прохор так же, как и я, одет. Был, – поправившись, закончил сталкер.

– Но вот что я вам скажу, этого вашего Прохора убила не электра.

– А что? – с расширившимися от ужаса глазами спросил Бобр.

– Точнее, конечно, электра, – немного смутившись, ответил Сахаров, – но я вижу тут инициированную реакцию среды, вы понимаете? А если бы он боялся, скажем, кровососа, наверняка он бы инициировал кровососа.

– Ну а как же сталкеры, которые вообще ничего не боятся? Вот недавно три опытных сталкера убились на подходе к Свалке. Причем каждый в своей аномалии. Это что значит: они их сегодня испугались и Зона их съела? – прищурившись, спросил Бобр.

– Тут, вероятно, другой случай. Чтобы инициировать среду, совсем необязательно именно бояться чего-либо. Возможно, эти люди поссорились или подрались с кем-то, в любом случае в их сознании, вероятно, были сильные эмоции, вызвавшие локальный всплеск активности одноименного знака. Я понятно выражаюсь? – переспросил профессор, следящий, чтобы Егор следил за сутью разговора.

– Э-э-э, ну как бы да, но что-то туманно все-таки, – обдумывая услышанное, ответил Бобр.

– Просто примите два шага, сначала человек инициирует среду, в которой находится, ну, скажем, как опасную или не опасную, а потом инициирует ее реакцию. Так ближе к пониманию?

Бобр, отрицательно помотал головой.

– Хорошо, давайте еще один пример. Давайте разберем случай из вашей практики, так будет лучше. Любой, например, ваш недавний случай с изломом, – предложил ученый. – Валерий Степанович рассказал сегодня на совещании, как вы справились с этим крайне живучим, опасным и заточенным, скажем так, на человека мутантом. Признаться, я, – с этими словами Сахаров положил руку на грудь, – склонен верить в действительность случая, это полностью вписывается в определенную нами схему.

Бобр с сомнением потер переносицу.

– Ну давайте, пример с изломом. Честно не вижу тут э-э-э…

– Инициированной реакции среды? – подсказал профессор.

– Ее самой, да.

– Давайте по порядку. Будет много спорных моментов, но прошу вас, не перебивайте, – Сахаров загнул на раскрытой пятерне мизинец. – Все мутанты преследуют человека с различными целями, откуда, вы думаете, излом мог набраться столько слов, смысловых постановок и даже английское «донт шут»? Я уверен, что он не мог набраться столько у своих жертв, никто бы не стал с ним разговаривать так долго, скорее всего, он конвоировал группы людей и в силу необычайной активности мозгового вещества изучал нас… как вид. То есть настолько, насколько он потенциально опасен, настолько же он и потенциально безопасен. Не спорьте, – протестующее вскинул руку Сахаров, видя, что Егор раскрыл рот. – Второе, – профессор загнул безымянный палец, – он не делал попытки убить вас, пока вы не почувствовали его, но ведь он мог бы, к моему сожалению, наверняка убить вас, пока вы возились с замком от сейфа? Не спорьте, – вновь протестующее вскинул руку Сахаров, видя, что Егор опять раскрыл рот. Егор обиженно засопел. – В-третьих, когда вы почувствовали чужеродное присутствие, вы испугались. И я считаю именно этим инициировали окружающую вас среду, а именно усилили животные инстинкты излома, – Егор уже как рыба, вытащенная на берег, возмущенно хватал ртом воздух. – В-четвертых, – Сахаров загнул указательный палец. – Когда вы, как вы полагали, почти убили его первый раз, вы почувствовали свою силу и среда поменяла свой знак, она признала вашу силу, и он убежал от вас, и блокировал дверь, хотя, зная свойства pseudo unum armatus, я, к сожалению, могу сказать, что, вероятно, он потерял свою боеспособность менее чем на пятьдесят процентов, а это значит, что его шансы по прежнему были ваше ваших, даже с артефактом «душа» как козырем. Должен признать, что это была неплохая находка, использовать целебные свойства артефакта для повышения своих психоэмоциональных показателей. Мы же в свою очередь знаем не понаслышке, какие раны может переживать и регенерировать это существо без потери своих физических или, скажем, боевых показателей. К вашему сведению, два квада долговцев были практически уничтожены одним pseudo unum armatus. По нашей просьбе они попытались добыть один живой или мертвый экземпляр для исследований. Стоит ли говорить, что для них существует только один вариант – это мертвый экземпляр. Но бойцы были настроены убивать это существо, на что окружающая их среда среагировала соответственно и убила их. Нескольких бойцов убил сам излом, несколько попали в процессе охоты в аномалии. И, в-пятых, – Сахаров сложил большой палец на остальные, сформировав кулак, – вы смогли выстрелить, попасть и временно обездвижить излома, я уверен, именно потому, что не продумывали этот плана. То есть на тот момент в вашей голове не было мысли убить это существо, именно поэтому он повернулся к вам спиной, инициированная среда не ощущала вспышки агрессии или ментальных зарисовок близкого будущего, именно поэтому излом никак не среагировал на ваше действие.

Повисло молчание.

– Ну знаете… профессор… такое… – Бобр рассеяно обрисовал в воздухе круг. – Я даже не знаю, что сказать, трудно поверить.

– Да, боюсь, что именно трудно поверить, но я, с вашего позволения, приведу, пожалуй, двух людей, которые поверили или, скажем, знают это без преувеличения основополагающее явление и благополучно живут в Зоне.

– Кто?

– Вы также их знаете. Они живые легенды Зоны. Они обходятся маломощным или не летальным оружием или вовсе без него, оружие, скорее всего, для людей. Не догадались, нет? – лукаво спросил ученый. – Они живут в наиболее агрессивных, с нашей точки зрения, я имею в виду точку зрения сталкеров и остальных людей, присутствующих в Зоне, местах. В тех местах, где плотность и активность фауны зашкаливает за все разумные пределы. Ну? Все еще не вспомнили?

– Лесник и Болотный Доктор? – изумленно выдохнул Бобр. – Да не может быть…

Сахаров довольно улыбался, разглядывая реакцию Бобра.

– Вот видите, Бобр, я не ошибался на ваш счет, вы, – ученый указал на сталкера шариковой ручкой, – определенно можете понять этот закон, и, мало того, вы подсознательно знаете его и пользуетесь им… в некоторой степени.

– Профессор, вы, наверное, что-то путаете, я же хотел убить излома, я даже ждал, когда он приблизиться, – вдруг сосредоточенно и хмуро сказал Егор.

– Ошибаетесь, уважаемый, вы не хотели убить излома, по крайней мере, если бы вы всем своим существом хотели убить его, он бы с такой же яростью атаковал вас. Повторяю, вы в душе не хотели убивать его. Если вы действительно будете хотеть уничтожить какое-либо существо, то инициализируете тот же эмоциональный всплеск среды и всех ее активных носителей, и тогда вам по силам будет справиться только с низшими хищниками… например, крысой, – лучезарно улыбаясь, повторил профессор. – Очень вероятно, если бы вы вышли через дверь, не думая об изломе, он бы и не тронул вас. Хотя есть вероятность, что он бы окликнул вас, вы бы, увидев и узнав его, испугались за свою жизнь, представив себя погибшим, и среда среагировала бы соответственно, он же, действуя согласно полученным импульсам, убил вас. Возможно, вы бы были уверены в своих силах и приняли бы бой, постепенно понимая, что проигрываете, и проиграли бы. Но если бы на вашем месте был Лесник или Болотный Доктор, не было бы никакого боя и не было бы никаких смертей.

– Но тогда… когда я тащил Артема, да, вот тут, в двухстах метрах от ворот, я же… я же был готов драться, я был готов убивать их всех, а они прошли мимо, – чувствуя что почва его убеждений постепенно уходит из под ног и мозг ищет спасительной зацепки за прежние убеждения, напряженно проговорил Егор.

– И снова, милейший, вы ошибаетесь. Вы не хотели убивать зомбированных, вы хотели защитить человеческую жизнь всеми своими силами. Реакция инициированной вами среды была соответствующей, поймите, среда стала соответствовать вашей психоэмоциональной окраске, если хотите, вашему жгучему желанию сохранить Артема. Как только вы сформировали свое желание, она, инициированная вашим намерением, включила сирену, конечно же, руками долговцев, она же активировала их активность и отрешила интерес зомбированных к вашим персонам, и далее позволила вам без ранений выбраться из передряги. Тут мы видим, что и человек, в свою очередь, подвержен влиянию среды, если изначально как минимум имеет нейтральную позицию.

– Но почему бы ей тогда, этой вашей реакции среды, не развернуть зомби в другую сторону? – спросил сталкер.

– Возможно, если бы вы хотели этого еще сильнее, они бы и развернулись. В конце концов, зомбированные не имеют, в отличие от человека, функционирующей центрально нервной системы. Их мозг не способен проявлять свою волю и самостоятельно инициировать реакцию среды, их, так сказать, антенны связи представлены обрывками нервных тканей, и они, подчиняющиеся изменяющейся среде, заставляют двигаться тело. Но тут, конечно, тоже, много вопросов, но это, если вам интересно, к некробиологу Трофиму Аристарховичу. Ну так о чем я… – Сахаров потер переносицу. – А, так вот, если бы ваше желание было еще сильнее, я уверен, вы бы смогли развернуть или остановить зомбированных.

– Профессор, – взмолился Бобр. – Я больше не могу, вы же ставите все с ног на голову!

– И снова ошибаетесь, дорогой мой сталкер Бобр, сейчас я как раз и ставлю все в вашем сознании с головы на ноги. Человек, человек и еще раз человек является причиной практически всех случающихся с ним событий в Зоне. Здесь среда, которую можно назвать одним общим словом «Зона», многократно быстрее реагирует на человеческие проявления и имеет такой ассортимент инструментов для обратной связи, как мутанты или же артефакты. Понимаете? С одной стороны, Зона может лишить вас жизни, и в то же время у нее есть возможность подарить вам здоровье, силу, выносливость и прочее и прочее. Понимаете?

Бобр откинулся на спинку стула, растерянно глядя куда-то в сторону в пол. Ученый, видя такое состояние сталкера, вежливо осведомился:

– Может, чайку?

Бобр благодарно кивнул.

– Было бы очень кстати, – хрипло произнес он.

Через пару минут очаровательная девушка в белом халате принесла поднос с чайником, наполненными чашками чая, конфетками, печенюшками и нарезанными фруктами. Выпив в полном молчании одну, потом вторую чашку чая, сосредоточенно думая обо всем, что было услышано, Бобр встрепенулся.

– Да, профессор, а зачем же вы вызывали меня?

– Очень хороший вопрос, я рад что вы пришли в себя. Это дает нам шанс, что вы выслушаете мое предложение и в свете полученной, признаться, небольшой, но практически значимой для вас части информации вы, с большей вероятностью, сможете выполнить мое э-э-э… поручение. Более того, я бы не попросил вас и никого другого выполнить для меня что-то, если бы у него не было шанса выполнить это. Хватит на моей совести смертей, – оттягивая вдруг ставший тесным воротничок и понизив голос, сказал Сахаров. – Итак, – хлопнув ладонью по столу и отгоняя ненужные воспоминания, сказал ученый. – Речь идет о походе в Рыжий Лес с нашим сотрудником Валерием Степановичем к Леснику. Возлагаемая на вас функция – это обеспечить проход туда и обратно нашему сотруднику. Задача нашего сотрудника произвести замеры изменения психоволновой активности среды совместно с Лесником. Мы уже давно наладили с ним партнерские отношения, и он с удовольствием нам помогает. Полученные показатели мы условно примем за эталонные, а в дальнейшем эти данные будут использоваться для искусственной коррекции агрессивных реакций среды генерированными импульсами. У нас есть определенные разработки, которые уже работают. Кстати, Валерий Степанович будет использовать прототип устройства в вашем походе, но мозговые излучения Лесника – это качественно другой показатель. Вам придется вместе с нашим сотрудником пару дней сопровождать Лесника.

– А что, если он откажется? Он же вроде бы гостей не любит?

– Любит не любит, это субъективно. Мы… хм, точнее вы с Валерием Степановичем тоже туда не с пустыми руками пойдете. Лесник предупрежден, он вас будет ждать. Но мы все равно должны учесть, что это он, а не мы делаем ему услугу.

– И… сколько вы мне заплатите? – спросил Бобр, чувствуя себя довольно неловко, поднимая вопрос о деньгах с таким ученым мужем.

– Размер вашего вознаграждения – сто тысяч.

Печенька, выскользнув из потерявших контроль пальцев, с негромким бульканьем упала в чашку с чаем.

Следующие два дня сталкер готовился к выходу в Рыжий Лес. Его подготовка заключалась в несколькочасовом прослушивании курса лекций от Сахарова в его кабинете. Профессор с удовольствием делился необходимыми для выживания в Рыжем Лесу теоретическими выкладками.

– Егор, исходя из тех теорий, которые вы теперь знаете и можете интегрировать в ваше видение Зоны, вы можете сказать мне, почему я не прошу отправить туда долговцев? – спросил профессор.

– Ну, наверно, – чувствуя себя как школьник на экзамене и вытирая руки о выданные ему гражданские штаны и рубаху, отвечал Бобр. – Наверное, долговцы будут ожидать, что Рыжий Лес агрессивен, и Лес нападет на них? – наполовину ответил, наполовину спросил сталкер.

– Правильно. А что можно сделать, чтобы не пострадать в данной ситуации? Пожалуйста, выдвиньте свои версии и гипотезы. Я, как и говорил всегда, стремлюсь изучить ваш неповторимый полевой опыт сталкера, – подбодрил ученый, – поскольку это также является одной из ключевых позиций в моих исследованиях. Итак?

– Ну, наверное… – помявшись, начал рассуждать вслух Егор, – наверно, если бы долговцы думали об окружающей их среде как об агрессивной, и в ней были бы только слепые псы, крысы и плоти… и… мало аномалий…

– Как возле периметра? – уточнил профессор.

– Ну да, – согласно кивнул Бобр, – то среда бы проявила свою агрессию, а долговцы, как пить дать, перебили бы всех мутантов, – прикидывая и так, и этак ситуацию, отвечал Егор. Сахаров согласно кивнул. – А если в Рыжем Лесу… то, наверно, не справятся ребята, нет, не справятся, – сказал Егор. – Там кровососы неубиваемые, чернобыльские псы, снорки, псевдогиганты… аномалия на аномалии… нет, если эта, как ее, среда захочет их уничтожить, то у нее все шансы.

– Егор, Егор, не торопитесь с выводами. Подумайте о благополучном исходе, когда бы они, я имею в виду бойца группировки Долг или любой другой, смогли бы дойти до Лесника и выполнить задание, – переспросил Сахаров.

– Ну, наверное, если бы все залезли в танки с максимальной защитой от аномалий, ведь есть же такие? И гусеницами давили бы всех мутантов, еще и пулемет сверху. Наверное, так можно пройти Рыжий Лес? – вопросительно ответил Бобр.

– Нет, Егор, вспомните все эти мертвые танки, БТРы, разбросанные по всей Зоне. Правительство уже пыталось использовать регулярные войска, и что получилось? Думайте еще, Бобр, думайте, – Сахаров постучал карандашом по записной книжке, лежащей на столе.

Егор наморщил лоб.

– Ну тогда, если мы не можем победить Рыжий Лес… тогда надо э-э-э поверить, что он не опасен, что ли? – неуверенно сказал Бобр.

– Так… – кивнул Сахаров, – и?

– И пройти Лес, как будто там и нет никакой опасности, – подытожил Бобр, пытаясь угадать, глядя в глаза ученому, правилен ли его ответ.

– Практически так, Егор, силой взять Лес не получится. К сожалению, наша человеческая психика устроена таким образом, что все неизвестное, что она видит, она подсознательно ассоциирует с возможной опасностью. Это и инициирует среду как потенциально опасную. Вы не сможете заглушить свои приобретенные подсознательные навыки, но у вас, если хотите, есть определенный талант, который выражается в другом, в отличие от девяносто девяти процентов сталкеров, подходе к пониманию Зоны. Вы не испытываете негативных эмоций к вашему окружению, а в большинстве случаев это Зона, и, соответственно, окружение, то есть Зона, не проецирует обратно на вас ваши же разрушительные проявления, – сказал Сахаров.

– Ну допустим, я что-то понял. Что я должен делать? – неуверенно спросил Егор.

– Давайте по порядку, – предложил профессор, открыв пятерню и закладывая мизинец. Как видно, это была его манера рассуждения и убеждения собеседника. – Во-первых, вы достаточно опытный сталкер, который понимает степень опасности от большинства представителей фауны Зоны.

Егор, памятуя, что профессор не любит прерывания его рассуждений, робко приподнял руку в надежде на вопрос.

– Хорошо, Бобр, спрашивайте, – разрешил Сахаров.

– Вы, наверно, переоцениваете мои… знания, я не охотник за мутантами.

– Я адекватно оцениваю ваше практическое понимание среды. А относительно мутантов, на практике, я уверен, вы можете дать сто очков по сравнению с нашими лучшими специалистами. Я говорю о практическом понимании и использовании этого понимания. Наши биологи имеют дело, как правило, с мертвыми образцами, если бы выставить их наружу, чего я крайне не желаю, их подсознательные поведенческие реакции будут, скорее всего, неконтролируемы и столкновения с мутантами ужасны. Вам понятно?

Бобр кивнул.

– Во-вторых, – закладывая безымянный палец в свойственной ему манере, продолжил Сахаров, – ваше позитивное восприятие данной реальности или, если хотите, среды, позволяет вам сглаживать свое воздействие на нее. Образно говоря, вы обтекаемы для среды, вы вызываете меньше волн и возмущений, вам просто меньше будут встречаться всевозможные мутанты. В-третьих, что немаловажно, – вы обучаемы, иначе я бы не сидел тут с вами и не тратил свое драгоценное время. Я уверен, что полученные вами знания здорово могут помочь вам в выполнении наших поручений, и, соответственно, нам в исследовании Зоны.

Сталкер задумался.

– Профессор. А можно еще вопрос?

– Да, конечно, уважаемый, спрашивайте сколько хотите, я постараюсь дополнить ваше понимание Зоны своим.

Бобр секунду колебался, а потом задал мучивший его когда-то вопрос. Этот вопрос так и остался без ответа, но сейчас он был как никогда близок к нему.

– Вот говорят, что есть э-э-э… Исполнитель желаний, Монолит – это правда? – робко спросил он, внутренне ругая себя за наивность.

– Да, это правда, – спокойно ответил Сахаров.

– Как? – чувствуя, что почва снова уходит у него из-под ног, растерялся сталкер. Ведь кто-кто, а ученый, профессор, академик не мог верить в сказки, а он говорит, что исполнитель существует.

– А Хозяева Зоны существуют? – шепотом с расширившимися от ожидания благоговейного откровения глазами спросил Бобр.

– Да, и Хозяева Зоны существуют.

Земля, казалось, окончательно перевернулась, небо рухнуло вниз, Бобр ничего не понимал.

– Профессор, – чуть не плача, дрожащим голосом спросил Егор, – а Зона – живая?

– Да, Егор, Зона – живая, именно в том понимании, в котором вы представляете ее. Она разумна, – уверенно сказал профессор.

Егор сидел, открыв рот, бессмысленно смотря в пространство.

– Бобр, Бобр… Егор. – встревожено спросил Сахаров. – Вам нехорошо? Может, чайку?

– Да, профессор, было бы неплохо, – прошептал сталкер.

Отхлебывая чай из чашки, Егор восстанавливал свое состояние, но получалось хреново. Слишком много места для вопросов освободили ответы профессора.

– Профессор, я хочу знать. Поясните, – отложив недопитую чашку в сторону, твердо заявил сталкер.

– Конечно, я рад, что вы позволили себе расширить ваш стакан знаний, и я могу долить туда еще немного. Начнем с Монолита, или Исполнителя Желаний. Исполнитель Желаний – это машина, результат очень серьезных разработок советских ученых, грандиозной задачей которых было создание светлого будущего. Эта очень мощная машина, суперкомпьютер в защитной оболочке, настроенный на частоту мозговых волн человека. Монолит активирует среду таким образом, что все, что вы начинаете думать, начинает проявляться в действительности, причем оно не возникает из воздуха, хотя и это возможно, а заставляет само пространство соответствовать частоте ваших мозговых электромагнитных колебаний, это сложный и гениальный процесс. Соответственно, Исполнитель имеет свою Зону действия, затухающую по мере отдаления от эпицентра. Эпицентром, как вам, наверное, понятно, является сам суперкомпьютер… э-э-э… Монолит.

– Поэтому людей глючит, когда они приближаются к центру? – спросил Егор.

– Да, поэтому. Мозговые сигналы удаленных на расстояние в несколько километров людей недостаточно четкие и ясные, и Исполнитель, он же Монолит, являющийся лишь устройством, реагирует соответственно, то подстраивая, согласовывая окружающую среду с вашими мозговыми сигналами, то прекращая эти инициированные операции. И человеку начинает мерещиться всякое. Чем ближе к центру Зоны, к Монолиту, тем частота ваших сигналов для него четче, и среда инициируется им же быстрее и от гораздо меньших мозговых импульсов, потому что вы, как несущий передатчик своей воли, ближе к Исполнителю. Именно поэтому мозговой сигнал, выпущенный сталкером возле самого суперкомпьютера, реализуется на все сто процентов. Повторю, что суперкомпьютер считывает не то, что вы думаете, но то, что вы действительно Желаете, это электромагнитная волна совершенно определенной длинны, частота которой заложена в суперкомпьютер. Поэтому, когда вы находитесь в непосредственной близости от Монолита, ваш мозговой сигнал перекрывает большинство других сигналов, и Монолит согласовывает окружающую среду в соответствии с вашими мозговыми сигналами. Вам понятно?

Бобр кивнул.

– А кто тогда Хозяева Зоны?

– Так называемые Хозяева Зоны – это группа ученых, разработавшая проект «Исполнитель Желаний». Как вы понимаете, правительство не было готово пользоваться таким изобретением, вы подумайте только, стоит добавить мощности или разместить сеть монолитов по всей территории тогдашнего СССР или мира, и любое желание нашего Генсека было бы исполнено, это абсолютная тирания. Тирания миру! Таким ли вы видите светлое будущее? Чтобы пользоваться этим устройством, нужен бы был человек совершенно особой модели, с совершенно бескорыстными мыслями, но и это очень сложно. Ученые вынуждены были каким-то образом не допустить использования Монолита, поэтому они всеми силами сдерживали проект, и, надо отдать им должное, это были мужественные и великие люди! Они получили в свои руки такое оружие, которое гораздо страшнее атомных бомб, и они сами осознали, насколько Исполнитель может быть ужасен в человеческих руках. Вначале они хотели решить вопрос отбора людей, которые бы имели допуск к Исполнителю, мирным путем, и был создан Контролер. Да-да, молодой человек, Контролер был создан нами, в благих побуждениях не допустить людей с разрушительным содержимым к Исполнителю. Этот теперь безработный, живущий без должного ухода и одичавший… хм, Страж Монолита продолжает делать то, для чего он создан. Он проверяет мысли людей, и если там есть нечто несущее угрозу человечеству, он должен блокировать их и отводить в специальное помещение, но идеальный план контроля приходящих людей к Монолиту, конечно, не понравился правительству, в бешенстве оно начало репрессии. Часть великих ученых, этих светлых представителей человечества, тогдашние спецслужбы смогли вывести из строя или ликвидировать, их выкрадывали из квартир, из кабинетов и увозили, но часть успела запереться в одном из наиболее защищенных бункеров. Тогда правительство в отчаянной попытке ухватить Монолит инициировало первую аварию ЧАЭС, в надежде, что ученые выйдут из непригодных помещений, но группа светлых умов сопротивлялась, они назвали себя «О-Сознание», они подключили себя к управлению Исполнителем, залегли в автоклавы, это был их единственный шанс сохранить свое сознание и не дать Монолит в руки обезумевшего правительства. После аварии население было эвакуировано, Зона отчуждения, тогда еще просто Зона, была создана, и правительство ввело войска. Конечно, тайно и без огласки, но войска, как вы знаете, не прошли. Исполнитель был активирован, и на подходах у машин глохли моторы, у людей останавливались сердца. Штурм был проигран, никто не вернулся, все погибли, не сделав ни единого выстрела. Но были и другие подходы к группе «О-Сознание», которые они просто не могли контролировать. После этого штурма Хозяева начали создавать охранников для себя и Исполнителя, поскольку лаборатории все еще были функциональны, ЧАЭС не была заглушена, она продолжает генерировать электричество и по сей день, в этих лабораториях были выращены сотни видов мутантов для охраны наземных, подземных и других коммуникаций.