Толерантность или Россия

Сомнения я всё же преодолел. Читаем и наслаждаемся. «Толерантность – термин, обозначающий терпимость к иному мировоззрению, образу жизни, поведению и обычаям, вероисповеданию, национальности. Социальная толерантность заключается в осознании и предоставлении другим их права жить в соответствии с собственным мировоззрением и служить ценностям их самобытной культуры. Социальная толерантность означает принятие, правильное понимание и уважение других культур, способов самовыражения и проявления человеческой индивидуальности. Толерантное отношение рассматривается как социальная ценность, обеспечивающая права человека, свободу и безопасность».

Вроде всё просто и понятно. Кроме того, в той же Вики приводится рядом с определением очень важное дополнение, разъяснение, которое, казалось бы, снимает все претензии к явлению толерантности. Вот эта фраза. «Под толерантностью не подразумевается уступка чужим убеждениям, снисхождение или потворство, терпимость к социальной несправедливости; она не равносильна безразличию. Быть толерантным не означает отказа от своих убеждений, принятия иного мировоззрения (образа жизни), а также навязывания своих убеждений другим людям».

Вот вроде бы и всё. Ведь подавляющее большинство ассоциирует современную политику толерантности именно как попытку навязать если не силовыми методами, то постоянным промыванием мозгов чужие ценности, которые кажутся абсолютно неприемлемыми, чуждыми, мерзкими. Осталось только выучить эту чудесную фразу наизусть и при каждом удобном случае ловить большинство любителей толерантности на подлоге и передёргивании. Вот, смотрите. То к чему вы призываете, на самом деле выглядит совсем не так.

Хотелось бы, однако посмотреть, а нет ли в понятии толерантности внутреннего противоречия. То есть, возможна ли она в принципе, пускай и являясь в реальной жизни пока что не осуществимым идеалом? Наибольшее сомнения вызывают вот эти строки, выделим их ещё раз. «Толерантность означает принятие, правильное понимание и уважение других культур, способов самовыражения и проявления человеческой индивидуальности».

Попробуем для начала разобраться с «правильным пониманием». А какое понимание является правильным? Существует ли объективный критерий этой самой правильности? Если существует, то кто и как способен его вывести? Все эти вопросы в большинстве своём остаются без ответа.

Возьмём любое явление, пускай из области той же религии, где проблемы с толерантностью возникают достаточно часто. Ну, допустим, намаз. Каким будет правильное понимание этого явления? Капитан Очевидность или та же самая Википедия уверенно скажут нам, что это религиозный ритуал, заключающийся в произнесении молитв по определённым правилам.

Правильно это определение? Конечно! Понимаем ли мы это явление именно таким образом? Разумеется нет!

Такое абсолютно стерильное и объективное понимание возможно только лишь в одном случае. Если вы сами не являетесь верующим мусульманином, и кроме того не имеете возможности лично столкнуться с совершением этого ритуала. То есть для жителей современной России такое понимание практически невозможно. Вот если бы речь шла про обычаи каких-нибудь папуасов из Новой Гвинеи, тогда ещё, может быть, и получилось.

А что же будет в реальности? Для мусульманина совершение этого обряда будет символом его избранности, единения с Богом и общиной.

Ну а для атеиста или приверженца иной религии? В лучшем случае – забавные, нелепые телодвижения, вызывающие усмешку. Ну а если намаз массовый, да ещё в людном месте, да ещё мешает проходу? Найдётся ли хоть один человек, у которого понимание этого обряда будет очень сильно отличаться от мысли «опять эти дикарские пляски, как же они уже надоели, гнать их с улиц поганой метлой»?

Да, в случае именно этого примера, большинство свои мысли оставит при себе и с мусульманами ими не поделится. Но ведь никакого «правильного», совпадающего понимания в данном случае так и не возникло, да и не может возникнуть. Как мы уже сказали, академически объективное понимание возможно в лучшем случае только по отношению к тем явлениям социальной действительности, с которыми мы сами непосредственно не сталкиваемся.

Не менее интересен термин «принятие». Очень плохой термин, очень неопределённый. Что будет означать принятие по отношению к тому же намазу, ну или, допустим, к гей-параду? Просто способность пройти мимо группы молящихся или альтернативно ориентированных граждан, не испытывая желания непременно запретить и разогнать? Но проблема то в том, что для тех же мусульман, принятие намаза означает ситуацию, когда вы не просто проходите мимо, а присоединяетесь к молитве. То же самое в той или иной степени всегда было характерно для устроителей гей-парадов.

Если не всё понятно на примере намаза, возьмём другой пример. Знаменитый карикатурный скандал. Все, наверное, помнят, что произошло когда одна датская газета разместила карикатуры, на которых были изображены отцы основатели мировых религий. Если приверженцы буддизма и христианства эти картинки просто проигнорировали, то мусульмане отметились многочисленными погромами, свёртыванием торговых связей с датскими компаниями и яростными требованиями извинений и обязательного наказания как газеты в целом, так и непосредственных участников.

Так каково же всё-таки правильное понимание данных событий? Размещение карикатуры на пророка Мухаммеда – что это такое? Невинная шутка или страшное оскорбление? Надо быть честным и признать, в данном конкретном случае, как и во многих других, невозможно найти компромиссное решение, которое устраивало бы обе стороны.

Несколько пониманий одного и того же явления всегда будут соперничать между собой. И вопрос только в том, какое понимание будет преобладающим в обществе, то которое считаем правильным мы, или точка зрения, кажущаяся нам глупостью и дикостью.

Ну и уж заодно про уважение. К чему бы мы его не испытывали, но это всегда очень личное и очень индивидуальное чувство, которое практически невозможно заставить испытывать, в отличие от гораздо более простого чувства страха. Для уважения есть достаточно чёткий критерий. Каждый человек понимает, что уважать означает – хотеть быть похожим. Неважно на конкретного ли человека или на типичного представителя какой-то группы: самурая, мусульманина, гея, да хоть человека-паука.

Если мысль о том, чтобы быть похожим на гламурного гомосексуалиста вызывает у вас отторжение, то ваши чувства к сексуальным меньшинствам могут быть какими угодно, но называть это уважением не стоит. Зачем лишний раз вносить путаницу в и так непростую ситуацию.

Иногда вместо иноземного слова толерантность предлагают использовать исконно русское «терпимость». Определённый смысл в этом есть и вовсе не из-за стремления огородить великий и могучий русский язык от иностранного влияния. На самом деле, терпимость гораздо лучше передаёт смысл явления толерантности и мешает частым манипуляциям.

Достаточно вспомнить устоявшееся, но уже подзабытое русское выражение «дом терпимости». В дореволюционной России так назывались официальные публичные дома. Многих это до сих пор удивляет, но на рубеже XIX-XX веков Российская империя была вполне либеральным государством в плане продажной любви. Кто жаждет подробностей, может почитать замечательную «Яму» Куприна.

Но, несмотря на легализацию проституции, моральная оценка данного явления оставалась крайне негативной, никому не приходило в голову считать падших женщин нормальными членами общества, хотя никакого ущемления их гражданских прав не наблюдалось.

Вот это и есть терпимость. Глагол терпеть до сих пор в русском языке и означает – смиряться с чем-то не совсем приятным для тебя. Как видим, полное совпадение с каноничным определением толерантности. Многие обычаи и явления общественной жизни лично тебе могут быть неприятны, но если они не нарушают закон и не ограничивают свободу твоих действий – будь добр, терпи, не старайся навязать всем остальным своё видение мира.

Так что? Получается толерантность невозможна в принципе? По крайней мере, в том виде, в каком её сейчас представляют обществу. Это не совсем так. Давайте представим ситуацию. Есть у нас два молодых человека. Один из них, допустим, Вася обожает классическую музыку, тащится прямо от Генделя с Брамсом. А у Пети вкусы немного попроще. Он обожает русский рок и ходит на концерты Юрия Шевчука.

Могут ли эти два юноши быть друзьями? Ну или хотя бы вместе спокойно учиться в одном университете, не скатываясь постоянно в конфликты и драки? Да, почему бы и нет? Если они оба не являются полными неадекватами, конечно. Ну вот не будут они вместе ходить на концерты или обмениваться ссылками на музыку в Контакте. А в остальном у них вполне могут быть совпадающие интересы.

Если оба парня совсем уж здравомыслящие, то они постараются даже и не затрагивать тему музыки в своих разговорах, понимая, что незачем лишний раз давать повод для взаимных обид. Впрочем, близкие друзья могут позволить себе даже и постебаться слегка друг над другом. Вот она, толерантность в чистейшем беспримесном виде.

Но такое терпимое отношение возможно далеко не всегда. Для терпимости необходимо, чтобы различия в поведении не воспринимались как заданные раз и навсегда, не ассоциировались с большой социальной группой, в первую очередь национальной и религиозной. Понятно, что музыкальные пристрастия или тот же футбольный фанатизм явления не вечные, и с возрастом могут меняться достаточно сильно. И сами спортивные болельщики это в принципе понимают.

Потом необходим определённый уровень развития цивилизации в обществе, при котором бытовые привычки не воспринимаются как повод для негативной оценки. Можно привести простой кулинарный примерчик. Ну вот мусульманам не положено по установлениям Корана есть свинину. Большинству коренных европейцев, атеисты ли они или называют себя христианами на эти пищевые предпочтения абсолютно наплевать. Не ешь ты свинину, ну и не ешь дальше. Никаких выводов о характере и моральном облике своего соседа мусульманина никто на этом основании делать не будет. Если уж даже с вегетарианцами у большинства проблем не возникает, то с нелюбовью к одному из сортов мяса можно легко смириться.

Но как обстоят дела с самими мусульманами? А вот как. Есть такой старый французский город Ним. В котором не так давно возникли проблемы у торговцев одним из самых французских товаров – вином. Ну а заодно и с той же самой свининой, которая показалась понаехавшим мусульманам ужасно не толерантной. Причём настолько, что они не постеснялись начать силовые акции против несчастных торговцев, а также против тех, кто захотел полакомиться сочной отбивной под бокал красненького.

Не избежал подобных фокусов и Париж. Правда там местные мусульмане предпочли действовать не своими руками. Как законопослушные граждане, они предпочли обратиться в полицию и потребовали запретить крайне вредное и оскорбительное мероприятие. Что же это за акция, которая так напугала миролюбивых последователей Аллаха. Какой-нибудь марш фашиствующих молодчиков со свастиками и призывами немедленно выслать из страны всех мигрантов? А вот и нет.

Поводом для беспокойства стало желание коренных французов устроить праздник, этакую вечеринку с семейной атмосферой, на которой, о ужас, должны были подаваться свиные колбаски и к тому же алкоголь. Ну, естественно, подобное желание не могло быть ничем иным как страшным разжиганием межнациональной розни. Ну не может же нормальному французу вот так просто захотеться полакомиться свининкой в дружеской компании? Разумеется, праздник был запрещён.

Можно ли в данном случае воспитать толерантность в обеих сторонах? Так французы, простите, уже толерантны. Никто ведь всерьёз не думает, что они собирались отлавливать мусульман и насильно запихивать им в рот пресловутые колбаски? Чего же от них ещё требовать?

Можно ли превратить мусульман в милых и толерантных людей, спокойно проходящих мимо висящих свиных окороков? Только если эти люди перестанут быть теми, кем они являются, то есть правоверными мусульманами. А сделать это если и возможно, то только такими методами, которые будут далеки не то что от толерантности, но и от понятия гуманизма вообще.

Необходимо принять за факт – как минимум для тех мусульман, которые недавно прибыли в христианские страны, любой поедающий свинину и пьющий вино, по определению, будет мерзким животным, заслуживающим сурового наказания. Впрочем, учитывая ускоренный процесс создания в Европе разного рода национальных анклавов и гетто, даже и мусульмане, родившиеся в той же Франции, вряд ли будут намного более толерантны.

Хотелось бы сразу предупредить, разного рода исторические примеры очень часто как раз используются теми же мусульманами. Они будут долго вам рассказывать про ужасы крестовых походов, про Ричарда Львиное Сердце, лично вскрывшего желудки 2000 мусульманам во взятой Аккре в поисках якобы проглоченных драгоценностей. Вполне возможно, что все эти истории даже и будут правдой. Вот только надо понимать, что всё это делается если уж не затем чтобы в открытую оправдать джихад и терроризм, то, по крайней мере, для того, чтобы не дать вам спокойно съесть честно заработанную сосиску.

Надо понимать, что живём-то мы в сегодняшнем дне и отвечать за поступки прапрадедушек не собираемся. Ну а уж если есть желание вступать в дискуссию, то можно напомнить, что во времена тех же походов в Святую землю, бедным крестоносцам, действительно, просто не у кого было научиться толерантности. И уж мусульмане точно не были её примером. А вот сейчас современным сторонникам ислама есть чему поучиться. Как бы мы к этому не относились, но большинство европейцев, действительно, толерантны. Пускай хотя бы вот в таком примитивном пищевом варианте. Но на самом деле, разрыв шаблона «странная бытовая привычка = враг» уже дорогого стоит.

Хоть всё уже и прописано в определении, нельзя всё-таки ещё раз не предупредить. Очень часто толерантность смешивают со слабостью, с нежеланием или неумением отстаивать свои взгляды. Позиция таких вот «толерастов» (тут это слово как никогда уместно) довольно проста.

«Ну разве вам трудно немножко потерпеть. Зато как у нас всё в обществе будет тихо, мирно, спокойно. Не будет поводов для взаимных обид и огорчений».

Если брать пример с теми же карикатурами. «Ну неужели нельзя было воздержаться от публикации этих карикатур? Неужели авторы и редактор газеты не понимали, к какой реакции это может привести»?

Звучит, вроде бы, вполне разумно. Большинству европейцев сами по себе эти карикатуры абсолютно никуда не упёрлись. Насмешки над Буддой, Христом и Магометом для европейцев – это позапрошлый век. Вот тогда подобные изображения ещё могли вызвать яркую и острую реакцию. А теперь – не смешно и всё. (Здесь не стоит путать насмешки над самой религией и осмеивание её сторонников. Насмехаться над Аллахом, да, старомодно. А вот шутки над самими мусульманами могут быть очень даже забавны). Нельзя исключить и того факта, что, опубликовавшие эти карикатуры, и вправду были озабочены только одной мыслью – как бы внести раздор между христианами и мусульманами.

Вот только ничего ведь это, по сути, не меняет, реакция на нарисованные на бумаге изображения не делается от этого менее дикой в восприятии большинства европейцев. И те издания, которые перепечатывали датские материалы, они защищали не конкретное изображение, а сам принцип, принцип свободы слова, толерантности в её хорошем смысле.

Понятно, что тактика таких вот терпеливых уступок ни к чему хорошему привести не способна. Сначала вам скажут: «Дружище, ну неужели тебе так обязательно кушать свою сосиску на улице. Можно ведь спокойно купить её в супермаркете, положить в непрозрачный пакет и спокойно съесть дома. Зато эти мрачные бородатые типы, может быть, и не пристанут к тебе со своими претензиями».

Но вы ведь понимаете, что сделав такой шаг, стоит быть готовым к тому, что очень скоро ваш любимый магазинчик окажется закрытым или скорее переделанным под продажу халяльных продуктов, и своих сосисок вы там не найдёте, равно как и доброго вина. А ведь вслед за этим могут последовать и гораздо более неприятные вещи!

Злые расисты. Белые и чёрные

У многих, на сегодняшний день, сложилось какое-то абсолютно детское понимание расизма, закреплённое ещё с советских времён. Расизм – это когда плохие злые белые обижают хороших добрых негров. Но времена советских страшилок про загнивающий капитализм всё же прошли, пора посмотреть на вещи объективно.

Начнём с того, что расизм это, как ни крути, – убеждения, а только потом, да и то не обязательно, действия на основании этих убеждений. Расист убеждён в том, что представители разных рас негроидной, европеоидной и монголоидной обладают врождёнными особенностями, которые зависят именно от расы и очень мало подвергаются воздействию со стороны социума, то есть их нельзя изменить с помощью тех же воспитания и образования.

Понятное дело, что мы знакомы с расизмом в его скажем так белом варианте, который сформировался ещё в XVIII веке, когда европейцы активно создавали колониальные империи, попутно снабжая свои плантации бесплатной африканской рабочей силой. В упрощённом виде особенности трёх рас выглядели так.

Африканцы люди сильные, выносливые, но вот не блещущие интеллектом. Из них получаются замечательные сельскохозяйственные рабочие, всякие там грузчики. Монголоиды хорошо приспособлены к выполнению монотонной, требующей большой внимательности и усидчивости работе. Из них могут выйти отличные промышленные рабочие, которые с удовольствием будут возиться со станками и механизмами.

Белым, естественно, в этом варианте доставалось самое вкусное. Именно они божьей волей, силами природы, или игрой случая, тут уж кому что больше нравится, были предназначены для того, чтобы развивать науки и искусства, постигать тайны вселенной, ну и, конечно, управлять менее удачливыми представителями рода человеческого.

Само собой разумеется, что и у негроидов, и у монголоидов на этот счёт была своя точка зрения, вот только выразить её с помощью средств воспринимаемых европейцами удалось не раньше начала XX столетия. Именно тогда создаётся учение о "негритюде", доказывающее, что венцом эволюции, являются как раз таки негры, а совсем не белокожие.

Китайцы пошли ещё дальше. Многие их антропологи заявляют, что предки китайцев произошли не от общего предка с европейцами. Причём когда предки европеоидов ещё весело скакали по деревьям, китайцы уже строили великую цивилизацию.

Опять же, повторим, расистские взгляды не предполагают однозначно негативного отношения к представителям других рас. Многие американские плантаторы-рабовладельцы в XIX веке на полном серьёзе заявляли, что они очень даже любят своих негров рабов. Что относятся к ним буквально как к своим детям. Ведь детей все любят, но при этом понимают, что они не равны взрослым по своим способностям, что им нельзя доверить многие взрослые занятия.

Вот негры и есть такие большие дети. Только в отличие от европейских детей они никогда не повзрослеют. Разумеется, в подобных высказываниях всегда хватало лицемерия и стремления найти оправдание устраивающей тебя общественной системе. Подобной логикой будут блистать и наши русские помещики, приводя аргументы против отмены крепостного права.

Расистские убеждения, как и все остальные, определённым образом влияют на объяснение многих социальных явлений. Причём, если побыть чуточку нетолерантным, нельзя однозначно сказать, что расистские объяснения априори неверны.

Вот конкретный пример. В США в ещё дополиткорректное и дотолерантное время проводили исследования в школах. Циферки, полученные в результате, убедительно показывали, что негритянские школьники знают математику ощутимо хуже своих белых сверстников и тех же самых китайцев.

Казалось бы, расисты могут радостно потирать ладошки. Вот же оно объективное научное доказательство. Но, естественно, те, кто считает идеи расизма неприемлемыми, находят тем же самым фактам другое и тоже вполне логичное объяснение. Всё дело не во врождённых способностях, а в социальной среде. Бедные негритята с детства страдают от дискриминации, их родители получают меньшую зарплату. Дети раньше вынуждены идти работать. Вот и получается, что им просто-напросто не до математики и прочих наук. Для чистоты эксперимента необходимо, чтобы у всех детишек был одинаковый жизненный уровень.

Понятное дело, что сейчас вроде как чернокожие дети уже не должны особенно резко отличаться по своим условиям жизни от белых сверстников, но вот в ближайшее время ждать повторения подобного эксперимента не стоит. Слишком уж просто учёному будет заслужить ярлык расиста и безнадёжно испортить свою репутацию.

Но и в случае с расизмом мы опять же сталкиваемся с двойными стандартами. Например, вы и сейчас вполне можете заявить, что негры становятся выдающимися баскетболистами или бегунами, а также обладают врождённым музыкальным вкусом и чувством ритма. Ваше высказывание будет воспринято как скучная банальность, ну а кто же не видел того баскетбола, но банальность вполне благопристойная, на уровне разговоров о погоде.

Впрочем, на подобные темы можно и проводить вполне научные исследования. Так американские учёные обратили внимание, что наиболее выдающиеся результаты в беге показывают не просто все темнокожие, но в большинстве своём спортсмены родом из Кении. Стали уточнять, что и не из Кении собственно, а из одного вполне конкретного небольшого племени. В результате долгих исследований был таки выделен ген, который отвечал за эту способность, позволяющий развивать быструю скорость и поддерживать высокий темп. Опять же, вряд ли кого, кроме самих генетиков, это открытие особенно заинтересовало.

Но вот представьте, что будет, если вы только упомянете: «Оказывается белые люди тоже могут обладать врождёнными способностями, да ещё и превосходить в чём-то людей других рас». Ну там в той же математике, или в логике, да хоть в искусстве игры на скрипке, главное в чём-то позитивном и интеллектуальном. В наиболее политкорректных странах от вас могут начать шарахаться. Как же, очевидный расист.

Ну а если бы учёные попытались выделить ген, отвечающий за умение европеоидов решать логические задачи? Можно с уверенностью предположить, что их сравнили бы как минимум с нацистским доктором Менгеле.

Вообще, сейчас на Западе понимание расизма стремительно изменяется. Допустим – вы владелец крупной корпорации, которая занимается разработкой компьютерных программ. Вы нуждаетесь в новых сотрудниках и проводите собеседования с кандидатами на рабочие места.

В вашем государстве живут и негры, и белые. Для чистоты эксперимента представим, что приходят они к вам в пропорции 50 на 50. Если вы с порога заявляете всем и каждому, что негров вы на работу не берёте, так как они абсолютно не способны заниматься такой высокоинтеллектуальной работой как программирование, то с вами, в принципе, всё ясно. Вы самый настоящий расист, причём не из тех, которые просто имеют свои определённые убеждения, а активно их применяющий. В результате получается не просто расизм, а самая настоящая дискриминация по расовому признаку.

Но рассмотрим более сложный и, кстати, гораздо чаще встречающийся в реальности вариант. Вы каждому пришедшему на собеседование предлагаете несколько стандартных задачек по программированию. Вполне разумное решение, всё-таки ведь не дворников и не грузчиков нанимаете, а людей, которые должны обладать определёнными специфическими навыками.

И вот в результате получается, что у вас в офисе будут работать 80% белых и всего 20% негров. Ну а дальше начинается самое интересное. Вас опять же активно начнут упрекать в расизме. И вы можете сколько угодно долго доказывать, что вы не верблюд и в каждом конкретном случае при принятии человека на работу руководствовались не его цветом кожи, а конкретными результатами, которые тот показал при проверке. Почему уж получился именно этот результат, из-за расовых особенностей или это просто совпадение, вам, как бизнесмену, в принципе, по барабану. Ваша главная задача – нанять грамотных специалистов и получать прибыль. Но, увы, никакие отговорки вам не помогут.

В большинстве случаев вам придётся, скрепя сердце, отказывать грамотным специалистам и стараться, чтобы баланс между вашими сотрудниками по цвету кожи никогда не выходил за пределы статистической погрешности.

Что ещё более огорчительно, все знают, что в соседней фирме владельцем которой является негр, темнокожие могут составлять подавляющее большинство, а белого туда возьмут, если только драить сортиры, но вот объявлять такую ситуацию расизмом почему-то не спешат.

Точно такие же двойные стандарты действуют и в более серьёзных случаях, например, при оценке преступных действий. Если белому, совершившему любое преступление против темнокожего, очень легко заработать обвинение в совершении преступления на почве расовой неприязни, то ровно тот же поступок афроамериканца будет расценён как обычная хулиганка, обычное убийство. Но никакой расовой ненависти. Вы что? Откуда она может взяться у негров?