Вечно молодые

Оставалось несколько шагов до ограждения, когда я заметила резкое движение с правой стороны. В тот же момент со мной поравнялся парень. Резко остановившись, я уставилась на него, но не успела разглядеть, когда он заговорил:

– Ты красива! Но то, как пялишься в темноту, делает тебя похожей на наркоманку.

Первое действие: захлопнуть рот.

Второе: сделать несколько шагов от него.

Я думала, что в этом и заключалось спасение, но он отмер и пошел по пятам.

– И ты – сирена! Это… очень… интересно…

– По-моему, это так себе обстоятельство. Я – растиражированное оружие, рекламная компания которого в самом разгаре.

Прошипев слова, я развернулась, уперлась спиной и локтями в ограждение, разглядывая незнакомца.

Высокий. Светловолосый. Стройный. Подкаченный.

Мы не встречались с ним раньше.

Прическа неаккуратна, но я больше чем уверена, что он потратил на это очень много времени. Напускная небрежность. Иссиня-черный приталенный костюм и тонкий черный галстук. Руки спрятаны в карманы. Он идет ко мне расхлябанной походкой.

Но все напускное.

Движения его глаз говорят, что он собран и контролирует ситуацию. Напряжение тела – о том, что он физически не упустит момент уйти от атаки. Мне не видно, сколько у него татуировок, но могу догадаться, что с такой уверенностью в себе, не менее трех.

Либо он мастерски блефует.

Его взгляд пробегает по мне с ног до головы. Сапфировые глаза замирают, останавливаясь на губах. Он молчит, но не отводит глаз.

При этом останавливается на безопасном расстоянии, которое, если что, даст пространство для маневра. И лицо озаряется ухмылкой. Наглой такой и полной самодовольства. Она просачивается сквозь его губы, превращая в убийственно опасного, показывая истинное лицо за маской безразличия.

Я проглатываю воздух, потому что у меня моментально пересыхает горло и молюсь, чтобы он шел себе своей дорогой.

Откровенно красивые парни всегда меня смущали. А он был просто идеален со своим мужественными скулами и живыми глазами.

Игрок.

– Так, как тебя зовут сирена воздуха? Или ты еще не определилась? – теперь он смотрит в сторону, как будто ему стало вообще все равно.

– Я не забывала имени! – его глаза возвращаются к моим слишком резко, чтобы скрыть то, насколько это удивляет. Но я не продолжаю.

– Интересно… – он почти шипит это слово. – Выпить хочешь?

– Нет, спасибо! – Он вынимает небольшую фляжку из внутреннего кармана и протягивает мне. – Я же сказала, что не хочу!

Пожимает плечами и делает глоток из нее, прикладывая тыльную сторону ладони к губам после. Как будто залил туда чистый спирт, ну или никак не меньше абсента.

– Ну, мало ли, ты можешь передумать. Мне нужно знать, кого мне хотят навязать.

Застываю… и до меня доходит.

Игорь, конечно! Блондин, голубые глаза, линия губ точно такая же, как у Алисы. Могла бы и раньше догадаться.

– Вот черт! – выдыхаю я разочаровано.

– Я не он, но есть множество слов, которые подойдут для меня в сочетании с «чертовски». Например, красивый, привлекательный, сексуальный, умный и…

– Придурок!

Он щурится, имитируя то, что это определение для него ново.

– Давай сразу разберемся: я не в восторге от тебя. – Его глаза замыкаются на моих. Да, он прав – все те слова определенно про него. Но я этого никогда не признаю и просто продолжаю. – И не собираюсь тратить свое время и силы на недисциплинированного идиота, который носит с собой на прием, на котором итак льются реки алкоголя, еще и свою фляжку. Боишься, что на твою душу не хватит?

– Считай, что это был тест на профпригодность.

– А сейчас будет тест на слух: да пошел ты!

Он застывает, его взгляд становиться холодным. Он делает шаг ко мне, сокращая дистанцию вдвое:

– Не дерзи!

– А то что? Прикажешь меня выпороть? Ни один из твоих солдат даже не чихнет в мою сторону! И, кстати, я не собираюсь быть твоей собачкой-поводырем!

– О да, любая девчонка из твоих готова отдать…

– Что? – его губы пытаются сформулировать достойный ответ, чем вызывают нервный смешок у меня. – Ты – проблема, а не привилегия! – губы вновь превратились в презрительную нить, и его взгляд замирает на месте, где моя шея переходит в ключицу. От него веет чем-то нехорошим. Чем-то, о чем я пожалею. Он шагает ко мне вплотную и проговаривает на ухо…

– Давай так: я отрежу тебе твой дрянной язык и гарантирую, что после этого мы поладим, милая.

– Спасибо за предложение, но мой язык мне гораздо нужнее, чем ты.

Я сделала два шага от него и перенеслась в зал. А он кричал мне вдогонку что-то о том, что нам стоит познакомиться поближе, и что он будет очень хорошо себя вести…

***

Торможу рядом с Олли, и по ее лицу пробегает гримаса неудовольствия, потому что вместе со мной ее легкое платье разлетается в разные стороны. Она тут же рычит:

– Я говорила тебе, постарайся не перемещаться в толпе, ты можешь…

– Все под контролем, и ты это знаешь, просто перестраховываешься. – Как только я это озвучила, сразу поняла, что стоило прикусить язык. Но уже Олли шипит мне в лицо:

– Саманта, что-то случилось? – я напускаю легкую улыбку на свои губы и расслабляю лицо. Мускул за мускулом заставляю беспокойство покинуть меня.

– Нет, все хорошо, просто меня утомляют люди. – Она бегает по мне глазами, ищет признаки вранья, но я лишь наклоняю голову на бок и закатываю глаза. – Олли, прекрати! Я в порядке. В конце концов, я не маленькая девочка и могу о себе позаботиться сама. Тут ни одного темного. Все свои. Мне не угрожает опасность.

Все равно, чтобы я не сказала, она уже поставила мне диагноз – слишком беспечна.

Просто Игорь оказался немного не таким, как я его представляла. Или совсем не таким.

– Иногда угроза, которая исходит изнутри, намного опаснее. Ее можно проглядеть. Она может затаиться, ты и не заметишь, как очнешься в такой заднице, из которой нет выхода.

– Олли, я поняла! Все хорошо! Я буду смотреть в оба! – говорю я, сопровождая свои слова жестом у глаз. Она понимала, что я соглашалась, чтобы успокоить ее, но кивнула и пропустила меня к Мел, Кейт и Дели. Они о чем-то перешептывались. Мел скептически смотрела на двух других девочек. Кейт накручивала свой локон на палец. В незанятой руке балансировал бокал с ярко-оранжевым коктейлем. Дели первая заметила меня и улыбнулась. Как обычно.

– Где была? – Судя по веселому тону Мел, та маргарита, которая была у нее в руках, не первая и не вторая. Я отвела глаза в сторону, чтобы не встречаться с ней взглядом, не дать понять, что я в замешательстве, и ответила.

– Воздухом дышала… – И после паузы выдавила из себя. – С Игорем познакомилась.

Все трое замерли, глядя на меня в ожидании хоть какой-то реакции. Но я очень хорошо запомнила, что Теодор – это то место, где люди не должны знать, что у тебя внутри.

– И как? – осторожно прошептала Дели.

– Мудак!

– Отличное резюме. – Пожала плечами Кейт, новость об Игоре отвлекла, и она наконец оставила в покое свои волосы. – Он любимец Мел, а я полностью с тобой согласна. Не люблю блондинов.

– Да, ты любишь татуированных брюнетов!

В следующие секунды происходит две вещи: Кейт выплескивает содержимое бокала Мел в лицо.

Мел оставляет ее в живых и только выдавливает, смахивая воду:

– Заслужила!

Я пытаюсь не разинуть рот от удивления, а Кейт, как ни в чем не бывало, переключает внимания на меня:

– Ну и как тебе наш принц?

Я смотрю, как Мел приводит себя в порядок. В ней действительно нет обиды на подругу, более того, в ней действительно есть раскаянье.

До этого я думала, что она не способна на такие эмоции. Кейт поднимает бровь, намекая на то, что, если я решусь сейчас спросить про это, следующий бокал найдет мое лицо.

– Он… он был довольно груб, и.… самоуверен, и надоедлив, и…

– Это Игорь, ты привыкнешь, в его предложениях действий не больше, чем хватит, чтобы раздражать тебя. Все просто: кого-то недолюбила мамочка, и теперь этот кто-то отчаянно жаждет внимания. – Она кивнула мне. – Хочешь маргариту? Мы решили, что позже нам наверняка захочется текилы, так что…

Еще одна мантра сирен: если веселья недостаточно – выпей!

– Да! – и она протягивает мне бокал с напитком цвета коралла. Судя по вкусу, текилы для нее не пожалели, но мне очень нужно, чтобы меня отпустило странно чувство его присутствия, поэтому я делаю несколько больших глотков залпом.

– Полегче…

Я пожимаю плечами и делаю еще один большой глоток, смотря в сторону, куда приклеила встревоженный взгляд Мел.

Застываю с бокалом у рта и кучей дробленного льда в нем, от которого сводит зубы. Потому что через пустой танцпол вальяжно, но целенаправленно, к нам продвигается Игорь, на которого смотрят все. Он схватил мои глаза своими и идет на ощупь, не отрывая взгляд.

Зачем?!

Походка настолько звериная, настойчивая, что я понимаю, чего бы он ни хотел – у меня нет шансов. Параллельно он расстегивает пиджак, ослабляет галстук, раздвигает ворот рубашки и улыбается хищной улыбкой, обещающей приключения четко определенного характера.

Волшебно.

Тут есть всего один ненормальный, и он заинтересовался мной.

Игорь подходит к нам вплотную, все еще не отрывая взгляд, пока я давлюсь льдом из коктейля, а мой желудок сводит от холода.

– Привет, Мел! Мне кажется, моя сестра нашла очередного козла, и у нее пора вырывать из рук выпивку, чтобы не вытаскивать через час из его постели. – Наблюдаю за Мел, которая одной рукой обнимает себя, другой подносит бокал ко рту как ни в чем не бывало. На ее лице не дрогнул ни один мускул от его замечания, и она ответила холодным безразличным тоном:

– Не переживай, у нас с Алисой уговор: я даю ей пить и веселиться, она не прыгает ни к кому в постель. Все четко. Или сразу тащу ее к Аркадии, и на этом ее веселье заканчивается на следующие несколько месяцев. – Игоря не удовлетворяет ее ответ, он хотел, чтобы Мел метнулась к его сестре, но она не собиралась меня оставлять. Он на секунду стискивает челюсть и отворачивается от меня, встречаясь с ней глазами.

– Ты все еще одна? Неужели никто не готов справиться с цунами? – но опять мимо. Она наклоняет голову к плечу и щурит глаза:

– Чего тебе надо?

– Я пришел познакомиться с той, которая будет меня охранять.

– Ты отказался от охраны.

– Я же не знал, что это будет она.

– Если ты согласишься, к тебе приставят кого-то другого.

– У меня, знаешь ли, слабость к неопытным…

– Это ничего, что я стою тут? Не смущает? – оба опешили и уставились на меня. – Я сама могу за себя постоять, спасибо.

– О, да! Я это уже почувствовал на своей шкуре. – Мел хищно оскалилась, в ответ:

– Шкурка выделки не стоит! – но он уже переключился на меня. При свете его глаза обнаружились пронзительными и ярко-голубыми. Холодные как лед. Но живые. Он не просто смотрел на меня, а ловил реальность, как и то, что происходило вокруг.

Еще шаг, еще ближе ко мне.

– Потанцуем? – я на автомате делаю один назад и упираюсь спиной в барную стойку. Это слишком близко, я не могу его терпеть в своем личном пространстве. – Или может, ты не умеешь? – у меня перехватывает грудь смущением от его улыбки, но я отвечаю:

– Если я буду вести!

– Прости, милая, но это удовольствие я не могу тебе доставить. – Его голос бархатом обволакивает мои внутренности. Он привык, что со всеми это срабатывает и выгибает бровь. Я автоматически улыбаюсь, отвожу глаза и смотрю на Мел, у которой на лице застыло выражение, говорящее, что я вхожу в опасную зону.

Игорь переводит свой взгляд за моим и говорит ей.

– Ты же не против? Прикроешь периметр?

– Она же сказала, что сама сможет за себя постоять! – шипит подруга. – И, знаешь ли, я верю ей. У нее отличный удар правой, ты бы поаккуратнее. Слюнками своими не запачкай платье. – Мел опускает на себя безразличный вид, возвращаясь к сиренам, а я допиваю остатки маргариты, ставлю бокал на барную стойку в тот момент, когда Игорь берет меня за руку и тащит в центр зала. Я чувствую все взгляды на себе, и это взрывает изнутри. К тому же каблуки – все еще не мой конек. Игорь держит темп, в котором я еле ковыляю. Наконец, он разворачивает меня рукам. Из-за обуви разница в нашем с ним росте не такая заметная, хотя я понимаю, что достаю ему разве что до подбородка.

Рука ложится на мою голую спину, и Игорь шепчет мне на ухо.

– У тебя такая нежная кожа, сирена воздуха, как будто…

– Может, помолчим? – он хотел что-то продолжить, но смотрит на меня и выдыхает, начиная усмехаться. – Или ты реально считаешь, что твои дешевые фокусы прокатят?

Игорь ничего не отвечает, крепче прижимает свою руку к моей спине, меня к себе, и мы начинаем танцевать. Он больше не смотрит на меня и разговаривает поверх макушки.

– Ты знаешь, сколько местных девчонок отдали бы руку на отсечение, чтобы оказаться на твоем месте?

– Не знаю и мне все равно. Я думала, мы ранее определились, что твои представления о своей значимости в корне отличаются от реальных.

– Между прочим, я и сам не помню, когда в последний раз танцевал с кем-то.

– Мне не интересно!

Он проворачивает меня под рукой и кладет к себе на предплечье. Из-за неожиданности мне пришлось полностью положиться на него. Лицо Игоря резко оказывается рядом с моим, я вдыхаю слишком глубоко, заглатывая терпкий запах специй. От всего этого кружится голова. Его глаза в нескольких сантиметрах от моих, и он так уверенно шепчет:

– А я хочу, чтобы тебе стало интересно!

Чтобы ответить мне приходится делать нечеловеческие усилия над собой.

– Тебе придется приложить много сил.

– Твои подружки уверены, что ты – воздух? Потому что я думаю, что ты – земля!

– А ты – идиот!

Он стискивает зубы, его бесит то, что ко мне не подобраться. Он дергает меня за руку, ставя на ноги, и мы продолжаем наш танец.

– Словно бродячая собака… огрызаться не надоело?

– А ты давишь на меня с первой секунды. Реально рассматривал другой сценарий?

– Ок, давай начнем с начала. Как тебя зовут сирена воздуха?

– Ты знаешь! Это все уже знают!

– Хорошо… тогда, как ты хочешь, чтобы тебя называли? – это меня трогает, совсем чуть-чуть. Неужели так видно, как меня передергивает от звучания своего полного имени. Я думаю и спокойно выдыхаю.

– Сэм! Мне нравится, когда меня зовут Сэм.

– Хорошо, Сэм! Мне кажется, тебе подходит это имя. Хотя ты и говорила, что не забывала его.

Он резко дергает меня на себя и поднимает мою ногу, ведет по бедру, приподнимая юбку платья. От его прикосновения по моей коже ползут трещины. Оно слишком мягкое и никак не клеится с тем стилем, в котором мы проводим последние полчаса. Нет напора, он скорее боится пройти лишний сантиметр и ждет, когда я его просто остановлю, не отрывая параллельно за это кисть.

Он просит разрешение своим взглядом… очень странный способ…

Хочет что-то сказать, но рука попадает на нож, закрепленный на моем бедре. Выражение его лица подобно ребенку, который неожиданно обнаружил подарок под новогодней елкой. Брови ползут вверх, зрачки расширяются, дыхание углубляется.

Я просто вопросительно таращусь, надеясь, что это делает меня антисексуальной.

Он отпускает мое несчастно бедро, прокручивает под рукой и прижимает к себе снова.

Ненавижу такие томные танцы. Я чувствую мышцы его груди своей ключицей.

Слишком близкий контакт. Мое тело невозможно оторвать от него.

К тому же, судя по его хватке, он не даст мне этого сделать.

– Ты в хорошо охраняемом помещении, с кучей более опытных сирен и прокаченных солдат внутри и снаружи, на приеме в твою честь, и у тебя с собой нож? Твои подруги знают об этом? – Он кивает в сторону Мел, Кейт и Дели, которые напряженно наблюдают за нами. Мне кажется, я впервые вижу брови Дели сведенными до той степени, когда на ее лбу образовалась складочка.

Дели никогда не обижается. Не хмурится и не беспокоится.

И уж точно это не Дели, которая, глядя на Игоря, медленно, но уверенно показывает неприличный жест, включающий в себя средний палец. Что не остается не оцененным моим партнером.

– Твои подруги очаровательны как никогда сегодня. Так мило, что они беспокоятся о тебе… Они же не знают, что у тебя с собой оружие!

Я молчу, решив, что если не отвечать, то он наконец-то заткнется.

– Проведи рукой за моим поясом. – Я хмурюсь, не понимая, в чем смысл. – Не стесняйся. Тут все привыкли к тому, что меня начинают раздевать еще до того, как заходят в мою спальню. – Я все еще не хочу делать то, о чем он просит, что вызывает еще один тяжелый вздох. – И я не привык упрашивать об этом, но, пожалуйста, сделай одолжение и залезь ко мне в штаны!

Я смотрю на него в упор, в глазах играют слишком хитрые огоньки. Он подавляет желание засмеяться, пока моя рука неуверенно скользит между его прессом и поясом брюк. Решаю, что любопытство меня погубит, надеясь, что у меня пока не текут слюни. Я пытаюсь взять под контроль кровь, которая так и норовит прилить к щекам, и в этот момент нащупываю два ножа. По одному для каждой руки, плотно прилегающие к телу.

– Что за…?

– Видишь, я не страшный, а теперь продолжай вбирать кислород в себя, милая. Твоя смерть от удушья не входила в мои планы! – он довольно улыбается, и мы продолжаем двигаться по кругу, когда я впускаю новую порцию воздуха в себя.

– Хм, наверно девчонки удивляются, когда ты начинаешь раздеваться, а там…

– Я никогда не делаю это самостоятельно, так что, они сами находят моих друзей…

– Фуууу… – он засмеялся, запрокинув голову. Так по-детски, что я опешила и почти запуталась в шагах.

– Да ты у нас не испорченная…

– В отличие от тебя, которого уже некуда дальше извращать.

– Ну, я не виноват, что все считают, что они могут стать моей единственной…

Я посмотрел в сторону Мел, которая переговариваясь с Олли. Выражение ее лица не предвещало для меня ничего хорошего и для него тоже. Она не собиралась ему меня отдавать. Он проследил за моим взглядом, и рука на моей спине вжалась мертвым хватом в ребра. Он начал меня кружить. Его губы прижались к моему уху:

– Ты приятно пахнешь. Я бы хотел почувствовать это как-нибудь с утра. Или вечером. Послушай, когда начнешь меня охранять, может, переедешь ко мне? У тебя же должен быть доступ к телу. Я обещаю не водить девчонок и…

– Я – сирена, а не нянька, и одного твоего желания слишком мало, чтобы получить меня в свои личные лакеи.

Он затыкается своими же словами, а я, пользуясь моментом, ухожу, оставляя его посреди зала.

Ровняюсь с Олли, наши плечи почти касаются, но я стою спиной к Игорю.

– Я не хочу его охранять!

– Никто не хочет его охранять. – Она делает паузу и ободряюще улыбается мне, говоря шепотом. – Умница!

Я оборачиваюсь, а он до сих пор стоит и пялится на меня с ухмылкой, которая говорит только том, что его мотивация зашкаливает после нашей с ним милой беседы. К нему уже подлетела недовольная Алиса, он осмотрел ее, взял под руку, чтобы ей было проще стоять. Она была пьяна и недовольна тем, что он только что делал. Его выражение сменилось на снисходительное и заботливое. Черты лица смягчились. Он не слушает, но кивает Мел, что сам отведет ее домой, и они медленно двигаются из зала.

Глава 4

Я просыпаюсь от прикосновения к моей руке.

Это Олли. На ней зеленая футболка и простые джинсы. Волосы как всегда в конском хвосте на затылке. У меня пробегает мысль о том, какая же она все-таки зануда, потому что никогда не дает себе возможности расслабиться. А затем мои глаза встречаются с ее.

Что-то не так!

Я приподнимаюсь на локтях в постели, хочу спросить, что ей от меня нужно, но она прижимает к губам указательный палец и манит за собой.

За окном расцвело, но все спят. Слишком рано. До утренней тренировки полтора часа. Я встаю с кровати и перемещаюсь за ней прыжком к нашему обеденному столу, на котором остались стопки с недопитой текилой, куски выжатого лайма и табаско, потому что Кейт любит погорячее. Тихонько прохожу в гардероб. Когда она закрывает за мной дверь, то начинает сосредоточенно говорить:

– Одевайся, я принесу тебе кофе и бутербродов, у нас минут 20 до встречи с Аркадией.

– Что? – чувствую, что мимика моего лица слишком живая для 6:30 утра.

Губы Олли искривляются в непонятной форме, которая не говорит ни о чем хорошем. Она закатывает глаза и произносит:

– Игорь развел детский сад и побежал жаловаться мамочке, что я не даю ему стража.

– Прошло каких-то 5 часов с тех пор, как мы с ним пререкались…

– Я приготовила одежду для тебя. Не тормози. – Она кивает на кучу шмоток, которые валяются на одном из пуфиков. До того, как она выскальзывает за дверь, я не успеваю сказать ей, что это почти меня не задевает.

Просто он меня бесит.

В памяти всплывает его лицо в тот момент, когда он обнаружил нож на бедре, как будто это сложило в его голове какой-то паззл.

Я залажу под холодный душ, чтобы окончательно проснуться, потому что мне кажется, что происходит полнейший бред. Вытираюсь насухо, одеваюсь в узкие джинсы и такую же футболку как у Олли. Шнурую простые черные кеды в тот момент, когда она возвращается в гардероб и ставит кофе и два сэндвича на один из столов перед большим зеркалом с идеальным освещением для нанесения макияжа.

– Волосы! Сделай что-то с ними. Это уже не просто знакомство. – Она смотрит, в то время как я удивляюсь и пытаюсь понять логику сказанного.

– Что ты от меня хочешь?

– Чтобы она восприняла тебя всерьез!

– Думаешь, она поведется на то, что я за неделю смогла стать кем-то достойным приближаться к ее сыну?

– Просто ненавижу вашу расхлябанность. А этот твой легкий беспорядок с волосами просто бесит. При таком раскладе она, скорее всего, захочет тебя побрить!

– Но не сделает этого, потому что брить сирену – самое бесполезное занятие на свете.

Я улыбаюсь, довольная своей шуткой. Олли смотрит на меня с желанием отправить обратно на тот свет.

Кусаю внутреннюю сторону щеки и заплетаю волосы в колосок, когда коса становиться достаточно длинной, перекидываю ее через плечо на грудь.

– Так лучше?

– Да! Ешь свой завтрак!

– Не хочу!

– Потом вообще ничего в себя запихнуть не сможешь!

– Я сама хочу решить, когда буду есть.

– Ты не совсем… – она вздыхает и стискивает руки в кулаки… – ладно, иногда я перебарщиваю, но совсем чуть-чуть! Сделай пару глотков кофе, чтобы начать соображать, и мы пойдем.

– Я сделаю это, потому что не хочу, чтобы ты продолжала дергаться, хотя холодный душ вполне вернул мне чувство реальности.

Тянусь к кружке и заставляю себя проглотить три огромных глотка, что удовлетворяет Олли на время. После чего мы тихонько переносимся сквозь нашу комнату. Как только оказываемся в коридоре, переходим на обычный темп и идем молча. Перед последним поворотом Олли хватает меня за руку:

– Если тебе чего-то не хочется говорить, сделай так, чтобы она не спросила. И чтобы там не случилось… – она выдыхает и не заканчивает фразу, из-за чего мерзкий холодок пробегает по моей спине.

Олли боится Аркадию, но пытается внушить мне не бояться ее.

Мило.

Мы выходим из-за угла и оказываемся лицом к лицу с виновником торжества.

На нем обычные джинсы и футболка белого цвета. Волосы торчат в разные стороны, но не так элегантно, как вчера. Видно, что он потрепан. Либо он проспал и собирался наспех, либо его ночь удалась.

Решаю, что вариант с малым количеством сна – мне нравится больше.

На фоне светлых волос и белой футболки его глаза как будто светятся флуоресцентным светом.

Очень ярко.

Очень холодно.

Он смотрит на мою косу, и в том месте кажется, что к моей коже прикладывают лед. Дерьмо…

– Привет, Олли! – он шагает и целует ее щеку, и сирена принимает это как должное. – Привет, Сэм! – в мою сторону телодвижений не последовало. Он хотел еще что-то мне сказать, но в двери активировалась панель, и мы начали идентифицироваться.

– Оливия, Верховная Сирена Воздуха.

– Принц Игорь, – он посматривал на меня, надеясь на реакцию по этому поводу, но меня это не впечатляло.

Они ждут, пока я туплю…

– Милая, назови свое полное имя и статус. – Его голос слаще патоки и боковым зрением вижу, как напрягается Олли.

– Саманта, сирена воздуха, и я тебе не милая!

В ответ от него я получаю кривую наглую усмешку.

Но дверь без ручек пришла в движение, и мы вошли.

Зал украшен в зеленых и серебряных цветах. Вдоль одной из стен шли панорамные окна, открывающие вид на бескрайний лес, впуская солнечные лучи. Пол выстелен светлым деревом, на стенах свисают драпировки и символы, которые соотносятся с отметинами на руках сирен. В центре, на помосте восседает женщина, блондинка. Сколько ей лет, я не могу понять и даже предположить. Тот момент, когда внешность человека не соотносится с взглядом, которым он обладает. Ее волосы идеальным шелком спускаются на плечи и, кажется, что она не жива, потому что я не могу уловить движения груди при дыхании. Взгляд впивается в меня и изучает, что заставляет инстинктивно пытаться слиться с местностью. Ледяной голос блондинки разрывает тишину: