Одиссей в бинарном мире

В нашем земном царстве мы все более отдаляемся от природы, делая вид, что стоим вне ее, и экология нас не касается. Но между нами существует скрытая синергия, и мы обязаны каким-то образом приспосабливаться друг к другу. Я уверен, что природа выживет, независимо от теx бедствий, которые мы ей наносим, но варварство человека не может долго продолжаться. Причиняя вред природе, мы прежде всего вредим себе; и единственная причина, по которой она терпит такое бездушное потомство, как мы, состоит в том, что у нас есть способность нести и преумножать дар жизни в других бесплодных местах. Освоение Марса, Титана с каждым днем становится реальностью.

Чтобы возродить жизнь, нужно научиться беречь ее. Это то, что многие не умеют делать, особенно когда оказывается, что она стремительно ускользает от нас.

Это не значит, что мы не пытаемся.

Это не значит, что я не пытаюсь!

Как и в случае с любой другой поставленной целью, в первую очередь необходимо, чтобы она находилась в пределах досягаемости.

Я стану хорошим человеком! Хм! Довольно неоднозначно и расплывчато…

Я понимал, что должен извиниться перед Несс. Она боролась за меня так же сильно, возможно, даже сильнее, чем я сам, а мое скверное настроение не помогало этой борьбе. Я много раз обещал себе, что сделаю все возможное, чтобы измениться.

Сначала надо укротить свою недовольную сущность!

И я сделал то, что должен был сделать давным-давно.

– Где это проклятое лекарство? Оно должно быть где-то здесь… – бормотал я, роясь в содержимом шкафа рядом с холодильником.

Наконец я нашел то, что искал: бело-голубую коробку с надписью «Ксанакс ретард»9.

Да, это про меня.

Я запил белую таблетку стаканом воды.

Еще до того как Несс вернулась домой после успокаивающей прогулки, алпразолам перевел меня из состояния горького пессимизма в состояние безразличия, оградив от всех окружающих источников раздражения. Теперь я чувствовал себя заторможенной обезьянкой, по крайней мере стал послушным и вернулся к своему старому приятелю Дэвиду в тот момент, когда он с телевизионного экрана начал объяснять иерархию внутри общества шимпанзе. Его слова были чересчур заумными для человека, пускающего слюни! Но от этого прозрения меня отвлек звук открывающейся двери, оповестивший о возвращении Несс.

Хорошо бы попробовать помириться.

– Несс… – робко начал я, увидев бежевое пальто в приоткрытой двери.

– Привет, – сухо ответила она.

– Несс… извини! Это… как будто я больше не контролирую себя. – Но мое признание было для нее словно ободряющие слова аптекаря, продающего клиенту змеиный яд.

– Хорошо. – Ее голос звучал все таким же отчужденным.

– Я имею в виду, что снова начну принимать лекарства и даже только что принял!

Когда она снимала пальто, в ее глазах появились слезы. Это озадачило меня…

Я же не сказал сейчас что-то обидное?

– Да, это хорошо, – произнесла она, проходя мимо меня из коридора в гостиную.

Теперь в ее голосе звучало больше тепла, чуть больше, но этого было достаточно, чтобы продолжить примирение. Крикнув ей «скоро буду», я покатил в туалет. Несс быстро обернулась и, увидев, куда я поехал, спросила:

– Тебе помочь?

– Я большой мальчик, справлюсь сам.

– Спорно, – усмехнулась она.

Похоже, лед тронулся!

С некоторым усилием мне удалось взобраться на свой фарфоровый трон. Такoe восседание настраивает человека на философские размышления. Глобальные вопросы: «как можно вылечить рак?» или размышления о настораживающем количестве детей, рожденных с болезнью Дауна, – пришлось отбросить, учитывая текущее состояние.

Погруженный в важные мысли, я услышал, как вновь зазвонил мой телефон, звякая по стеклу кофейного столика в гостиной, но решил проигнорировать его: у меня были более насущные вопросы, требующие внимания.

К моему удивлению, после нескольких сигналов телефон затих.

Побольше бы людей, которые понимают, что кто-то не может поднять трубку! – подумал я и слил воду, затем с акробатической ловкостью в стиле циркачей Дю Солей вернулся в свое инвалидное кресло, открыл дверь… и увидел Несс, стоящую прямо перед дверью.

– Ээмм, привет, – промямлил я.

В руках она держала мой смартфон и загадочно улыбалась.

– Это ты ответила на звонок! – только сейчас догадался я.

Что за улыбка? Довольно странная…

– Да! – Она ликовала и почти прыгала от восторга.

С чего бы это?

– Кто звонил? – поинтересовался я. – Случилось что-то?

– Я только что разговаривала по телефону с представителем доктора Петра Анохина из Центра экспериментальных нейрокибернетических исследований в Тбилиси!

Она говорила так, будто я должен был понимать, о чем идет речь. Было трудно не съехидничать:

– Ах, да, профессор Бобин! Отличный парень, как он? – подтрунивал я над воодушевленной Несс.

– Анохин, а не Бобин, – поправила она меня.

– О, вспомнил! Он сменил свою фамилию после того скандального романа. Трагедия, кошмар!

– Ты можешь хоть сейчас прекратить паясничать? – с нетерпением протестовала она, скрывая улыбку.

– Шучу, давай дальше!

Что это? Мне показалось или я действительно увидел вновь вспыхнувшую живую искорку в ее глазах?

– Они могут помочь тебе, Вик! – ликующе объявила она.

Нет, я не могу опять купиться на такой «подарок судьбы».

– Тебя смогут вылечить! Им нужен пациент для исследования и, зная, что нам отказали здесь и в Польше, они уже пытались связаться с тобой!

Что-то здесь не так. Как они получили мои данные? Кроме того, почему мы ничего не слышали об этом центре раньше?

– Все проведенные операции Анохиным были успешными, – возбужденно продолжала она. – Они хотят тебя, Вик! Разве ты не понимаешь?

Но либо мой холодный разум, либо «Ксанакс» не давали мне по полной отреагировать на ее радость.

Хотя должен признаться, что уже начал ощущать, как надежда снова вползает в мою душу… Ох, как же мне хотелось, чтобы она окрепла, особенно учитывая, как ее растоптали в прошлый раз! Но все это было невероятным, неправдоподобным!

Разве у меня есть другой выбор? Даже если это хитрая уловка, чтобы разобрать меня на органы, стóит попробовать!

– Ну, и чем же закончился разговор?

– Они собираются перезвонить тебе в понедельник.

– А передать трубку? Такая идея не пришла тебе в голову?

– Сначала я хотела это обсудить. Боялась, что ты сделаешь глупость, например, сразу повесишь трубку.

Xм-м, она действительно поступила правильно, поскольку в последнее время я был… довольно непредсказуем.

Все воскресенье мы лопатили интернет, чтобы убедиться, что это не какая-то искусная афера по выманиванию денег абстрактному принцу из Нигерии.

Мы начали с проверки полномочий представителя. Нам не потребовалось много времени, чтобы выйти на сайт фирмы Asclepius Pharmaceutical Holding, главный офис которой располагался… в Кинсетоле! Это было обнадеживающее начало.

Следующим в нашем списке поиска был сам доктор.

– Как его звали, Бобин?

– Нет… Анахин? – неуверенно ответила Несс.

Я набрал имя и наткнулся только на дюжину статей, связанных со «Звездными войнами». Замечательно!

– Попробуй добавить «доктор» впереди, – предложила она и добавила: – Да, и измени орфографию: второе «а» на «о».

С недоверием мы смотрели на полученный результат:

– Доктор Анохин – неоднократный лауреат Нобелевской премии по неврологии;

– статья из серьезного журнала «Каталог Эрудитов» хвалила один из его более ранних проектов;

– еще один заголовок 13 марта 2024 года: «Революционная нейродигитальная трансплантация человеческого сознания знаменует собой новую эру в науке».

Все авторитетные академические журналы, о которых я только мог подумать, пели дифирамбы этому человеку, перечисляя его достижения и награды!

Меня вдруг озарило, что я уже и раньше видел последний заголовок, и – черт побери! – даже довольно-таки детально обсуждал ту статью со своими коллегами!

– Кажется, хорошо, правда? – воодушевилась Несс, глядя на экран и все еще не веря прочитанному.

– А тебе не кажется, что это даже слишком хорошо? – подозрительно подытожил я.

– Завтра узнаем больше. Давай спать, уже поздно, – зевнула она.

Но о сне не могло быть и речи! Возбужденный, как ребенок в предвкушении рождественских подарков, я не мог сомкнуть глаз. Как мне хотелось, чтобы быстрее наступило утро! Я повернулся к Несс, надеясь болтовней обуздать мое нервное напряжение, но она успокоила меня лишь мирным посапыванием. Все-таки это была новость, которую она так долго ждала, которую мы оба ожидали услышать.

Я знал, что мне тоже необходимо было отдохнуть, и, слава богу, у меня был «Ксанакс Ретард». Вместо того чтобы думать о том, зачем они придумали такое оскорбительное название, я начал считать овец. Пушистое стадо из сорока одной овцы, разбредшейся по полям в солнечном свете…

Мы проснулись около семи утра, без будильника.

Почему такое не происходит в обычный рабочий день? Но я не из тех, кто дареному коню… Как там дальше?

Несколько часов подряд мы гипнотизировали мой телефон. Особенно Несс казалась нетерпеливой.

– Слушай, может нам самим перезвонить? – предложила она.

– Нет, ты же сказала, что он позвонит, – возразил я.

– Тогда я пойду приготовлю кофе, хочешь?

– Конечно, спасибо!

Ровно в полдень телефонный дисплей высветил номер, начинающийся с +18.

Это, должно быть, они!

Я мгновенно схватил телефон.

– Здравствуйте, с вами говорит Виктор Августин, – нервно выпалил я.

– Хелло, мистер Августин! Джеймс Барнс, представитель Asclepius Pharmaceuticals и AlbaMed, вчера я разговаривал с вашей подругой по телефону, от имени руководства Тбилисского исследовательского центра. Надеюсь, я звоню в удобный момент?

– Конечно. Ванесса передала мне содержание вашего разговора. Чем могу вам помочь?

– Ну, не многим! Скорее, мы можем вам помочь, мистер Августин, – ответил веселый голос.

Если бы Барнс не сказал, какую компанию представляет, я бы предположил, что он самодовольный автодилер! Несс была права. Я бы повесил трубку!

– Вы не возражаете, если я повторю все, что сказал вчера вашей подруге?

– О, конечно! – ответил я вежливо.

– Хорошо! Мы стремимся усовершенствовать нашу экспериментальную технологию трансплантации сознания. Ваше сознание – в совершенно новом теле!

Ух-ты!

Я готов был спросить, поставляется ли это со встроенной навигационной системой.

– Сама операция будет проходить в Тбилиси. Мы организуем как перелет, так и проживание, поэтому вам не придется об этом беспокоиться. Для начала вам необходимо прийти в наш офис с действительным паспортом, – продолжил он.

– Если вы не возражаете, у меня вопрос: чем я заслужил это… удовольствие? – осторожно поинтересовался я.

– Прошу прощения? – переспросил мистер Барнс.

– Пожалуйста, не приписывайте моему вопросу отсутствие энтузиазма, но почему именно я?

– Нам нужен пациент с генетическим заболеванием, которое поражает мозг – любое прионное заболевание, но предпочтительно болезнь Хантингтона. Мы видели, что ваш запрос на генную терапию в Польше и в Содружестве был отклонен, – пояснил он.

– А, понятно. Спасибо.

– Рад, что все прояснилось. А сейчас я бы хотел пригласить вас в наш офис, чтобы вы подписали необходимые документы. Всю необходимую информацию о встрече я пришлю по электронной почте: V-dot-Augustin-at-Dmail-dot-com. Правильно?

– Да, верно, – подтвердил я.

– Отлично! Я только что отослал. Кстати, вы можете воспользоваться парковкой перед нашим зданием, если решите приехать на машине.

Через несколько секунд пискнул мой телефон, оповещая новую веху моей жизни.

Глава 9. Угасшие и возрожденные

Отправленный Барнсом адрес был тот же, что мы сами нашли по интернету.

Их офис был расположен в центре Кинсетола на бульваре Винчестер, в знаменитом здании со шпилем викторианского стиля.

– Он сказал, что мы можем припарковаться у входа? – Несс внимательно осматривала парковочную площадку, подыскивая подходящее место. – Могли бы, если бы было хоть одно свободное место!

– Поворачивай туда… – Я указал на общественный гараж.

При тарифах 12 фунтов стерлингов в час какой доход должен получать владелец этого бетонного монстра, да еще с таким низким уровнем обслуживания!

Несс выключила радио, чтобы сконцентрироваться, и осторожно припарковала машину. Затем она повернулась ко мне, взглядом давая понять, что ждет похвалы.

На этот раз я подарил ей одобрительную улыбку. Нельзя же все время язвить и подкалывать! А у меня есть такая дурная привычка.

– Пойдем? – довольная Несс вышла из машины и достала мое инвалидное кресло.

Вблизи здание было еще более впечатляющим и поражало мастерством кирпичной кладки. Но не это и не колоссальные размеры делали его грандиозным, a элегантные декоративные элементы: обильно украшенные, с тщательно выточенными витками подоконники и внушительные окна с позолоченными наличниками, напоминавшие аккуратно подстриженные брови. Это был яркий маяк, маяк надежды на новой береговой линии под названием Asclepius Pharma.

Строгий современный интерьер создавал иллюзию, что мы вошли в иной мир, и входная дверь, расположенная между двумя коринфскими колоннами, была воротами между абсолютно противоположными царствами.

– Чем могу вам помочь? – вежливо спросил молодой человек за административной стойкой.

– У нас назначена встреча с мистером Барнсом, – сказал я.

– По поводу экспериментального лечения, – быстро добавила Несс.

– Подождите, пожалуйста. – Он протянул руку к телефону.

– Мистер Барнс, у меня здесь мистер… Эээ… – он запнулся, вопросительно поглядывая на нас.

– Виктор Августин.

– Мистер Августин, – повторил он, кивая нам с благодарной улыбкой.

– Хорошо. Понял. Да, я отправлю их прямо сейчас, – сказал администратор, прежде чем повесить трубку.

– Мистер Барнс ждет вас на девятнадцатом этаже. Лифт здесь, слева.

– Отлично, спасибо, – ответили мы хором.

Шины моей инвалидной коляски перескочили с белого мраморного пола через металлический порог в кабину лифта и под звуки легкой музыки мы поднялись наверх. Вскоре мелодичный «динг-донг» приказал открыть двери. За ними стоял человек – очевидно, сам мистер Джеймс Барнс. Ухоженный, одетый в элегантный однотонный костюм с двумя пуговицами, он выглядел типичным представителем преуспевающей компании.

– Мистер и миссис Августин, рад видеть вас! – он приветствовал нас деловым рукопожатием, – Джеймс Барнс. Рад нашему знакомству.

– Проходите сюда, – вежливо улыбаясь, он открыл перед нами дверь в большой конференц-зал в конце коридора. – Как вы доехали?

– Спасибо, не хлопотно, за исключением парковки, – ответила Несс.

– О, сожалею, сегодня выдался напряженный день, – извинился он и протянул руку к папке с документами. – Итак, обо всем по порядку. Виктор, вам необходимо подписать вот это соглашение. – Он передал мне небольшой буклет. – А вам, Ванесса, – NDA10.

– Для чего нужен NDA?

– Все инструкции расписаны в приложении, – пояснил Барнс, указывая пальцем на текст в документе.

Как настоящий адвокат Несс начала тщательно прочесывать его содержание, будто бритва умелого парикмахера мудреную бороду клиента.

– Если вы не возражаете, пока вы знакомитесь с содержимым документов, можно мне взять ваши паспорта?

– Да, конечно, – кивнул я, протягивая наши синий и малиново-красный паспорта.

– О, канадский? – прокомментировал Джеймс.

– Я все еще занята получением местного гражданства. Это проблема? – непринужденно спросила Несс.

– Нет, по крайней мере не для NDA. Я отлучусь на несколько минут, – сообщил он и покинул комнату.

В отличие от Несс я всегда бегло просматриваю документы. Не могу вспомнить, чтобы хоть раз в жизни я педантично анализировал какие-либо детали условий, под которыми мне надо было подписаться, будь то тарифный план на мобильные абонементы для сотрудников офиса или вот эти медицинские документы. Скорей всего, из-за привычки доверять все официальные бумаги своим юридическим консультантам, которые тщательно проверяли, не скрыта ли хитрая уловка между строк.

Я знаю, что должен прочитать соглашение более внимательно, но нищий не может выбирать. Все или ничего.

И все-таки несколько пунктов привлекли мое внимание, вызвав неприятное чувство тревоги.

23-а: Подписавшийся осведомлен о том, что Тбилисский исследовательский центр AlbaMed Holding (Ссылка 149) не несет ответственности за какие-либо сбои в работе экспериментального процесса. Главный исследователь несет ответственность за проведение клинического испытания, а также имеет право на привлечение медицинского и исследовательского персонала, включая фармацевта учреждения (если не заключено отдельное соглашение, как указано в пункте 15), клинических лаборантов и персонал Тбилисского исследовательского центра для проведения клинических испытаний, как оговорено в соглашении.

23-б: В случае успешного завершения операции нижеподписавшаяся сторона лишается права пользования своей бывшей биомассой в качестве личной собственности. Согласно Посмертного законопроекта 1989 года, пункты 22—25 (возможные сбои в работе), в случае летального исхода клиника имеет право на удержание бывшей биомассы контрантанта в течение 90-дневного периода от дд. мм. гггг. до дд. мм. гггг.

ВНИМАНИЕ: ДОГОВОР И ПРОЦЕДУРА ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫ ТОЛЬКО ДЛЯ ГРАЖДАН Европейского Союза.

ПОДПИСЬ:_________________

Как только я подписал этот документ, моя судьба и тело больше не принадлежали мне. Возможно, мне сперва надо было переговорить с Несс, но моя дрожащая рука опередила разумную мысль и поставила размашистую подпись. Несс заметила это и посмотрела на меня с недовольным видом.

– Почему ты не посоветовался со мной? – рассердилась она, но сразу осеклась, понимая, что альтернативы действительно не было.

Вернулся Барнс:

– А вот и я. Все получилось?

– Да! Пожалуйста, – Несс подала ему подписанные бумаги.

– Отлично! – Он забрал документы и сложил в отдельную папку. – Что касается билетов на самолет, они придут почтой через два, максимум пять дней. Если у вас возникнут какие-либо проблемы или неотложные вопросы, вы знаете, как со мной связаться.

Глава 10. Автономный гомункулус

Мы попрощались с Барнсом, вернулись домой и начали готовиться к предстоящей поездке. Почему-то это напоминало сборы на беззаботный отдых, когда не знаешь, что взять с собой из одежды, когда томительные дни ожидания окрашиваются легким возбуждением: «Скорей бы!» И как ни странно, эта подготовительная суета придала целительный темп нашей жизни.

– Ты какой костюм хочешь взять? – спрашивала меня Несс, зарывшись с головой в содержимое шкафа.

– Костюм, зачем? – поинтересовался я, нахмурившись.

– Мы могли бы после операции пойти куда-нибудь на ужин? – предположила она.

– Тогда возьми смокинг.

– Черный?

– На самом деле, я не думаю, что у меня есть какие-то другие смокинги.

– А что мне взять? – призадумалась она, тщательно упаковывая мою атласную парадную одежду.

– Как насчет того красного платья?

Это было единственное, что я мог вспомнить из ее необъятного вороха одежды.

– Ты имеешь в виду бордовое?

– Именно! – согласился я, не зная, говорим ли мы об одном и том же платье.

– Кстати, ты разговаривал со своими родителями?

– Да, они хотели проводить нас в аэропорт.

– Мы могли бы поехать все вместе, – предложила Несс.

– Я сказал им, что увидимся, когда… все будет в порядке. Я хочу, чтобы они видели меня здоровым, а не таким… – тихо добавил я.

– И все же, – пыталась возразить Несс.

Я ее перебил:

– Все будет хорошо, Несс!

Как Барнс и обещал, через два дня мы получили авиабилеты, с вылетом в понедельник 10 мая.

Все прошло удивительно гладко: персонал аэропорта и экипаж самолета помогли нам сесть в кресла 1А и 1В. Повернувшись к Несс, я заметил, что она нервничает.

Она всегда такая при взлете и посадке!

Я накрыл ее руку своей, поглаживая и подбадривая ласковыми словами, пока наш самолет не взлетел. Как только боинг точным прицелом пробил ватные облака, дрожь у Несс прошла, а я в это время смотрел на землю, где автомобили, как кровеносные тельца, двигались по бетонным артериям, качая кровь экономики.

Мне удалось вздремнуть пару часов и проснуться как раз, чтобы успеть насладиться великолепным зрелищем – красотой гористого тбилисского ландшафта, с его красочным колоритом вперемежку с церквями и дворцами разных архитектурных стилей, будь то мавританский или неоклассический.

Но оживший голос командира самолета и красная лампочка сигнала «Пристегните ремни безопасности» помешали мне продолжать любоваться удивительной панорамой.

– Дамы и господа! Мы скоро прибудем в пункт назначения – город Тбилиси. Температура – тринадцать градусов Цельсия, ветер северо-восточный, умеренный. Пожалуйста, убедитесь, что ваши ремни безопасности пристегнуты и спинки кресел находятся в вертикальном положении. Спасибо за полет авиакомпанией «Эпсилон Эйрвэйз».

– Экипаж, пожалуйста, займите свои места, – последовало новое сообщение командира, а тем временем люди на земле стали превращаться из муравьeв в энергичных жуков.

Я повернулся к Несс, мы обменялись взглядами, и – по нашему обычаю – я взял ее за руку, пока самолет не приземлился на грузинской земле. C гулом он направлялся в сторону стеклянного здания аэропорта. Почему-то под этот шум вспомнилась грузинская притча, которую однажды рассказала мне мама:

Если хочешь быть счастливым один день – напейся.

Если хочешь быть счастливым целый месяц – женись.

Если хочешь быть счастливым всю оставшуюся жизнь – будь здоров.

Я прибыл на эту землю с твердым намерением быть счастливым!

Мы быстро и без проблем прошли таможню.

– Ты в порядке? – спросил я Несс.

– Да, все хорошо, – она кивнула и сразу же переключила свое внимание на что-то другое: – Это же наши?

Проследив за ее рукой, я увидел наш голубой багаж; прищурившись, подтвердил:

– Похоже на наши!

– Пойду за ними, – сказала Несс, и, убедившись, что на ярлыке написаны наши имена, радостно помахала мне.

– Нас же встретят? – спросила она, когда вернулась.

– Ну, в письме стояло, что да, – ответил я, пожав плечами.

После паспортного контроля мы направились в зал прибытия, где над широкой дверью из матового стекла висел огромный щит c надписью: «Тбилиси любит вас!»

Дверь открылась, распахнув теплые объятия небольшой толпы, ожидающей своих друзей или родственников, a также… вечных таксистoв, предлагающиx свои услуги.

Мы замедлили темп в поисках наших имен на поднятых табличках: г-жа Абашвили, г-н Карамутов, Фрэнсис Мак’Каллаг… нет, нет.

– Вон там! – указала Ванесса на табличку с моим именем; ее держал молодой местный житель, одетый в костюм явно ему не по размеру. Вполне вероятно, что и он заметил нас, потому что сразу направился в нашу сторону.

– Простите, вы мистер Августин? – произнес он на удивительно чистом английском, лишь с едва уловимым южным акцентом.

– Да, это я.

– А я Гиви, рад нашему знакомству, – представился он, с энтузиазмом освобождая Несс от бремени объемистых чемоданов.

Гиви провел нас к солидному черному седанy, проворно улoжил наши вещи в багажник и при этом еще умудрялся с непринужденной легкостью вести беседу:

– Как прошел ваш полет?

– Спасибо! Все было отлично.

Усевшись за руль и запустив двигатель, он продолжал расспрашивать:

– Надеюсь, вам удалось хоть немного отдохнуть?

– У меня не получилось, но Виктор подремал пару часов.

– Очень хорошо! – дружелюбно произнес наш шофер, глядя на нас через зеркало заднего вида. – Потому что ваша операция запланирована на сегодня.

– Сегодня? – выпалили мы хором и уставились на Гиви, не поверив своим ушам.

– Я думала, у нас будет хотя бы день отдыха, – заметила Несс с недовольством.

– Не волнуйтесь, мэм, вы сможете немного поспать после того, как зарегистрируетесь в клинике, однако мистер Августин сразу пойдет на осмотр.

– Сколько времени займет операция? – спросил я.

– Обычно они справляются где-то за четыре дня.

– Сколько? Четыре? – Несс опешила от такой новости.

– Это все, что я знаю. Боюсь, больше ничего не могу добавить, – сказал он, сворачивая на дорогу от Кахетинского шоссе в сторону Национального парка.