Женитьба Президента

Олег Андреев

Женитьба Президента

Глава 1

Инженер космического корабля находился в своей каюте.

Незнакомка льнула к нему, гладила, целовала. Она была в восторге от Павла. И Павел блаженствовал. Павел никогда не чувствовал себя таким счастливым как сейчас. И он уже любил и обожал эту незнакомку.

– Это – она!.. она! – восклицал Павел во сне.

И почему-то Павел понимал, что видит всего лишь только сон. И сон этот может в любую минуту прерваться. В какое-то мгновение он даже почувствовал, что некая сила выталкивает его из сна. Он даже попытался сопротивляться этой силе. И всё равно его выбросило из пасторальной идиллии этого нового и бесконечно красивого мира, в котором он оказался с незнакомкой. Выбросило в суровую реальность его каюты на космическом корабле… Через какое-то мгновение эта же сила милостиво втянула его обратно в необыкновенный мир запахов и ароматов, в мир, где жила эта волшебная женщина. И вновь он трепетал от счастья и любви…

Павел медленно просыпался, его разум плавно выходил из сладких грёз. Какое-то время он ещё чувствовал объятия девушки. Она только что была в его руках и вот так неожиданно покинула его, растворившись в небытие. И он совершенно четко осознавал, что эта женщина реальна, она не иллюзия и не фантазий его мозга.

Он лежал и лежал с закрытыми глазами, чтобы, как можно дольше не терять это ощущение пьяного томления, и, если получится, опять войти в сон, чтоб вновь увидеть и обнять эту поистине волшебную женщину: ту самую единственную и неповторимую, которую он искал всю жизнь. Будь он более сентиментальным, наверно, он расплакался бы от того, что всё виденное им происходило только во сне.

Голова всё еще кружилась, какие-то непонятные флюиды всё еще обволакивали и проницали тело Павла. Силой воли он заставил себя встать. И через какое-то время Павел мчался в пункт управления Хранилища, еще толком не зная, что будет делать там, как будет искать свою единственную и неповторимую среди сотен и даже тысяч других женщин. К тому же у него не было полной уверенности, что она действительно находится на космолёте среди переселенцев. Усилием воли он отбрасывал противные мысли о том, что будет делать, если не найдет её в архиве Хранилища. Павел не знал ни имени её, ни фамилии. Адрес биочипа также был неизвестен. А только возраст – тридцать лет…

Павел включил экран Хранилища, нашел в памяти биочипы, которые успел просмотреть раньше. Их оказалось несколько десятков. Он выключил их из списка дальнейших поисков. Но это была капля в море… И он стал тыкать почти наугад, введя только один параметр поиска: возраст – тридцать лет плюс-минус два года. Так продолжалось больше двух часов. И ему всё чудилось: вот-вот появится девица! Еще одна попытка и он увидит эту диву… Стрелка циферблата приближалась к обеду, а результат был нулевым. Не выключая экран, в глубоком раздумье Павел стал вышагивать по пункту управления Хранилища.

Я должен что-то придумать, обязательно придумать, – размышлял Павел. – Иначе всё пропало. Это будет конец нашей встрече.

За плечами Павла возник командир космолета. Немного мрачный и серьезный дядя лет пятидесяти. Бодрый, крепкий. И в тоже время несколько медлительный, значительный во фразах.

– Здравствуй, Павел, – медленно, с расстановкой произнес командир.

– Приветствую, товарищ командир! – чеканил Павел.

– Ищу Антона. Как сквозь стены испарился.

– Антон недавно ускакал к Сергею, – сказал Павел.

– Серьёзное ЧП! На космолете связь пропала! – возмущался командир. – А человек болтается по кораблю. Наверняка пошел чаи гонять.

– Да всё нормально, товарищ командир. Антон надеется, что именно Сергей поможет связь наладить.

– Сергей?.. А он с какого боку?! – возмутился командир космолёта. – Он вроде не связист у нас.

– Как говорит Антон, наш навигатор близок к Богу. С небес надеется истребовать ответ, – объяснял Павел.

– Как дети малые… – снисходительно усмехнулся командир. – Ну, пусть потешатся фантазией своей… Без связи, как без рук… Как настроение экипажа, Павел?

– Да, как всегда, товарищ командир. Бодрое и деловое. Надеюсь, что дотянем вахту до конца.

– Пока прошло два года, – отметил командир. – Осталось ещё три.

– Да, товарищ командир, осталось три года. А дальше Консерватор свернет нас в биочипы, и будем почивать среди других переселенцев.

– И только лет через пятьдесят посадка колонистов на Планету, – уточнил командир.

Павел объяснил:

– Все данные души и тела человека записан в биочип, который отправляется в Хранилище. А как приходит время – нажимаешь кнопки; процесс восстановления души пошел… Один, второй переселенец. И далее – по списку. Всего их – полтора миллиона.

– Полтора миллиона, – подтвердил командир. – Насколько помню, в биочипах сосредоточена вся информация о каждом переселенце.

– Так точно, – согласился Павел. – В биочипах сосредоточена вся информация о каждом переселенце.

– Скажи, как обстоят дела с Сергеем? – без всякого перехода командир переключился на текущие дела.

– Да всё нормально, – ответил Павел.

– Встречи, разговоры… Какие выводы ты получил?

– Следить за навигатором, чтобы не развернул корабль к Земле, – вспомнил Павел.

– Ну, и… Открылась тайна авантюры? – спросил командир.

– Мне кажется – он человек серьёзный, – ответил Павел.

Командир строго произнёс:

– Если Сергей вернёт корабль к Земле, то это катастрофа. Удар по всем переселенцам. А их в Хранилище – полтора миллиона человек.

– То будет тихий ужас! – воскликнул Павел.

– Полтора миллиона душ. Всё это наши родственники, друзья.

– Вместо того, чтобы следить за навигатором, ты тратишь время в поисках красивых дам, – упрекнул командир.

– Мне уже сорок лет. Пора остепениться, найти кроткую, разумную жену, – оправдывался Павел.

– А еще – хозяйственную домоседку, – хмыкнул командир. – А кстати, сколько лет твоей избраннице?

– Лет тридцать, – ответил Павел.

– Тебе – сорок, ей – тридцать. Разрыв на целых десять лет. Почти другое поколение. Другие интересы. Гармонии вам точно не найти.

– Там, где любовь, гармония сама приходит, – откликнулся Павел. – А что касается возраста… Вам пятьдесят лет и навигатору Сергею также пятьдесят. И тоже всё нормально.

– Вначале нужно связь восстановить на корабле, избавиться от газопылевого облака, с Сергеем разобраться. Тогда вам будет загс и брачные венцы, – заметил командир.

– Меня лихорадит от всех этих событий, – отреагировал Павел. – Этот, якобы, засланный казачок – наш навигатор Сергей, пылевое облако… Не было облака. И вдруг появилось. Отсутствие связи…

– Кстати, Павел – наставлял командир корабля, – Наш полёт состоялся только потому, что множеству проблемных обстоятельств, которые возникали при сооружении нашего космолёта, противостояли мужественные люди. Они победили и поэтому мы летим… И мы не позволим перечеркнуть упорство тысяч рабочих, инженеров, конструкторов, ученых…

– Согласен, товарищ командир – откликнулся Павел.

Командир задумчиво походил по пункту управления Хранилища, а потом продолжил:

– Кто-то из великих государственных деятелей России сказал, что любовь к своей Родине это одно из главных достоинств цивилизованного человека. Понятно, что эта любовь выражается в конкретных делах. В нашем случае, горой стоять за наш корабль, переселенцев. Продолжай наблюдение за навигатором. Регулярно докладывай обо всём. Детали, мелочи – всё важно для меня. Я очень рассчитываю на тебя.

– Я полностью на вашей стороне, – кивнул Павел.

– А как дела у вас с Антоном? Что с киборгами? Как старт ракетки против нашего врага? – сурово спросил командир.

– Какие киборги?! Какой тут старт, товарищ командир? Задача новая для нас. Пока начали изучать техническую литературу. И еще не факт, что у нас получится.

– Глаза боятся, а руки делают, – коротко ответил командир.

– В Хранилище есть опытные специалисты по запуску ракет, – уточнил Павел. – Предлагаю восстановить этих людей, и запуск ракетки будет решен в короткие сроки. А еще нужны опытные специалисты по киборгам.

– Подождём недели две, – сказал командир.

– Я бы не стал ждать, – возразил Павел.

– Нужные специалисты выпускаются из Хранилища только в крайнем случае, – сказал командир.

– Можем опоздать, товарищ командир, – воскликнул Павел. – К тому же требуется различная аппаратура, приспособления, ключи… Где всё это найти?

– Закусим удила и с шашками – «ура»? Ты это предлагаешь? – спросил командир. – А что касается ключей, приспособлений… На складе коменданта с Антоном поищи.

– Задачка сложная. Нужно вызывать специалистов из Хранилища, – упорствовал Павел.

– Пока вдвоем дерзайте! Должны мы победить, – с пафосом воскликнул командир и покинул помещение Хранилища.

К поручению командира нужно отнестись серьёзно, – размышлял Павел, всё еще находясь под впечатлением информации, полученной от командира. – Не будет же бывший разведчик совершенно беспочвенно, безо всяких оснований подозревать навигатора Сергея, всерьёз реагировать на потерю связи на корабле. А что касается киборгов и запуска ракетки…

Мало-помалу как-то совсем незаметно для себя, Павел вновь вернулся к мыслям о незнакомке. И эти мысли неожиданно привели его в новое русло. Внезапно у него возникло острое желание во что бы то ни стало увидеть незнакомку на экране Хранилища. И Павел сообразил, как можно это сделать. Для этого нужно найти в картотеке Хранилища таинственную незнакомку.

– Лишь бы только она была в Хранилище, – вдохновлял себя Павел.

В небольшой кладовой Хранилища Павел отыскал фоторобот, нарисовал на нём облик незнакомки, которую видел во сне. Ввел этот портрет в поисковик Хранилища. Добавил возраст незнакомки: тридцать лет плюс-минус два года. Также ввёл биометрические данные: рост и полноту… Через минут десять на экране высветились ровно пятьдесят женщин.

Из полсотни вариантов подходили только десять самых похожих, самых вероятных претенденток. Тут дело пошло еще быстрее. И вот перед его взволнованным взором была именно она: его единственная и неповторимая! Звали её как в волшебных русских сказках – Василиса.

– Это – она! она! – вскричал он точно также как совсем недавно во сне.

Он смотрел и смотрел на неё. И ему вдруг почудилось, что она поманила его пальчиком. Он машинально вскочил, почти кинулся к экрану и с трудом опомнился. На экране она была в далёкой- придалёкой земной жизни. Он же был у себя на космолете в привычной среде Хранилища. Чем дольше он смотрел на Василису, тем больше его влекло к ней, тем больше ему хотелось оказаться рядом с ней.

И Павла почему-то не смущал факт частого присутствия рядом с Василисой статного мужчины. Василиса нежно называла его: Мишаня, Миша, и уважительно официально – Михаил. Павел решил не придавать большого значения явной привязанности Василисы к Михаилу.

– Когда это было?.. Было, да сплыло, – рассуждал Павел. – Больше пятидесяти лет прошло. Всё, что угодно могло произойти за это время. А потом, кто сказал, что этот Михаил летит на корабле? Кто сказал, что этот Михаил покоится сейчас в биочипе? Вероятнее всего, все эти годы он спокойно жил-поживал на Земле. Женился. Обзавёлся семьёй, детишками, внуками. Состарился и отправился на вечный покой к своим предкам…

И еще Павел видел Василису на даче в окружении цветов, обычных кочанов капусты и красных помидор в открытом грунте и в теплице. Крепкий мужчина в годах, как выяснилось, отец Василисы обрабатывал землю механическим рыхлителем. Сама Василиса иногда брала в руки тяпку, что-то там подкапывала, полола.

Вдруг он услышал чей-то голос как бы ниоткуда:

– Тебя не возмущает только любоваться Василисой? Ну, что за наслаждение смотреть, как ходит, говорит, смеётся дива?! Огромный мазохизм!.. И это будет продолжаться, пока не завершится вахта экипажа. Затем уйдёшь в небытие на долгие десятки лет. А Василису встретишь только на Планете. Но с кем она окажется тогда?.. Сейчас сокровище само плывёт к тебе навстречу…

Павла совсем не смутило, что слышит голос ниоткуда. Он даже обрадовался этому голосу. Он был вполне согласен с анонимом, с этим звуковым наваждением. На какое-то время Павел представил себе, что будет происходить в недрах Восстановителя, если переслать в него биочип Василисы. В биопринтингах мгновенно запустятся необходимые процессы восстановления. Начнут образовываться частицы и структуры человеческого организма, чтобы соединяясь между собой, и наполняясь жизнью, в итоге приобрести облик соответствующего индивида.

И опять непонятно откуда-то приятный голос принялся соблазнять Павла:

– Взирать на Василису и больше – ничего?.. Столько нежности и обаяния! Волшебная, притягательная женщина. Раскинь мозги, Павел. В твоих руках ключ от решения проблемы. Страдать из-за нелепых правил и инструкций… Зачем терпеть и ждать, когда всё можно решить прямо сейчас!?..Ждать бесконечно долго Василису – это преступление…

Павел уже не мог противостоять наваждению, его разум как бы раздвоился. Возможно, этому состоянию Павла способствовали некие электромагнитные волны, парализующие волю человека. А, возможно, это было нечто иное. Ибо на корабле потом происходили ещё более необъяснимые события… С Павлом творилось что-то невероятное. Он уже совершенно не осознавал свои действия. В каком-то гипнотическом полусне он безошибочно принялся нажимать нужные кнопки пульта управления Хранилища, время от времени корректировал некоторые команды компьютерной «мышкой»…

…Кажется, произошло то, что и должно было произойти. Павел всё-таки отправил биочип Василисы в Восстановитель…

Прошло некоторое время и зелёный индикатор на дисплее стал завершать свой бег, подсказывая Павлу, что восстановление человека движется к финалу. Тихое мурлыканье зуммера принялось дублировать предупреждение о завершении восстановления. С минуты на минуту Василиса должна возникнуть в кабине Восстановителя молодой, красивой, тридцатилетней женщиной. В электронных биочипах суть человеческого организма остаётся точно такой же, как во время записи в Консерватор. Организм не подвергался старению, как это происходит в естественной жизни человека.

Павел бросился в Восстановитель, совершенно не представляя, как встретит Василису. Что будет говорить? Насколько совпадёт увиденное на экране с явью?.. Сердце трепетно билось и, казалось, вот-вот выскочит из груди…

Глава 2

– Скоро, очень скоро мы увидим рай земной.

Скоро, очень скоро мы обнимемся с планетой.

Небесные обители, земля обетованная

Мы радуемся встрече покорителей планет. —

Напевал нескладные стихи песни с такой же нескладной мелодией сухопарый человек лет шестидесяти пяти. Это комендант космолёта пытался сочинить гимн переселенцев. Впрочем, его нисколько не заботило: получится это у него или нет. Он не был песенником или композитором. Просто сейчас вот таким образом комендант развлекал себя в аскетической обстановке своего складского хозяйства… В его облике было что-то гоголевское: близко посаженные глаза, вытянутый нос. Словно он был далёким потомком знаменитого русского писателя.

Каждому герою этого повествования пришлось хлебнуть свою долю лиха. Но события, которые случились с этим оригиналом, сам бы он, как говорят в таких случаях, не пожелал бы и врагу. Ему довелось испить, если можно так выразиться, горькую чашу с избытком, хлебнуть лиха сполна.

А ведь в своей прежней земной жизни комендант как бы парил над проблемами и обстоятельствами. По крайней мере, так считал сам комендант. А раз считал, значит, так оно и было. И только к шестидесяти годам он сдал свои победоносные позиции. Сдал не по своей воле… В это космическое путешествие он и отправился для того, чтобы вновь взлететь. Взлететь над прошлым, взлететь над обстоятельствами. Взять из прошлого лучшее и похоронить всё неудачное и тёмное.

Он пересел к большому зеркалу, которое висело у него на складе. Пригладив рукой седеющую шевелюру, комендант стал корчить перед зеркалом разные гримасы, надувать щеки, делать зверское лицо, улыбаться и опять напевать нечто собственное:

– Фигаро не здесь, Фигаро в дозоре;

Фигаро ушел в разнос на карнавал.

Фигаро не там, Фигаро на море;

Фигаро, наверно, в стельку пьян…

– И этому Фигаро уже шестьдесят пять лет, – озвучивал свои мысли комендант. – И этот Фигаро на неуютном космолёте зачем-то мчит в таинственную Тьму-Таракань.

Как и остальные члены экипажа, он уже давно привык выражать свои мысли вслух.

– Товарищ комендант, разрешите сообщить о своем присутствии? – громко проговорил начальник связи Антон, войдя в помещение склада.

– Проходи, проходи, товарищ начальник связи Антон Антонович Антонов… – певуче произнёс хозяин помещения и, чуть кружа, пронёсся к аккуратному столику с ноутбуком и амбарным журналом. – Как жизнь течет в берлоге юного связиста?

– Да всё по- старому. Как у монаха в келье.

– Для поддержания духа, я гимн тут сочинил про нас переселенцев.

Хозяин кабинета с энтузиазмом повторил гимн собственного сочинения. А потом спросил:

– Как наша связь там поживает? Что космос шепчет по утрам?

– На космолёте связь пропала, – трагическим тоном сообщил Антон.

– Ну, если б связь с Землёй наладить, – заметил комендант.

– Мне киборги нужны, – вежливо ответил Антон.

– А киборги зачем младому человеку? – улыбаясь, спросил комендант.

– В курьеров превратить. – ответил инженер по связи.

– Да, Бог с ней с этой связью! Есть поважней дела.

– Каждый отвечает за свой участок, – возразил Антон.

Хозяин склада поинтересовался:

– А, кстати, друг, Антон: с чего вдруг ты подался к звёздам? Всё тот же апокалипсис погнал тебя с Земли?

– Апокалипсис тут ни при чём, – ответил Антон. – Меня всегда тянуло в космос. Другая жизнь. События высокого разряда.

– Ну да, – согласно кивнул хозяин склада, – когда-то предки наши мчали за запахом тайги в Сибирь.

– Другие тут масштабы, горизонты, – объяснял Антон.

– А для меня Земля – так просто рай! – с патетикой воскликнул комендант. – Клондайк возможностей, желаний. Калейдоскопы разных встреч. Там фейерверк страстей, побед.

– Для вашего возраста это уже не актуально.

Хозяин склада бурно возразил:

– Что значит, наш Антон не человек искусства… Банкеты, встречи, споры и знакомства. Эксперимент, экстрим… Вот где кипение настоящей жизни.

– Сейчас мы среди звёзд горячих. Другая тут среда, – отозвался начальник связи.

– А я вот с детства полюбил кривляться. Наверно от родителей пошло. Вся юность за кулисами прошла. Я был там за красивого котёнка. Как вырос, превратился в льва.

– Вообще-то я – по делу. Мне киборги нужны, – потребовал Антон.

– Антон, тебя я прежде анекдотом развлеку. Серьёзно к жизни относиться – слишком несерьёзно… Играть, порхать и веселиться – вот главный наш девиз. Тем более на скучном космолете… А анекдот у нас такой… У дамы легкого поведения спрашивают: у вас был роман с Александром Македонским?..

– А еще – с Ивановым и Петровым, – откликнулся Антон.

– А зря не хочешь слышать, – воскликнул комендант. – Смеюсь я до сих пор, как вспомню… Мне куража на космолёте не хватает. Не то, что на Земле. Тогда я был среди богемы и сам богемой был. Я звёзды зажигал на сцене… Да что там говорить?!Всё брошено. И всё пришлось оставить… Богемный человек железки сторожит. Их анекдот не оживит. Они не рассмеются от азарта, не схватятся за свой живот…

– Вас как волной качает. То вы – в мажоре наверху, а то минор вам в спину дышит, – сделал вывод Антон.

– Да, были времена шальные… Всё в шоколаде было.

– Жить в шоколаде хорошо, – согласился Антон.

– Сюда бы половинку счастья!.. – воскликнул бывший представитель богемы. – Всю жизнь быть с публикой. А тут я – в заточение… Все от него бежали! Меня же апокалипсис манил. Я – человек азарта! Люблю я грандиозность бурь, разгул стихий. По краю пропасти промчаться.

– Так вы б погибли там! Сгорели! – воскликнул Антон.

– Я из другого сада. Достойно встретить пламя ада, – бесстрашно упивался рифмой комендант. – Но курицу зарезать не смогу.

– Слова из пьесы явно, – сказал Антон.

– Признаюсь, плагиатом иногда грешу, – подтвердил бывший комедиант. – Цитатой классика люблю я речь украсить. По краю пропасти промчаться и вознестись вновь на Олимп.

– Лучи взбесившейся звезды подпортили подкорку мозга, – констатировал Антон.

– А я – особый! Это точно, – согласился комендант.

– Тогда зачем бежали вы с Земли? – спрашивал Антон.

– Так низменно, так прозаично, – откровенничал бывалый человек искусства. – Противно даже вспоминать… Но расскажу, Антон… Не просто диабет. А сахарный, паршивый диабет. Коварный диабетище… Казалось бы – обычные слова. Набор из разных букв: д, и, а…А вместе страшно и зловеще оказалось… Как приговор растянутый на годы… Сахара в моей крови было больше, чем в патоке с глюкозой вместе взятых.

– Сочувствую я вам, – с состраданием произнёс Антон.

– Я зажигал на сцене звезды. А сам же в это время гас. В начале – лёгкая усталость, избыток веса. Затем проблемы с головой. Теряешь память и внимание, – перечислял комендант.

– Теперь понятна ваша страсть к апокалипсическим картинам, – сказал Антон.

– И этот диабет, как приговор на жуткие страданья, – жаловался комендант. – Организм перестал вырабатывать инсулин и потому токсины и шлаки оставались в теле… А дальше падает мой слух. И я толстею. Как боров задевал я косяки дверей.

– А вы питались плоской пищей? – спросил Антон.

– А это что за дурь? – поинтересовался комендант.

– Блины и шоколад, листы капусты… – перечислял Антон. —А в результате тоже будешь плоским. Живот, как шарик, улетит.

– Дурная шутка… – сердито откликнулся комендант. – Еще я стал потеть. А быть на сцене мокрым… Одежда липла к телу. К тому ж от пота запашок стоял.

– Какие муки претерпеть пришлось, – сочувствовал Антон.

– Такое унижение развалиной быть, – продолжил печальную сагу любитель битв и сцен. – Идешь и думаешь: а если рухнешь наземь? Помогут? Подойдут?.. Или сочтут за пьянь? А, как известно, их брезгливо обходят стороной.

– Не сладко быть больным, – соболезновал Антон.

– От этого сбежишь хоть к черту на кулички, – согласился комендант.

– От вашего рассказа жуть берёт, – сострадал Антон.

Комендант благодарно кивнул и сказал:

– Я с ужасом взирал на тех, кто по несчастью был товарищ.

– Сплошной букет шипов, – соболезновал Антон. – Я кожей ощущаю вашу скорбь.

Комендант печально продолжал:

– Быть рыхлым, как квашня, как тесто в сковородке. А дальше – кризисы в карьере. Софиты погашают свет. Аплодисменты тихо вянут. Звонков по телефону нет. Отказы за отказом.

– Печально оказаться за бортом, – оценивал Антон страданья коменданта.

– И вот я слышу о полёте, – продолжил комендант. – О том, что Консерватор записывает в биочип только здоровые клетки организма. Это как редактировать текст черновика. Всё лишнее и брак летят в корзину. И остаётся только суть: красивая, без всякого сучка. А Консерватор точно так работал. Полезное всё в чип. А вредное он отсекал на мусор. Как раз идея для меня… Я кое-как прорвался. Завхозом согласился стать, чтобы зачислили в переселенцы. К тому же помогли мои заслуги в театральной сфере… Словом, жуткий сахарный диабет пригнал угасшего комедианта на этот мощный космолёт.

– История с красивым завершением, – согласился Антон.

– Быть мертвым и восстать из мёртвых! – патетически звучал голос бывшего жреца сцены.

– Мы все прошли довольно сложный путь. Восстановитель нас извлёк из тьмы забвенья, – соглашался Антон.

– В них нас и не было-то настоящих, – говорил комендант. – Фантомы, электроны, кварки застряли там в загадочных структурах биочипа… Теперь я чист от всяческой заразы, я ожил и расцвёл. Опять могуч, как Зевс!

– Я рад за вас, – поддержал Антон. – А знаете, порой приходят беды и похуже вашей. Вот моя мама, например. И гигиена и порядок в доме. Но пострадала от любимого кота.

– Неужто поцарапала зверушка?! – удивился хозяин склада.

– В какое-то время мама вдруг стала постоянно уставать, – делился Антон. – После работы лежала на диване колодой. Одолевали депрессия и апатия.

– Так это признаки того же диабета.

– А вот и – нет! А ещё её суставы перестали сгибаться. В спину будто вставили осиновый кол. И только после обращения к врачу-паразитологу выяснилось, что в тело мамы поселились черви лямблии. И вся эта ядовитая гадость появилась от любимого кота.

– Так вылечилась мама? – спросил комендант.

– Целая история, – ответил Антон.

– Вот тебе и дружба с животными! – воскликнул комендант.

– Навигатор Сергей сказал как-то, что, если будешь с Богом, то будешь крепче дуба, – сказал Антон.