На Другой стороне. Восхождение

Приземлившись беспрепятственно на парадной дорожке перед домом, где охранники расступились перед ним без лишних вопросов, Шамир прошел в сад, где его уже ждали Алия и Икрам.

Казалось, Икрам был чем-то сильно расстроен, но не подавал виду, а Алия всеми силами старалась его утешить, заботливо гладя по морщинистой руке.

– Лучезарный, – подойдя ближе, Шамир присмотрелся к Икраму. – Что-то случилось?..

Алия смахнула с щек слезы и покачала головой, ответив за Икрама:

– Это все Низар! Шаман убил невинных горожан и сбежал ночью на север, к вождю Абауру, – сказала она, кинувшись Шамиру на шею с плачем. – Там были даже дети!

Обняв Алию, Шамир поймал себя на мысли, что после увиденного ночью уже не мог ни проливать слез, ни сочувствовать тем, кто умер по вине Низара. Шамир смотрел только на Икрама, пытаясь представить, что чувствовал старейшина Динео, когда к нему стали приходить родные и друзья тех эферья, которых принесли в жертву чудовищам.

– Это ужасно, – слабым голосом произнес Шамир.

– Я должен был это предвидеть, – сказал Икрам, глядя в одну точку перед собой. – Он слишком часто смотрел по другую сторону барьера и сошел с ума… И поразил этой болезнью других горожан и стражу… Это не путь арья.

– Сейчас куда важнее показать, что власть в городе не пошатнулась после трагедии, – сказал сочувственным тоном Шамир, поймав на себе слегка удивленный взгляд Икрама. – Беда случилась без вашего ведома… Но горожане могут решить, что вы закрыли глаза на эту беду намеренно.

– Это не так, – покачав головой, ответил Икрам.

– Я понимаю. Поэтому предлагаю… Раз теперь у нас нет выбора, а место одного из советников освободилось, себя на эту должность, – сказал Шамир.

Алия с удивлением взглянула на него, но Шамир не смутился под ее встревоженным взглядом, а, наоборот, словно уверился в правоте своего предложения.

– Горожане увидят, что вам не важно происхождение, лучезарный. Вам важны намерения эна, а мои связаны с Алией, это моя жизнь, и она в Динео. Я был эферья и лишь сейчас стал арья, после обряда. Такой взлет не останется незамеченным и станет символом доверия и мира, – произнес Шамир, заметив под конец перемены в лице Икрама. Он принял слова Шамира с легкостью, даже посветлев лицом, будто озвученное Шамиром предложение придало ему сил.

– Ты прав. Это напомнит горожанам, что мы семья, откуда бы каждый из нас ни прибыл, – сказал Икрам с улыбкой, жестом попросив Шамира и Алию сесть с ним рядом.

– К слову, про семью, – осторожно добавил Шамир. – Светлейший, я бы… Теперь, когда я арья, я бы хотел побывать у Черного Сердца. Я не был равным своей половинке, и, наверное, потому Свет не давал нам стать одним целым через нашего малыша, но теперь… Теперь, быть может, тени меня услышат.

Икрам заметно нахмурился, но взглянув на Алию, по лицу которой было видно, насколько все происходящее ее волнует, в конце концов согласно кивнул.

– Хорошо, – ответил Икрам. – Завтра… Завтра, в День Дара, мы полетим к Черному Сердцу и вместе помолимся теням о будущем нашей семьи! Большой и малой… Попросим их помочь долететь до светлого будущего! – широко улыбнувшись и глубоко вздохнув, словно нашел в себе силы и смелость сделать шаг в то самое светлое будущее, Икрам с заботой положил руку сверху на сомкнутые руки Шамира и Алии.

– Я подготовлю приказ, чтобы сделать тебя советником, – сказал Икрам, после чего с грустной улыбкой поднялся на ноги и ушел из сада, оставив Алию и Шамира одних в саду.

– Однажды Свет привел странника эферья в наши края, – тихо произнесла Алия, задумчиво улыбаясь своим воспоминаниям. – Сам Свет свел нас вместе такими, какие мы есть. Я не хотела, чтобы что-то менялось…

– Мне давно надо было пройти обряд, – улыбнувшись, произнес Шамир, взглянув на Алию. – Ты никогда не просила меня меняться, но теперь я сам хочу. И мне как никогда прежде нужна твоя поддержка, – сказал Шамир, внимательно и с надеждой взглянув на Алию.

Порывисто вздохнув, Алия грустно улыбнулась Шамиру, крепко его обняв.

– Я помогу тебе во всех твоих делах, – тихо сказала Алия.

Шамир с улыбкой обнял Алию, но вскоре улыбка сошла с его лица, словно ее и не было.

***

– А вот и подмастерье проснулся, – с улыбкой произнесла Селена, стоило ей заметить сонного Офира, вернувшегося в лекарскую гильдию с утра пораньше.

– С Днем Дара, лучезарная, – произнес Офир, подавив зевок, и присел на край стола, над которым трудилась Селена.

Лекарская гильдия, как одна из самых важных, располагалась в подземном ярусе главной крепости, поэтому освещали ее только огнями и парой неочищенных спифов. Оказавшись в полумраке после яркого утреннего солнца, освещавшего Закатный форт, Офир захотел спать еще сильнее, что не укрылось от внимательного взгляда Селены.

– И тебя с Днем Дара, лучезарный, – произнесла она, заботливо улыбнувшись. – Мастер Шила могла бы пожалеть тебя, особенно в свете твоего храброго поступка.

– Мой храбрый поступок затмил собой глупый поступок, – нехотя признал Офир. – Я в больничной робе показался перед генералом в командирском штабе, куда меня не звали… Странно, что не отправили назад в Сердце Басилеи.

– Боюсь, теперь Гебхарду будет не до наказаний, – сказала Селена, сосредоточенно перебирая ингредиенты для лекарских снадобий. Оглядев просторный зал, Офир отметил для себя, что такими же приготовлениями занимались и другие лекари форта, и у всех, несмотря на праздничный день, был сильно встревоженный вид.

– Нам не пришлют подкрепления для сражения с вожаком, так ведь?.. – тихо спросил Офир, переведя взгляд на Селену.

На мгновение задержав руку над пучком лазурных трав, Селена глубоко вздохнула и выдавила из себя улыбку.

– Принеси тот котел, пожалуйста, – попросила она, и Офир отправился в противоположный угол зала, где лежали один в другом несколько тяжелых котелков. Взявшись за массивные ручки, Офир притащил котел и поставил по указанию Селены на пол рядом со столом.

– Нам не впервой сражаться в неравных условиях за Свет и Правителей. Но мы справлялись много веков, справимся и теперь. Просто нужно подготовиться, – произнесла уверенно Селена, принявшись заливать котелок водой.

Задумавшись о своем, Офир заметно погрустнел. Он прикоснулся рукой к своему кристаллу, что был спрятан за воротником рубашки.

– Что с тобой? – спросила Селена, заметив перемены в настроении Офира.

– Я не уверен… Не уверен, что могу сражаться, – сказал Офир, нахмурившись.

Он вытащил кристалл на цепочке и показал камень с червоточиной Селене.

– Когда я попал в Явление, я как будто увидел свою тень. Она слабеет… Тяготеет к Мраку в своем мире. Червоточина только разрастается, – сказал тихо Офир, поникнув головой.

Мягко взяв Офира за руку, Селена ободряюще ему улыбнулась.

– Ты бросился спасать эна, которого даже не знал, рискуя жизнью. Фарэн сказал, что ты один из самых безрассудных новобранцев со времен… Как же его звали?.. Сестру его помню, так как лекарь, а самого его забыла, надо же, – усмехнулась в голос Селена, вернувшись к делам по приготовлению лекарских снадобий. – Не важно… Важно, что ты очень храбрый. Ты спас не только Токалу от гибели, но и Эларио от риска разделить участь Токалы. Ты настоящий герой, Офир.

Присмотревшись к Селене, пока та говорила про Эларио, Офир заметил, как засияли ее глаза от странной смеси чувств, среди которых были и страх, и забота, и благодарность. И если благодарность Офир мог отнести на свой счет, то заботу Селена чувствовала по отношению к Эларио.

– Как говорит клир Борво, нельзя позволять темноте в кристалле определять, кто мы есть, – сказала Селена, принявшись нарезать травы. – Если появилась червоточина, ты должен стать лучше, чем ты есть сейчас, чтобы помочь своей тени вынести полученные ею раны и продолжить бой с Мраком… Приходи в Дом Света! – вдруг добавила Селена с улыбкой на губах. – Все придут… В большинстве своем. Я уверена, что ты найдешь ответы на свои вопросы, какие бы тебя сейчас ни терзали.

Офир задумался и закивал с благодарностью во взгляде.

– Тогда принеси мне еще во-он тех цветов, – попросила Селена, указав на дальний стол, заваленный различными свежими травами и цветами, подле которого лежали мешки с целебными корешками и семенами.

– Надо сделать много целебных смесей, пока есть время, – добавила она.

– Такое чувство, будто готовимся к войне, – сказал Офир, осмотрев целую охапку трав, едва уместившихся на столе.

– Возможно, – усмехнувшись, ответила Селена. – На все воля теней…

Ближе к вечеру, когда все работы в гильдии лекарей были завершены, Офир поспешил в соседнюю, гильдию магов, чтобы найти Эларио. Оказавшись в не менее просторном, чем гильдия лекарей, помещении, Офир заметил существенную разницу. Маги любили книги и всюду, куда ни падал взгляд Офира, были свитки, бумаги и тяжелые на вид тома с заклинаниями. Но и здесь стражники Закатного форта выглядели встревоженными и практиковали свои заклятия, то собираясь по нескольку магов, то в одиночестве отрабатывая волшебные чары на мишенях, расставленных у самой дальней стены зала. Выискивая среди стеллажей с книгами Эларио, Офир наткнулся на него в секции для боевой магии, где Эларио с сосредоточенным видом читал несколько свитков с заклинаниями одновременно, практикуясь в каких-то водяных чарах.

Принюхавшись к воздуху, как только рядом показался Офир, Эларио усмехнулся в голос.

– Пришел передать привет от Селены? – спросил Эларио, не глядя на Офира.

– Нет, я пришел передать тебе кое-что от себя, – сказал Офир, положив на стол перед Эларио, прямо на свитки, увесистый мешочек. Нахмурившись, Эларио распрямил спину, смахнув с рук водяные чары, и подобрал со стола мешок, чтобы посмотреть, что внутри.

– Спифы? – округлив глаза, произнес Эларио. – Лучезарный, такие подарки даже в День Дара неприемлемы.

– Это не подарок, – сказал Офир, пожав плечами. – Точнее, это подарок, но не для меня, а для Селены. Я обменял свои значки службы из столичной гильдии, тут хватит на покупку того кольца с голубым стэносом.

Эларио молча стоял, глядя на Офира и пытаясь осмыслить сказанное.

– Н-но… – промямлил он неловко, взглянув на спифы. – Но разве тебе не на что потратить их самому для себя?..

– Есть на что потратить для самого себя, – кивнув, ответил Офир. – Но я хочу быть лучше, чем я есть сейчас. Мой старый лук едва ли будет уступать новому, пока я не научусь пользоваться более мощными волшебными стрелами. А подарок Селене нужен не только ей, но и тебе. Разве не принесу я больше пользы своей команде, отдав тебе эти спифы? – воодушевленный своими же собственными словами, Офир почувствовал себя легко и весело, словно за спиной проявились крылья. И он действительно вспорхнул бы от радости при виде того, как засиял от того же светлого чувства Эларио, осознав, что Офир действительно готов был отдать приличную сумму спифов для подарка.

– Я не особо верю в тени и День Дара, – сказал Эларио, усмехнувшись с растерянным видом. – Но благодаря тебе сегодня, быть может, мы отметим другой важный праздник! Спасибо, лучезарный! Я отплачу тебе за это добро как смогу, будь уверен, – произнес Эларио.

Обойдя стол, Эларио коротко обнял Офира и бегом направился на выход из гильдии магов.

Офир с улыбкой отправился медленно следом, а оказавшись на площади перед главной крепостью, услышал знакомые голоса.

– Может, останетесь на службу? – спросил Фарэн.

Офир подошел ближе и увидел за углом беседующих капитана Фарэна и мастера-воина Амадея.

– Боюсь, времени нет. Вителиус обещал прислать подкрепление в форт. Я должен узнать, в чем дело, – ответил мастер Амадей, перекинув на плече походный мешок.

– Но что, если генерал передумал? Такое ведь возможно, – сказал Фарэн с хмурым видом.

– Тогда я напомню ему, что он может передумать и в отношении своего опасного решения не отправлять сюда подкрепление, – ответил с улыбкой Амадей, а после уверенно добавил: – Он меня послушает, он мой ученик…

Фарэн улыбнулся, а мастер Амадей отправился к восточным воротам из Закатного форта, чтобы полететь в Сердце Басилеи.

Проследив за мастером Амадеем, Офир огляделся по сторонам и заметил, что многие стражники покинули свои посты на крепостной стене и целая толпа стала выходить из крепости к назначенному часу к Дому Света. Пройдя дальше, вслед за остальными стражниками, Офир увидел, что позади главной крепости располагался небольшой храм, куда и направлялись все желающие посетить службу клира Борво. Неприметный и приземленный, храм больше походил на небольшой домик с круглой крышей и одной башенкой, в основании которой были распахнуты настежь двери. Стражники проходили в храм и исчезали под низкими сводами, будто помещение могло вместить всех желающих, что немало удивило Офира. Идя к дверям, Офир услышал позади себя голос Эларио.

– Селена! Селена, подожди! – звал он на бегу, найдя чуть впереди и поодаль от Офира идущую к храму Селену.

– Мне надо с тобой поговорить, – сказал Эларио с улыбкой, сияя от распирающей его радости, но Селена, оглянувшись на храм, с грустной улыбкой сделала шаг назад.

– Я не могу сейчас говорить, Эларио, сейчас начнется служба, – ответила Селена.

– Но это важно, мне очень нужно тебе кое-что сказать! – сказал Эларио, взяв Селену за руку.

– Служба тоже очень важна, – ответила настойчиво Селена, не желая обижать Эларио, но все же отняв свою руку.

– Хорошо, – с глубоким вздохом Эларио опустил голову, покивав самому себе. – Я подожду тебя здесь, ладно?

Селена улыбнулась и направилась к дверям храма, а заметив по пути Офира, направилась вместе с ним ко входу в здание. Оказавшись внутри, Офир, к своему удивлению, обнаружил не зал, а широкую лестницу, ведущую куда-то вниз, глубоко под землю. Переглянувшись с Селеной, Офир направился в храм вместе с ней и остальными эна, вскоре обнаружив, что под Закатным фортом в холме был сделан огромный просторный зал.

Холм, на котором стоял Закатный форт, был превращен в светлое помещение с колоннами и сводчатым потолком, где в конце зала располагалась трибуна, за которой стоял клир Борво. Подняв голову, Офир заметил, что под потолком висели сотни цветных стеклышек разных форм и оттенков, а у колонн стояли эна с фонарями, закрывая собой какие-то механизмы в основании подпорок зала.

– Сегодня, в этот светлый праздник, мы должны как никогда прежде сплотиться, лучезарные! – заговорил Борво, когда все желающие посетить службу устроились на скамейках, что располагались рядами перед трибуной.

– Сегодня День Дара! Сегодня само солнце благоволит Басилее! Светлейшие Раанан и Зария дарят его свет новорожденным эна! Пускай их правление будет долгим и счастливым! Да здравствуют правители! – воскликнул Борво.

– Да здравствуют правители! – повторили хором собравшиеся эна. Офир не успел и рта раскрыть, растерявшись от хора голосов, среди которых лучше всего расслышал голос сидящей рядом Селены.

Вдруг помощники Борво начали раздавать сидящим по краям скамеек кубки с мутной жидкостью. Отпивая по одному глотку, сидящие с краю передавали кубки дальше, и вскоре один такой кубок дошел и до Офира. Неуверенно отпив глоток, Офир передал кубок Селене, а она, отпив, передала его еще дальше.

– Свет Правителей озаряет наш путь уже не первый век! Свет чистый, белый! Тот самый свет, который однажды озарит и наши кристаллы! – продолжал говорить Борво. – Пройдет еще немало времени, прежде чем Свет одолеет тьму и Мгла покинет наши края, но мы должны верить, что это произойдет! Что король с королевой исполнят свое Предназначение! Мы должны им помочь!

Офир смотрел на Борво, вслушиваясь в его слова, и разгоряченная речь клира пробудила в нем благоговейный трепет перед Раананом и Зарией. Но чем дольше Офир слушал, тем сложнее ему становилось смотреть. Мир поплыл перед глазами, Офир не понимал, что с ним случилось, пока вдруг снова не заговорил Борво:

– Если стремиться к Свету, если идти по верному пути, освещенному белыми кристаллами правителей, наш мир станет лучше! Мы можем его увидеть уже сейчас, объединив наши сердца и кристаллы! Возьмитесь за руки!

Присутствующие на службе послушно взялись за руки друг с другом, и Офир взял за руку Селену и сидящего от него справа незнакомого деревенского жителя.

– Я чувствую, как наша сила растет! Вы верите! Вы видите! Увидьте мир, в который нас приведут Раанан и Зария! – крикнул Борво. И тут зал потемнел, но спустя некоторое время под потолком храма засверкали сотни цветных стекол. Офир не обращал внимания на раздающийся у колонн шум, исходящий от крутящихся странных механизмов, его взгляд был прикован к потолку храма, на котором стали появляться разные цветные картины. Мир, полный красок, разрастался на его глазах в огромные пейзажи, и Офир не мог отвести от них глаз, видя среди изображений счастливых эна на фоне природы, узнавая среди пейзажей как Сердце Басилеи и его окрестности, так и земли близ Закатного форта. Все цвело и зеленело, и не было в этих рисунках ни капли Мрака, ни капли Мглы, темнеющей на горизонте.

– Мир станет лучше, Правители сделают его чище! Следуя их воле, мы сможем одолеть Мглу! – сказал снова Борво, и его речь эхом раздалась в ушах Офира, погруженного в свои собственные мысли.

Вдруг цветные пейзажи сменились бело-золотым рисунком, на котором были две фигуры с расправленными белыми крыльями. Раанан и Зария как будто оказались в храме, и толпа прихожан в храме потянулась к ним руками, благодаря за подаренный Свет.

– Свет! Свет! Да здравствуют Правители!..

Офир смотрел на короля с королевой и искренне верил в их присутствие, в то, что их полные любви и ласки взгляды действительно направлены на них, а свет белых кристаллов однажды очистит кристаллы их подданных. Взявшись за свой кристалл с червоточиной, Офир с искренним восторгом повторил за всеми остальными:

– Свет! Свет! Да здравствуют Правители!..

Когда служба закончилась, Офир покинул храм как будто другим эна. Он шел медленно, путаясь в ногах, все еще сжимая свой кристалл в ладони так, будто хотел сберечь полученное на службе чувство счастья внутри камня и не отпускать его до конца своих дней. Он поверил, что все наладится, что служа Раанану и Зарии, он очистит свой кристалл от червоточины… Что это единственный верный путь.

Офир не сразу услышал раздавшийся издали голос Эларио, и только тогда заметил, что Селена, идущая с ним рядом, остановилась рядом с Эларио, не без смущения спросив:

– Так что ты хотел сказать?..

Вместо слов Эларио вытащил из кармана купленное на спифы Офира кольцо с голубым стэносом. Взглянув еще рассеянным взглядом на Селену, Офир заулыбался, заметив, как Селена от удивления закрыла рот рукой.

– Что я понял, что жизнь может быть короткой. В одну минуту все может поменяться. Одно решение, одно событие, и пути назад уже не будет. Я ждал столько времени… Не с покупкой, сама знаешь, спифов не было… А со своим желанием. Столько времени ждал напрасно и по глупости, – сказал Эларио, глядя на Селену с легким восторгом. Взяв кольцо из рук Эларио, Селена как будто боялась его надеть, держа кольцо пальцами двух рук.

– Ждал чего?.. – дрогнувшим голосом спросила Селена.

– Лучезарная Селена… – набравшись храбрости, сказал с придыханием Эларио. Осторожно взяв в руку свой кристалл, он словно преподнес его на ладони Селене.

– Ты осветишь мою жизнь дальше?.. – спросил он, едва ли не с испугом глядя в заслезившиеся глаза Селены. – Я хочу сиять с тобой вместе!

Выронив кольцо с голубым стэносом, Селена неловко взялась за свой собственный кристалл и положила его на ладонь Эларио к его камню, после чего осторожно накрыла их своей рукой.

– И я хочу сиять с тобой вместе! – расплакавшись, Селена кинулась Эларио на шею.

Офир не мог отвести взгляда от счастливых Селены и Эларио. Их поцелуй осветил половину площади перед крепостью Закатного форта, настолько сильными оказались чувства двух влюбленных.

– Ну, спасибо! – вдруг раздался чей-то недовольный голос с западной крепостной стены.

– Эларио! Ты не мог это сделать в казарме? – возмутился другой часовой, натягивая тетиву лука и целясь куда-то в сторону темного леса.

– Опять целая стая прилетела, – ворчал третий часовой, начав колдовать магические эссенции, чтобы сбить в воздухе прилетевших на свет крылатых темных тварей.

– С меня банки маны, – со смехом ответил Эларио, подняв с земли кольцо со стэносом и вернув его счастливой Селене, прежде чем снова ее обнять.

– И с меня, – с улыбкой добавила Селена. – Теперь мы будем делить все поровну, как хорошее, так и не очень.

– Счет в «Багрянце» разделите?.. – выйдя из храма в обнимку с Дианой и подойдя к ним ближе, произнес Фарэн.

Рассмеявшись, Эларио и Селена закивали, и все вместе они направились в сторону деревни. Офир глубоко вздохнул, чувствуя себя счастливым и довольно уставшим после долгого дня, и медленно побрел в сторону казармы, чтобы отдохнуть. Но вдруг Селена оглянулась назад и, увидев Офира, помахала ему рукой.

– Куда ты, Офир? Пошли скорее с нами!

Подняв взгляд на Селену, Офир увидел и машущего ему призывно рукой Эларио.

Окрыленный, Офир забыл про усталость и побежал к друзьям, на ходу произнеся:

– С Днем Дара!

***

Рано утром, когда солнце только поднялось над горизонтом, Икрам собрал на рыночной площади Динео почти всех жителей города, чтобы сделать важное объявление. Подняв голову к солнцу, вокруг которого появилось сияющее кольцо, Икрам развел руки и с улыбкой произнес:

– С Днем Дара, лучезарные! Сегодня мы отправимся к Черному Сердцу, чтобы наши дети обрели свои первые нити жизни с тенями! Но это не единственная хорошая новость! – произнес важно Икрам, указав рукой на стоящего чуть поодаль Шамира.

– Сегодня Шамир становится моей правой рукой, советником и помощником, которому отныне я доверяю счастье не только любимой дочери, но и всего Динео!

С гордостью преподнеся Шамиру свиток с указом о его важной должности, Икрам приобнял его под радостные возгласы толпы. Шамир улыбался в ответ на приветствия и поздравления, но среди толпы радостных горожан выискивал ассасина-эферья. Заметив ассасина на краю площади, Шамир прерывисто вздохнул и с улыбкой взглянул на Икрама.

– Благодарю, лучезарный, – сказал он с полупоклоном.

– А теперь нам пора в путь, – произнес громко Икрам. – Все, кто отправляются вместе с нами, готовьтесь! Стражники уже проверяют, свободно ли от темных тварей небо над пустыней…

– Пустыней?.. – тихо спросил Шамир у довольно улыбающейся Алии, к которой отошел после речи Икрама.

– Возможно, там и хранят Черное Сердце. Кочевые шаманы хранят среди песков немало тайн, – тихо ответила Алия.

– Мне важна только одна тайна, – произнес так же тихо Шамир, а поймав на себе внимательный взгляд Алии, широко ей улыбнулся. Получив от Алии такую же улыбку в ответ, он коротко поцеловал ее в щеку.

– Пора, – сказал Икрам, указав куда-то в небо над городом.

Подняв голову, Шамир увидел летящего к ним эна в черных одеждах. Его лицо было закрыто цветной маской, а голову венчал черный тюрбан. Среди длинных одежд Шамир различил два коротких меча, прикрепленных к его широкому поясу. Приземлившись перед Икрамом, незнакомец поклонился старейшине Динео.

– Путь открыт, лучезарный Икрам, – сказал он, распрямив спину.

– Хорошо. Со мной летят мои дети, – сказал Икрам, чуть приподняв подбородок.

Незнакомец в черных одеждах покачал головой.

– Нельзя, лучезарный. Только эна с птенцами без кристаллов, – ответил он.

– Они из моего света, я за них в ответе, – сказал жестко Икрам.

Эна в черных одеждах внимательно осмотрел Шамира и Алию. Встретив этот взгляд, Шамир невольно напрягся: глаза незнакомого эна были закрыты бледно-сиреневой пеленой, но, несмотря на нее, незнакомец все равно прекрасно видел окружающий мир и смотрел словно сквозь Шамира.

После долгого молчания незнакомец нехотя кивнул Икраму. Икрам кивнул в ответ, и эна снова поднялся в небо над городом, чтобы осмотреть толпу желающих отправиться к Черному Сердцу с воздуха. С окраины к нему подлетело еще несколько эна в масках и таких же черных одеждах.

– Не обращай внимания, – заметив встревоженный вид Шамира, произнес Икрам. – Они ищут то, что скрыто от глаз… Невидимые чары. Путь к нашей реликвии открыт лишь для тех, кто сам открыт и чьи намерения чисты.

Шамир улыбнулся, но про себя сильно испугался. Оглядев снова толпу, Шамир не нашел среди горожан ассасина. Городские стражники, смотрящие за порядком, обступили тех, кто должен был отправиться в пустыню, проверяя, в порядке и готовы ли к путешествию маленькие дети на руках у своих родителей. Ассасин-эферья не мог ни последовать за Шамиром к реликвии, ни проскользнуть в толпу путешественников, а значит, все бремя миссии генерала Вителиуса ложилось на одного Шамира. Эта мысль так сильно его обеспокоила, что Шамир прослушал сигнал к отлету и лишь благодаря Алии спохватился расправить за спиной крылья и взмыть в небо.