Рассказы

– Лабрадор, – с гордостью говорит Андрей, – утятник. Специально обучен, чтобы уток подбитых из воды приносить.

Ночью по дороге нас застаёт проливной дождь. Пытаясь остановиться, водитель случайно съезжает в кювет. Все целы. Мы выталкиваем машину на дорогу. Пытаемся сориентироваться по навигатору, кружим в поисках знакомых Андрея. Потом стреляем из ракетницы. В конце концов находим лагерь. Андрей жарит на костре бараний окорок. Мы отмечаем встречу.

Утром просыпаюсь первым, беру ружьё и выкарабкиваюсь из своей палатки. Оказывается, мы встали лагерем буквально в трехстах метрах от посёлка. Ближайшие многоэтажки видно прямо через поле. Судя по всему, это Усть-Большерецк. Странно, ведь Андрей обещал дикую природу. Пытаюсь разбудить других охотников.

– Андрей, вставай! На утрянку пора!

– Какая утрянка?

– Ну, на охоту, утку стрелять!

– Какая утка, какая охота? – бормочет Андрей, поворачивается на другой бок и снова засыпает.

Зову с собой лабрадора, иду на берег озера, расположенного неподалёку. Закидываю в воду чучела для приманки уток. Сажусь на берегу с ружьём, жду. Вдруг слышу плеск воды. На берег выходит собака, машет хвостом. В зубах у неё леска, за ней волочатся все чучела.

Октябрьский

На Камчатке наступает прохладное лето.

– Съездишь в Октябрьский? – спрашивают меня.

(Это рыбацкий посёлок в 200 км от Петропавловска).

– Что надо делать? – уточняю я.

– Надо перевести португальцам – они закупают рыбу и проверяют качество. Утром туда, вечером обратно. Платят нормально.

– Хорошо.

Рано утром меня забирает джип. Внутри сидят полусонные португальцы – один коренастый, другой долговязый – и сопровождающий от рыбной компании. За окном моросит, туман. Три часа пути пролетают незаметно, все клюют носом.

В Октябрьском нас останавливают пограничники с автоматами. Сопровождающий предъявляет документы. Шлагбаум поднимают, и нас пропускают дальше. Выходим из машины на берегу реки.

Пересаживаемся на небольшой железный катер. МРС идёт по устью реки в море. Начинается сильная качка. Мы сидим в нижнем кубрике на подвешенных к потолку кроватях. Такое ощущение, что мы подлетаем на несколько этажей вверх, затем проваливаемся вниз. Через два часа не выдерживаю – весь позеленевший выхожу на палубу, чтобы немного проветриться. Передо мной огромный стальной борт. Мы пытаемся причалить к большому судну. От удивления меня перестаёт мутить. Это – транспортный рефрижератор. Сверху скидывают верёвочную лестницу. Португальцы быстро карабкаются наверх. Мы ждём момент, когда МРС поднимется на волне до высшей точки.

– Давай! – меня слегка подталкивают сзади.

Я цепляюсь за шторм-трап и повисаю вдоль борта. Со всех сторон в меня летят солёные брызги. Оборачиваюсь. МРС вместе с волной уже провалился вниз. Внезапно я понимаю, что скоро он неизбежно вернётся и ударит в борт. Ползу наверх. Сверху свешивается чья-то голова.

– Ты кто?

– Переводчик.

Голова исчезает. Проходят несколько томительных минут, кажущихся вечностью.

Голова возвращается.

– У нас нет переводчика в судовой роли.

(Роль? Они что, тут спектакли ставят?)

Поворачиваюсь и смотрю вниз. МРС резво разворачивается и на полных парах уходит обратно в устье.

– Ладно, залезай! – смягчается голова.

Переваливаюсь через борт и оказываюсь на палубе размером с футбольное поле. Передо мной стоит парень в морской форме.

– Он с нами, – говорят португальцы ему, указывая на меня.

– Документы у тебя есть? – спрашивает моряк.

Я достаю из куртки пластиковые права на вождение, которые получил в Америке. Парень изучает права, затем недоверчиво рассматривает меня. На мне – джинсы, куртка «пилот» американских ВВС, кроссовки и бейсболка. Понимаю, что выгляжу как типичный шпион из советских фильмов.

– Ты русский?

С грустью представляю обратную высадку на МРС по шторм-трапу. Больше всего на свете мне хочется сейчас быть русским.

– Да, да, я русский!

Меня приводят на мостик. Капитан хмуро выслушивает доклад молодого третьего помощника, который встречал меня на палубе. До меня доносятся загадочные фразы: «граница закрыта», «внесём в роль», «проблемы с пограничниками».

– Разместите его в каюте второго радиста, – наконец говорит кэп.

«Судовое время – восемь часов. Команда приглашается на завтрак!» – утром меня будит бодрый голос из репродуктора. Умываюсь, ищу камбуз по табличкам на дверях. Навстречу попадается лысый.

– Ты кто?

– Я переводчик с иностранцами. А ты?

– Реф.

– А! Как там, аммиак по трубкам бегает?

– У нас не аммиак, а фреон.

После завтрака выхожу на палубу. Кругом – бескрайнее море. «Товарищ, я вахту не в силах стоять…» – звучит в голове мелодия. Поднимаюсь на мостик. Там дежурит мой вчерашний друг с палубы.

– А где мы? – интересуюсь я.

– Вон там, впереди – Магадан.

– Магадан? – пытаюсь вспомнить карту Дальнего Востока из курса географии. – А Петропавловск?

– До него дня три идти, – весело отвечает третий помощник.

Я слегка озадачен. Из вещей у меня с собой: пачка сигарет, зажигалка, американские водительские права и 100 рублей.

Днём швартуемся к плавбазе. Нас с португальцами сажают в железную люльку. Она закреплена между двумя судами на железных тросах, которые поднимают специальные краны. Во время пересадки слышится скрежет, и мы останавливаемся. Люлька раскачивается над водой между бортами. Стараюсь не смотреть вниз.

Наконец мы выгружаемся на плавбазе. Нас ведут в огромный трюм, доверху заполненный картонными коробками с рыбой. Португальцы выбирают один ящик, открывают его. Они долго рассматривают рыбу, потом спрашивают:

– Что это?

– Камбала, – отвечает технолог.

Удовлетворённые ответом, португальцы возвращаются на ТР.

Вечером они угощают нас коньяком и сигарами в каюте капитана. Оказывается, пароход приписан к Архангельску, но у экипажа стало мало работы, поэтому судно зафрахтовано на Камчатку. Португальцы учат меня ругаться на своём языке («Вай по каральо!»). Я обучаю их нецензурным выражениям родного языка. Кульминацией вечера становится презентация коренастым своих татуировок на плече и спине. Там нарисованы какие-то молнии, мечи и копья.

– Спецназ, – комментирует португалец. – Ваши русские ребята – крутые. Мы в Анголе сталкивались…

«Судовое время – восемь часов. Команда приглашается на завтрак!» – на следующее утро слышу я из громкоговорителя. Встречаю лысого.

– Аммиак по трубкам бегает?

– Не аммиак, а фреон.

– Ладно, слушай, а где тут сигареты взять?

– Сейчас что-нибудь придумаем.

Лысый берёт коробку рыбы, садится в люльку и исчезает в глубине плавбазы. Через час он возвращается с двумя блоками корейских сигарет.

– К ним недавно перегрузчик из Кореи швартовался, – объясняет он.

Боцман зовёт меня играть в настольный теннис на водку. Проигрываю несколько партий. Боцман записывает количество выигранных бутылок.

Третий помощник зовёт подежурить на мостик ночью. У него «собачья вахта» – с 4 до 8 утра. Рассказываю ему про Америку. Он угощает чаем с галетами из пайка НЗ.

На следующий день: завтрак, фреон, люлька, трюм, камбала, теннис, сигары.

Спустя 15 суток мы заходим в рыбный порт Петропавловска.

Улететь на Камчатку

После командировки собираюсь из Москвы на Камчатку.

Накануне навещаю родственников. На праздничном столе: вяленая камбала, красная икра и синекорый палтус.

– Что там на вашей Камчатке?

– Как обычно всё – пурга город замела, вулкан извергался, землетрясение недавно тряхнуло.

– У нас тоже стихийное бедствие было – центр Москвы перекрыли из-за митинга, мы 4 часа в пробках простояли.

Утром на авиаэкспрессе приезжаю в Шереметьево. Выясняется, что рейс перенесён на завтра по погоде. Жду перерегистрации, покупаю кофе за 500 рублей. Возвращаюсь к родственникам.

– Как вы там на Камчатке выходные проводите?

– На праздники ездили купаться в горячих источниках.

– А нам расценки на парковку зверские сделали, теперь машину некуда поставить. А сколько у вас бензин стоит?

Услышав ответ, – Как вы там вообще живёте?

На следующий день привычным маршрутом приезжаю в Шереметьево. Отмена рейса, кофе за 500 рублей, перерегистрация. В очереди уже человек 400. Все реагируют спокойно, меланхолично рассматривая пассажиров с других рейсов. Камчатка…

Вечером продолжаем диалог с родственниками.

– Говорят, у вас там по улицам медведи ходят?

– Бывает. Весной косолапые на окраины города и в дачные посёлки забредают.

– А по улицам на собачьих упряжках ездят?

– Ежегодно проводится гонка на собачьих упряжках «Берингия». А после пурги по улицам иногда на снегоходах ездят. Мы под вулканом катались.

– У нас проезд в метро подорожал.

Утром уезжаю в Шереметьево. Кажется, что весь аэропорт захватили камчадалы. Рейс откладывается.

Снова общаемся с родственниками.

– В Москве все ларьки около метро сломали…

– … Новый подъёмник на Морозной открыли. Катаемся на горных лыжах. Аэропорт новый обещают построить, морвокзал… Летом на сплавы по реке ходим, на катере по Авачинской бухте, рыбу ловим, на утку охотимся, осенью на джипе на озёра ездим, грибы собираем…

– Возьми нас с собой на Камчатку жить…

обычный год на Камчатке

Подходит к концу очередной год. Чем он запомнился Камчатке? В уходящем году мы доказали, что камчадалы – необычные, находчивые и удивительные люди. Ведь мы живём посреди уникальной природы, равной которой нет на всей планете. В этом году вода в Халактырском озере позеленела, а в Авачинской бухте – покраснела. На Калагире обнаружено НЛО. В порту свежевыловленную рыбу дегустировали сивучи, по улицам ходили медведи, на набережной поселилась лиса.

Многое сделано для привлечения на полуостров туристов. Весной улицы Петропавловска превратились в венецианские каналы. Романтическая водная прогулка на гондоле продемонстрировала достопримечательности в новом свете. В центре города открыто единственное в юго-восточной Азии рукотворное озеро. В пургу все жители выезжают на дороги и стоят в одной большой пробке, через которую может проехать лишь «скорая помощь» на гусеницах.

В городе установлены монументы тюленю, лисе, евражке и пеликену, в Начиках – оленю. Привлечённые биологическим разнообразием, всё больше гостей с каждым годом приезжает на Камчатку. Дикие туристы в кедах ходят по горам, снимают документальное кино, некоторые привозят арсенал незарегистрированного оружия.

Мы хотим, чтобы к нам приезжали состоятельные люди, поэтому авиабилеты на Камчатку дорогие. Один из приезжих купил аэропорт, другой – месторождение золота. Простой скромный труженик на себе перетащил железную беседку с озера и поставил у себя дома, чтобы сохранить её от вандалов. Закрываются рестораны, открываются сувенирные лавки, строится мусоросжигательный завод.

Без сомнений, местные жители проявили свои лучшие качества – гостеприимство, открытость и добродушие. Чтобы построить новые гостиницы камчадалы набрали бесплатных гектаров в таких местах, куда добраться можно только на оленях. Всё больше жителей приобщаются к езде на нартах с собаками. Это оригинальный ответ постоянному повышению цен на топливо. В городе открылась газовая заправочная станция, теперь там могут комфортно заправляться оба газовых автомобиля.

Ничто не может напугать камчадала – ни землетрясение, ни извержение вулкана, ни ночная поездка в нетрезвом виде за рулём автомобиля. Местные жители суровы и отважны. Они отправляются в море на резиновой лодке в шторм, едут за ягодой в непроходимую чащу леса без навигатора, собирают грибы на медвежьих тропах. Камчадал бесстрашно выдерживает обстрел баллистическими, крылатыми и морскими ракетами с воздуха, с земли и из-под воды. Только у нас рядом с надувной лодкой может неожиданно всплыть подводная, а на кольце рядом с легковушкой упасть танк.

Камчатку достойно представляют на материке – летом показывают, как ловить корюшку и кататься на горных лыжах, зимой планируется виндсёрфинг и пляжный волейбол. Заслуженный повод для гордости камчадалов – красная икра – самая дорогая в мире! На Камчатке красной икры так много, что её сжигают. Из выпусков центральных телеканалов мы с удивлением узнаём про железную и автомобильную дороги, метро и паромную переправу на Камчатку.

От всей души поздравляю вас с наступающим новым годом. В следующем году желаю, чтобы вы нашли самые большие грибы, выловили самую крупную рыбу, собрали самую сладкую ягоду. Туристам – новых открытий, морякам – штиля, лётчикам – ясного неба. Всем желаю больше солнечных дней. Берегите себя! С новым годом!

ПУТЕШЕСТВИЯ ПО КАМЧАТКЕ

комедия в двух действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

СЕРЖ, студент-переводчик, носит ковбойскую шляпу.

ВОЛОДЯ, гид-проводник.

КАТЯ, повар.

АНЯ, военнослужащая.

КОЛЯ, биолог, круглые очки.

БОБ, турист из США, фотоаппарат с длинным объективом, тёмные очки.

ЭЛИС, аспирант из США, носит ковбойские сапоги и индейский жилет.

ЛИЗ, туристка из США, сачок для ловли бабочек, круглые очки.

КОРЯК, в кухлянке, торбосах, малахае, с ружьём и бубном.

МЕДВЕДЬ

Камчатка, наши дни, несколько летних дней

Действие первое

АЭРОПОРТ

ВОЛОДЯ: Туристы сегодня прилетают, вахтовка заказана, продукты все закуплены, а переводчик вдруг заболел. Тур срывается! Серж, съезди с гостями на сплав, на вулкан сходи, всё как обычно!

КАТЯ: Володя, тушёнки мало взяли, а рыбу, неизвестно ещё поймаете или нет.

ВОЛОДЯ: Катя, отстань, ещё тебя тут не хватало, хватит нам тушёнки, и рыбы тебе наловим.

СЕРЖ: Володя, да пойми ты! Мне ещё к экзамену готовиться, английский пересдавать, некогда мне с твоими фирмачами кататься.

ВОЛОДЯ: Серж, ты меня без ножа режешь! Хорошо, оплата двойная. Давай, выручай!

СЕРЖ: Ладно, только из уважения к тебе, заодно в языке попрактикуюсь.

АНЯ: Помните, необходимо заполнить анкеты, обязательно получить пропуск в пограничную зону, отправить миграционные карточки, подать заявку на посещение природного парка, поставить группу на учёт в МЧС, сообщить точные координаты маршрута, сдать отчёт по возвращении.

ВОЛОДЯ: Анечка, конечно, мы всё сделаем, не первый раз!

АНЯ: Володя, по секрету, на прошлой неделе группу иностранцев задержали на полигоне, составили протокол.

ВОЛОДЯ: Мы туда своих не повезём, зачем нам проблемы?

БОБ: I guess there are a lot of military bases in Kamchatka. This region used to be a Soviet fortress in the Russian Far East. I’d like to have a quick observation.

СЕРЖ: No, no military, Bob!

ЛИЗ: What a wonderful view! All these volcanoes are just marvellous. I hope to find endemic butterflies while ascending them.

СЕРЖ: Sure, lots of butterflies around, Liz!

ЭЛИС: Serge, I’ve heard local aborigines are quite native. Can’t wait to meet them!

СЕРЖ: Yes, they are.

ЭЛИС: What about brown bear? Will we see it?

СЕРЖ: No, no bear, Alice!

ЛИЗ: By the way, I am vegetarian. Do you provide vegetarian food?

КАТЯ: Серж, что они говорят? Главное, чтобы не вегетарианцы были, а то намучаешься им еду готовить.

СЕРЖ: Да нормально всё!

ВОЛОДЯ: Серж, переведи им. Мы счастливы приветствовать наших гостей на Камчатке – удивительном крае дикой природы. Вас ожидает увлекательное путешествие к гейзерам, на вулканы и по рекам, если рафт найдём. Это переводить не надо. Прекрасный стол из уникальных камчатских блюд, если рыбу поймаем. Это тоже не переводи. Мы гарантируем полную безопасность на маршруте. Добро пожаловать!

СЕРЖ: Welcome! Let’s go, guys!

РЕКА

ВОЛОДЯ: Серж, давай-давай, табань помаленьку, а не то на корягу налетим, мне ещё этот рафт целым вернуть надо. Я пока удочку закину, может, поймаем рыбу на уху, у нас скоро привал.

СЕРЖ: Володя, а грести вправо надо или влево? Там впереди река сужается и что-то вроде водоворота.

ВОЛОДЯ: Это пороги, рули между камней, всё просто, ты что, никогда на вёслах не ходил? Тут даже младенец справится!

БОБ: Oh, Jesus! This is finally something that looks absolutely like a missile!

СЕРЖ: No, it’s just a fur-tree.

ЛИЗ: Oh, my God! I’ve seen a butterfly!

СЕРЖ: Коля, что это за бабочка летает?

КОЛЯ: Серж, переведи! По берегам мы можем наблюдать бабочку – Березовый шелкопряд Endromis versicolora, отряд Чешуекрылые – Lepidoptera, семейство Березовые шелкопряды – Endromidae, ареал охватывает Европу, Сибирь, Дальний Восток, Северо-Восточный Китай. Mеста обитания – каменноберезняки, поляны и опушки белоберезовых лесов, пойменные ольховники. Kуколка зимует.

СЕРЖ: Oh, yeah, Liz, it was a butterfly, all right.

ВОЛОДЯ: Ни фига не клюёт. Здесь рыбы нет! Это переводить не надо.

КОРЯК: Эннув'ы к'акмиллатки, г'ымнан тая» уна. Алтург'ынан тымля алаука кен'ын?

ВОЛОДЯ: Не, не видели. Спасибо! Всё, теперь уха у нас будет!

КАТЯ: Слава Богу, коряк рыбой угостил, а то тушёнки совсем мало взяли! Вечно ты, Володя, на продуктах экономишь…

ЭЛИС: Serge, is this man a real aborigine? I like his outfit, it’s really cool! He gave us fish too, so kind of him!

СЕРЖ: He’s Koryak, that’s a fact.

КОРЯК: Энн'ынав» мирикантуристав» лаласэл'у. Манкэт г'алк'ылли нинвит-кэн'ын?

ЭЛИС: That’s a bear! Look! Right over there on the other bank! I can see its head and ears and paws. So huge!

КОЛЯ: Серж, переведи им. Камчатский медведь является самым крупным бурым медведем в России. Длина тела может достигать 240 см, высота в холке – 135—140 см, а масса 650 кг и более. Окраска тела, обычно, чёрная, коричневая или тёмно-коричневая. Иногда цвет шерсти бывает бежевой, охристой, светло-жёлтой, рыжей, красно-коричневой или бронзовой окраски. Ориентировочная численность на Камчатке более 20 тысяч особей.

СЕРЖ: No, no bear!

ВОЛОДЯ: Серж, готовь палатки, принеси воды и собирай дрова на костёр! Коряк, конечно, выручил, но лучше я на ночь сетку поставлю.

МЕДВЕДЬ: Я чувствую запах тушёнки!

ВУЛКАН

КОЛЯ: Серж, скажи им! Вачкажец – горный массив, разделённый на три основные чётко выраженные части. В районе Летней Поперечной до сих пор сохранились два больших вулканических цирка.

СЕРЖ: Ok, guys, it’s a volcano.

БОБ: Serge, I’ve noticed some camouflage choppers at the airport when we arrived. Do they have an Air Force base there?

СЕРЖ: It’s just gigantic dragonflies.

АНЯ: Володя, смотри, не отклоняйся от маршрута. Учения ПВО начались, тут повсюду военная техника.

ВОЛОДЯ: Конечно, Анечка! Мы строго по тропе, как положено.

АНЯ: Вы вчера никого подозрительного поблизости не видели?

СЕРЖ: Да коряк только мимо проходил, медведя искал.

БОБ: It seems to me that is a satellite antenna, let’s make some pictures.

АНЯ: И помните, никаких фотографий!

СЕРЖ: Bob, it’s not a satellite antenna, it’s a gigantic mushroom.

ЛИЗ: I’ve been looking for that nice butterfly since yesterday. It’s weird they don’t have any vegetarian food, though.

КОЛЯ: Медведица Кайя – Arctia caja, отряд Чешуекрылые – Lepidoptera, семейство Медведицы – Arctiidae, мeста обитания – субальпийские разнотравные луга. Гусеницы питаются на всех луговых травах с осени, зимуют в прикорневом слое, весной снова питаются на всходах, окукливаются в начале июля, бабочки появляются с конца июля.

КАТЯ: Володя, Лиз вчера совсем уху не попробовала, только хлеб и морскую капусту ела. Она случайно не вегетарианка? И куда делась тушёнка?

ВОЛОДЯ: Катя, ну что ты панику разводишь, какая вегетарианка? Не компостируй мне мозг своей тушёнкой, сегодня ещё рыбы наловим.

ЭЛИС: Serge, are there a lot of aborigines in Kamchatka?

СЕРЖ: No, Alice, not really.

ЭЛИС: I’ve heard they can talk to spirits, flowers, volcanoes even bears.

СЕРЖ: Pretty much so.

ЭЛИС: It’s so romantic – watch this wild nature and local people. You actually could imagine how they lived in Kamchatka long, long ago.

ВОЛОДЯ: Что она говорит, Серж?

СЕРЖ: Да про медведя спрашивает.

ВОЛОДЯ: Анекдот. Шутка. Переводи! Сидят в берлоге три медвежонка и просят маму-медведицу: «Мама, мама, расскажи про туристов!» Она им: «Отстаньте!» Медвежата: «Ну, мама, ну, пожалуйста!» Медведица: «Ну, ладно, только в последний раз». Достаёт два человеческих черепа, надевает на лапы и разыгрывает сценку. Первый череп говорит: «А здесь есть медведи?», а второй отвечает: «Да что ты! Откуда здесь медведи?» Что ты не переводишь? Хорошо, я сам. Big, big bear! Many bear! Ok! Видишь, я сам всё перевёл, половину зарплаты отдашь мне.

БЕРЕГ ОКЕАНА

ВОЛОДЯ: Что за ерунда? Похоже, мы заблудились. По кругу ходим. Так и знал, что вахтовка сломается. Туман ещё этот… Воспользуемся старой тропой, чтобы обойти полигон. Не хватало нам ещё на военных наткнуться. Серж, это переводить не надо.

КАТЯ: А я предупреждала, Володя, надо было поновей вахтовку искать.

ВОЛОДЯ: Катя, ну, что ты нагнетаешь? Пешком дойдём, тут недалеко.

БОБ: Look, Serge, there is a submarine in the ocean!

КОЛЯ: Серж, переведи им. Косатки являются крупными плотоядными и относятся к дельфиновым, окрас – чёрно-белый. Самки от самцов отличаются видом плавника. У представителей мужской особи он высокий и прямой, а у женской маленький и загнутый.

СЕРЖ: It’s a killer whale, Bob.

БОБ: Gigantic mushrooms and huge fur-trees all over the place, what the heck?

ЛИЗ: Serge, when we’re going to have lunch? I’m starving!

КАТЯ: Володя, у нас продукты совсем закончились, надо насобирать грибов.

ВОЛОДЯ: Опять этот коряк!

КОРЯК: К'акмитг'ытки п'уну, г'ымнан тыйисина.

СЕРЖ: Мухоморы, что ли?

КАТЯ: Сам ты мухомор!

ЛИЗ: Oh, so kind of the aborigine, he gave us some mushrooms. It’s delicious vegetarian food!

КАТЯ: Серж, что Лиз говорит?

СЕРЖ: Да вегетарианка она, есть хочет.

КАТЯ: Говорила тебе, Володя! Как всегда, подготовка на уровне. Серж, скажи Лиз, что скоро пожарим грибы, будет вкусно.

ЭЛИС: I see smoke over the volcano? Is that an eruption?

ЛИЗ: The ground is trembling!

КОРЯК: Гамулы г'акьявлан», нуталк'ын т'гытг'атыткын, эк'ыка там'гуруын».

КОЛЯ: Кажется, извержение вулкана началось, трясёт немного, надо уходить от океана в сопки, пока цунами не пришло.

КОРЯК: Н'айин» тыталк'ытын», кен'ын мталя'ун'ыск'ы.

СЕРЖ: Stay calm, guys, it’s just a small eruption and earthquake. No big deal.

БОБ: It must be an explosion, military are testing new explosives.

ЭЛИС: Where’s Koryak heading? Let’s follow him!

ЛИЗ: Up the hill, he’s expecting tsunami wave.

ВОЛОДЯ: Уходим в сопки! Серж, переведи им.

СЕРЖ: Let’s go up the hill, there’s a risk of tsunami wave!

ВОЛОДЯ: Серж, ставь палатки, снег пошёл!

ЛИЗ: I feel so strange after I had these mushrooms – I’m full of energy, my head is clear as never before and my arms and legs are so light.

КАТЯ: Понравились грибы, Лиз?

ВОЛОДЯ: Кто стрелял?

МЕДВЕДЬ: Опять этот коряк!

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

КУХНЯ

ВОЛОДЯ: Катя, ну, что ты возишься? Пора туристов обедом кормить.

КАТЯ: Володь, а ты, если умный такой, попробуй на этой печке сам готовить, она совсем не горит. Сколько раз я тебя просила новую купить…

ВОЛОДЯ: Нормальная печка.

КАТЯ: У тебя всё нормальное.

ВОЛОДЯ: А в 90-е как готовили, когда только начинали туристов возить?

КАТЯ: Да, тогда вообще на костре кашеварили. Эх, времена были! Самую первую группу помнишь?

ВОЛОДЯ: Конечно, помню. В «Общепите» девчонок собрали, мужиков – в «Дальсантехмонтаже». Профсоюз за поход 200 рублей на счёт фирмы перевёл, я на них в «Старте» брезентовые палатки и спальные мешки «Смерть туриста» купил. Вахтовку у геологов взял и на Авачинский перевал. Восхождение на вулкан сделали. На конусе уже по верёвке в кратер залезли. Кстати, все остались довольны.

КАТЯ: Под гитару у костра песни пели по вечерам. А звёзды как ярко горели ночью! Здорово всё-таки было.

ВОЛОДЯ: Да, много воды утекло…

КАТЯ: Володя, а ты не жалеешь, что в туризм пошёл? Ты же инженер с высшим образованием.

ВОЛОДЯ: Тогда время такое было…

КАТЯ: А с Камчатки почему не уехал? Ты же сам с материка.

ВОЛОДЯ: Да привык я уже как-то. Природа здесь уникальная, меня в горы, в лес, на речку всё время тянет. Такие места как здесь ещё поискать надо!

КАТЯ: И не говори. Сколько езжу с туристами, а привыкнуть к этой красоте никак не могу. Меня ведь тоже родственники на юг звали, съездила, посмотрела, но что-то душа не лежит – и люди не те, и климат другой…

ВОЛОДЯ: Вот и я про то же…